Седьмая с сурдопереводом

                Подарок для моей возлюбленной Натали Марс
     Алиса торопливо шла по дорожке, слыша нарастающий гул голосов, она отчетливо различала наглый голос производственного Кота, объяснявшего Мартовскому Зайцу всю пагубность его тщетных поползновений, но вот к чему и зачем, этого Алиса не понимала. Кот визгливо требовал предоставить в плепорцию, а уж потом и пущай, и джастис для всех, и одинокий олень с заложенным братом, и какие - то сестры Пелевина среди одноклассников, толстые, знойные женщины, задушившие поэта Киттса своими потными целлюлитными ляжками, упакованными в пролетарско оправданные фильдеперсовые чулки с автографом Диты фон Тиз химицким карандашом сверху продольных нитей, известных всякому советскому инженеру - кислотнику, лечившему кессонную болезнь отбойным молотком и Стахановым, прилагаемым к инструменту по инструкции от двадцать второго, когда эшелоны, он верещал и, чувствуется, проявился в этот раз не только улыбкой, но и хвостом, что бывало так, редко, что второе  " что " Алиса посчитала излишним доказательством, но вот чего и зачем ... Здесь она споткнулась. Не на дорожке, а о мысль, этот странный и никак не решаемый силлогизм : доказательство чего.
     - Алиса !
     Герцогиня, согнав Болванщика, переименованного в соответствие с накаляющейся обстановкой тотального идиотизма в Шляпника, с его привычного места между Соней и пустым стулом, на котором лежала чья - то шинель с оттопыренными карманами - Алиса еще подумала, что, возможно, какой одинокий дедушка выполз из сада Королевы и оставил как доказательство своего мимолетного существования деталь вехней одежды - и биркой ОТК, восседала во главе стола с видом донельзя довольной собой особы.
     - Отсюда мораль, - наливая чай в китайскую фарфоровую чашку сказала Герцогиня, выразительно косясь на хлыстик, лежавший правее молочника, - можно пить чай, сколько и когда вздумается, все равно Алиса придет и сведет нас всех с ума.
     - Я ?! - закричала Алиса, усаживаясь в кресло.
     - Немка, - вполголоса пробормотал Болванщик, самоперЕименовываясь в первобытное состояние. Он очень вовремя вспомнил как - то расказанную Алисой историю доброй старой Англии, так вот, там какие - то железнобокие время от времени перЕименовывались, оставаясь по сути все теми же восставшими и пуританами, единственное, в чем не был уверен Болванщик, так это в смысле восстаний и пуританства. Или пуританизма ? Он устало покачал головой и принялся намазывать масло на ржаной сухарик.
    - Мы, - неожиданно проснувшись заметила Соня Мышь. - Пришло время, товарищи, - спросонья проговорила она необычно хриплым голосом, - объединить наши усилия, отказавшись от империалистически обоснованного индивидуализма, и стать мы в полном смысле этих букв.
    - Ыыыыы, - протянул Мартовский Заяц, незаметно пересаживаясь вне очереди. - Хрен ты победишь это самое " ы ". Это тебе не  " м " и даже не конторки с ку - клукс - кланом. Это, понимаешь, отеческая вещь - то.
    - Отсюда мораль, - засмеялась Герцогиня, угощая Алису мармеладом на букву  " м ", - что Заходер этого кусочка не заметит, а Демурова заменит  " дабл ю " на какую - нибудь " ве ".
    Она произнесла последнее слово протяжно и смягчая гласную, Алиса неожиданно расхохоталась и ударила кулачком по столу, напугав производственного Кота, исчезнувшего хвостом.
    - Знаете, - откашлявшись вежливо произнесла Алиса, залезая на стол и обхватывая голову руками по неизменной традиции, - я лучше сразу спою, а трудности перевода мы заменим с помощью Годохмы сурдопереводом.
    Она закачалась и, выпучивая свои любопытные глазенки и мотая головой, запела, двигая локтями и веселя Герцогиню :
    - Не спи, вставай, кудрявая, навстречу дня ...
    Ну, и так далее.