Ностальгия

      91-й год.               
               
      - Скажите пожалуйста, что тут будут давать?               
      Примерно 8 утра. Очередь, хмурая, молчит. Они стояли тут  всю ночь, эти люди, отлучаясь ненадолго, чтобы попить чаю, они жгут тут же, возле рынка, пустые ящики, чтобы не замерзнуть окончательно.               
      - А вот  Я  Вас сейчас спрошу:  "Что тут будут давать!?" - издевается над  моим невинным вопросом немолодая, с посеревшим от холода лицом женщина.               
               
      Магазин,  бывший "Химик" - продуктовый,  от разорившегося недавно химкомбината,  откроют только в 9.  У людей в очереди на руках талоны - фиолетовые, синие, зеленые, желтые бумажки, на которые, если повезет, можно будет купить пару килограммов перемороженного мяса.  Или колбасы,  или  масла,   сыру,  макарон - рады всему,  но будет ли хоть что-нибудь сегодня - неизвестно.             
      На  ладони, или у запястья у всех еще и номера - чтобы, упаси Боже, не потерять свою очередь. Номера сверяют - начинается последняя перекличка, уже третья с прошлого  вечера.               
      В 9 в стеклянную дверь магазина начинают стучать,  внутри загорается свет  и недовольная тетка в замызганном халате отодвигает задвижку.               
      Впускают, конечно, не всех, за один раз человек сорок. И начинается привычное: сначала бежишь к прилавкам, потом к стоящим в центре зала кассам, где кассирша неодобрительно отзывается о твоих умственных способностях:               
               
      - Вы что-нибудь соображаете?  Что Вы мне суете деньги за молочку?  Эта касса обслуживает овощной отдел и рыбный! - Что?!  Не задерживайте очередь, Вы здесь не одни, как видите!               
      И  приходится становиться в хвост другой очереди - в кассу молочного отдела.               
      А есть еще и "бакалейная" касса, и "мясная"...  Не перепутать бы при этом названные продавцом цены  - и снова, теперь уже с чеком,  к прилавку, в девятую уже очередь.               
      В овощном  девушка-продавец упражняется в остроумии:               
      - Огурцы в феврале?  Вы бы еще клубнику спросили!               
               
      На  Измайловском,  у Техноложки,  увидев у меня пакет с торчащими из него макаронами-спагетти,  уже пятый прохожий спрашивает:               
      - Это Вы в "Стреле" брали?               
      - Нет, у Смольного.               
      - Далеко! - вздыхают встречные, но все же вижу:  двое поворачивают к метро. 
               
      Проезд на котором стоит пока еще 5 копеек.               
               
      Теперь, когда в любом маркете есть все, что угодно,  когда  стоять в очереди нужно не на улице с 8 вечера  до 9 утра,  а какие-то минуты у ЛЮБОЙ из находящихся в теплом и светлом зале касс,  теперь,  когда в феврале есть и огурцы, и клубника,  а  потемневшая импортная говядина вызывает не ажиотаж, а отвращение,  когда вас обслуживают с улыбкой не издевательской, а предупредительной - как ярко вспыхнула вдруг тоска по своему, родному, наполовину забытому, оказывается, Прошлому:               
               
      - А что ни говори,  РАНЬШЕ было лучше!               
               
      Тоска  по Прошлому,  в котором и песни были звонче,  и знамена краснее,  и фильмы о нашей с Вами такой богатой на сюрпризы жизни - веселей и задорнее.