Глава 24. Замысел

Я очень долго вынашивал планы как добраться на маленький островок и советовался с теми немногочисленными товарищами по полю с которыми успел познакомиться, но они только разводили руками и, стараясь мне помочь, тоже спрашивали но уже своих знакомых и, наконец, этот вопрос дошел до директора.

- Иди сюда, - на пороге гостиничного номера я увидел директора. -Пойдем, попробуем договориться. 

Но я пока не понимал, к чему он клонит, поскольку не знал, что информация дошла до него, и думал, что независимо от отпуска он хочет меня привлечь к какой-нибудь незначительной подработке, которая мне тоже годилась, поэтому без возражений пошел вслед, не спрашивая ни о чем.

Спустя некоторое время мы перешли какое-то незнакомое поле и оказались у большого, но древнего сарая.

- К вам можно? - директор в это время стучался в дверь, - разрешите войти?

- Да ради бога, - донесся голос изнутри, - добро пожаловать.

Мы вошли в кособокую сараюшку и в полутьме я обнаружил летчика, который с фонариком в зубах копошился в моторном отсеке самолета.

- Как дела, - осторожно начал директор.

- Ауа, - последовал ответ и мы принялись покорно ждать, когда он освободится, а к тому времени я уже догадался каким образом директор решил мне помочь.

- Да, слушаю вас, - деловито осведомился летчик, как только освободился.

- Понимаете ли…

- Ну во первых давай сразу на ты, не люблю церемоний, - с этими словами он взял ветошь, подошел к тазику с горючим судя по запаху и смочив тряпку, принялся оттирать руки от мазута.

- Понимаешь, тут нарисовалась одна небольшая проблема, касаемая моего друга, - директор не знал как начать диалог, но летчик ему неожиданно помог.

- Самолет, наверное, нужен. Ну да, зачем я вам без него, - летчик поморщился, - ну да ладно, выкладывайте все по порядку.

- Ему нужно на небольшой островок, - директор указал на меня. -Там его отец, он его давно не видел.

- Да вы с ума сошли, - летчик аж перешел на шепот и смотрел на меня с выпученными глазами. - Тут то над землей не всегда получается летать, хоть спланирую и буду чиниться, - он указал пальцем на самолет. - А если в море грохнемся? Нет, нет, нет, - решительно закончил он, - даже не просите.

- А может что-нибудь придумаем? - с надеждой в голосе вклинился я в разговор, прекрасно понимая что у директора все аргументы уже закончились, - ведь наверное есть какие-то варианты?

- Ну не знаю, - задумчиво протянул летчик, - ну допустим до моря я тебя подброшу, а что дальше?

- Я что-нибудь придумаю, - радостно выдохнул я из себя, в то время как директор удовлетворенно крякнув, принялся с руками за спиной прохаживаться по сарайчику, преимущественно вокруг самолета. - Мне главное добраться до моря.

- Но заметь, - он строго поднял палец, - бесплатно только для командировочных.

- Я согласен, - понимая, что все может получиться, обрадовался я, - на любых условиях.

- Ну хорошо, потом договоримся, - летчик приветливо и с хитринкой в глазах смотрел на меня. - Если хороший парень, оплатишь только горючку.

- Мне бы потом обратно, - я окончательно решил прояснить ситуацию, - где-нибудь через неделю…

- А вот в этом, мой друг проблема, - летчик уже с философским видом смотрел на меня. - Не смогу я там тебя караулить, да и через неделю надо будет заниматься собственным полем.

- А как же быть, - расстроился я.

- Ну во первых сначала придумай как добраться до островка, хотя впрочем видел я там пару лодчонок, - он немного помолчал. - Если не получится договориться, отвезу тебя обратно. Ну а если выгорит, договаривайся уже на островке, как тебя отправить обратно, - летчик беспечно пожал плечами, тем самым показав нам, что разговор окончен, но на прощание сообщил, чтобы я завтра с утра ожидал его у ангара, как он с пафосом называл свою сараюшку.

- И ты готов к этому? - с любопытством заглядывая мне в глаза, интересовался директор, когда мы вышли на воздух и теперь опять уже пересекали то же самое незнакомое мне поле.

- Да выкручусь как-нибудь, - напряженно отвечал я, одновременно решая столь непростую задачу и думая о том как буду объясняться с Ватрушкой.

На утро следующего дня я уже покорно ожидал летчика у ворот его сарайчика-ангара, иногда с нетерпением прохаживался по пустырю перед воротами и постоянно оглядывался на них и вдаль в ожидании увидеть летчика.

Небо периодически хмурилось, что означало предвестник непогоды. Сначала проплыли маленькие облачка, вслед за ними покрупнее и подул достаточно умеренный ветер. Я ожидал летчика уже около двух часов и с тревогой наблюдал за изменением погоды не в лучшую сторону. Когда собрался уже было уходить, полагая, что предстоит нелетная погода и он попросту не придет, за спиной скрипнула дверь, я обернулся и увидел летчика, который спросонья протирал глаза.

- Привет, - крикнул я ему и помахал рукой.

- Привет, - просто ответил он и, не глядя в мою сторону, направился на поле, по которому он очень долго бродил, иногда задумчиво опускал голову, иногда с надеждой поднимал к небесам, будто вопрошая их, а затем направился в мою сторону.

- Ну что, не боишься? - летчик указал на небо. - Болтаночка намечается.

- Мне лишь бы добраться, - стараясь сделать голос ровным, отвечал я, видя, как тот пристально смотрит мне в глаза.

- Тогда поехали, - с этими словами он направился к воротам, затем широко распахнул их и скрылся в сарае, а я последовал за ним.

- Иди под левое крыло, - распорядился летчик, - а я под правое, сейчас выкатывать будем.

Я встал позади крыла и, упершись в него, ожидал дальнейших указаний.

- Поехали, - сказал летчик и я, почувствовав рывок, со всех сил начал толкать самолет.

- Да не спеши ты так, - сыпались на меня указания, - а то чирканем крылом об стенку, - и я послушно ослаблял нажим, стараясь следовать ровно с летчиком и удивляясь тому, как самолет легко катится по дощатому настилу. Перепрыгнув через низкий порог, самолет остановился, попав на грунт.

- Да толкай же ты его, - гневался пилот, - что остановился, - приложив вместе с ним усилие мы опять покатили его и метров в десяти от ворот остановились. - Пойду, ворота закрою, - недовольно глядя в небо, пробурчал летчик, а я же оставшись на месте, с любопытством принялся осматривать такую большую с виду, но податливую машину.

- Сейчас скоро полетим, - сказал, вернувшись обратно он, - только осмотрю все, - и с этими словами он для начала обошел самолет, затем подергал хвост, что-то там проверяя, залез в кабину и я увидел попеременно отклоняющиеся рулевые поверхности, а спустя немного времени и самого летчика.

- Ну что, вроде все в порядке, - удовлетворенно молвил он. - Можем лететь, сядешь рядом со мной.

И вот сейчас я сижу справа от летчика и с любопытством наблюдаю, как он переключает огромное количество тумблеров, одновременно чувствуя, как самолет постепенно оживает. Где-то за приборной доской что-то тихо зашумело и загорелись разноцветные лампочки. Пилот что-то покрутил и те лампочки, которые до этого были красными, постепенно погасли. При нажатии на какой-то рычаг, что-то щелкнуло.

Моему удивлению не было границ и я как зачарованный наблюдал за действиями покорителя неба. Затем покачав какую-то рукоятку, будто надувая насосом колесо, летчик открыл форточку и осмотревшись по сторонам, нажал какую-то черную кнопку, а я, услышав запуск мотора, смотрел на воздушный винт впереди себя, который дернувшись не спеша раскручивался перед моим носом.

- Поехали, - проорал мне на ухо летчик, - вроде окончательно отладил мотор, - и с этими словами плавно стронул самолет с места.

Мы катили по какой-то узкой тропинке, а я все гадал когда полетим, ища взлетную полосу. Но так и не угадал. Неожиданно самолет взревел и я почувствовал как он сильно разгоняясь, стремится к небу и через совсем уж мало времени мы оказались в воздухе.

Погода наверху оказалась еще хуже, нас постоянно трясло, кидало из стороны в сторону и проваливало в пропасть, а хмурое небо как бы намекало о том, что зря мы затеяли столь опасное мероприятие, но к моему удивлению, летчик казался совершенно спокойным, даже улыбался. Помню момент, когда мы провалились в очередную яму, я судорожно вцепился в кресло, а пилот лишь достал из кармана носовой платок, открыл форточку, вывесил его за борт и через несколько секунд, довольный собой, показал его мне. Я с удивлением обнаружил, что он совсем мокрый, хотя дождя не было, лишь небольшой туман. Поэтому глядя на его уверенность и достаточно веселый нрав, успокоился, решив не обращать внимания на эти очень не комфортные ощущения в полете.

Когда я спустился на землю, то с огорчением обнаружил, что ветер усилился еще больше, но ничего не оставалось делать, как идти вперед к заветной цели и я проследовал к морю, в надежде разузнать хоть что-либо, иногда оглядываясь на самолет и видя, как летчик, высунувшись из форточки, подбадривающее машет мне рукой.

Подойдя к морю, я действительно обнаружил две небольшие лодочки, связные между собой и берегом огромной толстой цепью. Все. И больше ничего, кроме причала, чахлых деревьев да моря, которое уже не на шутку разволновалось. Далее я решил пойти на причал, надеясь хоть там что-то выяснить, но кроме какой-то заброшенной постройки ничего там не обнаружил, зато за мысом, совсем недалеко, разглядел маяк и от безысходности решил направиться к нему.

Маяк оказался вполне работоспособным и даже жилым. Я долго стучался в дверь и, наконец, увидев два перепуганных лица, с мольбой попросился в гости. На маяке как, оказалось, жили два человека. Один из них был смотрителем маяка, а второй оказался ремонтником причала и заодно причальным матросом. Вот последний то мне как раз и был нужен, поскольку, как я догадался, эти утлые лодочки принадлежали ему и, приступив к деловому разговору, я старался не опустить ни малейшей подробности.

- Ну что же, - ответил он, когда внимательно меня выслушал. - Надо подумать, сообразить что да как, - он задумался и продолжил. - Ты погоду видел? Небезопасно все это…

- Да нормально все будет, - уверял я его, - я же бывший моряк, как-нибудь выдюжу.

- Как-нибудь, как-нибудь, - ворчал он, - а если угробишься? Видишь волна поднимается, - указал он рукой на маленькое окошко. - Да и лодку если чего жалко.

- Давай я у тебя ее куплю, - с отчаянием вопрошал я, понимая что это последний шанс.

- Да денег мне не особо то и надо, - сокрушенно качал головой он. - Убьешься ведь.

- Мы это еще посмотрим, не переживай так за меня, - я вынул из кармана пачку денег. - Столько хватит?

- Хватит, - неохотно отвечал он, на том и договорились.

Далее он выдал весла и указал мне место, где я смог бы переночевать, но я уперся, аргументируя тем, что нужно спешить до наступления настоящего шторма и нехватку времени, ведь шторм может длиться несколько дней, а я надеялся доплыть до островка прежде чем разразится стихия, на что он понимающе и уважительно пожал мне руку, затем мы направились к лодкам.

Сделав небольшой крюк, я залез в самолет и сообщил летчику о том, что у меня все хорошо и удалось договориться, на что он, пожелав мне счастливого пути, проводил на землю и закрыл дверь. Подходя к лодкам, где меня ожидал причальный матрос, я услышал за спиной звук запускаемого двигателя и понял что назад у меня уже дороги нет. Придется в дальнейшем полагаться лишь на удачу, а еще на то, что отец оправдает мои надежды, поскольку кроме встречи с ним, я решил еще кое-что предпринять и он был мне очень нужен в этом деле.

Мы вычерпали из лодки воду, матрос-ремонтник пожелал мне удачи и, отцепив лодку, направился в сторону маяка, я же вставил весла в уключины и, оттолкнув ее от берега, принялся грести, иногда напряженно вглядываясь вдаль, где можно было разглядеть еле заметную группу островов, среди которых находился остров моего отца.

Лодка оказалась очень непослушной и я прикладывал неимоверные усилия, чтобы не сбиться с курса, а также с усилием греб, поскольку она к тому же еще очень медленно продвигалась вперед и спустя час я с унынием смотрел на берег, который за это время будто не сильно удалился от меня, а оглянувшись назад с огорчением, обнаружил что острова так и не увеличились в размере. Зато вызывали опасение все больше увеличивающиеся в размерах волны.

И наконец хлынул ливень и подул сильный ветер. Я, сжав зубы, усиленно греб, почти не понимая куда плыву, периодически оглядывался назад в надежде отыскать острова, но чаще их не находил. Я очень ругал себя за легкомыслие и с горечью жалел о том, что могу оставить Кайю и Никитку осиротевшими, но назад все пути были уже отрезаны. Я уже не видел берега четвертого острова из-за сильного ливня и лишь угадывал местоположение череды островков.

Самое неприятное заключалось в том, что мне периодически приходилось кидать весла и вычерпывать из утлой лодчонки воду. Вот так я стремился к отцу, промокший до нитки и измотанный от физического труда, а время в свою очередь шло и явно не в мою пользу. Небо еще сильнее почернело, а ветер усилился и вдруг я обреченно увидел как волна, перевалив за борт лодки, затопила ее наполовину.

Не помню как мне удавалось справляться со стихией, поскольку животный страх затмил мне разум, но когда наступил глубокий вечер, природа наконец смилостивилась надо мной и решила убрать из испытаний проливной дождь, сменив его на мелкую морось, оставив себе ради баловства сильный ветер и огромные волны.

Помню лишь последующее. Когда я взобрался на очередной гребень волны, то увидел мерцающий вдали красным цветом одинокий огонек, но и этого уже было достаточно чтобы приободриться и, взяв себя в руки, мобилизовать все силы организма и грести еще яростнее.

Иногда очередная волна захлестывала лодчонку, ну я уже к этому стал привыкать и опять откачивал воду, вглядываясь в спасительный огонек, одиноко маячивший в сплошной тьме.

Где-то посреди ночи, выбившись из сил, я с великой радостью обнаружил, что огонек ко мне приблизился настолько, что теперь я уже отчетливо смог увидеть очертание костра, к которому стремился как к спасителю, одновременно радуясь тому, что изморось прекратилась, а ветер заметно приутих и вдруг, почувствовав сильный удар, оказался в воде.

Вновь животный страх возобладал надо мной. В темноте я хватался за какие-то обломки, наверное, которые остались от моей лодки и больше ничего не видел и совсем потерялся в пространстве и времени. Не знаю сколько я барахтался, спасая свою жизнь, но со временем сильно ударившись коленкой обо что-то твердое, обрадовался и понял что спасен. Оказалось, что это был небольшой камень, выступающий из воды и из-за которого моя лодка разбилась вдребезги. Я с трудом взобрался на камень и, отдышавшись, начал прислушиваться к организму.

Кроме разбитого колена я еще обнаружил в кровь исцарапанные руки, раны которых сильно зудели от соленой воды и как будто были отторжением от моего организма. Коленку я старался не ощупывать, понимая что там все намного хуже и надеясь дождавшись утра, обследовать свое плачевное состояние тела и осмотреться по сторонам. Самое удивительное, что спать мне совершенно не хотелось, да и негде, видать столько я натерпелся за прошедший день и половину ночи, что был настолько взбудоражен, что сон не шел.

Так и сидел я до утра на камне, глядя на спасительный огонек. Я на него, а он на меня.

Когда над горизонтом показались первые лучики солнца, я с тоской обнаружил, как спасительный огонек пропал, но зато увидел желтую полосу земли и еще что-то зеленое.

А уж когда совсем рассвело я, наконец, решился.

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2018/05/06/767