История Рима. Книга 3. Тит Ливий отрывки

(Перевод начат в марте 2018 и закончен в мае того же года).

26. Vis Sabinorum ingens proper ad moenia Urbis infesta populatione venit; foedati agri, terror injectus urbi est. Tum plebs benigne arma cepit; reclamantibus frustra tribunis magni duo exercitus scripti.
26. Большая сила сабинян почти к стенам города с неприятельским разграблением подошла; были опустошены поля, страх пришёл в город. Тогда народ с радостью взялся за оружие, и, несмотря на тщетные протесты трибунов, были составлены 2 больших войска.

Alterum Nautius contra Sabinos duxit, castrisque ad Eretum positis, per expeditiones parvas, plerumque nocturnis incursionibus, tantam vastitatem in Sabino agro reddidit ut comparati ad eam proper intacti bello fines Romani viderentur.
Одно войско Навтий повёл против сабинян, лагерь был расположен у Эрета, и маленькими вылазками, большей частью – ночными, такое опустошение принесли на поля сабинян, что, если сравнивать с этим разорением, римские земли казались почти нетронутыми.

Minucio neque fortuna nec vis animi eadem in gerendo negotio fuit; nam cum haud procul ab hoste castra posuisset, nulla magnopere clade accepta castris se pavidus tenebat.
Муницию при исполнении того же дела не хватало ни удачи, ни силы духа, ведь хотя рядом с врагом лагерь разбил, он не получил ни одного серьёзного поражения и, боящийся, оставался в лагере.

Quod ubi senserant hostes, crevit ex metu alieno, ut fit, audacia, et nocte adorti castra postquam parum vis aperta profecerat, munitiones postero die circumdant. Quae priusquam undique vallo objectae clauderent exitus quinque equites inter stationes hostium emissi Romam pertulere consulem exercitumque obsideri.
Когда об этом узнали враги, то из чужого страха, как это бывает, выросла смелость, и ночью подошедшие к лагерю враги, после того, как добились малого успеха в открытом бою, укреплениями на следующий день обносят лагерь. Прежде чем укрепления вокруг вала перекрыли выход, пять всадников, проскользнувших мимо караулов врагов, в Рим сообщили, что консул и войско осаждены.

Nihil tam inopinatum nec tam insperatum accidere potuit. Itaque tantus pavor, tanta trepidatio fuit quanta si urbem, non castra hostes obsiderent. Nautium consulem arcessunt. In quo cum parum praesidii videretur dictatorem dici placeret qui rem perculsam restitueret, L.Quinctius Cincinnatus consensus omnium dicitur.
Ничего более непредвиденного и неожиданного не могло случиться. Итак, такой страх, такое волнение поднялось, как если бы был осаждён город, а не лагерь. Позвали на помощь консула Навтия. Когда решили, что от него будет мало помощи, и хотелось, чтобы тот был назван диктатором, тот, кто бы спас положение, Луций Квинкций Цинциннат общим согласием назначается диктатором.

Operae pretium est audire qui omnia prae divitiis humana spernunt neque honori magno locum neque virtuti putant esse, nisi ubi effuse afluant opes. Spes unica imperii populi Romani, L.Quinctius trans Tiberim, contra cum ipsum locum ubi nunc navalia sunt, quattuor jugerum colebat agrum, quae prata Quinctia vocantur.
О нём стоит труда послушать тем, кто ставят богатства выше всего человеческого и считают, что честь и доблесть не играют важной роли, если не в том случае, когда это приносит богатства. Единственная надежда власти римского народа, Луций Квинкций за Тибром напротив того самого места, где теперь верфь, возделывал поле в 4 югера*, которое называлось «Квинкциевы луга».
*Югер – земельная мера площади, 2519 кв.м.

Ibi ab legatis – seu fossam fodiens palae innixus, seu cum araret, opera certe, id quod constat, agrestic intentus – salute data in vicem redditaque rogatus ut, quod bene verteret ipsi reique publicae, togatus mandata senatus audiret, admiratus rogitansque “Satin salue?” togam propere e tugurio proferre uxorem Raciliam jubet.
Там легаты попросили его (а он то ли копал, опираясь на лопату, то ли пахал – достоверно известно лишь то, что занимался земледелием), обменявшись взаимными приветствиями, о том, что стало бы хорошо и для него, и для государства: надеть тогу и выслушать приказания сената. Он был удивлён и спрашивал: «Всё ли в порядке?», и немедленно приказал жене Рацилии вынести ему тогу из хижины.

Qua simul absterso pulvere ac sudore velatus processit, dictatorem eum legati gratulantes consalutant, in urbem vocant; qui terror sit in exercitu exponunt. Navis Quinctio publice parata fuit, transvectumque tres obviam egressi filii excipient, inde alii propinqui atque amici, tum partum major pars.
Как только он переоделся в тогу, вытерев пыль и пот, поздравляющие легаты приветствуют его как диктатора и рассказывают, какой страх царит в войске. Для Квинкция за казённый счёт был подготовлен корабль, и его, переправящегося, приветствуют 3 сына, вышедшие навстречу, затем – другие родственники и друзья, затем – большая часть сенаторов.

Ea frequentia stipatus antecedentibus lictoribus deductus est domum. Et plebis concursus ingens fuit; sed ea nequaquam tam laeta Quinctium vidit, et imperium nimium et virum ipso imperio vehementiorem rata . et illa quidem nocte nihil praeterquam vigilatum est in urbe.
Этой толпой окружённый, с впереди идущими ликторами, его отвели домой. Скопление народа было огромным, но народ воспринимал Квинкция вовсе не так радостно и считал такую власть чрезмерной, а этого человека более опасным, чем сама власть. Той же ночью ничто, кроме народа, не бодрствовало в городе. (11.03.2018)

27. Postero die dictator cum ante lucem in forum venisset, magistrum equitum dicit L.Tarquitium, patriciae gentis, sed qui cum stipendia pedibus propter paupertatem fecisset, bello tamen primus longe Romanae juventutis habitus esset.
27. На следующий день диктатор до рассвета пришёл на форум и назначил начальником конницы Луция Тарквиния, представителя рода патрициев, который, хотя и из-за бедности нёс военную службу в пехоте, в войне, однако, далеко превосходил римскую молодёжь.

Cum magistro equitum in contionem venit, justitium edicit, claudi tabernas tota urbe jubet, vetat quemquam privatae quicquam rei agere; tum quicumque aetate military essent armati cum cibariis in dies quinque coctis vallisque duodenis ante solis occasum Martio in campo adessent; quibus aetas ad militandum gravior esset, vicino militia, dum is arma pararet vallumque peteret, cibaria coquere jussit.
С начальником конницы на собрание пришёл и приказывает остановить судопроизводство, чтобы были закрыты лавки по всему городу, приказывает, запрещает всем заниматься какими-либо частными делами, а все, кто были военнообязанные, вооружённые с питанием на 5 дней подготовленным, и принесли бы по 12 кольев до заката, чтобы были на Марсовом поле. Те, кто был стар для военной службы, для соседнего воина, пока тот готовил оружие и кол искал, питание подготовить приказал.

Sic juventus discurrit ad vallum petendum. Sumpsere unde cuique proximum fuit; prohibitus nemo est; impigreque omnes sd edictum dictators praesto fuere. Inde composito agmine non itineri magis apti quam proelio si res ita tulisset, legioines ipse dictator, magister equitum suos equites ducit.
Во так молодёжь разбежалась искать колья. Они брали их, где только могли поближе от дома, и никто им не отказывал; все были неутомимо готовы к приказанию диктатора. Затем, когда был выстроен походный порядок, одинаково готовые к переходам и к сражению воины были, как бы ни сложилось будущее; легионы повёл сам диктатор, а начальник конницы – своих всадников.

In utroque agmine quas tempus ipsum proscebat adhortationes erant: adderent gradum; maturato opus esse, ut nocte ad hostem perveniri posset; consulem exercitumque Romanum obsideri, tertium diem jam clausos esse; quid quaeque nox aut dies ferat incertum esse; puncto saepe temporis maximarum rerum momenta verti.
В обоих строях, которых требовало само время, были ободрения: пусть прибавят шаг; нужно поспешить, чтобы догнать врага ночью; консул и римское войско осаждены, третий день уже заперты, и что когда произойдёт – неизвестно; часто в один миг обстоятельства самых больших дел изменяются.

“Adcelera, signifier”, “sequere, miles”, inter se quoque, gratificantes ducibus, clamabant. Media nocte in Algidum perveniunt et ut sensere se jam prope hostes esse, signa constituunt.
«Поспеши, знаменосец!», «Устремляйся, воин!», - кричали они и между собой, и угождая вождям. В полночь пришли в Альгид и когда поняли, что они уже близко к врагам, выстраивают войско. (23.03.2018)

28. Ibi dictator quantum nocte prospici poterat equo circuvectus contemplatusque qui tractus castrorum quaequae forma esset, tribunus militum imperavit ut sarcinas in unum conici, militem cum armis valloque redire in ordines suos. Facta quae imperavit.
28. Тогда диктатор, насколько можно было видеть ночью, на коне объехал и посмотрел, какое было расположение лагеря и какой вид, и трибунам солдат приказал, чтобы вся поклажа была собрана в одном месте, а воины с оружием и кольями вернулись в свои части. Всё было сделано, что он приказал.

Tum quo fuerant ordine in via, exercitum omnem longo agmine circumdat hostium castris et ubi signum datum sit clamorem omnes tollere jubet; clamore sublato ante se quemque ducere fossam et jacere vallum. Edito imperio, signum secutum est. jussa miles exsequitur; clamor hostes circumsonat. Superat inde castra hostium et in castra consulis venit; alibi pavorem, alibi gaudium ingens facit.
Тогда, каким были порядком в дороге, войском всем, длинным строем окружает лагерь врагов и приказывает, чтобы, когда будет дан знак, все подняли крик; когда крик будет поднят, чтобы каждый перед собой рыл ров и насыпал вал. Когда был объявлен приказ, знак последовал. Приказы войско осуществляет, крик звучит вокруг врагов. Этот крик проходит затем лагерь врагов и в лагерь консула приходит; здесь страх, а там – радость огромную делает.

Romani civilem esse clamorem atque auxilium adesse inter se gratulantes, ultro ex stationibus ac vigiliis territant hostem. Consul differandum negat; illo clamore non adventum modo significari sed rem ab suis coeptam, mirimque esse ni jam exeriore parte castra hostium oppugnentur.
Римляне начали радоваться между собой, что слышится крик граждан и помощь присутствует, сверх того из караулов и охран сильно пугают врага. Консул решает не откладывать; тем криком было свидетельство не только того, что пришло войско, но и того, что своими начато дело, и невозможно поверить, чтобы они не пошли на штурм лагеря врагов.

Itaque arma suos capere et se subsequi jubet. Nocte initum proelium est; legionibus dictatoris clamore significant ab ea quoque parte rem in discrimine esse. Jam se ad prohibenda circumdari opera Aequi parabant cum ab interior hoste proelio coepto, ne per media sua castra fieret eruption, a munientibus ad pugnantes introrsum versi vacuam noctem operi dedere, pugnatumque cum consule ad lucem est.
Итак, он приказывает, чтобы свои воины взяли оружие и следовали за ним. Сражение было начато ночью; легионам диктатора криком извещают, что здесь тоже вступили в решающий бой. Чтобы помешать, чтобы их не окружили, эквы готовились, так как сражение было начато внешним врагом, чтобы враги не смогли прорваться посреди лагеря, от защищающихся к сражающимся внутрь повернулись, свободную ночь для дела дали осаждающим, и сражение с консулом длилось до рассвета.

Luce prima jam circumvallate ab dictator errant et vix adversus unum exercitum pugnam sustinebant. Tum a Quinctiano exercitu, qui confestim a perfecto opera ad arma rediit, invaditur vallum.
На рассвете уже были окружены диктатором и едва выдерживали битву против одного войска. Тогда квинкциевым войском, которое тотчас от совершенного дела к оружию перешло, происходит нападение на вал.

Hic instabat nova pugna: illa nihil remiserat prior. Tum ancipiti malo urgente, a proelio ad preces versi hinc dictatorem, hinc consulem orare, ne in occidione victoriam ponerent, ut inermes se inde abire sinerent.
Тут предстояла новая битва, а там нисколько не утихала предыдущая. Тогда, поскольку угрожало двойное зло, от сражения к мольбам обратившиеся, и диктатора, и консула умоляли, чтобы победа не превращалась в резню, чтобы позволили им уйти отсюда безоружными.

Ab consule ad dictatorem ire jussi; is ignominiam infensus addidit; Gracchuum Cloelium ducem principesque alios vinctos ad se adduci jubet, oppido Corbione desedi. Sanguinis se Aequorum non egere.
Диктатор приказал им идти к консулу, а он, разгневанный, добавил им ещё больше позора, чтобы вождь Гракх Клелий и другие знатные воины, связанные, к нему были приведены, приказывает, и чтобы покинули город Корбион. Он сказал, что в крови эквов не нуждается.

Licere abire, sed ut exprimatur tandem confession subactam dominatumque, sub jugum abituros. tribus hastis jugum fit, humi fixis duabus superque eas transversa una deligata. Sub hoc jugo dictator Aequos misit.
Им можно уйти, но чтобы, наконец, они были вынуждены признать, что они – порабощённый и укрощённый народ, пусть под ярмом пройдут. Из трёх жердей ярмо делается: из в землю вбитых двух и одной поперечной, привязанной над ними. Под этим ярмом диктатор эквов пропустил. (31.03.2018)

29. Castris hostium receptis plenis omnium rerum – nudos enim emiserat – praedam omnem suo tantum militia dedit; consularem exercitum ipsumque consulem increpans “Carebis, - inquit, - praedae parte, miles, ex eo hoste cui proper praedae fuisti. Et tu, L.Munici, donec consularem animum insipias habere, legatus his legionibus praeeris”. Ita se Minucius abdicat consulate jussusque ad exercitum manet.
29. Когда вражеский лагерь был взят, полный всяческих вещей (ведь врагов выпустили голыми), диктатор разделил всю добычу между своими воинами, а войско консула и его самого бранил: «Обойдёшься, - сказал, - без части добычи, ведь ты сам врагу чуть не стал добычей. А ты, Луций Муниций, пока у тебя не будет той храбрости, которая надлежит консулу, легатом будешь в своих легионах». Так Муниций отрёкся от консульской должности и по приказу остался при войске.

Sed adeo tum imperio meliori animus mansuete oboediens erat, ut beneficii magis quam ignominiae hic exercitus memor et coronam auream dictatori, libram pondo, decreverit et proficiscentem eum patronum salutaverit. Romae a Q.Fabio praefecto Urbis senatus habitus triumphantem Quinctium quo veniebat agmine urbem ingredi jussit.
Но столь тогда люди безропотно слушались мудрых приказов, что о благодеянии больше, чем о позоре это войско помнящее, присудило диктатору золотой венок в фунт* весом и его, уезжающего, как покровителя приветствовало. В Риме Квинтом Фабием, префектом города, проведено было заседание сената, чтобы с тем же триумфом Квинкций, с которым уходил строем, в город вошёл, приказал.
*Римский фунт - 327 гр.

Ducti ante currum hostium duces; militaria signa praelata; secutus exercitus praeda onustus. Epulae instructae dicuntur fuisse ante omnium domos, epulantesque cum carmine triumphali et sollemnibus jocis comisantium modo currum secuti sunt.
Перед колесницами провели вражеских вождей, военные знамена пронесли, далее следовало нагруженное добычей войско. Говорят, что перед домами было устроено угощение, и пирующие с триумфальной песней и обычными шутками следовали за колесницей.

Eo die L.Mamilio Tusculano adprobantibus cunctis civitas data est. confestim se dictator magistrate addicasset ni comitia M.Volsci, falsi testis, tenuissent. Ea ne impedirent tribuni dictatoris obstitit metus; Volscius damnatus Lanuvium in exsilium abiit.
В тот день Луцию Мамилию Тускулано с одобрения всех было дано гражданство. Диктатор тотчас отказался бы от должности, если бы не помешало собрание по поводу Марка Вольсция, лжесвидетеля. чтобы собранию не помешали трибуны, помешал страх диктатора. приговорённый Вольсций отправился в изгнание в Ланувий.

Quinctius sexto decimo die dictatura in sex menses accepta se abdicavit. Per eos dies consul Navtius ad Eretum cum Sabinis egregie pugnat; ad vastatos agros ea quoque clades accesit Sabinis. Municio Fabius successor in Algidum missus.
Квинкций на 16-й день отказался от диктатуры, полученной на 6 месяцев. На эти дни консул Навтий при Эрете с сабинянами отлично сражается, и к опустошённым полям прибавилось сабинянам также это поражение. Муницию на Альгид послан преемник Фабий.

Extremo anno agitatum de lege ab tribunis est; sed quia duo exercitus aberrant, ne quid ferretur ad populum patres tenuere; plebes vicit ut quantum eosdem tribunos crearent.
В конце года трибуны хотели провести тот же самый закон, но так как 2 войска отсутствовали, сенаторы добились, чтобы предложения не вносились к народу; народ добился переизбрания тех же трибунов на 5й срок.

Lupos visos in Capitolio ferunt a canibus fugatos; ob id prodigium lustratum Capitolium esse. Haec eo anno gesta.
Говорят, что на Капитолии видели волков, которых гнали собаки; из-за этого чуда Капитолий был очищен жертвоприношениями. Таковы были дела в тот год. (4.04.2018)

(О переходе Ганнибала через Альпы)
31. …corpora curare atque ad iter se parare jubet. Postero die profectus adversa ripa Rhodani mediterranea Galliae petit, non quia recitor ad Alpes via esset, sed quantum a mari recessiset minus obvium fore Romanum credens, cum quo priusquam in Italium ventum foret non erat in animo manus conserere.
31. … Ганнибал приказал, чтобы заботились о телах и готовились в дорогу. На следующий день отправились прямо вверх по берегу Родана и устремились в средиземноморскую Галлию, не потому, что это был более прямой путь к Альпам, но потому, что насколько от моря удалится, тем меньше у римлян будет шанс его встретить, а ему не хотелось вступать с ними в единоборство, прежде чем не прибудет в Италию.

Quartis castris ad Insulam pervenit. Ibi Sarar Rhodanusque amnis diversis ex Alpibus decurrentes, agri aliquantum amplexi confluent in unum in mediis campis; Insulae nomen inditum.
Через 4 дневных перехода они прибыли к Острову. Там реки Сарар и Родан, сбегающие с разных частей Альп, охватившие некоторую часть равнины, сливаются воедино среди полей; той земле дано название «Остров».

Incolunt propre Allobroges, gens jam inde nulla Gallica gente opibus aut fama inferior. Tum discors erat. Regni certamine ambigebant fratres; major et qui prius imperitarat, Braneus nomine, minore a frater et coetu juniorum qui jure minus, vi plus poterant, pellebatur.
Поблизости жили аллоброги – народ, который не уступал тогда ни одному галльскому народу ни в силе, ни в славе. Племя раздирали междоусобицы. За власть вели бои братья; старший и правивший до того, по имени Браней, младшим братом и собранием юношей, которые не обладали законными правами, но превосходили силой, прогонялся.

Hujus seditionis peropportuna discepatio cum ad Hannibalem delata esset, arbiter regni factus, quod es senatus principumque sententia fuerat, imperium majori restituit. Ob id meritum commeatu copiaquererum omnium, maxime vestis, est adjutus, quam infames frigoribus Alpes praeparari cogebant.
Этого мятежа кстати пришедшееся судебное разбирательство, когда о нём доложили Ганнибалу, он сделался третейским судьёй о царской власти, поскольку такого было мнение сената и первых лиц, восстановил власть старшего брата. В награду за это тот помог продовольствием и другими вещами, а особенно одеждой, которую печально знаменитые своими холодами Альпы  подготовить заставляли.

Sedates certaminibus Allobrogum cum jam Alpes petered, non recta regione iter instituit sed ad laevam in Tricastinos flexit; inde per extremam oram Vocontiorum agri tendit in Trigorios, haud usquam impedita via priusquam ad Druentiam flumen pervenit.
Когда успокоились споры аллоброгов, Ганнибал уже к Альпам стремился и не напрямик решил отправиться, но повернул налево, в землю трикастинов, затем по самой границе земли воконциев направился к тригориям и нигде не встречал препятствий на пути, пока не дошёл до реки Друенции.

Is et ipse Alpinus amnis longe omnium Galliae fluminum difficillimus transit est; nam cum aquae vim vehat ingentem, non tamen navium patiens est, quia nullis coercitus ripis, pluribus simul neque iisdem alveis fluens.
Она и сама – альпийская река – гораздо труднее для перехода, чем все галлийские реки; она хотя и многоводна, но не может переносить корабли, так как не ограничена никакими берегами, течёт многими руслами и постоянно их меняет.

Nova semper per vada novosque gurgites – et ob eadem pediti quoque incerta via est – ad hoc saxa glareosa voluens, nihil stabile nec tutum ingredient praebet;
Всегда через новые мелководья и новые пучины – по этой же причине вброд через неё не перебраться – сверх того, глыбы песчаные катящая, для входящего в эту реку нет ничего прочного и безопасного, за что можно было бы ухватиться.

Et tum forte imbribus auctus ingentem transgredientibus tumultum fecit, cum super cetera trepidatione ipsi sua atque incertis clamoribus turbarentur.
И не только случайно дождями река пополненная сделала огромное замешательство для перемещающихся, но и, сверх прочего, смятением своим сами, а также рассеянными криками волновались. (13.04.2018)

32. P. Cornelius consul, triduo fere postquam Hannibal a ripa Rhodani movit, quadrato agmine ad castra hostium venerat, nullum dimicandi moram facturus; ceterum ubi deserta munimenta nec facile se tantum praegressos adsecuturum videt, ad mare ac naves rediit, tutius faciliusque ita descendenti ab Alpius Hannibali occursurus.
32. Консул Публий Корнелий, через три дня после того, как Ганнибал тронулся от берега Родана, пришёл к лагерю врагов и собирался немедленно дать сражение; однако когда увидел, что укрепления заброшены, и нелегко ему будет нагнать настолько его опередивших, вернулся к морю и кораблям, собирающийся напасть на спускающегося с Альп Ганнибала.

Ne tamen nuda auxiliis Romanis Hispania esset, quam provinciam sortitus erat, Cn.Scipionem fratrem cum maxima parte copiarum adversus Hasdrubalem misit, non ad tuendos tantummodo veteres socios conciliandosque novos sed etiam ad pellendum Hispania Hasdrubalem.
Чтобы Испания не оказалась лишённой римских войск (а он управлял этой провинцией), он брата Гнея Сципиона с большей частью войска против Гасдрубала послал, не только чтобы охранять старых союзников и приобрести новых, но также для изгнания из Испании Гасдрубала.

Ipse cum admodum exiguis copiis Genuam repetit, eo qui circa Padum erat exercitu Italiam defensurus. Hannibal ab Druentia campestri maxime itinere ad Alpes cum bona pace  incolentium ea loca Gallorum pervenit.
Сам же с довольно небольшим войском в Геную вернулся, чтобы тем войском, которое было возле Пада, защищать Италию. Ганнибал от Друенции преимущественно равнинным путём до Альп с миролюбивым отношением, до населяющих эту землю галлов дошёл.

Tum, quamquam fama prius, qua incerta in majus vero ferri solent, praecepta res erat, tamen ex propinquo visa montium altitudo nivesque caelo propre immixtae, tecta informia imposita rupibus, pecora immentaque torrida frigore, homines intonsi et inculti, animalia inanimaque omnia rigentia gelu, cetera visu quam dictu foediora  terrorem renovarunt.
Тогда, хотя благодаря молве, которая, если недостоверна, имеет обыкновение распространяться в сторону преувеличения, воины заранее имели представление о том, что они увидят, однако увиденная вблизи высота гор и снега, с небом почти смешанные, дома безобразные, прилепившиеся к скалам, мелкий скот и вьючные животные, окоченевшие от холода, люди нестриженные и неопрятные, всё живое и неживое, окоченевшее от стужи, и всё остальное, не поддающееся адекватному описанию, внушило страх.

Erigentibus in primos agmen clivos apparuerunt imminentes tumulos insidentes montani, qui, si valles occultiores insediddent, coorti ad pugnam repente ingentem fugam stragemque dedissent.
Когда войско поднималось на первые склоны, показались засевшие в холмах горные жители, которые, если бы засели в более скрытых долинах, огромному бегству и резне предали бы неприятеля.

Hannibal consistere signa jussit; Gallisque ad visenda loca praemissis, postquam comperit transitum ea non esse, castra inter confragosa omnia praeruptaque quam extentissima potest valle locat.
Ганнибал делает знак остановиться; затем посылает галлов разведать местность и узнаёт, что там нет прохода; лагерь среди неровного и обрывистого ландшафта размещает в самой широкой долине.

Tum per eosdem Gallos, haud sane multum lingua moribusque abhorrentes, cum se immiscuissent conloquiis montanorum, edoctus interdiu tantum obsideri saltum, nocte in sua quemque dilabi tecta, luce prima subiit tumulos, ut ex aperto atque interdiu vim per angustias facturus.
Тогда с помощью тех же самых галлов, которые мало речью и нравами от местных жителей (врагов) отличались, когда те проникли в беседы горцев, Ганнибал узнал, что проход был занят только днём, а ночью все расходились по домам; на рассвете он пришёл под холмы, как будто открыто и днём собирался проникнуть силой через ущелья.

Die deinde simulando aliud quam quod parabatur consumpto, cum eodem quo constiterant loco castra communissent, ubi primum degressos tumulis montanos laxatasque sensit custodias.
Днём затем изображали другое, чем то, что готовилось, и так его и провели, когда в том же, в котором остановились, месте лагерь укрепили, как только узнал, что местные жители спустились с холмов и что уменьшена стража.

Pluribus ignibus quam pro numero manentium in speciem factis impedimentisque cum equite relictis et maxime parte peditum, ipse cum expedites, acerrimo quoque viro, raptim anguistas evadit iisque ipsis tumulis quos hostes tenuerant consedit.
После того, как было разожжено больше костров, чем оставшееся в лагере количество человек, и они были разожжены для вида, и обозы с конницей и самая большая часть пехотинцев были оставлены там, сам Ганнибал с легковооружёнными солдатами (он взял с собой только самых смелых) поспешно теснины проходит, и на тех самых холмах, которые враги занимали, укоренился. (19.04.2018)

33. Prima deinde luce castra mota et agmen reliquum incedere coepit. Jam montani signo dato ex castellis ad stationem solitam conveniebant, cum repente conspiciunt alios arce occupata sua super caput imminentes, alios via transire hostes.
33. Затем на рассвете лагерь тронулся, и оставшиеся войска начали наступление. Уже горцам был дан знак, и они из укреплений к своим обычным стоянкам сходились, как вдруг заметили, что, поскольку занята их крепость, одни враги над головой нависают, другие переходят по дороге.

Utraque simul objecta res oculis animisque immobiles parumper eos defixit; deinde, ut trepidationem in angustiis suoque ipsum tumult misceri agmen videre, equis maxime consternates,  adjecissent ipsi terroris satis ad perniciem fore rati, perversis rupibus juxta, invia ac devia adsueti decurrunt.
И то, и другое, одновременно увиденное и осознанное, сделало их на короткое время неподвижными от изумления; затем, поскольку они увидели смятение в ущельях и то, что войско само волнуется своим замешательством, а больше всего напуганы кони, они решили, что сколько бы они сами ни добавили страха, врагам этого будет достаточно для гибели, и по отвесным скалам, одинаково привыкшие к непроходимым и окольным путям, сбегают.

Tum vero simul ab hostibus, simul ab iniquitate locorum Poeni oppugnabantur plusque inter ipsos, sibi quoque tendente ut periculo primus evaderet, quam cum hostibus certaminis.
Пунийцам приходилось бороться как с врагами, так и с неровным рельефом местности, и ещё больше – между ими самими, ведь каждый борется за себя, чтобы первым избежать опасности, а не столько само сражение с врагами было.

Et equi maxime infestum agmen faciebant, qui et clamoribus dissonis quos nemora etiam repercussaeque valles augebant territi trepidabant, et icti forte aut volnerati adeo consternabantur, ut stragem ingentem simul hominum ac sarcinarum omnis generis facerent.
Наибольшую опасность представляли лошади, которые от нестройных криков, отражаемых лесами и долинами, напуганные, дрожали и, случайно поражённые или раненые, настолько пугались, что делали огромное падение в пропасть людей и пожитков всякого рода.

Multosque turba, cum praecipites deruptaeque utrimque angustiae essent, in immensum altitudinis dejecit, quosdam et armatos; et ruinae maxime modo jumenta cum oneribus devoluebantur.
Из-за смятения многие были сброшены в бездонную глубину (в том числе, некоторые вооружённые воины), ведь ущелья с обеих сторон были крутыми и обрывистыми; лошади вместе с поклажей сваливались с пропасть, подобно обвалу.

Quae quamquam foeda visu erant, stetit parumper tamen Hannibal ac suos continuit, ne tumultum ac trepidationem augeret; deinde, postquam interrumpi agmen vidit periculumque esse, ne exutum impedimentis exercitum nequiquam incolumem traduxisset, decurrit ex superiore loco et, cum impetu ipso fudisset hostem, suis quoque tumultum auxit.
Хотя падающие животные были ужасны на вид, однако, Ганнибал быстро встал и своих удержал, чтобы не увеличивать замешательство и смятение; затем, после того, как он увидел, что сломан строй войск и есть опасность, обеспокоившись, как бы не оказалось, что войско напрасно спаслось, раз оно лишено поклажи, сбежал с высшего места и, хотя силой натиска обратил врага в бегство, увеличил смятение среди своих воинов.

Sed is tumultus momento temporis, postquam liberata itinera fuga montanorum erant, sedatur, nec per otium modo sed prope silentio mox omnes traducti.
Но это смятение в один миг прекратилось после того, как бегством горцев были освобождены дороги, и не только в тишине, но почти в молчании вскоре все переправились.

Castellum inde, quod caput eius regionis erat, viculosque circumjectos  capit et capto cibo ac pecoribus per triduum exercitum aluit; et, quia nec montanis primo perculsis nec loco magno opera impediebantur, aliquantum eo triduo viae confecit.
Затем Ганнибал взял укрепление, которое было главой того региона, и окружающие деревеньки, и взятой едой и скотом 3 дня кормил войско; и, поскольку им не мешали сначала ни разогнанные горцы, ни труднопроходимая местность, за 3 дня они проделали значительную часть пути. (2.05.2018)

34. Perventum inde ad frequentem cultoribus alium, ut inter montanos, populum. Ibi non bello aperto sed suis artibus, fraude et insidiis, est prope circumventus.
34. Затем они дошли к изобилующему земледельцами и другому, отличному от горцев, народу. Там не войной открытой, а хитростями, обманами и уловками Ганнибал был почти захвачен.

Magno natu principes castellorum oratores ad Poenum veniunt, aliens malis, utili exemplo, doctos memorantes amicitiam malle quam vim experiri Poenorum; itaque oboedienter imperata facturos; commeatum itinerisque duces et ad fidem promissorum obsides acciperet.
К пунийцу /Ганнибалу/ пришли пожилые главы укреплений, говорящие, что они научены чужим злом, полезным примером, и предпочитают испытать дружбу с пунийцами, чем их силу; будут покорно слушаться приказов; получит еду и проводников, а также заложников для подкрепления веры.

Hannibal nec temere credendum nec asperandos ratus, ne repudiate aperte hostes fierent, benigne cum respondisset, obsidibus quos dabant acceptis et commeatu quem in viam ipsi detulerant usus, nequaquam ut inter pacatos composite agmine duces eorum sequitur.
Ганнибал, решивший и не доверять легкомысленно, и чтобы не ожесточились и не стали врагами отвергнутые открыто, когда ответил благосклонно, принял данных заложников и воспользовался продовольствием, которое в дорогу сами /воины/ вынесли, совсем не так, как если бы они шли по мирно настроенным территориям, выстраивает войско и следует за проводниками.

Primum agmen elephanti et equites erant; ipse post cum robore peditum circumspectans sollicitus omnia incedebat. Ubi in angustiorem viam et ex parte altera subjectam jugo insuper imminenti ventum est, undique ex insidiis barbari a fronte ab tergo coorti, comminus eminus petunt, saxa ingentia in agmen devoluunt.
Авангардом шли слоны и лошади, сам Ганнибал шёл сзади с силой пехотинцев и внимательно осматривал всё вокруг. Когда они пришли на более узкую дорогу, которая с одной стороны находилась под сверху нависающим хребтом, со всех сторон начали нападать из засад варвары, спереди и сзади, вблизи и издали, и сбрасывают на отряд огромные камни.

Maxima ab tergo vis urgebat. In eos versa peditum acies haud dubium fecit quin, nisi fermata extrema agminis fuissent, ingens in eo saltu accipienda cades fuerit. Tunc quoque ad extremum periculi ac prope perniciem ventum est.
Самая большая сила людей теснила сзади. Обернувшийся против них строй пехотинцев сделал очевидным то, что если бы края отряда не были укреплены, огромным в этом ущелье поражение было бы. Тогда тоже к краю опасности и почти к поражению пришли воины.

Nam dum cunctatur Hannibal demittere agmen in angustias, quia non, ut ipse equitibus praesidio erat, ita peditibus quicquam ab tergo auxilii reliquerat, occursantes per oblique montani interrupt medio agmine viam insedere, noxque una Hannibali sine equitibus atque impedimentis acta est.
Ведь пока Ганнибал медлит спускать войско в ущелья, с тыла пехоте не остаётся никакой помощи (хотя он сам всадникам был защитой), и когда нападающие с боков горцы в середине разбили отряд и заняли дорогу, Ганнибал провёл одну ночь без всадников и обозов. (3.05.2018)

35. Postero die jam segnius intercursantibus barbaris junctae copiae saltusque haud sine clade, majore tamen jumentorum quam hominum pernicie superatus. Inde montani pauciores jam et latrocinii magis quam belli more concursabant modo in primum, modo in novissimum agmen, utcumque aut locus opportunitatem daret aut progressi morative aliquam occasionem fecissent.
35. На следующий день уже ослабели нападения варваров, войска соединились и прошли ущелье, не без несчастья, хотя больше гибель была вьючных животных, чем людей.
Затем горцев стало уже меньше, и они больше наподобие разбоя, чем войны, нападали то на авангард, то на арьергард, когда только либо место предоставляло возможность, либо ушедшие вперёд или отставшие.

Elephanti sicut per artas vias magna mora agebantur, ita tutum ab hostibus quacumque incederent, quia insuetis adeundi propius metus erat, agmen praebebant. Nono die in jugum Alpium perventum est per invia pleraque et errores, quos aut ducentium fraus aut, ubi fides iis non esset, temere initae valles a conjectantibus iter faciebant.
Слоны, хотя и шли медленно по узким дорогам, всё же безопасным от врагов, которые не привыкли к слонам и боялись подходить к ним, сохраняли войско. На девятый день пришли к хребту Альп, более всего по непроходимым местам и через блуждания, которые произошли либо из-за обмана проводников, либо из-за того, что войско входило наугад в долины, не доверяя проводникам.

Biduum in jugo statiua habita fessisque labore ac pugnando quies data militibus; jumentaque aliquot, quae prolapse in rupibus erant, sequendo vestigial agminis in castra pervenere. Fessis taedio tot malorum nivis etiam casus, occidente jam sidere Vergiliarum, ingentem terrorem adjecit.
Два дня на хребте был привал, и уставшим от трудностей и сражений воинам был дан отдых; несколько вьючных животных, которые соскользнули в скалы, пришли по следам войска в лагерь. Уставшим от стольких несчастий воинам огромного страха добавил снегопад, выпавший, когда зашло уже созвездие Плеяд.

Per omnia nive oppleta cum signis prime luce motis segniter agmen incederet pigritiaque et desperation in omnium voltu emineret, praegressus signa Hannibal in promunturio quodam, unde lonce ac late prospectus erat, consistere jussis militibus Italiam ostentat subjectosque Alpinis montibus Circumpadanos campos.
Всё окутанное снегом, когда с рассветом были даны знаки выходить, медленно войско двинулось в путь, и на всех лицах были видны лень и отчаянье. Ганнибал обогнал знаменосцев приказал воинам встать на каком-то выступе, откуда открывался далёкий и широкий вид, и пообещал им Италию и лежащие под Альпами Циркумпаданские поля.

Moeniaque eos tum transcendere non Italiae modo sed etiam urbis Romanae; cetera plana, proclivia fore; uno aut summum altero proelio arcem et caput Italiae in manu ac potestate habituros/
Он обещает, что они перейдут не только стены Италии, но и Рима, а всё остальное будет простым и лёгким; одним или, самое большее, двумя сражениями они возьмут крепость и столицу Италии в свои руки, под свою власть.

Procedere inde agmen coepit jam nihil ne hostibus quidem praeter parva furta  per occasionem temptantibus. Ceterum iter multo quam in adscensu fuerat – ut pleraque Alpium ab Italia  sicut breviora ita arrectiora sunt – difficilius fuit.
Продвигаться отсюда войско начало, и уже враги не атакуют, кроме маленьких краж при случае. Впрочем, путь здесь был гораздо более трудным, чем на подъёме, так как большая часть Альп со стороны Италии была как более низкой, так и более обрывистой.

Omnis enim ferme via praeceps, angusta, lubrica erat, ut neque sustinere se ab lapsu possent nec qui paulum titubassent haerere adflicti vestigo suo, alique super alios et jumenta in homines occiderent.
Ведь весьма часто вся обрывистая дорога была узкой, скользкой, так что воины и не могли удержаться от скольжения, и те, кто немного поскальзывались, уже не могли идти по следам друг друга и падали одни на других, и вьючные животные падали на людей. (4.05.2018)

36.  Ventum deinde ad multo angustiorem rupem atque ita rectis saxis ut aegre expeditus miles temptabundis manibusque retinens virgulta ac stirpes circa eminentes demittere sese posset.
36. Затем пришли к гораздо более узкой скале, настолько крутой, что воин без поклажи, руками удерживающийся за кусты и ветки, выступающие вокруг, с трудом мог спуститься.

Natura locus jam ante praeceps recenti lapsu terrae in pedum mille admodum altitudinem  abruptus erat. Ibi cum velut ad finem viae equites constitissent, miranti Hannibali quae res moraretur agmen nuntiatur rupem inviam esse.
По своей сущности место уже раньше обрывистым было из-за недавнего обвала земли на глубину по крайней мере в 1000 футов. Там словно бы у края дороги всадники остановились и объявили Ганнибалу, который удивился, почему задерживается войско, что дорога непроходима.

Digressus deinde ipse ad locum visendum. Haud dubia res visa quin per invia circa nec trita antea, quamuis longo ambitu, circumduceret agmen. Ea vero via insuberabilis fuit; nam cum super veterem nivem intactam nova modicae altitudinus esset, molli nec prealtae facile pedes ingredientium insistebant.
Ганнибал затем сам ушёл, чтобы осмотреть местность. Не подлежало сомнению, что войско ему придётся вести по местам, где не были проложены ранее протоптанные дороги, и долгими окольными путями. Та же дорога действительно была непроходима; ведь над старым нетронутым снегом лежал новый снег умеренной глубины, и на мягкий и не очень глубокий снег ноги входящих на него легко ступали.

Ut vero tot hominum jumentorumque incessu dilapsa est, per nudam infra glaciam fluentemque tabem liquescentis nivis ingrediebantur.
Когда от наступления стольких людей и животных снег рассыпался, то шли по голому льду, бывшему под снегом, и по жидкой жиже растаявшего снега. (4.05.2018)

37. Tandem nequiquam jumentis atque hominibus fatigatis castro in jugo posita, aegerrime ad ipsum loco purgato; tantum nivis fodiendum atque egerendum fuit.
37. Однако поскольку животные и люди утомились, в горах разбили лагерь и с трудом нашли для этого место, столько снега надо было срыть и унести.

Inde ad rupem muniendam per quam unam via esse poterat milites ducti, cum caedendum esset saxum, arboribus circa immanibus dejectis detruncatisque struem ingentem lignorum faciunt eamque, cum et vis venti apta faciendo igni coorta esset, succendunt ardentiaque saxa infuse aceto putrefaciunt.
Затем, чтобы проложить дорогу через скалу в том единственном месте, где можно было её проложить, огромные деревья вокруг рубят и очищают от веток, делают огромный костёр, и когда сила ветра становится пригодной для вспыхивания огня, подходят и раскалённый камень разрыхляют налитым уксусом.

Ita torridam incendio rupem ferro pandunt molliuntque anfractibus modicis clivos ut non jumenta solum sed elephanti etiam deduci possent.
Так раскалённый камень железом пробивают и умеренными изгибами смягчают склоны так, что не только вьючные животные, но и слоны могут быть проведены.

Quadriduum circa rupem consumptum, jumentis proper fame absumptis; nuda enim fere cacuminal sunt et, si quid est pabuli, obruunt nives. Inferior vallis apricos quosdam colles habent rivosque prope silvas et jam humano cultu digniora loca. Ibi jumenta in pabulum missa et quies muniendo fessis hominibus data. Triduo inde ad plantum descensum et jam locis mollioribus et accolarum ingeniis.
4 дня провели возле той скалы, и животные чуть не погибли от голода, ведь вершины гор почти голы, а если и есть какой-то корм, то он засыпан снегом. В нижних долинах есть холмы, прогреваемые солнцем, с ручьями возле лесов и более достойными человеческого проживания местами. Туда отправили пастись животных и дали людям отдых от прокладывания дороги. Через 3 дня спустились на равнину, где были уже более отлогие места и более мягкие характеры у жителей. (4.05.2018)
38. Hoc maxime modo in Italiam perventum est quinto mense a Carthagine Nova, ut quidam auctores sunt, quinto decimo die Alpibus superatus. Quantae copiae transgresso in Italiam Hannibali fuerint nequaquam inter auctores constat.
38. Вот так, в целом, Ганнибал достиг Италии, через 5 месяцев пути от Нового Карфагена, и, как утверждают некоторые авторы, на переход через Альпы ушло 15 дней. Сколько войска осталось у пришедшего в Италию Ганнибала, у авторов нет единого мнения.

Qui plurimum, centum milia peditum, viginti equitum fuisse; qui minimum, viginti milia peditum, sex equitum. L. Cincius Alimentus, qui captum se ab Hannibale scribit, maxime auctor moveret, nisi confunderet numerum Gallis Liguribusque additis; cum his octoginta milia peditum, decem equitum adducta; - in Italia magis adfluxisse veri simili est et ita quidam auctores sunt; - ex ipso autem audisse Hannibale, postquam Rhodanum transierit triginta sex milia hominum ingentemque numerum equorum et aliorum jumentorum amisisse.
Как максимум, указывают 100.000 пехотинцев и 20.000 всадников, как минимум – 20.000 пехотинцев и 6000 всадников. Луций Цинций Алимент, который был взят Ганнибалом в плен, пишет, (и больше всего я склонен ему верить, если бы он не перепутал состав войска, ведь он присоединил к нему галлов и лигурийцев), что дошли 80.000 пехотинцев и 10.000 всадников  (более всего достоверно, что они собрались уже в Италии, и многие авторы придерживаются такого мнения). Сам Алимент утверждает, что после того, как Ганнибал перешёл Родан, он потерял 36.000 пехотинцев, огромное число всадников, лошадей и других вьючных животных. (4.05.2018)