Из школы знаменитого философа

Он был учеником Аммония Саккаса два года,
Да только к философии вдруг охладел,
И надоел ему Саккас – старик надменный,
Брюзжащий вечно, который, в философии своей погрязший,
Не видит ничего вокруг.
Потом политикой увлекся, но и она наскучила ему,
Оставил он политику, ворча:
«Эпарх – дурак надутый, приспешники его –
Сплошь подлецы и воры. Болваны, что по-гречески
Двух слов связать не в силах,
А мыслят о себе  как о полубогах!
Воруют в две руки без страха и стыда,
А если что не так –
Кинжал и яд у них в запасе, и готов всегда…
Политика – удел опасный право! Ну ее…»
А вот вдруг мысль, как вспышка, - есть новая религия!
Что, если посвятить себя служенью ей?
Крещение принять и христианином стать?
Но этот путь он сразу же отверг, еще чего!
Вдруг бросят на арену львам?
Или распнут?!..
Да это не беда, беда – родители его враждебны
Христианству, его поступок вызвал бы их гнев,
И главное – подарки щедрые весьма
От них мгновенно б прекратились.
Как жить без денег?!
Но делать что?
«Вкушу я чашу сладкую разврата и порока,
Без страха погружусь в водоворот потока страсти», -
Так подумал он.
И завсегдатаем стал притонов Александрии,
Мест ужасных…
Судьба ему на сей раз улыбнулась:
Прекрасен телом, быстр умом, хитер и смел,
Прославиться на этом поприще достойно он сумел.
Еще лет десять, может больше
Он будет веселиться и красотой своей гордиться.
А старость подойдет,
Опять в ученики к Саккасу он пойдет.
А коли умер уж Саккас, то не беда,
Другой философ иль софист отыщется всегда.
Чтобы мудрец какой и не нашелся, такого не бывает.
Чего-чего, а этого «добра» всегда хватает!..
Быть может, он к политике вернется вновь,
Семьи своей традиции достойно поддержать.
Радеть за благо, добродетель и процветание Отчизны,
А также за мораль и сохранение  ее основ.
Да мало ли на свете громких слов…
               
                К.Кавафис. 1921г. 
                Перевод с греч.  А.С.