Воспоминания об училище на Мойке

Было у отца три сына, двое умных, а третий офицер ЖДВ…
Из шуток курсантов училища ВОСО (военных сообщений), 1960-70-х годов.

          В 2007 году «умные» головы из Москвы, решили в Питере продать, или приватизировать (кому как, больше нравится) комплекс зданий и сооружений, принадлежащий университету ЖДВ и ВОСО (ранее училищу ВОСО), по периметру: набережная реки Мойки, дом 96, улица Глинки, улица Декабристов (с частью Театральной площади) и примыкание к саду Юсуповского Дворца. Владельцами этого квартала стала какая-то шведская фирма, которая желала на этом месте построить комплекс, состоящим из гостиницы, с бассейном, парком развлечений, супермаркетом и парковкой для автомобилей. Но что - то не «заладилось» у строителей. Может, природа взбунтовалось, или были приняты неправильные инженерные решения. Когда стали бить сваи под фундаменты будущих построек, по стенам Юсуповского Дворца пошли трещины. Поскольку данный объект внесен в список «Юнеско», все строительные работы пришлось прекратить. Тут, уж, никакие взятки не помогли. Осталось бывшее училище никому не нужным, потому что шведы не хотели продавать собственность за бесценок, а покупателей не нашлось. Здания, благодаря расхитителям в больших должностях и погонах, ветшали: были сняты паркетные полы, панели стен из красного дерева, батареи отопления (потому, что здания не отапливались, да и внутренняя кочегарка училища не работала), дубовые двери и прочие мелочи. Охраняли всё это брошенное имущество несколько  курсантов университета ЖДВ и ВОСО, которые менялись еженедельно. Иногда, на этой территории снимали сюжеты из «Городка» и «Анекдотов» (опять же за деньги). Правда, недавно, было принято решение о продаже данного квартала городу, со всеми тараканами, живущими в его стенах, для обустройства на этой территории жилья и подсобных помещений консерватории и Мариинского театра. То есть артистам стали строить жилье, рядом с работой. Все это Бурнов знал, но как-то ночью, когда его мятежный дух блуждал на мягких крыльях сна, порхал в уголках его памяти, ведя к полузабытым делам и образам, где, он ещё, молодой курсант принимал военную присягу на Марсовом поле, в клубе училища видел и слушал выступление Эдиты Пьехи (в составе ансамбля "Дружба"). Как управлял ГАЗ-51, на занятиях по автомобильной подготовке, кружа,  вокруг стадиона имени С.М. Кирова, на Крестовском острове, а после данного мероприятия, выпивал кружку пива в пивном ларьке и шёл на другие занятия. Как раз в неделю, ходил в баню, на реке Пряжке (где по утрам,купив у заспанной банщицы заветную бутылку "Жигулевского, после парной, опять же баловался, заветным напитком), там же, на Пряжке, бегал километровые кроссы, мимо окон дурдома, где психи "болели" за бегущих военных. Будучи курсантом, он мечтал, что если бы, наступило военное время, ему, как курсанту первого курса, сразу бы присвоили звания старшины, а если бы, он учился на втором - младшего лейтенанта, а если бы третьем - то лейтенанта. Сознательно нарушая закон и уходя в город, Борис спускался из окон казармы по простыням. Часто, передвигался по пыльным чердакам и гремящим жестью крышам. Он ходил в самовольные отлучки, к знакомым девчонкам, после чего, часто, убегал от патрулей в городе (попасться им в руки, считалось позором для курсантов училища ВОСО, потому что, последние "бегали, как лошади"), заступал в суточные наряды и караулы, участвовал в парадах на Дворцовой площади, поднимался по тревоге (в полной экипировке, с оружием, зимой, шагал с лыжами на плече на Варшавский вокзал, где садился в электричку, чтобы выйти на станции Тумашево, а оттуда, пройти на лыжах десять с лишним километров, отстрелявшись из автомата на стрельбище и позавтракав на морозе, из котелка, в полевых условиях, приступал к учебе в лагере, под Лугой),  поднимался на пятый этаж учебного корпуса, где были аудитории мостовой кафедры, откуда любовался Исаакиевским собором,  там же, изучал азы науки мостовой и знакомился с макетами строительной и восстановительной техники, натирал паркетные полы в казарме и в учебном корпусе, ездил на войсковые стажировки, в другие воинские части, по городам Союза (командовать личным составом). Как, после сдачи государственных экзаменов, выезжая из учебного центра, он с товарищами привязывал к электричке заготовленную заранее сосну, или берёзу (чтобы следы заметала) и прочее, прочее. Так, будущий офицер занимался "невинными служебными забавами", и, вот, как - то ночью, по прошествии многих лет, ему привиделось следующее:
Стоит густой, наползающий клочьями, туман, а вокруг, тишина, и ему видится: На центральном плацу по команде «Смирно!», замер стройными рядами выпуск училища, в парадной, советского образца, форме. Церемониальным маршем выносится Знамя училища. Беззвучно играет оркестр. Лица присутствующих призрачны, сквозь них виден асфальт и стены. Молодым офицерам вручаются дипломы, кортики (офицерам ВМФ, органов ВОСО) и значки (их ещё называли "бычий глаз"), об окончании среднего, ставшего, уже, теперь, высшим учебного заведения (ВВУЗа). Юные лейтенанты, встав на одно колено, целуют, и прощаются со Знаменем училища. Перестроение колонн. Подразделения проходят мимо Знамени и командования, теперь, уже, нового, высшего военного учебного заведения. Борис с удивлением видит лица присутствующих, они ему знакомы, до боли, Бурнову догадывается, что это время вернулось назад и он видит свой выпуск 1973 года, последний выпуск среднего училища ВОСО. Видит он и себя, идущим в строю выпускников, по улицам Питера, в последнем строю, среди своих однокашников. Солнце играет на золоченых погонах молодых офицеров. Колонну выпускников, возглавляет начальник училища генерал – майор Байдаков П.М.(единственный командир в ЖДВ, получившим звание генерала, на должности командира бригады. Курсанты любили своего генерала за справедливость, требовательность и за то, что в обеденное время, прибывая в курсантскую столовую, на пробу пищи, он не садился за приготовленный ему, отдельно, стол, а сажал за него любого курсанта из зала, занимая его место, за курсантским, четырехместным, столом и горе тыловикам, если обед ему не понравился.), его заместители (полковники Неронов Н.А, Столяров А.Ф, Шенгелия О.В.), далее шли: знаменный взвод, со стягом училища, преподаватели и командиры подразделений, сами выпускники. Все они проходит по улицам города (сначала, по набережной Мойки, затем, переходят через Поцелуев мост, по Большой морской, выдвигаются на площадь Труда, выходят на набережную Невы, заходят на Марсово поле и Дворцовую площадь, после чего, возвращаются, проходя под аркой Генерального штаба, идя мимо Исаакиевского собора, в уже, законченное ими училище), девушки из окон, прилегающих домов, бросают цветы и отпускают молодым офицерам воздушные поцелуи. В курсантской столовой выпускников ждет банкет, с винами и шампанским. Старшими, товарищами выпускников, произносятся заздравные речи и тосты, молодым офицерам желают успехов в дальнейшей службе, звенят бокалы, шампанское льется рекой, всё торжественно и прекрасно. Бурнову кажется, что вернулось то счастливое время, когда все в жизни было понятно и хорошо, но…
     Герой сна проснулся в поту, за окном рассветало серое утро, а в жизни ничего не изменилось: была скучная жизнь никому не нужного пенсионера – инвалида и скромная пенсия. Борис помнил, как его родное учебное заведение, под руководством, тогдашнего начальника училища, генерала Б.В. Корякова (его Бурнов помнил и знал, ещё по Тюмень - Сургуту, когда, зимой 1974 года, будущий генерал, ночью, в злейшие морозы, руководил выгрузкой бутового камня на Демьянском мосту, при этом, сам замерзая, вместе с подчиненными), было частично переведено из Питера в Петродворец, после чего, преобразовывалось, сначала, в институт, затем, в  университет, а потом, было передано (со всеми зданиями и полигонами) под командование академии тыла и транспорта (превратившись, опять в институт). После чего, стали уходить старые преподаватели, кто по возрасту, а кто и умирал, то есть, средний возраст обучающих, был далеко за шестьдесят, а вот, смены им не было. Это вело к тому, что из года в год падал процесс обучения курсантов и чем это кончится, было страшно подумать. Надо надеяться на лучшее и когда – ни будь родное ВОСО, опять расцветет и расправит крылья, а для этого нужно, чтобы в верхах поняли нужность железнодорожных войск и органов военных сообщений.