Шесть на четыре. Возвращение

Продолжение. Начало: http://www.proza.ru/2017/10/31/71

Мы нужны только той земле, на которой родились. Эту нехитрую истину еще раз подтвердила история моей  дочери и зятя. Закрепиться в Белореченске им так и не удалось: работы по специальности не было, на другую работу с  диагнозом «житель Украины» (пусть и Донбасса, пусть и с официальным статусом «временное убежище») на государственные предприятия их не брали. То, что говорится с экрана, и то, что есть на самом деле, несколько отличается друг от друга. Если честно, сильно отличается. Конечно, если б ребята жили в большом городе – в Краснодаре или хотя бы в Майкопе – все могло сложиться совсем по-другому. Или если бы они уехали далеко-далеко, за Урал, где нужда в рабочей силе велика и где есть возможность относительно быстро  получить вид на жительство, а там и гражданство РФ. Но знакомые у нас были только в Белореченске, а денег снимать дорогое жилье в большом мегаполисе или  ехать через половину России не было совсем. Такое вот кольцо: чтобы получить работу, дающую средства для жизни, сначала нужны средства, чтобы суметь устроиться в этой жизни и получить работу. Кому-то такое удается. Нам – не удалось.

Совсем грустно стало, когда дочь «кинули» в частной  фирме по производству мебели, куда она сумела-таки поступить на должность менеджера. Обещали там, как водится, «златые горы»: официальное трудоустройство и хорошую зарплату. И начиналось все просто прекрасно: документы на оформление приняли, за первый месяц заплатили прилично. Дочь старалась, «ворковала» с клиентами, выполняла даже тот объем работы, который по должности не относился к ее обязанностям, вникала в тонкости нового дела…

Во  второй месяц зарплату выплатили в половинном объеме: «У фирмы возникли временные трудности, потерпите!» В третий месяц денег не выдали вообще, объясняя это теми же временными трудностями. На высказанные руководству претензии, что работникам нужно содержать семьи, начальство мило улыбалось. Документы на официальное трудоустройство тоже где-то задерживались…

Дочь пошла в прокуратуру. На фирме сделали «большие глаза» и заявили, что она у них не работала и что они эту девушку вообще впервые видят (принимать работников без официального оформления в России, мягко говоря, государством не приветствуется). Дочь предъявила следователю фотографии заключаемых ею во время работы договоров с печатями фирмы и телефоны клиентов, с которыми общалась и встречалась. Руководство фирмы намекнуло, что у здоровья дочери  могут возникнуть  крупные проблемы. Дочь написала в прокуратуру еще одно заявление. Начальство пошло на попятный и поклялось следователю урегулировать конфликт мирным путем, по обоюдному согласию.

В общем, свои заработанные деньги от этой фирмы  дочь все-таки получила, хотя и не в полном объеме. Другие, менее смелые работники, не получили ничего – хозяева фирмы быстро свернули бизнес и исчезли в неизвестном направлении, оставив за собой  обманутых клиентов и кучу долгов.

Зять к тому времени тоже остался без работы. На местный завод по производству соков его не брали, несмотря на наличие вакансий (статус людей с «временным убежищем» был очень расплывчатым), на другую работу трудоустроить обещали только в январе… Шел октябрь. Финансовые запасы таяли и перспективы становились все менее радужными. Что ж – мечта остаться в России так и осталась мечтой. Бывает… Нужно было возвращаться в Донецк. Там был дом, а дома, как говорится, и стены помогают. Несмотря на то, что за этими стенами по-прежнему порой звучала артиллерийская канонада…

- Ты же понимаешь, что после возвращения  вам придется жить отдельно? – спросила я дочь во время очередного разговора по «скайпу». – Пять кошек в доме: две наших и ваша троица – это нереально!

Вариант оставить животных в России на произвол судьбы нами даже не рассматривался. Да, мы – слегка ненормальные. Но поступить по-другому просто не могли.

- Понимаю… - вздохнула дочь. – Ты, конечно, права. Пять кошек – это действительно слишком. Да и как они вместе уживутся?

- Никак! – отрезала я. – Им уживаться вместе не придется. Квартира родичей пустует, туда со всем вашим хвостатым  хозяйством и поселитесь. Я уже договорилась.

Пустующей жилплощади  сейчас в Донецке много: люди уезжают от постоянного ощущения угрозы, подальше от опасности, неопределенности и  безденежья. Как попыталась было уехать моя молодежь. Так что найти жилье – не проблема, а если это к тому же дом родственников или хороших друзей, то можно по согласованию платить только коммунальные платежи.

Дочь еще раз вздохнула и примирилась со своей тяжкой участью – после возвращения жить отдельно.

За восемь месяцев зарубежной жизни дочь и зять, кроме еще одной кошки, накопили некоторое количество вещей. Для помощи в их транспортировке в Белореченск был отправлен муж с кучей пустых баулов и еще одной кошачьей переноской, ибо тройку подросших кошек в одну старую, хотя и большую, запрессовать бы явно не удалось.

Но прежде на нашу живность нужно было получить ветсправки. И всю мохнатую гоп-компанию потащили в государственную ветеринарную клинику на осмотр.

- Лиза, Лиза! Иди сюда! – ворковала ветврач, выколупывая Лизавету из переноски. Лиза упиралась изо всех сил и выколупываться никак не желала.

-Ну ничего ж себе у вас Лиза! – ахнула ветеринар, когда упитанная Лизкина тушка появилась таки на всеобщее обозрение. Отъевшаяся наконец-то за все полуголодное помоечное детство Лиза своими пятью с половиной килограммами, пушистой трехцветной шубой и шикарным пышным хвостом произвела впечатление даже на видавшего виды врача.

Кошки у нас ухоженные, и то, что ни одна из них не является элитным животным, не делает их менее красивыми.

- Ух ты, какая симпатичная! Породистая, наверное? – спросили у меня как-то раз соседи по очереди на прививки, углядев через дверцу переноски щекастую мордаху и мраморную шкурку Рудяси.

- Угу. Породистая. ДНРовская  дворовая! – с усмешкой ответила я.

Совсем необязательно быть породистым для того, чтобы тебя любили!

Документы были оформлены, вещи собраны и билеты куплены. Ребята прощались с Белореченском. В этом замечательном кубанском  городке оставались друзья и знакомые, здесь было прожито много хороших дней. А неудачи… Что ж, неудачи бывают у всех. Нужно просто верить, что за темной полосой всегда приходит  полоса  светлая!

И мои дети вернулись в Донецк. Ввалились в двери – усталые, обвешанные багажными сумками  и обремененные двумя переносками, в которых около суток томились три очумевшие от столь внезапных и резких перемен кошки. Ну на какую съемную  квартиру ты пойдешь после тяжелой дороги? Только домой, в родное тепло.

- Хотя бы на несколько дней – можно?- попросила замученным голосом дочь.

Как вы считаете, я могла ей  отказать?

Переноски поставили в коридоре. Вокруг них, заинтересованно принюхиваясь, крутились Няша и Кася. «Репатрианты» помалкивали – как сказал муж, намяукались в автобусе: там было очень жарко, и переезд дался кошкам нелегко.

- Ну что - открываем? – спросила я.

- Попробуй! – с сомнением посмотрел на нашу черно-рыжую парочку, не отходящую от переносок, муж. Дети тоже подошли поближе – страховать на случай эксцессов.

Дверцы отщелкнулись, открылись и…

И ничего особо страшного не произошло!

Рудичка сразу стала обнюхиваться с Няшей – все-таки старые знакомые! Кася, усевшись в сторонке, недоуменно смотрела на зашипевшую на нее Лизавету. Сонька, нервно подрагивая хвостом, на негнущихся лапах по стеночке проскользнула в спальню, где сразу «заныкалась» под стол. В общем, все ожидаемо и каждая дама действовала сообразно своей натуре. Никакого смертоубийства не произошло!

Мы с облегчением вздохнули и пошли разбирать багаж…

Думаю, вы уже поняли: ни на какую съемную  квартиру дочь с зятем так и не переехали. А в нашем доме начали жить пять кошек.

А  откуда взялась шестая – это, поверьте, совершенно другая история!

Продолжение: http://www.proza.ru/2018/06/14/1409