Пролог
Очень странно, но интересно устроен мир. Он такой огромный, яркий и неугомонный, с одной стороны и сумеречный, пугающий до корней волос, с другой, как тут не растеряться? Совершенно не понятно, как в нём могут уживаться совершенно противоположные вещи: добро и зло, сострадание и злорадство, честь и подлость, а ещё… Ещё он полон чудес и волшебства, даже самое малое, живущее существо не смогло бы появиться на планете без определённой доли магии, магии Творца.
На самом рассвете цивилизации все существа обладали свойствами, куда больше нынешних времён. Для них магия была чем-то сродни дыхания или простого глотка воды, совершенно обыденной вещью, и поэтому она не казалась чем-то сверхъестественным и чудесным, однако… Шли годы, много-много лет, и с каждым веком таких обитателей планеты становилась всё меньше и меньше, дошло до того, что животные вообще потеряли склонность даже к самой примитивной премудрости, осталась лишь возможность чувствовать токи магических флюидов, а люди, что люди… Магов и волшебников оставалось очень мало, да и те предпочитали не высовываться. Конечно, можно предположить причину такого поворота событий, но не будем соваться в промысел Творца, раз надо, значит, так тому и быть.
Чем меньше оставалось представителей человечества, награждённых Творцом исключительными способностями, тем больше и волшебнее казались их действия окружающим. Обычные люди восхищались и одновременно страшились таких возможностей. Двоякие чувства раздирали на части особо впечатлительных и от этого ощущение чуда ещё больше увеличивалось. Но опять шли годы, человечество постепенно привыкало к находившимся рядом чародеям и различного рода колдунам, что снова жизнь разворачивало в привычное русло. Даже появлялись утверждающие, что чудес не бывает, да, и быть не может. Всё это россказни выживших из ума стариков, а те, кто называет себя магами или колдунами – обычные шарлатаны. Некоторые верили таким словам, некоторые снисходительно улыбались, но основная масса просто не обращала внимания на таких болтунов. Жизнь, лишённая увлекательных событий, становилась скучной и безрадостной: даже если шли военные действия – это лишь алчность и жестокость, пышные праздництва – проявление радости, иногда гордыни и заносчивости и многое-многое другое, но люди, Создателя творенье, давно разучились пользоваться магией своих чувств и эмоций, их ощущение чуда засыпало всё глубже и глубже, и совершенно напрасно. Как показала многовековая история, сам Творец, а может быть и не Он, кто знает, не давал чувству заснуть окончательно. На свет появлялись очень одарённые люди. Пусть один или два на сто лет, пусть совершенно в разных местах, но вокруг них разгорались такие события, что могли перевернуть весь мир с ног на голову. В такие времена чудеса в полном цвете представали пред человечеством, обретая былую силу. Вновь звучали восторженные голоса, вновь зажигался огонь в сердцах человеческих, а глаза… Глаза сверкали неудержимой страстью, страстью, которая, ох, как много людей окунала в действия по самую макушку.
Жизнь кипит слишком бурно, не давая покоя ни днем, ни ночью. Страсти накаляются и каждым часом, ни кого не оставляя равнодушными. Каждый пытается, хоть как-нибудь, даже самую малость, но быть причастным к грандиозным событиям. Пусть пройдёт ещё много лет и уже их, а может быть их состарившихся потомков будут называть «выжавшие из ума старики», пусть рассказы о прошедших днях посчитают пустой болтовнёй и будут поднимать на смех, но это потом, а сейчас… Сейчас же всё по другому, ни когда они не пожалеют, что являлись свидетелями, а то и участниками грандиозных событий. Скучна жизнь без приключений. Слишком не поворотливо время в унылые дни. Да пусть же грянут перемены, надеемся на лучшее, а там, как будет угодно Творцу.
Глава 1
- Когда станет совсем плохо, зажми это в левой руке и обратись за помощью к Всемогущему.
С такими словами Сепфора передала кожаный мешочек Региле, и, не разгибая спины, робко попятилась к выходу. Платок закрывал не только ее седые волосы, но и половину лица. В народе говорили, что она потомственная колдунья, но ни кто не знал, откуда она родом и кто ее родители. Даже самые старые жители Дакарана помнили эту странную женщину с малолетнего возраста. Люди приходили в этот мир и уходили, однако Сепфора была всегда, так утверждали многие. Она показывалась очень редко. Иногда поговаривали, что ее уже нет среди ныне здравствующих, так долго она не появлялась, но все сомнения развевала сама же Сепфора, появляясь собственной персоной в самых неожиданных местах. Самое удивительное то, что ее гардероб всегда был одним и тем же. Мешковатое платье с бахромой внизу и непомерного размера платок, закрывающий пол лица владелицы. Не сгибающаяся спина постоянно держала хозяйку в поклоне. Злые языки лепетали о ней как о злой колдунье, ведающей секретами темной стороны. Были и такие, которые пытались опровергнуть эти слухи. Множество людей благодарили ее за помощь в беде, хотя как это произошло, не могли внятно объяснить. Всегда ее появление было таким же внезапным, как и уход. Вот и сейчас она появилась возле царицы Регилы как будто из воздуха. Словно специально выбрав момент, когда царствующей особе докучали невыносимые боли. Подходило время выходу на свет еще одному члену царского рода. До этого царица уже стала счастливой матерью троих прекрасных девочек, но трон требовал наследника. На четвертого ребенка возлагали надежды не только царь Немот, но и все царство Уруксан.
Ребенку стало тесно в материнском лоне, и он очень упорно хотел освободиться из тесного и темного убежища, служившего ему девять месяцев. Повивальные бабки делали все возможное, чтобы облегчить страдания роженицы, а также успокоить властелина и челядь. При этом они творили шума больше - чем подозревали. Их причитания и успокоительные речи больше напоминали кудахтанье кур, снесших очередное яйцо.
В такой суете ни кто не заметил, как Сепфора появилась у изголовья роженицы. Она взяла в свои руки левую ладонь царицы и внимательно посмотрела ей в глаза. Регила ощутила в ладони что-то пульсирующее и в тот же миг теплая расслабляющая волна разлилась по всему измученному телу. Слова колдуньи доносились, словно издалека, очень тихо, как будто тихий шелест луговых трав, но смысл отпечатался в сознании очень отчетливо. Боль немного утихла, и женщина смогла приподнять голову над подушками. В глазах старухи таились совершенное спокойствие и убаюкивающая глубина. Перед внутренним взором Регилы пронеслись мириады звезд, укутывая ее искристой пеленой, подвластной только Творцу. В этот самый момент женщина поняла, что это не последняя встреча с загадочной Сепфорой, но сейчас ее фигура растворилась в тусклом свете догорающих свечей. Звездный вихрь донес сознанию царицы лишь несколько слов исчезнувшей колдуньи:
- Повесишь мешочек на шею родившемуся сыну. Это подарок Криниса.
- Кринис, Кринис,- шептали звезды, ускоряя хоровод,- Кринис, Кринис,- отдавалось эхом в сознание Регилы давно забытое имя.
Эхо ослабевало, и оно растворилось в бесконечности.
О Кринисе говорили и плели разные истории многие, но ни кто и ни когда не видел его. Большинство людей воспринимали этого легендарного волшебника не более чем сказку. Сама Регила еще в детстве засыпала, слушая захватывающие рассказы о нем, но с годами девушка сменила веру в мага на снисходительную улыбку при упоминании его имени. Однако теперь оно засияло совершенно в другом свете. Звездные вихри, окутывающие ее тело, на одно мгновение сгруппировались в образ задумчивого старца с добрыми глазами и легкой улыбкой на устах. Регила хотела его что-то спросить, о чем-то посоветоваться, но громкие и взволнованные возгласы ворвались в ее грезы.
- Мальчик! Сын! Царица родила сына,- доносилось у ее кровати.- Передайте повелителю - что у него родился наследник! Эти крики окончательно вернули Регилу в реальность. Пульсация в левой ладони стала еле ощутима и несла всему телу легкое покалывание. Женщина не сразу поняла, что роды позади, что новая жизнь уже вырвалась из ее лона.
- Чудо, это просто чудо, - подумала Регила. – Вот мой сын, рядом со мной. Опора и надежда нашей державы. Солин, как долго мы ждали твой приход. Такие мысли роились в голове царицы, когда ей принесли укутанного ребенка. Пришел царь и говорил что-то дрожащим и взволнованным голосом со слезами радости на глазах, но женщина не могла разобрать ни единого слова. Теплые поцелуи мужа и веселый щебет дочерей невольно согревали душу. Пульсация в левой ладони прекратилась совсем, и пальцы разжались сами собой. На ладони лежал маленький мешочек, перетянутый тонким шелковым шнурком. Слабость полностью овладела царицей. Веки налились тяжестью и глаза закрылись. Регила погрузилась в мир сновидений. Граница между реальным миром и миром грез очень зыбкая и непрочная. Вот царица с малышом поднимаются в Лазурные горы. В следующий миг Сепфора что-то колдует над ее сыном. Вот ласточки кружат над головой сидящего Солина. Как он мог так быстро вырасти? Теперь Солин развязывает мешочек – подарок Криниса. Подарок Криниса, где он? – Царица мгновенно открыла глаза. Рядом спокойно посапывал малыш, свечи испускали ровный, мягкий свет. Подарок Криниса, - вновь промелькнула мысль. Ладонь царицы была пуста.
- Немот, - стараясь не разбудить сына, позвала Регила. – Немот, где же ты? На зов царицы первой откликнулась младшая дочь.
- Мамочка, мама, что тебе нужно? Немедленно все будет исполнено.
- Уриэлла, дочь моя, позови, пожалуйста, отца, мне очень нужно кое-что у него узнать.
- Сейчас я его позову. Он в саду гуляет.
Дверь за Уриэллой тихонько закрылась, и Регила опять осталась наедине с новорожденным сыном.
- Подарок. Подарок Криниса, где он? – не давала покоя мысль. – Может, все это только привиделось? Может ни какого мешочка не было, как и не было ни Сепфоры, ни странного видения? Однако я совершенно не помню роды, я не слышала первый крик Солина, как же это… Течение мысли прервал вошедший царь. Он тяжело дышал и сильно волновался.
- Милая, Уриэлла передала мне о твоём желании видеть меня, - Немоту плохо удавалось скрыть волнение. – О чем ты хотела спросить?
- Немот, видел ли ты кожаный мешочек в моей руке? Если да, то где он сейчас?
- Ну, слава Творцу, а я то думал, что случилось что-то серьёзное. Неужели ты так взволнована из-за этой безделушки? Не переживай, когда ты уснула – няня осторожно забрала его и передала мне. Я положил его в шкатулку к твоим вещам, хотя в толк не возьму, зачем тебе такой маленький кошелёк и старый к тому же?
- Это не кошелёк. Попроси няню принести эту вещь сюда.
Долго ждать не пришлось. Регила нежно взяла дар и крепко прижала к груди.
Опять теплая волна прокатилась по всему телу.
- Немот, муж мой, это не простой мешочек это – подарок Криниса.
- Криниса? – Глаза царя заметно округлились. – С каких пор ты стала верить в эти сказки?
- С тех пор, как здесь появилась Сепфора и вложила подарок мне в руку. С тех пор, как я увидела образ волшебника в звездном хороводе.
В тихом голосе царицы чувствовалась неподдельная уверенность.
- Но, милая, ни какой Сепфоры здесь не было. Может, тебе всё это привиделось? Колдунью ни кто не видел, ни во дворе, ни возле тебя, ни где бы то ни было.
- А это – тоже привиделось? – Регила покачала мешочком перед лицом мужа. – Откуда, по-твоему, он взялся? Сепфора была здесь, и Криниса я видела. То, что её больше ни кто не видел – ничего не значит. Сам знаешь, на что она способна. Колдунья сказала, что эта вещица постоянно должна находиться на шее нашего сына.
Ощупав мешочек, Регила добавила:
- Внутри что-то есть убедись сам.
- Да ты права он и в самом деле не пустой. Сейчас посмотрим на загадочный дар. – Не смог сдержать улыбку Немот.
Все попытки развязать стягивающий шнурок оказались неудачными.
- Совершенно простой узел, а развязать не могу, - Смутился царь. – Попробую разрезать.
Его удивлению не было предела, когда даже отточенное лезвие ножа не справилось с тоненьким шнурочком.
- Я же тебе говорила, что это не простой кошелёк, - улыбнувшись, произнесла царица. – Теперь ты веришь, что его мне передала Сепфора, и что это – подарок Криниса? Кто ещё может так защитить свой дар? Шнурок оказался крепче клинка, отдадим подарок настоящему хозяину.
Регила распеленала сына и повесила мешочек на шейку малыша. Когда тот коснулся мальчугана, то на мгновение сверкнул всеми красками радуги. Солин даже не шелохнулся, его дыхание по-прежнему оставалось ровным и спокойным.
- Это и в самом деле подарок Солину. – Признал Немот. – Но что же с ним делать?
- Придёт время, и Солин будет знать, что делать, я так думаю. – Ответила Регила. – Хотя не исключено, что Сепфора ещё не раз посетит наш дворец.
Малыш открыл глазки и недовольно сморщил носик.
Не успел он, как следует настроиться на требовательный лад, мама поняла – ребёнок проголодался.
ГЛАВА 2
Праздник в честь рождения наследника престола поражал своим великолепием. Известие о появлении на свет Солина быстро облетело не только Дакаран, но и отдалённые уголки Уруксана.
Дворцовая площадь не могла вместить всех желающих поздравить царствующую семью. Ко двору прибыли послы из некоторых государств-соседей и поздравляли от имени своих правителей.
Жители города надевали лучшие наряды и устремлялись к площади. Местные музыканты устраивали выступления прямо на улицах. Когда начинала звучать мелодия на одном конце улицы она, с первых аккордов, подхватывалась другим оркестром, далее – третьим и вскоре весь город охватывала одна мелодия, несущая радость в сердца горожан. По такому случаю, лавочники снизили цену товара, а на каждом перекрёстке предлагали своё лакомство кондитеры и булочники, с азартом перекрикивая друг друга. Не попавшие на дворцовую площадь устраивали танцы прямо возле своих домов. То здесь, то там звучали здравницы за царя, царицу и Солина.
Регила располагалась на центральном балконе дворца. Она предпочитала находиться по близости покоев спящего наследника. Нет, это не значило, что Регила не доверяла опытной няне, но мать есть мать. На площади поздравления принимали Немот и царевны. Старшая Намира, с удовольствием разглядывала, пышные наряды и слегка кокетничала перед подростками, ей уже исполнилось четырнадцать лет. Средняя Лилина, больше интересовалась подарками. Ей скоро исполниться одиннадцать, а она до сих пор не решила, что попросить у родителей на день рождения. Восьмилетнюю Уриэллу больше всего привлекали многочисленные сладости, стоявшие рядом, однако положение царевны и строгий отцовский взгляд сдерживали желание сейчас же приступить к расправе над ними.
Наступило время театрального действия. Многие труппы боролись за право показать своё мастерство на этом празднике, но это уже позади. На сцене в центре площади подняли занавес. Все собравшиеся с большим интересом ожидали начала представления, только в сердце Регилы закралась какая-то тревога. Что её угнетало, она и сама не знала, но материнское сердце чувствовало беду. Спектакль начался. Все взгляды устремились на подмостки. Наконец Регила смогла незамеченной покинуть балкон и устремиться в комнату новорожденного. Беспокойство за это крохотное создание росло с каждым мгновением.
- Что ему угрожает? Почему тревога растёт так неимоверно быстро? Откуда появилось это ощущение опасности? – Такие вопросы одолевали царицу по пути к сыну. Подбежав к покоям, Регила нервно распахнула дверь и замерла от увиденного. Няня лежала на полу без движения, вокруг колыбели Солина извивалась огненная змея, пытаясь схватить ребёнка, однако малыш спокойно спал внутри какого-то прозрачного шара, светящегося голубоватым цветом. В груди у женщины застыл крик ужаса. Она стояла словно парализованная, не в состоянии пошевелить даже пальцем.
Тщетные попытки схватить мальчика всё больше злили чудовище, его змеевидное - пламенное тело становилось ярче и горячей. Уже загорелись ковёр и занавесь на окне. Увидев царицу, змея со страшным шипением бросилась в её сторону. Огненное дыхание обожгло лицо женщины. Регила сильно зажмурилась. Ещё мгновение и…Жар отступил. Испуганная царица очень медленно открыла глаза. Дыма и огня больше не было. Няня неторопливо поднималась на ноги, а возле колыбели, опираясь на посох, стоял старец в белых одеждах. Его облик Регила узнала сразу, это был Кринис. От удивления царица сказала первое, что пришло в голову:
- Ты на самом деле существуешь?
Старик улыбнулся, утвердительно кивнул и растворился в воздухе, вместе с ним рассеялось и голубое свечение вокруг малыша. Пожилая няня виновато опустила глаза.
- Прости меня Регила, что не усмотрела. Эта нечисть появилась у кроватки царевича. Я и ахнуть не успела, как оказалась на полу от сильного удара. Вот, посмотри какая шишка на лбу и колено разбито.
- Я не виню тебя, Клейла, ты ничего не могла сделать,- Едва сдерживая слезы, ответила Регила. – Иди к себе и отдохни.
- Разреши мне остаться рядом с царевичем.
- Иди - отдохни. Я знаю, что ты чувствуешь вину, но это совершенно напрасно, когда отдохнёшь и успокоишься – вернёшься, а пока с сыном побуду я.
Няня подчинилась и ушла, а царица осталась с малышом в огромной комнате одна в разгар праздника. Анализируя произошедшее, она поняла, что Солина защищал подарок Криниса, а стало совсем плохо – он и сам пожаловал. Это совершенно ясно, но почему такая заинтересованность её ребёнком и что это за огненное чудовище, пришедшее невесть откуда? Вопросов много, а ответов нет, это угнетало и ранило сердце матери. Мысль о том, что бы могло случиться без мешочка и помощи волшебника, Регила вообще гнала от себя как можно дальше. Слёзы солёными струйками текли по щекам матери, а малыш, посапывая курносым носиком, спокойно спал, как будто бы ничего не произошло.
* * *
Пещера в глубине горы Паларми освещалась пламенем нескольких потрескивающих и сильно чадящих факелов. Вокруг огромного валуна, заменяющего стол, собрались люди, облачённые в красно-черные одежды. Их лица закрывали угловатые уродливые маски ярко-красного цвета. Стоя на каменной подставке, над ними возвышался верховный жрец. В дрожащих руках он держал старинный свиток, содержавший страшное заклинание. Чёрный цвет маски с золотым обрамлением отверстий для глаз отличал его от всех присутствующих. На валуне-жертвеннике красовался большой многоконечный кристалл, переливающийся всеми оттенками красного. Полную тишину нарушало лишь слабое потрескивание факелов. В терпеливом ожидании тёмные огнепоклонники низко склонили головы. Излучение кристалла набирало силу и становилось ярче с каждой минутой. Как от горящего костра из него полетели жалящие искры. Количество огненных мушек неумолимо росло. Их беспорядочное движение выстраивалось в какую-то дикую пляску, весь этот хоровод закручивался в неимоверные спирали, постоянно ускоряя свой бег. Служители ещё сильнее склонили головы. Верховный жрец опустился на колени, закрывая лицо широким рукавом. В следующее мгновение кристалл выбросил огромной силы пламя, обжигающее все и всех на своём пути. С такой же стремительностью оно вернулось обратно. Еле живые люди остались лежать вокруг жертвенного камня, только лишь один жрец нашёл в себе силы и приподнялся на четвереньки.
- Ему не удалось. Агира потерпел поражение. – Только и смог прошептать главный. – Прославим же Хозяина, имя которого скрыто, за то, что мы ещё живы.
- Ахора. Ахора. Ахора. – Чуть шевеля губами, прошептали поклонники тёмного огня.
* * *
День неуклонно уступал место ночи. Медленно, но уверенно сумерки опускались на Дакаран, заполняя собой все уголочки столицы. В небе появились первые звезды, однако жители славного города не спешили расходиться по домам. Царь с дочерьми уже покинул дворцовую площадь, и вся дружная компания направилась в покои маленького царевича. Всё семейство было в сборе как раз, когда Регила закончила кормить Солина. Девочки быстро подскочили к колыбели брата, а Немот – прямиком к жене.
- Милая, как тебе понравился праздник?
В место ответа Немот увидел испуг на заплаканном лице супруги. Почувствовав неладное он обратился, к дочерям:
- Девочки, Солину необходим покой, поиграете с ним завтра, а сейчас пожелайте добрых снов маме, брату и отправляйтесь в постель. Если что-нибудь понадобится – няня распорядится.
Без пререканий девочки поцеловали мать и удалились.
- Регила, любимая, что произошло?- Взволнованным голосом спросил Немот, как только закрылась дверь.
Царица тяжело вздохнула и рассказала мужу то, чему была прямым свидетелем. Взгляд правителя помрачнел. Немот из стороны в сторону зашагал по комнате, потом сел в кресло и погрузился в раздумья. В комнате повисла гнетущая тишина.
- Огненный змей, говоришь? – Прервал молчание Немот. – В детстве я слышал о таком, но даже предположить не мог, что это правда. Мне казалось – это выдумки взрослых для запугивания непослушных детей. Давным-давно о нём рассказывал мой дед Нибелок. Он говори, что Агира видели в некоторых местах - и что каждая такая встреча заканчивалась пожаром. Отец этой темы никогда не касался. – Немот нахмурил брови. – Значить он на самом деле существует, и сегодня навестил нашего мальчика.
Кринис об этом знал…
- Знал и защитил малыша. – Прервала Регила. – Защитил Солина, спас меня и няню, предотвратил пожар. Немот, почему это случилось с нами?
- Не знаю, милая. Знаю только то, что усиленная охрана возле покоев Солина будет бесполезна. Я остаюсь здесь до утра, а ты пойди, поспи. Тебе необходим отдых.
- Нет, я тоже останусь.
- Понимаю. Значить будем охранять сына вместе, а утром я пошлю воинов на поиски старого мудреца. Его ещё дед хотел видеть при дворе советником, но тот так и не дал согласия, хотя это не мешало ему приходить сюда и долго засиживаться с дедушкой. После смерти Нибелока старик забыл дорогу во дворец. Отец сам ходил к нему в лес, но через некоторое время старик исчез.
- Немот, прошло столько времени. Нибелок умер, отец твой – царь Твойк также почил, а ты считаешь, что старый мудрец… Есть ли в этом смысл?
- Я на это очень надеюсь, тем более, с недавних пор по городу поползли слухи, что Мурадока видели в лесу.
- Ты стал доверять слухам?
- После такого не только слухам доверять станешь.
- Может ли простой человек жить так долго?
- Регила, возможно, Мурадок не простой человек. Сепфора ведь до сих пор жива, хотя самые старые жители Дакарана помнят её такой, как и сейчас. Ёе же время не смогло изменить.
- Да, в этом ты прав. Что ж попробуй его разыскать. Возможно, он смажет приоткрыть тайну происходящего.
В дверь тихо постучали.
- Кто там? – Спросил Немот.
- Это я Клейла. – Донеслось с другой стороны.
- Заходи, няня, - ласково произнесла Регила, - как ты себя чувствуешь?
Вошла маленькая и уже не молодая женщина. Происшедшее изрядно добавило седых волос на её аккуратной голове.
- Спасибо, Ваше Величество, я уже пришла в себя. Только что уложила девочек и вот с этим поспешила сюда. – Она протянула старый потёртый свиток.
- Что это? – Немот забрал принесённый рулончик пергамента.
- Понятия не имею. Когда я проснулась, он лежал рядышком.
- Что же в нём?
- Я не осмелилась прочесть.
- От чего же? Ведь свиток оказался в твоих руках?
- Да, он попал ко мне, но такое впечатление, что – предназначен для ваших глаз.
- Посмотрим. – Немот развернул пергамент.
Буквы были изрядно потёрты, но всё же различимы. Царь прочёл в слух.
Огнь разделён был на две половины
Один – добродетель, другой же гордыня.
Гордыня не может простить добродетель
За то, что добро почитаемо в Свете.
- Ну и как это понять? – Спроси больше себя, чем кого – либо Немот. – Чего бы это ни стоило, а мудреца найти нужно.
Покои Солина никто из троих покидать не собирался. Говорили мало – больше думали. Малыш спал спокойно и никого не тревожил. Только под самое утро сон одержал победу над людьми. Немот заснул прямо в кресле, заснула и няня, уткнувшись носом в маленькую подушечку на диванчике, уснула и царица, сложив голову на руку, опирающуюся о спинку колыбели.
Светлело небо, бледнели звёзды, просыпались первые птицы. Восходящее Солнце окрасило розовым цветом, похожие на огромные ватные горы, облака. Деревья шумели листвой, приветствуя новую зарю. Первые лучи Солнца отразились от капелек росы и рассыпались на множество весёлых разноцветных искорок. Над полевыми цветами зажужжали трудолюбивые букашки. Город скоро проснётся.
Глава 3
Солнце поднялось лишь над кромкой леса, а Немот уже проснулся. Сон был недолог, но все же смог принести немного отдыха. Стараясь не шуметь, Немот вышел, оставляя спящих женщин и ребёнка. Прочитав ещё несколько раз свиток, царь распорядился позвать главного воителя. Пока выполняли распоряжение, Немот умылся и привёл в порядок свой внешний вид.
- Подарок Криниса, огненный змей, свиток всё это должно быть связано между собой, – бубнил под нос задумчивый властелин. – Что же всё это значить и почему моя семья подвергается такой опасности? Почему Солин с первых дней жизни должен испытывать такое?
- Главный воитель. – Доклад вывел Немота из раздумий.
В кабинет вошёл мужчина огромных размеров и поклонился.
- Вызывал, Государь?
- Да, Полетон, присаживайся – предстоит важный разговор. Считай – это военный совет в уменьшенном составе.
- Нам кто-то угрожает войной, Государь?
- Слава Создателю о войне речь не идёт. Ты же знаешь, что все конфликты мы пытаемся разрешить мирным путём, но не будем отходить от темы. Кстати, Полетон, ты что-нибудь слышал о старом мудреце Мурадоке?
- Поговаривают, что он опять объявился в наших краях.
- Просто прекрасно. Отправь десяток своих молодцов на поиск. Пусть очень постараются, найдут и доставят его во дворец.
- Будет исполнено. Я лично займусь этим делом.
- Нет, ты отдай необходимые распоряжения, а сам возвращайся, и мы продолжим.
Полетон вышел. Через десять минут вернулся с докладом:
- Отряд отправился на поиски, мой я государь.
- Очень хорошо, а теперь слушай меня внимательно. Не пропускай ни единого слова.
Немот в точности передал рассказ жены, потом протянул свиток.
- Читай. Он появился в комнате няни, когда та спала.
Воитель пробежал глазами по строчкам, поднял голову и с удивлением посмотрел на царя.
- Теперь ты понял, зачем понадобился Мурадок?
- Да, государь, но мне кажется, что дополнительная охрана у покоев царевича не помешает.
- Твои воины не смогут противостоять магии. Здесь необходимо другое оружие. Сейчас малыша защищает подарок и возможно, сам Кринис.
- Но государь, Кринис это всего на всего красивая легенда.
- И я так думал. Однако обстоятельства заставили изменить мнение. Хотя мне не довелось все увидеть – я склонен верить жене.
- Мой царь, мне известны некоторые люди, разбирающиеся в колдовстве. Разреши привести кого-нибудь из них во дворец.
- Возможно, но если мы не найдём Мурадока, а пока то, что ты услышал здесь должно здесь и остаться.
- Слушаю, Государь.
Воитель почтительно поклонился и вышел.
* * *
Лесная жизнь полностью пробудилась ото сна. Птицы защебетали громче и веселее. Зверьё принялось за привычные дела. Белки, игриво прыгая с ветки на ветку, занялись поиском орехов, дятлы принялись отстукивать весёлую дробь, ежи отправились собирать грибы и ягоды. На лесной полянке закрутились в хороводе бабочки, шмели деловито перелетали с цветка на цветок – день вошёл в права.
Новый день принёс новые заботы. Среди всего лесного шума только очень чуткие уши могли уловить игривое журчание ручья, бегущего в зарослях густого кустарника. Он выбегал из-под скалы невесть откуда, взявшейся посреди леса. Скала, в свою очередь, служила прибежищем для многих. На самом верху птицы вили гнёзда, в мелких расщелинах находили приют ящерицы и змеи, многие насекомые искали убежище среди мха, растущего на камнях, а у самого основания образовалась большая пещера – жилище огромного свирепого медведя. Многие люди знали про это и старались держаться подальше от сурового хозяина. Никто и никогда не мог предположить, что грозный зверь делит пещеру с мудрым Мурадоком. Вероятно, именно такое обстоятельство мешало любопытным отыскать лесное место проживания мудреца. О маге, среди людей, ходили самые разные слухи. Говорили, что он понимает язык птиц и животных, умеет разговаривать с деревьями и цветами и даже может общаться с бестелесными духами. Правды ради нужно сказать, что этот невысокий щупленький старик, с глубокими и голубыми, как озёра глазами, и впрямь обладал такими способностями. Он был так стар, что и сам перестал вести счет годам, хотя они относились к магу благосклонно. За свою долгую жизнь Мурадок много путешествовал и обзавёлся подобными убежищами в различных уголках и государствах.
В Уруксан, а точнее в окрестности Дакарана старик прибыл совсем не случайно. Мурадок вернулся из-за Лазурных гор для встречи с царствующей семьёй. Не один раз старец пытался нарисовать в своём сознании образ Немота, но никогда это полностью не удавалось. Нибелока, его дед, Мурадок знал хорошо. Много вечеров они провели, беседуя друг с другом. Царь очень внимательно относился к советам мудреца и даже предлагал остаться при дворце советником, но он отказался. Непоседливому и ищущему мудрость Мурадоку принадлежала весь мир, а не просто дворцовые стены. Не мог он всё время находиться на одном месте, не мог нести знания только одному человеку, одному государству. Такое мнение сохранилось и доныне.
Как обычно, этим утром, Мурадок умылся ключевой водой, наполнил флягу и вернулся к пещере завтракать. Белки угостили орехами, еноты принесли сочных ягод, медведь попотчевал соседа сладкой малиной. Всё это человек запил прохладной водой. Поблагодарив друзей, мудрец взял посох и отправился к лужайке. Там он должен встретиться с воинами Немота. Долго ждать не пришлось. Звук горна известил о прекращении поиска. Через пол часа, сопровождаемый небольшим отрядом, Мурадок, отправился во дворец.
* * *
Из объятий мрачных мыслей Немота освободил дворецкий:
- Ваше величество, воины доставили мудреца.
- Так почему он до сих пор не в кабинете?
- Как можно без доклада?
- Можно для него всё можно. Скорее пригласите его сюда и попросите прийти царицу, если она проснулась.
Дворецький поклонился и отправился выполнять распоряжение.
- И Полетона, обязательно предупредите Полетона, чтобы он прибыл ко мне.
- Будет сделано. – Произнёс дворецький и скрылся за дверью.
Немота одновременно охватили волненье и нетерпенье.
Сможет ли Мурадок хоть немного приоткрыть завесу тайны, постигшей его семью? Через несколько минут дверь открылась, и правитель увидел на пороге пожилого человека в сопровождении дворецкого. Не дожидаясь доклада, царь поднялся с места и направился на встречу прибывшему старцу:
- Я очень рад вашему визиту, почтенный Мурадок.
Старик шёл медленно, обозначая шаги стуком посоха. Годы совершенно не сказались на его походке. Уверенный шаг, ровная спина, приподнятый подбородок – не все молодые могут так держать осанку.
- Ты очень похож на своего деда. – Вместо приветствия проговорил старик. – Спасибо за приглашение. Очень любезно с твоей стороны, хотя я уже сюда направлялся и без него.
- Ваше величество, - дворецкий переминался с ноги на ногу, - воитель ждёт разрешения войти, а её величество просили вам передать, что скоро прибудут.
- Хорошо Солоний, зови Полетона и можешь быть свободен.
- Присаживайтесь, мудрый Мурадок, - Немот указал на кресло, - и ты Полетон не стой, садись куда-нибудь. Так вы говорите, что шли к нам без приглашения? – Опять обратился к магу Немот.
- Именно так.
- Значит вам всё известно?
- Практически ничего, однако, я почувствовал тревогу, да и Сепфора меня предупредила.
- Вы знакомы с колдуньей!?
Старик вопросительно посмотрел на царя, затем перевёл взгляд на воителя.
- Вы совершенно спокойно можете говорить в присутствии этого человека. Я полностью ему доверяю.
В это время вошла Регила. Её глаза выдавали всю тяжесть прошлой ночи. Тревога и страх легли печатью на прекрасное лицо. Здороваясь с Мурадоком, она слегка поклонилась.
- Царице не гоже кланяться своему подданному. – С теплотой в голосе произнёс старик.
- Мудрость не является, чьей либо подданной. – Ответила Регила, смотря старцу прямо в глаза.
Доброта и любовь, льющаяся из глаз Мурадока, шевельнули надежду в сердце царицы.
Покончив с церемониями, мудрец продолжил:
- И так, вы считаете Сепфору колдуньей, но это не совсем верно. Я мог бы хранить её тайну и дальше, однако у меня есть разрешение кое-что рассказать. Сепфора – не колдунья, она – повелительница леса. Она – его дух и жизнь. Своим умением перевоплощения она славиться далеко за границами Уруксана, среди магов, конечно. К людям она приходит всегда в одном и том же обличии, а то, что её считают колдуньей, даже веселит Сепфору. Она служит добру и свету, поэтому помогает и людям и животным, даже если они этого не замечают. Сепфора – не настоящее имя, но во избежание путаницы вам лучше и дальше её так называть.
Все слушали, затаив дыхание.
- Теперь перейдём к главному. Расскажите, только прошу очень подробно, что у вас произошло. – Мурадок удобно расположился в кресле и приготовился слушать.
Подробнее всех могла рассказать только царица, и Регила начала. Она вся напряглась, голос дрожал, на глазах появились слёзы. Царица вновь переживала события вчерашнего дня, но рассказ получился очень подробный. Мудрец слушал с повышенным вниманием, а у Немота и Полетона от волнения на лбу появились капельки пота.
Регила закончила. Старец, немного помолчав, попросил свиток, внимательно прочел строки и глубоко задумался. Воцарилась тишина, никто не осмеливался прервать ход мыслей старика.
- Этот свиток рассказывает о событиях большой давности - заговорил Мурадок. – Они происходили еще, когда твой дед, Немот, лежал в колыбели, а меня и на свете не было. В те далёкие времена вера была такая же, как и сейчас. Также поклонялись великому Творцу, и даже праздники в его честь мало, чем отличались от нынешних. Тогда существовал единый орден волшебников, кстати, Кринис один из сильнейших, поклоняющихся небесному огню, как великому дыханию Всемогущего. Секретами своего мастерства они делились только с тщательно отобранными учениками. Пользуясь силой и поддержкой духа огня, они были способны на удивительные вещи, и направляли все старания в пользу людям, ничего не требуя взамен. Все шло своим чередом до тех пор, пока один из лучших учеников не возгордился силой и могуществом. Имя его Политур. Ему надоело делать людям добро и много времени уделять науке. Став на сомнительный путь, он за деньги стал помогать людям не чистым на руку. Со временем ему удалось переманить на свою сторону ещё нескольких учеников – чародеев. Сколько продолжались тайные дела Политура, я не знаю, но однажды учителя узнали обо всём. Они пытались образумить отступников, однако тех захватили в плен гордыня, жажда наживы и зависть. Зависть к богатым и имеющим власть людям. Не слушая никаких наставлений и уговоров, отступники покинули учителей и своих братьев по ордену, и удалились, унося с собой приобретённые знания. Свои выдающиеся способности и секреты волшебников Политур применил для написания совершенно новых заклинаний, далёких от добрых помыслов, как белое от чёрного. Веру в Творца он сменил на поклонение темному Хозяину, за что получил в дар пунцовый кристалл. После этих грустных событий образовался клан тёмных огнепоклонников со своими воинами, учениками и последователями. Большую помощь в тёмных делах предоставлял Агира, вызванный с помощью колдовского кристалла. Огненные волшебники, в последствии светлые почитатели огня, противостояли злому колдовству всеми силами и средствами. Они смогли разрушить самые дерзкие планы Политура, не дав захватить власть в Уруксане и других государствах. Тёмному жрецу и ядру клана удалось избежать наказания и скрыться, оставляя по городам и деревням последователей отравленного знания. Те, в свою очередь, создавали тайные ордена, общались с Политуром, получая указания для дальнейших действий. Сам же Жрец вот уже много времени не даёт о себе знать. Не смотря на это обстоятельство, я думаю, что он до сих пор лелеет надежду захвата власти и уничтожения огненных волшебников. Вот, что означает разделение огня. Светлый – течение добра, любви и сострадания, темный – зла, ненависти и жадности. – Старик замолчал.
- Вы говорите, что оставались последователи. Значит ли это, что они до сих пор существуют и имеются в нашем государстве?
- С ними ещё твой дед боролся. Нибелок многих изгнал из Уруксана. Другие правители следовали его примеру. Все изгнанные уходили в дикие земли, однако одиночки могли остаться где угодно. Как любое семя, так и темная наука даёт всходы. Я и такие как я ищем их по свету, делая все для лишения колдунов силы, но не всегда есть такая возможность. Сейчас в мире больше жестокости и зависти, чем любви и добра.
- Мурадок, Вы тоже чародей огня? – Спросила царица.
- Да, дитя моё. В час, когда мать готовилась выпустить меня в этот мир, её также посетила Сепфора. Она поведала матушке о моей дальнейшей судьбе. Мне было десять лет от роду, когда Сепфора отвела меня к учителю. Следующая встреча состоялась только через двадцать один год. Она появилась в час моих размышлений у лесного ручья и отдала вот это. – Старик кивнул в сторону стоящего посоха. – Воспользоваться его силой может человек с чистым сердцем и добрыми помыслами, сказала она. Злому, он принесёт один вред. Храни его, будь чист душёй и добр сердцем. Учись мудрости и учи мудрости, делай добро и учи делать добро, люби и учи любить, тогда жезл откроет все свои секреты. Это подарок Криниса.
- Как, и Вам Кринис сделал подарок?
- Не только, ещё некоторые имели такую честь.
- Значить наш сын станет огненным чародеем?
- Не торопи события, дитя моё. Всему своё время. Амулет является оберегом малыша, а что будет дальше, знают только двое – Творец и немного Кринис. Меня больше волнует появление Агира. Давно его не видели. Вызвать змея способен лишь Политур. – Старик умолк.
- Неужели он ещё жив? – Изумился Немот.
- Жив, можешь в этом не сомневаться. – Ответил Мурадок. – Чародеи и колдуны живут очень долго, поэтому и знания могут передать ученику в полной мере.
- Так может это дело рук его ученика?
- Не исключено, но я полагаю – это дело рук Политура. Только у него хватит дерзости напасть на новорождённого наследника престола. Ещё я знаю – этим не закончится. Правда, ему нужно оправиться от поражения, но нам всегда необходимо быть наготове.
Весь разговор Полетон выглядел мрачнее ненастного дня, сведя густые брови к переносице. Он очень отважен и досконально разбирается в ремесле военного, но перед невидимым врагом он бессилен. Тревога, тревога и ещё больше тревога разрывала главного воителя. Разве он мог представить, что его меч, да и всё оружие войска, окажутся бесполезными перед лицом огромной опасности, а последние слова старика повергли Полетона в такое уныния, которого он не знал с первых дней жизни. Его раздумья прервал царь:
- Полетон, Что ты скажешь на это?
По растерянному взгляду богатыря можно было увидеть, что ничего существенного он сказать не может, но ответил:
- Мы сделаем всё, зависящее от нас, для защиты царевича и государства. Если понадобиться – головы положим.
От неловкости за произнесённые слова Полетон опустил взгляд.
- Не отчаивайся, воитель, - Участливо произнёс Мурадок, - хотя твой меч, в данных обстоятельствах, не принесёт желаемого результата, ты не ошибаешься, но и для тебя и твоих молодцов найдётся занятие.
От того, что старик угадал его мысли, Полетон вздрогнул. Не приятно осознавать возможность заглядывания в голову чужим человеком.
- Ты знаешь кого-то, кто серьёзно занимается магией? – Спокойно продолжал старик.
- Да, имеются такие.
- Вот и прекрасно. Попробуй узнать у них, не появлялся ли кто чужой в городе или окрестностях? Политур мог разослать лазутчиков – они его глаза и уши. Если есть такие – постарайтесь захватить хоть одного. От такого человека можно многое узнать. Всё необходимо сделать как можно быстрее и как можно тише, без лишней огласки.
Полетон вопросительно посмотрел на царя. Он не привык, чтобы кто-то, кроме государя давал ему указания. Немот понял сомнения воителя.
- Выполняй все, что говорит Мурадок, и на будущее, делай сказанное чародеем, не дожидаясь моего одобрения.
Полетон кивнул.
- Вот ещё что. – Добавил старик. – Предупреди друзей про осторожности. Политур вряд ли нападёт самостоятельно, но лазутчики, если есть таковые, могут настроить последователей и те, в свою очередь, будут всячески вредить. Дело может дойти и до уничтожения почитателей светлого огня.
- Мурадок, а против нас чёрный жрец может настроить своих сторонников? – Спросил Немот.
- Я уверен – это уже делается. Политур ни на мгновение не расстаётся с мыслью о захвате власти.
- Нам нужно готовиться к нападению на дворец? – Взволновался царь
- Не думаю. Если бы это входило в планы Политура – Агира не появился бы. Ему зачем-то понадобился Солин, а потом и всё остальное. – Терпеливо объяснил Мурадок.
Регила вздрогнула. Из глаз потекли слёзы.
- Мой сын, зачем он этому чудовищу?
- Не бойся, дитя моё. – Старик пытался говорить спокойно. – С нами любовь и мудрость. Мы сможем защититься, а после – выиграть битву.
- Спасибо тебе, добрый человек. – Сквозь слёзы произнесла Регила.
- Зная, как Нибелок боролся с тёмными, могу предположить, что сторонников Политура в городе не много. – Продолжал Мурадок. – Полетон, распорядись, чтобы на заставах внимательно присматривались к прибывающим и докладывали о подозрительных немедленно.
- Ещё указания будут? – Воитель встал.
- Пока всё.
Полетон поклонился царю:
- Тогда, с Вашего позволения приступаю к выполнению задания.
Дверь за воителем закрылась, и старец продолжил:
- Мне бы хотелось осмотреть покои наследника.
- Конечно, конечно. Я провожу. – Сказал Немот, направляясь к выходу.
Когда Мурадок приблизился к колыбели Солина, мешочек на шее ребёнка засветился всеми цветами радуги, жезл старика ответил тем же.
- Родственные вещи узнаю друг друга. – Улыбнулся мудрец.
От неожиданности и удивления няня ойкнула и прикрыла рот ладонью. Из-за приоткрытой двери, за происходящим, наблюдали любопытные царевны. Они от няни узнали о важном госте.
Малыш не спал, он забавно теребил ножками, а при виде старца заулыбался.
Прекрасное дитя. – Старик взял Солина на руки. – Расти сильным и мудрым. Стань надёжной опорой родителям и мудрым правителем государства. – Он передал младенца матери и начал обходить комнату, внимательно всматриваясь в каждую мелочь. Возле каждого угла чародей останавливался, что-то бормотал, и ударял посохом, из-под которого вылетали голубоватые искорки. Происходящее очень веселил девочек. Они хихикали и оживлённо делились впечатлениями.
- Это защитит покои царевича. – Объяснил мудрец. – А теперь соберитесь все вместе. Вас это тоже касается, девочки, заходите.
Повторять приглашение не пришлось.
- Образуйте круг, лицами наружу. Няня, а вы, почему в стороне?
- Но ведь я… – Замялась Клейла.
- Без возражений, пожалуйста. – Чародей указал место в кругу.
Няня молча подчинилась. Круг замкнулся, и действие началось. Мурадок ткнул посохом в полуметре от Регилы, закрыл глаза и зашептал непонятные слова, когда он опустил руки – посох держался самостоятельно. Отойдя три шага назад, старик согнул руки в локтях, повернул ладони вверх, склонил голову и застыл. Через несколько мгновений посох начал двигаться вдоль живого круга. Его след сразу же наполняло холодное голубоватое пламя. Самое большое впечатление движущийся жезл произвёл на девочек. Им очень хотели убежать, особенно Уриэлле, но какая-то сила заставляла оставаться на месте. Завершив полный оборот, посох стал увеличивать скорость. Он медленно поднимался в воздух. Вскоре людской круг оказался окутан огненной спиралью. Поднявшись, на метр выше головы Немота, посох описал ещё одну огненную окружность и вернулся к хозяину, заняв место с правой стороны. Чародей даже не шелохнулся. Пламенная спираль становилась всё ярче и ярче до тех пор, пока не исчезли все промежутки, и люди не оказались внутри огненного цилиндра. Теперь уже цилиндр начал вращение и ускорялся, пока не стал казаться неподвижным. В этот момент он рассыпался на тысячи искр, опускаясь на людей благодатным дождём. Как только на полу погасла последняя искорка, Мурадок подал признаки жизни. Он открыл глаза, взял посох и подошёл к ошеломлённым людям. Только Солин оставался, равнодушен к происходящему. Малыш мирно посапывал в материнских руках.
- Ритуал защитит вас на время. – Опередил все вопросы и возгласы чародей. – Теперь я должен покинуть ваш гостеприимный дом. Мне необходимо добыть кое-какую информацию, и если Ваше Величество позволит – вскоре опять навещу царевича.
- Мы все будем рады вашему визиту. Вы всегда и беспрепятственно, в любое время суток можете посещать дворец. – Еле слышным голосом выдавил Немот.
- Будь по-вашему, государь, и не провожайте меня. – Сказал мудрец у самой двери.
- Дедушка, дедушка, я тоже хочу такую палочку как у тебя, с огонёчками! – Вслед старику закричала самая младшая царевна. На что Мурадок только ласково улыбнулся и, не говоря ни слова, вышел.
Возглас Уриэллы окончательно вывел всех из состояния оцепенения, но первым разрушить круг ни кто не решался.
Глава 4
В самом высоком и просторном зале глубокой пещеры, на грубо высеченном троне, восседал мрачный человек. Выражение лица выдавало задумчивость, и мысли – отнюдь не радостные. Окружающая обстановка только сгущала краски мрачности хозяина апартаментов. Свод и стены подземного убежища источали не естественный матово-красный, раздробленный по частям змеевидными чёрными полосами, свет. В неглубокой стенной нише хранился многолучевой, прозрачный кристалл. По сторонам углубления возвышались, поддерживаемые треногами, огромные, в виде языков пламени, чаши. Толи воспалённая фантазия не известного мастера, толи дикое пожелание хозяина повлияли на выбор материала для них, но чаши были сделаны не из меди или фарфора, а – из застывшей вулканической лавы. День и ночь неугасимое пламя обжигало края странных изваяний. Его свет отражался в зеркальных поверхностях немногочисленной мебели из чёрного мрамора. Картина величественная и угнетающая одновременно.
Глубокое разочарование и уныние завладели Политуром. Его попытка избавиться от новорождённого Солина провалилась. За неудачную попытку тёмные огнепоклонники понесли жестокое наказание. Из совершающих обряд вызова и направления Агира, в живых осталось только трое, остальные скончались от тяжёлых внутренних ожогов. Безмолвный, так Политур называл своего владыку, наказывал строго и безжалостно.
Ему ничего не стоило убить, но за свою жизнь чёрный жрец пока был спокоен. Он один знал способ общения с Безмолвным, и только он это знание мог передать другому, а делиться им Политур не собирался. Многие пытались найти свиток, содержащий ритуал и заклятия общения с тёмным властелином, однако со всеми желающими жрец расправился по- своему, отбивая желание других. Знания, добытые тяжёлыми испытаниями, новые методы колдовства и формулы заклинаний, найденные методом жестоких ошибок, Политур хранил в тайне от всех, ожидая лучших времён. Прошёл период довольствоваться малым. Ему давно надоело помогать выигрывать споры жадным и насылать суховеи в поля на заказ завидующих. Полностью пропал интерес от умелой игры на низменных чувствах подлых людишек, хотелось большего – власти, неограниченной власти. С большим удовольствием Политур отдавал себя грёзам о полном господстве над миром. В такие минуты на лице жреца играла злорадная улыбка.
Дикие земли, с изгнанными колдунами и последователями, давно являлись негласной собственностью Политура. Ее добавляли, разбросанные в разных государствах, кланы и одинокие приспешники. Мрачный пейзаж диких земель не привлекал к себе никого. Беспорядочное нагромождение неприступных скал, низкорослые деревца между ними, мелкие илистые речушки и частые ветры отпугивали даже диких животных. Колдуны здесь жили в неглубоких пещерах, ученики и приверженцы – в шалашах по берегам. Самой большой примечательностью являлся, на первый взгляд, потухший вулкан – колдовская святыня, хранивший в своём чреве не застывающие озёра кипящей магмы. Вот оно – царство Политура. Он готов отдать его кому угодно, только охотников не находилось. Желание покинуть это заточение росло с каждым часом, укрепляя уверенность в непременной победе и безграничном господстве. Сперва необходимо захватить город, потом – государство, ну, а затем – и весь мир. Первый город – Дакаран, хотя он не входил в ближайшие планы жреца, однако нельзя перечить Безмолвному. Первый шаг провалился, Солин жив и прекрасно себя чувствует. Все предпринятые шаги для освобождения от задачи остались пустыми. Последняя фраза, начертанная темным властелином в тлеющем тумане, долго стояла перед глазами колдуна:
- Уничтожь наследника Уруксана любыми способами.
Настойчивость Безмолвного убеждала Политура, что появление мальчика тревожит и очень раздражает Хозяина. Провал Агира окончательно подтвердил правильность подозрений колдуна.
- Что же я смогу сделать, если Агира потерпел поражение? – Над таким вопросом ломал голову жрец. – А что если…
- Пылающий владыка, позволь приблизиться к тебе.
Обращение прервало ход мыслей тёмного жреца. Его взгляд из бесконечности устремился на склонившуюся перед ним фигуру.
- Можешь подойти, Фаэкрон. – Голос отразился от стен тронного зала и эхом прокатился по бесконечным коридорам.
Только этот человек мог тревожить Политура в любе время и в любом месте. Только лучшему ученику и правой руке колдуна даны такие привилегии. Своей жестокостью, хитростью и злобностью Фаэкрон уступал лишь наставнику, но, где-то в глубине души, надеялся изменить это положение.
- Наши братья на месте и приступили к выполнению задания. Вот их шары. – Не разгибая спины, доложил Фаэкрон.
- Превосходно. Положи их на место.
Незамедлительно три прозрачных шарика, испускавших слабое розовое свечение, были помещены в специальные лунки на столе.
- Хорошие новости. – Похвалил Политур, поднимаясь с трона. – Посмотрим, что уже удалось узнать нашим верным слугам. – Он потёр ладони, правой прикоснулся к ближайшему шарику и выдохнул на него. Из шарика потекла тоненькая струйка серого дыма, образовывая облако в форме человеческой фигуры. Призрак висел в воздухе, не касаясь, пола. Левой рукой жрец образовал огненный сгусток и скормил его облаку. Огонь помог призрачному телу сформироваться полностью. Оно полностью приобрело человеческий вид, но оставалось прозрачным.
- Что ты узнал Сибитус? – Коротко спросил властелин.
- Пока ничего необычного, мой господин. Я прошёл через южный кордон беспрепятственно. В этой части города ничто не выказывает происшествия во дворце. Продолжаю наблюдать, кого-либо расспрашивать пока не решаюсь.
- Ты делаешь всё правильно. Наблюдай и слушай очень внимательно, не упусти ни одной мелочи.
- Будет исполнено, мой повелитель.
Политур взмахнул рукой, фантом растаял, и шарик вновь засветился бледно-розовым.
Во втором докладе тоже не было ничего интересного. Действия повторились в третий раз.
- Докладывай, Ольтрек.
- Я пробрался со стороны Лазурных гор, владыка. В этой части не раз пришлось услышать имя Мурадок. Ходят слухи, господин, что он опять появился в Дакаране. Говорят, что его видели выходящим из дворца, но я повторяю – это слухи, подтверждений пока нет.
- Слухи на пустом месте† не возникают. Хорошенько проверь эту болтовню.
- Владыка, если все подтвердится, разреши мне найти и уничтожить этого чародея. Давно мечтаю…
- Не горячись. Сначала найди постоянное убежище старика. Узнай на месте ли он, если да, то просто наблюдай за ним, но очень и очень осторожно. И запомни, если ты дашь себя обнаружить, то не ты, он уничтожит тебя как большого специалиста нашего дела.
- Слушаюсь и повинуюсь, владыка. – Призрак исчез.
- Пылающий, позволь мне расправиться с этим чудотворцем. Возьму троих самых способных, выслежу и убью недостойного. – Попросил Фаэкрон.
- Умерь свой пыл. Мурадок не одинок. Ему помогают многие волшебники, да и Талетайя не последняя…
- Талетайя? Это ещё кто?
- Ты знаешь её как Сепфору.
- Эта ведьма всегда ломала мои планы. – Зарычал Фаэкрон. – Тогда я уничтожу обоих.
- Ты так сильно стремишься попасть в объятья Безмолвного? – Засмеялся Политур.
- Но, владыка, у меня же есть сила. Сила, питаемая самим Хозяином.
- Я знаю, но этого не достаточно. Иди, мне нужно подумать.
Фаэкрон низко поклонился и покинул тронный зал, оставляя, Политура в одиночестве.
- Мурадок уже в Дакаране. – понеслись мысли в голове жреца. – Я ожидал этого, но не так скоро. Раз он был во дворце, значит, всё знает и предпримет меры. Дело не обошлось без вмешательства Криниса.
Только от упоминания имени, Политура бросило в яростную дрожь.
- Кринис, мой «возлюбленный» учитель, как я ненавижу тебя. – Взревел колдун. – Ты опять стоишь на моём пути. Не-е-ет! На этот раз тебе не удастся остановить меня! Горе тому, кто будет мешать Политуру!
Жрец в бешенстве метался по залу, разбрасывая огненные шары. Обессилив, он упал на пол и застонал как раненный зверь.
Глава 5
Бурдсу занимался своим привычным делом. Он совсем недавно пришёл из леса, принеся с собой целый ворох различных трав и кореньев. Теперь всё нужно разобрать и определить по местам. Что-то высушить, что-то измельчить, что-то растереть в порошок и плотно закупорить в глиняные горшочки. Ему нравилось такое занятие. Маг знал силу каждой травинки, каждого корешка. Он бережно брал в руки очередной стебелёк, говорил с ним, гладил каждый листочек и окунал в чашу с чистой родниковой водой. Никому не дозволялось присутствовать во время таинства. Его жена и четырнадцатилетний сын прекрасно знали установившееся правило, и старались никого не впускать к Бурдсулу, когда он находился в мансарде. Привыкший к такому отношению, Бурдсул работал спокойно и сосредоточено, не отвлекаясь по мелочам. Дело приближалось к завершению, когда в дверь постучали. От неожиданности маг вздрогнул, задел чашу, от чего добрая половина воды выплеснулась на пол.
- Кто там? – Раздосадовано крикнул Бурдсул. – Что вам надо? Уходите, я очень занят. – Маг хлопнул по бокам ладонями и пошёл за кувшином с водой. Стук повторился более настойчиво.
Ну что вам нужно? Я же сказал, что занят. Мне необходимо закончить очень важное дело. – Шагая к двери, причитал Бурдсул. – Неужели Вы не могли передать просьбу жене, а я бы потом её узнал.
С этими словами маг отодвинул деревянный засов и распахнул дверь. На пороге стоял высокий, крепко сложенный мужчина в рабочей одежде гончара. Видно он сильно спешил, даже фартук снять не успел.
- Неужели Вы не могли подождать, пока я закончу? – Начал возмущаться Бурдсул.
- Сначала дай войти, а потом поговорим подробнее. – Прервал скороговорку пришедший.
Голос гостя чародей узнал сразу, и всё недовольство мгновенно улетучилось. Раз пришёл этот человек, значит дело и впрямь неотложное.
- Заходи, Полетон. Не чаял тебя сегодня увидеть. И что за маскарад в моём доме? Ты что же, гончарством стал промышлять? Ты же от роду глины в руках не держал…
- Да не тараторь ты так. Извини, что отвлекаю, но дело серьёзное и не терпит отлагательств. Мне необходима твоя помощь.
Бурдсулу немного льстили слова воителя.
- Проходи, садись. – Намного мягче промурлыкал маг.
Полетон расположился на диванчике возле небольшого оконца. Бурдсул всунул ему в руки подушечку и произнёс:
- Положи её на колени. Она набита лесными травами и обработана надлежащим образом, так что приносит успокоение и ясность мысли.
- Бурдсульчик, миленький, я не за этим сюда пришёл.
- Полетон, раз ты пришёл, да и ещё переодетый, значит дело срочное. Верно?
- Да верно. Я же сразу предупредил.
- Во-о-т. А серьёзные дела требуют сосредоточенности и ясности рассудка. Согласен?
- Согласен.
- А раз согласен – не отпирайся. Посмотри на себя. Весь напряжён, лицо перекошено, такое впечатление, что перед тобой не я, а целая вражеская армия. Бери подушку и немного посиди, расслабься, а я, тем временем, закончу с моими травками. Поговорим, когда успокоишься, понятно?
Без лишних слов Полетон взял подушечку в огромные ладони, положил на колени и, как провинившийся мальчишка, опустил глаза. Не часто ему приходилось такое выслушивать. В большинстве случаев не ему, а он давал указания, но это обстоятельство мало беспокоило Бурдсула.
Чудесное действие подушки Полетон почувствовал почти сразу, как только та коснулась его колен. Воитель почувствовал что-то мягкое и приятное. Это невидимое покрывало окутало все тело с головы до ног. Полетон стал улавливать запахи полевых цветов, чувствовать дуновение тёплого ветерка и услышал, доносившуюся отовсюду, прекрасную мелодию.
Тело полностью расслабилось, успокоились мысли, улучшилось расположение духа, и ушла тревога. Все магические проявления закончились лишь тогда, когда все отрицательные проявления полностью покинули воителя. Полетон даже не догадывался, сколько времени он провёл в состоянии приятного покоя, но его хватило для окончания разборки трав. Выйдя из объятия неги, воитель тряхнул головой и начал:
- Спасибо тебе за приятные минуты отдыха, но вот, что привело меня в твой дом. Не так давно в городе произошли некоторые события, о которых я пока не буду распространяться, которые говорят о том, что может произойти очень неприятная ситуация. Для предотвращения сложившегося положения делается всё возможное…
- Подожди, Полетон. – Прервал его маг. – Брось свои воинские штучки и говори яснее. Чем я могу помочь?
- Извини, занесло немного. Я хотел спросить. Не встречались ли тебе, в последнее время, какие-нибудь подозрительные личности?
- Полетон, я не интересуюсь подозрительными, не моё это дело знаешь. – Прищурился Бурдсул.
- Да, знаю я. Только поговаривают, что вы, маги можете чувствовать присутствие друг друга.
- Некоторые могут, но поверь, далеко не все.
- Ты, можешь? – В глазах Полетона читалась надежда.
- Могу кое-что. – С наигранной скромностью ответил маг.
- Так я тебя именно в этом смысле спрашиваю.
- Теперь ясно. Что непрошенного гостя ждёте?
- Не простого, а «тёмный огонь», и возможно не одного.
- Это очень серьёзно. Знаешь, они могут прекрасно скрываться от наших чувств. Такого найти, доложу тебе, ой, как не просто. Был со мной один случай, лет пять назад, тогда я…
- Прошу тебя, не отвлекайся.
- Прости. Так вот, как я уже говорил, найти задача сложная.
- С лёгкой, я бы не пришёл. Скажу честно – ты не первый к кому я обратился. Помоги если в силах.
Бурдсул слушал, потирая подбородок большим пальцем. Он всегда так делал при активном размышлении.
- Для чего им являться сюда?
- Точно не известно, но есть предположение – для сбора информации или что-то в этом роде.
- Значит лазутчики. Это хуже. Ну, удружил так, удружил, ничего не скажешь – Развёл руками маг. – Они же просто мастера маскировки, как обычной, так и магической.
Хорошо зная характер друга, ответа Полетон ждал молча.
- Ладно, что-нибудь придумаю. – Маг встал и долго мерил шагами комнату. Полетон только следил глазами за передвижением чародея, сохраняя полное молчание. На первый взгляд движения Бурдсула казались беспорядочными, но внимательный глаз воителя уловил, что маг успел взять с полочки небольшой узелок и пузатенькую баночку, которые сразу очутились на столе. Через мгновение к ним присоединилось овальное зеркало, высвобожденное из дальнего уголка дубового шкафа. Откуда взялся серебряный подсвечник Полетон не заметил. Бурдсул опустил два пальца в баночку, нанёс содержимое на рамку зеркала, и поставил перед ним подсвечник со свечёй. Когда свеча разгорелась – он долго смотрел на пламя, еле уловимо, шевеля губами. Наконец изображение в зеркале начало таять, пока не исчезло совсем, а его плоскость заполнило белое сияние. Маг развязал узелок и посыпал язычок пламени желтоватым порошком, от чего тот увеличился и раздвоился. Один огонёк сразу же отделился от фитиля и медленно погрузился в зеркало. На фоне белого сияния появился образ какого-то бородача. Общение происходило на незнакомом Полетону языке. По окончании разговора бородач исчез, язычок пламени возвратился на прежнее место, и зеркало обрело обычный вид. Расставив вещи по местам, Полетон опять не заметил, куда делся подсвечник, маг подошёл к воителю:
- Я просил совета у своего друга и учителя. Так как лазутчики хорошо умеют прятаться и маскироваться, подождём пока он или они помогут себя обнаружить.
- Как это сами помогут?
- Лазутчик обязан передавать полученную информацию. В момент передачи его защита сильно ослабевает, практически исчезает полностью и тогда можно засечь нежелательное присутствие. Место передачи должно быть защищено от постороннего вмешательства, так как в таком состоянии тела колдунов совершенно беспомощны.
- Только колдунов?
- Не сбивай с мысли. Лес отпадает – зверьё чувствует злые намеренья, и всеми средствами помешают их осуществлению. Пещера в лесу одна, далеко от города и с медведем в придачу – отпадает. Правда есть люди, которые с удовольствием приютят такого гостя, но я думаю, что к ним пока никто обращаться не будет. Чем меньше о них знают, тем безопаснее работать. В данном случае самое простое решение – снять комнату в дешёвом трактире, поближе к людным местам. Многое можно услышать на базарах, в торговых лавках, на площадях, в банях и в тех же трактирах. В нашей части города есть такое место – «Серебряный гвоздь». Сам посуди, за комнаты плата невелика, посетителей вечером хватает, рыночная площадь через две улицы – красота. Я его обязательно проверю.
- Ты, что же, безвыходно будешь там сидеть?
- Почему безвыходно? Утром узнаю, сколько в нём постояльцев, кем они представились, в каких комнатах живут…
- Давай, накличь на себя подозрение и завали всё дело…
Бурдсул так глянул на Полетона, что тот поёжился.
- Молчу, молчу. – Только и смог сказать он, а Бурдсул продолжил:
- К обеду узнаю, кто на месте, а кто в городе. Тех, кто на месте можно не учитывать, а работать с теми, кто вернётся к вечеру. Как – это моя забота.
- Что же мне делать, если ты всё берёшь в свои руки?
- После окончания рыночной торговли несколько твоих людей должны находиться в общем зале. Нужно предупреждать про неприметность?
Полетон отрицательно замотал головой.
- И меняй их через час-полтора. Кто знает, сколько искать придётся?
- Это я сделаю. Как они тебя найдут?
- Меня искать не нужно. Я сам подойду, когда возникнет необходимость. Пусть ведут себя как обычные пьянчужки, но будут готовы действовать быстро.
- Как скажешь. Когда начинаем?
- Завтра и начнём. Вот ещё что. Город большой и это не единственное подходящее место. Нужно проверить как можно больше. Я обращусь за помощью, думаю, мне не откажут, а ты, как только начнёт светать, приходи сюда, узнаешь, куда ещё посылать своих молодцев.
- Спасибо, Бурдсул.
- Поблагодаришь, когда дело сделаем
Полетон встал, попрощался с магом и удалился.
Глава 6
У ручья возле пещеры, опираясь спиной о ствол многовекового дерева, сидел Мурадок. Его собеседница с удовольствием опустила ноги в журчащий поток. Искристое, словно сотканное из паутины, платье придавало юношеского задора и так молодой его обладательнице. Великолепные, ниспадающие до талии, волосы украшал венок из полевых цветов и колосьев. Любое движение девушки поражало легкостью и грациозностью. Мелодией её голоса, похожего на переливы тысячи хрустальных колокольчиков, восхищался не только Мурадок, а и все лесные обитатели.
- Значит это – Агира? – Спросила девушка.
- Да, Талетайя. Их посетил огненный змей.
- Как же вовремя Кринис подарил ребёнку талисман. Всегда поражалась его умению предугадывать события. Страшно представить, что бы случилось с малышом без защиты.
- Поведай мне, царица леса, ты знаешь будущее этого ребёнка?
- Я знаю немного, людские дела и судьбы – не совсем моя стихия. Тебе прекрасно известно, моё царство – леса и луга, а у людей свой путь.
- Но ты же сама принесла талисман Региле?
- И не только, я и свиток подбросила Клейле. Однако, милый мой волшебник, это совсем не говорит о моей осведомлённости. Кринис, иногда, просит о таких услугах и я, с радостью, ему помогаю.
- Кринис-Кринис. – Мурадок тяжело вздохнул. – Давно я не встречал его. Хотелось бы повидаться с ним, услышать его мудрое слово, взглянуть в добрые глаза, рассказать о своих успехах и поражениях. Иногда мне очень этого не хватает.
- Придет время, и ты смажешь встретиться с ним, почувствовать тёплые объятья и насладиться мудростью. Поверь, я знаю точно.
- Но ты же с ним видишься. Почему он ко мне не приходит?
- Он сейчас живёт в духе, а тело находится в высокогорной пещере, которая защищена великой магией света. Не беспокойся, найти пещеру никому не под силу. Теперь посуди сам, я дух и Кринис живёт в духе, нам же легче общаться. На общение со мной ему усилия почти не требуются.
- Почему же ты тогда свободно можешь со мной общаться?
- Пока я не могу тебе раскрыть этот секрет. Ты, хоть и почтенного возраста, мало знаешь о природе духовной материи. Об этом как-нибудь потом.
- Хорошо, вернёмся назад. Ты же прекрасно знаешь – я маг, и не последний. Мне под силу, на некоторое время, оставить тело и тогда я буду в духе, как и учитель.
- Да, это ты можешь, отрицать не стану, но для такого действия необходимо приложить не мало усилий, а сейчас не стоит тратить силы попусту. В данный момент они нужны для другого. В первую очередь – для защиты Солина. Если тебя это утешит, я могу сказать, что Кринис всё о тебе знает и так же желает встретиться с тобой. Как только появится такая возможность.
- Спасибо за утешения. Ты с самого детства поддерживала меня, однако я отвлёкся. Всё же, что тебе известно о Солине?
- Немного. Кринис говорил о большой силе, заложенной в мальчике. Он с рождения наделён добротой и любовью в такой степени, что мощь светлого огня может раскрыться в полной мере. Подавить его чувства не возможно никаким колдовством, и как видно, Айдогортон тоже знает об этом. Не просто так он заставил Политура послать Агира к малышу.
- Ты думаешь, Политур не по своей воле послал змея?
- Конечно, нет. Он хоть и обладает большими возможностями, но не мог знать о способностях Солина сразу после рождения. Даже ты, находясь на светлой стороне, о них не догадывался. Айдогортон – дух. Пусть зла и темной стороны, но все-таки дух, поэтому духовное начало, кого-либо из людей, ему распознать не трудно. Так как он сам не может действовать на светлой стороне, это непреодолимый запрет, запрет Владыки и духа огня творящего, то он пользуется тёмными огнями, как инструментом.
- Да-а, старею. Не смог распознать очевидное.
- Не сокрушайся. Большинство людей, иногда, не улавливают самого простого в цепочке событий. Ты – не исключение. Ты владеешь силой, мудростью, знанием, но по-прежнему остаёшься человеком, так, что не нужно винить себя и не думай, пожалуйста, что ошибается только человек, это не верно. Просто случилось так, что вы – люди пока не в состоянии быстро распознавать ошибки и устранять их. Я настаиваю – пока не можете…
- Опять ты меня утешаешь.
- Я не утешаю, а говорю очевидные истины.
Старик рассмеялся:
- Снова попался на простейшем. Мне стоит быть внимательнее и проще в суждениях, а то, не ровён час, позабуду все житейские истины.
- Вот это другое дело. Таким ты мне больше нравишься, но возвратимся к делу. Во дворце тобою сделана хорошая защита, однако до конца ещё далеко, все только начинается.
- Я предполагал это.
- Хочу предупредить. Со стороны Лазурных гор пробирался лазутчик тёмной стороны. Меня предупредил, Тейбулор, дух гор, да и лесной народец взволнованно рассказывал о, путающем следы, человеке который пробирался в сторону Дакарана. Твоя задача – обезвредить его, как можно быстрее, со своей стороны, попытаюсь узнать, один ли он пожаловал или нет.
- Талетайя, ты только что подтвердила мои опасения. Я даже могу предположить о цели визита. Узнать о настроении в городе, заручиться поддержкой сторонников, сеять в народе панику. Не удивлюсь, если моё присутствие здесь не является для тёмных секретом.
- Наши мысли совпадают, и мне очень жаль, но в поисках гостя помочь не смогу. В городе действуй сам.
- Уже действую. Полетон предупреждён о возможности появления нежелательных людей. Думаю, он справится и найдёт того, кого нужно, а если понадобится моя помощь – всегда, пожалуйста, я сделаю всё возможное.
- Очень хорошо. Теперь – о тебе. Ты сейчас должен находиться ближе к мальчику. Поживешь пока во дворце, думаю, царь будет только рад. Как можно чаще общайся с малышом, выноси его в сад, к озеру, на луг, пусть Солин знакомится с природой и наполняется её могуществом. Береги его, будто собственное дитя. Да, вот ещё что, через пять дней на сверкающей поляне соберутся чародеи, приходи обязательно. Совместно решим о дальнейших действиях, за одно, повидаешься с братьями по ордену.
- Спасибо за приглашение.
- Мурадок, ты же прекрасно знаешь, что для тебя не нужно ни какого приглашения, я просто сообщила, куда и когда приходить. – С этими словами, Талетайя превратилась в юркую белочку, прыгнула на ствол дерева и скрылась в густой кроне. Мурадок никогда не мог предугадать, в каком виде Талетайя покинет место встречи, его это немного веселило.
Немного посидев в тени лесного великана, старец стал собираться. В пещере взял посох, перекинул дорожную сумку через плечё, попрощался с радушным мишкой и отправился в путь. По дороге его нагнал быстрый молодой олень. Он преградил магу дорогу и лег у самых ног. Мурадок влез на спину зверю, и олень направил свой лёгкий бег в сторону Дакарана.
Глава 7
Ежедневно, с самого рассвета, Ольтрек принимался за выполнение, поставленной, задачи. Каждый раз он применял различные хитрости, чтобы покинуть «Серебряный гвоздь» незамеченным. Всё время оставаться в тени – занятие не из легких, но, не зря, он один из лучших в клане. Не раз он докладывал об успешном выполнении порученного задания.
Сейчас его путь лежал на городской рынок. Там всегда людно, и из обрывков фраз можно узнать многое. Рыночная площадь – место, живущее своими законами и порядками. Все кто приходил сюда невольно попадал под влияние эмоций, присущих только торговой братии. Иногда страсти накалялись до предела, тогда на помощь спешил городской патруль. Здесь всем находилось занятие по душе. Многочисленные покупатели толпились у прилавков, захаживали в лавчонки или просто слонялись торговыми рядами. Голос зазывал переплетался с возгласами торгующихся, и всё это тонуло в водовороте балаганной музыки и радостного смеха молодёжи, пришедшей поглазеть на товары, прокатиться на карусели или подшутить над скупыми лавочниками. Рынок походил на большое озеро, в которое стекались и вытекали живые реки.
- Чтобы вас настигла кара Всевышнего! Чтобы вы не увидели рождение своих детей! Люди, посмотрите, что натворили эти злодеи! – Донеслось до ушей Ольтрека. Через несколько шагов он стал свидетелем следующего; На пороге торговой лавки стоял довольно упитанный человек. От злости его лицо покрылось красными пятнами. Он гневно тряс кулаками и сыпал ругательства вслед убегающим и звонко смеющимся мальчишкам. Грузный ростовщик значительно уступал прытью мальчуганам и совершенно не помышлял броситься в погоню, ему только и оставалось, что разразиться проклятиями, которые до слёз веселили убегающих.
- Тебя чем-то обидели, добрый человек? – Как можно приветливее обратился Ольтрек к ростовщику.
От такого обращения толстяк растерялся. Его ни когда не называли добрым человеком. Он быстро заморгал и ответил плаксивым голосом:
- Ты прав незнакомец, пусть долгими будут твои годы, меня очень обидели. От этих оборванцев просто житья нет. Я всё время страдаю за доброе сердце.
- За какое добро ты несёшь страдания?
- В трудные минуты многие люди обращаются ко мне за помощью, и я не отворачиваюсь. С открытым сердцем даю деньги под залог, беру всего лишь треть от ссуженного, ну скажи мне, разве это не благородно, а они ещё издеваются.
- А если долг не возвращают, что тогда?
- Я продаю оставленные в залог вещи, у меня ведь тоже семья, её тоже нужно кормить.
- Да, я прекрасно тебя понимаю и сочувствую. Много неблагодарности в нашем мире, а что мальчишки натворили?
- Вы представляете, эти двое пришли со слезами на глазах просить денег для, якобы, больного отца. Они так упрашивали, что сердце моё чуть не разорвалось на части. Я сжалился над ними и согласился посмотреть, что эти негодники принесли в залог. Протягивая драный мешок, они что-то лепетали о семейной реликвии, что обязательно выкупят такую ценность и готовы подписать любую долговую расписку. Ну, скажите мне, разве могло моё доброе сердце отказать? – Ростовщик утёр одинокую слезинку. – Но как только я развязал мешок, - лицо толстяка перекосила гримаса брезгливости, - оттуда мне на голову прыгнула ужасная жаба. Закричав, я отбросил мешок в сторону, и из него выползли ещё две бородавчатые твари. Они мне с детства омерзительны. Просители воспользовались моим замешательством и с хохотом пустились наутёк. Вы же сами видели, где мне с ними тягаться. Что теперь делать не знаю. Эти зелёные чудовища до сих пор внутри. – Ростовщик поёжился. – От них нужно избавиться, а я их даже видеть не могу не то, чтоб прикоснуться.
Как бы красочно не рассказывал толстяк о своей доброте, Ольтрек с первых слов распознал натуру собеседника. Наживаться на бедственном положении других, забирая последнюю рубаху, вот истинное лицо жалобщика. Такой человек может пригодиться и здорово помочь, если правильно подобрать ключик, а ключ простой – деньги. Оставив размышления при себе, Ольтрек продолжил:
- Позволь мне, добрый человек помочь твоему горю. Не думай, что вокруг одни бессердечные негодяи.
- Я с радостью принимаю ваше предложение, благородный незнакомец.
- Можете звать меня Суданом.
- Как вам будет угодно. Меня зовут Мамок.
- И так, Мамок, показывай, где твои жабы.
Ростовщик вышел из проёма двери, освобождая проход, и жестом предложил войти.
Лавка Мамока вмещала несколько стеллажей до самого потолка. На многочисленных полках нашли приют самые разнообразные вещи: и старинные книги, и бронзовая посуда, и всяческие шкатулки с ларцами, даже – украшения из серебра и золота. Многие предметы припали толстым до неприличия слоем пыли, от чего приобрели ровный серый цвет. Казалось, она захватила все уголочки, но всё-таки нашлось место свободное от захватчика – маленький столик хозяина с разбросанными по поверхности бумагами. Хрустальный шар и подсвечник на три свечи, со сломанным пером вместо одной из них, довершали картину рабочей обстановки. Ольтреку хватило одного беглого взгляда, чтобы рассмотреть всё до последней мелочи; ни сундук в тёмном углу, ни поношенные туфли, и даже паук в путине под потолком не скрылись от проницательного взора.
Ольтрек с озабоченным лицом взял у ростовщика мешок и присел, делая вид, что заглядывает под стол.
- Искать лупоглазых, ещё чего. – Подумал колдун. – Сейчас сами прискачут.
Положив правую руку тыльной стороной на пол, он начал отстукивать определенный ритм, стараясь не афишировать своих действий. Так продолжалось до тех пор, пока лавка не наполнилась истошным криком Мамока:
- Судан! Смотрите! Смотрите! Они все только что взобрались на мой стол! Освободите же меня от этой напасти!
Ольтрек поднялся и с удовлетворением посмотрел на трех жаб, собравшихся вокруг хрустального шара
- Ты оказался удачливей меня, друг мой, найти бородавок брался я, однако тебе повезло больше. Скверный из меня помощник получился. Давай уложу этих приятелей в мешок.
- Что Вы такое говорите? Как это скверный помощник? Вы смогли их поймать и посадить на место, надеюсь, и унесёте отсюда.
- Не сомневайся, я с радостью, избавлю тебя от них. А скажи мне, дружище Мамок, - Ольтрек прищурил глаза, - что это за шар на столе?
- Ах, этот. – Мамок поднял шар над подставкой. – Интересная история со мной приключилась. Хотите, расскажу?
Ольтрек утвердительно кивнул головой.
- Это произошло три дня назад. Вечером я сидел на веранде и спокойно наслаждался прекрасным чаем. Кстати, я даже чаю Вам не преложил, вот это гостеприимство. Вы уж не судите строго, потрясение всё-таки.
- Ничего страшного, тем более, может тебе это покажется странным, я совсем не пью чай.
- Тогда, может чего-то другого?
- Прошу, не утруждай себя понапрасну. Ты о чём-то хотел мне рассказать?
- Покорнейше прошу простить – отвлёкся. Значит, сидел я на веранде и спокойно пил чай, как вдруг с улицы послышался крик и громкий топот: « Держи вора, хватайте его» - доносилось со всех сторон. Одни звали патруль - другие, скверно ругаясь, бежали по мостовой. Звуки преследования приближались к моему дому. Тогда я встал и пошёл посмотреть, что к чему, но меня остановило шуршание в кустах. Сперва я подумал, что вор хочет укрыться в моём саду и, правду говоря, растерялся. Застыв на одном месте, я долго прислушивался, но звук больше не повторился. Немного придя в себя, я направился в дом за свечой. Когда вернулся – гомон погони утих и улица опустела. Осмотр кустов принёс старую, потрёпанную сумку с этим вот шаром и дешёвыми безделицами; стеклянными бусами, маленьким зеркальцем, каким-то тряпьём и оловянной ложкой. Не пропадать же добру. Бусы отдал жене, зеркальце – дочери, ложку взял себе, тряпки сжёг, а шар принёс в лавку, может, выручу за него несколько монет. Хотя, кому он нужен? Совершенно бесполезная вещь. Вот если бы – ваза, или кубок для вина, это другое дело, но что есть, то есть. – Мамок замолчал.
- Мне нравится этот бесполезный предмет, сколько ты хочешь за него.
- Но зачем он вам, сударь?
- Поставлю на камин как украшение.
- Ну-у-у…, - замялся ростовщик, - так сразу и не соображу.
- Даю две серебряные монеты.
Глаза Мамока заблестели. Мог ли он подумать, что так выгодно расстанется с куском стекла. Толстяк раскрыл рот, что бы поторговаться, но передумал. В его жадном умишке родилась другая идея.
- Что Вы, что Вы, я не могу принять от Вас такие деньги, тем более за вещь, доставшуюся мне даром. – Делая такое предложение, Мамок надеялся приобрести, в лице Судана, постоянного покупателя, и вот тогда хорошенько заработать.
- Ты щедрый человек, - с неуловимой издёвкой произнёс Ольтрек, передавая деньги. – Возможно, мы ещё встретимся.
- Не забудьте подставочку.
- Спасибо за напоминание. Дай-ка мне что-нибудь, куда можно сложить приобретение.
- Одну минуточку. – Мамок засеменил к стеллажам, а когда вернулся – держал в руках наплечную сумку, совершенно неопределённого цвета. – Вот, возьмите. Пожалуйста.
- Сколько с меня?
- Нет, нет – это подарок.
- Я очень польщён.
Ольтрека очень веселило поведение ростовщика. Он уложил покупку, забрал мешок с жабами и направился к выходу.
- Если ещё что-нибудь понадобиться – заходите, буду очень рад. Я многое могу раздобыть, особенно для такого благородного человека, как Вы. – Вместо прощания, выкрикнул Мамок.
- Непременно воспользуюсь твоими услугами.
Выйдя на улицу, Олтрек вновь оказался в людском потоке, пёстром и галдящем на все голоса. Настроение колдуна значительно улучшилось. Он не шёл, а как будто летел, не обращая внимания на окружающих, мысленно благодаря тёмному Хозяину и подсмеиваясь над незадачливым воришкой: « Видимо бродяга залез в дом мага-простофили и стащил шар.
Наверное, этот горе-чародей ещё слишком молод и неопытен, раз дом остался без защиты, но, хвала Владыке, мне это только на руку. Разрушив охранное заклинание, я смогу узнать, практически, обо всех «белых» проживающих здесь, а может и ещё что-нибудь полезное для клана. Это первая крупная удача за последние десять дней. С ростовщиком повезло не меньше – этот жадный толстяк, при правильном подходе, сможет стать очень ценным доносчиком». – С такими мыслями Ольтрек отправился прямо в «Серебряный гвоздь». Ни яркое солнышко, ни ласковый ветерок, ни весёлый щебет птиц не трогал колдуна так, как предстоящее дело. Всё его естество занимала гордость за выполненное задание.
День безостановочно приближался к середине. Серая скука нависла над «серебряным гвоздём». Не имея возможности похвалиться количеством присутствующих, зал для посетителей выглядел скучным и неуютным. За дальним столиком наслаждался вкусом куриных ножек упитанный бородач, обильно запивая еду изрядным количеством вина. Двое других посетителей, осушив уже два кувшина, что-то обсуждали, активно жестикулируя при каждом возгласе. Центральный стол занимали трое здоровяков. Они прикладывались к пивным кружкам, окуная усы в пышную пену, и веселились, словно малые дети. Пройдёт совсем немного времени, и зал заполнят гомон и клубы табачного дыма. Прислуга будет сновать между столами, а хозяин – то и дело опускаться в подвал за очередными кувшинами и бочонками. Такую картину Ольтрек наблюдал каждый вечер по возвращению из города. Он ни разу не заказывал ужин в комнату, а использовал каждую минуту для общения с подвыпившими гуляками. Говорил мало, в основном слушал и делал выводы. Сегодняшний день стал исключением. Колдун вернулся раньше обычного, чем удивил хозяина и прислугу. На предложение пообедать он вежливо отказался и прямиком направился к себе. Предварительно закрыв дверь изнутри на замок, Ольтрек достал хрустальный шар и установил его в центре стола, отбросив старую сумку в дальний угол комнаты. Кусочком золы из очага он нарисовал вокруг шара равносторонний треугольник, потом вокруг него – второй, да так, что углы первого – делили стороны второго пополам , а половина стороны большего – равнялась стороне меньшего. Таким образом, шар с трёх сторон окружали равносторонние треугольники, касавшиеся углами. Внутри каждого – колдун нарисовал загадочные символы и написал имя одного из темных гениев трехмерного пространства, на каждый внешний угол – положил по угольку. Этим закончилось приготовление к разрушению охранного заклятия. От нетерпения проникнуть в тайны врагов, Ольтрека пробила нервная дрожь: « Ещё немного усилий и многие секреты откроются передо мною. Думаю, что пылающий господин оценит мои труды по заслуге. Даже представить не могу, какие возможности откроются передо мною». – Такие мысли роились в голове, когда Ольтрек сел ближе к столу и вынул из дорожной сумки маленькую коробочку.
Всю силу взгляда колдун направил в центр хрустального шара. Так продолжалось до тех пор, пока тот не наполнился сероватым туманом. Пришло время разрушительного заклинания. Олтрек повторял его громко, не боясь посторонних наблюдателей, посыпая угольки, а затем и шар зеленовато-бурым порошком из коробочки. Через минуту порошок превратился в оранжевый дым, угольки засветились красным, а шар изменил цвет на жёлтый. Угли становились ярче и ярче, красным цветом окрасились стороны большого треугольника и один за другим засветились символы по углам. Колдун продолжал без остановки, а когда вспыхнула последняя буква последнего имени - угольки выпустили алые лучики, соединившиеся над шаром в одной точке. Шар оказался внутри трёхгранной пирамиды, образованной зловещими лучами. Его цвет превратился в оранжевый, а внутри сверкнула молния. Пирамиду заполнил красный дым: «Ещё совсем чуть-чуть и охрана рухнет. Вот-вот шар станет красным, потом – почернеет и доступ к нему открыт». – Теплил себя надеждой Ольтрек, но этого не произошло. Уже предвкушая миг победы, колдун заметил неладное. Шар засветился голубым, переходящим в ослепительно белый. Вспышка света разнесла пирамиду в дребезги, разметала угли и отбросила колдуна к стене, принеся серьёзные ушибы и ссадины. Такой резкий поворот событий привёл Ольтрека в недоумение. Ему понадобилось время для осмысления происшедшего, которое он так и провёл лежа на полу. Когда, собрав силы, Ольтреку удалось прийти в себя и подняться, шар, как ни в чем небывало находился на прежнем месте. Прозрачный и целый, он остался равнодушен, к произведённым над ним, действиям. Устранить защиту магического предмета не удалось. О необходимости доставки шара Политуру Ольтрек не сомневался, но для этого придётся отложить дальнейшее пребывание в городе, а разрешение на такие действия может дать только сам Пылающий. Только с его согласия можно вернуться в Дикие земли: « Нужно выходить на связь, и чем быстрее, тем лучше». – Укрепился в мысли посланец темного клана. Он лёг на кровать, расслабился и мысленно послал Политуру просьбу о встрече. В это время шарик Ольтрека, в тронной пещере, засветился ярко-розовым. Владыка прикоснулся к нему, и сознание колдуна устремилось на свидание с тёмным жрецом, оставляя тело в комнате трактира, но беда не приходит одна. Какая-то могучая сила не позволила Ольтреку добраться до места назначения, грубо вернув его обратно. В начале ещё чувствовалась помощь верховного жреца, но тот находился очень далеко, и сопротивление получилось безрезультатным. Лазутчик буквально рухнул в тело. Положение оказалось печальным. Руки и ноги крепко связаны, а голову сжимал какой-то обруч. Слегка приоткрыв глаза, Ольтрек обнаружил возле себя трёх здоровяков, недавно веселившихся за кружкой пива и низкого, но крепко сложенного человека, суетливо бегающего по комнате и говорящего без умолку. Воспользовавшись тем, что возвращение осталось незамеченным, Ольтрек предпринял попытку освободиться. Он закрыл глаза, сосредоточенно призвал тёмное пламя и направил его на верёвки, представляя, как под его воздействием они разрываются, но опять – прокол. Вместо освобождения мозг колдуна пронзила голубая молния, неся ужасную боль. Ольтрек взвыл.
- Уже вернулся? Это хорошо. – Донеслось до ушей лазутчика. – Очнулся и хотел вырваться? Не выйдет. Обруч связал твои силы. Ты теперь совершенно беспомощный и колдовство не поможет. – Победоносно заявил низенький.
- Попался, так глупо попался. – В отчаянии подумал Ольтрек. – За много лет такого занятия я переоценил себя и потерял осторожность. Вот плата за легкомыслие, меня выследил этот коротышка.
- Полетон, теперь – в мешок и… Там всё расскажет. – Сказал одному из здоровяков низкий. – Полетон, воитель Уруксана… - Только и успел подумать Ольтрек, как на глазах у присутствующих, его тело охватило пламя и он, в мгновение ока, превратился в кучку серого пепла.
- Взять – взяли, а уберечь – не уберегли. – Смущённо произнес поражённый Полетон.
Политур просто кипел от злости и гнева. Немигающим взглядом, он смотрел на бесцветные осколки, бывшие когда-то шариком Ольтрека.
Глава 8
Вечер выдался безветренным и очень тёплым. Солнечный диск неуклонно катился к горизонту, освобождая место звёздам. Затихали птицы, звери торопились на ночлег, закрывались цветы, готовясь к ночной прохладе. Погода, не предвещала, никаких сюрпризов. Зеркальная гладь озера отражала порозовевшие облака. Ни единой волны, ни единого всплеска. На пологом берегу, возле куста шиповника, удобно расположились двое уже немолодых людей. Между ними, в переносной колыбели, лежал ребёнок, внимательно прислушиваясь к каждому слову взрослых. Женщина зелёной веткой, то и дело, отгоняла от малыша назойливых насекомых:
- Я очень рада нашему знакомству, мудрый Мурадок.
- Милая Клейла, называйте меня просто Мурадок, без всяких «мудрый».
- Солин прекрасно к Вам относится, даже на руках матери он не так спокоен, как с Вами. Ваши дети, наверное, тоже Вас обожали и не доставляли много хлопот?
- Нет, Клейла, здесь Вы ошибаетесь. Ничего подобного со мной не случалось. Я впервые нахожусь в такой ситуации.
- Неужели Вы были жёстки со своими малютками?
- Вы не правильно меня поняли. Я никогда не имел собственных детей. Сначала, мне пришлось много учиться, затем – много путешествовать, ну, а потом, - старик на мгновение прервался и посмотрел, куда-то в даль, - потом – состарился, и вопрос женитьбы отпал сам собой. Так, что Солин мой первый воспитанник такого возраста.
- Но Вы не так уж стары, как Вам кажется, и, возможно ещё повстречаете на своём пути верную подругу.
- Мне очень много лет. Так много, что мне надоело их считать, и я забросил бесполезное занятие, даже не помню, сколько лет назад.
- Количество лет совершенно не важно, важно внутреннее состояние души и прочное здоровье тела. По-моему, эти два качества молчат о Вашей старости, в отличие от Вас.
- Вы, своими словами, заставляете меня испытывать неловкость, как какого-то подростка. Стыдно сказать, но у меня, на щеках, жар приключился.
- Вот видите, будь Вы, в душе, глубоким стариком, мои слова не произвели бы ни какого действия, а так вы сами убедились в ошибочности мнения о себе. Ну, правда, же?
Солин только переводил взгляд то на няню, то на мудреца. Клейла, увидев такую заинтересованность малыша, не смогла сдержать улыбки:
- Очень смышленый ребёнок. Не перестаю удивляться.
- Я полностью с Вами согласен. Он схватывает всё на лету и так быстро учится.
- Совершенно верно. Я вынянчила всех его сестёр, и ни одна не развивалась так быстро.
Малыш заулыбался, словно почувствовал, что речь идёт именно о нём. Он затеребил ножками, принимая ответные улыбки взрослых.
- Пора идти домой. – Сказала няня. – Время кормить ребёнка.
Мурадок взял Солина на руки, обращая лицом к заходящему светилу:
- Скажи Солнышку « до свидания», а завтра вы встретитесь опять.
Солин внимательно смотрел на закатывающийся небесный диск.
- Ну, вот, и попрощались. Клейла, Вы сможете понести корзинку?
- Конечно, смогу, что за вопрос?
- Вот и прекрасно – я понесу Солина.
Поднявшись с берега на тропинку, они направились прямо во дворец.
Закат окрасил западную часть неба, в багровы тона. Появились первые звёздочки и одинокие сверчки заиграли свои трели. Ночные мотыльки, довольно расправив крылья, закружили в танце над засыпающей землёй. Прогоняя дневную жару, подул легкий ветерок. Играя листвой, в кронах многовековых деревьев, он нес прохладу и убаюкивающий шелест. Удобно устроившись на руках чародея, Солин чувствовал теплоту и покой. Ощущая заботу и любовь старика, мальчик отвечал, как мог. Казалось – никто не мог вторгнуться в эту идиллию и она не закончится, но, ускоряя шаг, навстречу мудрецу и няне уже спешили дворецкий и слуга. Сократив расстояние до узнавания, Солоний заговорил:
- Почтенный Мурадок, царь приказал мне найти и привести Вас к нему, если Вы не возражаете. – На немой вопрос старика, дворецкий добавил. – Ребёнка поможет нести Кайлус, царица уже ждёт Вас. – Он почтенно склонил голову перед няней.
- Но позвольте, отчего такая спешка?
- Не могу знать. Надеюсь, все Ваши вопросы удовлетворит Его Величество.
Несмотря на возмущения Солина, старец передал ребёнка представленному слуге, извинился перед Клейлой и зашагал вслед дворецкому.
Няня и Кайлус отправились во дворец, а Солоний повёл мудреца вглубь дворцового сада. В одной из многочисленных беседок, чародея ждали Немот, Полетон и Бурдсул. При появлении Мурадока, Полетон и Бурдсул вскочили на ноги, а Немот двинулся навстречу старику. Такое внимание немного смутило пожилого человека, и он был рад, что сгустившиеся сумерки скрыли краску на его лице.
- Мы очень рады, что Вы смогли присоединиться к нам так скоро. – Произнёс Немот и, обращаясь к дворецкому, добавил. – Спасибо, Солоний, Можешь возвращаться.
Верный слуга почтительно поклонился и ушёл. Как только его фигура исчезла из виду – Немот продолжил:
- Время позднее и я сразу перейду к делу. Хочу представить Вам этого человека, мудрейший, - Бурдсул. Он, как и Вы, причастен к тайнам огня созидательного, и любезно согласился помочь найти и поймать тёмного лазутчика, за что мы ему очень благодарны.
Старик, приближаясь к Бурдсулу, пристально смотрел ему в глаза, их руки сплелись в тайном рукопожатии чародеев.
- Рад знакомству, собрат мой. – Произнёс Мурадок.
- Для меня – большая честь лично познакомиться с вами. Многие мечтают о такой возможности. Шутка ли, прикоснуться к самой легенде это же…
Щеки мудреца вспыхнули густым румянцем:
- Не преувеличивайте, друг мой, никакая я не легенда… Однако, мы здесь собрались не для обоюдных комплиментов, не так ли? – Перевёл разговор в другое русло Мурадок. – Давайте, друзья поговорим о деле. Так значит, Вам удалось задержать лазутчика?
- И да, и нет. – Ответил Немот.
- Можно узнать подробности?
- Ими располагают Полетон и Бурдсул.
- Так кто же мне поведает о происшедшем?
- Разрешите мне? – Вышел вперёд Бурдсул.
- Конечно, конечно, друг мой, мы Вас внимательно слушаем.
Бурдсул рассказывал, не торопясь, обдумывая каждое слово и обращая внимание на каждую мелочь. Мудрец слушал очень внимательно, не перебивая рассказчика, он даже затаил дыхание, увлёкшись историей, и его интерес не ослабел до её конца.
- С хрустальным шаром ты хорошо придумал – молодец. – Бурдсул немного смутился. Получить похвалу от самого Мурадока – большая честь для любого чародея:
- Но ведь всё оказалось напрасно. – С грустью в голосе заметил Бурдсул.
- Почти всё, - успокаивающе произнёс мудрец – однако это будет для вас хорошим уроком. Вы и Полетон всё сделали правильно, но немного поспешили с возвратным обручем. По-правде говоря им можно совсем не пользоваться. Вам необходимо было крепко связать тёмного и ждать его возвращения, а затем – окропить отчуждающим отваром и заклинанием связать силы. В таком случае он был бы сейчас жив, а Политур не узнал о провале. Теперь же всё наоборот – лазутчик мёртв, Жрец знает про охоту за его людьми.
- Мудрый, мне не известен состав отчуждающего отвара, и связывающего заклинания я тоже никогда не слышал. – Бурдсул опустил голову. – Но это не оправдывает наших действий. В самом деле, если бы мы надели обруч после возвращения – результат был бы другой.
- Друг мой, не вини себя. Чувство вины к добру не приводит. Я старше тебя, да и знаю больше, однако сам не застрахован от ошибок. Что сделано, то сделано, не будем к этому возвращаться. А скажите-ка мне, вам случайно имя лазутчика не удалось узнать?
- Стараниями Полетона, нам удалось это сделать. От ростовщика мы узнали, что тот представился Суданом.
- Судан? – Недоверчиво переспросил Мурадок. – Да, вы не ослышались, Судан, - вставил слово воитель. – Я думаю, толстяк не соврал. Мои молодцы нагнали на него такого страху, что стук его зубов раздавался по всему рынку.
- Поздравляю, друзья мои, вы сделали очень важное дело, и вовсе не всё напрасно.
На лицах присутствующих застыл немой вопрос. Старик не стал томить их ожиданием.
- Судан – одно из многочисленных имён Ольтрека. Он является, вернее сказать являлся, одним из лучших колдунов тёмного клана и опытнейшим лазутчиком. Долго я пытался выследить его, но все мои усилия оказались напрасными. Вы же своими действиями заставили Политура уничтожить одного из лучших учеников.
После непродолжительной паузы старик продолжил.
- Как я и предполагал, намерения жреца очень серьёзны. Избавиться от одного из лучших ради достижения цели – решение не простое даже для Политура. Сепфора, как всегда, оказалась права, за всем этим стоит Хозяин тёмного пламени, а жрец и его люди лишь инструмент в его лапах. Охоту на остальных «гостей» можно прекратить. Уверен, после случившегося Политур отзовет их назад. Думаю, и активные действия с его стороны на время прекратятся.
Старик замолчал. Со стороны казалось – все высказывания были только мыслями вслух, а не обращение к собравшимся.
- И все-таки, почему Хозяин тёмного пламени охотится за моим сыном? – Прервал молчание Немот.
- Сепфора приоткрыла тайну такого внимания, но сказанное мной не должно выйти за пределы этого круга. – Мурадок обвел всех пристальным взглядом. По лицам присутствующих он понял, что второй раз предупреждать не надо.
- Солин, от рождения, наделён огромной силой творческого пламени. Его главная задача нести созидание не только в пределах видимых, но и в душах всех созданий Творца. Как мне стало известно, перетянуть его на темную сторону не представляется возможным. Немот, теперь сам подумай, по нраву ли это тёмному Хозяину.
- Значит, мой сын является в какой-то мере угрозой тёмному пламени. – Тихим голосом произнёс Немот. – Уж очень могущественный соперник ему достался.
- Ваше Величество, жизни не пожалеем для защиты царевича. Надеюсь – мудрый Мурадок подскажет нам решение. – Воитель посмотрел на старика с надеждой на поддержку.
- Да Полетон, я приложу все усилия и знания для решения этой задачи. Солина необходимо уберечь и вырастить достойным такой силы. Уверенность в своей правоте придаст нам мужества и решимости, а это уже – половина победы. Государь, мы все, как и ты, горим желанием защитить малыша, и мы это сделаем.- Спасибо тебе мудрец, и вам, друзья, спасибо. С такими людьми как вы мне ни чего не страшно.
Немот приложил руку к сердцу и в знак уважения наклонил голову. Остальные поклонились в ответ. Обсуждение происшествия на этом закончилось. Собравшиеся ещё немного поговорили на другие темы и разошлись.
Глава 9
Уже несколько дней Политур находился в состоянии мрачнее обычного. Шутка ли, ему пришлось навсегда погрузить Ольтрека в темноту, а остальных разведчиков отозвать. Жрец давно подавил в себе чувство жалости и сострадания, но и к таким жертвам он не привык. Напрасно терять лучших людей не входило в его правила. На подготовку колдунов такого уровня как Ольтрек уходило много сил и времени, да и далеко не каждый достигал такого мастерства. Мысль о провале злила всё больше и больше.
- Какую игру затеял Айдогортон? – Этот вопрос не давал покоя ни днем, ни ночью.
Самостоятельно обратиться к тёмному Хозяину – обречь себя на смерть, но и ожидание – смерти подобно. Гнев и чувство беспомощности одолевали верховного жреца. В такие минуты даже Фаэкрон старался держаться подальше от своего владыки.
- Солнце медленно пряталось за горизонтом. Политур, обессиленный яростью, ничком лежал на постели совершенно равнодушный к прекрасной картине заката. Его знобило. Даже сон не приносил желаемого успокоения. Осознание того, что его лучшего разведчика выследил какой-то, никому не известны, чародеешка разъедало всё естество. Картины ужасной мести сменяли одна другую, но Политур пока не останавливался ни на одной из них. Всё страшней и страшней воспалённое воображение колдуна рисовало расправу над осмелившимся преградить ему путь. Кровожадные грёзы Политура помешали заметить густой красный туман, постепенно заполняющий помещение. Только обжигающее прикосновение призрачной пелены привели его в чувство. После короткого оцепенения жрец вскочил на ноги. Направляясь к тронному залу, он мысленно приказал Фаэкрону явиться. Импульс оказался такой сильный, что от него у Фаэкрона потемнело в глазах и голова пошла кругом. Пришлось приложить не малые усилия для немедленного выполнения приказа. Через несколько минут лучший ученик склонился перед Политуром.
- Фаэкрон, я сегодня удостоен чести быть призванным Хозяином. Ты последуешь со мной.
- Смею ли я разделить такое с тобой, Пылающий? - Дрожащим голосом спросил колдун. – Это же только твоя привилегия.
- Не спорь. Это его решение. Оно меня поразило не меньше, но у меня нет ни малейшего желания ослушаться.
Кровь отхлынула от лица Фаэкрона, но, сделав над собой усилие, он как можно спокойнее произнёс:
- Буду рад услужить пожеланиям Хозяина. Я готов следовать за тобой.
- Хватит церемоний. Пора.
- Что необходимо взять в дорогу?
- Только самого себя и весь багаж знаний. Терпение тоже не помешает.
- Указывай дорогу, Пылающий. – Фаэкрон повернулся лицом к выходу и жестом рук предложил повелителю пройти вперёд.
- Нам не туда, а вот сюда. – Политур указал на кристалл. – Подойди к нему и чётко выполняй все указания.
Фаэкрон подчинился. Вслед за учеником занял надлежащее место и учитель.
- Теперь внимательно смотри вглубь камня, и, чтобы ни случилось, глаза не закрывай.
- Слушаюсь, Пылающий.
Политур левой рукой взял правую ладонь ученика, а правой обхватил один из лучей кристалла. Так же как и Фаэкрон свой взгляд направил вглубь камня, постоянно произнося заклинание, на языке, известному только ему. Прошло некоторое время, прежде чем внутри магического атрибута появились маленькие красные искорки. В начале, их движение было полно хаоса и неразберихи. Затем границы перемещения переместились к краям, и маленькие огонёчки образовали треугольник. Скорость движения увеличивалась до тех пор, пока из отдельных искорок образовался единый поток. Вот треугольник вырвался из каменного плена, разворачиваясь в усеченную перевёрнутую пирамиду, и укрыл стоящих рядом колдунов. Через мгновение тела напоминали каменные изваяния – их покинули души, устремлённые зовом Тёмного Хозяина.
Путешествие закончилось в маленьком помещении из камня. Его стены и потолок светились мутно-оранжевым, а чёрный пол разрезали неровные красные линии, словно магма местами прорвала застывший слой. К своему ужасу Фаэкрон заметил, что выхода из каменного мешка нет. Мысли сковал панический страх. Хотелось закричать, да голос пропал, хотелось спрятаться, да некуда. Голова закружилась, и перед глазами заплясали разноцветные пятна. Полностью потеряв ориентацию в пространстве, Фаэкрон приготовился к самому худшему, но в этот миг в его сознание впечатался саркастический смех, а за ним – слова Политура.
- Очень забавно. Наверное, и я так выглядел в первый раз. Ты тоже спутал верх и низ?
- Пылающий, я так рад слышать тебя. – Хотел выкрикнуть Фаэкрон, но его уста не проронили ни слова. Страх ещё глубже проник в сознание. Казалось, что издаваемые вопли должна слышать вся планета, но вокруг – звенящая тишина. Опять – смех.
- Да, теперь я вижу, ты потерял не только способность ориентироваться, а и способность думать. Теперь прекрати орать и успокойся.
- Как орать? Я же не выдавил ни одного звука.
- Думай « потише», не так активно.
- Что-о???
- Ты точно меня напоминаешь. Я так и знал, что факт отсутствия тела останется без твоего внимания.
- Как отсутствия тела!!!
- Да тише ты!!!
Фаэкрон почувствовал внутри себя упругую волну, готовую разорвать его на маленькие кусочки.
- Почувствовал действие «громкой» мысли? Теперь успокаивайся и внимательно слушай.
Фаэкрон как мог, отогнал страх, подавил головокружение и поборол панику. Теперь он видел комнату и, стоящего перед ним, Политура. Вот только Владыка был какой-то прозрачный, с размытыми чертами.
- Так уже лучше. Вспомни, ты ведь не раз покидал тело, путешествуя на большие расстояния в духе.
- Я помню, учитель, но со мной не творилось такого.
- Правильно, это происходило в нашем измерении, а это его – тёмного Хозяина, и ощущения здесь обостряются во мно-о-го раз.
- Я всё понял, учитель.
- Ты хорошо ощутил, что с тобой сделал страх? Заметь, твой собственный страх.
- Пылающий – это жуть какая-то.
- Вот именно. Помни, только спокойствие и твёрдая уверенность помогут тебе выжить. Хозяину не нужны слабаки. Доверься ему, верь в себя, и всё пройдёт хорошо.
- Я постараюсь.
- Изо всех сил старайся, а не то плохо закончишь.
- Можно вопрос, Владыка?
- Спрашивай.
- Как мы выберемся отсюда? Здесь же нет выхода?
- Ха-ха-ха. Ты, всё-таки, решил уморить меня смехом. Я же говорил. Мы сейчас в духе, а тела остались возле кристалла. В таком состоянии нам на страшны преграды.
- Извини, учитель, я в самом беле забыл это. Столько впечатлений нахлынуло.
- Ладно, будет тебе. Вижу, что ты совсем успокоился, это хорошо. Теперь мне нужно уйти, я буду ждать тебя на месте. Для того, что бы, представ перед Хозяином, не умереть, эту задачу выполнишь самостоятельно, она – последнее испытание. Сможешь, перед тобой откроется многое. Нет – пеняй на себя.
После сказанного, Политур просто растаял.
Одиноко и страшно сделалось вдруг. Один, совершенно один средь каменных апартаментов. Куда идти? Где искать выход? Тщетны все старания и многие годы обучения. Я погиб, определённо погиб. Нет же, нет. Если Политур выжил, значит и я смогу. Ещё много подобных мыслей одолевали Фаэкрона:
- Правая стена мягкая как подушка, левая – липкая как мёд. Задняя – будто из пузырьков сделана, передняя – рыхлая как сухая глина. Потолок крепкий как гранит, пол тверже любого металла. Что выбрать? Куда идти? – Растерянный колдун заблудился в мыслях.
- Думай, думай, думай, думай, - заставлял себя Фаэкрон. – А если так? Я нахожусь в измерении тёмного Хозяина, значит и игра идёт по его правилам. Его атрибуты – мрак и огонь. Значит – пол. Конечно же, пол. Яркие красные изгибы на фоне черноты. Огонь и мрак. Вот оно. Вот решение тяжёлого выбора. Уходить нужно через пол. Пусть твердый, пусть непреодолимый, но единственно верный путь.
Фаэкрон, представив тёмное пламя, окутался им и мысленно проскользнул непреступный пол. Что за диво? Пол расступился, и он очутился в длинном и очень жарком туннеле. Сейчас всё его естество уместилось на кончике шпильки. Вот где Фаэкрон почувствовал и осознал свою ничтожность. Ещё одно мгновение и ученик занял место возле учителя. Небольшой выступ на отвесной скале разделял двух тёмных сущностей с бескрайней бездной вулканической лавы и разрушительной температуры. Фаэкрон уже полностью овладел собой. Теперь черты лица
Политура не казались такими размытыми, однако он оставался прозрачным.
- Рад видеть тебя снова, - Пронеслось в голове Фаэкрона, - ты всё-таки справился с последним испытанием, и смог присоединиться ко мне. Вскоре станешь свидетелем общения с Айдогортоном.
- Прости, Пылающий, с кем?
- С Айдогортоном. Это – настоящее имя тёмного Хозяина. Его узнают только те из нас, кто побывал здесь лично. Раскрыть его не посвящённым – обречь себя на смерть. Ты здесь и прошел первый этап посвящения, поэтому имеешь право называть Хозяина по имени.
- Много ли таких?
- На сколько мне известно, из нашего клана ты второй. Некоторые светлые тоже обладают такой информацией, но её источник мне не известен.
- Значит кроме тебя, Владыка, и меня больше ни кто не удостаивался такой чести?
- За последнее столетие – нет. Ладно, довольно пустой болтовни. Следи за всем внимательно и ни чего не бойся. Айдогортон не причинит вреда избранным. Надеюсь, ты уже понял – всё увиденное здесь должно храниться в строжайшем секрете.
Вместо ответа Политур почувствовал лишь импульс покорного согласия.
Звенящая тишина окутала Политура и Фаэкрона. Ни единого звука, ни единого движения, казалось - пассивности не будет конца. Вдруг в безбрежном океане лавы завертелись воронки, уходя своим основанием вглубь расплавленной массы. Из образовавшихся отверстий вырвались яркие жёлтые лучи. Они осветили всё пространство и преломились в огромных алмазах, занимающих высокий свод. Только сейчас Фаэкрон понял, что находится не под открытым небом. Алмазы раздробили мощные лучи на сотни тоненьких лучиков всех мыслимых и не мыслимых красок. В мгновенье ока разноцветная паутина заполнила пространство до предела. В местах пересечения лучиков вспыхнули маленькие звездочки. Они образовали замысловатые узоры, убегающие в даль, сколько хватало глаз. Когда цветовая феерия находилась в самом разгаре, Политур поднял руки вверх и медленно взлетел на полметра над выступом. Фаэкрон очень внимательно наблюдал происходящее, откладывая в памяти каждую мелочь. Группа разноцветных огоньков приблизилась к верховному жрецу. Часть – проникла в призрачное тело, оставшиеся – окутали его блестящим коконом. Расплывшись, словно масляное пятно по воде, огоньки смешали свои краски. Теперь Политур выглядел плотным сгустком, хаотично раскрашенным различными тонами. Если бы Фаэкрон имел рот, то в данный момент он бы широко раскрылся. Сгусток - Политур принялся быстро поглощать свободные огоньки. Когда он увеличился и засиял ослепительно – ярко, мощный луч вырвался из середины и всей мощью обрушился на Фаэкрона. Всё замелькало и завертелось перед его взором. Колдуна закрутило в спираль, распрямило, протащило через умопомрачительный лабиринт, и на конец, растянуло до самого края горизонта. Сколько времени длилось это состояние, Фаэкрон не имел ни малейшего представления. На растянутое, как полотно, призрачное тело наносились какие-то знаки, выжигались отверстия и удалялись мелкие голубовато-белые вкрапления. После этого огромная сила скрутила его в рулон как пергамент, и через мгновение он стоял на скалистом выступе рядом с Политуром. В глазах Фаэкрона, окружающий пейзаж сильно изменился. Теперь он видел не просто замысловатые узоры и скопление огоньков, а различные символы и магические знаки. Каждая фигура имела свой цвет и величину.
- Я рад успешному окончанию второго этапа посвящения. – Отпечатались слова Политура в сознании колдуна. – Айдогортон доволен выбором. Теперь настало время говорить с ним. Мы общаемся при помощи знаков, которые ты уже хорошо различаешь. Со временем поймёшь и смысл каждого из них, а сейчас просто смотри.
Политур вытянул руку вперёд, и несколько знаков выстроились вряд. Секунды спустя, они рассыпались, а на их месте возникли другие. Действие повторилось. Иногда Политур самостоятельно формировал знаки, а не пользовался существующими. Все усилия Фаэкрона прочитать мысли Пылающего остались безрезультатными, блокировка оказалась непреодолимой. Оставалось лишь наблюдать за безмолвной беседой. Увеличив концентрацию, Фаэкрон всё же смог разобрать обрывки некоторых фраз.
- … поэтому забираю его. – Говорил Айдогортон.
- … много времени уйдёт на поиск и подготовку другого. – Отвечал Политур.
- … помогу … сделать…
- … а как же твоё приказание…
- … подождёт… огромная стена…
- … справлюсь ли? … уже привык …
- … очень постарайся … не один всё - таки …
- … найду ли так быстро? …
- … уже подготовил …
- … волк? … сильно удивил …
- … скажу … так воспитаешь … огромная помощь …
- … никогда с животными …
- … справишься … скажешь… будешь …
- … как найду … никого и ничего …
- … не нужно … на месте …
- … Фаэкрон … как же …
- … Белегойн … заслужил …
- … удаляюсь … только … когда-нибудь …
- … может быть…
Знаки замерли. Лучи обратно засосали воронки. Красочная феерия подошла к концу. Всё опять выглядело изначально.
- Твоё новое имя – Белегойн. – Произнёс Политур.
- Зачем же его менять?
- Это желание Айдогортона. По его словам ты заслужил его. Оно значит «Переплавленный».
- Когда мы вернёмся домой?
- Я – сейчас, а ты …
После этих слов из глубины поднялся огромный столб лавы и проглотил Фаэкрона-Белегойна. Политур даже не успел попрощаться.
По возвращении в тронный зал на месте Фаэкрона лежал маленький, совсем беспомощный чёрный волчонок.
ГЛАВА 10
Время бежит неустанно. Даже самое сильное чародейство не в силах остановить его ход. Уже пол года пролетело со дня последней встречи магов на сверкающей поляне. Это собрание знаменательным делали две вещи: единогласное решение о защите наследника престола и посещение сверкающей поляны духа Криниса. Великий волшебник предупредил о значительном возмущении энергии на тёмной стороне, что указывало на перестановку сил Тёмного Хозяина, но что-то конкретное ещё ни кто не знал.
Зима уже полностью передала полномочия весне, которая, набирая сил, широкой поступью шагала по просторам Уруксана. Запахи смолистых почек и, распускающихся листьев, сменяли ароматы, раскрывающихся цветов и растущих трав. День стремительно отвоёвывал права у ночи, воздух становился прозрачнее, а звёзды – ярче.
Солин всегда находился под пристальным наблюдением родителей, сестёр и всей дворцовой челяди. Ребёнок рос и развивался, на удивление, быстро. Он уже мог не только сидеть и ползать на четвереньках, но частенько делал попытки подняться на ножки самостоятельно. Никто не сомневался в способности мальчика понимать слова, сказанные в его адрес. Регила не единожды замечала, что ощущает мысли сына. Точнее не ощущает, а видит их внутренним взором. Не слова и фразы формировались в голове, а красочные образы того, что хотел сообщить ребёнок. Такого с ней ещё никогда не происходило. Свои переживания Регила решила оставить в тайне, чтобы не выглядеть глупо в глазах окружающих.
Каждый день Мурадок и Клейла гуляли с ребёнком на лоне природы. Они перестали ограничиваться дворцовым садом, иногда удавалось совершить прогулку по лесу. Солину очень быстро пришлись по душе лесные похождения. Он без труда смог подружиться с птицами, белками, ежами и другим мелким зверьём. Даже грозный пещерный медведь, у которого иногда гостил Мурадок, несколько раз навещал мальчика. Няня заметила, что Солину легче общаться с лесными жителями, чем с людьми. Один раз, когда любопытство совсем одолело, Клейла спросила:
- Мурадок, почему так происходит?
- Всё потому, что, общаясь с помощью языка, люди утратили способность разговаривать мысленными образами, а животные такой способности не теряли. Хотя их образы не очень красочны, и можно сказать примитивны, однако звери отлично понимают друг друга. Солин ёще не умеет толком говорить и для него такое общение вполне естественно.
- Значит, когда он научится говорить – то утратит это умение?
- Думаю, что нет. Существуют обстоятельства, которые могут сохранить эту способность, да и я, со своей стороны, сделаю всё для развития его умения.
- А Вы можете общаться с царевичем таким способом?
- Я уже несколько месяцев только этим и занимаюсь. Хочу заметить – образы малыша на много разнообразнее и красочней, чем у его лесных знакомых. Сейчас, например, он зовет белочку. Та ему неделю назад подарила орешек. Солину он очень понравился.
- Как, Солин уже пробовал лесные орехи? – Всплеснула руками няня. – Он же ещё мал для такой пищи, и зубки совсем слабенькие.
- Прежде чем угостить человечка, белка разгрызла скорлупу и мелко раздробила ядро, так, что Солину оставалось слизать с ручки ореховый порошок. Такое явство показалось ему очень вкусным.
- Вы, наверное, разыгрываете меня. Пользуясь моим отсутствием неделю назад.
- Что, Вы, что, Вы, как вам в голову такое могло прийти? Разве я могу подшучивать над Вами. Если хотите – убедитесь сами. Мы сейчас присядем вон под тем деревом и станем наблюдать. Уверен – результат не заставит долго ждать.
Они прошли ещё метров пятнадцать в сторону от тропинки и удобно расположились в тени раскидистого дерева. Как только ножки Солина коснулись земли, мальчик сильно оживился. Сделав пару самостоятельных шагов, он посмотрел вокруг, опустился на четвереньки и быстро отполз от взрослых на несколько метров. Удобно устроившись на траве, малыш замер в ожидании. То, что увидала Клейла в следующие минуты, одновременно поразило и развеселило её. К Солину приблизилась, не ясно, откуда взявшаяся, белочка. Она принесла в зубах маленький орешек. Приблизившись к ладони мальчика, пушистый зверёк ловко сел на задние лапки. С невероятной быстротой белочка освободила лакомство от скорлупы, да так искусно начала дробить ядро, что порошок стал сыпаться прямо в ладошку малышу. С предвкушением лакомства и большим удовольствием Солин наблюдал за действиями пушистого друга. После окончания – порошок отправился в рот. Пока Малыш наслаждался угощением, белка оставалась, неподвижна, но как только он закончил, она, мотнув пушистым хвостиком, взобралась Солину на колени. Малыш улыбался. Он осторожно гладил белку, и это доставляло ему огромное удовольствие.
- Как здорово у него выходит. – Хотя шёпотом, но с огромным восторгом заметила няня. – Вот если бы и мне на руки прибежала такая красавица.
- И впрямь красавица, - поддержал Мурадок, - а если Вы, в самом деле, желаете подержать белку в руках – попросите Солина, думаю, он поможет.
- Но как?
- Мысленно конечно. Передайте ему образ вашего желания. Я уверен – мальчику не составит большого труда уловить его, и если он посчитает нужным – выполнит.
Удивлённая няня, закрыв глаза, представила Солина, и стала лихорадочно повторять своё желание.
- Нет, нет, не так. – Прервал её мысли чародей. – Давайте Вы сперва успокоитесь. Затем, представите картину, как белка подбегает и запрыгивает Вам на руку, а Солин руководит её поведением. Чем ярче и отчётливей получится сообщение, тем быстрей Солин поймёт Ваше желание.
- А если сразу белке передать картинку?
- Можете – и белке, только она Вас не «услышит», я уже говорил почему.
На этот раз, няня приложила все усилия и выполняла задание очень усердно. Она представила белку, которую Солин подталкивает ручонкой в её сторону. Та, быстро сообразив желание мальчика, подбежала и запрыгнула на левую ладонь Клейлы. Картинка всё время ускользала из сознания, но Клейла, всякий раз, возвращала её на место.
" Занятие не из лёгких". – Подумала няня, когда окончательно потеряла контроль над мыслями. Огорчившись неудачей, она открыла глаза и опёрлась спиной о дерево. Соли беззаботно играл с белкой, совершенно, не обращая внимания, на взрослых. В свою очередь Мурадок и Клейла, с удовольствием наблюдали потехи воспитанника, но вдруг произошло следующее: Солин повернулся и посмотрел на няню. Коснувшись, уха белочки правой ручкой, он левой – указал на Клейлу. Белка замерла, потом, дёрнув хвостом, спрыгнула с коленей мальчика в траву. Очень быстро она оказалась у левой ладони женщины, и ничего не опасаясь, запрыгнула на неё и уселась на задние лапки. Удивления няни не было предела. Она переводила взгляд с белки на Солина и обратно, не очень понимая, что происходит. Малыш залился звонким смехом. На лице старика сияла добродушная улыбка. Все остались довольны. Солин перестал смеяться первым. Вмиг лицо мальчика стало сосредоточенным, и он повернул голову в сторону густого кустарника. Такая перемена не могла ускользнуть от опытного глаза чародея. Взглядом, указав на Солина, мудрец жестом приказал няне молчать и наблюдать очень внимательно. Спустя некоторое время, он очень тихо, почти на самое ухо, объяснил поведение Солина.
- Там за кустом притаились два волчонка, таких же маленьких, как и наш малыш. Они наблюдают за нами.
Как ни всматривалась няня в густую шапку зелени листьев, кроме лёгкого покачивания веточек, ничего не увидела.
- С чего Вы взяли, о волчатах? – Также тихо спросила няня.
- Я контролирую ситуацию.
- Вы это делаете постоянно?
- Нет. Только, когда чувствую напряжение в сознании царевича. Когда он просто веселится и болтает со зверятами – я не вмешиваюсь.
А знаете, что интересно?
???
- Эти волчата приходят уже не впервой, но ещё ни разу не показывались.
- Наверное, и мама где-то поблизости? – заволновалась женщина.
- Вы совершенно правы. Она рядом с детками, но не стоит переживать из-за этого обстоятельства. Самое поразительное, что волчица сама подталкивает деток на контакт с нашим ребёнком, а им страшновато.
- Почему же она сама не выйдет?
- Наверное, считает, что дети быстрей найдут общий язык.
- Интересно, зачем ей это понадобилось?
- Думаю, мы узнаем немного погодя.
Взрослые замолчали, продолжая пристальное наблюдение. Солин стал на четвереньки и осторожно пополз в направлении куста. Его синее одеяние чётко выделялось средь молодой, но уже достаточно высокой, травы. Шевеление веток усилилось, и навстречу мальчугану выскочили два волчонка. Мама, как и прежде, оставалась с другой стороны. Малыши подбежали к Солину и стали его обнюхивать. Мальчик не сопротивлялся, он сел и пытался схватить за нос волчонка с белой грудкой. В это время второй, обладатель рыжего пятнышка на правом ухе, лизнул Солина в лобик. На этом церемония знакомства завершилась. Дети ещё немного посмотрели друг на друга, и игра началась. Волчата прыгали вокруг Солина, переворачивались через спину, слегка толкали мальчика мордочками. Малыш смеялся и довольно хлопал в ладоши. От такого зрелища заулыбались и взрослые. Вдоволь наигравшись, волчата легли, и принялись пристально смотреть на человечка.
- Сейчас происходит настоящее общение. – Прокомментировал Мурадок. – Не будем мешать. Пусть поговорят. Спустя несколько минут волчата поднялись. Солин подполз к ним. Стоя на коленках, он гладил мохнатые головки новых друзей, а они, лизнув его ручки, поспешили к матери. Возвращаясь к взрослым, малыш тяжело вздохнул, удобнее устроившись на руках няни, он внимательно посмотрел в глаза мудреца. Так продолжалось не долго, после чего, Солин закрыл глазки и мирно заснул.
- Он здорово устал и немного огорчён, - забирая Солина, сказал Мурадок. – Давайте возвращаться, малышу пора домой.
Няня согласилась.
Сначала шли молча, пока Клейла первой решила заговорить.
- Мурадок, почему Вы сказали, что Солин огорчён?
- Его огорчил рассказ, приходивших волчат. Они поведали ему о пропавшем братике. Он пропал несколько недель назад, но как это произошло, ни родители, ни, тем более, они не смогли понять до сих пор. Долго продолжались поиски, но всё напрасно. Их отец, огромный и сильный волк и сейчас занят ими, в надежде на успех. Когда, от обитателей леса волчица узнала о возможностях Солина, она решила привести волчат поговорить с нашим мальчиком, в надежде на людскую помощь. Ещё волчата сказали, что их брата узнать легко – он полностью чёрный, а такой цвет – редкость для волков.
- Почему же волчица не обратилась прямо к Вам? Вы ведь тоже понимаете язык животных.
- Возможно потому, что я сам не раз обращался к зверям за помощью, а поболтать, так просто как Солин, ни разу не удосужился. Я давно потерял детскую непосредственность и простоту. Возможно, малыш может глубже прочувствовать печаль и горечь утраты. Так как Солин может передать эти образы чётче и ярче, она и выбрала его в качестве посредника, однако это только предположение, точнее сказать не могу.
Опять шли молча. Каждый думал о своём, не замечая прелестей весеннего леса и не обращая внимание на весёлый птичий щебет. Так оказались на опушке, где находилась карета.
* * *
Любимое время суток Политура – ночь. Он часто выходил из пещеры насладиться её дыханием. Сегодня она, в очередной раз, порадовала жреца, ни единого лучика света. Все небо затянуто тучами. Кромешная тьма и мёртвая тишина вокруг. Огромное удовольствие испытывал колдун, прогуливаясь по окрестности в такое время. Однако одинокие прогулки закончились, с недавнего времени Политура сопровождал чёрный волчонок, месяцев пяти от роду. Оба прекрасно ориентировались в темноте. Маленькими, но уже зловещими, огоньками светились глаза Небройкона, так Политур величал своего питомца. Волчонок ни на шаг не отходил от хозяина, за исключением сна и ознакомительных прогулок. Он выглядел старше и опытнее своего возраста. Грозный оскал, звериная сущность и колдовская искра в глазах, держали остальных тёмных огнепоклонников подальше от зверёныша. Только в присутствии Пылающего Властелина некоторые осмеливались приблизиться к Небройкону, но даже и у них не возникала мысль прикоснуться к волчонку. Лишь только жрец чувствовал себя спокойно в обществе лесного обитателя. Ещё бы. Их связывала не только привязанность и какая-то зловещая любовь, их связывал Айдогортон. Именно Небройкон появился у кристалла вместо Фаэкрона, теперь – Белегойна, о судьбе которого Политур часто задумывался, но лекарства от хандры не заставили себя долго ждать. Масса времени уходило на воспитание подопечного. Волчонок должен был вырасти под наблюдением Политура, стать его самым лучшим помощником и сильнейшим оружием. Измененная Айдогортоном сущность животного, впечатанные Политуром знания и сила, должны были сделать из Небройкона оборотня огромной колдовской силы. Это ещё при последней встрече Айдогортон дал понять Политуру. Такое обстоятельство шокировало даже видавшего виды колдуна, но спорить с Тёмным Хозяином…
Политур знал о существовании людей-оборотней. Не раз возникало желание подчинить себе этот народ. То, что они, придерживаясь своего мнения, не присоединялись ни к свету, ни к тьме, жреца совсем не интересовало. Очень многое можно изменить в свою пользу. Если приложить достаточные усилия – места поселения людей сумерек долго искать не придётся, но это в недалёком будущем. Сейчас главная задача – обучение волка-оборотня. Пока он только волк, но так будет не всегда. Так рассуждал, в свободные минуты, Политур. Вот и сейчас он шагал, погрузившись в мысли, совершенно не разбирая дороги, а рядышком лёгкой рысцой трусил волчонок. Только на вершине холма жрец остановился. Подставив лицо прохладному ночному ветру, колдун мог долго стоять без движения. Что в такие минуты творилось у него в сознании, знали только он и, возможно, Айдогортон. Ветер усилился. Он трепал волосы Политуру и приглаживал уже длинную шерсть Небройкрна. В разрыве густых облаков появилась полная Луна. Её бледный холодный свет отразился в двух парах глаз. Волчонок повернул голову и вопросительно посмотрел на хозяина. Тот одобрительно кивнул. В ночь стремительно ворвался жуткий и протяжный вой. Далеко не каждый взрослый волк может похвастать таким умением. Вой пронзал всё вокруг, проникал сквозь деревья и скалы. Все, кто находился в окрестности, на себе испытали леденящее действие такого вокала. Этот страх Политур уловил в мгновение ока. К вою присоединился зловещий смех.
Глава 11
Празднование годовщины рождения Солина происходило с особой пышностью. Ещё бы, наследнику престола Уруксана исполнился год. С самого утра дворец погрузился в праздничную суматоху. Слуги сновала как заводные, выполняя всевозможные распоряжения, дворцовая челядь спешила поздравить Регилу и Немота со знаменательным событием. То и дело прибывали гонцы с письменными поздравлениями, а некоторые гости прибыли ещё до рассвета. Уреэлла, Намира и Лилина, вопреки строгому запрету няни, вертелись среди взрослых и щебетали без умолку. Их праздничные наряда могла поразить воображение самого изысканного модника, но самым прекрасным украшением девочкам служили ослепительные улыбки и звонкий заразительный смех. Даже воздух Дакарана пропитался настроением праздника. Все жители славного города старались внести свою лепту в такое событие. Дома, улицы и площади приобрели роскошно-торжественный вид. Бесконечно-длинные гирлянды опутали фонарные столбы. Мостовые булыжники разукрасили так, что создавалось впечатление, будто огромная радуга опустилась на город. Даже деревья исполинскими кронами излучали золотистое свечение. Улыбки приобрели надёжное пристанище на лицах жителей, а сердца – радовались происходящему, поддерживая праздничную атмосферу. Всё вокруг дышало весельем и радостью.
Гордость за сына переполняла сердца Регилы и Немота. Счастливые родители даже ни на минуту не собирались скрывать своих чувств от окружающих. Одно лишь обстоятельство заставляло Немота испытывать неловкость. Его лучший друг Громон, царь Биранды, не мог присутствовать на торжестве – это огорчало, но причина отсутствия – радовала. Именно в этот день, день годовщины Солина, у Громона родилась дочь – Аривера. Самой судьбе было угодно, чтобы дети лучших друзей родились в один день, не важно, что с годовой разницей. Официальные поздравления и подарки с обеих сторон не заставили себя ждать, но чувство светлой радости друг за друга дороже самых изысканных безделушек.
Дух праздника передался и наследнику. Солин с самого утра пребывал в возбуждённом состоянии. Достаточно много усилий пришлось приложить Клейле, чтобы облачить царевича в торжественное убранство. Кто знает, чем бы это закончилось, не вмешайся Мурадок. Царевич напрочь отказывался одеваться по-праздничному. Он капризничал, извивался, сцепливал ручонки, не давая надеть на себя изысканные одежды. Только после разговора с мудрецом – дал согласие облачиться по-царски, и то на короткое время. За это пришлось пообещать, что во время церемонии поздравления Уриэлла будет держать его на коленях и всего лишь полчаса, вслед за чем, Мурадок и Регила выведут его в дворцовый сад. Уриэлла с удовольствием согласилась на требования братика и не без гордости приняла выбор Солина.
Удобно умостившись на коленях сестры, Солин с любопытством наблюдал за красочным морем одежд и подарков. Первые минуты его широко открытые глазки проявляли настоящий интерес, но многочисленные здравницы быстро притупили внимание мальчика. Вот в этот момент пришла на помощь сестричка.
- Братик, а ты знаешь, что сегодня тебе исполнился один год?
- Да. – Коротко и без энтузиазма ответил ребёнок.
- А то, что в соседнем царстве Биранда у царя с царицей появилась на свет маленькая девочка? – Нежная сестринская улыбка окутала Солина. – Да-да, родилась царевна Биранды, её назвали Ариверой. Она младше тебя на один годик, ровно на один. Глазки Солина заблестели, и губки расцвели детской улыбкой, обнажая немногочисленные зубки царевича. Мгновение Солин оставался неподвижен, потом, посмотрев Уриэлле в глаза, произнёс:
- Она маленькая и очень хорошая, - хлопая в ладоши, добавил, - мы с ней подружимся.
При этом сильно прижался к Уриэлле, как будто чувствуя вину за сказанное:
- Сестричка, ты тоже мой друг, и я сильно-сильно тебя люблю.
Девочка нежно обняла малыша, и, почувствовав всю теплоту сказанного, проникающую в самое сердечко, поняла – это слова не маленького ребёнка, а большого и славного человека.
Поздравления закончились. На смену официальной части пришли угощения, веселье, песни и танцы. Солин потянулся к Региле:
- Мама, пошли.
Царица взяла его на руки, извинилась перед присутствующими и направилась в сад. Мурадок направился за ними. Ребёнок заметил провожающий взгляд Уриэллы:
- Давай и её возьмем. – На самое ухо прошептал он матери
Все близкие давно привыкли к краткому изложению мысли Солина, но понимали их полностью. Уриэллу упрашивать не пришлось. Один взгляд матери, и она, попрощавшись с гостями, юркнула за царицей и мудрецом.
В саду каждая травинка, каждый цветок, каждое дерево радовались появлению малыша. Здесь мальчик преобразился. Он попросил поставить его на ноги и самостоятельно зашагал вглубь. Пройдя несколько десятков шагов, он удобно уселся в тени раскидистой яблони, положил ладони на коленки и застыл. Ожидание длилось не долго. Как по волшебству перед ним появилась Сепфора. Она и сейчас не отличалась оригинальностью наряда. Грузной утиной походкой колдунья подошла к Региле и взяла её за руку. Царице в голову не могло прийти, что такие мозолистые и шершавые на вид руки, окажутся нежными и очень мягкими. Сепфора подвела мать к ребёнку, оставляя на почтенном расстоянии мудреца и Уриэллу. Усадив Регилу на траву, взглядом приказала взять сына за руки, после чего, сняла свой безразмерный платок и накинула на женщину. Мелкая дрожь быстрой волной прокатилась по телу. И опять Регила поднимается с сыном в Лазурные горы, вновь она полна надеждой на лучшее. Её материнская любовь готова преодолеть все трудности, ведь ведёт она своего сына к пещере Криниса. Здесь и только здесь он найдёт… Видение закончилось. Регила открыла глаза. В нескольких метрах от неё сидел Солин, а вокруг него, выделывая невообразимые движения, плясала старуха. Солин улыбался, Мурадок и Уриэлла больше напоминали мраморные статуи, чем живых людей. Луч Солнца окутал мальчика, и Регила готова была поклясться, что именно по нему к голове сына подлетели ласточки. Пять прекрасных ласточек, круживших над мальчиком по идеальному кругу. Наблюдая за птичьим хороводом, малыш нащупал мешочек, висевший на шее. Не долго думая, он снял его и потянул за шнурок. Ни кто не остался равнодушным к увиденному. Шнурок, не поддавшийся год назад калёному клинку, без всяких усилий подчинился лёгкому прикосновению Солина. Узел развязался и Солин вынул на солнечный свет пятицветный кристалл. Луч Солнца отразился в идеальных гранях. Он перескакивал от одной к другой, выбивая сноп удивительно ярких искр. Мурадок поймал себя на мысли, что всё время повторяет скороговоркой:
- Розовый – любовь, жёлтый – знание, синий – смелость, зелёный – участие, золотой – вечность. Желтый – юг, синий – север, розовый – восток, зелёный – запад, и всему венец – золотой.
Даже Уриэлла, находясь рядом, не могла разобрать его бормотание.
Вдруг одна ласточка, нарушая хоровод, поднялась высоко вверх и замерла в своём полете. Розовая часть кристалла ярко вспыхнула, посылая птице тоненький лучик. Ласточка окрасилась в цвет луча, сделала виртуозный переворот, рассеялась и опустилась на Солина миллионом розовых искорок, окутывая ребёнка сплошным облаком. Через секунды оно впиталось телом мальчика. Звонкий смех Солина вывел всех из оцепенения. Он проникал в самые сокровенные уголки души людей, и приятным теплом разливался по телу. Неимоверной силы волна любви хлынула в сердца Уриэллы, Регилы и Мурадока. Она избавляла от всего тёмного и низкого, принося огромное облегчение, неимоверную радость жизни и созидания. Она закручивалась в спираль и направлялась в бесконечное пространство, затрагивая, всех и всё на своём пути. Ответная волна не задержалась. Она накатывала с увеличивающейся силой и, пролетев по струнам души, настроила их на вселенскую гармонию. Музыка. Музыка любви исполнялась настроенными струнами. Все и всё слушали её и как могли, подстраивались в такт. Великий дирижер – любовь руководил этим оркестром. Слезы очищения хлынули из глаз, позволяя Сепфоре уйти незамеченной, оставляя в саду Уриэллу, Солина, Регилу и Мурадока. Подарок Криниса вновь находился на привычном месте – на шее у ребёнка.
- Это был сон? – Спросила царица.
- Мама, не могли мы видеть во сне одно и то же. – Повзрослевшим голосом ответила дочь.
- Царица, Уриэлла права, всё произошло на самом деле. – Поддержал девочку Мурадок.
За происходящим, Солин наблюдал улыбаясь.
- Что же тогда произошло? – Не унималась Регила.
- Осмелюсь предположить, царица, что Солину открылась сила любви. Кристалл, как ты могла заметить, был пятицветный. Розовый, жёлтый, синий, зелёный и золотой. Ласточек – тоже пять. Одна приобрела розовый цвет и опустилась туманом на Солина. Она-то и помогла раскрыть силу в полной мере. Теперь наследнику подвластно остановить любую ненависть. Однако это только предположение.
Солин, как ни в чём небывало теребил мешочек. Никакой могущественной силы не наблюдалось в мирно сидящем ребёнке.
- Мама, я хочу к папе. – Проговорил царевич.
Ошарашенная царица подняла сына и направилась во дворец. Только сейчас она вспомнила видение годичной давности. Вслед за ней двинулись дочь и старый мудрец. Никто не заметил в небесной выси облако, напоминающее фигуру улыбающегося старца, только Солин приветливо помахал ему рукой.
Глава 12
Узкая тропинка, замысловатыми петлями, убегала вглубь леса. Прячась в кустарнике, ныряя под буреломы, она продолжала шествовать в сторону стены вечного тумана, ревностно хранившего чужую тайну. Окунувшись в приграничный ручей, тропинка с обратной стороны устремлялась в густые ватные объятия непроницаемой пелены. Лишь зоркий глаз и обострённое звериное чутьё могли уловить дальнейшее направление узкой тропы. С обеих сторон её сжимали непроходимые болота. Заблудившийся путник не имел ни одного шанса на возвращение. В далёкие времена несколько смельчаков, всё же, бросили вызов туманной стене, но дальнейшая их судьба до сих пор не известна никому. Это место, за всю историю своего существования, успело обрасти множеством слухов и сплетен. Горазды на выдумку, сказители рассказывали невероятные истории, удерживая новых сорвиголов от попыток разгадать секрет туманных земель. Уже многое годы человеческие ноги не оставляли следа возле границы тумана, лишь одинокий след волчьих лап изредка встречался в этих местах.
Вот и сейчас, сильный молодой волк, перейдя ручей, уверенно устремился в туманную стену. С самого детства он хорошо знаком с этой тропой. Как только волчонок твёрдо стал на лапки, взрослые начали обучать его хитростям путешествия по затуманенной местности. Такую науку осваивают все члены его племени. Инстинктивно чувствуя каждый поворот, каждое сужение и нагромождение трухлявых веток, он всё глубже и глубже врезался в туман. Густая пелена уже не была грозным препятствием и не могла сбить с толку. Когда-то мешали капельки, осаждавшиеся на шерсти, но и эта неприятность уже не докучала. Никогда ещё хорошая выучка и звериное чутьё не подводили молодого разведчика. Скоро, уже скоро туман поредеет, а потом и вовсе исчезнет. Это известно только ему и представителям его племени, и только они знают тайну туманной стены; туман не сплошной. Он непроницаемой стеной ограждает большую местность от внешнего мира. Силуэты деревьев различаются всё чётче; ещё немного и туман – позади. Волк, струсил мокрую шерсть, разбрызгивая по сторонам тысячи мелких капелек, зашёл за ближайший куст. Оттуда донеслось тихое рычание, переходящее, в такой же, тихий стон. Прошло какое-то время, и из-за кустарника вышел подросток лет четырнадцати и уверенно зашагал между деревьями, хотя сказывалась усталость, и шаг терял твёрдость. Превращение человека в волка и обратно требует немалых сил, тем более, если научился этому не так уж давно. Быть оборотнем не так-то просто.
От голода и усталости гудели ноги и немного, болела голова, но осознание выполненного задания придавало сил. Вскоре средь лесной чащи появится посёлок. В уютном доме можно и поесть, и отдохнуть. Первая линия дозора пройдена, есть возможность ослабить бдительность. Хотя ничего вокруг не указывало на присутствие наблюдателей – молодой разведчик знал, что все находятся на местах и не пропустят никого чужого. Однако, правды ради, нужно сказать, что однажды чужак здесь, всё таки, появился, но только один раз и очень давно. Гремпела, да, что там Гремпела, его бабушки и дедушки ещё не было в этом мире. Старики рассказывали, что слышали от своих дедушек следующее:
Очень-очень давно на территории племени, у самой границы тумана, появился человек. Как он смог пройти сквозь непроглядную пелену для всех оставалось загадкой. Его нашли лежащим возле векового дерева без сознания. Одежда на нём была покрыта липкой болотной грязью. Он выглядел очень истощённым и полностью обессилившим. Женщины племени грокхов заботились о нём день и ночь, пытаясь привести беднягу в чувство, однако несчастный не приходил в себя. Иногда он стонал и звал в бреду Ювера и Приекольна. Из этого сделали вывод, что людей было трое. Никто не смог помочь человеку. Он умер на десятые сутки, не приходя в сознание.
После такого случая грокхи на совете решили выставлять две линии дозора. Решили – сделали. Прошло много времени, но древнее решение выполнялось и по сей день. Молодые грокхи часто подшучивали над этой традицией, но с удовольствием выполняли обязанности наблюдателей. Всё же, подальше от нудных поучений наставников и хорошая возможность лишний раз потренировать обращение в зверя. В посёлке это разрешалось только на занятиях и под пристальным контролем опытных охотников и разведчиков, а, как хочется быстрее стать самостоятельными.
Гремпелу завидовали многие одногодки. Он оказался самым смышленым и, если можно так сказать, талантливым. Раньше всех сверстников научился обращаться, лучше всех знал потайные тропинки в тумане, быстрее всех бегал и т.д., и т. п. Вот ему и выпала возможность выходить за пределы тумана, во внешний мир. После каждого возвращения его друзья с нетерпением ждали новых увлекательных рассказов у костра. Призвав на помощь весь юношеский задор и мальчишескую непосредственность, Гремпел преподносил такие красочные истории и с такой уверенностью, что никто из слушателей не мог даже подумать о преувеличении. Иногда какой-нибудь шутник пытался вставить в рассказ острое словечко, но под общее недовольное шипение быстро замолкал.
Всё ближе и ближе родной дом, утопающий в зарослях бузины и сирени. Днём мало кто сидит по домам, все заняты делом: кто собирает ягоды и дикий мёд, кто работает на небольших полях, кто – на охоте, но мама дома. Она ждет, ждёт, не скрывая волнения, ждёт своего сына Гремпела. Всем матерям и жёнам разведчиков выпадает такая участь. В молодости мама Гремпела ждали только мужа, воспитывая ребёнка, теперь приходится ждать обоих. Тройтох, отец мальчика, разведчик со стажем. Гремпел очень любил и уважал его. С раннего детства сын подражал отцу во всём. Он копировал его речь, походку, манеру держаться среди соплеменников и не известно чем бы это закончилось, но Тройтох решил серьёзно поговорить с мальчиком:
- Зачем ты это делаешь? – как-то спросил отец сына.
- Хочу быть таким как ты. – Даже не задумываясь, ответил мальчик.
- А стоит ли? – хитро прищурился отец.
- Конечно. Ты же сильный, смелый и самый лучший на свете разведчик и папа.
- Спасибо, сынок, за добрые слова, но давай немного порассуждаем. Силу развивает тренировка, смелость – уверенность в себе и вера в своё дело, мастерство – знание и опыт. Ты сам можешь пройти через это и превратиться в сильного, смелого и лучшего. В таком случае это будишь ты и только ты лично, а не моя копия. Поверь, в моей точной копии никто не нуждается. Каждый должен идти своим путём и, в первую очередь, найти себя, а не подражать кому-либо. Я благодарен, что предметом подражания, ты, выбрал меня, но лучше не подражай, а приобретай.
После короткого раздумья, Гремпел ответил:
- Да, папа, ты прав. Спасибо за науку. Я, обязательно, найду себя и стану личностью, а мудрость эту передам своим детям, но ты не переживай, я, даже став личностью, не меньше буду любить тебя.
Тройтох не знал что ответить, он просто крепко обнял сына, и по его мужественному лицу скатилась скупая слезинка.
Тихонечко скрипнула входная дверь. Рубика мигом поспешила сыну на встречу.
- Грем, сынок, слава Олейле, ты вернулся. Мы с отцом тебя ещё вчера дожидались.
- Здравствуй мама, - обнимая женщину, сказал подросток, - рад слышать, что отец тоже дома.
- Он вернулся прошлой ночью.
- Но папа должен был вернуться позже, даже не смотря на моё суточное опоздание.
- Ты сам прекрасно знаешь, он ходит на кордон Диких земель. Что-то там неладное твориться. Местные волки стали очень агрессивны, они не то, что не захотели общаться с отцом, а напали на него. Из его рассказа выяснилось о драке с ними, хотя отец говорит о стычке как о забаве, но я то сама видела отметины клыков на плече. Поверь, мой мальчик, драка была не из лёгких.
- Где он сейчас?
- На озеро пошёл. Свежей рыбы захотелось.
- Может мне поговорить с ним, вдруг он со мной откровеннее будет.
- Сынок, ты же прекрасно знаешь, что все подробности отец расскажет только совету. Не впервой, всё-таки.
- Но я ведь тоже разведчик, возможно, как разведчик разведчику…
- В первую очередь ты его сын. Забыл? Сведения необходимые разведчикам поведает совет после разговора с отцом. Он же скажет тебе только то, что уже говорил мне.
- Да, мам, ты как всегда права.
- Да что же я стою, - всплеснула руками Рубика, - совсем тебя заговорила. Иди вымойся, потом поешь и отдыхать. Вижу, что устал. Успеем ещё наговориться.
День выдался тёплым, поэтому Гремпел мылся прямо во дворе, холодной водой из колодца. Когда, фыркая от удовольствия, он зашёл в дом, у матери, было, всё готово. На столе молодого разведчика ждали: суп из зайчатины, румяная куропатка, свежий душистый хлеб, аппетитные блинчики с ежевикой и приятно утоляющий жажду квас, настоянный на лесных ягодах.
- Как я мечтал о таком обеде. – Довольно проурчал Гремпел. – Мама, ты самый лучший на свете кулинар. Не слишком ты балуешь нас?
- А кого мне ещё баловать, как не вас? – Улыбнулась женщина. – Ты и отец – самое дорогое, что имею. Садись пока все тёплое, а то остынет.
Повторять Рубике не пришлось.
Утолив голод, Гремпел поблагодарил мать и отправился в кровать. Значительно приятнее спать на пуховой перине, чем на жухлой листве или примятой траве, однако сон не торопился.
- Мама, посиди со мной.
- Сейчас иду, сыночек.
Рубика присела на край постели и взяла подростка за руку тёплыми мягкими ладонями.
Гремпел, в тревожные минуты, всегда просил мать делать это.
Теплый взгляд светло-карих материнских глаз, её нежное прикосновение и спокойный, журчащий голос приносили успокоение каждый раз.
- Сынок, что тревожит тебя?
Подросток посмотрел в широкие глаза матери и с глубоким, полным печали, вздохом сказал:
- Мама, так не справедливо.
- Что не справедливо? – Удивилась мать такому началу.
- Посуди сама. Обычные люди живут совершенно по-другому, не так как мы. Они не прячутся, живут открыто, ходят, куда хотят и к кому хотят. Им совершенно не нужна туманная стена или ещё что-то. В городах устраивают большие праздники с песнями, танцами и угощением. Даже животные в прилегающих лесах живут веселее нас. Почему с нами всё по-другому, а? Почему мы должны скрываться за туманом, а путешествовать только в волчьей шкуре? Почему, даже в зверином обличие, можно общаться только с волками-одиночками или старыми лисами? Почему запрещено заводить друзей за пределами деревни? – Каждый вопрос наполнял взгляд мальчика грустью, а глаза матери – тревогой:
- Откуда ты знаешь о праздниках в городах?
- Это причина моей задержки, только папе не говори, а то он сильно рассердится. Я не хочу видеть его злым.
- Ты заходил в большой город? – Ужас засверкал во взгляде матери.
- Да, мама, я был в городе, мало того – в человеческом обличии.
От услышанного, пересохло горло.
- Не волнуйся так, - продолжал Гремпел, - я был очень осторожен. Знаешь, в изумрудном лесу я случайно подслушал разговор двух волчат. Они говорили о празднике в честь дня рождения царевича. Ещё говорили, что сама повелительница леса пойдёт поздравить мальчишку, а в городе будет много людей из других мест. Вот я и не удержался. Не бойся, в городе я был очень осмотрителен и не привлекал ни чьего внимания. Ходил, смотрел, танцевал немного, это так весело. Я так увлёкся, что день пролетел совершенно незаметно, но все мои похождения не помешали выполнить задание. На границе Изумрудного леса и Лазурных гор всё спокойно. Люди и звери спокойны и заняты своими делами. О нашем существовании и не подозревают. – Последняя фраза прозвучала совсем тихо и очень грустно. Мальчик закрыл глаза и прижался щекой к теплым материнским рукам.
- Сынок, ты же прекрасно знаешь, почему мы ведём такой образ жизни.
- Знаю, мам, знаю, однако это всего лишь рассказы. Даже самый старый, из наших, знает это только из рассказов своего дедушки. Нам внушают, что уйти пришлось из-за людей, будто они не понимали нас, боялись и ненавидели. Мама, скажи, ну за что нас бояться? Что мы такого сделали? В лесах обитают много зверей: и волки, и медведи, и много ещё кого, но им не приходиться так прятаться. Я могу понять людей, выгнавших колдунов в Дикие земли, они же много плохого сделали. А, мы? Нас, то, за что? – Сейчас Гремпел был простым обиженным подростком, а не смелым и уверенным в себе разведчиком.
- Милый, никто нас не прогонял, мы сами ушли, когда люди начали преследовать колдунов. Они боялись поступков тёмных огнепоклонников, а наша способность могла показаться колдовством.
- Но, на сколько мне известно, наш род всегда скрывал наше умение обращаться.
- Да, до поры, до времени именно так и было, пока некоторые из оборотней не присоединились к тёмным.
- И, что тогда?
- Колдуны воспользовались их доверчивостью и чем-то одурманили. В таком состоянии, по указке своих новых "друзей", оборотни с радостью нападали на домашних животных селян, уничтожая всех: начиная курами, заканчивая коровами. Оставаясь в тени, эти плохие создания, отрицали свою причастность к нападениям на сёла. Мало того, они во весь голос повсеместно обвиняли наших собратьев. Правда, люди мало верили в существование нашего народа. Они предпочитали думать, что это были заколдованные волки, но это не спасало. В любое время чародеи светлого огня могли узнать всю правду о нас и не известно, чем бы тогда всё закончилось. Наши предки решили скрыться подальше, не принимая ни одну, ни другую сторону. Из-за этого, колдуны нарекли нас людьми сумерек. Они точно знали о нашем существовании. Люди, по-моему, и не подозревают о нас, а чародеи, если и знают, то не очень интересуются.
- Мама, почему же нам не открыли всей правды?
- Не волнуйся ты так, вы бы узнали всё, только немного позже.
- Очень хорошо, нас ещё малышами считают.
- Конечно же, нет, но всё должно идти своим чередом.
- Мама, скажи, неужели мы обречены на вечное изгнание, и всё время так будем жить?
- Может и не всё. Кто знает? Возможно, придёт время, и кто-нибудь поможет нам занять достойное место среди людей. Это можешь быть и ты.
- Ты, правда, так думаешь?
- Конечно, правда, а сейчас засыпай, потом ещё поговорим.
- Спасибо, мам, мне стало легче.
- Рада, что смогла тебе помочь.
Гремпел, в самом деле, успокоился, и сон пришёл сам собой. Что снилось ему, Рубика знать не могла, но её радовала улыбка на лице спящего сына.
ГЛАВА 13
- Не-е-т! Это просто невыносимо, - произнес Бурдсул, закрывая дверь за Полетоном, - я целыми днями пропадаю в лесу, собирая травы и ягоды, но никогда, слышишь, ни-ког-да так не уставал. Неужели этот ребёнок не может вести себя достойно положения. Не умея толком ходить, так вымотать взрослого человека. О хорошей услуге попросил Мурадок, ничего не скажешь.
Я понимаю – у него неотложные дела. Ему необходимо было отлучиться, но он мог, хотя бы намекнуть, что меня ожидает. – Эмоции, тщательно скрываемые, по пути домой, вырвались наружу.
Полетон молча наблюдал за поведением друга, улыбаясь лишь краешком губ. Он хорошо знал, что в минуты такого причитания, вставить хоть словечко в речь Бурдсула – это всё равно, что достать с неба звезду. Оставалось только ждать.
Бурдсул ёще долго мерил комнату шагами, возводил глаза к потолку, хватался за голову и обхватывал плечи. Все действия происходили под непрекращающийся поток слов. Воителю казалось, что монолог никогда не закончится и он состарится на маленьком диванчике в доме чародея, однако он ошибался. Выпустив накопившиеся за день эмоции, Бурдсул немного успокоился. Он приоткрыл дверь и плаксивым голосом произнёс:
- Лейвушка, принеси нам, пожалуйста, брусничного пива. – После чего просто рухнул на диванчик, рядом с воителем.
- Тебе не мешало бы сейчас травяную подушечку обнять. – Широко улыбаясь, сказал Полетон.
- Друг мой дорогой, сейчас не то, что подушечка, копна этого сена не поможет. Ты только подумай…
- Прошу тебя, не начинай всё сначала. От твоего жужжания у меня голова разболелась.
В этот момент дверь отворилась и в комнату вошла миловидная женщина, неся поднос с глиняным кувшином и двумя кружками. Не говоря ни слова, она подошла к столу, шурша складками длинного сарафана и поставила принесённое.
- В-о-от! Вот оно, лекарство от головной боли! – Радостно воскликнул Бурдсул. – Спасибо, тебе, моя родная. По всему было видно, что поведение мужа очень развеселило женщину, и она была готова рассмеяться в любую минуту, но не дела этого из почтения.
- Пей на здоровье, мой сладенький. – Глаза сверкнули игривыми искорками.
Жалобы и причитания мужа по пустякам всегда весели её, а это как раз тот самый случай. Секрет внутреннего состояния Лейвы читался по огромным серым глазам. Хотя ни один мускул не дрогнул на её лице – они говорили, что хозяйка совершенно не разделяет хмурого настроения мужа.
- Полетон, отведай и ты, нашего брусничного.
- Непременно, хозяюшка, большоё спасибо. Ты же знаешь, нравиться оно мне.
Лейва наполнила кружки, подала мужчинам и вышла. Полетон провёл её взглядом. Сколько знакомы, а он не переставал удивляться такой роскошной косе; толстая, туго-сплетенная, она опускалась ноже колен хозяйки. Такое увидишь не часто.
Бурдсул жадно сделал пару глотков и откинулся на спинку дивана. Весь его вид выказывал блаженство.
- Бурдсул, - после короткой паузы заговорил Полетон, - ты же сам вырастил сына, и грех тебе жаловаться на проделки малышей.
- Не отрицаю – вырастил, - уже спокойнее ответил маг, - да, он тоже был маленьким, да, он тоже шалил… но мой Тирис не вытворял того, что Солин. Разве под силу ему было напустить на меня кузнечиков, да ещё, такое количество? Ты сам, не без удовольствия, хочу заметить, наблюдал, как они ползали по мне, пытаясь забраться под рубашку, в брюки и даже в уши и нос. Я, значит, отмахивайся, а царевичу – весело. Он сидел, звонко хохотал и хлопал в ладоши. Да и ты хорош. Нет, чтобы помочь другу; сам от смеха по траве катался. Клейла, та хоть отвернулась для приличия. Всем весёло – один я страдай.
- Но, дружище, Солин ещё маленький, имей хоть какое-то снисхождение. Ему скучно сидеть на месте, он веселиться любит.
- Поверь, мне тоже нравиться детский смех и душа радуется при виде счастливого ребёнка, однако не люблю быть всеобщим посмешищем. А, на счёт маленького ты лучше помолчи. Царевич на такое способен, что и взрослому то не под силу. Ну-ка, вспомни упавшее дерево на дороге. Не успели твои молодцы подскочить к сухому стволу, как появился медведь. Вспомнил? А-а-а, вижу, что вспомнил. Вы только и смогли, что обнажить мечи, до смерти перепугав бедную женщину, а мишка, не обращая на вас никакого внимания, спокойненько убрал завал, махнул Солину лапой и скрылся. Помнишь, что царевич ему крикнул?
- Как же не помнить – помню. Он сказал: "Спасибо за помощь, Гремби".
- Ты когда-нибудь слышал, чтобы люди так называли это страшилище?
- Не припомню такого. У него и имени то нет.
- Нет-нет. Это для нас нет, а Солин нашёл ему имя, и медведь, кажется, совсем не против. Смешно подумать: по большому счёту – не мы охраняем ребёнка в лесу, а он нас. Годовалого мальчика слушают все звери лесные. Далеко не каждому магу под силу такое, о других – я вообще молчу. Остановить – да, заставить уйти – да, напугать – да, но расположить к себе, да так расположить: чтобы животные были готовы жизнь положить, защищая тебя – это очень сложно. Хотя со стороны царевича, я не заметил никаких усилий. Огромная сила таится в этом карапузе. Сейчас, она только частично проявляется, и даже представить сложно, что будит после полного раскрытия. – Сделав очередной глоток, Бурдсул шумно выдохнул.
- Теперь и мне стало ясно, почему Политур пытается избавиться от Солина. Он боится его и его раскрывающейся силы. – Сказал Полетон.
- Может быть и так, а может и - нет. Возможно, Политур ещё не знает о его возможностях. Также, возможно, что он действовал по указке Тёмного Хозяина, сам, не ведая, подробностей. Я склоняюсь именно к этому варианту. После провала лазутчиков, их брата больше не встречалось, а это да, что-то значит. То, что он собирает силы – понятно. Ждёт ли он нового повеления? Вот вопрос. – Ответил Бурбсул.
- Давай, на время, забудем об этом. Мы так прекрасно отдыхаем, не омрачай, пожалуйста, минуты блаженства. – Полетон строго посмотрел на друга.
- Я не омрачаю, я не теряю бдительность; так просил Мурадок. – Выпалил Бурдсул.
- Помню-помню.
- Прекрасно, что помнишь, но помнить необходимо всегда, а не вспоминать время от времени.
- Ну, ты впрямь как мальчишку меня отчитываешь. – Немного обиделся воитель.
- Прости, я не со зла.
- Хорошее пиво. – Наливая вторую кружку, попытался перевести разговор в другое русло Полетон. – Ни у кого нет такого.
- Конечно, нет. – Довольно ответил Бурдсул. – Секрет его изготовления тщательно хранится и передаётся только внутри семьи. Когда-нибудь, рецепт этого напитка я передам своему сыну, как когда-то это сделал мой отец. Знаешь, на этот счёт, он большим выдумщиком был, сам придумал множество напитков, даже записи сохранились. Но, не смотря ни на что, рецептура этого – остаётся неизменной, вот уже несколько поколений. Хотя мы привыкли называть его пивом, этот нектар с ним не имеет ничего общего. Он включает в себя многие целебные снадобья и изготовляется строго в определённые дни. Это целый ритуал с чёткой последовательностью действий. Наше брусничное не туманит разум, а как раз наоборот. Оно несёт просветление ума, снимает усталость и всякое прочее. Вот, ты, жаловался на головную боль; сейчас как?
Полетон сосредоточился:
- Уже не болит, я даже не заметил, как она успокоилась.
- В-о-о-т. Я же говорил. Если есть желание, могу показать отцовские записи. Может, какие рецепты присмотришь для себя. Как сейчас, помню. Ворожит он что-то у себя, а в доме такой запах стоит – слюнки текут. Подойду к нему тихонечко и наблюдаю. Он, всё, измельчает что-то, добавляет, перемалывает, пробует на вкус, а потом посмотрит на меня внимательно, подведёт ближе, и начинает рассказывать. Так я пристрастился к травам, а потом – к магии. Я, ведь, маг потомственный, но эту науку можно изучать только добровольно. Если человек не хочет – его заставлять нельзя ни в коем случае. Вот мой брат-близнец, - Полетон, даже подскочил от такой новости, но Бурдсул не бал ему и слова вставить, - он не захотел постигать тайны магии. Не захотел, ну, и не надо. Зато, теперь он прекрасный гончар. Кстати, ты из его кружки пьёшь, и пиво в его кувшин налито. Честно говоря, большинство посуды в доме – его рук дело. Хороший у меня брат, жаль, видимся редко. Он в деревне живёт, ему там лучше. Хотя он мог построить дом на самом отшибе, как я, на опушке леса, но не захотел. Видимся, в основном, когда братец привозит товар на ярмарку. Шумно в доме становиться, он же всё семейство возит в город, а у него кроме жены – две девочки-близняшки. До сих пор не могу понять, как их родители различают. Нам это не под силу, а девчонки пользуются нашей беспомощностью. Они похожи, как две капли воды и такие шустрые: ни минутки не могут на месте посидеть. Лелея и Онимера. Сколько весёлья и смеха приносят они в этот дом, если начну рассказывать – до утра не расстанемся, за это ручаюсь.
- Может, как-нибудь в другой раз, а то я планировал попасть домой сегодня. – Взмолился Полетон.
- Ладно уж, не буду тебя насиловать, хотя одним – похвастаюсь. Я заметил, как заинтересовали девочек мои травы, возможно, в скором времени, начну их обучать вместе с Тирисом. Откровенно говоря, девочки быстрее осваивают науку трав и магии, так, что они перегонят моего сына, хотя он уже кое-что знает. – Бурдсул задумался.
- Почему ты ни когда не упоминал о брате? – Врезался в раздумья Полетон.
- Ты не спрашивал – я не говорил. Вспомни, разве часто мы сидели, вот так, по-простому и говорили по душам? Каждый раз ты приходил ради какой-нибудь проблемы, которая отбирала всё внимание, а поговорить запросто, по-дружески никогда не получалось.
- Что, правда, то, правда. Ты уж прости меня за это.
- Да, я всё понимаю. Служба у тебя беспокойная. Ты, небось, и для себя минутки выделить не можешь, не то, что другим.
- А, у меня нет ни братьев на сестёр. Когда-то была… сестра. Старше всёго на два года, но… погибла она. И она… и… родители. Мне было, лет пять, отроду, когда мы покинули Дангарес, что – в Новерии, и отправились в Дакаран. С нами ещё несколько семей было. Одно ущелье Лазурных гор встретило нас камнепадом. Только чудом я жив остался. Меня нашли и забрали воины царя Твойка, а старый воитель Гебел воспитал, как сына. До самой его смерти мы жили вдвоём. Он так и не нашёл себе спутницы жизни, и всё своё тепло старался отдавать мне. Теперь его нет. Я сменил его на посту и точно так же, не нашёл своей половины. Глаза грозного воина наполнились слезами.
- Не печалься, Полетон, ты ещё молод и полон сил, найдётся твоя половинка, обязательно найдётся. Поверь мене, как другу и неплохому магу.
- Спасибо за доброе слово, Бурдсул.
- А, сестру то, как величали?
- Земана.
Бурдсул опомнился:
- Прости, друг, что своей болтовнёй разбередил сердечную рану.
- Ничего страшного. Дела давно минувшие; я только очень рад, выдавшейся возможности провести немного времени с тобой, в твоём прекрасном и уютном доме.
- Для тебя двери этого дома открыты всегда, Полетон.
- Спасибо большое, Бурдсул, вы для меня, как семья.
- Рад слышать такие слова. Надеюсь, оправдаем твоё доверие, и, в самом деле сможем заменить тебе утраченную семью.
Полетон поставил пустую кружку:
- Пора и честь знать.
- Что ты, что ты, оставайся сколько пожелаешь. – Замахал руками Бурдсул.
- Да, я бы рад, но служба…
- Ах, да, не подумал. Пошли я провожу тебя.
Бурдсул стоял у открытой двери до тех пор, пока Полетон не скрылся из виду.
ГЛАВА 14
Ночь выдалась, тиха и спокойна. Серебристый диск полной Луны медленно подбирался к зениту. Бледные лучи ночного светила окрашивали густые кроны деревьев в желтоватый цвет, и, отражаясь от поверхности туманной стены, образовывали призрачный ореол вокруг области тумана. Лишь звезды, немигающим взглядом, с высоты небес могли наблюдать эту завораживающую картину. Излучая далёкий свет, они дополняли волшебную сказку ночи. Даже сверчки умолкали в такие минуты, наслаждаясь гармонией тишины и спокойствия. Покой и сон царил вокруг, заполняя своим присутствием самые потаённые уголки. Лишь дозор грокхов не вписывался в гармонию отдыха и забытья. Несколько десятков зорких глаз и чутких ушей наблюдали за неприкосновенностью мира и спокойствия племени, обходя кордоны.
Закончив очередной обход, Гремпел залез на самое высокое дерево доверенного участка, удобно умостился и с большим удовольствием принялся наблюдать шествие Луны. Прошёл целый год со дня того памятного путешествия в большой город. Он не стал разбираться, откуда совет узнал о его выходке. Не приятно вспоминать тяжёлые взгляды старейшин и поникший вид отца. Многое пришлось выслушать, ещё больше – пережить. Долго не утихали пересуды среди грокхов, но самое сложное, что пришлось сделать – успокоить маму. Днем растерянный взгляд не покидал её лица, а ночью она тихо плакала в подушку. Как же ей не переживать, её сына отстранили от разведки. Да, что разведка, ему даже в дозор запретили полгода ходить. Несколько месяцев Гремпелу приходилось отбиваться от назойливых расспросов сверстников и парировать их злые шутки, а под укоризненными взглядами родителей – опускать глаза. Малышам, вообще, запретили общаться с ним. Это не жизнь, а какое-то мучение, только, рано или поздно, всему приходит конец. Понемногу утихли злые языки, страсти улеглись, и всё стало на свои места. Почти всё. В разведку Гремпела по-прежнему не пускали, но в дозор он ходить мог. Лучшее время для раздумий – тихая лунная ночь. Хотя и здесь долго не останешься в одиночестве, скоро с другого конца участка вернётся напарница, но Гремпела устраивало и это.
Вот и сейчас, любуясь Луною, Гремпел вспоминал тот памятный день. Чтобы услышать решение старейшин он, как думал совет, рассказал о своих похождениях все до мельчайших подробностей. На самом деле некоторые обстоятельства остались в тени. О них не знали даже родные, но произошедшее всегда согревало юную душу и успокаивало сердце. Только ради этого можно было вынести все неприятности. Больше того, мальчик ради той минуты мог пожертвовать и более серьёзными вещами.
Как, всё же, хорошо, что ему удалось пробраться в тот огромный сад и в тени густого кустарника принять звериный облик. В те минуты его желанию порезвиться средь такой красоты помешало приближение людей. Женщина несла ребёнка, а за ней по пятам двигались девочка и старик. Чтобы оставаться незамеченным, Гремпелу пришлось применить всё умение и сноровку. Затаив дыхание и боясь пошевелиться, юный волчонок принялся наблюдать за происходящим. Малыш под деревом, а перед ним,… конечно же, перед ним хранительница Изумрудного леса. Гремпел задрожал всем телом. Люди, как люди, а, вот она точно заметит непрошенного гостя. Однако, лесной царице сейчас не до этого, у неё другая забота. Это немного успокаивало. Происходящее с другой стороны кустарника молодой разведчик видел плохо, но это не помешало благодатной волне укутать и его. Она стремительно наполнила до самой последней клеточки юное и сильное тело. Великолепные чувства, нежные и, одновременно, очень сильные, заключили в объятья развивающуюся душу. Радость и сладостные ощущения свободы закружились в стремительном танце. Гремпелу показалось, что он вырос и достиг звёзд. Вот он видит себя в двух обличиях одновременно: человека и волка. Оба его естества стремились обнять всю землю, всё небо и всё-всё вокруг. Возникло огромное желание громко смеяться и нести радость всем и вся. Каждая травинка, каждая песчинка и люди, и звери стали вдруг родными и очень дороги сердцу. Великая сила прикоснулась его естества. В пылу этого танца любви Гремпел не заметил, как принял человеческий облик, но, к его радости, до сих пор оставался в убежище. Когда волна отхлынула, по щекам подростка струились горячие слёзы – слёзы очищения. Лесная царица внезапно исчезла, никому не сказав о наблюдателе за кустами, люди неторопливо возвращались туда, откуда пришли. Только, вот, что не понял Гремпел: кому энергично махал малыш? Толи ему, толи облаку очень странной формы.
Воспоминания о том прекрасном моменте всегда придавали сил и жажду к жизни. Пережитое чувства единение со всеми не оставляло в сердце места злости и обидам. "Всё-таки, очень здорово, что мне посчастливилось там присутствовать, - думал Гремпел, - такое не забывается".
Снизу послышался лёгкий шорох. Это поднимается напарница по дозору Сидона.
- Быстро же ты управился. – Увидев Гремпела, зашептала девчонка.
- Конечно, быстро. А, что медлить? – также шёпотом ответил Гремпел.
- Ты оборачивался?
- Само собой, ведь на четырёх лапах и быстрей, и надёжнее: глаза зорче, нюх лучше, слух острее.
- Да, ты прав. Вот бы и мне научиться оборачиваться так быстро, как это у тебя получается.
- Не переживай, научишься.
- Быстрее бы. – Еле слышно сказала девчонка.
- Не торопись, придёт и твоё время. Ты знаешь хоть одного грокха, я имею в виду взрослого, который не умеет быстро оборачиваться? – Поинтересовался Гремпел
- Пока не встречала такого.
- Вот и не переживай. Для нас это естественно, как ходить и дышать.
- Легко тебе говорить. Ты ещё даже не юноша – подросток, а оборачиваешься, как взрослые. – Сидона сжала пухленькие губки.
- А, вот зависть – плохой помощник.
- Кто тебе сказал, что я завидую? – Ещё сильнее разозлилась девчонка.
- Тише, ты, мы же в дозоре. Забыла?
Не дав Сидоне сказать и слова, Грем продолжил.
- Следующий раз, когда будешь обращаться, сосредотачивайся с лёгкостью. Закрой глаза, отбрось все посторонние мысли и представь, что ты просто надеваешь волчью шкуру, как платье, а не превращаешься в волчицу. Представлять, как растворяются руки и ноги, а потом сливаются в лапы, а лицо – в морду волка, занятие тяжёлое и требует большого напряжения. Тем более что в повседневной жизни ничего такого с нами не происходит. Другое дело – одевание и раздевание. Такое каждый проделывает по нескольку раз на день, не прилагая особых усилий. Обратное обращение – в обратном порядке: просто мысленно снимаешь шкуру и ты человек. Понятно? Гремпел перевёл взгляд с неба на Сидону и чуть не рухнул с ветки. Его душил смех, который приходилось сдерживать, что есть сил. На соседней ветке, обхватив передними лапами, ствол и вцепившись зубами в сучок, дрожала молоденькая волчица.
- Быстрее оборачивайся назад. – Еле-еле смог выдавить подросток. – Ты же волчица, а не белка. Не гоже волкам по деревьям лазить.
Гремпелу пришлось зажимать рот ладонями, чтобы не выпустить смех.
- Чего ты веселишься? – услышал, через время, подросток, растерянный голос.
- Видела бы ты себя со стороны. Обхохочешься. Волчица на макушке дерева, кому рассказать не поверят.
- Я совершенно не собиралась оборачиваться, просто закрыла глаза, как ты сказал, и представляла всё, о чем говорил. Потом раз – чуть не упала с дерева. Схватилась, за что смогла. Знаешь, как тяжело держаться за ствол лапами, это не руки?
- Ни разу не пробовал, - Гремпел всё ещё тихо посмеивался, - и в ближайшее время не собираюсь, это уж точно.
Сидона не обращала внимание на язвительный тон напарника:
- Как же это просто и естественно, никогда бы, не подумала, что у меня получится.
-Я же говорил тебе, а ты…
- Ну, почему же тогда на занятиях нас заставляют концентрироваться на растворении и т.п.? Это же забирает много сил и времени, а время, иногда играет решающую роль.
- Не могу ответить. Просто не знаю. Может, просто придерживаются старых традиций. – Ответил подросток
- А, ты давно таким способом оборачиваешься?
- Да, полгода, уже, наверное. Раньше и я по старому превращался.
- Даже тогда у тебя получалось лучше всех.
- Я просто хорошо вижу то, что представляю, вот и всё.
- Как тебе такое в голову пришло? Ума не приложу. – Всё ещё удивлялась Сидона.
- Да, как-то само собой получилось. Когда меня многие сторонились, не имею в виду тебя, я часто вспоминал легенду о нашей заступнице, Олейле. Помнишь, что в ней говориться ?
- Конечно, помню. – Почему-то обиделась Сидона.
Гремпел не обратил внимание:
- Если помнишь – расскажи, как Олейла стала оборотнем.
- Можно подумать, ты сам этого не знаешь.
- Расскажи, расскажи, хотя бы вкратце. Мне от тебя хочется услышать эту историю.
- Ну, после того, как ей стало плохо жить в деревне, где её обижали, Олейла ушла в лес. В лесу она нашла приют в стае волков. Они очень хорошо относились и заботились о девушке, ждавшей малыша.
- Правильно…
- Не перебивай, дай сначала всё сказать, а то не буду больше рассказывать.
- Прости, как-то само вырвалось. Продолжай, пожалуйста, я больше не буду.
- Так вот, Олейла очень полюбила этих животных и часто просила Творца подарить ей их облик. Творец услышал просьбу и подарил девушке волшебную шкуру. Когда Олейла её надевала – становилась волчицей, а когда снимала – снова человеком. От неё и род наш пошёл. Всё.
- Вот именно. – Гремпел вытянул указательный палец вверх.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Ты такая интересная: рассказываешь здорово, но совершенно не следишь за тем, что говоришь.
- Опять загадки. Ты можешь говорить как нормальный человек. От общения с тобой у меня голова кругом идёт. – Сидона разозлилась не на шутку.
- Остынь и подумай. Ты только что сама говорила, "надевала", "снимала", ну…
Сидона оживилась, обиды и след простыл:
- Конечно же,…как я сама раньше не додумалась? Это же так просто…
- Не переживай, не ты одна. Я заметил, что самые простые истины, которые находятся постоянно рядом, часто бывают, закрыты для понимания. – Гремпел сделал небольшую паузу. – Я, например, совершенно не понимаю, почему нам говорят о боязни людей? Становится обидно и страшно. Неужели мы навсегда укрылись непроницаемым туманом? Ведь он закрывает не только нас, но постепенно проникает и в наши сердца. Неужели мы народ, обречённый на вечное одиночество? Неужели огромный мир за туманом так и останется для нас загадкой? Знаешь, моя мечта – жить в мире и понимании со всеми людьми. Делить с ними и радость, и горе. Спешить им на помощь в трудную минуту, и искать помощи у них. Жить и не бояться ни гнева ни преследований.
- Гремпел, ты, что-то скрываешь. – В голосе Сидоны прозвучали тревожные нотки. – Ты, ведь, всё рассказал совету, правда? – Взгляды подростков встретились. От вопроса и пристального взгляда мальчишка съёжился и "мурашки" побежали по всему телу, но держать всё в секрете было не под силу. Гремпел не смог соврать своей подруге:
- Нет, не правда. Я утаил кое-что и не только от совета, об этом даже родители не знают. – Глаза подростка нервно забегали. – Однако тяжесть тайны слишком велика для меня одного…
- А ты поделись, не бойся меня. Вдвоём легче нести, вот посмотришь, а если не захочешь, то знай – от меня никто и никогда не узнает о существование твоего секрета. – Эти слова прозвучали очень мягко и искренне. Гремпел в очередной раз убедился, что Сидоне можно довериться. Он тяжело вздохнул:
- Ладно, слушай.
Сидона притаилась, словно мышка и слушала, впитывая каждое слово. Совсем скоро её глаза заметно расширились, а рот приоткрылся. Она сидела неподвижно и почти не дышала, чтобы ни малейшим движением, ни малейшим шорохом не прервать историю.
Гремпел как мог, вёл рассказ, ничего в этот раз не преувеличивая. Да, и, что преувеличивать, ему и так не хватало слов для описания пережитых чувств и ощущений. Он пытался подобрать самые яркие эпитеты, а когда не совсем получалось, обращался к сердцу, выплёскивая ощущения наружу. Волна чувств снова нахлынула, будто из ниоткуда, и эти переживания мальчишка старался передать своей подруге: "Чувствует ли она, то же, что и он? Наверное, чувствует". Нежная улыбка коснулась лица девчонки. Это было заметно, очень хорошо; приближалось утро. С вершины дерева уже можно наблюдать первые лучики восходящего светила, хотя на западе, всё ещё, блестели тускнеющие звёзды. Ночь постепенно отступала. Защебетали ранние птахи, приветствуя пробуждающееся Солнышко. Ночная прохлада спешит укрыться в глубоких норах, до наступления заката. Сон улетал прочь, он вернётся с новыми силами, но только после долгого дня.
Дежурство подходит к концу, и все дозорные собираюлись на местах смены. Хотя пришёл день им необходимо хорошо отдохнуть и выспаться. Сегодня во сне улыбался не только Гремпел, но и Сидона.
ГЛАВА 15
Приближался день празднования третьей годовщины рождения Солина. "Что ему подарить?" – задавали себе вопрос не только родители, но и сёстры царевича. Праздником руководил Мурадок, он с большим удовольствием взял на себя эту нелёгкую ношу.
За прошедшее время ребёнок заметно подрос. Он уже мог внятно и чётко выражал свои мысли и частенько отстаивал своё мнение. Уроки старого мудреца впитывал, словно губка воду, и не упускал случая воспользоваться ими на практике. Неимоверная подвижность и неисчерпаемая энергия приносили свои плоды: уже в таком возрасте Солин мог читать загадочные письмена магов, уверенно держаться в седле, пусть только на пони, но это же тоже конь и без особых усилий заводить родителей в тупик бесчисленными вопросами.
Полетон намеревался начать обучение мальчика военному делу, однако Немот, да, и Солин, посчитали эту затею преждевременной. Воитель, всё же не собирался сдаваться так просто, он собственными руками выковал ребёнку его первый меч. Пусть клинок получился маленький, зато выполнен по всем правилам изготовления боевого оружия. Каленая сталь блестела на Солнце словно алмаз, остротой не уступала самому грозному оружию, а размер это мелочи. Налюбовавшись своим детищем, Полетон задвинул лезвие в ножны, обернул меч дорогой парчой и отложил до праздничного дня. Через каких то десять дней он в торжественной обстановке преподнесёт клинок маленькому царевичу.
Всё шло своим чередом. Обычные приготовления к празднованию дня рождения особы царской крови: составлялись списки приглашённых, утверждались подаваемые блюда, рассматривались методы укрепления охраны; даже по истечении трёх лет никто не забыл появления Агира. Полетон организовывал охрану кордонов, Мурадок – магическую блокировку окрестностей Дакарана, Бурдсул отвечал за колдовскую непроницаемость дворца и сада. Регила с дочерьми подготавливали эскизы праздничного убранства, и только Немот занимался обычным делом: он управлял государством.
Решая один из первоочередных вопросов государственной важности, царь, склонив голову, сидел в кабинете у просторного окна. Мало кто мог его потревожить в такие минуты, но только не Солин. Ухитрившись сбежать от присмотра няни, он отправился прямёхонько в отцовский кабинет. Страж не осмелился останавливать такого посетителя, и даже с большим удовольствием помог мальчику открыть тяжёлую дверь.
Звук, открывающейся двери, вывел Немота из состояния задумчивости и заставил обратить внимание на входящего. Было очень любопытно, кто мог в такое время посетить его без доклада. Взгляд пришлось переместить немного ниже: в полуоткрытую дверь юркнул его сын и наследник.
- Солин? – Не скрывая удивления, произнёс царь.
- Да, папа, это я пришёл к тебе …
- Но, почему ты один, где Клейла?
- Потому, что у меня к тебе очень важное дело, я не играть сюда пришёл. – Серьёзно ответил малыш. – У меня и так много времени ушло, чтобы от няни отвязаться.
- Сынок, что ты такое говоришь? Отвязаться от няни. Неужели она так тебе допекает. Нет, папочка, мне с ней очень хорошо, просто я не правильно выразился. Ну, ты понимаешь меня, правда?
- Правда, сынок, правда. Однако хочу тебя спросить; наверное, Клейла сейчас ищет тебя?
- Думаю, непременно ищет.
- Ну, тогда, её обязательно нужно предупредить о месте твоего нахождения, не так ли?
- Наверное, нужно.
- Хорошо, что ты со мной согласен. – Немот сделал необходимые распоряжения. – Теперь, сын мой, присаживайся и выкладывай своё дело.
- Садиться я, пожалуй, не буду. – Категорично заявил ребёнок.
- Как хочешь, дело твоё; хорошо – слушаю.
- Ваше Величество, - официально начал Солин, - подготовка к моему дню рождения идёт, как бы это сказать…
- Полным ходом. – Подсказал отец.
- Вот-вот, спасибо папа, но я хочу, чтобы ты прекратил все приготовления и отменил празднование.
- Но, почему, мальчик мой???
- Пап, если ты помнишь, в этот самый день родилась и Аривера, царевна Биранды.
- Как же, конечно помню, но это не повод для…
- Ну, Ваше Величество, - умоляющим голосом продолжал Солин, - может этот праздник, мы отпразднуем вместе. Поедем в Ламкарен, к царю Громону и его царице, устроим двоенной день рождения, так же веселей будет.
- Солин, мальчик мой, такие визиты не делаются без официального приглашения. Нам просто необходимо придерживаться правил хорошего тона.
- Папа, Аривера царевна? – Немот утвердительно кивнул. – Я царевич? – Опять кивок. – Значит всё в порядке. Аривера меня ещё два месяца назад пригласила.
- Как же она могла тебя пригласить? Вы даже не виделись ни разу.
- Ну и что, что не виделись, зато, мы часто с ней разговариваем.
- Как, это разговариваем???
- Этого я пока объяснить не могу, да, и не это сейчас главное. Она очень меня просила уговорить вас с мамой приехать к ней в гости на день рождения. И, чтобы ты знал, она рассказала о своём желании царю Громону, и тот согласился.
- Почему же тогда, разреши тебя спросить, до сих пор нет от него приглашения. Царь Громон мой давний друг, он, конечно же, не забыл бы его отправить.
- Вот, и я не знаю. Папа, мне страшно.
- Чего ты испугался, малыш?
- За Ариверу страшно. Понимаешь, она уже около месяца не слышит меня.
- А, как она может тебя слышать на таком-то расстоянии?
- Папуля, я же говорил тебе, мы общаемся с нею. Как, может, потом расскажу. После нашего последнего разговора прошло много времени. Я всё время зову её, а она не слышит, почему-то.
- А, ты не думал над тем, что ей могли надоесть ваши разговоры и она просто не хочет отвечать? В жизни всякое случается.
- Нет, папа, она не слышит, это я знаю точно. Боюсь, что с ней, что-то случилось. По-моему она сильно заболела. Наверное, поэтому царь Громон не прислал приглашение на праздник.
- Если это правда, как же мы тогда к ним поедем? Мало того, что незваными гостями, да и ещё тревожить больную девочку. Это будет выглядеть не очень прилично.
- Папочка, ехать нужно, очень нужно. Я знаю, что смогу её вылечить. Пока не знаю, как, но знаю, что смогу.
- Сынок, что ты такое говоришь? Ты же совсем маленькиё ёще. Для этого есть взрослые и мудрые доктора. Уверен, что они смогут помочь малышке и без твоего вмешательства.
- Если бы они могли, то давно бы вылечили мою подружку. Значит, у них не выходит, а я смогу. Пусть я маленький, но могу, могу ей помочь и знаю это так же хорошо, как и то, что я твой сын. – Мальчик вышагивал по кабинету, заложив руки за спину.
Царь задумался: он потирал переносицу, жевал кончик гусиного пера, закрывал глаза, опирался лбом на ладони, потом сказал:
- Мальчик мой, ты, не будешь против, если я посоветуюсь с мудрецом.
- Конечно, нет, я даже хочу этого, только у меня небольшая просьба, расскажешь о вашем решении, хорошо.
- Вообще-то я надеялся, что ты примешь участие в нашем совещании, но если ты торопишься, тогда иди, а когда мы всё решим, тогда тебя обязательно позовут.
- Папа, я никуда не тороплюсь, просто думал, что ты не разрешишь мне остаться.
- Нет уж, сыночек, раз ты просишь отменить праздник, значит должен участвовать во всех обсуждениях. Учись отстаивать своё мнение. Такое умение ещё не раз тебе в жизни пригодится.
- Спасибо тебе. Ты очень хороший папа. – Мальчик подошёл к отцу и нежно его обнял.
Немот распорядился пригласить Мурадока. Быстрота выполнения пожелания царя поразила маленького Солина; уже через несколько минут старец входил в кабинет.
- Ваше Величество, Вы посылали за мной?
- Да Мурадок, мы с сыном ждём тебя, проходи, пожалуйста.
После удобного размещения Мурадока в мягком кресле, Немот передал старцу весь разговор с Солином. Царевич не перебивал, а, только переводил взгляд то на Мурадока, то на отца.
- Внимательно выслушав, Мурадок немного подумал, а потом подвёл итог:
- Ваше Величество, а царевич то прав. Не могу знать, как царевич узнал о болезни Аривры, но сведения правдивы. Царевна и впрямь больна. Болезнь овладела девочкой около месяца назад и до сих пор находится в беспамятстве. Много сил положено на её исцелении, многие лекари пытались привести царевну в чувства, но пока всё напрасно. Отчаяния и растерянности царя Громона и его супруги нет предела. Когда я узнал об этом, то хотел идти к Вам за разрешением отправиться в Биранду и попробовать исцелить малышку, но Ваш сын меня опередил.
- Теперь я понимаю, почему нет приглашения, бедные родители. – Немот нахмурил брови. – А, скажи мне, мудрейший, как Солин может помочь горю?
- Вспомни о подарке Криниса, Немот. Малыш наделён частью силы волшебного кристалла, возможно, поэтому он утверждает о своих возможностях. Лично меня подарок волшебника никогда не подводил.
- Так почему же ты не уверен, как уверен Солин, ведь у тебя есть посох?
- Силы посоха и кристалла совершенно разные, и находятся в разных руках, тем более, Солин уже родился с силой, а мне её пришлось приобретать самому.
- Так, значит нужно ехать?
- Я думаю, что просто необходимо.
- Что же мы скажем Региле и дочерям. Поймут ли они наше намерение.
- Будьте спокойны, Ваше Величество, это я возьму на себя, только при одном условии.
- Какое же твоё условие, мудрец?
- Уриэллу возьмём с собой.
- Что-то я не совсем понимаю, причём здесь Уриэлла. Мы ведь не на прогулку отправляемся?
- Солин привязан к ней, как ни к кому больше. В Ламкарене у вас буде очень много дел, а Клейла уже стара для таких путешествий, я же, в свою очередь, не смогу заменить царевичу ни мать, ни няню. Самый лучший вариант – это Уриэлла.
- Хорошо, Мурадок, я подумаю.
- О чём ты подумаешь, папа, о том, чтобы ехать или брать Уриэллу с нами? – Вмешался в разговор Солин.
- Сынок, - улыбнулся Немот, - я подумаю на счёт твоей сестрички.
Солин радостно подбежал к отцу, влез ему на колени и поцеловал в щеку.
- Ты самый лучший папа.
Царевич спрыгнул на пол и, подбегая к двери, крикнул:
- Пойду обрадую сестричку, пусть начинает собираться в дорогу.
- Но, Солин, я же сказал, что подумаю, а не дал окончательного ответа.
Однако ребёнок уже был по ту сторону тяжёлых дверей.
Уже на следующий день всё было готово к отбытию. В лёгкой карете, запряженной шестёркой лучших лошадей, разместились Регила, Уриэлла, Солин и Мурадок. Немот предпочёл путешествовать в седле рядом с Полетоном и дюжиной воинов. Вперёд были посланы трое гонцов. Намира и Лилина немного огорчились отмене праздника, но, учитывая обстоятельства, не стали обижаться на родителей.
Дорога, частично следовала Изумрудным лесом. Талетайя с большим удовольствием предоставила свои услуги и как смогла, облегчила путь: ни упавших деревьев, ни диких животных по пути следования не попадалось. Всё дальше и дальше от Дакарана удалялась процессия. Изумрудный лес остался позади, а путники приближались к подножию Лазурных гор, именно здесь решили разбить лагерь и заночевать. С первыми лучами Солнца двинулись дальше. Мурадок, хорошо знавший каждую пядь этих мест, к своему огромному удовольствию, покинул карету и присоединился к Немоту и Полетону.
Именно в горах проходила граница между владениями Немота и Громона, но из-за тяжёлой проходимости, заставы в этих местах отсутствовала. Треть сутки пути приближались к половине, когда отряд приблизился к глубокому ущелью. Только через него можно было попасть с южной стороны.
- Переведём коней на шаг, предложил Мурадок, очень коварное место. Нужен глаз да глаз.
Скорость передвижения заметно упала. Мурадок возглавил процессию. Сейчас он находился на двадцать метров впереди всех. До выхода из ущелья оставалось, каких-то триста метров, когда Мурадок сделал знак и остановился. Его примеру последовали остальные. Послышался глухой рокот. Он доносился сверху и всё время усиливался. Мурадок вскинул вверх руку с жезлом; посыпались мелкие камешки. Звук усиливался, и через какое-то время в ущелье с грохотом сорвалась огромная каменная глыба. Мурадок был на высоте: из жезла вырвался мощный зелёный луч и камень превратился в пыль. Солин с восхищением наблюдал за действиями наставника, в то время как его сестра от страха прижималась к матери. Кони взволнованно заржали, но уверенность и твердая рука седоков быстро привели их в норму.
- Можно ехать! Путь свободен! – Крикнул старец и двинулся вперёд. За ним последовал весь отряд.
Солин продолжал смотреть в окошко кареты, Регила и Уриэлла возобновили разговор, Немот оглядывался по сторонам, а Полетон, опустив голову, отрешённым взглядом уставился на гриву коня. Только грива его совершенно не интересовала, как, впрочем, и всё остальное. Когда-то давно в этом ущелье под камнепадом погибла его семья. Смутные воспоминания пятилетнего малыша вновь всплыли на поверхность памяти. Как бы хорошо не заботился о нем Гебел, но мальчику всё равно не хватало мамы, папы и сестрички: "Как бы всё сложилось, не будь этого обвала?" – Часто спрашивал себя Полетон. И ни когда не находил ответа. Немот заметил изменения Полетона, но, зная его историю, предпочёл оставить воителя с воспоминаниями наедине.
До Бирандинского кордона происшествий больше не было. По желанию Немота встреча происходила не так пышно, как этого требует положение прибывших.
- Не до церемоний сейчас, объяснил он встречающим.
Дальше эскорт двинулся в сопровождении десяти всадников царя Громона.
* * *
Громон и Нефила всегда отличались радушием и гостеприимством. Даже в случившейся ситуации они пытались ни чем не выказывать своей тревоги. Пока взрослые обменивались обоюдными любезностями, Солин чувствовал себя не в своей тарелке. Когда пришло время выслушивать восхищения в свой адрес, он очень учтиво обратился к хозяевам:
- Простите меня, Ваши Величества, но мне бы очень хотелось увидеть вашу дочь - царевну Ариверу, и поздравить её с днем рождения.
Громон опустил голову, его серые глаза наполнились слезами. Комок подступил к горлу, и он не смог выдавить и слова.
- Милое дитя, - ответила Нефила, - боюсь, что наша дочурка не сможет услышать твои поздравления. Она спит, крепко-крепко и никого не слышит. Многие пытались разбудить её, но ничего не вышло. – Царица промокнула глаза платком.
- Пожалуйста, отведите меня к ней. Я обещаю, она услышит, услышит, правда. Я не обманываю.
- Со всем почтением, царь, царица, отведите мальчика к дочери. – Вмешался в разговор Мурадок. – Вы не раз спрашивали у меня совета, так вот, осмелюсь дать его вам без разрешения. Сделайте так, как просит Солин.
- Громон, мы, ведь только за этим приехали. Прости, что скрыл от гонцов истинную причину нашего визита. – Добавил Немот.
- Ваше Величество, - Уриэлла обратилась к Нефиле, - Солин часто рассказывал о разговорах с Ариверой. Хотя ему никто не верил, он смог отстоять свою правоту. Не смотрите, что братик ещё маленький, он в свои годики кое-что умеет.
- Милые мои, не стоит упрашивать нас, давайте сделаем то, для чего вы приехали.
По мягкому ковру процессия, практически бесшумно, приблизилась к комнате царевны. Сквозь огромные окна в комнату попадал солнечный свет, освещая не очень весёлую картину. У изголовья большой кровати, склонившись над ребёнком, сидела няня. При появлении посетителей она поднялась. Заплаканное и усталое лицо девушки выглядело не лучшим образом. На нем отпечатались горе и отчаяние, из-за этого няня выглядела старше прожитых лет. Иэза переживала не меньше родителей. Она поздоровалась, опустила заплаканные глаза и отошла к окну. Нефила, Регила, Уриэлла, Немот и Мурадок остались у двери, а Громон взял мальчика за руку и подвёл к постели дочери.
- Знакомься Солин – это наша Аривера.
В кровати, на пуховых подушках, под кружевным одеялом лежала маленькая девочка, её щупленькое тело, казалось, соревновалось в белизне с великолепным пологом над постелью. Только рыжи волосы были ярким и единственным пятном средь белизны.
Солин немного постоял рядом, потом потянул руки к царю Гомону, давая понять желание сесть на кровать рядом с Ариверой. Громон незамедлительно помог ребёнку осуществить желание.
Иэза продолжала бесшумно плакать у окна, Регила прижалась к Немоту, Нефила нервно теребила носовой платок красивыми длинными пальцами, Уриэлла на цыпочках подошла ближе к постели. Напряжение в комнате увеличивалось. Только Мурадок находился в спокойном расположении духа. Со стороны на его лице можно было увидеть еле уловимую улыбку.
В начале царевич просто рассматривал девочку. Посидев так минут пять он взял ручку Ариверы и начал потихоньку гладить. Потом произошло нечто раньше никем не виданное. Солин быстро взялся левой рукой за висящий на шее мешочек, правой - всё еще удерживая руку царевны, и сильно зажмурился. В тоже мгновение его левый кулачёк, затем всю руку и на конец, всё тело окружил розовый ореол. Достигнув, пика яркости, свет начал расширяться и полностью укутал и Ариверу. Повисла неимоверная тишина: не произнося ни звука, все внимательно наблюдали за действиями мальчика. Ореол окружил детей ярко-розовой сферой, внутри которой слышалось лёгкое потрескивание: это вокруг Ариверы, в неистовом хороводе, заплясали сердитые искорки. Они вылетали из тела девочки и сгорали, не покинув границ чудесной сферы. Громон бросился к дочери, но был остановлен властным "нет" Мурадока. Искры с шипением метались в розовом плену, стараясь выбраться наружу, но от этого сфера становилась только крепче. Солин оставался без движения. На его маленьком личике сияла улыбка. Свечение исчезло с последней погасшей искрой.
Дети очнулись одновременно. Светло-зелёные глазки Ариверы светились счастьем, легкий румянец окрасил ей щёчки.
-Наконец ты плиехал ко мне в гости, а я уже думала, что ты забыл о моём плигласении, - слабеньким голосом сказала Аривера.
- Не мог я забыть такое, да, и приехали мы на два дня раньше нашего праздника. Ты же помнишь, что я тоже родился в тот день, что и ты?
Царевна улыбнулась и кивнула.
Этот короткий диалог вывел присутствующих из оцепенения. Нефила первая оказалась возле дочери, она схватила девочку на руки и крепко прижала к себе. Громон тоже самое сделал с Солином. Горячие слезы радости катились по щекам обоих. Иэза стояла в полной растерянности, её слёзы моментально высохли и она, то и дело, поправляла складки своего платья, не зная, чем занять руки. Лица всех дакаранцев светились неподдельной радостью.
- Он, всё же, оказался прав. – Шёпотом сказал Немот Региле.
- Но, как?! Как такое возможно?! – Справившись с первоначальным потрясением, воскликнул Громон. – Многие, очень многие лекари приходили к нам и уходили ни с чем. Серьёзные маги пытались вылечить нашу красавицу, но безуспешно. Как удалось малышу справиться с такой задачей?
- Ваше Величество, - вмешался Мурадок. К этому времени он внимательно осмотрел постель девочки. – Это была не простая болезнь, а очень серьёзное наваждение тёмного колдовства. Обратите внимание на маленькие коричневые пятнышки, образовавшиеся почти по сему одеялу, на подушке и простыне. Эти следы оставили искорки, вылетавшие из тела царевны. Многие потухали сразу, а некоторым, всё же удалось добраться до материи. На Аривере лежало очень сильное заклятие, и не удивительно, что никто не смог справиться с ним. Далеко не каждому такое под силу, тем более в одиночку, хочу добавить, что даже просто обнаружить такое зло очень непросто.
- Как же тогда Солину удалось, и обнаружить, и вылечить?
- А, он и не искал ничего. За него это сделала его природная сила любви, приумноженная с помощью волшебного кристалла. Ему всем сердцем хотелось помочь, и он это сделал. Этому сердечку многое подвластно, хотя нужно ещё многому учиться, но это уже моя забота. - Последние слова Мурадок сказал больше себе, чем кому- либо.
- Мама, папа, - перебила всёх Аривера, - а, у нас будет плаздник?
- Конечно, конечно будет, да ещё какой! – В один голос ответили родители.
- А, вы не селдитесь, сто я плигласила Солина без лазлесения?
- Нет, конечно же, нет. Ты очень правильно сделала, что не дожидалась нашего разрешения.
- Мама, я кушать хочу.
- Вот это гостеприимство, - воскликнул Громон, - мы гостям даже не предложили отдохнуть с дороги, не то, что ужин. Простите нас великодушно, сейчас вам покажут покои, поужинаем и отдыхайте сколько угодно.
Немот и Регила только улыбнулись.
- Папа, а можно Солин будет спать в моей комнате?
- Конечно, радость моя, но только если он сам согласиться. Ваше Высочество, Вы как, согласны? – не выпуская из рук Солина, спросил Громон.
- Но здесь только кроватка для Ариверы, а…
- Не волнуйтесь, Ваше Высочество, и для вас найдётся кроватка.
- Тогда я согласен.
- Вот и договорились.
- А мне найдётся место с детьми? – скромно спросила Уриэлла.
- Милая царевна и Вам уголок найдётся. Сами видите, комната большая. – Шутя, произнёс Громон.
- А вам, Ваши Величества, я сам покажу покои. Ну, а Вам, Мурадок, их покажет Нефила. Согласны?
Тот задор, с которым говорил Громон, передался всем присутствующим. Усталости и тревоги будто и не было совсем.
- Ещё один вопрос, если позволите. Где будем ужинать: в замке или саду?
- В саду! – голоса детей позвучали, как один.
- Тогда мнение взрослых не учитываем. На этом официальную часть считать оконченной.
ГЛАВА 16
Закат густо окрасил горизонт в багряные тона. Нагретые за день камни, как ни старались, не могли препятствовать опусканию ночной прохлады. В прощальных лучах заходящего светила и так не очень привлекательный пейзаж, становился ещё мрачнее. От свидания теплого и холодного воздушных потоков поднялся ощутимый ветер, закручивающийся в небольшие вихри при любой возможности. То здесь, то там они образовывали пылевые змееподобные столбы. Дикие земли никогда не выглядели привлекательно. Никому не мог приглянуться такой пейзаж; почти никому. По крайней мере, два существа всегда наслаждались созерцанием неприглядного вида. Вот и сейчас они сидели на вершине излюбленной скалы и, не без удовольствия, провожали затухающий день.
- Мальчик мой, нас постигла ещё одна неприятность. – Обратился Политур к подростку. – На этот раз нам помешал сопливый наследник Уруксана. Теперь я хорошо понимаю стремление Айдогортона уничтожить его. Подумать только – в неполные три года умудриться снять такое наваждение, просто уму не постижимо. Сколько времени и сил потрачено на подготовку, а, затем, осуществление задуманного… Всё, всё рухнуло в один момент, и из-за кого…
Небройкон слушал наставника, не открывая взгляд от заката.
- Учитель, возможно, была допущена оплошность: не учли подобного вмешательства. Хотя, разве можно учесть все возможные варианты протекания определённого события, тем более, судьбы и действия светлых закрыты для нас. Да, и кто мог делать ставку на трёхлетнего ребёнка?
- Нужно было делать. Ты, хоть, и выглядишь старше, но, на самом деле младше, чем Солин, а сбрасывать тебя со счетов – большая ошибка. Хотя, между вами существует огромная разница: волки взрослеют раньше людей. Если же учесть твою нынешнюю подготовку, можно смело утверждать, ты в пять, а, то и в шесть раз старше царевича. – Последнюю фразу Политур сказал скоре себе, чем воспитаннику.
- Почему же ты тогда не позволяешь мне принимать участие в серьёзных делах? Почему в бездействии держишь?
- Ты не готов, вернее, не совсем готов. Твоих сил ещё не достаточно для серьёзных самостоятельных действий, а разрешить обучаться при выполнении задания очень и очень рискованно. Я хорошо помню провал Ольтрека, а он, поверь мне, был одним из лучших. Да, и выздоровление царевны Биранды – ещё один настораживающий случай. Сам знаешь, с какими огромными усилиями наши братья провели операцию по внедрению проклятия в тело Ариверы. И, что? Все пошло прахом…
- Пылающий…
- Наедине можешь не обращаться ко мне так. Для тебя я просто наставник, или, если хочешь – учитель. – Поправил Политур.
- Хорошо, учитель, будь, по-твоему. Я что хотел сказать. Может нам применить широкое наступление? Начнём с уничтожения деревень, пройдёмся огнем по лесам и полям ближайших селений, а там глядишь, и до городов доберёмся. – Небройкон сжал кулаки.
- Ещё не время, мой мальчик, ещё не время. Я очень доволен твоим боевым духом, но никогда, слышишь, никогда не забывай о подготовке светлых. Ты думаешь, они сидят, сложа руки? не стоит недооценивать врага, можно сильно поплатиться за такое легкомыслие. Среди них есть много сильных магов и отличных воинов. После такой дерзкой вылазки мы можем не досчитаться многих братьев, а терять попусту соратников не в моих правилах, да и не желательно. Сейчас необходимо избавиться от ключевых фигур противника и привлечь, как можно больше сторонников, которыми не жалко пожертвовать.
- Я полностью с тобой согласен, учитель. – Небройкон тяжело вздохнул – Отпусти меня: я найду людей сумерек и постараюсь склонить на нашу сторону. Сам знаешь, они серьёзная сила. Думаю я справлюсь с такой задачей.
Политур нахмурился.
- Почему ты так тяжело вздыхаешь?
- Устал немного.
- Ты понял, что своим ответом сам подсказал мне решение. Нет и ещё раз нет. Ты никуда не пойдёшь. Сомнений нет, силы твои возросли, твоему колдовскому умению могут позавидовать многие в этих землях, но этого мало. Являясь тайным и очень грозным оружием тебе не должна быть знакома усталость. Мы сейчас просто сидим и разговариваем, а она уже овладела тобой. Грокхи тебя через несколько дней разоблачат, а такое совершенно недопустимо, хотя мыслишь в правильном направлении.
- Ты, как всегда прав, наставник. Но, что же нам делать? Просто сидеть и ждать чего-то?
- Молодость, молодость. Не просто сидеть и ждать, как ты выразился, а действовать тайно, набираться сил и этим приближать момент нашего триумфа. На востоке от наших владений располагаются два сильнейших государства: Уруксан и Биранда – они представляют большую опасность. Сила наследника будет расти, я в этом не сомневаюсь, не зря сам Мурадок является его наставником. Аривера, по словам Айдогортона, в будущем может представлять не меньшую опасность; вот, кто должен стать нашей первейшей мишенью. Однако… да, сделать это будет ох, как нелегко. За ними стоят силы Криниса, но мы просто обязаны найти их слабые места.
- Почему бы нам ни двинуться на запад?
- Подумай сам. Да, на западе, можно сказать, легкая добыча, но опять таки, давай проанализируем. Во-первых, хотя там слабаки, но сопротивление будет оказано, можешь не сомневаться, а это выматывает и ослабляет. Во-вторых, рано или поздно Немот и Громон узнают о нападении, это даст им возможность хорошо подготовиться, что, в сою очередь может привести к нежелательным последствиям.
- К чему же?
- К тому, что, не дожидаясь наших следующих шагов, нападут на нас раньше, чем мы на них.
- Но мы же можем их обмануть. Малыми силами поднять шум на западе или севере, дождаться пока восточные силы двинутся им на помощь, а своими основными силами – разбить, оставшихся в Уруксане и Биранде.
- Мальчик мой, они не такие наивные, как ты думаешь. Один Мурадок чего стоит, да и Талетайя не останется в стороне. В западных землях есть несколько потухших вулканов. Думаю, у нас есть возможность разбудить один из них, а может и все. Вот, и подумай, как мы это можем повернуть в свою пользу.
- Хорошо, наставник, я подумаю, потом расскажу, какое решение пришло мне в голову.
Давно погас последний, солнечный лучик. Звезды заняли свои привычные места, камни полностью остыли, появилась возможность ночной прохладе проникать повсюду. Ветерок играл длинными, чёрными волосами подростка и запутывался в густой и жёсткой бороде жреца.
- И, всё-таки, учитель, сколько нам ещё прозябать на этой выжженной земле? Хотелось бы быстрей вырваться из этой дыры и жить, как подобает победителям. Мне кажется, Тёмному Хозяину это принесёт наслаждение не меньше, чем нам. Он же поможет нам, правда?
- Непременно поможет, кому, как не ему защищать преданных служителей, но в мыслях ты довольствуешься лишь малым. Да, мы можем захватить какую-нибудь небольшую страну, и что потом? Постоянно думать о защите? На нас же со всех сторон двинутся войной, можешь мне на слово поверить. Ни кто добровольно не отдавал своего добра. Захватить нужно всё, понимаешь – всё. Необходимо стать властителями всёго мира, тогда легче будет сгибать непокорные головы. Я прекрасно понимаю твоё нетерпение, однако грандиозные дела требуют хорошей подготовки и не свершаются быстро. Мы обязательно достигнем поставленной цели, только сперва, всё хорошенечко взвесим, подготовимся и наберёмся сил.
Ученик ничего не ответил, он поджал колени к груди и склонил голову. Всё тело пробивала мелкая дрожь; мальчик тихо постанывал.
- Вижу, мой мальчик, вижу. Все клетки твоего тела захватили усталость и напряжение. Ничего, очень скоро ты забудешь о них, а сейчас принимай привычный облик.
Тот же час Небройкона охватило тёмно-бордовое пламя без жара и дыма, когда оно утихло, возле ног темного жреца находился не подросток, а подрастающий волк. Для восстановления сил потребовалось совсем мало времени; волчьи глаза заблестели уверенностью и пренебрежением к опасности.
- Вот, так-то лучше. – Произнёс Политур.
Дальше общение человека и волка происходило мысленно. Много ещё вопросов обсуждали учитель и ученик в безлунную ночь. Время пролетело незаметно. С первыми лучами Солнца спутники опустились вниз и неторопливо направились к головной пещере. Там они смогу немного вздремнуть, прежде чем опять вынашивать и подготавливать свои замыслы, от которых Небройкон, а, тем более Политур, отказываться не собирались.
ГЛАВА 17
Ёще много лет будут вспоминать о празднике в честь удивительного выздоровления царевны Ариверы и двойного дня рождения. Такого раньше не случалось ни в Дакаране, ни в Ламкарене. Летописцы с особой тщательностью и только им присущей, скрупулезностью, делали записи о торжестве, продолжавшемся неделю. Сказители с небывалой быстротой, и как они утверждали, полной правдивостью, со всеми подробностями, распространяли историю исцеления любимой царевны Ариверы. Создавалось впечатление, что они, как минимум, сами были наблюдателями процесса, а то и непосредственно принимали активное участие. В обоих государствах не нашлось не единого человека, укрывшегося от таких умопомрачительных событий, в центре которых находились два ребёнка: Солин и Аривера.
Очередной день подходил к завершению. Солнце закатилось за горизонт, унося с собой длинную мантию ярких красок. Тёмную бархатную ткань небес украсили жемчужины звёзд. Тихая тёплая ночь шествовала Ламкареном в сопровождении трелей сверчков и фонариков светлячков.
Дворцовую суматоху сменили тишина и покой. Все мирно спали; почти все. Двое стояли на веранде и молча наблюдали за ночным небом. Полетон целую неделю только и мечтал, остаться наедине с Иэзой. С первого взгляда она поразила его сердце, но, очутившись с ней один на один, Полетон не мог слова вымолвить. Его бросило в жар, горло пересохло и в висках вторило учащённое сердцебиение. Иэза тоже сразу приметила славного воина и, как могла, наблюдала за ним все праздничные дни, а теперь ей удалось выманить его на ночную веранду. Чувствуя, что робость овладела Полетоном, Иэза решила взять инициативу в свои руки:
- Вы, знаете, Полетон, я очень рада такому благополучному окончанию недавних событий. – Не отрывая взгляд от звёздного неба, тихо промолвила девушка.
Полетон смутился такому обращению и попросил:
- Иэза, не называй меня, пожалуйста, на "Вы". Давай будем добрыми друзьями.
Иэза лишь улыбнулась. За последние дни и с ней произошли чудесные изменения: глаза приобрели прежний блеск и задор, засветилась кожа, исчезла сутулость, на щеках появился румянец. Теперь она выглядела молодо и прекрасно.
"Такой смелый воин, а растерялся, как мальчишка". – Подумала Иэза. Подумало, но не сказала.
- Я согласна, давай будем на "ты". – Ласково произнесла девушка и положила ладонь на запястье воителя.
От нежного прикосновения по телу воина побежали "мурашки", сердце застучало ещё чаще, и кровь хлынула к лицу. Одна отрада: в темноте трудно разглядеть покрасневшие щеки и уши.
- Я это… я не совсем правильно выразился… ну, в общем… - бормотал себе под нос воитель невнятные слова
- Полетон, ты тоже мне очень понравился. – Не дожидаясь окончания признания, сказала Иэза. – И согласна быть не только добрым другом, если ты, конечно, захочешь.
- Иэза! – только и смог восторженно воскликнуть Полетон. От такого поворота он вообще потерял дар речи.
- Возможно, ты, считаешь, меня легкомысленной и являешься приверженцем той мысли, что чувства проверяются временем? Или – девушки не должны делать первый шаг? – Очень тихо спросила она.
- Вместо ответа Полетон нежно обнял девичьи плечи.
- Прости, что не смог признаться первым. – Справившись с волнением, ответил воитель.
- Интересно, сколько тебе понадобилось бы времени, чтобы с духом собраться? – голос девушки звучал игриво и весело.
Полетон только пожал плечами.
- Знаешь, - продолжала Иэза, - до встречи с тобой я ни к кому не испытывала таких сильных чувств.
- А, я не одной девушки не мог полюбить.
- Всё-таки, права была моя сестрица, когда говорила, что я без труда узнаю своего единственного. Подумать только, я совершенно не верила ей.
- Почему же?
- Вообще-то, неверие пришло не сразу: после того, как она это сказала впервые, я очень обрадовалась. Вглядывалась, чуть ли, не в каждое лицо юноши или молодого мужчины, но время шло и ничего не происходило. Тогда моя вера начала иссякать, пока совсем не исчезла. Теперь я точно знаю, она правду сказала, просто не нужно было торопить события.
- Твоя сестра предсказательница?
- Да, что-то в этом роде. Она ещё травами лечебными занимается, и всякое такое…
- А, ты, можешь, что-нибудь из этого?
- Нет, не по мне такие занятия. Я люблю создавать уют, люблю готовить, люблю детей, а моя сестра больше на тебя похожа: рослая, решительная, сильная, когда дело касается кого-то другого, а если её самой – такая же застенчивая. – Немот опять залился краской. – Но я очень люблю её, жаль, что она покинула город. Думаю, сестричка до сих пор пытается найти средство от болезни царевны.
- Но, ведь, она уже совершенно здорова.
- Да, я сама знаю, но, видно, она очень далеко ушла, раз эта новость ещё её не настигла, или знает, а домой быстро добраться не может.
- Если она умеет предсказывать, почему тогда заранее не увидела исцеление Ариверы?
- Понимаешь, предсказывать по желанию сестра не умеет. У неё всё происходит неожиданно. Земана никогда не знает когда и что ей привидится.
- Земана? – Полетон тяжело вздохнул.
- Что с тобой? Почему ты смутился.
- У меня тоже была сестра, и её также Земаной звали.
- Почему ты говоришь, была?
Полетон рассказал свою невесёлую историю. Иэза ничего не ответила, просто ещё сильней прижалась к воителю.
- Я вас обязательно познакомлю при случае. Возможно, моя сестра сможет тебе компенсировать утрату твоей Земаны. Мне кажется, ты ей понравишься… как брат, разумеется, а если ты не возражаешь, то завтра пойдём в гости к моей маме.
- Я с большим удовольствием познакомлюсь с твоей мамой. – Полетон замолчал, не решаясь спросить об отце.
Словно почувствовав мысли воителя, девушка сказала:
- Нас только мама воспитывала. Она говорила однажды, что отец погиб от рук "тёмных", когда я ещё крошкой была. Он серьёзно занимался магией и хотел нести учение светлого Огня все желающим его принять. Папа всей своей жизнью, поступками и мыслями старался привить любовь к светлому окружающим; у него даже ученики появились. Однажды он решил идти в западные страны, двое учеников последовали за ним. Они хотели делиться своими знаниями и учиться у других, но никто не застрахован от ошибок. Отец решил, что сможет пересечь Дикие земли, однако он ошибся: папа погиб… и его ученики тоже. Всё что осталось и напоминает о нём – кое-какая одежда, сушёные травы и свитки с записями. Ах, да, ещё шар хрустальный. Когда Земана подросла, она старше меня на четыре года, её заинтересовали записи отца. Она очень долго и упорно работала с ними и в итоге смогла распознать некоторые секреты, однако ещё больше – остаются тайной. Некоторые свитки написаны странными знаками, так, что ни Земана, ни я не смогли их прочесть.
- Наверное, это тайнопись магов. – Предположил Полетон.
- Мне тоже так кажется. Я уже думала просить старого мудреца взглянуть на них, но у него совершенно нет времени.
- Иэза, если возможно принести их во дворец, то мы можем показать их Солину, он прекрасно разбирается в этих закарлючках.
- В таком возрасте? – Земана только рот раскрыла.
- Это ещё, что, добавил воитель, - ты и десятой части его способностей не видела. Мурадок утверждает, что в этом ребёнке скрыт такой потенциал, даже Кринис позавидует.
- А, царевич захочет нам помочь?
- Завтра, точнее, сегодня уже, сама у него спросишь. Думаю, проблем не будет, дома Мурадок его частенько отчитывает за длительное чтение старых записей.
- По нему не скажешь. Здесь он совершенно не может усидеть на месте, и совершенно не разлучен с Ариверой, я это прекрасно вижу. Правда, иногда они просто сидят и смотрят друг на друга, будто не могут насмотреться: смотрят, молчат и улыбаются.
- Они не просто смотрят они… как бы это правильней назвать… ну, в общем, разговаривают без слов. Солин ещё в Дакаране говорил, что он иногда разговаривает с Ариверой; это же он рассказал о болезни царевны, и опять таки, он настоял на нашем визите.
- Ты не перестаёшь меня удивлять. Значит, я должна благодарить царевича не только за исцеление Ариверы, но и за встречу с тобой?
- Да, милая, и за это тоже.
ГЛАВА 18
- Хвала Творцу за твой приход. Уже две недели прошло после твоего последнего появления в собственном доме. Ну, разве так можно? Ты, что, хочешь преждевременно свести мать в могилу? Я, конечно, прекрасно понимаю, что у тебя ответственные обязанности, да, и такие события вокруг, но, хоть весточку передать могла? Сколько раз можно… - Увидав за спиной дочери молодого мужчину, Гарелия осеклась на полуслове, но быстро опомнилась.
- Что же ты гостя, и в дверях держишь. Разве я такому гостеприимству учила тебя? Проходите, пожалуйста, молодой человек, присаживайтесь. Иэза, доченька, может, ты представишь нас?
- Мамочка, я сразу собиралась это сделать, но разве тебя возможно перебить? Знакомьтесь, это воитель Уруксана. Он сопровождает царя Немота и царицу Регилу, а это – моя мама.
- Очень, очень рада видеть Вас в нашем скромном жилище. Если бы моя дочурка соизволила предупредить о визите раньше, я бы смогла достойнее подготовиться.
- Что Вы, что Вы… - начал было отнекиваться Полетон.
- Даже не думайте спорить; сейчас чего-нибудь придумаем. Вы же, я уверена в этом, всё это время и поесть толком не смогли, всё заботы да тревоги. Да, и, что могут дворцовые кухари? Ну, ничего, раз Вы нашли время заскочить к одинокой женщине, значит, найдёте его и для завтрака.
- Мама…
- А, ты, вместо того, чтобы мамкать, пойди и посмотри содержимое каморы. Я, тем временем, подготовлю посуду. Давай пошевеливайся, что стоишь, как засватанная?
- Мамочка, в этот раз ты угадала.
- Чего, угадала? Не слышала я никакой загадки, быстро марш…- и опять женщина оборвала речь на полуслове, однако, в этот раз, ей не удалось прийти себя так быстро. Гарелия поднесла к приоткрытому рту ладонь, немного попятилась и села на стул. Некоторое время она переводила взгляд с Иэзы на Полетона и обратно, затем, остановившись на Полетоне, тихонечко спросила:
- Это правда?
Полетон вскочил на ноги и, опустив глаза, ответил:
- Да, правда. Мы сразу хотели сказать об этом, но, как-то, не успели. Вы уж извините нас, простите, не знаю Вашего имени.
- Вот, это, да. – Всплеснула руками женщина. - Я даже представиться забыла. Зовут меня Гарелия дочь Дурдока, но ты меня можешь называть мамой, если захочешь, конечно. Детки, деточки, я так рада за вас, наконец-то дождалась этого часа. Моя дочурка, моя младшенькая нашла себе жениха. Подождите, я мигом. – Гарелия вышла.
- Не мог себе представить, что знакомство с твоей мамой произойдет так бурно. – Только и смог сказать Полетон.
- Прости, что заранее тебя не предупредила. Сколько я помню свою маму, она всегда была такой; ни минуты покоя. Всегда в движении, всегда в действии, а если начнёт что-то рассказывать или кого-то отчитывать – переслушать просто невозможно, но вместе с этим у неё столько доброты и нежности, что хватит на всех. Вот, такая, моя мама.
В тот самый момент Гарелия зашла в комнату с большим кувшином прекрасного старого вина. Стол накрывался быстро и щедро. За трапезой бурные страсти первого знакомства немного улеглись. Беседа протекала неторопливо и размеренно: Полетон рассказывал о себе, Гарелия, в основном - о детских годах Иэзы, о муже, и многом другом.
- Мамуля, могу ли я взять свитки отца и показать Солину?
- Доченька, зачем же эти записи ребёнку то показывать? Солин хоть и царевич, всё равно, мал для такого. Вспомни, сколько раз вы с Земаной бились над этими текстами и всё попусту. Зачем же они малышу понадобились, как забава, что ли? Неразумно это, не разумно.
- Мама, ну, вот опять, не выслушаешь до конца и начинаешь отчитывать, дослушай сначала.
- Хорошо, будь, по-твоему.
- Мамочка, я сейчас расскажу тебе то, что не должна знать ни единая чужая душа: надеюсь на молчание.
Женщина с укоризной посмотрела на дочь.
- Так вот, Ариверу смог вылечить только Солин. Он обладает огромными возможностями, правда большинство из них ещё дремлют внутри. Полетон говорил, что Солин часто читает подобные свитки, даже Мурадок серчает на него за длительное пребывание между старых записей.
Полетон утвердительно кивнул.
- Может быть, царевич поможет нам прочесть письмена отца, тем более у него много времени будет: и по дороге в Дакаран, и дома, а, ты их потом заберёшь.
- Как это я смогу их забрать? – Удивилась мать.
- Ну, как? Просто. Наша свадьба в Дакаране будет и ты непременно должна ехать снами. Назад тебя сопроводит Полетон.
- А, как на это посмотрит Царь Немот?
- Он только рад будет, мы уже говорили с ним на этот счёт. Это же и твой праздник, правда?
- Конечно же, правда, доченька, чистая правда. Когда отправляемся?
- Завтра в полдень мы за тобой заедем.
- Будьте спокойны, к этому времени у меня всё будет готово, а свитки, что с ними: сейчас заберёте или взять с собой?
- Лучше возьми с собой: Солин и Аривера просто неразлучны и нам бы не хотелось тревожить их в последний день визита.
- Поняла-поняла.
- Если возможно, - вставил в разговор слово Полетон, - возьмите и хрустальный шар Вашего супруга.
- А, он то зачем?
- Насколько я осведомлён, шар очень тесно связан с владельцем, возможно, мы сможем узнать подробности о судьбе вашего мужа. У меня уже был очень интересный случай, связанный с такой же вещицей.
- Вообще-то ты прав. – Задумчиво ответила женщина. – Как, это я раньше не додумалась обратиться к друзьям Кродормона, ума не приложу.
- Вы можете это сделать сейчас.
- Нет, уж лучше я его возьму вместе со свитками в Дакаран.
- На то, воля ваша.
- Очень жаль, что снами не будет Земаны, она бы не меньше меня обрадовалась.
- Мама, оставим ей предупреждение, возможно сестра успеет приехать к свадьбе.
- Давай так и сделаем.
День давно закатился за половину, когда Полетон с Иэзой покидали дом гостеприимной женщины. Воителю не хотелось уходить из этого уютного жилища, в Гарелии он увидел, давно потерянную маму. Чувства сыновней любви маленького мальчишки заиграли новыми красками, и он готов был отдать их милой матери своей возлюбленной.
* * *
Подготовка к отъезду гостей шла своим чередом. Из-за огромного количества необходимых дел, никто не замечал течение времени. День закончился очень быстро. Ещё одна ночь в Ламкарене, и назад, в Дакаран. Все дакаранчане ждали этого момента с нетерпением. Пусть в Ламкарене очень здорово, пусть они встретили радушный приём и дружеские отношения, но дом остаётся домом. Все скучали по родным местам: все, кроме Солина. Ему совсем не хотелось расставаться с маленькой подружкой. Когда они ещё смогут увидеться и поиграть? Общаться смогут, а видеться нет. Такое положение удручало маленького царевича.
Иэза с трепетом ждала отбытия. За все годы жизни она ни разу не бывала даже за пределами Ламкарена, а сейчас – в другое государство, и, скорее всего навсегда, но мысль, что она отправляется с любимым человеком, утешала её.
Только Мурадок оставался совершенно спокоен. В течение долгой жизни он бывал в разных местах, и нигде подолгу не останавливался. Своей родиной он считал любой уголок большого мира, поэтому всегда и везде был дома.
В полдень всё было приготовлено к отбытию. Солин, Уриэлла, Регила и Аривера, которая напросилась провожать гостей до кордона, занимали первую карету. Иэза, Гарелия и Мурадок – вторую. Немот, Громон и Полетон с воинами – в сёдлах. Кортеж двинулся в путь. Все, проезжаемые улицы, были заполнены провожающими. Люди выкрикивали прощания и осыпали отъезжающих букетами цветов. Жители Ламкарена от всей души желали счастливого пути гостям, а те, в свою очередь оставляли частичку своего сердца в этой радушной стране.
ГЛАВА 19
- Как же, всё-таки, хорошо, что в этот раз нас вместе послали на разведку. – Потирая, затёкшие от длительного сидения в неудобной позе, ноги, прошептала Сидона. Хотя, я смотрю, ты не делаешь ни каких выводов: ведь старейшины нам строго на строго приказали оставаться в волчьем обличии, а ты… ты же не только сам обратился, но и меня заставил. Только ни как в толк не возьму, зачем?
Гремпел смотрел на опушку леса сквозь густой кустарник, совершенно не обращая внимание на жалобы подруги.
С того памятного дежурства Сидона и Гремпел очень подружились и сейчас были, не разлей вода. Всегда и всюду старались быть вместе, другой вариант их не устраивал.
- Грем, ну, сколько мы ещё здесь будем сидеть? Уже четыре часа мы сидим в этой ложбине, надоело.
- Тише, Сид, мы же не на прогулку вышли. – Строго посмотрев на девушку, прошептал парень. – Я ещё не уверен в безопасности дальнейшего продвижения. Хотя за всё время здесь не появилось ни одной души, мне кажется, идти дальше пока не стоит. Такое впечатление, что кто-то, как и мы, наблюдает за опушкой, не хотелось бы вызвать подозрение.
- Чьё подозрение, ты же сам сказал, что никого вокруг?
- Вечно, ты, перевернёшь с ног на голову. Я сказал, что не видел никого, а это совсем не значит отсутствия кого-либо.
- Ну и наговорил. Давай обратимся лучше. Сам знаешь, в волчьем облике и слух лучше и обоняние, проверим местность волчьими чувствами.
- Ладно, уговорила.
Вскоре уже два волка лежали в ложбине и глубоко вдыхали через нос, стараясь уловить малейшие запахи.
- Ты, что-нибудь чувствуешь? – Пронеслось в голове волчицы.
- По крайней мере, ничего подозрительного. – Ответила та.
- Я, тоже. Давай прогуляемся вдоль опушки.
- Наконец я слышу умные слова. Пошли.
Осторожно выбравшись на свободное место, звери пошли вдоль леса на запад, продолжая принюхиваться и прислушиваться. Преодолев несколько километров, они встретили только несколько птиц и насекомых. В сердце Сидоны закралось беспокойство.
- Ничего не понимаю, куда все животные подевались, нет никого. Может, ты Грем, что-нибудь скажешь?
- Не знаю Сид, не знаю. Ночью я слышал недалеко от ночлега шорохи и возню, треск веток и шуршание травы, но тогда не обратил на это внимание. Возможно, звуки порождали уходящие животные. Возможно, они покинули эти места, но почему?
- Боюсь, что ответ нам сами придётся искать. Давай оборачиваться и идти в селение, оно совсем близко.
- Сам знаю, не только у тебя нюх прекрасный.
- Ладно, не сердись. Вот уже, и сказать ничего нельзя.
Парень с девушкой, не торопясь, шли пыльной дорогой, радуясь ласковым лучам Солнца, и о чем-то оживленно говорили. Они так увлеклись, что не заметили приближающейся телеги.
- Здравствуйте, молодые люди.
Парочка замолкла.
- Далеко ли путь держите? – Не дожидаясь ответа, спросил возница.
- Здравствуйте, дедушка. Мы идём в ближайшее село. Нам колодец нужен, пить очень хочется.
- Возьмите, - старик протянул свою флягу Сидоне, - и садитесь, в поселке наполните свои. У нас хорошая вода, прямо сладкая.
- Спасибо за помощь, добрый человек. Честно говоря, вы вовремя, ноги очень устали. – С этими словами Гремпел помог Сидоне взобраться на телегу, и сам умостился рядом.
- Кто же вы, детки, как вас величать?
- Я, Гремпел, а это Сидона. – бойко ответил парень.
- Видно издалека идёте, раз у таких молодых и сильных заболели ноги?
- Да, дедушка, издалека. – Подключилась к разговору девушка.
- И, куда только ваши родители смотрят, или они не знают о ваших похождениях?
- Нет у нас родителей, мы сироты. – Опередив, Сидону ответил Гремпел. – Ходим по земле, ищем место, где могли бы остановиться, но пока, не нашли такого.
От такого вранья Сидону передёрнуло. Гремпел ей слегка подмигнул.
- Бедолаги вы горемычные, - с грустью в голосе произнёс старик, - и долго вы по свету скитаетесь?
- Лет пять будет, а вы, дедуля, местный? – Перевела разговор в другое русло девушка.
- Да, деточки, я местный. Всю жизнь в этих местах провёл. Смолоду в Говернауме обитал, так наша столица зовётся, а с годами захотелось покоя, и мы с женой перебрались в посёлок, ближе к природе, я, как раз, возвращаюсь туда.
- Дедушка, а у вас всегда так спокойно: ни зверья тебе, ни птицы?
- Да, нет, внучек, здесь ошибочка вышла. Наш лес всегда славился множеством животных и птиц, а вот куда все подевались, ума не приложу. Всё утро я ехал по лесной дороге и кроме стаи ворон над кронами не видал никого. Да, и мой скакун всё время порывался уйти куда-то в сторону, еле его успокоил. Что-то неладное творится, вот и спешу к своей старухе, она у меня по части чародейства немного соображает. Может и поведает чего интересного. Если вы не возражаете, то поехали прямиком к нам, отдохнёте, старуха вас накормит, а потом решим, как дальше быть. Долго ждать согласия старику не пришлось.
- Зайденочка, принимай гостей. – Прямо у калитки крикнул дедуля.
- Кого, кого принимать? - Послышалось из глубины дома.
- К нам приехали молодые люди. Я их вызвался подвести, и они любезно согласились немного у нас погостить.
Хрупкая пожилая женщина вышло во двор. Пока дед открывал ворота, молодёжь покинула телегу.
- Зайдена, я предложил этим деткам отдохнуть у нас. Сироты они, вот и мыкаются по свету без пристанища.
- Деточки, милые, да как же так, - старушка подбежала к Сидоне и взяла её за руки, - проходите скорее, а ты, Боройчик, распряги нашу Ласточку и принеси воды из сада.
- Детки, извините, что интересуюсь, а где же ваши родители подевались?
- Мы, бабушка и сами не знаем: они ушли и не вернулись, вот и ходим по свету в поисках, с надеждой разыскать хоть кого-нибудь. Хотелось бы в лучшее верить.
- Не теряй надежды, доченька, не теряй. – Зайдена ласково погладила девушку по голове.
От такого вранья Сидона чувствовала себя очень неуютно, но раз взялась подыгрывать спутнику, всё должно выглядеть правдоподобно.
- Зайдена, а что ты можешь сказать про отсутствие в лесу птиц и животных?
- Не знаю, мой сокол, не знаю. Не чувствую я никаких изменений, может и есть что-то, но моих сил и знания недостаточно. Могу только одно раскрыть, зверь, он не ошибается. Раз животные покинули свой дом, значит серьёзно это. Верно, если и мы в путь соберёмся.
- Куда же мы отправимся?
- А, куда звери ушли?
- По-моему на восток. – Заговорил Гремпел.
- Значит, туда и поедем.
- Уточка моя, ты это серьёзно?
- Конечно. Помнишь, я когда-то рассказывала о границе с Дикими землями? Там ни птицу, ни зверя не встретишь. Может, очень редко, волк проскочить и всё. Пусто там, пусто. Темные своим колдовством всех разогнали. Не хочется верить, но, по-моему, эта беда и к нам приближается.
- А, что вас привело в такое опасное место? – спросила девушка.
- Любопытство, моя милая, именно оно и привело. Хотелось бы ещё хоть раз там побывать.
- Зачем же? – В один голос спросили гости.
- Понимаете, детки, на той стороне, почти у самой границы стоит склеп, но удивительно то, что он не такой как все, пятиугольный он.
Сидона и Гремпел переглянулись.
- Ну и что?
- Это единственное здание в тех краях. Вокруг только обломки скал и низкорослые деревья, а тут такое…
- Так может этот склеп принадлежит одному из вождей тёмных?
- Нет, молодой человек, это не их стиль, тем более на склепе нарисованы непонятные мне знаки. Они излучают очень плохую энергию, но… - Зайдена глотнула прохладного квасу, - меня поразило ещё то, что сквозь эту темноту пробивается, хоть очень слабое, но что-то светлое. Там внутри кто-то живой, заколдованный, но живой. Для того чтобы выбраться этому кому-то требуется помощь. Жаль, я не имею такой силы. Гремпел, Сидоночка, ваши родители случайно, не магами были?
- Нет, что вы, они и понятия об этом не имели.
- Ну, Хвала Творцу, значит они в другом месте, простите за грустное напоминание. Ну, хватит, уже Солнышко садится. Боройчик после ужина будем готовиться к завтрашнему отъезду. Соберём все необходимое, предупредим соседей, а с первыми лучиками – в путь.
Хотя Зайдена торопилась с приготовлением, ужин получился отменный.
- Давно мы так вкусно не ели. – Признался Гремпел. – Спасибо вам огромное.
Сидона присоединилась к благодарности.
- Ну, что вы, что вы, - зарделась старушка, - разве это ужин, ведь всё на скорую руку приготовлено, а сейчас постель приготовлю.
- Бабушка, а можно мы в саду поспим, ночи такие тихие и тёплые. – Сидона вопросительно посмотрела на Зайдену.
- Конечно, конечно. Только на чем же вы там будете спать? Давайте отнесем туда перину.
- Спасибо за заботу, но нам и нескольких охапок сена достаточно.
- Как же так? Не по-людски это. Какая я после этого хозяйка?
- Всё в порядке, - успокаивал старушку Гремпел, - мы привыкли так, боюсь, что не заснуть нам на перине.
Хорошо, детки, будь, по-вашему.
Недолго думая, Сидона и Гремпел начали устраиваться на ночлег.
* * *
Ночь, и в самом деле, выдалась тихая, очень тихая: не слышно сверчков, не видно фонариков светлячков и, даже, назойливых комаров и тех не было. Гремпел, закрыв глаза, неподвижно лежал на спине. Сидона сидела, поджав колени к груди, и сквозь ветви деревьев наблюдала за ночным небом.
- Хорошо, что нас эти старики встретились, они очень облегчили нам задачу. – Шёпотом заговорила Сидона.
- Я, как раз об этом же думаю.
- Грем, зачем ты о родителях наврал, мне так стыдно.
А, ты что хотела бы отвечать на вопросы, касающиеся нашего места жительства, происхождения и цели визита, что ли? Я, например, не горю желанием открывать этим милым людям правду о нас. Не зачем им знать о наших возможностях.
- Да, вообще-то ты прав. Наверное, так будет лучше.
- Тогда потерпи ещё немножко, завтра Борой и Зайдена покинут эти места, а мы займемся своей задачей, ложь и закончится.
- Скорей бы уже.
Сидона распрямила ноги, легла и сильно прижалась к юноше, он нежно обнял девушку, и оба погрузились в сон.
Утром ребята отправятся искать склеп. Нужно точно узнать его место нахождения. На совете отец Гремпела говорил именно о нём, но из-за стычки с волками и сильных ран он не мог точно вспомнить, где склеп находится, а о предназначении даже и речи не было. О назначении склепа уже кое-что проясняется, осталось только его найти.
ГЛАВА 20
Первые признаки пробуждения вулкана никто из жителей Говернаума не принял всерьёз. Его внутреннее клокотание напоминало, разве что, урчание желудка слегка проголодавшегося человека. Ничто вокруг не предвещало беды. Погода стояла солнечная и тихая, правда животных в округе поубавилось, но на такие мелочи никто не обратил внимания. Всё, как обычно занимались своими делами, заботясь о благополучии. Жизнь продолжала бить ключом в славной Зармандии, но…
Предвестники беды слетались со всех сторон. Чёрное вороньё собралось вокруг давно потухшего вулкана и, каркая с неистовой силою, словно пытаясь разбудить спящего, сжимало кольцо. Но никто из жителей Говернаума и прилегающих земель не заметил странного поведения пернатых. Ни у кого даже не возникло вопроса, почему же эти чёрные птицы исполняют странный хоровод.
Неуловимые никаким обыкновенным чувством флюиды зловещей энергии окутали подножие спящего вулкана. Они, пронизывая его насквозь, несли яростную силу застывшей лаве. Передавая, свою критически-взрывную мощь застывшеё породе, зло накапливало потенциал, питаясь энергией совершенно неподвижной породы. Клокотание началось с лёгкого движения и переросло в полное расплавление тяжёлых пород. Чёрные птицы превратились в огненные шары, с шипением, уносящиеся в высь. Огненная лава забурлила как вода на огне. Она выплескивалась через края воронки, выбрасывая огромные клубы ядовитого дыма и увлекая вниз каменные глыбы.
Извержение началось не сразу, а после своих предвестников: подземных толчков, продолжавшихся последних два дня. Некоторые жители столицы задумались над происходящим, но даже и они не представляли себе такой развязки.
Много лет прошло с того времени, когда последний свидетель последнего извержения Диру отошёл в другой мир. Конечно, оставались люди, которые бережно хранили повествования об этой трагедии, но они были так стары, что любой их рассказ воспринимался окружающими, как ничем не прикрытый бред. Колебания почвы происходили всё чаще и даже в таких условиях собирали свой скарб на повозку только самые предосторожные. На удивление мало кто собирался покинуть опасную местность. Многие мужчины напротив, сделали из этого развлечение: предсказывали время следующего толчка и собирали ставки. Некоторым предприимчивым горожанам удалось на этом неплохо заработать. Жены с грустью и недоверием наблюдали взрослые игры мужей. Они давным-давно разочаровались в сильных половинах и продолжали изображать кроткие тени. Только герцогиня Флиплис не давала покоя, вечно выпившему мужу, правителю Зармандии Корганеду, однако всё её просьбы пролетали мимо августейших ушей. Такое отношение к опасности довольно-таки быстро вывели Флиплис из равновесия: она приказала начальнику стражи утихомирить мужа с помощью крепких верёвок, завернуть в ковёр и отвезти как можно дальше от замка, желательно в ближайший лес. Сама герцогиня, оседлав лучшего скакуна с двумя верными воинами, отправилась в город.
- Слушайте жители Говернаума, к вам обращается ваша герцогиня. Если у вас осталась хоть капля самосохранения, собирайте скарб и уходите как можно дальше от вулкана. Пришло время ему проснуться. Это говорю вам я, Флиплис. Очень надеюсь, что Творец поможет нашей держав пережить это несчастье.
Лишь немногие женщины вняли призыву повелительнице. Они нашли в себе силы оставить непутёвых мужей и вместе с детьми последовать за госпожой.
Толи к великому горю, толи к облегчению Флиплис её супруг скончался: отряду с которым герцогиня отправила Корганеда, всё же не удалось скрыться от гнева разбушевавшейся стихии. В живых остался только один воин, который и принёс противоречивую весть.
Пять десятков женщин с детьми и нехитрым скарбом разбили лагерь в едва проходимом лесу, когда вся ярость вулкана устремилась на поверхность.
Оглушительный грохот заполнил всё пространство главного города Зармандии. События развивались так стремительно, что страх не успел завладеть сердцами оставшихся. Огромный столб огня устремился высоко в небо, неся за собой горячие клубы ядовитого дыма и ненасытную, всепоглощающую раскаленную массу. Лава образовала мощный поток, устремляясь по улицам столицы, пожирая всё на своём пути.
Беспечность и легкомыслие сыграли роковую роль: кто сгорел, кто задохнулся, кого просто задавили убегающие. Сила извержения не убавлялась, а наоборот росла, казалось, ему не будет конца, но как только в городе погиб последний житель она вдруг иссякла. Хотя лава заполнила все улицы, а вместо снега хлопьями падал пепел, неистовый грохот и дрожь земли прекратились совсем. В заключение хлынул проливной дождь, первые капли которого не долетали до почвы, а испарялись прямо в воздухе, превращаясь в отравленный пар. Те живые существа, которые чудом смогли уцелеть во время буйства стихии, погибли в объятиях смертоносного тумана. Выжженная местность угнетала чудовищным видом. Сколько же времени понадобится матушке Земле для восстановления хоть какой-нибудь жизни на покалеченной территории.
В глубине лесной чащи на крохотной лужайке Флиплис подводила итог осмотра своего отряда. После недолгого подсчёта оказалось, что вместе с ней очутились: четыре воина; двадцать женщин до тридцати лет, пятнадцать девушек до двадцати лет, десять девочек и три мальчика до пятнадцати лет и две старухи, возраст которых исчислялся восьмым десятком. Детей до трёх лет насчитывалось тридцать человек: двадцать девочек и десять мальчиков.
Все знали, что унынию поддаваться нельзя. Что было, то было – самое время позаботится о дальнейшей жизни. Обе старухи и Гемата, и Урсула взялись присматривать деток, в то время как их родные находились в обучении у воинов и герцогини или отправлялись на добычу пищи для всего поселения. Сама Флиплис очень много времени отдавала тренировкам и заставляла тренироваться всех, кто был на это способен. Герцогиня с малолетства интересовалась воинским искусством и к удивлению многих очень даже преуспела в этом вопросе: не просто умением ставить и решать воинские задачи, но и совершенным владением почти любым оружием. Молодая женщина одинаково виртуозно обращалась, как с коротким, так и с длинным двуручным мечами; не было ей равных и в поединке на копьях и палицах, в стрельбе из лёгкого арбалета, однако самым любимым оружием Флиплис считала обычную пращу.
Герцогиня прекрасно понимала сложившееся положение, помощи ждать неоткуда. Добраться до дружественных держав, пока нет никакой возможности, но жизнь не стоит на месте: нужно выжить и воспитать детей. Она готова передать всё своё умение и знание любому кто пожелает их принять. К большому удовлетворению Флиплис практически все практиковались и занимались науками, внимая каждое слово учителей, а те, в свою очередь, готовы были учить и день и ночь. Торопились воины передать, как можно больше знаний, ибо предстояла им дальняя дорога по разрушенному государству. По приказу Флиплис Огол, Ареб, Герпарх и Даврат должны были разойтись в разные стороны для поиска выживших и разведки обстановки в других местах маленькой державы.
Через некоторое время на занятиях звучал только голос герцогини:
- Выпад, удар, блок, присест, ни какого страха.
Команды произносились резко и громко, так, что их можно было услышать в лагере. Тренировки происходили половину дня, а вторая уходила на поддержание нормальной жизни. Многие матери не видели своих детей по несколько дней, но роптать и жаловаться никто не собирался. Понимание того, что всё делается для выживания, проникло в душу каждого члена нового племени флипеев, так решили назвать себя уцелевшие жители некогда славного города Говернаума.
На смену легкой одежде изо льна и шёлка, пришла – кожаная, с меховыми накидками. Когда-то женственные руки покрылись жесткими мозолями, а миловидные улыбки сменили плотно-сжатые губы. Девять малышей не смогли пережить тяжёлые времена адаптации к дикой природе. Урсула так сильно переживала каждую утрату, что вскоре отправилась за ними. Не имеющие возможности похоронить мужей, женщины племени флипеев начали счёт могил малышей, но даже смерть некоторых малюток не смогла сломить отважные души.
Флиплис смогла найти общий язык со стаей волков, деливших лес с людьми. Отделавшись двумя-тремя шрамами от клыков вожака, ей всё-таки удалось подружить стаю волков с племенем людей. Нельзя преувеличить пользу от такого союза: совместная охота, охрана границ, воспитание детей и это далеко не весь список обоюдных действий. Многие малыши так сдружились с волчатами, что запросто могли с ними обмениваться несложными мыслями. Очень порадовали двое мальчишек, сумевших подружиться с медведями и рысями. Одного прозвали медвежонок Тим, а другого – Гарден друг рыси. Постепенное слияние с природой не нарушало ни внешней, ни внутренней гармонии. Флиплис делала всё возможное для облегчения жизни племени, но её не на минуту не покидала надежда на объединение всех оставшихся в живых зармандцев.
ГЛАВА 21
После очень сложного и мудреного ритуала Бурдсул склонился над шаром. Напротив направила взор внутрь хрусталя Иэза, а Полетон пытался что-то разглядеть из-за плеча мага. В комнате повисла звенящая тишина. Три склонившиеся фигуры напоминали больше каменные изваяния, чем живых существ. Даже свеча прекратила тихое потрескивание и сильно вытянула пламя вверх. Ожидание становилось слишком утомительным, а гнетущая тишина физически сдавливала уши. От напряженного наблюдения по щеке Иэзы скользнула слезинка.
- Вот оно, ты видишь, видишь? – Обращаясь к девушке, зашептал Бурдсул.
- Да вижу…что-то очень маленькое и слабенькое, но, определённо, светлое, как будто дымчатая змейка закручивает спираль внутри шара.
- А, ты, ты что скажешь? – Не оборачивая головы, обратился маг к Полетону.
- Прости дружище, хотел бы тебя порадовать да нечем: ничего я не вижу. Наверное, мне не дано познать этих секретов.
- Ничего не расстраивайся, возможно, у тебя всё впереди, а если нет, то могу тебя уверить, что от этого ещё никто не умирал. Ты прекрасно справляешься со своим делом, а это уже немало. Иэза, милая, тебе только змейка показалась?
- А, что, ещё что-то есть? – Вопросом на вопрос ответила девушка.
- Есть, моя дорогая, есть. В глубине шара, в самом его центре засветилась маленькая-маленькая точечка. Вот от неё-то и исходит эта змейка. – Маг как заворожённый смотрел на волшебный предмет.
- Что, что происходит? – Скорее самому себе, чем присутствующим задал вопрос Бурдсул. – Она же была там, а сейчас, где… как же так, она исчезла, но почему?
- И я заметила. Змейка пропала.
- Видела, да, видела? Слава Творцу, мне не мерещится.
- Бурдсул, смотри, змейка опять появилась.
- Вижу, девочка, вижу. – Возбуждённым голосом заговорил хозяин дома. А, это ещё, что такое?
- Ну, что ещё ты рассмотрел? – Вставил слово воитель.
- По-моему ничего хорошего: какое-то темное пятно пытается заслонить светлую точку и…и ему это удалось. Смотри, Иэза, опять всё чисто.
Девушка вместо ответа только кивнула.
- Теперь всё понемногу проясняется.
- Да, что там проясняется, свету-то только от свечи. – Возразил воитель.
- Интересный вы народ, военные. Ну. Всё дословно понимаете. Я не о шаре говорю не о ша-ре, понятно.
Полетон покраснел:
- Так расскажи о своих предположениях, а то бубнишь что-то себе под нос, и понимай тебя как хочешь.
- Сейчас поделюсь, только шар успокою…
Бурдсул сделал несколько взмахов, что-то прошептал и накрыл хрусталь бархатом.
- Теперь можно снимать занавеси с окон.
Все дружно принялись освобождать окна от непроницаемой ткани. Лучи Солнца вновь заполнили маленькую мансарду.
- Дружище, а теперь сядь и растолкуй всё по порядку. – Пробасил Полетон.
Маг просто плюхнулся на диванчик.
- Чего стоите, раскрыв рты, вы тоже присаживайтесь, но сперва… квас под столом, кружки в шкафчике. Вообще-то, Полетон, мог бы и сам догадаться.
С большим удовольствием маг сделал первый глоток настоя.
- Хорошо-то как…
Воитель укоризненно посмотрел на старого друга.
- Всё-всё, больше не буду томить ожиданием, начинаю рассказывать. Точно могу сказать только одно – жив твой отец, девочка, жив. Чем хочешь могу присягнуть.
- Иэза расцвела в улыбке:
- Бурдсульчик, миленький, а ты знаешь, где он сейчас, как найти его?
- Прости, милая, но вот этого я как раз и не знаю, надеюсь, пока не знаю. Сразу хочу предупредить и о не очень хороших обстоятельствах. – Маг немного помолчал, будто подбирая слова, потом продолжил. – Ему сейчас очень тяжело и плохо. Со всех сторон моего собрата окружают тёмные силы. Он держится, как может и даже пытается найти выход, но ему это не удаётся. Создаётся впечатление, что он попал в какой-то хитроумный лабиринт и, как только находит правильный путь, ему ставят преграду, отправляя по ложной дороге. Твоему отцу, девочка, необходима помощь, это также очевидно, как и то, что Полетон так внимательно слушает, что перевернул полную кружку себе на брюки и даже не почувствовал.
После этих слов Полетон подскочил на ноги и стал отряхивать уже впитавшуюся жидкость. Его действия немного развеселили присутствующих и разрядили невесёлую обстановку.
- Да, вам смешно, а как я по городу пойду, что обо мне подумают?
- Тоже мне ещё проблема. – Смеясь, произнёс Бурдсул. – останешься Пока не обсохнешь, или хочешь, я тебе дам свои штаны.
Как только Иэза представила своего мужа-великана в маленьких штанах Бурдсула, смех с новой силой зазвучал в мансарде. Её примеру последовали и Бурдсул и Полетон. Насмеявшись вдоволь, они продолжили.
- Так вот мои дорогие, я ещё немного поработаю над этой штукой, - маг указал на шар, - может, удастся определить местонахождения вашего батюшка, а затем будем решать, как ему помочь. Возражения есть?
- Возражений, конечно, нет, но Бурдсульчик, миленький, не мог бы ты быстрее узнать, где мой папа? – взмолилась Иэза.
- Понимаю тебя, девочка и знаю, как не терпится обнять папу, знаю, буду делать всё, что в моих силах.
- Вдруг тебе понадобиться моя помощь обращайся в любое время, даже ночью.
- И это я знаю, друг мой Полетон и принимаю твоё предложение, вот только мне сейчас кажется, что придётся просить помощи у Мурадока: его сейчас помощь нужна, понимаете? Он и мудрей меня и сильнее будет, он-то наверняка быстрее разберётся с этой проблемой. Полетон, по возможности передай ему мою просьбу о помощи.
- Что, за вопрос, конечно же, передам, думаю, даже сегодня мне удастся с ним поговорить. Надеюсь, он согласится нам помочь.
- Вот и хорошо, вот и ладушки. Это настоящая помощь с твоей стороны. Лучше мне пока не надо.
- А, мне. Что делать? – заламывая пальцы, спросила девушка.
- Тебе остаётся только ожидание. Ждать, дитя моё, не самое приятное занятие и очень непростое, но ты же девушка сильная и я уверен, что справишься с этим. Главное не теряй надежды и надейся только на лучшее.
- Всё же, хоть что-нибудь я могу сделать?
- Можешь, конечно, можешь: старательно относись к новым обязанностям. Тебе, ведь доверили воспитание Солина. Будь всегда добра и ласкова с ним, но не позволяй ему слишком шалить. Люби царевича и оберегай от черствости и невежества. Уважай Клейлу и, конечно же, о муже не забывай. Ты всё поняла. Девочка?
- Что уж непонятного?
- Вот и старайся, вот и старайся, а мы будем делать всё для счастливой развязки этой ситуации, и твоя вера в удачу может сильно нам помочь.
- Бурдсул, миленький, а весточку маме и сестре можно послать. Пусть и они порадуются, что папа жив, ведь они давно его похоронили?
- Рановато ещё такие вести слать. Давай договоримся, пусть ещё немного подождут – дольше ждали.
- Да, ты верно говоришь, но, всё же, они не надеялись даже, а теперь вот такое…
- Иэза, пойми меня правильно, всему своё время. Лучше не торопить события. Сама посуди: вы уже однажды поторопились сделать вывод, и причислили твоего отца к миру иному. Ошибка? Конечно же, ошибка…
- Так ты хочешь сказать о возможности повторения такого случая и мой папа…
- Нет, конечно, я просто пытаюсь оградить и тебя, и твою семью от необдуманных действий.
- От каких таких действий?
- Вспомни свой рассказ о сестре: как она путешествовать любит, травы собирать, тексты магические разгадывать и луком она владеет, и мечом. Вспомнила? – маг пристально посмотрел на Иэзу. – Вижу, вспомнила. Теперь давай рассуждать здраво. Что, в первую очередь сделает Земана, получив твоё письмо?
Иэза пожала плечами:
- Наверное, отправиться на поиски папы.
- Ты говоришь «наверное»? Я полностью уверен, что так оно и будет, и скажи мне на милость, куда она пойдет, с кем будет сражаться?
- Откуда мне знать?
- Вот и я не знаю, и она не знает, и пока никто не знает. Ты представляешь, сколько она может «дров наломать» и в лучшем случае вернуться ни с чем, а в худшем – даже думать не хочу.
На глазах девушки выступили слезы, она нервно кусала губы и сильно прижимала кулачки к груди.
- Об этом я не подумала.
- Не беда, я подумал, вот поэтому предлагаю с письмом немного повременить. Убедил?
- Что говорить, убедил, конечно. Как это здорово у тебя получается.
- С ним спорить бесполезно, - пробормотал Полетон, - я давно бросил это занятие.
- Почему ты раньше не предупредил меня, муженёк?
- Можно подумать ты бы послушала, зато теперь на собственном опыте поняла о безнадёжности такого поведения. Собственный опыт – лучший учитель.
- Вот это ты правильно заметил, - оживился маг, отправляя в рот очередную порцию кваса, - люблю из твоих уст слышать разумные слова.
- Бурдсу-у-л, ми-и-л-ы-ы-й, сколько ты ещё будешь наших гостей голодом морить? – Женский голос доносился снизу. – Остынет же всё.
- Идем, моя радость, уже идем. Прости, немного заболтались.
- Я знаю, как ты заболтаться можешь, небось, уже не одну кружку квасу осушил.
- Ну, что ты, матушка, всего одну, да и ту не до донышка. – Бурдсул вскочил и мигом расставил посуду по местам.
Такая прыть поразила и Полетона, и его молодую жену, но они предпочли умолчать об этом.
- Ну вот, друзья мои, - подытожил маг, прекратив суетиться, - пора заканчивать с делами магическими и приступать к делам обыденным, например, к трапезе, если не хотите, чтобы мне от жены досталось. Идемте скорее, по голосу моей ненаглядной, я понял – нас давно ждут.
Такой диалог и быстрая смена поведения Бурдсула немного развеселили девушку. Слезы высохли, а красивые губы очертили лёгкую улыбку. На щеках появился румянец. Такая перемена не оставила мужчин равнодушными. Они искренне радовались за Иэзу, совершенно не скрывая этого, даже на душе стало спокойней. Пропустив девушку вперёд, друзья подмигнули друг другу и зашагали следом. Бурдсул отстал лишь на мгновенье, проверяя надежность закрытия двери.
* * *
Плотно занавешенную комнату пересекали беглые полупрозрачные искры. Потолок укрылся орнаментом причудливых огненных фигур и, хотя в помещении свечи отсутствовали полностью, мерцание сотен светоносных палочек заполнило всё пространство. Пот заливал лица обоих присутствовавших, они были готовы снять все одежды, но не прекращали ритуал дознания. Посох Мурадока приобрёл темно-малиновый цвет и при каждом прикосновении к полу издавал угрожающее шипение. Не обращая на это внимание, маги упорно всматривались вглубь хрустальной сферы, переливающейся всеми цветами радуги. С каждой новой волной цветопредставления, они ожидали получить ответ своим догадкам, но получалось плохо. Несколько часов ритуала ни на шаг не приблизили к разгадке тайны.
- Что за чудовище могло такое сотворить? – Еле слышно прошептал Бурдсул.
- Мурадок вместо ответа только посмотрел на приятеля испепеляющим взглядом.
- Молчу, учитель, молчу. Сам понял, что вопрос совершенно глупый.
Наверное, мы, всё же, слабее Политура, и, возможно, на этот раз он вышел победителем. – Пряча глаза от разгневанного взгляда старца, промолвил Бурдсул и добавил, - недооценил я силу темных, ох, недооценил.
- Друг мой, - слабеющим голосом произнес старик, - мы попробовали многое и ответа не нашли, а теперь иди. То, что я собираюсь сделать не для твоих глаз.
- Но, почему же? Я ведь не новичок в нашем деле.
- Это большой роли не играет. Сейчас задействованы силы, которые ты ещё можешь выдержать, но как только ты покинешь это место, я разбужу такие стихии, которые тебе и не снились. Мне их трудно сдерживать, а ты просто погибнешь, так, что не сердись на меня и, поди вон.
От такого обращения Бурдсул потерял дар речи. Уж если великий Мурадок прибегает к такой речи значит дело совсем плохо. Он послушно попятился к выходу, но с шумом распахнувшаяся дверь остановила чародея на полпути. Без всяких церемоний в комнату ворвался царевич.
- Мурадок, почему вы закрылись и не пускаете меня?! Почему не хотите, чтобы я был с вами?! – вместо приветствия прокричал Солин.
- Но, ваше высочество, мы же не играем. – Попытался оправдаться мудрец.
- Можно подумать, мудрейший, что мы с вами только и делаем, что целыми днями в игры играем. Когда в последний раз вы это заметили?
От таких взрослых слов старику стало не по себе, а Солин продолжал тем временем:
- Учитель, ты же сам меня учил: в нужный момент быть в нужном месте, не так ли?
- Да, бесспорно. – Только и смог выдавить Мурадок.
- Так, что тогда вы теперь скажете о ваших намерениях? Почему не предупредили о существовании этого шара, а поделились только старыми свитками с простенькими заклинаниями. – На лице царевича появилась полностью обезоруживающая улыбка.
- Но, Ваше Высочество, Вы еще малы для занятий подобного рода, однако, зная Ваше увлечение я и предоставил свитки Кродормона на Ваше рассмотрение.
- Мурадок, милый мой наставник, не нужно говорить со мной так официально. Это не делает тебе чести. Разреши только на новый ритуал посмотреть.
- Но, Солин, он уже практически завершён.
- Да, я согласен, этот закончился, ну, а другой? Я же прекрасно слышал, что ты, мой мудрый учитель, отправлял Бурдсула за дверь, и как мне показалось, не очень вежливо, намереваясь продолжить в одиночестве.
- Но, царевич, это не возможно, как Вы могли слышать? – Мурадок замолчал не договорив, понимая всю нелепость вопроса: мальчик мог слышать не только слова, но и мысли. Если Солин захочет от него очень трудно утаить что-либо.
Заминка старого чародея подстегнула мальчишку к самостоятельным действиям. Он быстро пробрался к столу, кое-как взобрался на маленький пуфик и положил руку на хрустальную сферу. Через несколько мгновений та перестала искриться радугой и к большому удивлению магов наполнилась розовым туманом. Спустя немного времени туман растворился и шар показал лицо незнакомого человека: склонившаяся голова, закрытые глаза, плотно сжатые губы говорили о скорбном состоянии владельца шара, но, всё же, он был жив.
- Значит, так ты выглядишь, Кродормон. – Одними губами проговорил Мурадок.
Бурдсул лишь пристально вглядывался в образ, удивляясь способности маленького царевича.
Чародеи как заколдованные продолжали всматриваться в хрусталь и к большому разочарованию Солина не задали ни одного вопроса.
- Учитель, - прервал молчание мальчик, - почему ты молчишь? Я чем-то тебя рассердил, или, сделал что-то не так?
- Всё в порядке, мой мальчик, просто мне сказать нечего. Тебе без усилий удалось то, что мне оказалось не под силу.
- Это угнетает тебя?
- Нет, как тебе такое в голову пришло? Я только рад этому. Я рад появлению нового могущественного защитника светлого пламени. – По морщинистой щеке скатилась скупая слеза. – Но, что же дальше? Как нам помочь Кродормону?
- Как мне показалось, его окружает очень плотная тень, её всего лишь нужно разогнать, вот и всё.
- Солин, ты, конечно же, прав, но такое сделать не совсем просто, а ты говоришь «вот и всё».
- Учитель, давай не думать просто или нет. Я предлагаю, всем троим взяться за руки и направить всю свою любовь в глубь шара. Мне кажется – сработает.
У взрослых не хватило мужества возразить. Три фигуры застыли в полном молчании. Прошло немного времени, и на лице Кродормона появились признаки жизни: брови медленно поднялись, ещё немного – и приоткрылись глаза, а по истечении почти часа шар засветился ярчайшей вспышкой. Пред взором окружающих открылась следующая картина: среди дикого нагромождения камней в центре разрушенного пятиугольного склепа стояли три фигуры. Они сильно щурились, закрывая от солнечного света глаза ладонями, но впервые за много лет их лица озарила счастливая улыбка.
Постепенно изображение в шаре исчезло, и он снова стал полностью прозрачным.
- Теперь они свободны, - произнес мальчик, и с этими словами куда-то исчезла вся его взрослость. Солин вновь был малышом. Он взял Бурдсула за руку и потянул к двери.
- Мурадок, разреши нам погулять в саду? – Как ни в чём не бывало спросил царевич.
- Конечно-конечно. Прогуляйтесь, пожалуй. – Ответил ошарашенный чародей.
В потайной комнатке пробуждались от вынужденного сна Иэза и Полетон. Пока Солин, заливаясь смехом, убегал от неуспевающего за ним Бурдсула, Мурадок активно принялся будить воителя с женой, обдумывая каждое слово предстоящего разговора.
ГЛАВА 22
Ещё только-только расцвело, ещё роса не испарилась с листьев, цветов и травинок, ещё не успели пробудиться утренние птицы, а Гремпел с нетерпением кружил под окнами Сидоны. Нетерпенье подчинило не только мысли, но и движения. Да он и раньше дожидался появление своей подружки, часами просиживая возле дерева или уютно устроившись в густом кустарнике. Он мог бесконечно двигаться по течению своих мечтаний и глубоко окунаться в грёзы. Всё происходило удивительно красиво и очень привлекательно. В таком состоянии время летело незаметно, а ожидание было приятным. Так было всегда. Всегда, но не сейчас. Гремпел метался со стороны в сторону и нигде не находил себе места. Хотелось бежать, что-то делать, кому-то всё рассказать. Руки самопроизвольно срывали травинки и тут же расправлялись с ними самым жестоким образом ещё и ещё. Из груди рвался крик, но осторожный парень изо всех сил сдерживал такое желание. Уже несколько раз он «оборачивался», но из боязни завыть принимал нормальный облик. Когда же? Когда же проснётся Сидона? Наконец на заветном окне отодвинулась занавеска. Эмоции хлынули наружу. От огромной радости юноша сильно подпрыгнул, но полностью совладать с чувствами не смог. Подпрыгнул ногами, а опустился на лапы и довольно неуклюже. Сидона, увидев эту картину, вначале рассмеялась, но потом сердце почувствовало не ладное. Она впервые видела своего друга в таком состоянии. Благо родители ещё спали, и ей удалось выскользнуть незамеченной.
- Что ты делаешь, глупенький? Что случилось? – спросила она, приближаясь к лежащему парню.
- Сид, выслушай меня, пожалуйста, только очень внимательно, и не перебивая, хорошо?
- Да-да, конечно, только успокойся и скажи, что за срочность такая?
- Всё поймешь сама. Я уже три часа тебя дожидаюсь.
- А в окошко постучать не пробовал?
- А, если бы меня услышали твои родители?
- А, если бы они увидели твои трюки?
- Да, пожалуй, ты права. Следующий раз буду осторожней, а теперь послушай, что я тебе скажу. Нам сегодня отчитываться перед советом о разведке. Однако если мы сильно сгустим краски, то выйти из зоны тумана будет проблематично, правильно?
Девушка кивнула.
- Но, нам выйти просто необходимо и чем быстрее, тем лучше. Не смотри на меня так, сейчас всё объясню. Помнишь, я тебе рассказывал, как забрался в дворцовый сад и всё остальное?
- Сидона ничего не ответила, но глянула с укоризной.
- Вижу, помнишь. Так вот, сегодня ночью мне приснился, даже не приснился, а, как бы правильно выразиться, явился, что ли, ладно, пусть будет привиделся, тот мальчишка. Правда, он уже немного старше и толи сказал, толи показал, я сам толком не понял, очень интересную вещь. Помнишь тот пятиугольный склеп?
- Да, что ты заладил, помнишь да помнишь. Я никогда не страдала забывчивостью, хоть и девчонка. Вот обижусь на тебя, будешь знать.
- Сид, прости: нервничаю я, а его то нет уже.
- Кого нет? Объясни толком.
- Склепа нет, понимаешь, рассыпался он, и оказалось, что внутри находились три человека. Они очень слабы и измучены и очень нуждаются в помощи. Их необходимо встретить и проводить в тот самый сад, но сделать это тайно, подальше от посторонних глаз.
- Грем, о чем ты говоришь?
- Это не я говорю, это мальчик попросил.
- И ты сну поверил?
- Да, говорю тебе, не сон это был, а что-то другое.
- Пусть не сон, а очередная выдумка, что с того? – Не унималась девушка.
- Если не веришь на слово, тогда смотри. – Юноша расстегнул рубашку и обнажил маленькое пятнышко на левой груди: оно имело форму сердечка и переливалось необычным розовым цветом.
- Малыш сказал, что это в трудную минуту поможет, а если я возьму с собой ещё кого-то, то нужно сделать так.
Гремпел взял левую руку Сидоны и приложил ладонью к переливающемуся пятнышку. Мелкая дрожь пробежала по всему телу девушки.
- И это всё? – Недовольно сморщилась Сидона.
- Всё, только посмотри на левую грудь.
Девушка покраснела.
- Грем, это совсем не смешно.
- Смотри, тебе говорят, ну.
Сидона послушно оттянула ворот платья, и слова в горле пересохло: на левой груди сиял такой же знак, как и у Гремпела.
- Теперь веришь? Но учти, больше я ни с кем такого проделать не могу и ты не в состоянии с кем-либо поделиться. Так, что решай, ты со мной или нет?
Взгляд девушки был красноречивее любых слов.
* * *
Гремпел и Сидона уверенно держались на совете и с большим азартом отчитывались о состоявшейся разведке.
- С помощью местного населения нам удалось обнаружить, заинтересовавший отца, склеп, - говорил юноша, - а информация о нем, мне кажется, никого не оставит равнодушным. Внутри склепа находятся живые люди, но они под властью сильного колдовства. Совершенно ясно, что эти люди не очень дружны с «тёмными». Правда, мы не решились близко подойти к каменному заточению. Уж слишком далеко оно от границы.
- Сынок, ты, что-то путаешь, быть такого не может, - воскликнул Тройтох, - хотя я мало, что помню, но склеп находился метрах в двухстах от «тёмной» границы, это точно.
- Отец, может, так оно и было, только не в этот раз. Границы зла расширились, это можно ощутить даже физически.
- И ощущение не из лучших. – Заявила Сидона. – Я пробовала впрыгнуть в ту зону, и если бы не Гремпел, результат мог бы быть невеселый. Возможно, я бы уже не смогла стоять перед вами никогда.
- Да, вождь, это правда. Чудом мне удалось подхватить Сидону и уберечь от острия старой сломанной ветки.
Такие слова совершенно не обрадовали вождя, и остальных. Мудрый Дротх немного подумал и объявил:
- Отныне в разведку посылать не менее двух человек, а то, даже и трёх в группе. Всем ясно?
- Но, вождь, где же мы найдём такое количество хорошо подготовленных разведчиков? Нам будет не под силу разведать все интересующие территории. – Возразил один из старейшин.
- Суримус, в одном ты прав, да мы не сможем добывать много информации, но люди, Суримус, их в первую очередь нужно беречь. Ни какая информация не дороже жизни наших соплеменников. – Вождь опять обратился к молодой паре. – Что ещё вы хотите нам поведать?
Инициативу перехватила Сидона:
- Представляете, деревню оставили все жители, она пустая стоит, и зверьё те места покинуло.
- Это на них так расширение границ повлияло?
- Думаю, что нет. Она после начала расширяться.
- После чего? Сидона, яснее говори, ведь ничего не понять.
- Простите, немного нервничаю. Граница начала расширяться после землетрясения. Почва просто ходуном ходила, мы еле ноги унесли.
- Но самое интересное то, - перебил Гремпел, - что нас, как мне показалось, спасла близость границы диких земель.
- Из каких соображений ты сделал такой вывод?
- Да, понимаете, какая штука, возле границы хоть и качало, но трещины не образовывались и деревья остались целыми. Когда всё утихло, мы решили немного переждать и остались на том месте, тогда то и почувствовали расширение. За два дня оно поглотило километра полтора, вот тогда Сидона и попробовала прыгнуть внутрь.
- Почему вы сразу не покинули опасное место? Зачем нужно было так рисковать?
- Хотели выяснить, сколько это будет продолжаться, но нам этого не удалось. Невидимая сила оттеснила нас к огромному расколу, который поглотил всю деревню…
Сидона незаметно ущипнула Гремпела. Парень прервался на полуслове и посмотрел на девушку.
- Ничего себе, не сгустила краски. – Одними губами прошептала она.
Только сейчас Гремпел вспомнил утренний разговор. Они с таким вдохновением рассказывали о походе, что, видимо, совершенно забыли о договорённости. Хорошо, что Сид вспомнила, хотя может уже поздно.
- Так, как же вам удалось избежать крупных неприятностей?
- Ну, мы это. Мы… - промямлил Гремпел.
- Мы пошли вдоль разлома, а когда шли, обнаружили, что граница расширилась не ровно: в ней были и впадины и выступы. Так добрались до леса, а в нём было чисто. Хотелось ещё немного понаблюдать, но наше время подошло к концу. Вы же сами нас ограничиваете. – Выкрутилась Сидона.
- Значит, вы считаете, что мы даём на разведку мало времени?
- Не то, что бы совсем мало, уважаемый Дрохт, но хотелось бы иметь несколько дней в запасе. – Ответил Гремпел.
- Сидона, ты тоже так думаешь?
- Да, вождь, это и моё мнение. – Сидона опустила глаза.
- А, что по этому поводу думают другие разведчики?
Мнение разделилось, но большинство остались на стороне молодых.
- Хорошо, значит, порешим так, кто захочет иметь запас времени, тот будет его иметь, а кто нет – заставлять не будем.
Дом наполнился одобрительными возгласами, которые Дрохт прервал сразу же.
- Спокойно, пожалуйста, сейчас нам необходимо решить, кто отправиться на «тёмную» границу и будет следить за дальнейшим развитием ситуации.
- Простите, что перебиваю, но что же тут решать? Лучше кандидатур, чем я и Сидона вам просто не найти, не так ли?
- Но вы же только два дня как прибыли с похода. Наши правила гласят, что для отдыха отводится, самое малое пять дней.
- Вождь, отдыхать будем потом, сейчас всё нужно узнать хорошенько.
- С таким заданием могут справиться и другие, не так ли?
- Я, конечно, согласен, но мы лучше знаем ту местность, ведь такой, какая она сейчас, её ни кто из наших не видел. Нам меньше времени и сил нужно будет. Мы знаем то, что другим придется увидеть впервые.
- Мудрые слова, сынок, но может, хоть Сидоне дадим отдохнуть, а ты пойдешь с Угорием?
- Никакой отдых мне не нужен. Мы с Гремпелом в разведке просто одно целое.
- Только ли в разведке? – Улыбнулся Дрохт.
Сидона смущенно опустила глаза.
- Ладно, девочка, не нужно смущаться, не стоит светлых чувств стыдиться, разве это преступление? Вы же «светитесь», когда рядом, и от этого все светлее становятся. Хорошо, дети, раз так, то вы отправляетесь сегодня вечером, а сейчас отдыхать, совет без вас закончим.
- Спасибо, вождь, спасибо вам всем. Взявшись за руки, юноша и девушка спешно покинули дом. Они пошли готовиться к очередному походу. «Сердечки» на груди каждого из них стали видны ещё отчетливей.
ГЛАВА 23
К месту встречи Гремпел и Сидона добрались сравнительно быстро, хотя им пришлось пробираться туда в зверином облике, постоянно путая следы, но молодость и сила позволили им оставаться в прекрасном расположении духа. Чуткие уши и прекрасное обоняние не заставили долго искать нужную точку. Лишь подходя к изнеможенным людям, ребята приняли человеческое обличие. Два неподвижных тела лежали возле свеженасыпанного холмика. Только слабое движение груди говорило о присутствии жизни. Сложную задачу представляло определение их возраста. Только по спутанным и очень длинным волосам молодые грокхи предположили кто из них старше: один – полностью седой, а у второго седина тронула лишь вески.
Гремпел очень осторожно перевернул седовласого на спину. К общему удивлению его лицо выглядело моложе, чем показалось с первого взгляда. Оно не выглядело слишком старым, но выражения сильной усталости и боль утраты запечатлелись очень глубоко. Ребята могли бы ещё долго рассматривать седовласого, но за спиной раздался слабый шорох: это приподнялся на локоть второй человек:
- Кто вы такие? – Еле слышно спросил он.
- Мы друзья и пришли вам на помощь. – Подходя ближе к очнувшемуся, ответила Сидона. – Прости, не знаю твоего имени.
- Войкротом меня кличут. – Еле слышно прохрипел лежащий. – А там – он указал на спутника. – Мой учитель Кродормон.
- Насколько нам известно, вас трое должно быть, где ещё один ваш собрат?
Вместо ответа Войкрот лишь положил ладонь на холмик и, немного помолчав, будто набираясь сил, произнес:
- Здесь он, детушки, не долго ему довелось наслаждаться свободой, а ведь Куплен был самым молодым. Он всё перенёс мужественно, однако силы его покинули раньше, чем нас. Теперь его душа устремилась к Творцу, боюсь, и мы скоро к нему присоединимся.
В это время веки Кродормона дрогнули и глаза приоткрылись.
- Войкрот, с кем это ты говоришь? – Не поворачивая головы, спросил седовласый.
- Нас обнаружили юноша и девушка, учитель, с ними и говорю.
- Молодые люди вы можете ближе подойти, я ещё плохо вижу, чтобы восстановить зрение нужно время, а у нас его осталось совсем немного.
Сидона и Гремпел приблизились вплотную. Кродормон вглядывался в глаза ребят, остальное ему пока было не интересно.
- Да, именно вас я во сне видел. Именно вы спешили нам навстречу.
- Учитель, а почему вы нам ничего не говорили?
- Я не мог. Не мог разобраться где, правда, где нет. За время нашего скитания и я, и ты, и Куплен, мир душе его, столько раз видели несуществующие вещи, что мне трудно было судить о правдоподобности ещё одного видения, хотя не скрою, это произошло после нашего освобождения. Ребятушки, - маг снова обратил внимание на молодых грокхов, - а, звать то вас как?
- Я Сидона, он Гремпел.
- Так вот, Сидона и Гремпел, мы вам очень благодарны за добрые сердца и участие, не хотелось вас огорчать, но чувствую, что вам предстоит не самая приятная миссия.
- Что вы говорите такое? – Удивился Гремпел. – Мы с большим удовольствием проводим вас в уговоренное место. Это честь для нас.
- Сынок, ты не правильно понял меня, я имел ввиду совершенно другое. Нет сомнений в вашей доброте и отзывчивости, однако доставить нас вам вряд ли удастся.
- Но, почему же, ведь мы именно за этим и пришли?
- Детушки, буду, откровенен с вами, - Кродормон глубоко вздохнул, - не жильцы мы более, мы умираем, а изменить это не в состоянии, потому что слабы очень. Не очень хочется попасть в желудок дикому зверю, даже мертвыми, поэтому прошу вас, после нашей смерти сожгите тела. Не беспокойтесь, долго вам ждать не придется, уже скоро. Мы не смогли оказать такую услугу Куплену, пусть простит нашу немощь, а вы уж не откажите, хотя это и не очень приятно.
Молодёжь просто опешила от такого откровения. Полуслепой, но очень твёрдый взгляд Кродормона не давал ни малейшего шанса на возражения или отказ. Гремпел и Сидона опустили головы и отрешённо уставились на сухую траву.
- Ну, так, что согласны, или мне кого другого попросить?
Воцарила тишина тишина. Только через некоторое время ребята вышли из оцепенения:
- Нет!!! – воскликнули они одновременно и с удивлением посмотрели друг на друга.
Случилось, что-то непонятное и невероятное. Практически в одно и тоже мгновение и Сидона, и Гремпел почувствовали слабую пульсацию в районе сердца, затем тёплая волна прокатилась по всему телу. Несколько мгновений и они поняли, что делать дальше, как помочь умирающим. Потому «нет» прозвучало решительно и неумолимо.
Совершенно не обращая внимания на протесты седовласого человека, Гремпел присел на корточки и приложил ладонь к его лбу. Сидона принялась за, не менее протестующего, Войкрота. Пульсация в груди увеличивалась, она отдавалась молоточными ударами по вискам, приходилось терпеть, сжимая зубы, но всё же, жизненная сила из юных тел полилась в измученные тела. Четыре человеческие фигуры застыли в коротком оцепенении.
Очнулись все одновременно, и у каждого на лице играл здоровый румянец, а глаза светились уверенностью и оптимизмом. Полное недоумение охватило Кродормона и Войкрота, на, что ребята просто улыбались.
- Детушки, что же вы сделали с нами, и как вам это удалось? – совершенно окрепшим голосом спросил Кродормон.
- Это сделали не столько мы, а тот, кто просил встретить вас, мы просто проводники его возможностей. – Ответил Гремпел.
- Кто же этот достойный человек?
- Скоро сами увидите, именно к нему лежит наша дорога.
- Путь, наверное, неблизкий, однако с новыми силами мы последуем за вами куда угодно. – Поднимаясь на ноги, промолвил Войкрот. Он подошёл к учителю и предложил помощь.
- Спасибо Войкрот, ты был прав на счёт новых сил. Я в состоянии встать самостоятельно и не только встать, но и следовать за ребятами так долго, сколько понадобиться. – И посмотрев на спасителей глазами полными слёз, добавил. – Спасибо, детушки, не знаю, смогу ли когда-нибудь вас отблагодарить. – Он нежно обнял обоих и не выпускал до тех пор, пока полностью не овладел собой.
- Сидона, Гремпел, мы готовы идти за вами и на край света, но сначала разрешите выполнить наш долг перед Купленом: не хоронят так магов, как это сделали умирающие мы. Раз к нам, с вашей помощью, вернулись силы, мы просто обязаны похоронить нашего мальчика по всем правилам.
- Мы можем вам помочь чем-то? – Поинтересовалась Сидона.
- Помощь нам не помешает, если у вас есть желание. Необходим хворост и дрова для погребального костра. Справитесь? - Ребята лишь кивнули и двинулись вглубь леса.
- Войкрот скоро присоединится к вам. – Вдогонку крикнул Кродормон.
Молодые Грокхи отошли ровно настолько, чтобы оставаться их незамеченными, и стали внимательно наблюдать за действиями магов. Любопытство оказалось сильнее необходимого.
Кродормон и Войкрот расположились по разные стороны свежей могилы, закрыли глаза и вытянули руки навстречу друг другу. Вскоре свеженасыпанная земля стала напоминать кипящую воду: она бурлила и клокотала, будто подогретая изнутри, затем раздалась в стороны, и завернутое в плащ тело воспарило над могилою. Маги осторожно опустили его на засохшую траву. Наблюдая за действиями новых знакомых, Гремпел и Сидона практически перестали дышать. Слабый хруст веток возвратил молодых разведчиков в реальность: Войкрот грузно двигался по направлению их укрытия. Ребята быстро спрятались в зарослях кустарника: им совершенно не хотелось предстать в виде подглядывающих.
Однажды из-за своего любопытства они чуть было не получили хорошую трёпку. Сильно хотелось увидеть охоту настоящей стаи волков. Видно волки были слишком голодны и не собирались разделить трапезу с чужаками, они с неистовой яростью налетели на непрошеных гостей, так, что те еле ноги унесли. Не всегда тайное наблюдение приносит ожидаемые плоды.
Когда кострище было готово – тело Куплена, водрузили на последнее ложе тем же способом, но ни кто не просил ребят отойти в сторону или отвернуться. Затем Кродормон обошёл три раза возвышение, хлопнул в ладоши и сильно дунул на хворост, его, тот час охватили языки пламени. Огонь быстро устремился к верху, заключая в объятья бездыханное тело. К удивлению молодых людей все закончилось очень быстро. На месте ещё недавно полыхающего костра остался лишь серый пепел, затем, на глазах у ребят, опалённое место заросло свежей травой.
- Мы выполнили свой долг, теперь можем следовать за вами. – Подвёл итог Кродормон.
Хотя, под впечатлением произошедшего, ноги не хотели слушаться хозяев, всё же, Гремпел и Сидона взяли себя в руки и пошли вперёд.
* * *
Образовав кольцо, в центре которого находился незнакомец, группа дозорных приближалась к дому старейшины племени. Все жители селения провожали процессию любопытными взглядами, но никто не бросал своего занятия. Любопытство просто переполняло всю сущность Грокхов: подумать только, к ним проник чужой, за стену вечного тумана. Даже самый старый представитель племени не помнил такого происшествия, есть чему удивляться, но все вопросы нужно придержать до всеобщего собрания, а о том, что оно скоро состоится ни у кого не вызывало сомнений.
Возле хижины дозор остановился. От группы отделился рослый юноша и скрылся за дверью. Вскоре дверь распахнулась, и на пороге появился старейшина Тимул. Он молча осмотрел чужака и жестом пригласил подростка внутрь, остальные остались снаружи. После недолгого ожидания к дозору присоединился старший.
- Гобар, что там происходит? – С любопытством спрашивали соплеменники.
- А, вы как думаете, что может происходить, вроде на отчеты никогда не ходили? Старейшины задают кучу вопросов, а он пытается на них, более или менее внятно, ответить. Я, конечно, пробовал хоть что-нибудь расслышать, слишком уж тихо говорят, но как только Тимул это заметил - сразу же меня выставил с приказом возвращаться на посты.
- Но, ведь, мы первые его заметили, разве мы не имеем право, хоть что-нибудь узнать? – Донеслось недовольное роптание.
- Сигатур, успокойся, все узнаем на собрании, а сейчас пошли дальше дежурить. Время нашего дозора ещё не закончилось. Будем довольствоваться тем, что именно мы его заметили и перехватили. Кто ещё может таким похвастаться? На нашем веку это впервые. Так, что мы неплохо отличились, думаю, это зачтётся. И ещё: хочу обратить ваше внимание. После дежурства подробности встречи с чужаком держать в секрете. Это приказ старейшин. Все поняли? - Последний вопрос был задан для порядка. Гобар и без того знал, что никто не осмелиться нарушить приказ старейшин.
В полном молчании группа удалилась в лес, а тем временем в доме старейшин тихо скулил волченок-подросток.
* * *
Наступил день, и на солнечной поляне собралось всё племя, за исключением дозора. Самые прыткие взобрались на ветви деревьев, а самые маленькие расположились в первых рядах у ног родителей. Всем не терпелось посмотреть на непрошеного гостя. Как же не хотеть? Многие Грокхи с самого рождения не покидали область тумана и ни разу не видели людей с другой стороны.
Из уст в уста переходили самые нелепые сплетни, выстраивались самые невероятные догадки по поводу произошедшего, нашлись даже такие, кто утверждал о полной осведомлённости, но по просьбе старейшин, не могут рассказать о случившемся. Одни верили, другие только посмеивались над хвастунами, а третьи – просто не обращали внимание на этот трёп.
Все стихли, как только трое старейшин, ведя за собой незнакомого подростка, вышли в центр. Черноволосый с зелёными глазами, от усталости и испуга, он казался ниже и так невысокого роста. Мальчик не рассматривал присутствующих, он просто смотрел под ноги. Его движения были лишены уверенности и выказывали сильную слабость. Старейшины молчали, давая возможность соплеменникам хорошо рассмотреть гостя. Затем Тимул вышел вперёд:
- Надеюсь, уже ни для кого не является секретом тот факт, что вчера дозор Гобара обнаружил этого мальчика на нашей территории. – Сразу перешёл к делу старейшина. Волна согласия прокатилась по поляне.
- Как нам стало известно, его имя Ниберок, и он пришёл к нам не случайно. – Продолжил Тимул после восстановления тишины.
- Как это не случайно? – Донеслось до ушей докладчика.
- Минуту терпения, сейчас всё объясню. Все вы хорошо знаете о том, что среди нас бытует предположение о других таких племенах как мы. По некоторым сведениям одно из них должно находиться где-то неподалёку от проснувшегося вулкана. – Гул недоумения охватил поляну.
- Прошу всех соблюдать спокойствие и иметь терпение. – Поднял вверх руки, стоявший позади Тимула, Домон. После чего старший продолжил:
- Я понимаю и не обвиняю вас за столь бурную реакцию. По некоторым причинам мы, до сегодняшнего дня, держали это в секрете. Во-первых – достоверных подтверждений нашему предположению не было, во-вторых – извержение Диру могло уничтожить всех наших собратьев, в-третьих – не зная нравов и намерений других оборотней, не стоит идти на контакт сломя голову. Есть ещё множество причин такой секретности, однако, сейчас не о том. – После таких слов страсти немного поутихли. – Перед вами находится живой пример существования других племен обращаемых. Вот он – Тимул указал рукой на подростка. – По его словам, и впрямь, неподалёку от Диру проживало племя м-м-м… Как ты говорил, Ниберок?
- Гиротов. – Еле слышно произнёс мальчик.
Ах, да, гиротов. Так вот, гироты, в свою очередь, как и мы, тоже искали других оборотней и со временем узнали о нашем существовании. Если бы не извержение, не известно, сколько ещё времени наши племена ходили вокруг да около. Теперь пусть говорит сам гость. Он был свидетелем всех событий и никто из нас не сможет передать им увиденное. – Тимул положил руку на плечё мальчика. – Расскажи всё, что нам поведал. – Ниберок только шмыгнул носом и ещё ниже опустил голову.
- Я тебя понимаю, это не самые лучшие воспоминания твоей жизни и тебе тяжело, но, всё же, постарайся быть сильным. Говори и ничего не бойся. Ты среди таких же, как сам. Мы, ведь, братья по крови.
Подросток тяжело вздохнул и тихим дрожащим голосом начал:
- Когда взорвался Диру, я был далеко от нашего селения, хотя родители запрещали мне отходить так далеко. Я ослушался их. – Из глаз покатились слёзы. Мальчишка размазал их рукавом по лицу и, всхлипывая, продолжил. – От грохота и дрожащей земли мне стало очень страшно. От испуга я побежал ещё дальше, но вспомнил о родителях. – Слезы стали душить мальчика с новой силой. Тимул по отечески прильнул мальчика к себе, а Ниберок, спрятав лицо в широкие полы плаща, горько разрыдался. Происшедшее поразило всех. Никто не мог оставаться равнодушным к бедному мальчику. Вперёд выступил Домон:
- Далее, со слов Ниберока, расскажу я. Когда мысль о родителях возникла в голове этого молодого человека он, не мог не повернуть назад. Думаю, каждый из вас поступил бы так же. Для быстроты передвижения Ниберок принял обличие волка. Он бежал до тех пор, пока не стал задыхаться от гари и ядовитого дыма. Перед мальчиком встал выбор: толи бежать к родителям и погибнуть от отравленного воздуха, толи спасаться самому. Ниберок выбрал спасение и, по-моему, сделал правильно. Шансов выжить возле вулкана у него не было совсем, а, вот, его родители могли заранее уйти из опасного места и остаться в живых, возможно, сейчас они находятся в добром здравии и пытаются найти пропавшего сына. Только где они не известно…
- Домон, ты отклонился от темы.
- Да, да, прошу прощения. Значит, Ниберок решил спасти свою жизнь, и как видите, ему это удалось, хоть пережил он немало. Когда закончилась его гонка со смертью, и страх немного отступил, мальчонка вспомнил разговоры о нашем существовании. Так как он мало верил в спасение своего племени, то отправился на поиски себе подобных. Вот так он оказался в области тумана, то есть, у нас. – Домон закончил. Ниберок ещё бесшумно плакал
- Вот, такая невесёлая история. – Немного ослабив объятия, продолжил Тимул. – Теперь судьба мальчика в ваших руках, грокхи. Решайте: то ли ему оставаться вместе с нами, то ли самостоятельно пытаться найти остатки своего племени. Обдумайте всё хорошо, а завтра каждый скажет своё слово.
- Чего ждать то до завтра и мальчишку мучить, - раздался голос из толпы, - мы, что же твари бездушные, что ли? Пусть остаётся и чувствует себя как дома, тем более он наш собрат, которых мы так давно искали. Не правильно будет оттолкнуть его, верно, я говорю?
- Верно, верно, - загремели Грокхи, - пусть живёт с нами, а мы приложим все усилия, чтобы он как можно быстрей забыл пережитый ужас. – Мальчик повернулся к людям. На заплаканном лице скользнула слабая улыбка.
- Значит, так тому и быть. – Подытожил главный старейшина. – Мальчику необходим отдых и покой, кто приютит его на время? – Десятки голосов сплелись в неразборчивый шум. Не известно, сколько этот гомон продержался над поляной, если бы ни Зайкула.
Она с большим трудом пробилась через плотные ряды собравшихся и выскочила в центр поляны:
-Тимул, - обратилась женщина, - позволь я заберу его, мы с Путусом заменим ему родителей, коль Творец не наградил нас своими детьми.
Не дожидаясь ответа, она взяла мальчишку за руку и потащила за собой. Зайкула действовала так быстро и уверенно, что никто даже не попытался ей перечить.
Обсуждение произошедшего не заставило себя долго ждать: оно началось тут же, на поляне. Каждый горел желанием высказаться, не обращая внимания на мнение других. Неимоверное оживление царило в среде Грокхов. Шутка ли, в монотонную жизнь области тумана стремительно ворвались небывалые перемены. Совершенно ясно – уход старейшин остался незамеченным.
Ещё очень долго люди оставались на месте, никто не собирался уходить. Даже дозорные на постах слышали отголоски собрания, до глубины души жалея о своём отсутствии на места событий. Только двух молодых разведчиков не настигло напряжение уходящего дня. Гремпел и Сидона выполняли важное поручение.
ГЛАВА 24
Удивления Флипеев не было предела, когда в лагере появился Герпарх. Всего лишь четырёхнедельное отсутствие не предполагало его возвращение. Серьёзное лицо и стремительная походка не располагали к расспросам, и по всему было видно, что воин пока не собирался принимать приветствия от соплеменников. Он глазами разыскивал «правую руку» Флиплис, Гортугою. Только она наверняка могла знать, где находится герцогиня.
- Эй, Герпарх, остановись на минутку, расскажи о своём походе. – Раздавалось со всех сторон. – Почему, ты, угрюмый такой? Здесь, ведь не вражеская территория. – Докучали молодые женщины. – Герпарх, ты, что не узнаёшь нас, своих учеников? – Вторили дети. – Обрати же на нас внимание, или мы стали тебе чужими? – Шутя, выкрикивали юноши и девушки. На, что у Герпарха был один ответ:
- Где Гортугоя? Пусть она отведёт меня к герцогине. Мне срочно необходимо её увидеть.
- А, почему бы тебе самому не пойти к герцогине?
- Как смею, без доклада?
- Всё изменилось, и теперь в этом нет необходимости. Иди прямо к ней в хижину. Это её распоряжение.
Ни минуты не мешкая, Герпарх отправился в центр поселения. Немного помявшись у входа, воин постучал, и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь и шагнул внутрь. К полумраку глаза привыкли не сразу. Маленькие оконца не могла впустить в комнату достаточно света, а сальная свеча больше коптила, чем освещала.
Появление Герпарха положило конец оживленной беседе Флиплис и Гортугои.
- Герпарх, ты? – Герцогиня первая справилась с удивлением. – Честно говоря, мы не ждали тебя так скоро.
- Да, я и сам не помышлял о столь быстром возвращении, но возникли обстоятельства, которые заставили это сделать.
- Будь добр, присядь и переведи дух, а за одно поделись впечатлениями.
- Слушаюсь, моя герцогиня.
- Милый Герпарх, нет нужды для такого обращения. Для флипеев, я просто Флиплис, а титулы прибережём для других.
- Я понял, моя госпожа.
- Вижу, что не совсем. Зови меня Флиплис, без «госпожи», пожалуйста.
- Да, моя… то есть Флиплис.
- Вот, уже лучше. – Оде женщины тихонько хихикнули.
- Так, что же ты хотел рассказать?
- В общем, то рассказ будет не слишком длинным…
- Какой будет, такой и послушаем, рассказывай.
Герпарх, глядя на Гортугою, немного смутился. Флиплис сразу же это заметила:
- Говори смело, воин, у меня ни от кого нет секретов.
- Да будет, по-вашему, сударыня, прости, что не по имени, но не могу я так сходу, назвать женщину, которой готов служить всем сердцем и душой, просто Флиплис. Для этого нужно время.
- Хорошо, я даю тебе времени столько, сколько пожелаешь. – Флиплис лукаво улыбнулась.
- Так вот, - продолжил Герпарх, - по Вашему распоряжению я направился в окрестность успокоившегося вулкана, и, зная Ваше желание собрать остатки зармандцев, занялся их поисками. Однако все попытки оказались безуспешными. Тогда мой путь лёг ещё западнее, и там удалось кое-что обнаружить. – Герпарх замешкался.
- Что же это было? – Не терпелось Флиплис.
- Не что, а кто, сударыня.
- Хорошо, кто же это был?
- Двенадцать представителей племени Гиротов.
- То есть, как Гиротов? – глаза Флиплис округлились. – Я всегда была уверена, что это пустая болтовня. Они, в самом деле, существуют? Ты ничего не перепутал?
- Да, моя герцогиня, они существуют, и я ничего не перепутал. – Флиплис от удивления совершенно не среагировала на последнее обращение к ней. – Я и сам не хотел верить, но до тех пор, пока некоторые из них, практически на моих глазах, не превратились в лесных зверей. Вне всякого сомнения, они – люди-волки. – Гарпарх смахнул изо лба пот. – По сбивчивому рассказу старших, я понял, что место их прежнего обитания находилось вблизи подножия Диру, подальше от глаз людских. Они прилагали огромные усилия для сохранения тайны своего существования и, вместе с этим, мечтали найти братьев по крови, другие племена оборотней…
- Хочу заметить, секретность они сохраняли весьма успешно, им даже удалось превратить своё существование в красивые легенды. Просто молодцы. Как можно не восхищаться такому умению. – Флиплис осеклась. – Прости, я перебила, продолжай, пожалуйста.
- Нашли они своих собратьев или нет, узнать не удалось.
- Почему? Они такие скрытные? Невероятно. Сначала всё о себе рассказывают, а потом…
- Нет, сударыня, они вовсе не скрытные, они очень юные и многое знать не знают.
- Позволь, ты только что говорил об «обращении» старших, как тебя понимать?
- Совершенно верно, говорил и от слов не отказываюсь. Старшие – двое мальчишек, двенадцати лет от роду, и хочу заметить, «обращение» им далось с большим трудом.
- Они же ещё совсем дети, - всплеснула руками Флиплис, - почему же ты не забрал их и не привел в наш лагерь?
- Забрать то я их забрал, вот только привести в лагеря, как бы ни так. Ваши, то есть наши волки взяли детей в кольцо и удерживают возле самого кордона. Все уговоры, с моей стороны, оказались напрасными. Они только меня пропустили, даже не обратили внимание на то, что малышка Мазира уже все слезки выплакала. Вот почему я так торопился.
Женщины вскочили как по команде.
- Герпарх, именно с этого и надо было начинать. – Взволновано крикнула Флиплис. – Показывай дорогу, быстро.
Все трое выбежали наружу.
- Кордрана, Бирой, Тим, Гардрен – за мной. – Не замедляя бег, скомандовала Флиплис.
Откуда ни возьмись, словно ожидая приказа, появились названные и присоединились к маленькому отряду. За полчаса неимоверного бега люди добрались до места назначения.
Вожак стаи радостно подбежал и лизнул руку Флиплис. Остальные волки продолжали держать оцепление вокруг измученных детей.
- Спасибо, дружище. – Флиплис погладила волка. – Спасибо за преданность и безопасность, а теперь отпусти деток, они не представляют угрозы.
Вожак тихонечко рыкнул, и волки разомкнули круг.
- Тим, Гардрен, зовите друзей. – Подскакивая к самой маленькой девочке, скомандовало Флиплис.
Тим зарычал словно медведь, а Гарден издал пронзительный звук, отдаленно, напоминающий мяуканье. Пока женщины утирали детские слёзы, на месте сбора появились огромный медведь и мощная рысь.
Старшие мальчики передвигались своим ходом. Самых маленьких взяли на руки Флиплис, Гортугоя и Кордрана. На шее Бироя нашёл место мальчик постарше. Тим поместил четверых на широкую спину медведя. Гардрен усадил двоих на пятнистую подругу. Герпарх и волки взялись охранять отряд. Таким образам они беспрепятственно добрались до селения.
* * *
- Дети, не бойтесь, мы ничего плохого вам не сделаем. – Обратилась Флиплис к двум подросткам. – Вы хорошо поели и отдохнули?
В ответ лишь утвердительный кивок головы.
- Скажите, пожалуйста, как вас звать?
- Я, Алмар, а это – Томул. – ответил мальчишка повыше.
Каждое слово давалось мальчику с большим трудом. Он утёр нос рукавом, давно не видевшей стирки, рубахи. Да, и вообще, то, что было одето на детях, можно смело назвать тряпьем, а не одеждой. Даже после двух дней отдыха и обильной пищи лица детей оставались бледными и измученными.
- Если вам трудно с нами разговаривать – можете идти, а поговорим тогда, когда у вас самих возникнет желание.
- Извините, нас, радушная хозяйка за плохое поведение, но мы очень устали. Нам совсем не хотелось вас огорчать. – Уныло произнес Алмар.
- Не нужно беспокоиться. Никто вас не обвиняет, и постарайтесь понять, вокруг друзья, а не хозяева. – Мальчишка закусил дугу:
- Я расскажу всё, что смогу, только не прогоняйте нас.
- Об этом и речи быть не может. Здесь вы обретёте новый дом, если захотите, конечно. Мы, ведь, тоже не постоянно жили в лесу. Наш город назывался Говернаум и лежал вблизи Диру.
- Мы знаем Говернаум, я даже несколько раз был в его окрестностях.
- А, почему не в самом городе?
- Нам запрещали взрослые. Они всё время твердили, что обычные люди нас не любят и могут обидеть. Вот, только я никак не могу понять, как люди могли догадаться, кто мы есть на самом деле?
- А, я был в городе, - подал голос Томул, - и мне очень понравилось. Правда, жить в нем мне совершенно не хотелось. У нас не так шумно и спокойнее как-то…
- Когда же ты успел в городе побывать? – Возмутился Алмар. – Ты даже меня не предупредил, а ёще друг называешься.
- Алмар, не злись на меня, пожалуйста, ты и сам немного виноват.
???
- Помнишь, когда собирался закрытый совет, туда даже не всех разведчиков пустили?
- Как же не помнить, такое не забывается. Я пытался хоть что-нибудь услышать. Интересно, всё-таки. Все были такие серьёзные и говорили тихо-тихо. Меня тогда заметили и наказали. Зря я в тот день с тобой не пошёл. Ты же меня звал куда-то.
- Вот именно, зря, как раз тогда я и попал в город.
- И ты только сейчас об этом говоришь?! – Кулаки Алмара невольно сжались.
- А, когда? В селе я боялся, вдруг бы узнал кто. Если бы такое случилось, то твоё наказание, по сравнению с моим, показалось бы похвалой, сам прекрасно знаешь.
- Наверное, ты прав, но, всё же, поступил не по-дружески.
- А, ты, когда идти отказался? – Алмар осёкся.
На выручку пришла Гортугоя:
- Мальчики, не ссорьтесь. Что было, то было, забудьте прошлое. Сейчас вам, как никогда, нужно держаться друг друга, а не обижаться. Вы же самые старшие среди своих. – Мальчики дружно согласились.
Короткие воспоминания немного оживили подростков. Они почувствовали себя свободнее и, пусть, хоть на время, смогли забыть о тяжелой утрате. Флиплис получила надежду на продолжение разговора с юными гиротами:
- Мальчики, мне очень неловко просить вас вновь вспомнить ваши страдания, но мне важно знать, как всё произошло. Возможно, ваш рассказ поможет и вам и нам. Мне очень хочется вам помочь, и, надеюсь, нам удастся найти ваших родичей.
- Скорее всего, не удастся. – Вздохнул Алмар.
- Почему же, ты нам не доверяешь? – Брови Флиплис метнулись вверх.
- Нет, вы не правильно поняли. Мы верим вам, но произошло что-то уж очень непонятное. Мы начали искать своих ёще за пять дней до извержения Диру.
- Как, за пять дней до извержения? Разве вас не Диру по свету разбросал? Вы не из-за него потерялись? – Не удержалась Гортугоя.
- Это не мы, а они потерялись.
???
- Вот, как все было. В тот день, мы отправились на поляну собирать ягоды, а так как взрослые боялись, что мы можем уйти далеко, нам поручили малышей. Некоторые из них помогали, а совсем маленькие просто играли и грелись на Солнышке. Всем было хорошо и спокойно, пока не раздался громкий вой. Томул первый почувствовал опасность и стал собираться домой. Я долго с ним не соглашался, но он у нас большой мастер убеждения. Мы забрали корзинки, и пошли обратно в селение. Шли медленно, сами понимаете, с малышами сильно не разгонишься. Томул так нервничал, что, в конце концов, не выдержал, «обратился» и побежал вперёд. Мне стало ещё тяжелее: дети шалили и не хотели идти в нужную сторону. Я, как мог, их уговаривал, но выходило плохо. Тогда я остановился, усадил детей на траву и начал рассказывать сказки, чтобы спокойно дождаться помощи, но кроме испуганного и перепачканного Томула никто не пришёл. – Алмар запнулся.
- Что же произошло? – Подтолкнула к продолжению Флиплис.
Рассказ продолжил Томул:
- Как уже говорил Алмар, я «обратился» и, что есть силы, побежал домой. Ещё издали я уловил запах дыма, но не от обычного костра, а от большого пожара. Как потом оказалось, это горели несколько наших домов. Всё бы ничего, такое и раньше случалось, но их никто не тушил. Не кому тушить было, селение оказалось совершенно пустым. Не осталось, ни одного живого человека. Только тело убитого Тартрана лежало возле колодца.
- Почему ты решил, что его убили? – Заинтересованно спросила Гортугоя.
- Потому что дырки в груди не появляются сами собой. Их кто-то проделал. – Съязвил мальчик и продолжил. – Я сильно испугался от увиденного, и рванул к своему дому, но вместо него я увидел тлеющие головешки, а все уцелевшие дома оказались пусты. Не стало совсем жутко и все, что я смог придумать – вернуться обратно к Алмару и детям.
- Когда Томул рассказал про увиденное, - перехватил инициативу Алмар, - я поверил не сразу. Подумал – разыгрывает, но он смог доказать обратное. Старшие дети всё слышали и сразу заплакали. За ними младшие подхватили рёв, и всё это – на наши головы. Успокаивать пришлось очень долго, так что в посёлок добрались лишь к вечеру. В сумерках всё выглядело ещё страшней, чем рассказ Томула, вот тогда мы услышали настоящий плач испуганных детей. Правда и мы не смогли от слёз удержаться, но плакали тихо, в один миг нам пришлось стать взрослыми. – Алмар нахмурился и замолчал.
- Что же дальше было?
- Дальше? – Невольная слеза скатилась по щеке Томула. – Дальше мы решили, что все будем жить в одном доме и выбрали дом Тартрана: у вождя он самый большой. Каждый день, кто-то из нас двоих уходил на поиски, а другой оставался с малышами. Так прошло пять дней, а когда земля под ногами качнулась в первый раз, мы собрали, что смогли и ушли в безопасное место. После взрыва – вернулись назад и увидели такое, что вспоминать не хочется. Так мы остались без родных и дома. Ушли – куда несли ноги. Своих больше не искали: много времени занимал поиск пищи, да, и малыши его требовали не меньше. На одном месте старались долго не задерживаться, но из лесу почти не выходили. Так вот и блуждали с места на место, пока не повстречали Герпарха, а он уже нас сюда привёл, а, ёще Герпарх сказал, что мы ходили большим кругом возле вулкана. – Рассказ закончился.
Пораженные женщины не сразу смогли что-то ответить:
- Может, есть другие племена оборотней? – С большим трудом выдавила Флиплис.
- Возможно. – Отрешённо ответил Алмар. На закрытом совете звучали слова: Грокхи… они такие же…Возможно эти самые Грокхи тоже люди сумерек, но так или нет, я не знаю, и где они могут находиться мне не известно.
ГЛАВА 25
Достаточно вам выть и скалить зубы. Я не хочу причинять вам зла. Неужели у вас такая короткая память. Если бы не моё вмешательство, где бы вы сейчас были?!! – Кричал на стаю волков Политур. – Я прекрасно понимаю вас, поменять лес на каменные глыбы не очень весело, но если бы вы видели во что превратились ваши лачуги после последнего вздоха Диру, вы бы стремглав бросились лизать мне пятки, а не показывать клыки. И вообще, до каких пор я буду разговаривать с дикими тварями? Примите нормальный образ. Мало помалу волки стали принимать человеческий образ. Вперёд выступил вождь:
- А, теперь объясни, уважаемый, по какому такому праву ты смеешь нам отдавать приказы? – Возмущённо спросил Трампелин. – На сколько мне помнится, ни один из нас не звал тебя на помощь.
- Да, помнишь ты хорошо, меня ни ктоне звал, это верно, но я в силу своего сострадания не мог оставаться в стороне, тем более моё внимание уже давно приковано к вашему племени. Я внимательно наблюдал за вами и изучал ваш образ жизни, после чего сделал вывод – мы очень похожи.
- Интересно, и в чем заключается это сходство?
- Не торопись, сейчас объясню. В своё время и вы, и мы стали нежелательным явлением в жизни людей, а сейчас и вы сторонитесь их общества, и мы не слишком желанные гости на их празднике жизни. Мелкие, тщедушные людишки посчитали себя вершителями наших судеб, судьями и палачами. У них хватило наглости изгнать и вас, и нас, совершенно не задумываясь о нашей дальнейшей жизни. Скажите мне, пожалуйста, свободные люди сумерек, разве это справедливо? Кто им дал право решать кому – все, а кому – ничего?
- Не правда. Нас никто не изгонял, мы сами ушли.
- А, вот, теперь мне интересно. По какой же такой причине вы соизволили уйти сами?
- Наши предки передали такое знание. Люди боялись нашего образа жизни и сильно опасались умения «оборачиваться».
- Тогда, я совершенно ничего не понимаю. Объясните мне, пожалуйста, почему вы должны страдать и терпеть лишения из-за жалкой и трусливой сущности людей? Вы, что же вредили им или сеяли смерть среди этих недостойных созданий?
- Да, вроде, нет. По крайней мере, в легендах такого не говорится.
- Тогда я спрашиваю ещё раз. Где справедливость? Вы не делали ничего плохого, были дружелюбны и открыты, разве за это клеймят недоверием и подвергают изгнанию? Подумайте хорошенько над моими словами. Люди, эти мелочные и жадные создания, живут в прекрасных городах и сёлах, пашут землю, выращивают скот, добывают золото, чеканят деньги и изготавливают себе украшения, да, много ещё чего делают и имеют, а вас загнали в лес и заставили скрывать своё существование, хотя не имеют и десятой доли вашей силы. Разве это справедливо?
- А, ты кто такой, чтобы нас поучать и напоминать об этом?
- Можно сказать – ваш далёкий, но неравнодушный брат. Многое из того, что могу я, и мои собратья, люди не смогли понять и отвергли на века. Они посчитали наше умение злом и открыли на нас и таких как мы охоту. Что оставалось делать? Пришлось покинуть родные места и найти пристанище в таком невесёлом месте.
- Что же за умение такое, которое привело…
- Довольно, Тремпелин, – перебил вождя Скудрук, - уважаемый, прости, не знаю имени, дело говорит. Посуди сам, что ты видел за свою жизнь? Мы практически все время жили впроголодь, довольствуясь скудной охотой и нехитрым уловом со стола людей. Нам постоянно приходилось скрываться, тщательно маскируя место нашего обитания. Мы много раз пытались найти своих родичей, но благодаря людскому любопытству, наши усилия оказались напрасными. Вспомни рассказы старцев. Когда-то наш народ насчитывал многие сотни и даже тысячи, а после разрыва с людским племенем и внешним миром, нам пришлось разделиться на малочисленные семейства, многие из которых погибли, а остальные, ища безопасное место, рассеялись по всему свету. Сейчас даже не осталось надежды на встречу с представителями нашего, когда-то большого и сильного, рода, если ты не гирот. Где искать нашу кровь, никто не знает. Некогда гордый и вольный люд превратился в попрошаек судьбы. Сколько же ещё потребуется времени на улучшение нашей доли? Сколько ещё нужно выстрадать для…
- Скудрук, я уважаю тебя как сына погибшего вождя и племянника, но вождь сейчас я и я буду говорить, и распоряжаться от имени Гиротов.
- Не торопись закрывать мне рот, Тремпелин, место вождя перешло к тебе в минуты опасности, после гибели отца, но это можно быстро исправить.
Политур хищно улыбался, наслаждаясь разраставшимся раздором в рядах Гиротов.
- Ты принял лидерство только благодаря смерти отца, но где гарантия, что твоя жизнь ещё долго продлиться? – Не унимался Скудрук. Его глаза вспыхнули ненавистью, а Политур ещё больше добавил злых флюидов в тело взорвавшегося гирота.
- Не ты ли, Скудрук, собираешься укоротить мой век? – Спокойно спросил Трампелин.
- Если мой народ одобрит – почему бы и нет?
- Скудрук, покажи свою прыть! – Доносилось ото всюду.
- По праву займи отцовское место! – Кричали одурманенные гироты.
- Что с вами братья? – Обратился к соплеменникам Трампелин – Мы потеряли детей, нас затащили в каменный мешок. Тот человек разжигает ненависть в наших сердцах, а вы так просто готовы меня убить?
- Ты трус, Трампелин. Детей не вернуть, даже если мы выплачем все слёзы, а тот лорд открыл нам глаза. Что пользы от нашей тайны? Зачем и дальше продолжать страдания и терпеть унижения? – С такими словами Скудрук накинулся на вожака, но опытный воин уклонился от удара, мгновенно «обратился» и пустился наутёк: никто в одиночку не устоит перед целым племенем.
Всё произошло так стремительно, что ни Политур, ни помощники не успели среагировать на разворачивающиеся события.
Скудрук, окрылённый побегом Трампелина, не стал преследовать противника, а темные не смогли окружить беглеца колдовскими сетями: уж сильно они ослабили бдительность, и как-то очень быстро удалось Трампелину исчезнуть из поля зрения, как прямого, так и магического.
Скудрук обратился к племени:
- Братья и сёстры, если на то ваша воля, я займу место погибшего отца и буду продолжать его дело. – Возражений не поступило. – Тогда новоявленный вождь повернулся к Политуру:
- Лорд, я так понимаю, что мы сейчас находимся в твоих владениях. Если это так, то будь любезен и объясни народу гиротов, как всё произошло? Мы в недоумении и очень хотим услышать вразумительный ответ.
- Благородный Скудрук, - спокойно начал Политур, - я не мог смотреть на ваши лишения со спокойным сердцем и…
- Так, значит, тебе было известно место нашего обитания?
- Да, ты совершенно прав, я знал, где вы находитесь, и замечу – давно знал, но разве я мог, вот так просто прийти к вам и предложить свою помощь? Думаю, что нет, однако мне на выручку пришло проведение в виде извержения Диру. Не могу сказать, что это лучшее происшествие в размеренной жизни гиротов, и скорблю вместе с вами о безвременно ушедших, но стихия позволила нам стать ближе и дала возможность лучше узнать друг друга. В момент опасности мне с помощниками удалось вырвать вас из лап смерти, почти мгновенно перенеся из опасного места. Прошу прощения, что не всех удалось спасти, хотя мы очень старались.
- Зачем ты извиняешься, Лорд? Вы все, рискуя жизнями, смогли спасти большинство из нас, и я надеюсь, сказанное мною сейчас, поддержат все, оставшиеся в живых. Мы верной службой отблагодарим за такую милость. Отныне наши жизни принадлежат тебе, доблестный Лорд. – Одобрительный гул прокатился по рядам Гиротов.
- Приятно слышать такие слова, но, пойми правильно, вождь, - жрец улыбнулся, посылая ученикам, мысленный приказ усилить воздействие на легковерных гиротов, - мне не нужны слуги, и не для такой жертвы мы поспешили на помощь. Нам необходимы друзья и союзники. Вы терпели лишения, и мы знали причину. Вы скрывали своё существование, и мы знакомы с этим не понаслышке, так зачем, я вас спрашиваю, делиться на слуг и хозяев? Стать братьями – мечта всего нашего народа, и, пожалуйста, не называй меня Лордом, ни к чему это. Зовите просто – Политур, а моих братьев – своими. Какой прок соперничать, если есть возможность стать единой силою и вернуть себе принадлежащее по праву. Вы обещаете отдать жизни за общее дело, а я, в свою очередь, приложить все усилия для воссоединения вашего рода. Дабы не быть голословным, хочу сказать, что точно знаю о существовании ещё одного племени оборачиваемых: это грокхи, и они находятся в зоне тумана. Я очень надеюсь на скорейшее объединение. – Неописуемый восторг овладел гиротами, а когда страсти улеглись, Политур продолжил. – Сейчас мои, а теперь и ваши братья делают всё возможное, чтобы донести весть о вашем существовании грокхам. Надеюсь, такая новость будет им приятна, и они не станут препятствовать встрече с вами. – И снова волна восторга укрыла дикие земли.
- Как же тебе это удалось, Великий Лорд?
- Я же просил не…
- Прошу прощения, Политур, не привык ещё. – Раскраснелся Скудрук.
- Потом, всё потом, вождь. Главное, не как это удалось, а то, что удалось, не смотря ни на что.
- Да, Политур, истинно говоришь. – После этих слов Скудрук обратился к племени. – Гироты! Этот человек вернул нам давно утраченную надежду. Он сказал нам правду и открыл глаза на происходящее. Я спрашиваю вас, сможем ли мы отплатить ему неблагодарностью и повернуться спиной? – Громогласное «нет» пронеслось над мрачными скалами. – Сможем ли мы назвать Политура и его братьев нашими братьями? – Могучее «да» заглушило все остальные звуки. Скудрук посмотрел жрецу прямо в глаза:
- Политур, тебе ясен ответ? – Тот кивнул и обратился ко всем гиротам:
- Спасибо вам, братья, за поддержку и доверие. Вместе мы сила, которую не возможно сломить…
Ещё долго бушевали страсти над скудной скалистой местностью. Одурманенные Гироты то и дело выкрикивали хвалу новым братьям и их предводителю. Даже Тремпели, в конец изнеможенный, но чудом, выбравшийся из коварного места, краем уха улавливал эхо возгласов одураченных родичей.
ГЛАВА 26
Какие прекрасные в Дакаране закаты! Даже самый искусный художник не может подобрать краски для написания этого чуда. Творец не поскупился на цвета, чтобы придать удивительную красоту ежедневному явлению. Засыпающее светило последними всплесками окрашивало небеса ярким багрянцем, охватывающим горизонт, от края до края, но тяжесть потемневшего свода просто неумолима. Ощущая на себе всю массу ночного купола, яркие краски стекали за линию горизонта, проходя все оттенки родоначального цвета, пока последний лучик не растворился в звёздной тьме. Солнце уступило трон ночному собрату.
Луна во всей красе, полная и искристая, шествует своим путём, бесцеремонно заглядывая в окна жителей Дакарана. Лунный свет, струясь над городом и сам того не ведая, увлекает за собой мысли фантазёров и романтиков, тревожит умы магов и предсказателей, но обычные люди видят сны, приносимые нежными волнами ночного стража.
Весь месяц Солин с нетерпением ожидал такой ночи, потому что именно лунный луч помогает ему общаться с маленькой Ариверой. Так, оказалось, и легче и надёжней: лучи относили его мысли и доставляли её ответы, не рискуя запутаться в сетях дневной суеты. Образы, передаваемые таким способом, оказались и четче и устойчивей, единственный недостаток – непродолжительность «разговора»: сон прекрасно справлялся с обязанностями и не поддавался уговорам.
Вот и сейчас, лёжа в кровати, Солин представлял лицо подружки, посылая условный вызов. Ждать пришлось совсем недолго: ответ в виде двух зелёных вспышек пришёл почти сразу.
- Привет, Аривера.
- Привет, Солин.
- Я очень сильно ждал нашего разговора.
- И я сильно. Только очень жалко, что ты говоришь со мной лишь, когда Луна становится совсем круглая.
- Поверь, мне, как и тебе, хочется говорить чаще, хоть каждый день, но только в такую ночь у меня получается принимать твои мысли правильно. В другое время можно сделать ошибку, а я не хочу неправильно понимать твои слова. Тебе и самой известно, что это значит. И поверь, хоть у меня есть сестрички, ты самый близкий мне человек после мамы и папы. Я никогда о тебе не забываю, а Луна – наш помощник: она помогает нам понимать друг друга без ошибок.
- Но, мне скучно засыпать, не поговорив с тобой, а мы так редко это делаем.
- Потерпи немножко. Пройдет совсем немного времени, и мы сможем говорить, когда захотим: тебе нужно сил набраться.
- О каких силах ты говоришь? – Спросила Аривера
- О таких, которые помогают разговаривать на большом расстоянии. Сейчас это делает Луна, потом её помощь будет не нужна.
- Как это? Никак не пойму.
- Сейчас ты ещё не сможешь услышать моих слов без помощи лучиков. Они приносят мои мысли тебе, твои мне… Ладно, не будем об этом, время идёт, и скоро спать очень захочется. Лучше расскажи, что у тебя дома происходит.
- А-а-а, что у нас может произойти? Дома всё как всегда. Все думают, что играют со мной и мешают делать то, что нравится мне. Правда, сегодня мы с папой и мамой в саду гуляли, так было весело, но пришёл Приторн, и всё закончилось. Он сказал, что папу ждёт какой-то человек с важным, как его, сообщением, кажется. Я не могу ещё такие слова хорошо запоминать. Папа ушёл, а мы с мамой остались, но без него было не так весело.
- А, ты не знаешь, зачем этот человек приходил к твоему папе? – Поинтересовался Солин.
- Не-а. Правда, когда мама укладывала меня спать, пришёл папа и сказал ей, что разговаривал с посланником герцогини, как её, Флипис или Флапис – не помню. Он рассказывал, что город, в котором они жили, съел какой-то огонь, жаркий и голодный: он напал из горы, которую зовут Диру, и заставил всех уйти из дома в лес. Представляю, как ему кушать хотелось. Зато сейчас все люди есть хотят и не знают куда идти. Мама спросила папу, что он собирается делать, но ответа я не услышала: они ушли из комнаты, и я принялась ждать твоего знака. – Объяснила девочка.
- Аривера, а имя посланца твой папа не говорил?
- Когда были рядом со мной – нет.
- Хорошо, спасибо и за это.
- За, что спасибо? Я же ничего интересного не рассказала. – Солин почувствовал обиженный тон подруги.
- Не вздумай плакать. Ты многое смогла рассказать интересного, а если заплачешь, я перестану тебя слышать. – Предупредил царевич.
- Я, что нужна только, чтобы тебе истории всякие рассказывать? Ты не можешь уснуть без моих сказок, что ли?
- Аривера, не говори так, пожалуйста. Я с удовольствием разговариваю с тобой и могу слушать долго и внимательно, но твой сегодняшний рассказ меня сильно заинтересовал, поэтому я немного отвлёкся и нагрубил тебе. Извини, пожалуйста.
- А, что значит заинтересовал?
- То, что мне очень интересно, и я хотел узнать как можно больше.
- Правда?!
- Конечно, правда. Я же ни когда не обманываю тебя.
- Мне очень приятно, что смогла тебя за-ин-те-ре-со-вать, хотя я думала, что это скукотища.
- Может, ты и правильно сказала – скукотища, но мне интересно.
- Ну, почему этот дядя тебе интересней, чем я?
- Ты поняла меня немножко неправильно. Он не интереснее, просто пришёл оттуда, где сейчас совсем плохо.
- А, почему тебе это интересно? – Не унималась Аривера.
- Наверное, ты и я сможем ему помочь. – Ответил Солин.
- Как, помочь? Мы, ведь, ещё такие маленькие, хотя взрослые говорят, что большие.
- Ну и что, что маленькие. Мы многое можем.
- Может быть, ты и можешь, а, я?
- И ты, тоже. Мне, когда-то сон приснился, о том, как мы с тобой держались за ручки, а впереди светил яркий-яркий свет. Как только мы отпускали ручки, свет становился меньше, а когда снова брались – опять становился ярким. Мурадок сказал, что мы с тобой связаны и всегда должны быть рядом.
- А, как это, связаны? Верёвочкой? – Продолжала сыпать вопросами Аривера.
- Как, я и сам не понимаю, но не верёвочкой, это точно. Мурадок сказал, когда придёт время, мы сами поймём.
- А, кто такой Мурадок?
- Дедушка, которого пригласил мой папа с нами пожить. Он очень умный и многому меня учит. Ты могла его видеть, когда мы приезжали на твой день рождения, хотя он всегда где-то пропадает. – Сказал Солин.
- Не помню я дедушку.
- Не огорчайся, скоро ты с мамой и папой приедешь к нам, и я вас познакомлю. Он тебе понравится.
- А, откуда ты знаешь, что мы приедем? Я, например, ничего не знаю.
- Сам не понимаю, только вот тот дяденька, который у твоего папы был, заставил думать его о встрече с моим.
- Ты такой интересный. Всегда непонятные вещи говоришь, но мне, почему-то кажется, что все так и будет. Как хорошо ты угадывать умеешь! Ну, ладно, давай оставим в покое чужого дяденьку. Лучше расскажи, как моя Иэза поживает. Я за ней очень соскучилась.
- Хорошо, наверное. Когда мы приехали домой, она, через несколько дней, красиво оделась и пошла, вместе с Полетоном, в большой дом на главной площади. Наверное, им было одним скучно, поэтому они взяли с собой ещё много людей: и маму, и папу, и воинов Полетона, и маму Иэзы, и сестру Иэзы, в общем, всех не перечислишь. Я, как обычно, был с моей Уриэллой, но в тот день сестричка, как будто, забыла обо мне. Такого ещё никогда не было: Уриэлла всегда играла со мной больше всех, а тогда, все её внимание забрала твоя няня. Она, то и дело восхищалась её платьем и украшениями, хотя я постоянно был рядом, кроме слов: «Солин, потерпи ещё немного» - ничего не слышал, а когда Иэзе и Полетону начали дарить цветы, Уриэлла, почему-то, заплакала. Я хотел её успокоить, но она просто не слышала меня. Многие вытирали слезы: и мама, и Иэза, и её мама, и мои сестры, но я не понял почему. Наверное, случилось что-то. Потом, ещё пришла Земана, и все заплакали сильней, наверное, уже знают, что Земана сестра Полетона, а не Иэзы…
- Подожди, что-то я не пойму тебя, Солин. Земана – сестра Иэзы, причём здесь твой Полетон?
- Нет, Ариверочка, не угадала. Земана сестра Полетона. Подожди, не перебивай, сейчас всё расскажу. Когда-то давно, когда и Полетон и Земана были ещё маленькими, камни в горах упали на их родителей. Камней было так много, что выросла целая стена, так вот, Полетон оказался с одной стороны, а Земана с другой. Они очень плакали и боялись, потому что остались одни. Так продолжалось пока Полетона не нашёл воитель моего дедушки, а Земану – папа Иэзы, вот и всё.
- Солин! Откуда ты это знаешь? Кто тебе рассказал?
- Откуда, откуда? Не знаю откуда. Знаю и все тут, и никто мне не рассказывал.
- А, ты взрослым говорил?
- Нет, конечно, они и без меня были сильно заняты, тем более, когда они заплакали при встрече, я подумал – они все знают.
- Ничего они не знают.
- С чего ты взяла?
- Посуди сам, когда Земана и Гарелия приехали домой, папа пригласил их к нам, рассказать, как всё прошло. Я узнала, что это была свадьба Иэзы и Полетона, но не знала, что на свадьбах принято плакать, теперь буду знать. Так вот, Земана рассказывала папе, как её сестра, заметь, она так и говорила «сестра», Иэза была счастлива под каким-то венцом. Не знаю, что это такое, но она говорила правду, я её хорошо чувствую. Так, что ты зря не раскрыл тайну.
- Аривера, а ты можешь сама все папе рассказать?
- Конечно, смогу, только он, наверное, не поверит. Скажет, что я опять выдумываю.
- А ты скажи ему, что папа Иэзы скоро будет в Дакаране и он сам сможет проверить.
- Как это, его же давно нет?
- Поверь, я их уже давно жду. Осталось немного.
- А, откуда ты их ждешь?
- Не сердись, пока не скажу, откуда, а скажу, что его с учеником ведут в Дакаран люди сумерек.
- Это твоя новая сказочка? Люди сумерек. Здорово придумано. Вот, молодец.
- Нет, Ари, не сказочка, их зовут Гремпел и Сидона. Очень хорошие ребята.
- Как тебе у-да-лось…
- Потом рас-ска-жу…
- Хорошо, я по-пыта-ю…ю…сь…
- Буду ждать но-во-го раз-го…во…ра…
- Хо…ро…шо…
Сон, великий кудесник, отсчитав последние минуты, прервал милый детский разговор. Утром, полные сил, дети займутся неотложными делами, а сейчас им просто необходим отдых. Ровное посапывание наполнило комнаты и Солина, и Ариверы.
Полнолицая Луна нехотя склонялась к горизонту, посылая прощальный взгляд спящему городу. Ждите Солнца и нового дня. Новый день – новые удивления.
ГЛАВА 27
- Солин, мальчик мой, куда ты так торопишься, да и меня за собой тащишь?
- Мурадок, миленький, нам очень нужно в сад, пошли быстрее, и постарайся, чтобы нас не заметили.
- Но ведь, скоро обед и было бы неприлично с нашей стороны утруждать Солония поисками.
- А, мы только туда и обратно. Ну, совсем на чуть-чуть.
- Хорошо-хорошо, только давай сначала предупредим Клейлу.
- Если предупредим, то какой же это секрет? Так не пойдёт, а мне очень хотелось иметь с тобой что-то тайное. – Настаивал царевич.
- Ну, будь, по-твоему, - приняв слова воспитанника за шутку, ответил старик, - давай уйдём незаметно.
Частенько приходилось бывать чародею в дворцовом парке, но каждый раз он удивлял своей неповторимой красотой. Согретый руками искусных садовников сад то и дело менялся: и деревья оставались на месте, и беседки никуда не девались, и ручей не прокладывал нового пути, но какие-то, еле уловимые изменения появлялись каждый день. Мурадок очень любил находить неуловимые штрихи перемен, но далеко не всегда удавалось справиться с этой задачей. Продвигаясь по саду медленным размеренным шагом, старик умудрялся заглянуть в его самые отдалённые уголки, сравнивая вид настоящий с недавним прошлым. За таким занятием часы пролетали словно мгновения. Мудрецу нравилось наблюдать и общаться с природой, и он с удовольствием отдавался любимому занятию, тихому и поучительному.
- Ну, что ты так медленно, словно засыпаешь на ходу, - голос царевича доносился из глубины сада, - не стоит претворяться слабеньким и передвигаться как дряхлый старичок.
- Солин, что я слышу? Где твоё почтение? Скажи мне, пожалуйста, кто тебя научил так разговаривать со старшими. Ты же царевич и просто обязан соблюдать элементарные правила приличия. Грубияны не могут быть лицом державы.
- Прости меня, мудрейший, я не хотел обидеть тебя, только нетерпение перед встречей с гостями сыграло недобрую шутку.
- Какие еще гости? Что за люди, которых нужно принимать в саду тайком? Или это твоя новая шалость?
- Не сердись на меня, подожди немного, скоро сам всё поймешь. Совсем немножко осталось. Видишь людей в дальней беседке. Так, вот, они ко мне пришли. Я давно их ожидаю.
- Солин, ты, наверное, опять меня разыгрываешь?
- Нет, Мурадок. На этот раз всё по настоящему.
Заметив приближение царевича и чародея, люди в беседке поднялись.
- Знакомьтесь, друзья, - Солин указал на старика, - это добрейший волшебник Мурадок, - старик слегка поклонился, - а это Гремпел и Сидона, они грокхи, вместе с ними – Кродормон и Войкрот: чародеи, спасшиеся из плена тёмных. Кстати, Кродормон – отец Иэзы.
- Милое дитя, ты знаешь мою дочь? Где она? – Но Мурадок не дал договорить Кродормону.
- Прошу прощения, почтеннейший, но меня приводит в изумление осведомлённость этого очень юного человека. Ваше Высочество, позвольте узнать, откуда такая информация?
- Так это царевич? – Все четверо склонились в учтивом поклоне.
- Царевич, царевич, но в роли моего воспитанника, заслуживающего порицания.
- Чем же я вызвал твоё недовольство? – Обиженно спросил мальчик.
- Секретами от меня. Мало того, что и дня не проходит без твоих розыгрышей надо мной и Клейлой, так ты ещё преподносишь такие сюрпризы.
- Мурадок, но это же твоя наука. Ты же меня учил – не утверждать того, чего сам не проверил, ведь, так?
- Да, верно, я от своих слов отказываться не буду, но…
- Никаких «но». Я всё узнал и проверил. Теперь привёл тебя на встречу с этими людьми, в надежде на помощь. Что сделано неправильно?
- Довольно, Ваше Высочество, лучше давайте перейдём к разбирательству сложившейся ситуации.
- Учитель, прошу тебя, оставь такое обращение придворным. Я для тебя всего лишь Солин, а никакое не «высочество», я твой ученик и это мне очень нравится. Если ты огорчён – прости, но «величеств» и «высочеств» сейчас здесь нет. – Солин умоляюще посмотрел старику в глаза.
- Хорошо, мой мальчик, прости и ты меня за тот вздор, который задел твои чувства, а теперь давай, открывай свои секреты.
- Я готов, мудрейший.
- Раз нет «высочеств» - нет и «мудрейших», согласен?
- Конечно, согласен.
- А теперь я жду объяснений: во-первых, почему ты назвал этих прекрасных молодых людей «грокхами». Неужели ты и впрямь поверил легенде?
- Ну, мы же… - попытался вставить слово Гремпел, но Солин его опередил. – Учитель, я утверждаю только то, что проверил сам. Гремпел и Сидона в самом деле являются представителями древнего рода людей-оборотней, тех, кого легенды называют людьми сумерек. Вспомни, пожалуйста, день розового кристалла.
- Нет нужды вспоминать. Он у меня всегда перед глазами, будто это было только вчера. – Заверил Мурадок.
- Очень хорошо. Так, вот, - Солин кивнул в сторону Гремпела, - в тот вечер он тоже был в нашем саду, только вид у него был немного другой. Гремпел был волком.
- Но, Ваше Высочество, я всегда был уверен, что никто не заметил моего присутствия. – Воскликнул Гремпел.
- Возможно, так бы оно и было, если бы не Та… Сепфора. Она указала на тебя и сказала, что ты верный друг.
- Так, значит, та женщина раскрыла, кто я есть на самом деле?
- Она просто сказала, что ты друг, а остальное, я узнал сам.
- Но как? – К удивлению Гремпела присоединились и остальные.
Солин хитро улыбнулся:
- Я пока не буду это рассказывать, пусть это будет моим секретом.
- Но, Ваше Высочество, а, как вы узнали имя моей девушки?
- Гремпел, здесь нет «высочеств», мы же договорились.
- Прошу прощения, я немного нервничаю, потому и забыл.
- Узнать имя твоей девушки было совсем нетрудно, но и это я пока оставлю в секрете, как и способ передачи силы. Однако хочу вам сказать огромное спасибо за помощь и понимание. За то, что вы, по первой просьбе, пустились в опасное путешествие и, не задавая ни одного вопроса, помогли спасти этих чародеев.
- Солин, но я ничего не слышала. – Вмешалась Сидона. – Грем позвал меня и я согласилась, но тебя… Тебя я не слышала.
- Всё правильно. Тебя позвал Гремпел, а его – я. Ваши сердечки всегда рядом, значит, ты слышала то, что слышал он.
Мурадок только слушал и удивлялся. Он никак не мог понять, откуда у этого мальчика берётся столько вековой мудрости. Как такое дитя может ронять с уст такие слова. Казалось, что мудрость, которая накапливается годами, родилась вместе с Солином. От таких мыслей захватывало дух, но грудь сдавливало огорчение за то, что не он воспитал такую способность, а она сама вышла из глубины мальчика, но, слава Творцу, это – просто минутная слабость.
- Простите меня, почтенный Кродормон, - продолжал Солин, - что не смог сразу ответить на ваш вопрос. Да, я знаю Иэзу, вашу дочь, она когда-то была няней моей подружки Ариверы. Вы, конечно вряд ли слышали о ней, но это не важно…
- Почему была?… - чародей испугался не на шутку.
- Потому что она вышла замуж за воителя Уруксана и переехала в Дакаран, а Аривера осталась в Ламкарене с папой и мамой. Не может же Иэза следить за Ариверой на таком большом расстоянии. – Как маленькому ребёнку объяснил Солин.
- Хвала Творцу она жива. – Было видно, что тревога почти покинула отца.
- А почему должно быть по-другому? Никто же не говорил о её смерти. – Поддержал Солина Мурадок. – Два года назад мы присутствовали на праздновании дня рождения царевны Биранды, там Полетон и познакомился с вашей дочкой…
- Но как смогла моя дочь попасть на такой высокий приём? – Кродормон так волновался, что совершенно забыл всяческое приличие и никак не мог дослушать рассказ до конца.
- Странный вы человек. Солин же только что сказал – она была няней царевны…
- Извините, почтеннейший, но Солин говорил о девочке Аривере, а о царевне и словом не обмолвился.
- Да, вы правы, но дело в том, что Аривера и царевна Биранды – одна и та же девочка
- Уважаемые волшебники, - перебил Солин, - простите за вторжение в разговор, но мне кажется, что повод, по которому мы содрались совершенно другой. Сейчас совершенно не важно кто есть кто. – Чародеи замолчали, и Мурадок опять словил себя на мысли, что перед ним находится не ребёнок, а какой-то мудрый человек в обличии маленького мальчика. Наверное, его удивление было не сильно заметно, потому что Солин, не обращая ни на кого внимание, продолжал. – Многие уже знают или догадываются, что зло расширяет свои границы и увеличивает силы. Может быть вы, которые имеют опыт общения с этой неприятностью, сможете придумать чего-нибудь?
- Но, что, Солит? – В два голоса спросили маги.
- Откуда же я знаю. Вы такие взрослые, а спрашиваете у ребенка. Как вам не стыдно? Я, ведь, ещё совсем маленький. – На лице Солина возникло искреннее удивление.
Настало время удивляться и взрослым. Ёще совсем недавно этот мальчик поражал мудростью сказанного, а теперь он снова превратился в обычного пятилетнего ребёнка. Мурадок и Кродормон застыли в растерянности, лишь Сидона и Гремпел принялись весело играть с царевичем на ковре садовой зелени.
- Прошу Вас, Ваше Высо… т.е. Солин, - выйдя из первоначального оцепенения, взмолился Кродормон, - расскажи мне о дочери.
А в ответ звучал только задорный детский смех. Солин кубарем катился по траве, увлекая за собой молодых грокхов.
- Уважаемый Кродормон, - обратился к коллеге Мурадок, - вопрос, поставленные Его Высочеством, остался без ответа с нашей стороны, так что придётся многое обдумать и обсудить. А это значит – ближайшее время вы не сможете покинуть дворец и сможете не только услышать подробный рассказ о дочери, но и не раз повидаться с ней. – Старец смотрел в упор, наблюдая реакцию на сказанные слова.
- Увидеть дочь?… - Губы Кродормона задрожали. – Ах, да, она же сейчас в Дакаране, как я мог это забыть. – От волнения маг начал немного заикаться. – Но как же мы сможем здесь остаться?
- Об этом, пожалуйста, не беспокойтесь. Я сам займусь этим вопросом. Прямо сейчас отправлюсь к Немоту с докладом о нашей встрече. Думаю, он сможет найти достойное пристанище для всех вас.
- А, как же царевич? – Впервые за всю беседу подал голос Войкрот. – Он так веселится, что было бы не правильно забирать его отсюда.
- Не волнуйтесь вы так, никто не собирается его забирать, пусть озорничает. Я прекрасно убедился в надёжности молодых людей, царевич в надёжных руках. Хотя, Гремпелу и Сидоне ужин совсем бы не помешал, но, думаю, когда Солин нарезвится вволю они наверстают упущенное. Мальчик сам их во дворец отведёт, и уверен, они втроём устроят настоящий банкет. Необходимо предупредить Клейлу.
- Но, мудрейший…
- Войкрот, не спрашивай ни о чём, просто хорошо подумай. Эти молодые люди встретили вас и сделали всё для вашего благополучного прибытия – это раз. Солин с ними поделился какими-то способностями – два. Смелое признание своего волчьего естества перед чужими людьми – три. Неужели этого мало и ты сомневаешься в их надёжности?
- Я? – Войкрот приложил правую руку к сердцу. – Конечно, нет, проделав такой длинный путь с этими ребятами, мне бы и в голову такое не пришло: просто хотел узнать источник вашей уверенности. Вы же впервые встретились с ними.
- Поверь, я неплохо разбираюсь в людях, но мой главный источник стремглав мчится за Сидоной и громко смеётся от удовольствия.
- Простите меня за глупость. – Опустил глаза Войкрот.
- Это не глупость, а простодушная пытливость. Поживешь с моё, сам будешь делать так же. Ну, хватит пустой болтовни. Пошли к Немоту.
Даже у самого дворца уши чародеев улавливали звуки веселья Солина и молодых грокхов.
Глава 28
- Доченька, какая же ты повзрослела. – Только и смог выдавить Кродормон.
От сильного волнения ком подступил к горлу и мешал говорить. Всё тело мага била мелкая дрожь, а на глазах выступили слезы.
- Папа, папочка! – Иэза бросилась в объятия отца. – Я знала, знала, что Солин не ошибается. Ты, всё-таки, жив и пришёл ко мне. Столько времени прошло. Мама все слезы выплакала, ожидая твоего возвращения. Её обязательно нужно сообщить.
- Конечно, сообщим, солнышко моё. Вот только закончим бела в Дакаране, и я обязательно отправлюсь в Ламкарен обнять свою верную супругу.
- Папа, почему же ты сразу домой не отправился? Разве ты не скучал по маме?
- Доченька, о чем ты говоришь. Вы же самое дорогое, что есть у меня, просто, понимаешь, я не мог повернуться спиной к людям, подарившим мне свободу и сохранившим жизнь, я не мог отказать молодым помощникам. Жаль, что их нет сейчас рядом.
- О каких помощниках ты говоришь? О тех, кто последовал за тобой?
- Нет, о тех за кем последовали мы, кто помог добраться до Дакарана, и встретится с царём Немотом.
- Так, почему же их нет сейчас? Куда они подевались?
- По просьбе царя Немота и Мурадока Гремпел и Сидона отправились к себе домой. Подробности мне пока неизвестны, хотя… Да, ладно, хватит об этом. Лучше расскажи, как вам жилось всё это время. Я так жалею, что не мог быть с вами, видеть, как вы подрастаете, как становитесь взрослыми, как выходите замуж. – Голос Кродормона стал совсем тихим. – Мне очень стыдно и больно за своё поражение.
- Не огорчайся и не вини себя, отец. Мы все прекрасно понимали и понимаем твою миссию. И я, и мама, и Земана всегда поддерживали твои намерения. Земана до сих пор пытается научится искусству чародеев. Благодаря Солину она делает неплохие успехи.
???
- Не удивляйся. Да, именно Солину. Представляешь, он смог прочитать те свитки, которые не давались Земане, и благодаря этому сестра сейчас учится твоей магии, до этого то она только травами занималась.
- Потрясающе. Солин смог разобрать древние магические письмена, но как?
- Говорю же тебе, не удивляйся. Он ещё и не то может. Видел бы ты, как здорово Солин справился с болезнью Ариверы. Почти в течение года лучшие лекари не могли побороть эту напасть, а мальчику понадобилось всего полчаса. Папочка, когда ты поближе узнаешь этого ребёнка, мне кажется, ты вообще перестанешь удивляться чему-либо.
- Да, конечно-конечно, может быть в твоих словах и присутствует доля правды, возможно, я, в самом деле, перестану поражаться возможностям маленького царевича, но сомнения не спешат покинуть мои мысли. – Пока отец и дочь мирно беседовали, дверь отворилась, и в дом вошел Полетон. Маг резко обернулся.
- Зема… Кродормон оборвался на полуслове.
- Приветствую тебя, мой дорогой тесть. Мурадок предупредил о твоем возможном визите. – Наверное, сегодня удивление решило не покидать мага.
- Глазам не верю. Одно лицо, только мужчина. – Еле слышно прошептал Кродормон.
- Папочка, что с тобой? Это же просто мой муж и ничего больше.
- Дочка, неужели ты не видишь сходства? Разве оно скрылось от твоих глаз.
- Какого сходства, папа? С кем?
- Да, посмотри же ты внимательней. Твой муж, Полетон, очень на Земану похож. – Иэза прищурилась.
- Знаешь, папа, что-то такое есть, но…
- Я себя чувствую, словно на смотринах. – Зарделся Полетон. – Чем снова не угодил?
- Прости меня, славный воитель, что доставил тебе неудобство, но не мог ли ты ответить на один вопрос?
- Почему бы и нет.
- Скажи, пожалуйста, у тебя есть сестра по имени Земана? – В комнате повисло тяжёлое молчание.
- Мне трудно говорить об этом, но раз ты спросил, я отвечу. – Полетон вытер набежавшую слезу.
- Не знаю, откуда тебе стало известно, но у меня и впрямь когда-то была сестра, и её, в самом деле, звали Земана. Однако её уже давно нет среди живых. Сестричку, как и родителей, унес в мир теней камнепад Лазурных гор. Прошло уже много времени с тех пор, а мне до сих пор невыносимо вспоминать эту трагедию. – Полетон развернулся и собрался покинуть гостя.
- Постой, мой благородный зять, послушай своего тестя, и нового отца если пожелаешь. Мне очень досадно, что заставил тебя вновь пережить те страшные минуты, но, возможно, то о чём я поведаю, немного развеет твою грусть и наполнит сердце каплей радости. – Полетон остановился, и всё ещё хмуро посмотрел на тестя.
- Всё сходится, Полетон. Всё правильно. Теперь я полностью уверен в этом.
- О какой уверенности ты говоришь? Пока я ничего не могу понять.
- Твоя сестра Земана жива. – Полетон только рот открыл от изумления.
- Да, да, мой зять. Твоя сестра жива и живёт вместе с матерью Иэзы, с моей женой.
- Папа, что ты такое говоришь? Как можно шутить такими вещами? Как может моя сестра быть сестрой Полетона? – Иэза гневно посмотрела на отца.
- Девочка моя, я знаю, что говорю. Земана тебе не родная сестра. Мы с мамой нашли её в Лазурных горах полностью обессиленную от истощения и горя. Из её сбивчивого рассказа мы поняли, что падающие камни забрали у неё семью: папу, маму и младшего братика. Вот тогда-то мы и решили забрать её с собой. У девочки было такое потрясение, что она с большим трудом смогла вспомнить своё имя, имена остальных членов семьи для неё до сих пор загадка. Мы старались оградить девчушку от страшного удара судьбы и поэтому никогда не говорили с ней на эту тему. Со временем Земана стала считать нас родными, а мы не собирались ей перечить, даже радовались. Вот такой секрет твоей старшей сестры, дочка. Теперь, через столько лет, хвала Творцу, Полетон и Земана смогут вновь обрести друг друга.
- Кродормон, ты не шутишь? То, что слетело с твоих уст, не может быть ложью? – Растерянно спросил Полетон.
- Чистейшая, правда, мой мальчик. Неужели ты думаешь, что чародей светлого пламени будет шутить такими вещами? Плохо же ты нас знаешь.
- Мой дорогой тесть, - Полетон еле сдерживал желание поднять Кродормона на руки и подбрасывать словно ребенка, - ты не представляешь, какую радостную весть поведал мне. Все эти годы я был уверен в своём одиночестве. Прости Иэза, ты ведь понимаешь о чём я. Уверенность в том, что я не имею на белом свете ни единой родной кровинки давно стала спутником моей жизни, а ты смог развеять темные тучи. Спасибо тебе, от всей души спасибо, от всего сердца. – Эмоции просто распирали воителя, но слова подбирались с трудом. – Иэза, милая, ты не сердишься, что я у тебя сестру забрал?
- Ну почему же забрал. Земана мне всегда сестрой останется, даже после такого поворота. Пусть она тебе родная, но я же твоя жена, значит она и мне родная сестра.
- Умница моя. – Полетон покрыл лицо жены горячими поцелуями. – Прекрасно всё закончилось, я очень этому рад, а теперь простите меня за прерывание нашего семейного разговора, но пора в путь собираться.
- Куда, милый?
- В Ламкарен, конечно.
- Я прекрасно понимаю, как тебе не терпится встретиться с сестрой и сообщить радостную весть, но как на это среагирует наш царь? Разве без его позволение ты можешь оставить Дакаран?
- Нормально он отреагирует. Я как раз с этим шёл домой. Немот сам распорядился собираться. Завтра утром отправляемся.
- Как бы я хотел поехать с вами, но вряд ли такое возможно. Мне ещё многое предстоит обсудить с Мурадоком. – Глаза чародея погрустнели.
- Вот по дороге и обсудите. – Хитро улыбнулся Полетон. – Мурадок едет с нами и вы с Войкротом тоже.
- Так значит, и у тебя для меня оказалась припасена добрая новость? – Кродормон повеселел. – А что, если не секрет, послужило такой смене обстоятельств?
- Точно не могу сказать, но Солин очень настойчиво просил отца предпринять это путешествие. По его словам у царя Громона сейчас гостит человек с очень важными сведениями.
- И царь согласился? – Удивился чародей. – Неужели этот мальчик получает всё, чего захочет. Да, он царевич, но это еще не повод так себя вести. Разве можно ради забавы отрывать и отца и других от важных дел? – Слушая отца, Иэза просто улыбалась:
- Папа, я же тебе говорила. Постарайся не удивляться ничему, что связано с Солином, просто принимай всё как есть. Спокойнее будет.
- Но ему же только пять лет.
- Ну и что? Не забывай, что в свои пять лет, он помог найти и освободить вас. – Кродормон задумался.
- Да, доченька, пожалуй ты права. Тогда собирайтесь, а я пойду к Мурадоку и не буду вам мешать.
- Мой дорогой тесть, почему ты решил, что мешаешь? – Пробасил Полетон. – Зачем тебе Мурадок? Путь в Ламкарен неблизкий, так, что успеешь с ним наговориться, возможно, даже надоест, а если у тебя есть желание помочь нам со сборами, мы будем очень благодарны. – Воитель посмотрел на жену. Иэза одобрительно кивнула.
- А Мурадок не обидится? – Не унимался Кродормон.
- Нет, не обидится. Ему сейчас не до приёмов, он тоже собирается в дорогу, а Войкрот ему изо всех сил помогает. Сам видел.
- Может у меня это лучше получится? Я имею ввиду помощь мудрейшему. – Стоял на своём чародей.
- Что лучше получится? Гоняться по всему дворцу за Солином? Сомневаюсь. Прости меня, тесть, но у Войкрота, по-моему, немного больше прыти, чем у тебя, а он уже весь взмок от пота. Представляешь, что с ним будет часа эдак через два? – Полетон усмехнулся. – Лучше оставайся с нами. Спокойнее будет. Обещаем быть послушными.
- Будь, по-вашему. – Сдался Кродормон. – Показывайте, что брать и куда нести.
Все дружно рассмеялись и взялись за дело.
ГЛАВА 29
Какими бы могучими силами не наградила природа волка, после изнурительного похода по лесам без пищи и отдыха, после бегства с тёмной территории и драки с тремя хищниками, она иссякает.
Еще немного пронесут заплетающиеся лапы, хотя глаза различают только расплывающиеся силуэты окружающего мира. Ещё немного усилий требуется для поиска хоть какого-нибудь убежища для отдыха. Если бы чуть-чуть больше сил, возможно, оно и нашлось, но…Волк свалился возле самой тропы у жиденького кустарника. Глаза закрылись сами собой. От усталости даже мысли покинули измученное тело. Зверь провалился в бессознательную тьму.
Сколько времени провел, блуждая по мраку, он не знал, но как только очнулся и смог открыть глаза, то не узнал место, где его одолела усталость. Перед взором открылся совершенно незнакомый пейзаж. Волк находился в глубине густого ельника, на мягкой травяной подстилке. Всего в нескольких шагах весело потрескивал небольшой костёр, свет от которого вырывал из темноты лица трёх незнакомцев.
«Где я?». - Вопрос появился сам собой. Медленно подняв голову, Тремпелин пытался осмотреться. Все попытки не привлекать внимания оказались напрасными.
- Смотрите, смотрите, он очнулся. – Вонзился в уши детский голос. – В ту же минуту все трое оказались возле Тремпелина. Двое подростков вели очень осмотрительно и слишком осторожничали, не в пример малышу. Тот со всей детской непосредственностью и открытостью подбежал к измученному волку и принялся его гладить.
- Киримат, будь, пожалуйста, осторожнее. Мы совершенно ничего о нём не знаем. – Прошептала девчонка.
- Сидоночка, но ты же сама говорила, что он не настоящий волк, а такой как мы.
- Да, говорила и не отказываюсь от своих слов, но это совершенно не говорит о его безобидности. Мы не знаем точно, что в его голове твориться. Точно лишь одно. Он не из наших.
- Наш, не наш, какая разница. Наши то все пропали. Может, он маму видел? Тогда мы сможем хоть что-то узнать. Спросить то больше не у кого. – В голосе малыша прозвучали плаксивые нотки.
Опытный воин очень внимательно слушал разговор, он хотел сразу же ответить и хоть немного успокоить ребёнка, но только слабый рык вырвался из волчьей пасти.
- Чудо-человек, если у тебя есть силы «обратиться» - «обращайся», если нет, мы будем охранять твой покой до тех пор, пока они не вернуться к тебе. – Обратился к волку паренёк. – Будь спокоен, мы не дадим тебя в обиду. Оставим его в покое. – Сказал парень спутникам. – Весь его вид говорит о нелёгких испытаниях. Сами видели его раны.
- Конечно, видели, – отозвался малыш, - Мне много листьев пришлось разжевать для примочек.
- Вот именно, Киримат, очень много, так, что дадим ему отдохнуть и поправиться.
Только теперь Трампелин обратил внимание на искусно обработанные раны. Скорее всего, даже шрамов не останется. Ребята отошли обратно к огню.
Из всего услышанного стало ясно, что секрет оборотня раскрыт, но Тремпелин не опасался этого. Однако забота и миролюбие ребят заставили одну мысль глубоко врезаться в сознание воина: «Я должен, я просто обязан узнать, кто мои спасители. Чего бы ни стоило мне необходимо «обратиться». – Настойчиво твердил себе израненный гирот. После нескольких отчаянных попыток ему всё же удалось добиться своего. Сделав над собой неимоверное усилие, Тремпелин поднялся и, пошатываясь, пошёл в сторону костерка. На шорох обернулись девушка и малыш. Юноши рядом не было.
- Теперь я могу вас приветствовать в людском обличии, мои спасители, - проговорил воин к детям, - даже не знаю, как благодарить вас за все ваши усилия, которые позволят мне и дальше топтать эту землю. Большое, просто огромное вам спасибо…
- Сидоночка, родненькая, он смог, он всё таки смог.
- Будь сдержанней, Киримат, - шикнула на брата сестра, - видишь, человеку тяжело и очень больно. – Потом обратилась к Тремпелину. – Садитесь рядом с нами, пожалуйста.
- Ничего, ничего, милая девушка, все хорошо. Не брани, пожалуйста, своего юного спутника, искренняя радость ребёнка всегда согревает душу и даёт волю к жизни. Пожалуйста, будь к нему благосклонна и, ради всего святого, не принимай мой слова за упрёк, а как слова человека немного старше тебя и, может быть мудрее. Мне выпала честь воспитать двух сыновей, Алмаза и Томула, прислушайся к словам отца и охотника.
Щёки Сидоны охватил румянец.
- Молодые люди, а где же ваш спутник? – Сменил тему разговора Тремпелин.
- Охотится он. – Быстро среагировал малыш. – Грем сказал, что когда ты проснешься, будет нужна свежая, ну как её, ну еда, в общем.
- Но какая же ночью охота?
- Ну, дядя, ты же сам оборотень, а такие вопросы задаёшь, будто не знаешь, что мы и ночью можем охотиться. Тем более, зайцы под кустами сидят спокойно и их легко словить.
- Ты очень умный человек, Киримат. – Похвалил Тремпелин.
- Спасибо, дядя, я хорошо запоминаю поучения взрослых.
- Великодушно прошу прощения, я не представился. Меня зовут Тремпелин и я родом из племени гиротов. Ваши имена я уже знаю, так, что не вижу смысла представления с вашей стороны. Красавица, а ты, почему молчишь?
- Я просто жду, когда вы закончите разговор с моим братиком, но чувствую это надолго.
- Он, что, такой общительный?
- Будто вы сами не заметили? – Саркастически ухмыльнулась Сидона. – Если его не останавливать, то мы долго будем слушать его речи и…
В этот момент в кустах раздался шорох и к огню вышел молодой волк. Он аккуратно положил пойманного зайца на траву и опять скрылся за деревьями. По истечению нескольких минут к огню приблизился юноша.
- Приветствую тебя, храбрый охотник. – Ещё слабым голосом проговорил Тремпелин.
- Меня зовут Гремпел. – Отрекомендовался юноша.
- А меня, Киримат, её – Сидона. – Не удержался малыш.
- Киримат, Тремпелин уже знает наши имена, или ты забыл. – Прервала брата Сидона.
- Да меня зовут Тремпелин. – Подтвердил воин. – И с некоторых пор я – одиночка. – Грустно продолжил гирот.
- Тремпелин, если тебе не слишком сложно, расскажи, как так могло получится? – Поинтересовался Гремпел. – Возможно, твой рассказ будет и нам полезен.
- Да и рассказывать, в общем, нечего, но для вас… - Тремпелин замолчал. Какое-то время он собирался с мыслями. – Слушайте. После загадочной смерти моего брата Тартрана, я, не на долго, занял место вождя гиротов, но судьба распорядилась по-своему. После встречи с не очень хорошим человеком, мне пришлось покинуть племя и спасаться бегством от своих же соплеменников, так я и превратился в одиночку.
- Как это? – Все трое одновременно задали вопрос.
- Детушки, я и сам всего до конца не понимаю. Извержение Диру мы почувствовали заранее и успели уйти в безопасное место, но в один прекрасный день стало твориться что-то очень и очень неимоверное. Наши дома начали загораться сами собой. Возникла паника, и наш вождь прилагал много усилий и своего влияния для наведения порядка и тушения пожара, но как только он сам очутился возле колодца, - упал замертво. На посёлок опустился серый туман и все, оставшиеся в живых, потеряли сознание. Очнулись совершенно в незнакомом месте, среди скал. Что-то недоброе кружило среди камней. Паника вспыхнула с новой силой. Я как мог, успокаивал людей и просил держаться вместе. После кончины брата люди воспринимали меня, как вождя. Это право принадлежало мне до совершеннолетия племянника, сына вождя, или до моей смерти, если она случится ранее. Несколько долгих дней мы скитались по каменной пустыни, не встретив ни одного живого существа. Отчаяние и безнадёжность мысли о спасении сжимали со всех сторон, но когда мы были на пределе своих возможностей – появился он, человек в чёрном плаще и безобразной маске. Его окружали не менее отталкивающие спутники. Нас окутала невидимая пелена зла. Её нельзя было увидеть, но почувствовать – не составляло большого труда. Изменения в поведении моих соплеменников не заставили долго ждать. Все, как по команде, стали очень раздражительными, что, в свою очередь, породило злость. Человек заговорил, и темное воздействие увеличилось в несколько раз. У меня разболелась голова, и тяжесть наполнила все мышцы, у многих соплеменников изменился взгляд: он начал излучать ненависть. Я пытался узнать причину происходящего у черного человека, но все мои старания пресек Скудрук, мой племянник. Все попытки вразумить его провалились, и он, в конце концов, вызвал меня на поединок, что бы занять место своего отца. В считанные секунды я понял поражения даже без боя. Меня не устраивала перспектива быть убитым, как мне показалось, живым я буду полезнее. Это может показаться позором, но убежал. Чудом вырвавшись из гиблого места, мне пришлось скитаться по чужим местам, драться с настоящими волками, хотя они никогда нас не трогали, и тайком пробираться через пустые селения. Я потерял счет дням. Последние воспоминания – полная потеря сил у лесной тропинки. Дальше моя судьба вам известна лучше.
Гремпел нахмурился:
- Значит, вас, если я правильно понял, перенесла неведомая сила?
- Да, Гремпел, ты правильно понял. – Ответил гирот.
- Что ты скажешь на это, Киримат. – Как к взрослому обратился Гремпел.
- Ну, что я могу сказать, - замялся малыш, - Грем, ты же сам знаешь, я ещё маленький и ничего толком сказать не могу.
- Расскажи о том, что дома случилось.
- Но, Грем, я уже несколько раз повторял, мне надоело.
- Не упрямься, пожалуйста. Тремпелин ещё не слышал. Вдруг ему понравится. Ты же у нас прекрасный рассказчик. – Мальчик улыбнулся. Ему очень нравились всяческие похвалы.
- Хорошо, только обещай, что не будешь сердиться.
- Даю слово.
- Тогда слушайте. – Мальчик обвел взглядом присутствующих: всё ли внимание направлено на него. – После того как вы с Сидоной в очередной раз ушли на задание, в посёлке появился Ниберок. Он рассказывал, что сам оборотень и его народ называется гиротами…
- Прости, малыш, как ты сказал звали этого человека? – Не удержался Тремпелин.
- Ниберок, а что?
- У нас никого не было с таким именем.
- Но он говорил…
- Хорошо, хорошо, давай не будем спорить. Продолжай, пожалуйста.
- Ну, так вот. Он сначала ничего не делал и целыми днями ходил по деревне, жалуясь на свою жизнь. Говорил, что остался сиротой, что не помнит ни мамы, ни папы и всякое другое. А однажды Ниберок признался, что он кое-что вспомнил и начал рассказывать, какие плохие вещи делали люди, когда нашли их деревню. Все его жалели, а людей очень ругали. Совсем скоро наши решили бросить охранять кордоны, а какой смысл? Если кто-то из чужих придёт, его можно просто загрызть, так решили на совете. Мне это сильно не понравилось. Не знаю, откуда, но я знал, что Ниберок обманывает. Хотя мне кое-что понравилось: взрослые перестали следить за нами так сильно и сняли охрану кордонов. Мне давным-давно хотелось попасть за этот противный туман, что я и сделал. Когда все собрались на совет, мне повезло. Я тихонечко, как сестричка учила, «обратился» и убежал. На обратной стороне я гулял не долго, но и этого хватило заблудиться. От страха я заплакал и только когда успокоился, вспомнил слова папы: «Если заблудился и не знаешь пути назад – прими волчий облик и по запаху найди правильную дорогу». Я так и сделал. Не помню, сколько времени прошло, но путь домой я нашёл. Как я обрадовался, когда пришёл назад. Мне очень хотелось обнять маму и папу, но в посёлке никого не было. Все дома пустовали. Я побежал на поляну, и там никого, только запах гари летал в воздухе. Мне опять стало страшно, и опять я заплакал, - мальчик смахнул набежавшую слезинку, - потом меня нашли Гремпел и сестричка. Я им всё рассказал, и мы пошли искать наших, а нашли тебя. Вот и всё.
Малыш тихонько всхлипывал. Ему было нелегко вспоминать страх прошедших дней. Сидона принялась его успокаивать, Гремпел принялся разделывать зайца, а Тремпелин сидел неподвижно и молчал.
- Да, малыш, - произнес Тремпелин, выйдя из задумчивости, - это страшная история. Возможно, и ваше племя постигла та же участь, что и наше. Хотя, «ваши», «наши», - скорее себе, а не детям сказал воин, - это не правильно. Мы все едины, мы одно целое.
- Тремпелин, по твоим словам, вы оказались в каменной пустыне?
- Да, Гремпел, совершенно верно. В каменной пустыне.
- Это скорей всего Дикие Земли, властелин которых – Политур, верховный жрец тёмного пламени. Он задумал что-то плохое, - Гремпел помрачнел.
- Откуда ты все знаешь?
- Об этом потом, Киримат. Скажу одно – нам в другую сторону.
- Куда же? – Воскликнули все.
- В Дакаран. И не удивляйся так, Сид. Именно в Дакаран. Необходимо предупредить царя Немота.
- Как? Ты хочешь идти к людям? – Запротестовал Гирот. – Это безрассудство с твоей стороны.
- Не волнуйся, Тремпелин, мы уже были там, и Немот знает кто мы такие. Кроме того, он обещал помочь, если что.
- А как же мама и папа? - Всхлипнул малыш. – Они же нас ждут.
- Не грусти, братик, - успокаивала Сидона, - мы им обязательно поможем, а пока нам самим необходима помощь. Я уверена Немот и Мурадок что-нибудь придумают, и не дадут в обиду ни маму, ни папу, а ты, тем временем, познакомишься с царевичем Солином.
- Ребятки, я вам доверяю и сделаю, как вы скажете, но предупреждаю – к людям отношусь с большим недоверием. – Тремпелин выделял каждое слово.
- Тремпелин, это в тебе говорит прошлое, да и злые чары тёмных не прошли стороной – объяснял Гремпел, - поверь, людей не стоит бояться. Конечно, есть среди них и не очень хорошие, но где их нет, так, что давайте ещё немного отдохнём, а на рассвете двинемся в путь.
Возражений не последовало.
ГЛАВА 30
Что касается путешествия в Ламкарен, то оно прошло довольно спокойно. Опуская все подробности встречи и сопровождение – эскорт, довольно таки, быстро добрался во дворец Громона и Нефилы.
Ни для кого не было сюрпризом, что первой на встречу прибывшим выбежала Аривера: забыв все правила придворного этикета, она неслась навстречу экипажам и радостно махала ручонками.
- Солин! Солин! Как долго мы не виделись! Выходи же скорей.
Все старания няни и предупреждения родителей остались без внимания маленькой царевны.
Солину так же не сиделось на месте. Он готов был выпрыгнуть из окна кареты и, что есть духу помчаться навстречу маленькой подруге.
- Солин, да сядь же ты. – То и дело одёргивала его Уриэлла.
Она уже заметно подросла и повзрослела, но все равно всегда была рада сопровождать братика.
- Сестричка, милая, - оправдывался мальчик, - ну как ты не понимаешь, мы, ведь с Ариверой не виделись уже почти четыре года, разве я могу спокойно сидеть?
- Четыре года это, конечно, немало. Ты ждал много, так потерпи ещё пять минуточек. Это же совсем пустяк. – Успокаивала сестра.
Наконец карета остановилась, и Солин стремглав вылетел наружу. Встреча детей никого не оставила равнодушными. Цари и их супруги стояли молча и дожидались, пока их дети смогут насладиться давно желаемым моментом. Церемония приветствия началась лишь после того, как дети, взявшись за руки и не обращая ни на кого внимания, направились во дворец. Никто не стал их останавливать и требовать соблюдения этикета: дети так долго мечтали о встрече.
После длительных и не очень весёлых представлений и здравиц, и взрослые смогли приблизиться друг к другу.
- Ты уж прости нас Громон, - начал с извинения Немот, - что так дерзко нарушили ваш покой и опять прибыли без надлежащего предупреждения. Ты же знаешь, дружище…
- Не извиняйся, друг мой, - поспешил успокоить Громон, - о вашем визите я давно узнал: Аривера мне все уши прожужжала, что скоро приедет Солин, и как они будут вместе играть. Ты, знаешь, Немот, я сразу ей поверил. Даже когда на мой вопрос, откуда она это знает, услышал ответ, что Солин сам сказал, я почти не удивился. После чудесного исцеления моей дочери, такое случается всё чаще и чаще. Наверное, я скоро вообще перестану удивляться чему-либо. Но, о делах потом, а сейчас вам необходимо немного перекусить и отдохнуть с дороги. Как ты думаешь, Нефила?
- Что тут думать, уже все давно готово. Вы, мужчины, о гостеприимстве думаете в последнюю очередь, нам же это приходится делать в первую. Где ужинать будем?
- В саду. – Дружно ответили все.
- Желание гостей – закон. Предлагаю всем умыться с дороги и прямиком в сад. К тому времени все будет готово.
Без суеты и спешки в саду собрались в течение получаса. Когда за столом заняли места и гости и хозяева, Иэза спросила:
- Может быть, и детей пригласим?
- Ты кого имеешь в виду? – Вопросом на вопрос ответила Нефила.
- Как это кого, царевичей, конечно.
- Иэзочка, милая, ты бы должна знать, их сейчас ничем в наше общество не заманишь. Особенно тебе должно быть понятно, как они привязаны друг к другу. Пусть им ещё и немного лет, поверь, тем для разговоров у них предостаточно. Пусть общаются в своё удовольствие, не будем им мешать. Тем более что они уже свою задачу выполнили.
- Какую задачу? – Удивилась бывшая няня.
- Они добились нашей встречи. Теперь от нас зависят все решения проблем и вопросов.
- Наверное, ты права, царица. Теперь все зависит от вашей воли, все в ваших руках. – Согласилась Иэза.
- Не только в наших, но и в твоих и в руках Полетона, да каждого из сидящих здесь. Ведь вы тоже не случайно приехали. Может это прозвучит странно, но, тем не менее, так оно и есть. Дети сами выбрали людей для встречи.
Немой вопрос застыл на лицах дакаранчан.
- Да-да, сами. Аривера назвала всех поименно, кто прибудет к нам с визитом, и сказала, что это их с Солином выбор. Хотите, верьте, хотите – нет, но именно так и произошло.
- Но, как дети сумели такое сделать. – Недоумевал Кродормон.
- Уважаемый маг, это вопрос к ним, а не к нам, - лаконично ответил Громон, - но мое мнение такое, давайте не ломать голову и поужинаем, а уж потом все вопросы.
Не последовало ни одного отказа. Видно все слишком проголодались и с нетерпением ждали начала великолепно приготовленного ужина.
В непринуждённой обстановке время летит быстро. Никто и не заметил, как на город опустился глубокий вечер. В людской разговор, то и дело, вклинивалась трель сверчков, а догорающим свечам помогала полная Луна. Мало помалу разговор клонился к главной теме, интересующей всех. Громон больше не хотел испытывать терпение друзей и начал говорить без утайки и недомолвок.
- Друзья мои, уже несколько дней у нас гостит человек, который принёс не очень весёлые новости. Ареб – посланник герцогини Флиплис. Надеюсь, вы о ней слышали и вам не нужно объяснять, кто она такая?
- Как же, как же, - покачал головой Немот, - супруга правителя Зармандии. Говорят, она прелестная женщина.
- Нет Зармандии, - пропустив мимо ушей, последнее замечание Немота, сказал Громон. – Вернее, уже нет. Говернаум покоится под застывшей лавой. Да не только столица пострадала от ужасного извержения. Практически, все земли Зармандии опустели после этого чудовищного взрыва. Флиплис удалось сплотить немного людей и укрыться в лесах, так на свет появилось новое племя, имя которому – флипеи.
- А, как же герцог, почему он бездействует? Это же первое, что он должен был предпринять, и…
- Немот, я понимаю твоё недовольство, но герцог погиб, - продолжала Нефила, - теперь Флиплис – вдова, но, не смотря на это, она нашла в себе силы выстоять и сохранить преданных Зармании людей. По словам Ареба – они не ждут подарков от судьбы. Все Флипеи, от мала до велика, готовят себя к нелёгкой лесной жизни и надеются, что со временем смогут восстановить своё государство. Четыре воина было отправлено в разные стороны на поиски выживших, но требующих помощи зармандцев. Ареб добрался до Ламкарена.
- Ты, был прав, Громон. – Подытожил Мурадок. – История и впрямь невесёлая. Вулкан это грозная и страшная сила, но не всё ясно именно с извержением Диру. Такое впечатление, что оно не случайно.
- Как так не случайно. – Войкрот подскочил с места. – Учитель, это же просто стихия. Разве можно…
- Можно, Войкрот, можно, - упредил вопрос Мурадок, - и стихиями можно управлять, только нужно знать как. Вызывает подозрение расширение территории зла, окружающей дикие земли, перед катастрофой. Только чудом удалось вас провести по этому пространству. Ясно одно, нам нужно серьёзно задуматься о безопасности государств, и принять какие-то меры, но, надеюсь, сегодня мы этого делать не будем, а завтра, с разрешения царя Громона, ещё раз выслушаем посланника Флиплис и обсудим все на свежую голову. Не стоит на ночь глядя загружать голову. Сейчас самое разумное – отдых.
Нефила встрепенулась.
- Конечно-конечно, вот так гостеприимство. Конечно же, пора отдыхать. Уже всем приготовлены комнаты. Прошу за мной.
- Прошу прощения. – Обратился сразу к обоим правителям Кродормон. – Я ни в коей мере не хочу вас обидеть, но не могли бы вы разрешить мне проследовать домой. Я так долго не видел своей супруги и старшей дочери, что, боюсь, эта ночь для меня покажется вечностью.
- Конечно же, уважаемый Кродормон, только распоряжусь о вашем сопровождении. – Громон встал.
- Ваше Величество, не стоит себя утруждать. – Вмешался Полетон, и обратился к Немоту. – Сударь, если Вы не против, то мы с Иэзой сопроводим уважаемого Кродормона домой, а завтра утром я буду на месте.
- Конечно, Полетон, я не против. Идите и обязательно передайте привет вашей замечательной теще.
- Непременно передадим, - ответила за мужа Иэза, - Мама с Земаной, если она конечно дома, будут очень рады.
Раскланявшись, семейная чета медленно удалилась из сада. Остальные, любезно приняв предложение царицы Нефилы, проследовали в приготовленные комнаты.
Ещё долго не смолкали разговоры за стенами уютных помещений в предвкушении предстоящей встречи. Тревожные мысли витали во дворце, не давая спокойно уснуть правителям двух сильных держав, но они не смогли оказать никакого влияния на мирно спящих детей: Солина и Ариверу. Они так и уснули в одной кровати, и никто не решился перенести кого-либо из них на свободную. Казалось, детки своим мирным посапыванием приносили спокойствие и уверенность всему огромному миру. Что может быть лучше спокойного детского сна?
* * *
На горизонте только-только забрезжил рассвет. Ещё великое светило не успело показать лик миру, а большущая стая огромных волков ворвалась в Изумрудный лес. С неимоверным воем и рычанием звериная армия продвигалась в сторону столицы Уруксана. Все обитатели леса встали на пути грозного противника, но что толку от ежёй и белочек, слишком они малы, хотя в лесу, невесть откуда, появились медведи и рыси, да и обычных волков в таком количестве здесь уде давно не видели.
Первыми удар приняли медведи. Завязалась ожесточенная драка. На помощь бурым товарищам поспешили огромные кошки и волки. Все сплелись в один неимоверно мохнатый клубок. Вой, рёв, мяуканье слились в один пронзительный и жуткий звук. Глубокие раны от когтей и клыков не заставили себя долго ждать. Их обильно получали и нападающие и обороняющиеся. Естественное оружие прекрасно делало своё дело. Потери с обеих сторон росли с каждой минутой. Огромные волки начали теснить защитников. Вдруг на поле боя появилась старуха в неимоверно большом платке. Звери будто бы ждали этого, они с новыми силами ринулись в атаку и сумели отбросить противника назад. Всё бы хорошо, но перед старухой возник волк черной масти. Его яростный взгляд нёс много недоброго. Захватчики оживились, они смогли увеличить натиск и теперь наступали на оборону с ещё большей жестокостью. В эту самую минуту из-за деревьев появились люди. Размахивая оружием, они бросились в самую гущу событий. Люди пришли на помощь защитникам леса. Теперь к зубам и когтям добавились клинки и копья, от чего битва стала ещё яростней. Так продолжалось довольно долго. Только раненные пытались покинуть поле боя, отползая в сторону, но далеко не всем удавалось это сделать. Многие погибали прямо под ногами и лапами. Вдруг жёсткая воздушная волна прокатилась по рядам сражающихся. Захватчики воспрянули духом: за их спинами появились люди в чёрных плащах и страшных масках. Волки-гиганты с удвоенной силой ринулись в очередную атаку, словно позади не было многочасовой битвы. Казалось, судьба леса решена, и в этот момент на передний план выступили Немот и Громон. В сверкающих доспехах и мечами наголо они со свежими воинами врезались в неистовую драку. Все попытки врагов причинить им вред оказались напрасными: какое-то, еле уловимое свечение доспехов не давало приблизиться к мужественным воинам, хотя, оно совершенно не мешало царям делать своё ратное дело. Однако под давлением неумолимой волны зла и страха защита постепенно теряла силу. Всё ближе и ближе подбирались атакующие к правителям держав. Ещё мгновение и самый яростный волк вцепится в горло Громона. Новая волна громадных волков вступила в бой. Казалось, им нет числа. Ещё совсем немного и вражеское кольцо сомкнётся. Что тогда?
К месту сражения прибыли маги светлого пламени. Они расположились дугой, и все силы направили на блокирование действий темных огнепоклонников. Еле уловимое облегчение вселилось в защитников Изумрудного леса. Некоторые волки падали и превращались в людей, не имеющих никаких сил покинуть поле боя самостоятельно. Несколько людей темной стороны вспыхнули, словно свечи и рассыпались прахом. Окрылённые такой помощью, защитники бросились в последнюю, победную атаку. Казалось, ещё совсем немного и враг будет сломлен. В рядах нападающих ширилась паника, многие стремглав пытались покинуть место сражения, не замечая, что бегут по телам своих собратьев. Победный клич заполнил лес, но…Налетел сильный ветер, над деревьями поднялся огромный смерч, сваливая с ног и обжигая огненным дыханием. Такая силища просто вдавила защитников в землю, а захватчикам она не принесла никакого ущерба. Откуда взялись силы, но Громон и Немот ещё держались на ногах, хотя их кони лежали рядом и не могли даже головы поднять: скакуны оказались бессильны перед стихией. Матёрый волчище не оставил своего желания добраться до горла Громона, всё ближе и ближе подходил к правителю Биранды. Волк уже приготовился прыгать…
- Нет, нет! Папочка! Уходите, плохие собачки! Зачем вы обижаете моего папу! Оставьте его, он очень хороший! Плохие! Плохие собачки… - Аривера проснулась в холодном поту, и первое, что она увидела – Солина сидящего возле неё. Он гладил её ручку и постоянно приговаривал: «Успокойся, Ариверочка, успокойся…».
Няня в недоумении стояла возле кровати. Видно она хотела что-то сказать, но не решалась перебивать Солина.
- Аривера, что с тобой случилось? – Спросил мальчик, когда увидел открытые глаза подружки.
- Я, я такое, такое видела, ты просто не поверишь. – Запинаясь, ответила Аривера.
- Что же ты такое видела интересное? – Спокойно продолжал царевич.
- Ничего себе, интересное… - Только и смогла выговорить царевна, но потом, немного успокоившись, как могла, рассказала обо всём.
- Подруженька, это же просто сон. Плохой сон и все. Не нужно так переживать и бояться, прошу тебя.
- Девочка моя, - присоединилась Питагора, - это плохая сказка, которую мы скоро забудем, и не волнуйся ты так. Твой папа дома и никуда не собирается.
- Нянюшка, ты правду говоришь? – почти шёпотом спросила Аривера.
- Конечно же, правду, птичка моя. Разве папа может тебя одну оставить? Ты же его «солнышко», ты же радость его. Он все время помнит об этом. Успокойся, моя дорогая. – Приговаривала няня, утирая маленькие слезинки Ариверы.
Ещё много добрых и ласковых слов слетело из уст Питагоры прежде чем девочка уснула. Солин тоже заснул, так и не отпустив ручонку подружки, но это только на первый взгляд. Он только казался спящим, а на самом деле ему не давали уснуть мысли, а какие – это известно только ему.
ГЛАВА 31
- Ну, рассказывай, зятёк, как прошла встреча во дворце? – Весь вид Гарелии выказывал нетерпение.
Полетону показалось, что все семейство, кроме Земаны, ожидало его возле входной двери.
- Что порешил совет? – С улыбкой на устах, но тревогой в глазах продолжала Гарелия. – К чему нам готовиться.
Иэза в это время отошла к окну и делала вид, будто её это совершенно не интересует, но получалось плохо.
- Дай же человеку хоть дух перевести, - вмешался Кродормон, - поесть бы не мешало, а потом с расспросами приставать. А то сразу с порога…
- А у нас все готово. – Не дала закончить фразу Гарелия. – Сейчас сядем за стол и поговорим спокойно. Правда, же? – И не дожидаясь ответа, быстро юркнула в комнату.
- Сынок, - Кродормон понизил голос, - а где Земана? Вы же вместе на совет ходили.
- Батя, давай всё обсудим за обедом. Ты оказался прав, я слишком голоден.
???
- Не удивляйся. После такого количества информации я предпочёл, как можно быстрей удалиться, не оставаясь на трапезу. Дома информация переваривается спокойнее.
- Ладно-ладно, сынок, пойдём, а то и впрямь, Гарелию заставил стол накрывать, я сам держу тебя на пороге и надоедаю вопросами.
Пока Полетон умывался, стол был готов. До утоления первых позывов голода ели молча, лишь изредка поглядывая друг на друга. Когда взялись за кружки лёгкого вина, Полетон начал мало помалу рассказывать:
- Начиналось как обычно: все собрались в апартаментах Громона…
- А кто, кто эти все? – Не выдержала Гарелия.
- Да не перебивай же ты, мамочка. Имей хоть чуточку терпения. – Одёрнул жену Кродормон.
- Не буду, не буду. Продолжай, пожалуйста, сыночек.
Такое обращение очень нравилось Полетону. После потери родителей его редко так называли, да и не было той искренности в голосе, как у этих людей. Это слово «сынок» согревало его измученную душу.
- Все – это: царь Немот, Царь Громон, Мурадок, я, Ареб и Земана. – Пытался продолжить Полетон.
- Земана, Земаночка, моя дочурка была на совете с правителями. – всплеснула руками Гарелия, и просто засветилась от счастья.
Кродормон лишь посмотрел на неё и глубоко вздохнул. Даже за долгое время его отсутствия жена сумела остаться прежней, и это очень здорово. Он всегда любил этот пылкий нрав, но сейчас, перед зятем было немного неловко.
- Мамочка, дай Полетону рассказать до конца. – Уже вмешалась Иэза. – А потом, если что будет непонятно – спросишь.
- Хорошо-хорошо, девочка моя, я буду молча слушать, а то и впрямь мешаю.
- Спасибо мамуля, только помни обещание. – Иэза мило улыбнулась.
Гарелия демонстративно прижала обе ладони ко рту.
- Да, Земана была на совете. – Полетон умышленно сделал паузу, но в этот раз его не перебивали. – Как вы помните, она сама вызвалась проводить меня во дворец и ожидать там. Однако после того как правители узнали, что Земана моя сестра, прекрасный следопыт, травник и немного разбирается в магии, последнее больше заинтересовало чародея, дружно решили, что такой человек должен присутствовать на совете и пригласили её. Так вот, когда все собрались, началось не самое приятное время провождения. Сначала как и обещал царь Громон, выслушали Ареба. Всем известно, что он прибыл из Зармандии, вернее сказать из того, что осталось от этого государства, от герцогини Флиплис. Его рассказ и страшил и удивлял одновременно. Сказать правду – я просто поражаюсь способностями этой женщины. Она сумела сохранить жизни людей и не дала им погибнуть в диком лесу.
Глаза Иэзы блеснули.
- Милая, не смотри на меня так. Я же не собираюсь за ней ухаживать, или что-то в этом роде. Я восхищаюсь ей, как воину и уважаю как предводителя. Не переживай, милая, люблю я только тебя, и никогда не перестану этого делать.
Иэза довольно улыбнулась и послала воздушный поцелуй, а Полетон продолжил:
- После недолгого обсуждения положения флипеев, так себя назвали бывшие Зармандцы, начался настоящий совет. То, что людям необходимо помочь, ни у кого не вызывало сомнения. То, что им нужно предоставить кров, так же согласились все, но вот куда их привести – это было интересно. Вы бы видели, что творилось с великими царями. Немот настаивал на Дакаране или его окрестностях, а Громон, вы, я думаю, вы уже догадались, конечно же, на Ламкарене. Они спорили, словно малые дети, совершенно не желая уступать ни крошечки, наверное, спор продолжался и до сих пор, если бы ни Мурадок. Он предложил привести их, хотя это не совсем вежливо со стороны обоих царей, окольными путями, чтобы не лазить по горам, в Изумрудный лес. Пусть, мол, люди отдохнут, оправятся и наберутся сил под защитой обоих государств. Сепфора, мол, сможет помочь и дальше, и дальше, и дальше. Мурадок умеет говорить. Старик смог убедить правителей тем, что, находясь между Ламкареном и Дакараном, флипеи сами решат в каком городе остановиться.
Все это время Земана не подала ни звука, а слушала, затаив дыхание. Я видел её глаза. Она истинно переживала и восхищалась смелостью флипеев, но не решалась вступить в разговор, пока Немот сам к ней обратился.
- А ты, красавица, что молчишь? Если тебе есть что сказать – говори, не робей. Для этого мы и собрались.
- Что говорить то? Боюсь, Ваши Величества, моё мнение может вам не очень понравиться.
- Говори, говори, - подбодрил её Громон, - на то он и совет, чтобы советоваться, а не принимать единоличные решения, а как полноценно совет вести, если не все говорят, что думают. Так, что давай, милая, поделись своими соображениями.
Гарелия от волнения не знала, куда ей руки девать. Казалось, они сейчас живут своей жизнью, но женщина, не смотря на сильное возбуждение, продолжала молчать.
- Почтенное собрание, - продолжила Земана, - мне кажется, что вопрос поставлен немного не правильно. Нужно определить, ни место дальнейшего проживания флипеев, а решить, как им можно помочь отстроить Говернаум и навести порядок в землях Зармандии. Что ни говорите, а в гостях, как в гостях, но рано или поздно, всё равно домой захочется.
- Правду говоришь, дочка, - взял слово Мурадок, - всё правильно. Мы обязательно поможем зармандцам построить новую столицу и возродить государство, но сначала необходимо подумать о людях. Выстроить город – дело не одного дня, а им нужна поддержка и защита прямо сейчас. Ты же сама слыхала – их совсем немного, так что давайте, вернём этих людей к нормальной жизни. Ты согласна со мной, дочка?
- Согласна, мудрейший. – Еле слышно проговорила девушка.
- Вот и умница. Так что решили, - подвёл итог старик, - ведём флипеев в Изумрудный лес, а там – время покажет. Тем более, не известно, как в дальнейшем поведёт себя Диру: уж слишком резко он проснулся. Мы всегда его считали потухшим навсегда.
Полетон отглотнул из кружки и продолжил:
- Толи дверь была приоткрыта, толи Мурадок говорил слишком громко, хотя, я бы не сказал, но в кабинет вошёл Солин, и никому не давая опомниться, выпалил на одном дыхании:
- Диру пока не проснётся. Его разожгли «тёмные», чтобы захватить Зармандию, а ещё они собирают войско оборотней для наступления. – Полетон даже вспотел от таких воспоминаний. – Признаюсь честно, что такого не ожидал никто, хотя и прихода царевича тоже никто не планировал. Я всегда поражался его способности появляться неожиданно в самых неожиданных местах. Так мало того, за спиной мальчишки пряталась Аривера.
- Детки, а что вы здесь делаете? – Громон вопросительно смотрел на дочь.
- Папа, я сначала не хотела идти, - совершенно спокойно ответила царевна, - но Солин сказал, что вам нужна наша помощь, и что вы не сможете… ну как его?… ну понять всё правильно, если мы не расскажем.
- Не расскажете чего, доченька? – Недоумевал Громон.
- Ну, как чего, папа? – Девочка заговорила громче. – Конечно того, что только-только вам всем рассказал Солин.
- Откуда, скажи мне на милость, смогли узнать об этом? – Как можно мягче продолжал отец.
Полетон усмехнулся:
- Вы можете представить себе такое. Выпытывать у детей их секреты? Пока Громон этим занимался, Немот и Мурадок просто молчали и улыбались. Они то, да и я, конечно, привыкли к подобным заявлениям царевича, а ему это ещё в диковинку. Видно чаще нужно приезжать. Хотя, если говорить на чистоту, в большинстве случаев, даже можно сказать в подавляющем большинстве, Солин оказывался прав. Простите, я немного отвлёкся. Так вот, Царевна и отвечает своему отцу:
- Я ни откуда не узнала. Это всё он. – Девочка указала на Солина. – Ночью мне сон страшный приснился; Питагора и Солин меня жалели, я заснула опять, а утром, после того как мы покушали и пошли играть, Солин мне рассказал.
Громон громко рассмеялся и погладил Солина по голове.
- Немот, дружище, какой у тебя замечательный сын, фантазия так и брызжет из него. Надо ж такое придумать – оборотни.
- А, Рива, - не выдержал царевич, - пошли отсюда, взрослые есть взрослые. Простите меня, пожалуйста, за отвратительный этикет, но скажите, как можно с вами серьёзно говорить? Вы даже не захотели узнать, что страшного приснилось Аривере. Солин собрался уходить и потянул Ариверу за руку, но тут вмешался Немот.
- Сынок, подожди, не уходи. – Сказал он. – У тебя и впрямь этикет невыносимый, однако, пока мы это переживём.
Солин остановился, но было видно, что его настроение испорчено, а наш государь продолжал:
- Хочу принести наши извинения за такое отношение к вам, и прошу принять во внимание тот факт, что царь Громон не знаком ни с Гремпелом ни с его подружкой Сидоной. Ведь, правда?
- Да, папочка, я об этом совершенно забыл и не учёл при разговоре. Простите меня Ваше Величество. – Солин учтиво поклонился Громону.
- Представляете, - уже с большим энтузиазмом продолжал Полетон, - Царь Громон был в полной растерянности.
- Немот, дружище, о чём это ты? Объясни мне, пожалуйста, что произошло между тобой и сыном и кто такие Гремпел и Сидона?
- Отвечаю по мере поступления вопросов. – Шутя, ответил Немот. – Между мной и Солином все прекрасно, просто полное взаимопонимание, а Гремпел и Сидона – очень отважные молодые люди из племени грокхов, которые подружились с моим сыном.
- Никогда не слышал о таком племени, да разве можно всё знать. – Сам себя успокаивал Громон.
- Не ты один не слышал о них. О них, до недавнего времени, практически не знал никто и, надеюсь, пока и дальше не узнают.
- Да кто же они такие, в конце концов? – Терпение Громона заканчивалось.
- Оборотни. Самые настоящие оборотни. – Глядя в глаза друга, спокойно ответил Немот, а у Громона заметно расширились глаза.
- Немот ты меня пугаешь. Неужели у тебя с сыном взаимопонимание до такой степени, что ты готов поддержать его в любой шалости? Даже тогда, когда идёт серьёзный совет? Дружище, приди в себя. Оборотни – просто красивая легенда и ничего более.
- Я тоже был такого мнения до тех пор, пока Солин меня с ними познакомил. – Совершенно спокойно отвечал Немот. – Ты думаешь, мне легко было принять такое? А Мурадок? Если бы ты слышал, Громон, как он несколько дней причитал. Ах, я старый дурак, прости мудрейший я повторяю твои слова, всю жизнь занимаюсь магией и ни разу не обратил на эти сказки внимание. Не мне нужно Солина учить, а ему меня. Ведь, так было?
Старец ничего не ответил, а просто кивнул, и слабый румянец покрыл его щёки.
- И ещё, друг мой, прими, пожалуйста, во внимание то, что если бы не наши дети, возможно, этого совета не состоялось вообще или состоялся намного позже. Ты знаешь как они говорят друг с другом находясь в разных городах? – Немот прищурил глаза. Громон замялся:
- Да я никогда не задумывался над этим.
- Вот и я не знаю, а они делают это. Им нет необходимости посылать гонцов или выпускать почтовых голубей. – Немот на минутку замолчал. – Ладно, хватит об этом, говорим о детях, когда они забытые стоят перед нами. Ариверочка, милая, - нежно обратился Немот к девочке, - и ты прости нас маленькая. Расскажи, пожалуйста, что тебя напугало?
Полетон с жадностью сделал несколько больших глотков из кружки:
- И вы меня: в горле пересохло. Рассказываю дальше.
Хотя рассказ Ариверы был сбивчив и местами не очень понятен, воитель приложил все усилия, чтобы передать его почти слово в слово. Даже у взрослых людей такие слова вызывали страх: его можно было увидеть по выражению лиц слушателей. Полетон обвел взглядом все семейство:
- Вот-вот, точно такая же реакция была и у нас, когда Аривера закончила рассказывать свой сон. Мы ещё долго не решались нарушить тишину. Солин сделал это за нас:
- Теперь, папочка, вы нас послушаете?
- Непременно, сынок, но ты не уточнил в чём вас послушать.
- Ах, да, Флипис, то есть Флиплис и её друзей необходимо встретить и привести туда, куда вы решите, а то они долго ещё дорогу будут искать.
- Как встретить? – Не удержался Ареб. – Откуда они могут знать, что я здесь. Разве они могут направиться в эту сторону, не выслушав моего доклада? Возможно, герцогиня и другие меня уже мертвым считают, так долго я отсутствую. Да, я согласен, что на мои поиски могут кого-то отправить, но чтобы идти всем племенем, сомневаюсь.
- Я бы тоже сомневался, но надеюсь Гремпелу и Сидоне удастся их уговорить. – Спокойно ответил Солин. – Тем более они знают, что ты находишься в Ламкарене.
- Откуда? – Только и смог спросить разведчик. Сказать, что Ареб удивился, значит не сказать ничего.
- Ареб, поверь Солину на слово, без лишних вопросов. Если он сказал «знают», значит, так оно и есть. Договорились? – Мурадок похлопал воина по плечу, я тот не собирался спорить. Солин, воспользовался паузой для продолжения разговора:
- Как я уже говорил, Сид и Грем отправились к флипеям, и надеюсь, смогут убедить их прийти к нам. Там становиться совсем плохо. Правда, я пока не знаю, каким путём они пойдут, но пойти к ним навстречу нужно, хотя бы до границы Биранды.
- И вот после этих слов нашу Земану словно подменили. – Продолжал с гордостью Полетон.
- Я пойду.
-Заявила она тоном, не терпящим отказа. Сам удивляюсь, откуда сразу столько решительности.
-Никто не знает этих мест лучше меня. – Твердила она. – Даже если не дадите согласия, все равно пойду. Мне понять женщину проще, чем любому мужчине. Женщина женщину всегда лучше понимает, и я сделаю все, что в моих силах, даже не сомневайтесь. Ни кто меня не остановит. – Глаза её просто пылали решительностью.
- Немот оказался на высоте. Он посмотрел сестричке в глаза и сказал:
- Ну-ну, Земана, не кипятись ты так. Никто тебя не собирается останавливать, даже наоборот, мы рады, что желание помочь флипеям в тебе само проснулось. Ты будешь обеспечена всем необходимым для похода. Ведь, так, Громон?
- Абсолютно верно. – Подхватил разговор Громон. – И коня дадим, и сопровождение, и припасы необходимые, всё, что пожелаешь.
- За коня и припасы, спасибо, хотя и припасов ненужно, я всё сама приготовлю, а сопровождающих попрошу не давать: самой продвигаться и быстрее, и безопасней.
- Быстрее – возможно, а на счёт безопаснее, я не уверен. – Возразил Громон.
- Не сомневайтесь. Ваше Величество. Я так меньше внимания привлекать буду и беспокоиться ни за кого ненужно. Если драка – сама отобьюсь, а с окружением…не знаю, его то защищать придётся. – Все, кроме Ареба, громко рассмеялись, а он был сёрьёзен как никогда:
- Земана, возьми меня с собой. Это же мой народ. Я ведь зармандец. – Ареб опустил глаза. – Ты понимаешь Флиплис, как женщина, а я волнуюсь за всех, как флипей.
- Упрашивать Земану не пришлось. Она согласилась сразу. – Продолжал воитель. – После решения этого вопроса опять обратились к детям. Теперь с ними заговорила Земана:
- Солин, скажи, пожалуйста, когда нужно выходить?
- Пока не знаю. – Ответил малыш, но скажу обязательно… - И опять Мурадок обратил на себя внимание присутствующих:
- Что будет, если они разминуться? – Будто в никуда обратился он. А и впрямь, что тогда? Поддержал его я, но Земана была неумолима.
- Подумаешь, вернусь назад. – Игриво ответила она, словно собиралась на прогулку идти.
- Сколько же тогда тебе придётся по кордонам блуждать, а? – Снова не удержался я. – Это в сложившейся ситуации совсем небезопасно. Солин опять всех, ну кроме нас, конечно, удивил:
- Не волнуйтесь, мы с Ариверой уже всё придумали, только попрошу кое-что сделать. Когда закончится ваше собрание, покажите, пожалуйста, Земане комнату, где мы играем. А тебя, Земаночка попрошу, зайди, пожалуйста, к нам попрощаться.
- Сестра улыбнулась и кивнула головой. Потом Солин обратился царевне:
- Пошли, Аривера, видишь, наши папы заняты важными делами, а мы им мешаем.
- Конечно, пошли. Они все такие серьёзные. Совсем неинтересно. – Она подбежала к царю Громону и чмокнула его в щёку. – Не скучай без нас, папочка, хорошо? – Дети выскочили также стремительно, как и появились, даже не дожидаясь ответа Громона.
- Ну не могут они, чтобы не ошарашить. То они требуют, чтобы их выслушали, то им скучно, видите ли. Разве можно так издеваться над отцом? – Громон был в растерянности.
- Дружище, мой тебе совет, не обращай внимание. Мы с Регилой уже привыкли, и ты привыкай. Толи ещё будет. – Успокаивал его Немот. – Конечно, сильно потакать им не стоит, но будь немного снисходительным. Они же наши дети. – От таких слов Громон немного успокоился.
Мы ещё немного поговорили о предстоящем походе: уточнили некоторые вопросы, решили мелкие проблемки, после чего Громон пригласил всех на обед, но мне удалось улизнуть, и вот я дома. Земане пришлось остаться, вы же сами понимаете, во что она ввязалась. Надеюсь, до её отбытия мы ещё увидимся. – Полетон замолчал и с жадность отхлебнул очередную порцию вина.
- Земана, девочка моя, как же так? Ну, почему? Почему именно она? Вот ведь характер. – Запричитала Гарелия. Она просто не находила себе места от волнения и беспокойства.
- Мамочка, но ты же сама прекрасно знаешь сестру. Она и раньше месяцами пропадала в горах и лесах, а во время болезни Ариверы её вообще почти полгода не было. – Попыталась успокоить мать Иэза.
- Да знаю я, знаю, только сердце все равно неспокойно. – Гарелия вопросительно посмотрела на Полетона. – Сынок, может быть ты её отговоришь, а?
- Как бы ни так. Я уже пытался вразумить её, и что толку? Мама, да посудите Вы сами: во-первых, она сама напросилась и вырвала разрешение обоих государей. Во-вторых, ей предстоит встреча с женщиной-воином, много ли ей таких попадалось? Она, что и говорить, сама настоящий воин, а в-третьих, я глубоко сомневаюсь, что сейчас чьё-либо мнение может повлиять на решение Земаны.
Услышав ответ зятя Гарелия, глубоко вздохнула:
- Да, сынок, ты прав. Придётся нам смириться и принять выбор Земаны. Видно судьба моя такая – ждать. – В Глазах матери сверкнули слезы.
- Не печалься, милая, раньше ты как ждала? Одна? А теперь разделим эту участь пополам. – Как мог, утешал жену Кродормон.
- Тебе легко говорить, ты развернёшься и в Дакаран уедешь, а я опять одна останусь…
- Нет же, нет. Я домой приехал и никуда уезжать не собираюсь. Я ещё вчера собирался это сказать, да, как-то из головы вылетело.
- Мам, - Полетон улыбнулся, - мы тоже ещё погостим немного. Немот оставляет меня здесь до прихода флипеев, так, что скучать весело будет.
- Детушки мои, - Гарелия всплеснула руками, - спасибо вам за новость такую, вот порадовали, и тебе милый спасибо, что не собираешься меня оставлять.
Гарелия говорила долго, но никто её не собирался перебивать: всем было приятно, что опасение превратилось в радость. Хотя волнение ещё присутствовало в сердце матери, обстановка в доме немного разрядилась. Шутки не заставили себя долго ждать, и новые порции вина направились в кружки.
Земана испытывала непонятные чувства. Интересный случай: она, только вчера встретившая названного отца и давно оплаканного брата, должна их так скоро оставить. Только одна мысль утешала девушку: они теперь вместе, и она уходит не навсегда.
ГЛАВА 32
Солнце уж давно спряталось за горизонт. Звезды крупными горошинами выкатились на небесный свод и засияли жемчужным светом. Даже ветер отправился на покой. Полновластная хозяйка ночь полностью окутала весь лес. Она не пропустила ни единого места: забралась под каждый листик и травинку, окружила все тропки о лужайки, но кто-то, все-таки, решил с ней поспорить. Маленький костерок играл язычками пламени и весёлым потрескиванием не давал покоя лесным обитателям. Время стать, а лучики света пробиваются сквозь листву. Кто смог препятствовать повелительнице сна и покоя. Две человеческие фигуры склонились у огня и тихо обменивались мыслями:
-…вот так мы и разошлись в разные стороны. – Ареб хмурился и не знал, куда спрятать глаза. – Я же нарушил приказание мой герцогини. Флиплис распорядилась вести поиски двадцать, ну, в крайнем случае, двадцать пять дней, но я не смог удержаться и ослушался. Обидно стало, что придётся вернуться, не найдя ни одного зармандца, поэтому я шёл всё дальше и дальше. Мне очень хотелось принести радостную весть, что мы не одни, что нашлись земляки, и они с радостью присоединятся к нам. Это желание довело меня до самой Биранды. Хорошо то, что меня прекрасно приняли, внимательно выслушали и поверили, плохо – ни одного зармандца я не нашёл. Видно все разбрелись, кто куда, и на родину возвращаться не собираются. Как же мы сможем возродить славную Зармандию и наш народ – зармандцев?
- А разве это главное? Я имею в виду название народа. – Поинтересовалась Земана.
- А как же иначе? – Удивился Ареб.
- Не знаю, не знаю, - в словах Земаны чувствовались жесткие нотки, - вот посуди сам, я родилась в Ниверии, выросла в Биранде, мой брат всю свою сознательную жизнь провел в Уруксане, и что? Кто мы такие, к какому народу относимся, и разве после всего случившегося мы стали чужими друг другу? Это не так. Мне близки и ниверийцы, и бирандийцы, и ураксане, да и вы зармандцы тоже мне близки, а знаешь почему?
???
- Ведь все мы в одном мире живём живем. У нас один дом, который нужно беречь и хранить. У нас один враг, который хочет заставить нас драться за клочок, называемый государством. Это очень хитрые и умелые люди. Они играют на низменных качествах человека – гордыне и самовлюблённости, разве не гениально? Сперва, мы считаем себя великим народом, потом – величайшей нацией и не замечаем, когда приходит некто и исподтишка заставляет нас навязывать наше мнение друзьям, у которых сложилось такое же, но в отношении себя. Пожалуйста, конфликт обеспечен, мы же изувечим и себя и других в таком споре. Хвала Творцу этого, пока, не происходит, но если представить, что из этого может получиться, то вырисовывается не очень весёлая картинка: идёт большая драка, а искуситель дожидается, пока, у дерущихся, иссякнут силы и делает решающий ход, какой, я думаю тебе объяснять на надо. Вот тогда-то и откроются глазки то: не в территории проживание дело и не в названии, которое придумали для себя люди, а в том, что не смогли удержаться вместе, не смогли понять, что люди, как бы они не назывались, должны жить в мире и уважать мнение друг друга, забыв о гордыне и себялюбии. Сейчас ты грустишь по поводу малого количества зармандцев и невозможности возродить былую родину, и совершенно забыл о помощи, которую тебе обещали два правителя сильных государств. Как же так, являясь воином, ты забываешь о благополучие своих братьев и сестер, о том, что ты просто обязан помнить всегда? – Земана от возмущения поднялась и смотрела на Ареба сверху вниз.
- Земана, прости меня за минутную слабость, я полностью согласен с тобой и каюсь в своём честолюбии. Будучи свидетелем легкомыслия погибших, в Говернауме, я, наверное, унес с собой часть их безрассудства. Прости.
Ареб закончил и задумался. Земана опять присела у костра и уставилась на огонь. До её ушей доносились фырканье лошадей и одинокая трель сверчка. Иногда, с разных сторон, слышался легкий шелест травы.
- Интересно, кто может хотеть всего того, что ты наговорила? – Выйдя из задумчивости, вновь заговорил Ареб.
- Может быть пока и никто, но всякое может случиться. Если ты слышал учение светло пламени, то должен понимать, что нынешнее положение вещей далеко от идеала. Не хочу говорить об этом. – Зеемана понизила голос. – Слишком грустно становится.
- Ты права, - поддержал её Ареб, - давай сменим тему. Я ещё с самого Ламкарена хотел спросить о твоём визите к царевичу.
- Честно говоря, я и сама толком не поняла, зачем он меня позвал. Хотя… Когда я пришла к детям, они прекрасно играли и не обращали на меня внимания, но, всё таки, что-то произошло. Не могу сказать толком, но… Наблюдая за детской игрой, я невольно вспомнила своё детство. Перед глазами пронеслись картинки давно прошедших дней: когда мама и папа были живы, а Полетон ещё лежал в колыбели. Отец всегда был не прочь устроить шумные игры. Так было весело, и хоть мама бранила его за это, но всегда, как-то ласково, без злого умысла. Представляешь, всё это я пережила заново и как-то по-новому. Ощущение невероятной радости наполнило меня до краёв. Легкость и давно забытое чувство уверенности вновь обрели силу в моем сознании. Я могла видеть невидимое и слышать неслышимое. Наверное, все детки чувствуют такое. Невероятным образом ко мне вернулось детство, и я, маленькая девочка, совершенно свободная от взрослых проблем, иду по жизни легко и просто, радуясь Солнышку, небу, пению птиц и шелесту ветерка. Как жаль, что такие прекрасные чувства идут на съедение взрослым проблемам. Я благодарна Солину и Аривере за возвращение давно утраченных переживаний. Ведь, если хорошо подумать, то можно прийти к выводу, что внутри мы всегда остаёмся детьми, не взирая на возраст, но боимся признать этого. Мы повзрослели, и мир вокруг нас изменился: мы думаем по-другому, говорим по-другому, другим вещам радуемся да и любим не так. Мы всегда стоим перед выбором: кому и что сказать, как угодить, как не обидеть, но дети…У них всё по-другому. Они не лукавят: если любят то от всей души, восторгаются всякой мелочи без фальши и напыщенности, огорчаются - только по делу, а не для выгоды. Дети знают истину, они чувствуют гармонию. Теперь меня никто не убедит в обратном.
- Хорошо, хорошо, Земана, только скажи, что же дальше?
- А, что дальше. Я вновь окунулась в сказочный мир детства и вернулась назад. Да-да, проживая каждую минуту, маленькими шажками вернулась в свои годы, но не совсем такая, какой была до этого путешествия. Только обидно одно, когда я освободилась от грёз, то не смогла поговорить с детьми: Питагора забирала детей спать, и ни Аривера, ни Солин совершенно не сопротивлялись. Они послушно взяли няню за руки и последовали в спальню без каких-либо возражений. Если говорить откровенно – меня это удивило, хотя… - Земана замолчала и задумалась. Пауза немного затянулась, и Ареб заволновался:
- Ну, чего молчишь, что дальше то было?
- Да ничего такого. – Тихо ответила Земана. – Только когда Солин посмотрел на меня, и мне показалось, что он сказал: «Не волнуйся Земана, ты со все справишься». – А я, как дура в ответ. Ты, что-то сказал, царевич? У Питагоры даже рот открылся: «Что с тобой, Земена? – спросила она, - Солин даже рта не раскрывал. Ты здорово устала, подруга. Тебе просто необходимо отдохнуть» - сказала она, уводя за собой детей, а Солин лишь мило улыбнулся. Сколько я ни ломаю голову, ничего не могу понять, что же это было? Толи я в самом беле перетрудилась, толи с ума схожу. – Земана глубоко вздохнула и замолкла.
- Дальше, расскажи дальше. – Не унимался Ареб.
- Всё, больше нечего рассказывать. – Ответила Земана. – Детей увели спать, а я направилась домой собираться в дорогу, затем неделя отдыха и вот мы здесь.
- Да, в самом деле, интересно, зачем тебя Солин звал? – почесал затылок Ареб. Я ведь сам слышал его просьбу.
- Не ты один. – Буркнула Земана. – Я пришла, как и обещала, но знаешь, хотя царевич не сказал ни единого слова, я всё равно ему благодарна за вновь прожитое детство. За то утраченное чувство, которое было моим спутником много лет назад. – Земана улыбнулась и добавила уже немного другим тоном. – Ну, считай мой рассказ сказочкой на ночь, а теперь – спать. Времени до рассвета осталось совсем мало, нам нужно хоть немного отдохнуть. Сам понимаешь: дорога неблизкая, а пройти её нужно быстро. Вполне возможно, что флипеи уже идут навстречу, им просто необходима наша помощь. Так что, подбрось ещё дровишек в огонь и спать. Кто проснётся первым – разбудит другого, лады?
- Согласен. Будь, по-твоему. – Ответил Ареб, подкармливая костёр.
ГЛАВА 33
Солину совсем не хотелось расставаться с подругой, но отец завершил все дела в Ламкарене, и им предстояла дорога домой. Время, проведённое с Ариверой, пролетело так быстро, словно мгновение в нескончаемом потоке времени. Наступила последняя ночь перед отъездом.
Аривера мирно спала в своей постели, а о Солине сон словно забыл. Мальчик все время ворочался и глубоко вздыхал. Он никогда не мог подумать, что с людьми может такое происходить: даже любимая сестра Уриэлла была ему не так дорога, как эта маленькая девчушка. Да и это понятно. Они почти одного возраста, практически все мысли и желании совпадают и так весело играть вдвоём. Урэлла всегда рядом, а Аривера – далеко. Конечно, они могли общаться, даже далеко находясь, друг от друга, но такой разговор приносил меньше удовольствие, чем слышать шепелявые слова маленькой царевны Биранды. Ещё не отправившись, Солин жил предвкушением новой встречи. Через несколько дней ему исполнится шесть лет, а ей пять, как Солин хотел отпраздновать это событие вместе с Ариверой, но отец сказал, что дома полно неотложных дел и они не могут задерживаться, предложив в замен отметить даты заранее, но дети отказались, хотя получили от взрослых множество подарков. Как смешно выглядели Полетон с Иэзой когда дарили книги. Книги без единого слова.
- Эта книги вы сможете написать сами, доверив бумаге самые сокровенные мысли. – Говорила Иэза. – пройдёт время, и я надеюсь, вы с удовольствием будете перечитывать страницы вашей жизни. Возможно, у вас возникнет желание показать записи друг другу.
Вспоминая это, Солин невольно улыбался.
- Папа и царь Горомон, как подобает правителям, говорили долго, но при этом спорили и перебивали друг друга. Мама и царица Нефила усыпали детей поцелуями. Все были очень милые и приветливые, хотя Мурадок, как всегда, держался очень сдержанно и преподнес подарки последним. Ими оказались хрустальные шары.
- С ними вам легче будет разговаривать, - в самые ушки детей прошептал он, - а Аривере, я надеюсь, шарик поможет не только в этом.
Только потом он объяснил Солину, что подозревает в девочке большие способности. Он был почти уверен, что Аривера может видеть вещие сны, предсказующие будущее, но пока не до мельчайших подробностей. Ещё он говорил, что такие способности – большая редкость и подгонять их полное проявление совершенно не стоит. Когда продёт время, говорил мудрец, Рива сама поймет, как пользоваться своим даром, а пока шарик ей поможет разобраться что к чему, но как – это царевна должна понять сама, без посторонней помощи. Только тогда ей суждено открыть дар полностью.
Весёлые дни пролетели так быстро. Вот и Земана четыре дня назад ушла. Солин немного завидовал воителю: ему Немот приказал дождаться возвращения сестры, значит, он остаётся в Ламкарене. Из Дакарана Солину будет сложней следить за перемещением Гремпела и Сидоны, но тайну их связи он не решился рассказать никому, кроме Ариверы, а та его не выдаст.
Ещё много мыслей и воспоминаний прошедших дней роились в голове маленького царевича. Они представали живыми картинками перед внутренним взором Солина и уводили его в далёкий мир воспоминаний и фантазии. Сюжеты менялись один за другим, не давая скучать своему зрителю, но вдруг случилось совсем необъяснимое: яркая радуга окрасила все картины недавних воспоминаний. Она появилась откуда-то сверху, проникла глубоко внутрь мечтаний, заполняя собой всё свободное пространство. Каждый цвет радуги обладал первозданным колоритом и пел на свой собственный лад. Симфония цвета и звука – такое встречается очень и очень редко. Цвет и звук слились воедино. Гармония создания вливалась в сознание царевича. Достигнув, пика напряжения вся эта прелесть рассыпалась на мельчайшие искорки, сложившиеся в образ задумчивого старца. Солин сразу узнал это доброе лицо. Это не Мурадок. Этот образ он видел однажды в облаках. Сомнений не было, маленького царевича посетил Кринис.
- Здравствуй, мой мальчик. – Слова рождались в глубине сознания.
- Здравствуй, Кринис. – Мальчишке стало немного не по себе от такого обращения, но как нужно правильно он не знал.
- Очень приятно осознавать, что ты сразу узнал меня, и не нужно так переживать, по поводу обращения, это не главное. Я очень рад вновь встретится с тобой, мой малыш. Ты так вырос с момента нашей последней встречи, и многое узнал с того времени. Очень похвально.
- Но, мудрейший, узнал это не совсем то слово. Мне учиться не пришлось, то, что я знаю, всегда было при мне. Я всегда это чувствовал. Всё, как-то само собой, получается, стоит лишь подумать об этом.
- Всё правильно, так и должно быть. Твоя сила растёт постепенно, но постоянно. Она понемногу выходит изнутри наружу, удивляя не только тебя. Поверь, мне знакомо такое состояние, и уверяю тебя, его не стоит пугаться. – Кринис улыбнулся. – Только не нужно думать, что всё пришло просто так без всякой учёбы. Только вспомни, сколько Мурадок тебе поведал. А, сколько вещей он тебе запрещает?...
- Вот именно, запрещает. Он совершенно не понимает меня. Это же так интересно, мне так хочется…
- Пойми его правильно, малыш. Он запрещает только то, что может тебе навредить. Ты ещё всего лишь маленькиё мальчик, который обладает большой силой и до конца не умеет ею пользоваться. Чтобы собственные способности не принесли тебе вред – Мурадок пытается научить тебя пользоваться этим даром. Хотя иногда ему приходится не сладко. – Кринис опять расплылся в улыбке
- Но, что же мне делать, если очень хочется. – Не сдавался Солин.
- Если сильно хочется, ты просто обязан поговорить с мудрецом, и я надеюсь, вы вместе найдёте достойное решение. Я уверен – он тебе поможет и не допустит неприятностей. Договорились?
- Конечно, договорились. Ты такой добрый, но всё же, если Мурадок мне не разрешит делать то, что хочется, даже под его присмотром?
- Не волнуйся, мой мальчик, Мурадок не будет препятствовать. Просто ты не скрывай от него свои желания, а откровенно поделись. Он очень тебя любит и прекрасно понимает всю важность правильного обучения обращения с такой силой, как у тебя, но и ты должен его понять. Если старик на самом деле запретит что-либо делать, даже под его присмотром – пожалуйста, не обижайся и отложи желание на некоторое время, просто доверься учителю. Уверяю тебя, придёт час, и ты с улыбкой будешь вспоминать свои нынешние желания, понимая правильность временного отказа от них. И ещё одно. Пообещай мне, мой мальчик, Что ты будешь, прилежен в учёбе, но при этом не забывать о своём прекрасном возрасте. Детство – самое прекрасный период в жизни человека, надеюсь, что это состояние ты пронесёшь через все отведенные тебе годы. Учись, играя, и играй учась. Люби родителей и свой дом, люби землю, на которой живёшь и Солнышко, которое согревает, люби всё-всё вокруг. Пусть лучики этой любви проникнут в самые отдалённые и тёмные уголки нашего мира, а может и за его пределы.
Последние слова старика Солин не совсем понял, но Кринис продолжал, не останавливаясь, и мальчик не решился его перебивать: - Свет любви приносит добро, радость и надежду. Он растворяет в себе страх, злобу и гнев. Зло не может долго сопротивляться напору любящих сердец, а ещё – дорожи своей прекрасной дружбой с маленькой царевной. Настанет время, и кто знает, как распорядится проведение? Ну, а пока – расти, набирайся мудрости и сил. – После этих слов Кринис вновь обратился в постепенно исчезающую искрящуюся радугу.
Солин открыл глаза; в широкое окно заглядывало Солнышко. Полон надежд и новых свершений разгорался новый день. Кринис ушёл, но в душе остались тепло и уют.
- Ты уже проснулся, соня? – Регила подошла к самой кровати. – Вставай скорее, а то и наш отъезд проспишь. Быстро умывайся и за стол. Не прилично заставлять девочку ждать. Аривера уже давно за столом, все вещи уложены, экипаж готов, ждём только тебя.
- Мамочка, я же совсем не спал. – Удивлённо заморгал Солин.
- Я так и догадалась. – Улыбнулась Регила. – Полдень скоро, давай, пошевеливайся, сам знаешь, путь неблизкий.
- Хорошо, мамочка, уже встаю.
Мальчишка долго не мог понять, как такой короткий разговор мог занять столько времени.
ГЛАВА 34
Ночь принесла путешественникам желанный отдых. В гостях у радушных флипеев Гремпел и Сидона смогли прекрасно выспаться.
Тремпелин для сна выделил времени поменьше: окрылённый встречей с сыновьями он чувствовал неимоверную радость и невероятный прилив сил. Они говорили много и долго, даже когда всё селение прибывало в плену неумолимого сна. Лишь перед рассветом ему удалось победить гиротов, но не надолго. Нарастающий снаружи шум, никого не оставил равнодушным. Алмар и Томул оказались проворнее отца, выскочив из домика первыми, но и Тремпелин не заставил себя долго ждать, вскоре, потирая заспанные глаза, он присоединился к сыновьям; однако троица оказалась, чуть ли не самыми последними, прибежавшими на общее собрание.
Над всей неразберихой, гомоном и суетой звучал чёткий голос Флиплис:
- Не напирайте, пожалуйста, возьмите себя в руки. Создайте круг, но держитесь плотнее… Помогите раненным волкам…Пропустите вперёд Гремпела и Сидону. Детей! Детей уберите, им такое видеть не нужно. – Казалось, она находилась во всех местах одновременно.
Тремпелин рванул в самую гущу:
- Пропустите! Пропустите же! Что, что случилось? Почему вперёд только Гремпела и Сидону? Я же – с ними.
Лес пронзил леденящий крик Сидоны:
- Не трогайте его!!! Папа, папочка, что они с тобой сделали? Как ты позволил так обращаться с собой?
На месте сбора воцарилось гнетущее молчание. Всеобщее оцепенение помогло Тремпелину пробраться до гущи событий. Увиденное, повергло его в изумление: в центре людского круга находился круг волчий, который отделял людей от израненного, но очень свирепого волка, который даже в таком положении демонстрировал страшный оскал. Для опытного охотника картина прояснилась сразу: Не простой волк – человек сумерек.
Сидона изо всех сил пыталась прорваться к израненному животному, Гремпел, уже в обличии зверя, готовился к бою. Хотя волки и уступали силой оборотням, но один против пятнадцати… В такой схватке юноша мог погибнуть.
- Ребята – на помощь. – Сам не понимая, что делает, воскликнул Тремпелин.
Одна минута зачеркнула в его памяти всё добро и радушие флипеев. Лишь один взгляд на полуживого хоть и не известного, собрата заставила кровь оборотня кипеть. Тремпелин начал сомневаться в добрых намерениях людей. Хвала Творцу, что его сыновья обратились лишь для того, чтобы помешать разъярённому, отцу сделать непоправимую ошибку. Ещё трое оборотней встали у заградительного круга.
Ощетинив шерсть, огромный волк наступал на сыновей, которые, демонстрируя ещё неокрепшие клыки, пытались его остановить. Гремпел метался в недоумении, лихорадочно решая, чью сторону принять. Сидона в образе молодой волчицы тщетно пыталась прорвать волчье окружение. Хотя вся волчья стая и не предпринимала активных действий, но внимательно следила за действиями оборотней. Даже Флиплис завораживала эта картина и она невольно перестала отдавать распоряжения. Только Гортугоя, почувствовав неладное, поторопилась за оружием.
Вдруг, на глазах у всех случилось невиданное: за несколько мгновений раны пленённого оборотня перестали кровоточить и затянулись, даже не оставляя шрамов на теле. Он встал на все четыре лапы, поднял морду к верху и пронзительно завыл. Вой заставил вздрогнуть не только людей. Даже волки и оборотни присели на задние лапы. Глаза пленного зловеще сверкнули. Они гипнотически действовали на все прикованные к ним взгляды. Оцепенение казалось полным и бесконечным, и только крик ужаса смог вывести из небытия впереди стоящих:
- Флипеи, придите же в себя! Волки! Много волков! Они повсюду!
Племя оказалось в окружении. Пять десятков злющих хищников сжимали кольцо.
Первой опомнилась Флиплис:
- Всем приготовиться и не паниковать! Мы без оружия, но вспомните наши тренировки! Наше оружие – наше тело, плюс опыт и знание! Сдаваться – Это не для нас! В первую очередь – защищайте детей!
Пленный оборотень, полностью оправившись от ран, вцепился в холку ближайшему волку. Бедняге на помощь поспешили четыре собрата, но этого оказалось не достаточно: громадный волчище разбросал обороняющихся как несмышленых щенков и продолжил атаку. Это стало командой для непрошеных гостей. Они как один ринулись в бой.
Тремпелин первый разобрался в происходящем и бросился навстречу нападающим, Гремпел последовал за ним. Алмар и Томул пытались не отставать от родителя, но их скорость и сноровка уступала отцовской, поэтому они оказались далеко позади.
Видно так было угодно судьбе: два бывших соплеменника, а сейчас – лютых врага, столкнулись нос к носу. Скудрук и Тремпелин с первого взгляда узнали друг друга. Мгновенная остановка и опять они мчаться на встречу неизбежному. Приспешники Скудрука расступились, давая возможность совершиться решающему поединку. Оба прыгнули одновременно. Столкнулись сильно и с большой ожесточённостью. Который раз опыт охотника был на стороне Трампелина. Он умудрился схватить противника за горло и прижать его к земле. Казалось, победа близка, но случилось нечто: железная хватка Трампелина начала ослабевать сама собой, а когда челюсти достаточно разжались – Скудрук вывернулся, ударил лапой по уху противника, и через мгновение его зубы впились в спину Тремпелина. Тот взвыл от невыносимой боли, но не это принесло страшные страдания. Охотнику показалось, что вместе с плотью зубы врага разрывают душу.
Издавая оглушительный вопль, Гортугоя ринулась в атаку. Она, что есть силы, размахивала острыми клинками, пытаясь прорвать окружение. Ей навстречу прорывалась Флиплис. Ловко орудуя руками и ногами, она кое-как продвигалась вперёд, хотя вся её прыть не спасала от жестоких укусов и глубоких ран от когтей.
- Флиплис, лови! – Рука Гортугои взметнулась вверх.
В воздухе мелькнул короткий меч. Сальто в прыжке и клинок очутился в руках воительницы.
- Тим, Гардрен – за мной! Бешено заорала Флиплис. – Гортугоя, помоги очистить проход!
Клинки закрутились с неистовой скоростью. Перед глазами мелькали лапы, когти, морды, ноги…Крик, визиг и рычание заполнили все вокруг. Мало помалу удалось пробить узкую брешь:
- Мальчики, вперёд. – Скомандовала Флиплис. – Собирайте друзе.
Тим и Гардрен, что есть мочи, рванули в образовавшийся проход, а когда получилось преодолеть вражеское кольцо – стремглав бросились в глубь леса. За ними погнались семеро оборотней. Не успели юноши пробежать и тридцати шагов, как наткнулись на невидимую преграду. Она не могла задержать отважных парней, но сильно замедлила их передвижение: они передвигались, словно в толще воды. Всё тело наливалось тяжестью и становилось очень неповоротливым. Все движения стали неуклюжими и медленными. Положение ухудшалось ещё тем, что преследователи совершенно не чувствовали на себе действие прозрачной стены и продолжали свой бег с прежней скоростью. Казалось, что для ребят всё кончено, но вдруг из общей суматохи отделилась молодая волчица. Она стремглав ринулась на помощь молодым флипеям, в три прыжка нагнала ведущего волка и вцепилась в заднюю лапу: Сидона потом сама удивлялась проделанному. Рычащий клубок кубарем покатился по траве. Остальные преследователи, чего и добивалась девушка, забыв об удаляющихся мальчишках, поспешили на помощь своему вожаку. Выполнив основную задачу, Сидона бросилась на утёк, отвлекая погоню от Тима и Гардрена
Волки сдерживали Бойдора, как могли. Некоторые, изнеможенные дракой и глубокими ранами просто лежали на поле боя, другие еле-еле держались на лапах, зато оборотень, как будто, вовсе не дрался, его сила оставалась неизменной. Алмар и Томул сражались, как могли, но их силы нельзя было сравнить с силой взрослого волка, не говоря уже – с взрослым оборотнем. Поджав хвосты, они пытались увернуться от бесчисленных людских ног и волчьих клыков. Мальчикам и в голову не приходило, что их первый бой произойдёт против братьев по крови. Ни в какое сравнение не идут раны тела с ранами души.
Флиплис и ёе люди проявляли настоящие чудеса ведения рукопашного боя, но все усилия проходили впустую: силы флипеев подходили к концу, а нападающие выглядели свежими и полны сил, будто только что вступили в сражение. Раны, нанесённые острым мечём, затягивались прямо на глазах, не оставляя на теле оборотней и следа. Пронзённые насквозь – не умирали, а, как ни в чём не бывало, поднимались и продолжали сражаться с удвоенной яростью. Пот и кровь заливали глаза защитникам, ноги дрожали и руки теряли былую твёрдость. С каждым мгновением люди слабели, и каждое движение требовало всё больше и больше усилий.
Весь израненный Тремпелин держался на лапах из последних сил. Только желание защитить детей и победить зло в сердцах соплеменников не позволяло ему упасть. Собрав оставшиеся силы, он ринулся в решающую атаку. Всё предыдущие заканчивались неудачей и очень забавляли Скудрука. Видя бессилие Тремпелина, новоявленный вождь гиротов становился злее и неумолимее. Ни одно нападение соперника не нанесло Скудруку и малейшего вреда. Он в любой момент мог закончить это безумие, но его забавляли тщетные попытки Тремпелина хоть чем-нибудь досадить. Скудрук наслаждался игрой с жертвой. Очередная попытка только развеселила чёрную душу Скудрука. Полностью уверенный в неуязвимости и скорой победе, он даже не предпринял попытки защищаться. Зубы Тремпелина впились в правую переднюю лапу противника, послышался глухой хруст и Скудрук взвыл от ужасной боли. Тремпелин почувствовал вкус свежей крови, и надежда вновь вернулась к охотнику. Он быстро отпустил лапу противник, и, пользуясь его замешательством, в мгновение ока, вцепился в горло. Кровь из прокушенной лапы продолжала хлестать во все стороны, а рана не собиралась затягиваться. Тщетно пытался Скудрук освободиться от мертвой хватки Тремпелина. Уж очень сильно он разозлил родного дядю.
То тут, то там раздавался визг раненных оборотней. Чудесное исцеление закончилось, что сильно приободрило защитников. Собрав всё мужество и остатки сил, флипеи ринулись в решающую атаку. Алмар и Томул уже не сторонились драки, а бросились в самую гущу. С помощью ещё дееспособных волков Гремпелу удалось усмирить рычащего и харкающего кровью Бойдора. Теперь уже Сидона выступала в роли преследователя, а не наоборот.
Из лесной чащи, ведомые добрыми друзьями, к месту сражения спешили рыси и медведи. Они окружили оборотней-захватчиков внешним кольцом, так, что те оказались между двух огней. Боевое рвение непрошеных гостей заметно поубавилось. Теперь каждый был за себя. Многие решили спастись бегством, пытаясь прорваться сквозь тяжёлые медвежьи лапы и острые рысьи когти. Скудрук убегал вместе со всеми: ему удалось вырваться из пасти смерти лишь благодаря сильному изнеможению Тремпелина. Теряя много крови и передвигаясь на трех лапах, он пытался сгруппировать уцелевших соплеменников и увести их подальше от места поражения. Скудруку это удалось. Все, кроме заваленного волчьими телами Бойдора, последовали за вожаком. Никто из оборотней не собирался помогать умирающему собрату.
Гремпел и Сидона организовали погоню только для видимости. Они не собирались добивать отстающих, но просто так отпускать тоже не хотелось. Немного побегав за ошарашенными оборотнями, Сидона отправилась на поляну к отцу. Даже без предупреждения волки освободили пленника. Бойдор не проявлял никакой активности, он даже не шевелился. Дочь подошла к нему и нежно лизнула; в это время на поляну подоспел Гремпел. С большим усилием Бойдор открыл глаза и сделал попытку встать, но этому помешал Гремпел: он подскочил к израненному оборотню и лапой прижал его голову к земле. Сидона растерялась: что может быть тяжелее выбора между возлюбленным и отцом? Немного погодя, она подошла к молодому волку и положила морду на его шею. Она оставались в таком положении пока юный грокх не пришёл в себя. Потом ещё немного, а когда злоба полностью покинула Гремпела, молодая пара принялась за дело. Они легли возле умирающего волка положили ему на спину головы и закрыли глаза. Многих поразило то, что произошло дальше. Тело Бойдора окутало розовое свечение. Тот начал извивать и сильно хрипеть, но дети изо всех сил удерживали его в таком положении. Прошло ещё немного времени и с вздохом матерого волка из пасти вырвалось бурое облако. Многие подумали, что это конец, но оказались не правы. Волк успокоился, конвульсии прошли и судороги покинули израненное тело. Бойдор вдохнул полной грудью и медленно, но уверенно поднялся на все четыре лапы. Его взгляд избавился от гнева и ярости, в глазах появились растерянность и недоумение. Гремпел и Сидона ни на мгновение не покидали его, а когда Бойдор неторопливо отправился в лесную чащу – дети последовали за ним. Никто не посмел последовать за ними и, обсуждая увиденное, приступили к мирному делу.
Все, кто был в состоянии держаться на ногах, помогали раненным соплеменникам и волкам. Приняв людское обличие, Алмар и Томул вместе с другими детьми-гиротами обрабатывали раны Тремпелина: все его старания обернуться оказались безуспешными. Изнеможенный битвой он полностью подчинился воле сыновей с малышами.
Флиплис проявила чудеса стойкости. Даже измотанная битвой, израненная когтями и клыками, она умудрялась успевать повсюду. Её распоряжения звучали то в одном то в другом конце лагеря, да так на уверенно и настойчиво, что никто не думал их нарушать. Тим и Гардрен, поддерживая начинания Гремпела и Сидоны, продолжали погоню, и никто не мог предположить, когда им надоест это занятие. Как рыси, так и медведи славились хорошей выдержкой.
Немало неприятных минут и переживаний принесло это утро отважным флипеям. Победа за молодым племенем, но какой ценой она досталась серому лесному братству, об этом пока никто не задумывался. Хватило того, что враги бегством покинули поле боя. Радость победы смогла пересилить мысли о потерях и возможных последствиях. Сейчас необходим отдых и восстановление утраченного, для продолжения жизни, для сохранения племени.
ГЛАВА 35
Единственный вопрос, волновавший флипеев – как могло произойти такое дерзкое нападение, и кому это было нужно? Никто даже не мог представить. Предполагали много, но никакие домыслы не могли дать вразумительного ответа. Флипеи собрались на совет, и как это обычно бывает, в начале говорили много и одновременно, так, что ничего нельзя было разобрать в этом галдеже. Все старания Флиплис соблюдать порядок ни к чему хорошему не привели. Сама герцогиня не сильно сетовала на одноплеменников: слишком много им пришлось за последнее время пережить. Флипеям необходимо было высказать всё наболевшее. Мало помалу, но разговор принял нужное русло, и пришло время отчитываться Тиму и Гардрену. Ребята стояли в самом центре и от пристальных взглядов соплеменников немного растерялись. Они говорили сбивчиво и непонятно, то и дело переступая с ноги на ногу:
- Когда Гортугоя и Флиплис расчистили проход – мы рванули за помощью. – Тихо начал Гардрен. – Да вы и сами это прекрасно видели. Что произошло потом, думаю, знают все.
- Нет не все, - раздался одинокий голос, - мы, как ни как были немного заняты. – По рядам собравшихся прокатился смех. Все понимали, о чём речь.
- Хорошо, слушайте. – Немного громче продолжал Гардрен. – На пути в лес мы наткнулись на прозрачную стену. Нам было очень тяжело двигаться внутри её, хотя нашим преследователям она не приносила видимых помех: они совершенно не сбавили скорости. Мы приложили все силы для преодоления препятствия, и нам это удалось. Хотя, если говорить честно, нам до сих пор невдомёк, куда подевались волки.
- Их Сидона отвлекла. – Кратко пояснила Флиплис. – Рассказывай, что было дальше?
- А, дальше – как обычно. – Перехватил инициативу Тим. – Я собрал рысей, Гардрен – медведей, и всей «армией» поспешили обратно. Вот тогда-то и произошло довольно интересное, но не очень весёлое событие. – Мальчишка грустно опустил голову и замолчал.
- Ну! Что же случилось? Не томите, пожалуйста.
Раздавались нетерпеливые возгласы, но ребята как будто их не слышали. Они продолжали стоять молча, погружённые в свои мысли. Флиплис подала знак, и в этот раз его восприняли все. Гул на некоторое время умолк, давая ребятам собраться с мыслями. Первый заговорил Тим:
- Когда мы снова приблизились к невидимой стене, все животные, как по команде, ощетинились. Представляете, все, как один. Если бы не их реакция, то мы бы многое могли пропустить, и тогда, кто знает, чем бы закончилось сражение. Все мохнатее друзья устремились в одном направлении, совершенно не обращая внимания на наши мольбы и просьбы. Нам ничего не оставалось, кроме как последовать за ними, вглядываясь во всё и вся. Усилия не прошли просто так. Совсем скоро в густом кустарнике мы заметили мечущуюся тень. Говорю без преувеличений, немало сил пришлось приложить для выяснения происходящего. Оказалось, что вдоль внешней стороны невидимой стены неистово носился совершенно чёрный волк. Он подпрыгивал и вертелся, катался по траве, рычал и скулил. Сразу бросилось в глаза то, что это не случайные движения, а самый настоящий ритуал.
- Да-а-а. – Отозвался Гардрен. – Это было что-то невероятное. Словами не передать. Мои «котята» просто взбесились. Они со всей яростью ринулись на чёрного волка и … Их остановили красные молнии. Двоим из «котят» этого было достаточно. Им никогда больше не ходить лесными тропами. – Он замолчал.
- Говоря правду, - продолжил за друга Тим, - «мишутки» тоже не пасли задних. Да, что там делить, «котята», «мишутки», да все друзья, совершенно игнорируя опасность, бросились к обидчику. Он сопротивлялся долго, но силы, всё же у него иссякли. Вот тут-то и произошло самое удивительное. – Тим говорил так быстро, что пришлось перевести дыхание.
- Что? Что потом? – Подстёгивали любопытные слушатели.
- Вот я и говорю, - продолжал Тим, - после бегства черного волка невидимая стена рухнула, проход открылся, но несколько друзей положили за это жизнь.
- То-то я заметила, что раны у волков резко перестали заживать, а кровь лилась просто рекой. – Прокомментировала Гортугоя.
- Горта, это заметили все. – Прервала подругу Флиплис, и вновь повернулась к рассказчикам. – Значит это всё проделки черного волка?
- Не волки это были. – Голос доносился откуда-то сзади.
Все обернулись в его сторону. К собранию подошли молодые грокхи в сопровождении серьёзного на вид мужчины.
- Это были не волки. – Повторил тот уверенно. – То были люди сумерек, оборотни, по-вашему, а руководил ими черный оборотень, молодой, но злой очень.
Сидона, Гремпел, кто это? – Флиплис невольно встала с места.
- Не волнуйся так, Флиплис, - произнесла Сидона, - это мой папа. Тот «волк», который дал сигнал к нападению. Именно его провел волчий дозор.
- Так, почему же он здесь? – Испуг отразился не только на лице предводительницы. – Он же совсем недавно…
- Не волнуйся ты так, - успокаивала Флиплис Сидона, - не стоит его бояться, он уже совсем другой, такой как раньше, папа пришёл в себя.
- А можно подробнее?
- Да, конечно. – Улыбнулась Сидона. – Только хочу тебя предупредить, Флиплис…
- Девочка, не пугай меня, пожалуйста, я и так достаточно натерпелась. – Волнение Флиплис передалось и её народу.
- Нет-нет, простите меня, я неправильно выразилась. Я хотела сказать, что взяла на себя смелость поместить в твой дом израненную маму Гремпела. – Только после этих слов флипеи заметили удручённый вид молодого грокха.
- Ну, об этом могла и не говорить, как-нибудь разобрались бы. Мы ни когда не отказывали в помощи. Только обязательно расскажешь, что с ней случилось и где вам удалось её отыскать.
- Об этом немного позже. – Прервал разговор отец Сидоны. – Если собрание не возражает, я все объясню.
Получив молчаливое согласие, он продолжил:
- Я, Бойдор, урождён грокхом, или как вам привычней, оборотнем. Сразу хочу принести свои извинения и сожалею о том, что здесь произошло. Да, я принимал в нападении самое прямое участие, но поверьте, не по собственной воле. Попытаюсь рассеять ваши сомнения и начну повествование о случившемся с самого начала.
Сравнительно недавно моё племя обитало в зоне вечного тумана, ни один человек даже не подозревал о нашем существовании. Но однажды, не понимаю каким образом, к нам забрёл, так называемый, сородич. Это был подросток по имени Ниберок, во всяком случае, он так представился. От поведанной им истории практически у всех разрывалось сердце, а слёзы катились с глаз сами по себе. Всё племя пыталось помочь мальчишке и хоть немного смягчить удар судьбы, но, как потом оказалось, парень оказался не тот за кого себя выдаёт. В один прекрасный день, на очередном всеобщем совете, он вышел в центр и поднял руки вверх… - Слеза скользнула по правой щеке Бойдора. - … и наступила тьма. Всех окутал густой едкий дым, который проникал не только в грудь, но и чувства, и мысли. Когда дым рассеялся, перед глазами открылась не очень весёлая картина: мы находились далеко от родного дома, мы были в самом центре Диких земель и подстать названию, вдруг одичали сами. Дальнейшее помню очень смутно, как будто бы в бреду. Там был человек, постоянно называющий себя другом, однако закрывал лицо безобразной маской. Он всё время настраивал нас против людей и обещал совершить заслуженное возмездие за наше ничтожное существование. По прошествии какого-то времени мы оказались под полным контролем его разума, мыслей и желаний, тогда он познакомил нас с нашими собратьями. Наконец наша надежда сбылась: мы узнали о существовании других племён людей сумерек и не только узнали, но и познакомились с ними. В диких землях оказались и Гироты, и Карапилы, и Теодориты, и Лублузы, и Картанавы. Нас объединили две вещи: во-первых – мы все оборотни, во-вторых – въевшаяся с сознание лютая ненависть к людям. Мы готовы были следовать за Политуром куда угодно, тем более, он утверждал об истинности желания объёдинить всех оборотней. Он не однократно говорил, что за пределами его владения есть ещё племена людей сумерек и, что они вскоре присоединятся к нам для совершения возмездия. Мы все, как один, верили каждому его слову. Лютая ненависть к человеческому роду проникала все глубже и глубже, полностью отравляя сознание. Этому помогали и часто появляющиеся среди нас помощники великого жреца Политура. Пришло время, и нам представили уже знакомого Ниберока, только теперь под именем Небройкон и в роли правой руки самого верховного жреца. Политур объявил нам, что Небройкону нужно доверять, как ему самому и, естественно, молча повиновались.
- Сколько же вас там было? – Не выдержав, спросила Флиплис.
- Точно сказать не могу. Оборотней – тысячи три, четыре, а за колдунов вообще сказать нечего: больше четырёх одновременно не видел. Всё, больше мне добавить нечего. Толи старею, толи зло овладело мною полностью, но … - Бойдор немного помолчал - …нет, ничего больше вспомнить не могу. Начало воспоминаний – разливающееся по телу тепло моих детушек. И простите меня, если своим уходом я вас обидел. Мне совсем не хотелось предстать перед такими отважными воинами в жалком виде, вот и подался с глаз долой, спасибо дети меня поддержали. Хотя, не будь моего побега, кто знает, когда бы обнаружили сильно израненную волчицу. Грем и Сид вернули ей надежду на выздоровление, а как же иначе? Эта волчица – мать Гремпела Рубика. Она, как и я принимала участие и в разведке и в нападении, только теперь она снова стала сама собой, хотя физическое состояние не очень. Именно её мы перенесли в Ваш дом, сударыня. – Бойдор низко поклонился Флиплис. – Вот, пожалуй, и…
- Папа, папочка, это ты? Как хорошо, что ты нашёлся. Мне без тебя было так грустно. Почему ты ушёл и не предупредил меня? – Киримат с разбегу прыгнул на руки отцу. Он так сильно обнял Бойдора, что тому стало трудно дышать.
- Прости, сынок, в следующий раз я буду внимательней и обязательно предупрежу тебя. – Голос мужчины дрожал.
- Папочка, а мама где?
- В самом деле, пап, она же была с тобой? – Поддержала брата Сидона.
Флиплис вопросительно посмотрела на девушку.
-Да, за всё это время мы и поговорить толком не успели – Ответила Сидона.
- К большому сожалению, а может удаче, дети, мамы с нами не было. – Бойдор обратился к дочери. – Ты же знаешь, какой непоседа наш Киримат?
- А, он то тут причём? – Изумилась девушка.
- При том, доченька, при том. В тот злополучный день твой брат просто исчез. Никто не знал и не видел, куда он подевался. Твоя мама пошла его разыскивать и не явилась на общее собрание. Её не было с нами, понимаешь, а где она сейчас, ума не приложу, но надеюсь на лучшее. Возможно, нам удастся её найти.
- Бойдор, а мой отец, что с ним? – Взмолился Гремпел.
- Его судьба мне тоже не ведома. Понимаешь, сынок, незадолго до нашего вынужденного переселения все старейшины в один голос твердили о каком-то зове, и пошли за ним, хотя прекрасно понимали безответственность такого поступка. Через два дня твой отец направился по их следам. Больше его никто не видел. Возможно, они с моей женой спаслись и сейчас вместе. Я очень на это надеюсь.
Рассказ Бойдора никого не оставил равнодушным. Он навеял много воспоминаний: кто задумался о прошлой жизни в Зармандии, кто о будущем, но все понимали одно; нельзя слепо подчиняться превратностям судьбы и многое ещё придётся пережить. Никто не застрахован от ошибок.
- Печально и одновременно поучительно услышать такое. – Подвела итог Флиплис. – Теперь совершенно ясно. Политур и его колдуны собрались занять наши земли и хозяйничать на них, но мы просто так не сдадимся, мы будем бороться.
Одобрительные возгласы стали ответом.
- Мы сможем вернуть и защитить нашу Державу! Во-первых, укрепим дозоры, во-вторых, будем тренироваться ещё усердней, в-третьих…
- А, в-третьих, - голос приблизившегося Тремпелина звучал очень слабо, - а, в-третьих, не будет, как в прочем не будет первого и второго.
Флиплис только открыла рот для возражения, но гирот оказался проворнее.
- Уходить надо, вот, что я вам скажу.
- Да, чтобы мы бросили всё и спасались бегством? Не бывать этому! – Голос Флиплис звучал как натянутая тетива. – Лучше умереть, сражаясь за правду, чем спасаться бегством.
- Кому лучше? – Усмехнулся Тремпелин. – Вам, что ли? Или все здесь предполагают, что ваша смерть хоть как-то навредит Политуру, или остановит его? Мне кажется, вы очень ошибаетесь. Жрец только того и дожидается, когда гордыня и безрассудство возьмут над вами верх, когда вы с яростью наброситесь на его армию. Это же предел его мечтаний, или вы уже забыли, что говорил уважаемый грокх. Как вы не поймёте, с помощью вашей же внутренней злости он или убьёт вас или превратит в рабов. Что вам больше по душе? Вы думаете, почему люди сумерек оказались в его лапах?
Все молчали.
- Да, потому что ему удалось убедить их в ущербности и вселить лютую ненависть в сердца. Это его главное оружие. Нежели непонятно. Чем больше тьмы в душе, тем ближе она к Политуру, тем проще завладеть ею. Гордыня и самонадеянность не лучшие помощники. Вы слышали, что говорил отец Сидоны, извините, не расслышал имени, их тысячи. Вчера мы столкнулись лишь с маленьким отрядом, а – последствия? Напомнить, или ещё живы воспоминания? Теперь представьте, сюда придут, ну-у-у, даже не все, а в десять раз больше, что тогда?
От этого вопроса даже у Флиплис возникли очень грустные мысли.
- Так, значит, ты предлагаешь бежать? – С грустью в голосе проговорила она.
- Не бежать, а идти туда, где смогу реально помочь, не просто защитить, но и возродить Зармандию. В Ламкарен, к царю Громону, а если понадобиться, то пересечь Лазурные горы и присоединится к царю Немоту в Дакаране.
- Но почему именно Дакаран? Есть и другие могущественные государства.
- Вы видели, что дети, я имею ввиду Гремпела и Сидону, сделали с этим уважаемым горкхом? По словам, прости…
- Бойдор.
- Да, по словам Бойдора, тоже самое они проделали с матерью Гремпела. Они смогли выдавить ненависть и злобу, помещённую в их сердца. Учтите – это лишь небольшой подарок молодым людям от маленького царевича Уруксана Солина. Да-да, и не смотрите на меня так, именно маленького. Ему, вот-вот, исполнится, сколько бы вы думали? Шесть лет. Всего шесть. Его наставник – сам Мурадок, хоть это вам о чём-то говорит? Думаю, все слышали об этом чародее. Да, что говорить? Если бы ни эти двое, с Кириматом в придачу, кто знает, стоял бы я сейчас перед вами?
- Но, почему ты думаешь, что нас там примут? – Спросила Гортугоя. Ведь они сами перед лицом страшной опасности, до нас ли им?
- Гортугоя, сама подумай. Опасность – когда по одиночке, а когда все вместе – просто неприятность. Это раз. Во-вторых, как только я оправился от побега с Диких земель, мы вчетвером отправились в Ламкарен, но Солин попросил Гремпела, не спрашивайте как, потому что сам не знаю, найти и по возможности проводить к царю Громону. Как раз в это время у него гостив ваш воин. К сожалению имени юноши не разобрал.
- Это Ареб. Конечно же, Ареб. – Воскликнула Флиплис. – остальные давно дома. Честно говоря, мы его уже похоронили: столько времени от него не было вестей. Как я рада, что он жив и в безопасности. – Насилу справляясь с волнением, Флиплис продолжала. – Ты говорил убедительно, Тремпелин, и если всё так, то мы готовы пойти за тобой. Указывай дорогу.
- В том-то и дело, что вы, то есть мы пойдем за этими молодыми людьми. – Тремпелин указал на Гремпела и Сидону. – Я, в отличие от них, совершенно не имею представления, куда идти.
Ребята утвердительно кивнули.
- Прекрасно, за ними так за ними. – Не возражала Флиплис. – отдохнём немножко, два-три дня не больше, залечим раны, и мы в полном вашем распоряжении.
- Со всем уважением к тебе, Фиплис, но должен возразить. Собираться начнём немедленно, а уходить с наступлением темноты. – Очень твёрдо произнёс Гремпел.
???
- Темные не станут долго зализывать раны и ждать. Они прекрасно понимают последствия своего поражения, а тем более нашего ухода. Мы же участники и свидетели открытого нападения. Мы можем раскрыть зловещие планы Политура и, возможно, секрет внезапного пробуждения Диру, хотя я не сомневаюсь – это их рук дело. Мы в состояние подтвердить существование людей сумерек, которые до сих пор считались легендой и, что большинство из них попали в страшные оковы колдовства. Вы представляете, какой информацией обладает каждый из вас? Мы просто обязаны выжить, по этому дорога каждая минута. Никаких возражений. Выходим с наступлением ночи.
Это были слова мудрого человека. Никто не собирался возражать, а разошлись готовиться к походу. Времени оставалось совсем мало.
ГЛАВА 36
- Теперь давай подведём итог твоей разведки. – Политур смотрел мрачно, но голоса не повышал, а Небройкон тупо уставился себе под ноги. – Обнаружил поселение бывшей герцогини Зармандии – плюс, хорошо и то, что в том месте кроме них никого не обнаружилось. Значит, её можно считать нашей, но… - пауза затянулась больше обычного. – Ты потерял двух грокхов, хочу заметить, довольно влиятельных в своём окружении. Ты рискуешь тайной наших намерений, представь если Бойдор и Рубика живы… Хотя, нет. Мои чары так глубоко въелись в нутро оборотней…Они всё равно сражались бы до смерти, однако, люди предупреждены, и это очень большой минус. Наше положение ухудшается и тем… скорее не тем, а кем. – Поправил себя Политур. – Люди смогли найти общий язык с дикими зверьми, и какими. Волки, медведи, рыси. Это не кролики с белками. Кстати, очень полезная информация – это плюс. Хорошо, оставим все плюсы и минусы, скажи мне другое. Какой урок ты вынес из сложившейся ситуации?
Небройкон поёжился и шмыгнул носом.
- Говори смелее, не бойся.
- Наставник, мне очень стыдно. Я переоценил свои возможности и проиграл. Если бы не зверьё, - глаза Небройкона налились ненавистью, - я бы камня на камне там не оставил.
- А если – без «если бы»?
- Слаб я ещё для таких дел, наставник. – Еле слышно пробормотал волчонок.
- Вот самое крупное достижение твоего похода.
- Какое же это достижение? Разве поражение и побег сейчас в почёте? Я подвел тебя и больше не достоин, называться твоим учеником.
- Хорошо, что не оправдываешься, а достижение совершенно в ином. Ты смог реально оценить свою силу и теперь можешь её ориентировать. Я долго ждал этого часа. Зная свои возможности, ты всегда будешь выбирать варианты, которые принесут победу или же наименьший ущерб. Это очень ценное умение. Можешь мне поверить.
- Так ты в самом деле доволен мной?
- Я доволен твоими выводами, но твои действия сильно усложнили задачу. Сам подумай. Так как сил перенестись с отрядом назад у тебя не было, вы добирались сутки. Так?
- Да, наставник, всё верно.
- После похода оборотни сутки зализывали раны, истощив все резервы моих колдунов. Это всё – время. Упущенное время. Понимаешь? Хорошо, если жалкие людишки, опьянённые победой и возомнив о себе невесть что, останутся на прежнем месте, а если нет? Если они соберут пожитки и скроются, разнося известие о волчьем нападении… Хотя, если я помню, ты упоминал о сумеречных на их стороне?
- Да, было такое. Я заметил троих, а, сколько их на самом деле не знаю.
- Надеюсь, они мертвы. В противном случае Флиплис уже известно с кем они имели дело: сумеречные в любом обличии узнают друг друга. Это совершенно изменит наше положение.
- Ты меня накажешь? – Небройкон сжался в комочек.
- Надо бы, но ты ещё так молод и неопытен. Я тоже был таким и тоже совершал ошибки. На них и учился. Надеюсь, ты поступишь также. Ладно, не будем отвлекаться от темы. В первую очередь нужно заставить людей навсегда замолчать. Заставить любыми средствами. Представь, что каким-то путём эти отбросы попадут в Уруксан к Немоту… Хотя, если даже и не к нему; известие разлетится очень быстро, а значит оно достигнет Дакарана и ушей Немота. Это, хочу тебе заметить, совершенно не в моих интересах.
- Наставник, неужели Немот такой грозный противник?
- Немот сам по себе не представляет большой опасности, но с ним – Мурадок с поддержкой Криниса, и сопливый уникум – Солин. – С каждым словом негодование Политура росло. – Будь, уверен, они соберут вокруг себя не одного «светлого» проходимца, разрази их Темный Хозяин. Они мне как кость в горле, и кость эту достать очень и очень непросто.
Напряжение достигло пика, и Политур на некоторое время замолчал. Молчал и Небройкон. Он прекрасно знал, каким может быть наставник в таком состоянии. Медленно и с большим трудом Политур успокаивался. Волчонок сидел рядом и покорно ждал продолжения разговора. Он полностью был уверен – оно состоится.
- Так вот, - совладав над собой, продолжал Политур, - сейчас необходимо собрать и бросить в атаку самых толковых оборотней. Ты их возглавишь…
- Но, наставник… - осмелился перебить тёмного жреца потрясённый Небройкон… - разве я…
- Не перебивай, когда я говорю, неужели ты до сих пор не выучил эту истину? – Голос Политура оказался на удивление спокойным. – Не дай поражению поглотить тебя. Ты никогда не должен отступать, тем более, я сделаю то, что давно собирался, но решение пришло только сейчас. Ты готов?
- Наставник, не говори загадками. Я что-то не совсем понимаю, к чему я могу быть готов?
- Совсем скоро сам поймешь. Подойди ко мне, мой волчонок.
Небройкон повиновался беспрекословно. Он подошёл к хозяину уверенно и без страха.
В тот же миг обе фигуры окутал густой серый дым. Красные огоньки завертелись перед глазами волчонка, и тот полностью потерял ощущение пространства и времени. Казалось, ещё немного и сознание покинет тело, но дым рассеялся, открывая невероятную картину. Небройкон находился у самого жерла священного вулкана. Из глубокой пропасти поднимался сильный жар, хотя лава казалась давно остывшей. Что-то загадочное таилось в этом месте, но Небройкон не успел разобрать что: сзади подошёл Политур:
- Смотри, мой мальчик, даже потухший вулкан может таить в себе невероятную силу.
Он вскинул руки к верху, и в тот же миг из глубины кратера вырвались два смерча. Они то сходились вместе, образовывая жуткий пламенный столб, то расходились в разные стороны, издавая жуткий вой. У Небройкона от такой страшной силы перехватило дух. Он смотрел как зачарованный на танец дикого огня, а вихри метались со стороны в сторону в поисках долгожданной добычи. У волчонка промелькнула пугающая мысль о желании Политура принести его в жертву. Небройкон пытался сделать шаг назад, но мощная рука Политура помешала задуманному, и как подтверждение догадки грозно прозвучал его голос:
- Смотри, смотри внимательно и будь готов ко всему.
После этих слов, вихри, как по команде, двинулись в сторону наблюдателей. Панический страх полностью вытеснил все чувства и мысли кроме одной. Бежать сейчас и как можно дальше, но железная хватка наставника продолжала удерживать испуганного юношу на месте. Крик Небройкона заглушил рёв надвигающихся вихрей, но это им не помешало наброситься на волчонка со всей ожесточённостью. Паника Небройкона внутри стихии достигла своего пика. Ещё немного и прощай рассудок, но…
Вой и грохот исчезли, как по неведомой команде. Как утренний туман улетучился страх, а тело, тело стало совершенно невесомым. Мгновение, и уже не вихри, а сам Небройкон кружит над кратером потухшего вулкана, не смерч, а он обладает неудержимой силой и фантастическими возможностями. Теперь они одно целое: волк и смерч – смерч и волк. Не возможно описать словами все чувства, охватившие Небройкона. Не возможно поведать о силе, проснувшейся внутри, но на самой вершине вдохновенного полёта, когда исчезают все мелочи, всё закончилось.
Небройкон очнулся возле ног Политура, в тронном зале главной пещеры:
- Наставник, что это было? – Только и смог вымолвить ученик.
- Это – сила вулкана. Ты ощутил, как она заполняет всё естество?
- Не совсем так. Эта сила не смогла заполнить пробелы моего внутреннего состояния, напротив, я сам стал этой силой. Честно говоря, впечатление просто потрясающее и, одновременно, пугающее. Я совершенно сбит с толку, не знаю, кто я на самом деле: толи волк, толи человек, толи вулкан. Как же мне дальше жить и действовать, от какой своей половины?
- Хороший вопрос? Я очень надеялся услышать его от тебя. Не переживай, всё идёт как надо. Теперь твои собственные силы, поддерживаемые мощью стихии, вырастут в несколько раз. Ты теперь и волк и человек и вулкан в одном обличии, но предупреждаю, когда возникнет необходимость воспользоваться силою вулкана – будь предельно внимателен: она очень коварна и опасна. Даже её обладатель может пострадать из-за легкомысленного применения. Вот первая причина, по которой я долго медлил, давая тебе возможность немного окрепнуть и набраться опыта. Ты не думай, что я не доверял тебе – просто оберегал от потенциальной опасности.
Такие слова повергли Небройкона в состояние оцепенения. Он никогда не подозревал, что может стать настолько сильным, что собственные возможности могут привести к непредсказуемому исходу. Сколько длилось такое состояние, волчонок не знал, но всему приходит конец, и когда он смог справится с мыслями, он спросил:
- Учитель, скажи мне откровенно, кто-нибудь, кроме тебя, обладает этой огромной силой?
- Конечно же, мой мальчик, я не одинок, теперь этой силой обладаешь и ты.
- Прости, наставник, я не хочу показаться назойливым, но ты сам понимаешь, о чём я спрашивал. Не о собственном состоянии, а…
- Я всё прекрасно понимаю, волчонок, просто не хотелось вспоминать былое. Не очень приятно осознавать, кого ты потерял.
- ???
- Когда-то у меня был ученик, звали его Фаэкрон. Вот он имел эту силу в своём арсенале, но никогда не выпускал её на волю. – Политур замолчал.
- А где он сейчас? Почему я никогда не слышал о нем и не имел возможности познакомиться?
- Мне тяжело вспоминать события связанные с Фаэкроном. Пускай эта история остаётся в прошлом, не будем её теребить.
- Ну, пожалуйста, хоть немного. – Взмолился Небройкон. – Прости, учитель, но меня так и распирает любопытство. Неужели ты позволишь…
- Так и быть расскажу немного. Фаэкрон когда-то был моим первым помощником и самым лучшим учеником, но пришло время, и его место занял ты, маленький и совершенно беспомощный. Это пока всё, что я могу сказать. Надеюсь – придёт время, и ты сможешь узнать все подробности.
- Получается, нас поменяли местами?
- Не совсем: его забрали, а на освободившееся место поставили тебя.
- Наставник, но как же так…
- Хватит, Небройкон. – Резко прервал Политур. – Об этом поговорим позже, гораздо позже. Сейчас нужно делом заниматься. Бери парочку колдунов, и вперёд. Созывай вожаков-оборотней для серьёзного разговора и серьёзного задания. И, прошу тебя, без самодеятельности. Я тебя научу, что следует сделать потом. Иди же и собери всех, кто необходим.
* * *
Серьёзный разговор, как выразился Политур, больше походил на монолог. В основном говорил сам верховный жрец, а возгласы присутствующих грубо прерывались и виновники карались прямо на месте.
- Задача состоит в том, - лился голос из-под уродливой маски, - как можно быстрей уничтожить жалких людишек, обнаруженных нашей разведкой два дня назад. Очень хочется надеяться, что они находятся на прежнем месте и готовятся к нашему приходу, это было бы просто идеально, но… - Политур на мгновенье замолчал, а потом обратился больше к себе, чем к собравшимся. – Они хоть и люди, но иногда могут мыслить также как и мы. Поэтому, - голос жреца зазвучал громче и отчётливей, - обратите внимание на пресечение их норова и полное «успокоение». – Злорадный смех врезался в уши слушателей. – Я обращаюсь к вам, вожди! Выберите по сотне лучших воинов, я настаиваю, лучших, и приготовьтесь к походу. Вас поведёт Небройкон.
- Но, Политур, он же был во главе разведки и провалил задание. Разве после такого можно назначать его вновь? – Слабо возразил Скудрук.
Жрец резко обернулся и гневно посмотрел на гирота. Даже сквозь маску Скудрук ощутил уничтожающий взгляд колдуна. Под его воздействием раненная рука заныла с новой силой. Несмотря на великий соблазн ответить как можно жестче, Политур говорил очень спокойно:
- Послушай меня, отважный Скудрук, но сначала ответь. Ты желаешь отомстить людям за жалкое существование своего народа?
- Всем сердцем своим. – Незамедлительно последовал ответ.
- Тогда ты будешь делать то, что я скажу!!! – Яростно рыкнул жрец. – Или ты сам хочешь вести отряд?
- Даже в мыслях такого не было. – Превозмогая боль, процедил Скудрук.
- Запомни, делай то, что тебе говорят, и подчиняйся беспрекословно!
Боль в руке стала невыносимой. Скудруку пришлось стиснуть зубы и собрать всю свою воль в кулак, чтобы не проронить и звука.
- Я, конечно, не ободряю произошедшего, но и не позволю, кому бы то ни было изменить мои решения. – Уже совершенно спокойно произнёс Политур.
Пронизывающая боль в руке Скудрука мгновенно исчезла.
- И так, вернёмся к нашей теме. Небройкон поведёт отряд из пяти сот воинов. Он получил подробные указания, и я очень надеюсь на их беспрекословное выполнение. Если во всём порядок – успех будет на нашей стороне. Ваша задача: уничтожить людей и оборотней-предателей. Если этого не случится, а я допускаю и такую возможность, то, как можно быстрее, с помощью Небройкона, будет необходимо отправиться в бывший Говернаум и занять оборону. Исход боя до конца предвидеть невозможно, может случиться всё что угодно, поэтому нужны пути к отступлению. Я же со своей стороны попытаюсь присоединить к вам ещё два утерянных племени ваших братьев.
Послышались одобрительные возгласы.
- Ну, хватит-хватит, - с какой-то фальшивой застенчивостью продолжал Политур, - я человек слова и не зависимо от обстоятельств продолжаю поиск осколков некогда величественного народа, людей сумерек. Вам приятно чувствовать причастность к великому, а мне отрадно это величие соединить воедино. Однако мы отвлеклись. Хочу предупредить – держитесь подальше от медведей и рысей. С волками вы справитесь без особого усилия, но эти твари могут доставить немало хлопот. Если вдруг получится, как в прошлый раз, в драку не суйтесь, а сгруппируйтесь вокруг Небройкона, надеюсь, все знакомы с его волчьим обличием?
- Конечно. – Воскликнул Герек, вождь Лублузов. – Он единственный чёрный как зола.
- Вот и прекрасно. – Одобрительно покачал головой Политур. – Больше мне добавить нечего. Даже я не в состоянии предвидеть всего. Если что-то пойдёт не так, Небройкону дана команда действовать по обстоятельству. Надеюсь, вы поддержите моего юного помощника.
В ответ – молчаливое согласие.
- А теперь за дело, друзья мои. – Проговорил жрец. – Сбор у волчьей скалы через два часа.
Вожди отправились к своим людям, а Политур опять повёл Небройкона в тронный зал. Как только они остались наедине, жрец обратился к ученику:
- Мальчик мой, я поручаю тебе очень серьёзное задание. На первый взгляд оно выглядит пустяковым, но это впечатление обманчиво. Риск очень велик и ты должен понять это всем своим естеством. У меня к тебе одна единственная и очень настойчивая просьба – останься в живых.
- Но, учитель, я сейчас силен, как никогда, и в мои планы смерть не входит.
- Вот это, как никогда, меня и тревожит. Ты просто обязан, и поклянись прямо сейчас, что очень внимательно будешь контролировать новую силу. Если понадобиться – применяй колдовство, к стати оно тоже поднялось на новый уровень, но об одном прошу – не становись вихрем, ты ещё не готов к такому испытанию. Это очень опасно: он может запросто разорвать тебя на мелкие кусочки и в таком случае даже я буду бессилен.
Небройкон не без удивления посмотрел на учителя:
- Я, конечно, даю такую клятву, но неужели ты думаешь, что я способен погибнуть от людских рук?
- Волчонок, - с неуловимой нежностью продолжал Политур, - твои силы и умение не позволят погибнуть от оружия плебеев, но хорошо запомни, гибель твоя таится внутри тебя самого. Не дай ей вырвать наружу и овладеть тобой.
Как ни странно, но в эти минуты Политур выглядел простым любящим человеком, а не верховным жрецом тёмного пламени.
- Поддавшись минутной слабости, жрец не удержался то столь пугающего откровения:
- Ты единственное дорогое мне существо.
Какая-то, давно забытая теплая волна потекла по жилам Политура, но не надолго. Темная сила мгновенно заморозила попытку человеческой любви проникнуть в жестокое сердце. Небройкон не слишком обратил внимание на нежное проявление наставника, да и тот быстро привел себя в привычное состояние:
- Тебе задача ясна, волк? – Голос приобрёл былые нотки. Он прозвучал властно и жёстко.
- Да, наставник, я всё понял. – С той же сухостью ответил Небройкон.
- Если тебе не удастся обнаружить людей на прежнем месте – постарайся их догнать, Тольку не переусердствуй и не иди слишком далеко. В случае неудачи отправляйся в Говернаум и сделай из него непреступную крепость – нашу будущую столицу. Не зря же мы столько сил потратили для завоевания этой земли.
- Наставник, но на месте Говернаума сплошная лава.
- Мне кажется, ты хотел сказать застывшая лава?
- Ну, застывшая, что это меняет? Она там повсюду, строить то из чего?
- Не смышленый ты ещё. Внутри тебя таится сила вулкана, а лава, хотел бы я тебя спросить, чьё дитя? Смекаешь?
- Я всё понимаю, но как пользоваться силой для работы с застывшей породой, никак в толк не возьму.
- Не переживай, она сама тебе подскажет, только предупреждаю ещё раз – воздерживайся от соблазна, снова обратится вихрем.
- Я очень постараюсь.
- Не нужно стараться. Нужно делать.
- Хорошо, я сделаю.
- Вот это другой разговор, а теперь пора – время в путь.
Время, отведённое на сборы, пролетело незаметно. Триста воинов-оборотней терпеливо ожидали своей участи возле скалы, отдалённо напоминающей голову волка. Политур и Небройкон не заставили себя долго ждать.
- Друзья мои, - жрец впервые появился перед оборотнями с открытым лицом, - вы отправляетесь в поход. Уточняю – в боевой поход. Оставайтесь бдительными, и не отступайте от намеченной цели, от этого зависит многое. Я верю в вас и ваше мужество, и что бы хоть чем-то помочь, я нашёл средство переправить вас на место действия мгновенно, экономя силы на суточном переходе. Вам не придётся преодолевать весь путь пешком.
Словно из-под земли вокруг оборотней появились фигуры в масках и мантиях. Небройкон незамедлительно присоединился к воинам. Колдуны одновременно расставили руки и загудели. Подул лёгкий ветерок, принося лёгкую дымку серого тумана. Он собирался в единое целое, образовывая грозовую тучу прямо у ног; голоса колдунов набирали силу. Бессвязные слова слились в монотонно дребезжащий звук, а грозовая туча окутала отбывающих огромной спиралью. Повинуясь взмаху Политура, спираль начала вращение; ветер усилился, разрывая плотные серые слои на маленькие кусочки. Когда не осталось ни одного клочка тумана – подножие горы опустело. Только колдуны во главе с Политуром оставались на месте.
* * *
Некоторым оборотням местность была знакома: такая драка не забывается, но большинство здесь оказались впервые. Оправдались нежелательные предположения Политура: людей на месте не оказалось.
Немного ошалев от стремительного перемещения, Небройкон не сразу взялся исполнять роль командующего. Распоряжения посыпались немного спустя после прибытия.
- Вы, четверо, - указал он ближайших воинов, - оборачивайтесь и найдите направление бегства этих жалких трусов. Вы, – обратился Небройкон к группе слева, – обойдите все дома, обращайте внимание на всякую мелочь и чтобы ничего не утаилось от вашего взора. Если понадобится помощь – обращайтесь к братьям. Всё, пошли.
Получив задание, оборотни подчинились беспрекословно.
- Не думал, что мы опоздаем. – Смущенно проговорил Скудрук. Он специально говорил тихо, надеясь, что Небройкон не услышит, но…
- Я тоже не рассчитывал на это. – Услыхал вождь Гиротов от Небройкона. – Но ничего… - Командир задумался, - ничего, они простые люди, и мы превосходим их и силой и выносливостью и умением ориентироваться в лесу. Очень надеюсь, что этот факт поможет нам догнать беглецов и с честью выполнить задание.
Из осиротевших домиков доносился грохот: это были попытки оборотней излить свой гнев вместо людей на оставшейся утвари. Для осмотра селения много времени не понадобилось. Группа дознающихся вновь собралась возле Небройкона.
- Никого и ничего. – Доложил волчонку глава теодоритов Клумстук. – Селение покинуто как минимум сутки назад. Поверь моему опыту.
- Верю, конечно же, верю, и не очень рад такому известию. Ну, что ж, остаётся дождаться разведчиков с докладом. Какую весть они принесут?
Разведчики собрались почти одновременно.
- Говори Амздол. – Приказал Небройкон.
- Не очень приятную весть принёс я тебе командир. На востоке обнаружил только звериные следы, разумеется, свежие. Люди там ходили дней пять назад, не позже.
- Теперь ты, Миримот. – Небройкон переместил взгляд на другого разведчика.
- У меня новости не лучше. На юге в основном рысьи следы, между ними несколько медвежьих. Людские – отсутствуют вообще. Если люди Флиплис и двинулись в ту сторону, то значит, они умеют летать.
- Скверно. Очень скверно. – Тихо промолвил волчонок. – А ты, что скажешь, Дилойн?
- И я не скажу ничего утешительного. На западной стороне такой сильный медвежий запах, да и тропы они разворотили словно плугом, так, что о людских следах можно забыть. Я долго шёл по лесу, но кроме медвежьего безобразия не встречал ничего: толи люди взобрались к ним на спины, толи прыгали по деревьям, как белки, хотя не исключено, что они ушли в другую сторону.
- Ясно. – Уже с гневом в голосе зарычал Небройкон. – Может быть, ты порадуешь, Пермаркен?
- Сомневаюсь я. Боюсь, мне удастся только гнева добавить.
- Не бойся, говори.
- На север отправились наши, так сказать, братья. Да-да, вы не ослышались. На север отправились оборотни: взрослых двое или трое и детей около того. Следы путанные, но складывается впечатление – среди них есть раненный: шаг слабый и не уверенный, хотя…
- Ну, что ты тянешь, говори?
- Не слишком я доверяю таким следам: уж очень они явные. Можно предположить, что они оставлены специально для нас. Тем более, если я не ошибаюсь, среди них были и настоящие волки. Вот, пожалуй, и всё.
Повисла гнетущая тишина, все ожидали решения Небройкона.
- Люди покинули это место сутки назад. – Вслух рассуждал командир. – Они уже далеко, но это не самое страшное. Хуже то, что им удалось нас сбить с толку. Выбор не прост и вы это сами прекрасно понимаете. Разделится, значит потерять в силе, пойти по неверному пути – потерять время и, возможно, упустить их навсегда. Я взываю к вашей мудрости, люди-сумерек, как решите, так тому и быть. Ответственность за такое решение хочу разделить с вами. У вас немного времени на рассуждение, а потом решение примем вместе. Толпа загудела словно улей. Споров не возникало; каждый высказывался лишь после тщательного обдумывания своих слов. Никому не хотелось ошибиться, ведь, в самом деле, каждый понимал серьёзность сложившейся ситуации. Пока времени обсуждения Небройкон не ограничивал: он сам был погружен в тяжёлые раздумья.
- Да, конечно, братья мои. Я внимательно выслушаю все ваши предложения. – Выйдя из транса, ответил волчонок.
- Мы пришли к единому мнению. – Продолжал вождь гиротов. – Нужно идти на юг, по следам кошачьего отродья.
- Объясните подробнее ваше решение.
- Ну, во-первых, на запад ушли медведи, а, как всем известно, там находится залитый лавой Говернаум, к тому же это теперь наша территория. Есть мнение, что флипеи уже догадались об этом. Во-вторых, большие рыси могут нести на спине небольшого человека. Ребёнок как раз подойдёт. В-третьих, отпечатков слишком много, они запросто могли затоптать следы, впереди идущих людей, к тому же этот ужасный запах сильно сбивает с толку, ты и сам это прекрасно знаешь. Сумеречные пошли на север, и мы склонны считать это простым отвлекающим манёвром. За ними можно послать десятка два наших для справедливой мести за предательство. Думаю, этого количества хватит, тем более, по словам Пермаркена их трое или четверо среди которых калека, дети не в счёт. Вот наши объяснения.
Выслушав все внимательно, Небройкон закрыл глаза и вновь погрузился в раздумья.
- Ничего. Совершенная пустота. – Через время произнёс волчонок. – Не могу понять, почему ничего не вижу по сторонам. Будто кто-то или что-то мешает, но кто или что не понятно. Хорошо, будь, по-вашему, отправляемся на юг.
- А как же… - начал было Скудрук.
- Я всё понимаю. – Опередил его мысль Небройкон. – Бери пару десятков своих воинов и отомсти обидчикам. Я уверен, что ранивший тебя, среди них, но помни, в случае серьёзной опасности лучше отступить, а не геройствовать. Не забывай, вас всего два десятка и нашей помощи вы дождаться не сможете.
- Не сомневайся, командир, всё будет в порядке. В драку зря не полезем. Только есть один вопрос. Как мы смажем снова встретиться?
Небройкон задумался:
- Даю вам два дня пути в одну сторону. Если никого не найдёте – возвращайтесь на это место. Впрочем, в любом случае идите сюда. Обещаю, мы вернёмся за вами, только дождитесь. Ясно?
- Да, командир, я всё понял.
- Тогда в путь, и да поможет вам жар священного пламени.
-Ахора, ахора, ахора.
- Жду победителями.
-Отряд гиротов отправился по следам бывших собратьев, одолеваемый сильным желанием разорвать предателей на части. Остальные под руководством Небройкона готовились отправиться на юг, затаптывая волчьими лапами следы исконных врагов-кошек, пусть и больших.
ГЛАВА 37
Солин проснулся рано, и сам раздвинул занавеси на окнах. Отбрасывая тени на противоположную стену, в комнату впорхнули первые лучи, просыпающего Солнышка. Мальчик немного насладился картиной нового рассвета и подошёл к хрустальному шару. Несколько дней подряд он пытался научиться пользоваться этой штуковиной, но пока ничего не получалось, однако он твёрдо решил, что этим утром совладает с подарком Мурадока. Солин бережно взял шар в руки и что-то, приговаривая, поднёс его ко лбу, потом нежно погладил и водрузил на место. Затем расположил ладони по краям хрустальной сферы и для большего сосредоточения закрыл глаза. Немного погодя шар засветился, будто заблудившийся лучик Солнца пытался вырваться из глубины хрустального плена. Ещё немного усилий и ровный свет заполнил внутреннее пространство хрусталя. Свечение приобретало яркость, а воображение Солина – глубину. Наконец стекло приобрело прозрачность и предоставило взору картинку: комнату Ариверы. От восторга царевич захлопал в ладоши. Разглядывая шарик с разных сторон, Солин мог наблюдать любое место помещения. Лицо Ариверы возникло так внезапно, что Солин вздрогнул от неожиданности.
- Солин, это ты? – Удивилась девочка. – А я думала это шарик так играет со мной.
Каждое слово мальчик услышал очень отчётливо, хотя они звучали внутри головы.
- Вот это подарок. – Изумлению Солина не было предела. – Вот так учитель. Одарил, так одарил.
- Что ты об учителе бормочешь, а? Разве ты не со мной разговариваешь? – Недовольно воскликнула Аривера.
- Ариверочка, ты слышишь мои мысли? Ещё больше удивился Солин.
- Какие мысли? Кричишь как разбалованный ребёнок. У меня даже в ушах зазвенело.
- Прости меня, пожалуйста, не хотел сделать плохо, - продолжал посылать мысли царевич, - просто хотел первым поздравить тебя с днём рождения, но видно опоздал. Ты уже не спишь, и твоя няня опередила меня, наверное.
- А вот и не угадал. Питагора ещё не приходила, и ты успел поздравить меня первым. Вообще-то я ещё спала, меня шарик разбудил. Смотри, я даже не переоделась.
Аривера сделала несколько шагов назад, и Солин смог увидеть её в полный рост. Девочка говорила правду, на ней всё ещё была надета пижама.
- Если ты смог меня поздравить первой, значит, и я могу сделать это. – Развеселилась царевна.
- Да, Вера, конечно можешь.
- Поздравляю тебя, Солин. Сильно-сильно поздравляю. А, почему ты назвал меня Верой?
- Ну, так, чтобы короче было. Аривера – длинное имя…
- А, ясно, но родители, когда короче хотят, зовут меня Ривой.
- Если хочешь, и я тебя буду Ривой звать, только мне больше нравится Вера.
- Зови, как хочешь, я не обижусь. Вера тоже очень красиво. А как мне тебя называть? Правда Солин не очень длинное имя, но мне тоже хочется что-нибудь придумать. Ну, скажи, как? Сол или Лин.
- Как захочешь, так и называй, - рассмеялся мальчик, - та же разрешила мне выбирать, я поступлю также.
- Тогда Лин или Лини, а то Сол звучит слишком грубо.
-Ну, Лин так Лин, я согласен.
Девочка запрыгала от удовольствия:
- Ты настоящий друг, но всё-таки Солин это очень красиво и тебе не подходят другие имена, я просто пошутила.
- Спасибо, Верочка, мне очень приятно, что тебе нравится моё имя.
- Не за что, Солин, мне только твоё имя нравится, ты мне весь нравишься.
- И ты мне тоже.
- А как тебе удалось шарик засветить? Это так красиво. Я совсем не знала, что он может светиться, а потом тебя показывать.
- Я тебе потом расскажу, и научу, как это делать. Ты сама сможешь его засветить и увидеть меня.
- Правда-правда? И у меня получится?
- Конечно, получится. Я просто уверен в этом. Это так просто, сама увидишь.
- А, когда ты ещё засветишь шарик?
- Если ты будешь возле шарика, увидишь сама, если нет – я тебя предупрежу, как раньше. Помнишь?
- Конечно, помню. Я уже большая и ничего не забываю, но лучше мне всё время носить шарик с собой, тогда я точно не пропущу твоего появления.
- Верочка, не нужно всё время носить шарик с собой. Он не совсем маленький и не очень легкий, да и взрослые могут меня в нем увидеть, если ты будешь рядом с ними. Давай пока не рассказывать им об этом. Пусть это будет нашей тайной. Мы, конечно, потом все расскажем, а пока…
- Ладно-ладно, я поняла. Нельзя взрослых так удивлять. Я помню, когда папа и мама узнали, что мы говорим с тобой в голове, они такие смешные стали, потом не верили долго. Мне было обидно. Я говорила правду, а слышала только: «Не выдумывай» или «У ребёнка бурное…» - ну…ну…как его, слово вспомнить не могу, а воображение, вот. Хотя я не очень понимаю, что такое «воображение», и что такое «бурное», но всё равно обидно.
- Вот видишь, чтобы снова такое не произошло, мы пока никому, ничего не скажем.
- А Мурадок, наверное, знает. Это, ведь его подарок.
- Не волнуйся. Раз он подарил, значит, он на нашей стороне и тоже сохранит эту тайну.
- Да, наверное. А ты знаешь, мне сегодня Земана приснилась. Она такая красивая.
- Ты, что же на балу её видела?
- Не-а, в лесу, но Земана всегда красивая, даже в жилете и брюках.
Пришло время Солину задавать вопросы.
- Вера, а можешь подробнее свой сон рассказать? Или ты его не помнишь?
- Я же тебе говорила, Солин, неужели ты не помнишь? Я уже большая и запоминаю все. Если хочешь, то я расскажу весь сон, только ты не перебивай. Ладно?
- Хорошо-хорошо, я тихонечко слушать буду.
- Тогда слушай, и помни, не перебивать, ты обещал.
- Помню-помню, только ты все-все расскажи. Мне очень интересно.
- Я начинаю. Слушай.
Солин демонстративно прикрыл рот ручками и моргнул в знак согласия.
- Значит так. – Начала Аривера. – Этой ночью мне приснилась Земана, и не в бальном платье, как ты думал, а в безрукавке и брюках, но не в лесу, как я сказала вначале. Они с Аребом были в каком-то селе: знаешь, маленькие домики, деревья с яблоками и грушами, коровки и много ещё чего. Так вот, шли они по селу, а на них все смотрели, и что-то на ушко друг другу говорили. Так смешно.
Потом одна тётя возле забора их и спрашивает:
- А, что вы тут делаете? Заблудились, наверное? Что-то я раньше вас здесь не видела.
А Земана её и говорит:
- Может, и заблудились, я, и мой товарищ ищем векового…- девочка закрыла глаза и сморщилась.
- Представляешь, Солин, я опять слово забыла. А-а, вот, ищем, говорит, векового стража. Я большая и всё помню, только вспоминаю не сразу.
Солин готов был разразиться смехом, но сдерживал себя изо всех сил, чтобы не обидеть подругу.
- Вековой страж, - продолжала Аривера, это такое дерево большое. На нем ещё желуди растут, вот.
«А, зачем вам страж понадобился?» - Спросила тётя.
«Мы там должны встретить друзей. Они сами не найдут дорогу» - Ты знаешь, Солин, в моём сне всё время говорила только Земана, Ареб получился какой-то не разговорчивый. Ну, слушай дальше.
Тогда тётя им и говорит:
- А вы знаете, что страж стоит у самого кордона Биранды и охраняет наше спокойствие. Его нельзя беспокоить. Если пообещаете, что не причините ему вреда – я расскажу, как найти его.
- Конечно, обещаем. Нам тоже спокойствия хочется. – Ответила Земана.
- Тогда слушайте.
Она начала говорить шепотом, тихо-тихо, так, что я ничего не слышала, хотя это был мой сон.
Тетя, что-то говорила, и всё время куда-то показывала. Вокруг них постоянно бегал мальчишка, и как только разговор закончился, он заговорил сам.
- Хотите, я вас к стражу отведу, а то ещё заблудитесь?
Но тетя нахмурилась и попросила его не совать свой нос в чужое дело. Мальчик убежал, а Земана сказала тёте «спасибо», и они с Аребом пошли дальше. И тут заговорил Ареб. Даже во сне я удивилась. Оказывается и он может говорить. Он спросил Земану:
- Зачем нам «вековой страж» понадобился? И почему ты уверена, что флипеи придут именно туда?
- Просто меня предупредили. – Ответила Земана.
Хотелось бы тебе, Солин, рассказать, как они шли к этому дереву, но я и сама не видела. Они просто сразу оказались возле него. Оказывается оно стоит или растёт, не знаю как правильно, в поле. Ну, знаешь, там ещё травка растёт, цветочки всякие, а других деревьев нет. Вот, что такое поле. Они там и сидели, стоили, и ходили вокруг дерева, пока не появились какие-то люди, но они не все подошли к Земане и Аребу, а только тётя с красивой большой кошечкой, у неё ещё кисточки на ушках и пятнышки на шубке, и взрослый мальчик. Тетя сразу стала обнимать Ареба, а он её. Наверное, скучали друг за другом, прямо, как мы с тобой. Потом она обратилась к нашей Земане:
- Я, Флипис…
Нет-нет, подожди. Сейчас вспомню, как правильно. Фли-п-лис. Вот, как она сказала. – А это Грем, он привёл нас сюда.
- Приятно познакомиться. – Ответила Земана и сразу обратилась к мальчику. – Как ты узнал, что мы вас будем ждать именно здесь?
- Меня предупредили. – Ответил он.
Правда, смешно. Грем точь в точь повторил слова Земаны, когда она отвечала на вопрос Ареба. Потом Фли-п-лис, вот имя трудное, махнула рукой и тогда все остальные подошли к дереву. Там и детки были. Почему-то все стали обнимать Ареба, а когда закончили – пошли куда-то. Куда я не знаю, не успела досмотреть: шарик разбудил. Ну, как, нравится мой сон?
- Очень хороший сон. Он, в самом деле, мне очень понравился. И ты так хорошо его рассказала. В первый раз, только не обижайся, пожалуйста, у тебя получилось хуже. А теперь ты просто молодец.
Девочка расцвела от радости:
-А чего мне обижаться, тогда я ещё маленькая была, а сегодня уже большая. Я же расту и учусь.
- Я тоже расту и учусь.
- Как здорово, что мы вместе растём и учимся. Ой, давай заканчивать. Я уже слышу шаги Питагоры. Она скоро войдёт в комнату. Если мы хотим сохранить наш секрет, Питагора должна найти меня в кроватке, а шарик должен быть пустой. Ещё раз с днём рождения. Я побежала. – На прощание Аривера успела послать Солину воздушный поцелуй и исчезла с поля зрения.
Солин отошёл от шара, и тот опять стал прозрачным. Чувство гордости переполняло маленького царевича. Он один, без помощи наставника смог разобраться с хрустальным шаром.
* * *
День казался бесконечно длинным. Не смотря на многочисленных гостей, бесчисленные поздравления, и большущую гору подарков, время для Солина тянулось очень медленно. Ему не терпелось вновь подойти к хрустальному шару. Слова Ариверы подтолкнули его к мысли, что именно он обязан предупредить и Земану, и Гремпела о месте их будущей встречи, а шар должен был в этом помочь. Хотя Гремпел и раньше улавливал мысли Солина, но не всегда и не очень отчетливо, а Земану мальчик подготовил к этому и без шара, но так будет легче и надёжнее. По догадкам Солина, шар увеличивал силу мысли и, в тоже время, помогал найти нужного человека, прилагая меньше усилий.
Благодаря всеобщему веселью, никто не заметил озабоченности царевича. Почти никто. Как царевич не пытался, он не смог укрыться от всевидящего взора наставника. Мурадок сразу заметил озабоченность мальчика, но вида не подавал, продолжая внимательно наблюдать за царевичем. Когда Солину представилась возможность проститься с гостями, он сделал это с нескрываемым удовольствием и мигом направился в свою комнату. Мурадок успел догнать, отправившуюся за мальчиком, Клейлу и запретил заходить к Солину. – Пусть занимается тем, чем хотел весь день. – Прошептал старец. – Не будем ему мешать. Сегодня ему всё позволено. Сегодня его день. – Успокаивал мудрец встревоженную няню.
Солин просто влетел в комнату и незамедлительно бросился к шару. Увидеть Земану удалось не сразу: волнение и путаные мысли мешали сосредоточению, но после нескольких попыток он добился успеха. Земана и впрямь выглядела прекрасно. Не обращая внимание на окружающую обстановку вокруг путешественников, Солин принялся за дело. Он изо всех сил старался передать девушке мысли с описанием «векового стража», деревне и женщине, которая укажет путь. Напряжение было такое, что мальчик полностью взмок. Смогла ли Земана уловить и понять мысли, Солин не знал, но он отчетливо видел, как девушка остановилась и до конца передачи стояла неподвижно словно дерево, а когда всё закончилось – вновь возобновила движение. Ареба поблизости не было, да это и не важно. С Гремпелом получилось легче: мысли царевича успокоились, да и Грем не первый раз получал такие послания. Дело усложнило не знание Солина дороги к «вековому стражу» со стороны движения флипеев. Мальчик подробно описал само дерево, и местность на котором оно растет, Земану и, на всякий случай Ареба, хотя его знали все флипеи. Царевич надеялся, что волчье чутьё и опыт разведчика помогут молодому грокху. Надежду вселяли и слова Ариверы. Она же видела встречу, значит, так тому и быть. Солин безоговорочно верил просыпающимся способностям маленькой подружки.
Последний вызов – Аривера. Солин извинился за краткость, пожелал девочке спокойной ночи и попросил предупредить отца о приближающихся гостях – флипеях. Объяснять ничего не стал, простился и отошёл от шара.
Только теперь царевич почувствовал облегчение, он приблизился к окну и стал любоваться первыми звездами – предвестниками ночи.
Когда в дверь постучали, Солин не отреагировал: мальчик привык, что после стука сразу кто-то заходит, он продолжал наслаждаться видом небесных жемчужин. Стук повторился вновь. Тогда Солину пришлось ответить.
- Заходите. Прошу вас.
Дверь отворил Мурадок.
- Учитель, почему ты не зашёл сразу? – Изумился царевич. – Раньше такого не было.
- Мальчик мой, - улыбнулся старик. – Ты же занимался важным делом, и я хотел убедиться, что ты уже освободился.
- Да, наставник, ты как всегда прав, я делал кое-что. Хочу сказать тебе о приближении флипеев к Биранде.
- Знаю, Солин, знаю. – Покачал головой Мурадок.
- Но, откуда? – На лице мальчика отразилось искреннее удивление.
- Ты сам об этом говорил. – Не переставал удивлять мудрец.
- Скажи мне, пожалуйста, когда я мог тебе это сказать, если мы целый день совсем не говорили?
- Правильно, мы целый день не говорили, но ты это сказал совсем недавно.
???
- Видишь ли, мой мальчик, ты воспользовался шаром для передачи мысли. Хвалю за сообразительность и упорство в овладении этим искусством, но, как бы лучше выразится, ты это сделал не совсем правильно.
- Но, Мурадок, у меня же всё получилось. Я ведь смог…
- Получится то, получилось, а вот смог ты не всё. Ты так увлёкся, что все маги Дакарана услышали твоё послание.
- Неужели? – Мальчик не на шутку испугался. – Значит, мой секрет раскрыт.
- Не бойся, Солин, я пошутил. Все, конечно, не слышали, но я да. Не буду кривить душёй, я готов был к этому, но не может послужить тебе оправданием. Нет, не подумай, что я тебе высказываю, ты ещё многое не знаешь, да и я не предупредил, просто считай это происшествие очередным уроком. Знаешь, почему у тебя не сразу получился «вызов»?
- Ну, наверное, из-за волнения не смог хорошо представить того, кого хотел видеть.
- Да, это тоже сыграло свою роль, но не главную. Главное совершенно в другом. Ты «разбрызгивал» мысли во все стороны, и они не могли действовать на шар нужным образом, а вот когда этих «брызг» накопилось достаточное количество, сила хрусталя проснулась. Однако ты затратил большие усилия. Сам заметил усталость после общения, не так ли?
- Да, есть немного. – Смутился мальчик.
- Вот видишь. Так ты совсем ослабеешь за несколько раз и потом долго не сможешь шариком воспользоваться.
- А, что же мне делать? Я так хочу чаще видеть Ариверу. Ты ведь для этого нам шарики подарил? – Солин надул пухленькие губки.
- Не печалься, малыш, я сейчас всё объясню, и надеюсь, ты больше не повторишь сегодняшней ошибки. Слушай внимательно и запоминай, хотя, о чём это я, ты ведь всё время так делаешь. Первым делом тебе очень ярко и отчётливо нужно представить человека или место, которое хочешь увидеть. Затем, также ярко, представь, как сама мысль превращается в тоненький лучик, и только после этого посылай её в самый центр шарика. Посылай всю без остатка, лучик должен полностью внутри оказаться. Вот тогда шар среагирует сразу и не только передаст, но и защитит твоё послание своей магической силой. Его никто не сможет «подслушать».
- И даже ты?
- Даже я.
- Учитель, можно я попробую?
- Не только можно, нужно, однако не сейчас. Ты и так много сегодня сделал, и как я вижу, изрядно устал.
- Нет, я не устал, честно, совсем не устал.
- Солин, не престало тебе капризничать. Тебе нужен отдых. Пообещай, что сегодня к шару не подойдёшь, иначе я унесу его.
Толи слова Мурадока подействовали, толи царевич вспомнил наставления Криниса, но спорить не стал. Он, не задумываясь, пообещал мудрецу выполнить его просьбу и был твердо намерен выполнить обещание.
- Вот и хорошо. – Очень ласково проговорил довольный Мурадок. – А сейчас ложись спать. Я позову Клейлу, она поможет переодеться.
- Не нужно, учитель, пусть няня отдыхает. Я сам со всем справлюсь.
- Будь по твоему, только разреши мне помочь снять покрывало с кровати, ведь оно такое большое.
- Спасибо, от такой помощи не откажусь.
Когда Мурадок уходил, царевич уже спал. Клейла намеревалась войти к Солину, но мудрец опять её остановил.
ГЛАВА 38
Следы, по которым Скудрук повёл отряд, не давали покоя. В самом начале преследования глава гиротов ликовал и чуть ли не прыгал от восторга, как маленький мальчик. Следы приносили радостные вести: убегающие сильно устали, в добавок, с раненным на руках. Близкая победа кружила голову. Вожак как мог, приближал час расплаты за предательство. Вот он его звёздный час. Политур по достоинству оценит его рвение и тогда награда обеспечена. Так продолжалось совсем недолго. Уже через несколько километров погони сомнения пробрались в голову Скудрука. Ещё недавно слабые и перекособоченные следы приобрели уверенность. Уже не видно прихрамывание и волочения ног. Вот следы перешли в волчьи и стали кружиться по всему лесу; то, уходя вправо, то – в лево, то, возвращаясь назад, теряясь в густом кустарнике. Попадались места, где следы просто исчезали, будто их обладатели взмывали в небеса. Не один раз приходилось прочесывать местность, чтобы обнаружить следы вновь. Это изнуряло и изматывало преследователей. Гнёв все больше и больше наполнял Скудрука и его людей, а это не самый лучший помощник. Дальше – больше. Следы начали расходиться в разные стороны, гиротам пришлось разделиться. Через продолжительное время они вновь встретились на одной тропе. Это была последняя капля терпения Скудрука.
- Стойте! Остановитесь все! Хватит! – Он просто захлёбывался от бешенства. – Скажите воины славного племени гиротов. Известен ли вам почерк запутывания следа?
Все только закивали головами, хотя у некоторых ещё остались силы пробормотать невнятное угу.
- Вижу, что многие узнали его. Это же Тремпелин. Жаль, что мы упустили его тогда. Эта ошибка может нам дорого обойтись. Зная его умение, будь он не ладен, самое разумное – прекратить поиски. Всё равно ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Думаю, возражений не будет, хотя очень хочется вцепиться ему и его попутчикам в глотки. А попутчики тоже оборотни и молодые и даже дети. Видно, Тремпелин ни на мгновенье не сомневался в своём превосходстве, раз за собой мелюзгу поволок. Всё, поворачиваем назад.
Возвращение лёгким не оказалось. Идя по запутанному следу, гироты сами потеряли ориентацию. Нужно было возвращаться по своим следам, но дождь, пусть и не продолжительный, сильно осложнил задачу. Впереди неизвестность, сзади неуверенность. Ещё ни разу в жизни Скудрук не попадал в такую нелепую ситуацию. Мысль о награде Политура сменила другая: «Как бы ни попасть под горячую руку». Выбор совсем невелик.
* * *
- Вперёд, мои отважные воины. На этот раз мы сделаем всё для нашей победы. Разорвем всех кошек и не пощадим людишек, прячущихся за их спины и запахи. Нам, просто необходимо сделать это. – Пылкая речь Небройкона лилась средь покинутого посёлка.
- Веди, командир! – Слышалось со всех сторон.
Охваченные чувством собственной важности и непримиримости ни к кому другому, оборотни впитывали каждое слово Небройкона.
- Передовой отряд поведешь ты, Клумстук. – Каждое слово волчонок говорил громко и чётко. – Вам необходимо обратиться прямо здесь и внюхиваться в каждый след, в каждый опавший лист, в каждую веточку. Знаю, запах рыси приятным назвать нельзя, но по-другому не получится.
- Знаю, командир, но постараюсь сделать всё в лучшем виде. – Заверил Небройкона Клумстук, потом повернулся к толпе. – Мне нужно три десятка отчаянных голов. Сначала добровольцы – потом выбираю сам.
Добровольцев оказалось намного больше требующегося числа, так, что всё равно пришлось делать отбор.
Небройкона тешило такое рвение подчинённых.
- Теперь мой выбор. – Произнёс волчонок.
Воинство загудело. Какой же мог быть выбор командира, а главное для чего? Небройкон обвёл взглядом свою армию. Смотрел неспешно, вглядываясь каждому в глаза и при этом, что-то бормотал. Через некоторое время он указал на троих сумеречных:
- Подойдите ко мне.
Те повиновались молча.
- Вас, Тагир, Тигрот и Сутур, я оставляю в этом лагере.
- Но, командир, чем мы провинились? – В один голос взмолились оборотни. – Мы и здесь. Почему? Наше место впереди, а не на задворках, или вас не устраивает наш опыт и сила?
- Вот именно опыт и сила предопределили ваше положение. Наши братья ушли в другую сторону, и никто не может сказать, как закончится их поход. Как вы все знаете при любых обстоятельствах они вернуться именно сюда. Ваша задача ждать. Дождаться и встретить Скудрука с воинами. Я вас оставляю как самых опытных воинов и умелых охотников, потому, что вам помощи ждать не откуда. Если, что случится вы, можете надеяться только на свои силы. В отличие от всех остальных. По этому – именно вы. Сложно сказать, что ожидает вас одних в этом лесу. Очень надеюсь на ваш опыт и умение. Дождитесь не только Скудрука, дождитесь нас. Желательно это сделать живыми. Вам всё ясно.
- Ясно, куда же ещё яснее.
От таких слов у выбранных остаться самолюбие взыграло с такой силой, что они уже считали – важнее задачи быть не может. Вперёд выступил Сутур.
- Мы постараемся оправдать твои надежды, командир. Правда, ребята?
- Костьми ляжем, но исполним. – Прозвучало в ответ.
- А, вот костьми ложиться совершенно не обязательно. Вы нам нужны живыми. – Подлил масла в огонь Небройкон. – Так, что будьте любезны, встретить нас на двух ногах или четырёх лапах. Смех прокатился по отрядам, а Небройкон продолжал.
- И так. Клумстук с отрядом отправился по следу, оставляя нам свой. Время и нам в путь. Пусть же помогает нам Тёмный Хозяин в нашем нелёгком деле. Вперёд мои воины! Пора браться за настоящее дело!
- Ахора! Ахора! Ахора! - Отбилось эхом от деревьев, и тёмная армия пустилась в погоню.
В начале пути, как и отряду Скудрука, задача казалась совершенно простой. Правда, очень сильно донимал рысий запах, но потом начали появляться и другие осложнения, хотя, на первый взгляд, это было приближение к цели. Время от времени между кошачьими следами начали появляться и людские. Такая находка радовала и подзадоривала передовой отряд. То и дело Клумстук отсылал то одного, то другого воина с донесением. Те возвращались приободренные пылкими словами Небройкона. Наполненные чувством важности выполняемого задания, разведчики не жалели сил.
Следы вывели на крохотную лесную лужайку, от которой тропинки расходились по трем сторонам, не считая той, откуда пришли преследователи. Вот на этом месте начались трудности. На полянке было много людских следов и, даже, три или четыре потушенных кострища. Эта находка привела в дикий восторг весь отряд разведчиков. Все радовались правильности выбранного направления, но веселье продлилось недолго. Обнюхав каждую пядь лужайки, оборотням пришлось принять людской вид и собраться на совет.
- Что делать будем, Клумстук? – Спросил его помощник. – Следы людей расходятся в разные стороны. И туда, и туда, и туда. – Он по очереди указал рукой в трёх направлениях. – Рыси пошли и с теми, и с теми и с третьими. За кем гнаться будем?
- Вот задача, так задача. – Клумстук стал мрачнее грозовой тучи. – Уримбек, беги, что есть силы, к Небройкону. Объясни ситуацию и попроси поторопиться. Ждать некогда. Каждая минута отдаляет нас от цели.
Не успел вожак договорить, а молодой волк уже скрылся за деревьями.
- В нелепую ситуацию мы попали, братья. Да, нас много, но даже для такого количества разделение нежелательно: неизвестно, что в себе таят эти тропы. Пока наши основные силы на подходе – всем отдыхать, и давайте определимся сразу, кто, в случае разделения, в какую сторону направиться.
Клумстук зашел под крону раскидистого дерева и примостился на траву, опираясь спиной о ствол лесного великана. Начал накрапывать мелкий дождик. Даже погода не предвещала ничего хорошего. И все же, до прихода основного состава разведчики смогли немного передохнуть.
Лужайка наполнилась людьми до отказа, но всем места не хватило. Некоторым пришлось оставаться под сенью деревьев. Небройкон, как и положено занимал центральное место. Он жестом подозвал Клумстука и посмотрел ему прямо в глаза. Тому показалось, что взгляд командира проник в самое сознание.
- Правдива, ли весть, принесённая Уримбеком? – Тихо, но очень отчётливо спросил волчонок.
- Да, командир, совершенно верно. Следы расходятся по трём сторонам, как рысьи, так и людские. – Славно во сне прошептал Клумстук. – А, через какую-то сотню шагов, людские исчезают вовсе.
- Много ли людей идут? – Продолжал допрос Небройкон.
- Нас больше в десяток раз.
- Что скажешь о кошках?
- С этим трудней. Они так невыносимо пахнут, да, в придачу все одинаково, так, что затрудняюсь сказать, толи два десятка, толи две сотни. Одно скажу точно, как ты и предполагал, они прекрасно перебивают человеческий запах.
- Значит, ты говоришь, людей намного меньше, чем нас.
- Да, командир, намного.
- Это радует. Если они рискнули разделиться, то нам тем более удастся сделать такое. – Вслух размышлял волчонок, а Клумстук, в это время, пришёл в обычное состояние. – Нас четыре с половиной сотни. По сто пятьдесят воинов в одну сторону. Каждая отдельная часть превышает их первоначальное количество. Впереди каждого отряда пойдет разведка Клумстука. Надеюсь, не придётся долго ждать, пока ты разделишь своих людей.
- Командир, мы уже всё решили и готовы выступить немедленно. – Бойко доложил предводитель разведки.
- Я благодарен вам, храбрые разведчики за оперативность. – Потом Небройкон обратился ко всему воинству. – Даю пол часа на отдых. За это время вождям основных сил решить, кому в какую сторону отправляться. С кем пойду я, скажу позже.
Никто даже не мог предположить, что твориться в мыслях Небройкона, а тот всё время пытался телепатически нащупать наставника и посоветоваться, но все попытки не приносили успеха. Будто бы какая-то непреступная стена отделяла жреца от воспитанника. Небройкону пришлось самому принимать решение. Он лихорадочно обдумывал следующий шаг: «Мы пришли с юга. Три дороги ведут в разные стороны. Одна на север, другая на восток, третья на юго-запад. Возможно, юго-западное направление можно игнорировать, но проверить не мешало бы. Дальше на север, если я не ошибаюсь – Неверия, но впереди бывшие поселения зармандцев. Это, хоть и не закреплённая, но уже наша территория. Она самая безопасная. Пойду-ка я на восток. Там может быть очень «жарко». Решено – на восток».
Когда Небройкон вышел из раздумий, его воины были готовы выполнить любое распоряжение.
- И так, решили, кто куда направляется? – Обратился к вождям волчонок.
- Решили, командир. – Один за всех ответил вождь картанавов Бидир. Хоть он и был самым молодым вожаком, но далеко не самым глупым. – Я поведу свой отряд на восток, Сулейкорн – на юго-запад, а Маломесу достался север. Не угодно ли тебе сказать, чей отряд ты возглавишь
- Да, я скажу. Я отправляюсь с тобой, Бидир, иду с вами на восток, но прежде чем мы разделимся, слушайте все внимательно. Особенно это касается тебя, Сулейкорн. По моему мнению, юго-западное направление не очень интересно, но его всё равно нужно проверить. Даю пол дня пути в одну сторону. Если ничего полезного не найдёте – быстро возвращайтесь на эту лужайку, делитесь на две группы и догоняйте остальных. Сам разберешься, кого в какую сторону посылать.
- Понял. – Коротко ответил Сулейкорн.
- Но это касается не только Сулейкорна. Это касается всех, и тебя Маломес и меня, конечно же. Теперь в путь, по следам разведчиков. Надеюсь, они уже начали действовать.
- Совершенно верно, Небройкон. Они ушли, не дожидаясь твоего распоряжения.
- Молодец, Клумстук, знает своё дело.
Воины темных опять разделились.
ГЛАВА 39
Тагир сидел на поваленном стволе старого дерева и от скуки играл острым ножом. Вот уже несколько дней, как их покинули в последнем пристанище флипеев ожидать возвращения войска. Все трое изнывали от безделья и неизвестности. Первый день они активно готовились к нападению, устраивая место засад и пути к отступлению. Второй – дозором обходили крепость и прилегающую местность, даже пытались соорудить подобие наблюдательной вышки, но густая листва совершенно закрывала обзор сверху. Постепенно боевое рвение отошло в сторону, и воины поостыли. Они уже не бросались в сторону случайного шороха листьев или треснувшей веточки, совершенно безбоязненно разводили костер и перешли с шёпота на нормальный разговор. Всё вокруг подтверждало их одиночество. Почётное задание превратилось в скучное препровождение времени. Разве, что пищу приходилось добывать, а это занятие забирало времени много. Дичь исчезла, как по взмаху волшебной палочки. Приходилось довольствоваться ягодами и съедобными кореньями. Одному обеспечить троих довольно сложно, вот и порешили, двое идут в лес, а один остаётся на месте. Теперь подошла очередь Тагира выполнять обязанности дозорного. Как он не любил одиночества. С самого раннего детства он боялся оставаться один. Когда-то его, ещё совсем ребёнка, умудрились оставить в глухой чаще леса. По незнанию маленький Тагир не остался на месте, дожидаться пока его найдут, а решил самостоятельно добраться к своим. Несколько дней к ряду он звал на помощь в перерывах жутких приступах рыдания. Ужас полностью завладел маленьким мальчиком. Несколько раз он выходил к поселениям, но, опасаясь людей, обратно уходил в лес. Сколько времени заняли его скитания, Тагир не считал, но, в конце концов, его полностью обессиленного нашли и отнесли в родной посёлок. Ещё долгое время мальчик не решался покидать родной кров, но, даже пересилив детский страх, он до сих пор ненавидел одиночества. В отважном оборотне по сей день жил маленький, до смерти испуганный, мальчик, и этот факт приходилось скрывать самым тщательным образом.
Вот и сейчас, метая нож в ствол векового дерева, Тагир пытался успокоиться. Перемены постигшее его в последнее время не очень радовали лублуза: он не совсем одобрял действия сородичей и не понимал необходимости полной покорности Политуру. Какое-то непонятное чувство подсказывало Тагиру ошибочность суждений представителей его племени, но страх остаться в одиночестве заставлял находиться рядом с ними. Хотя и он сам не уберёгся от внутренних изменений. Под воздействием колдунов и в окружении братьев он становился злым и напористым, но стоило ему остаться наедине с самим собой, в нём снова просыпался малыш, жаждущий ласки и внимания.
«Как это могло произойти?» - Часто задавал себе вопрос Тагир, а ответ, почему-то не торопился. «К чему это может привести?» - Тревожился оборотень, но всеми силами отгонял от себя представляющуюся картину. «Как же было прекрасно в кругу верных друзей, а не среди слепых фанатов. Как смог этот черный жрец завладеть сердцами моих братьев? Ну, почему? Почему они слепо ему подчиняются? И я, как последний трус, оградившись чувством кровного родства, следую за тёмными помыслами самодовольного юнца. Мама, мама, как хорошо, что ты не видишь моего позора. Как хорошо, что ты вдали от нас. В мире духа тебе, должно быть, спокойно и легко. Мама, но я…я задыхаюсь от вранья и тяжкой ноши…ноши ненависти и гнева…помоги, мамочка…мне страшно. Я опять заблудился, но не в лесу, а в собственных чувствах. Меня страшит одиночество, но именно такая участь постигает твоего сына. Среди собратьев, и не только лублузов, но и гиротов, грокхов, корапилов, картанавов, теодоритов, нас оказалось так много, я все равно остаюсь один. Чёрная туча захватила сердца оборотней, я с ней не в силах совладать. Скудрук погнался за нашими братьями. Он называет их предателями, но в чем их предательство? В том, что они остались верными себе и сумели не пустить мрак в душу? В том, что они предпочли злу добро? Но ведь это неправильно. Нельзя ненавидеть другого только потому, что он мыслит не так. Нельзя преследовать и желать гибели, идущих по иному пути. Я молю, молю тебя Творец: не дай Скудруку настигнуть спасающихся братьев. Помоги им преодолеть все препятствия и уйти от погони. Пусть хоть они останутся верны себе, а я…пуская я и дальше остаюсь один…».
- Тагир, не думай так, ты не один. – Пронеслась мысль в голове. – Благодаря твоему умению оставаться в душе и мыслить, как маленький мальчик, ты не совсем поддался тёмному колдовству. Ничего не бойся. Соберись с силами и покинь это место, покинь одурманенных родичей и друзей, они тебе не помогут. Иди туда, куда сердце подскажет, и будь, уверен – больше ты не заблудишься.
- Кто ты? – Всполошился Тагир. – Почему я слышу тебя, а видеть не могу? Как тебе удалось проникнуть в мои мысли? – Тагиру казалось, что он кричит во весь голов, но уста не проронили и звука.
- Я тот, кто желает тебе добра и света. Я…
- Тагир, ты спишь, что ли? – Голос раздался откуда-то сбоку. – Хорош охранник, ничего не скажешь, приходи и бери голыми руками.
Воин повернулся на звук. Перед ним стояли Тигрот и Сутур.
- Вы уже вернулись? Так быстро? Неужели нашли заросли ягод? – Без остановки выпалил Тагир.
- Какие там ягоды. – Ответил Сутур. – Ты лучше туда посмотри. – Он махнул за спину. – Вот нынче какие «ягодки» встречаются в лесу.
Тагир перевёл взгляд в указанную сторону, и противоречивые чувства охватили его сердце. Неподалёку, прямо в траве лежали несколько грязных и оборванных гиротов, рядом с ними собрат в волчьем обличии зализывал глубокие раны. Скудрук сидел на пне, подперев голову руками. У него даже не разговор сил не осталось. Жалкое зрелище; сердца коснулось сострадание. По всему было видно, Скудрук не догнал скрывающихся оборотней; с души ушло гнетущее чувство вины.
- Вот, какие «заросли» мы обнаружили. – Продолжал Тигрот. – Вернее их нашёл Сутур, а я позже подошёл.
- Но, что с ними произошло?
- Ну, и мастер ты вопросы задавать. Мы сами толком не знаем, что с ними приключилось. Они рыскали, да, какой там рыскали, еле ноги переставляли, неподалеку отсюда: пытались дорогу отыскать, но только путали себя ещё больше. В общем, вели как слепые щенята. Они и нас не сразу узнали. Даже нападать пытались. Представляешь, в их то состоянии? Сильно пришлось попотеть, чтобы их сюда доставить. Скудрук всю дорогу клял какого-то Тремпелина, рвался в погоню, угрожал разорвать его на части. Потом вдруг от несуществующих медведей стал удирать. Нам его три раза догонять приходилось, остальные – и слова не проронили.
Только теперь Тагир обратил внимание на раны сотоварищей. Такие – запросто можно получить от медвежьих когтей.
- Надеюсь, они скоро придут в себя, и мы сможем узнать больше. – Сутур присел рядом с Тагиром.
- Я и сейчас в состоянии всё рассказать. – Скудрук подошёл очень тихо. – Простите, братья, что доставили вам столько хлопот, но вы сейчас сами всё поймёте.
Трое дозорных приготовились слушать рассказ предводителя гиротов. Тот уселся прямо на траву и начал:
- Мы шли по следу, и не скрою, предвкушали быструю и лёгкую добычу, но не тут-то было. Опуская некоторые подробности, они не столь существенны, скажу, вскоре мы узнали по методу запутывания следа, нашего бывшего соплеменника и моего родственника Тремпелина. Вот тогда нашей погоне пришёл конец.
???
- Дело в том, что лучший в этом деле. Гоняться за ним – пустая трата времени и сил, но это не самое страшное. Мы так увлеклись поисками, что сами сбились с пути. Дождь размыл наши собственные следы, а в пылу погони никто не додумался намечать маршрут, так, что дорога назад оказалась не из лёгких. Всё бы ничего, ведь все охотники или воины, но… - Скудрук тяжело вздохнул. - …медведи. Их было десятка полтора. Никогда бы не подумал, что медведей в таком количестве можно увидеть вместе. Они же всегда дрались за свои территории. Они напали на нас без предупреждения. Кто успел – обратился, кто нет – защищался в обычном виде, но даже в волчьем облике, и вы это прекрасно знаете, мы уступаем медведям и в силе и в выносливости. Сколько продолжалась драка, мне не известно. Когда я очнулся, была глубокая ночь, и только тяжёлые стоны доносились до моих ушей. На рассвете мы не досчитались пятерых. Они, конечно, были среди нас, но жизнь покинула их тела. Из-за многочисленных ран они истекли кровью. Как смогли, мы их похоронили. На скорбь не было времени, мы двинулись дальше. С каждым шагом силы покидали нас. Некоторые даже не смогла принять привычный облик, да вы это сами хорошо видите. С силами уходило умение ориентироваться в лесу. Нам повезло, что правильное направление выбрали и почти добрались до лагеря. Вот тогда-то вы нас и обнаружили. – В отчаянии Скудрук вырвал пучок травы и швырнул его куда-то вперёд, будто хотел попасть в невидимого противника. – Я все равно отыщу его. Путь на это уйдёт вся жизнь, но я заставлю Тремпелина ответить за предательство. – Даже в слабом голосе Скудрука чувствовалась ненависть.
- Вот и весь мой рассказ, братья. – Скудрук беспомощно уронил голову на грудь.
- Да-а, досталось же вам, не позавидуешь. – Воскликнул Тигрот. – Сперва, казалось всё так просто, несколько юнцов и калека, а вот видишь, как повернулось.
Скудрук ничего не ответил.
- Будь спокоен, брат, Политур этого так не оставит. Он поможет тебе, вот увидишь. – Зловещая искорка сверкнула в глазах Сутура. – Он расправиться с предателями и залечит твои раны. Не для того мы столько выстрадали, что бы кучка отверженных могла потешаться над нами. Я верю, близок тот день, когда мы всех поставим на колени. – Ярость захлестнула говорящего. Его порыв поддержали Тигрот и Тагир. Боевой клич заполнил весь лагерь. Опять чувство единения с родичами подавило опасения маленького мальчика внутри Тагира. Он опять в полной мере ощутил себя воином тёмной стороны, безжалостным и непобедимым. Снова невероятная тяга разрушений затмила сознание оборотня, оставляя детские вопросы без ответов. Жажда сражения отодвинула на задний план, личность, возникшую в голове.
- Долго ещё нам здесь торчать? – Неизвестно кому задал вопрос Тагир. – Наши братья при деле, а мы отсиживаемся, как последние трусы! Пора и нам браться за дело. Вперёд, братья, вперёд!
- Ну, и куда ты собрался? – Оборвал его Сутур. – Ты забыл, что нам поручено? Тем более нас только трое. Посмотри, что произошло с гиротами, а их было два десятка. Сейчас – полтора, и те нуждаются в лечении и отдыхе. Давай уж лучше за ними приглядывать, или ты хочешь их в таком состоянии оставить?
- Сутур прав, - поддержал друга Тигрот. – Нужно помочь раненным, а если понадобиться, и защитить. Сейчас это важнее, тем более Небройкон ясно сказал, что бы мы его здесь ожидали. Ослушаться его приказа, значит нарваться на большие неприятности.
Такие слова немного остудили пыл Тагира.
- А, еды на всех хватит? – Немного спокойнее спросил Тагир.
- Нет, конечно. Мы, ведь толком и собрать ничего не успели, нужно опять идти на поиски.
- Тогда я пойду. Надоело на месте сидеть. Хоть разомнусь немного.
- Хорошо-хорошо иди, а Сутур составит тебе компанию. Думаю, мне тоже скучать не придётся.
Последние слова Тигрот говорил в спину удаляющегося соплеменника.
* * *
Не одна ещё история была поведана не состоявшимися мстителями, и каждый рассказывал её дозорным на свой лад. В начале слушали внимательно и сочувственно кивали головами, но вскоре это надоело, и все попытки начать разговор о кошмарной погоне пресекались на корню: то ли переводили разговор на другую тему, то ли с наигранным интересом спрашивали о состоянии здоровья, а уж когда и это не помогало – отлучались по срочным делам дозорного участка. Так или иначе, а поднадоевшие повествования теряли силу. Поправившиеся и отдохнувшие гироты, хоть и без особого рвения, всё же принялись помогать хозяевам лагеря. Скудрук играл не последнюю роль. Он железной хваткой поддерживал порядок в среде соплеменников и любого мог поставить на место. Попадались и такие, кто винил обвинял вожака в провале порученного дела, но они в полной мере на себе испытали гнев молодого вожака. Чего-чего, а этого в нём водилось предостаточно. Потирая ушибленные места, они в дальнейшем предпочитали не высказывать своё мнение вслух.
За возникающими спорами Тагир наблюдал вместе со всеми и хохотал до слёз, когда обидчик получал по заслугам. Он живо принимал участие в жизни временного пристанища, легко находил общий язык со всеми обитателями, с удовольствием обсуждал грядущую победу и жизнь в будущем, но с каждым днём засыпать становилось всё трудней и трудней. Каждую ночь он по долгу ворочался на жесткой лежанке, пытаясь отогнать назойливые мысли.
«Кто говорил со мной? И почему советовал покинуть друзей и родственников?». – Именно эти вопросы засели глубоко в сознании Тагира. Пусть он не согласен с некоторыми высказываниями и поведением близких людей, но это же не повод бросить всё и уйти. Тем более, куда идти? Кто его ждёт? Кому он нужен, кроме них? Пусть соплеменники и братья-оборотни стали жестче и непримиримее, так ведь это жизнь заставила. Очень трудно жить в постоянном напряжении, от всех скрываться и готовиться к худшему. Кого угодно такое существование может изменить не в лучшую сторону. Они жаждут войны. Так это понятно: впереди блеснула надежда на жизнь свободную от вечных лишений и страха. Этим рассуждениям Тагир придавался вновь и вновь, пытаясь заглушить ненавистные вопросы. Он готов был пойти на что угодно, лишь бы не признаваться, даже самому себе, в беспомощности перед одиночеством. Смешно даже подумать, но человек сумерек начал бояться ночи. Не опасности ночного леса, не внезапного нападения из темноты, а той её силы, которая оставляет его наедине с самим собой. Никто не разделял его желание каждую ночь до утра сидеть у костра, вот и приходилось ворочаться на лежанке в тесной избушке, вслушиваться в трели сверчков и редкие уханья филина. Каждое утро Тагир выглядел усталым и разбитым, хотя этого никто не замечал или не хотел замечать. Он брался за любую работу, лишь бы не одному, лишь бы с кем-нибудь. Тагир стал молчаливым; последнее время он заметил, что наслаждается звуком чужих голосов. Значит он не один, значит кто-то рядом, это на время успокаивало, но внутреннее напряжение и неуверенность росли с каждым днём. Однажды ночью смятение вырвалось наружу, уводя оборотня далеко от хижины.
Сколько придётся бежать, Тагир даже представления не имел. Подгоняемый собственным бессилием и злостью, он мчал по ночному лесу, не разбирая пути, пока не упал полностью изнеможенный. Воин лежал, распластавшись у лесного ручья, а перед закрытыми глазами мелькали картинки прожитых лет.
- Это конец. – Подумал Тагир. – Я не один раз слышал, что за мгновение до смерти вспоминаешь всю жизнь. Может это и к лучшему. Уйдут страхи, уйдут сомненья, а я окажусь рядом с мамой. Мамочка мы скоро встретимся с тобой.
Тяжелое дыхание лублуза почти прекратилось, и он приготовился к концу.
- Ты ошибаешься, Тагир, это не конец. Это только начало нового пути. Пути совершенно иного, тяжелого и счастливого. Ты сам его только что избрал. Ты сам сделал первый шаг, хотя лёгким его назвать нельзя. – Снова неизвестный, но уже знакомый голос позвучал в голове.
- Кто ты? Что тебе нужно от меня? Оставь меня в покое! – Разнеслось по ночному лесу.
- Не кричи, просто думай. Зачем же голос надрывать? – Спокойно продолжал голос.
Тагир резко сел и оглянулся. Если и был кто-то рядом, то он умело скрывался под покровом ночи.
- Не смей смеяться надо мной, а лучше выйди и покажись, трус!!! Докажи, что ты настоящий воин.
- Говорю же тебе, успокойся и не кричи. – Всё так же ласково твердил голос. – Ночь в лесу, а ты…
- Не нужно меня успокаивать, - уже мысленно рявкнул раздражённый Тагир. – Лучше выходи по-хорошему, поговорим нормально.
- Прости, но я не могу выполнить твоей просьбы, ибо…
- Трус! Разве так общаются настоящие мужчины?
- Не горячись, а дослушай сначала, потом решишь, трус я или нет.
- Будь, по-твоему. Говори.
- Я не могу выйти, потому, что нахожусь очень далеко от места твоего нахождения.
- Как же так? Я прекрасно слышу тебя.
- Удивлен?
- Что ты имеешь в виду?
- Значит, то, что слышишь мой голос в своих мыслях, тебя не удивляет, а то, что нахожусь в другом месте…
- Меня поражает и то, и другое и третье…
- Позволь спросить. Что третье?
- То, что для своей потехи ты выбрал именно меня, а не кого-нибудь другого. Вот, что.
- Ах, это. Это совсем просто. В твоей душе до сих пор живёт маленький мальчик, постоянно прислушивающийся к лесной чаще, в надежде услышать спасительные голоса…
- Нет, неправда. – Разозлился Тагир. – Жаль, что ты далеко, а то бы я…
- Ну-ну, умерь свой пыл и хоть один раз в жизни будь откровенен хотя бы с собой. Не престало храброму воину лгать самому себе. Ты прекрасно помнишь случай, воспоминание о котором ты пронёс до этих дней с самого детства. Я не буду напоминать его. Ты сам прекрасно понимаешь, какие изменения он привнёс в твою жизнь. Ни это ли причина твоего страха?
-Замолчи, слышишь, замолчи. – Тагир в отчаянии стал рвать на себе волосы.
- Успокойся, сынок, не нужно так переживать. – Эти слова прозвучали так нежно, что Тагир не смог возразить. – Да, Тагир, я твой отец. Отец, которого ты практически не знал. Мне было суждено покинуть этот мир, когда ты был совсем крохой, но…но я всегда был рядом с тобой.
- И там в лесу?
- И там в лесу.
- Так почему ты не помог мне найти дом?
- Я делал, что мог. Ты тогда был сильно напуган и всё равно не услышал бы меня, но, если ты помнишь, на твоём пути не было ни хищников, ни злых людей, ни топкого болота. Ты шел сам, но я как мог, устранял препятствия на пути или направлял в обход опасных участков. Понимаешь, сынок, я могу далеко не многое.
- Почему же ты мочал всё это время, а заговорил только сейчас?
- Я же говорил, что могу далеко не всё. А заговорил сейчас, потому что ты опять заблудился, только не в лесной чаще, а в чаще своего сознания. Непроходимые дебри выросли внутри тебя, опять, как много лет назад пытаешься отыскать путь домой но страх… страх одиночества и внушённая надежда на лучшее существование заводит тебя всё дальше и дальше. Я не могу позволить этому случиться.
- Значит, внушённая надежда. Значит, мы никогда не будем жить лучше.
- Почему нет? Ты просто пойми. Путь, по которому ты отправился, ничего хорошего не сулит. Я надеюсь, ты сможешь понять, что зло и ненависть, плохие помощники и советчики, они способны только разрушать, и что ты сумеешь искоренить эту беду из сердца. А сейчас вставай и уходи. Уходи как можно дальше от коварного Политура и его полчища ненависти и страданий.
- Но, отец, там же мой народ, мои соплеменники. Как я могу их оставить?
- Возможно, своим уходом ты принесёшь им дольше пользы, чем, нападая и убивая вместе с ними.
- Но…
- Я знаю, как тебе невыносимо одиночество, однако ты не один. Много, очень много людей вкруг, поверь мне. Иди к ним, люби и защищай их, они отплатят тебе тем же.
- Как люди? Мы всю жизнь скрывались от них, а ты говоришь, к людям. Как они примут меня, как поймут?
- Хорошие примут и поймут, а плохие…Посмотри, что один из представителей людского рода, хотя и колдун, но и он когда-то был обычным человеком, сделал с вами. Вот из-за таких людей нам и приходилось скрываться. Иди, мой сын, и ничего не бойся. Доверься сердцу, впусти в него свет. Одиночество это когда ты никому не нужен. Стань же необходимым существом и для людей, и для чародеев, и для оборотней.
- Но, что я могу?
- У тебя сильное тело, зоркий глаз, чудесная реакция и доброе, да-да, всё ещё доброе сердце. Ты воин и ребёнок одновременно. Неси мужество воина и любовь малыша, защищай слабых и утешай обиженных. Острый меч, точные стрелы и доброе слово станут твоими попутчиками. Только прошу тебя, сынок, гони от себя зло, не применяй силу, где можно обойтись словами, не отталкивай, поверивших в тебя, прощай, искренне признавших ошибку.
- Хорошо, папа, я пойду по пути сердца, и буду делать, как ты научил, только схожу за оружием.
- Нет, сын. Оставь его, оставь прошлую жизнь. Иди прямо сейчас. Я уверен, твоя смекалка не оставит тебя с голыми руками. А теперь прощай.
- Прощай? – Неуверенно переспросил Тагир. – Я ещё, хоть когда-нибудь услышу тебя? – На глаза накатились слёзы.
- Всё может быть, сынок, все может быть. Мне тоже тяжело прощаться с тобой, но наше время подходит к концу. И не в моей власти продлить его. Позволь сказать на прощанье. Защищайся, а не нападай, помогай, а не показывай своё превосходство.
Последние слова Тагир разбирал с трудом, но желание следовать наставлениям такого незнакомого отца от этого меньше не стало.
Голос исчез, будто его и не было вовсе. Тагир, как и прежде находился у лесного ручья, сидя прямо на траве. Небо на востоке приобретало светлые краски. Даже не задумываясь воин встал на ноги и… Нет, он умыл лицо и немного пришёл в себя. Назад дорога закрыта. Смело, глядя на удивительные краски рассвета, он отправился ему навстречу. Что его ждёт, и как сложиться его судьба Тагир не знал. Да и к чему? Её нужно делать своими поступками, а не простым ожиданием.
Только спустя некоторое время Тагир узнал, что Небройкон вернулся с пустыми руками, потеряв при этом около пяти десятков воинов. Не смог он догнать флипеев. После разделения на поляне два отряда попали в западню, да и Небройкону пришлось повоевать. Говорили, что в пылу драки он уложил с десяток своих. Правду говорят или врут, Тагир не задумывался. Он до конца понял, что вовремя оставил тёмное войско. Совершенно верно говорил отец, что не родня они теперь. Но Тагир надеялся, придёт время, и он снова увидит их, но прежними, светлыми. Всё переменится и он вернётся. Вернётся к честным, справедливым и добрым лублузам, а пока…Он будет защищать слабых и нуждающихся в помощи. Ещё позже он узнает, что на месте разрушенного Говернаума возник город, обнесенный высокой крепостной стеной из застывшей лавы с черными башнями и отвратительными дворцами. Там главенствует ему знакомый Политур, но это потом. Сейчас он идёт навстречу неизведанному, навстречу судьбе, навстречу одиночеству. Пройдёт совсем немного времени, и он сам откажется от своего имени. За ним закрепиться другое – Одинокий воин.
ГЛАВА 40
- Бойдор, ты узнаешь эти места? – Тремпелин говорил громким шёпотом.
- Мне ли не знать этих мест? – Подстать Тремпелину ответил Бойдор. – Да, мне с рождения здесь знакома каждая травинка, каждая веточка. Ещё немного и мы подойдём к границе тумана.
- Прости, что спрашиваю, но это от незнания. Веришь, будучи охотником, мне ни разу не приходилось здесь находиться.
- Ничего, теперь посмотришь, только не слишком усердствуй. Поверь, твой охотничий опыт в этих местах не слишком хороший союзник. Иди след в след, а то может случиться непоправимое. Болота у нас обширные, а тропки слишком узкие. Я специально буду идти медленно, так что ты успеешь. – Инстинктивно почувствовав недовольство Тремпелина, Бойдор добавил. – Ты не сердись, дружище, я нисколько не сомневаюсь в твоём умении, но здесь я хозяин и смогу без приключений доставить нас в нужное место.
- А я и не думал сердиться, просто поражаюсь, как вам удалось отыскать такое укромное местечко? Это же просто чудо.
- Чего не знаю, того не знаю. Его отыскали наши предки, а все, кто живы сейчас, уже родились здесь.
Ноги месили болотную грязь.
- Давай обернёмся, легче будет. – Предложил Бойдор.
Два сильных волка подходили к опустевшему селению грокхов. То, что предстало перед ними, не могло оставить равнодушным никого. Сердце Тремпелина обливалось кровью, а Бойдор, не смотря на природную сдержанность, дико завыл. Даже видавшего виды охотника этот вой привёл в оцепенение. Шерсть Тремпелина стала дыбом, а тело прижало к земле.
Бойдор не верил своим глазам. На месте уютного поселка остались одни руины. Все дома словно снесло ураганом. Везде царил хаос: разбросанные брёвна, выкорчеванные деревья, уничтоженные огороды да изувеченные колодцы. Всё, созданное руками грокхов обратилось в прах. Тремпелин понимал, что его родные места выглядят не лучше. Он понимал, но не произнёс и слова, давая хоть немного отойти от потрясения своему напарнику. Обращение произошло как-то незаметно для обоих. Бойдор ходил между развалин и тихонько причитал. Возле одного разрушенного дома он остановился и очень нежно оглядывал остатки строения. Гладил оставшиеся брусья и шёпотом говорил с ними. У Тремпелина сомнений не было. Это бывший дом Бойдора. Ничего не оставалось, кроме ожидания. Просто необходимо дать время сородичу собраться с силами и взять себя в руки, если в таких обстоятельствах это вообще возможно.
- Ты что-то сказал. – Бойдор поверну, полное страданий, лицо к спутнику.
- Нет, дружище, я молча наблюдал за тобой. Прости, если мои действия доставили тебе неудобства. Только смотреть на тебя больно.
- Не волнуйся, я ничуть не обиделся. Просто мне показалось, что ты ко мне обратился. Задумался крепко, вот видать и послышалось. Знаешь, когда-то в этом месте разговоры не утихали. От них невозможно было спрятаться, иногда они доводили до умопомрачения, а сейчас… Не привычно с тишиной здесь встретится. Тишина, витающая над развалинами. – Последние слова прозвучали особенно тихо. – Помню, как ещё мальчишкой бегал среди этих домиков и прятался в зарослях густого кустарника, неподалёку в-о-о-н того великана. – Бойдор указал на обугленный ствол, когда-то величественного дерева. – Потом моя дочурка резвилась возле него. Как, все-таки странно устроена жизнь. То, что дорого с детства, рушиться в один миг, а на место него приходит ненавистное. Разве это справедливо? Ну, скажи мне на милость, почему всегда приходиться страдать? Мало того, что прятались всю жизнь, как разбойники, ещё и это на наши головы. Неужели Всевышний и слеп, и глух? Почему одним всё, а другим только страдания и горе? – Бойдор закрыл руками лицо. По всему было заметно, что он плачет, но не хочет показывать своей слабости.
- Мне кажется, - осмелился заговорить Тремпелин, - что ты себя жалеешь. И эта жалость мешает тебе взглянуть реальности в глаза.
Бойдор тяжёлым взглядом посмотрел на Тремпелина.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Очень многое, Бойдор, очень. – Голос гирота перешёл на шёпот. – Сам подумай. Долгое время, как вы, так и мы держались осторонь внешнего мира. Долгие-долгие годы мы прятались от всего на свете, довольствуясь сказками давно прошедших дней. Согласись, ведь все мы жили только прошлым, не замечая настоящего, а о будущем я вообще молчу.
- А какое у нас может быть будущее?
- Вот то-то и оно. Не один ты задаешь этот вопрос. Мы не видели будущего, будущего наполненного радостью и счастьем, будущего, которое не отрывало нас то мира, а соединяло с ним. Что для нас выходило на передний план? Остаться в тени, скрыться от мира, во что бы то ни стало сохранить тайну нашего существования. Мы все усилия прилагали для достижения призрачной цели и мнимой безопасности, а что получили взамен?
- Не перегибай палку. – Буркнул Бойдор. – Мы четко выполняли наставления предков, и думаю, нам не стыдно перед их памятью.
- Вот именно. Мы выполняли наставления предков, которые, светлая им память, уже давно покинули этот мир. Уверен, что, наблюдая за нами с высоты мира духов, они плачут, так же как и ты.
- Я не плачу. Я…
- Не нужно оправдываться и скрывать. Я сам рыдал, когда был выдворен из родного племени.
???
- Да-да, не удивляйся. Это очень неприятная истории и вспоминать её лишний раз, нет никакого желания, но тебе я когда-нибудь расскажу. Так вот, наши прародители не учли одного. Они не предвидели, что мир может измениться. Он не может стоять на месте. Меняется земля, меняются люди. Меняются мысли и настроения, в конце концов. То, что когда-то было немыслимым, сейчас превратилось в совершенно естественное.
- Например?
- Пожалуйста. Всю сознательную жизнь любому оборотню твердили о ненависти людей. Так?
- Ну, в общих чертах…
- Не криви душёй, Так оно и есть. А, что выясняется?
- Что?
- Всё это неправда. Конечно, огромное изумление читается в глазах людских, когда они узнают правду о нашем существовании, но поверь, люди до сих пор слагают легенды о людях сумерек, т.е. о нас. Они всегда любили все неизвестное и загадочное. Ты бы видел тот восторг, когда человек встречается с ожившей легендой. Представь ожившую легенду перед глазами, а? – Тремпелин прищурился.
- Ты, наверное, переутомился, друг.
- Да, нет же, нет. И нечего кивать на Творца. Мы сами выбрали жизнь отшельников, но сколько верёвочке не виться…Надеясь укрыться от всего мира, мы совершали большую ошибку. Тёмные нашли нас и использовали в своих коварных целях. Именно использовали. Ты когда-нибудь подозревал о существовании других племён оборотней?
- Честно говоря, нет.
- Вот и я не знал, а Политуру за короткое время удалось соединить не одно племя. Это тебе о чем-то говорит?
- Ну, не знаю. – Бойдор почесал затылок.
- Да, он прекрасно знал о нашей разрозненности и оторванности от всего мира. Спрашивается, откуда? Ни они ли, я имею в виду темных почитателей, явились виновниками нашего нынешнего положения? Ответ напрашивается сам собой. Согласен, много времени прошло, но жрец воспользовался возрастающим недовольством и нанёс удар. Ты сам явился свидетелем совсем недавних событий. Так, что, друг мой, не в Творце дело. Причина – в способе нашего мышления и предрассудках.
- Как красиво ты говоришь. Интересно, откуда у тебя такие мысли?
- Я отвечу тебе. Чаще с детьми нужно общаться.
- С какими детьми? – Изумился Бойдор.
- Со своими. Сидоной и Гремпелом. Я так понимаю, они теперь одно целое. Хочешь, не хочешь, а Гремпел теперь и тебе сыном приходится.
- Я совершенно не возражаю, даже рад такому обстоятельству, однако в толк не возьму, причём тут дети?
- Да при том. Они первые раскрыли людям тайну нашего существования, и я рад, что хоть кто-то отважился на такой поступок. Когда-то Грем без разрешения посетил Дакаран. Ему понравилось, и он, недолго думая, приобщил к этому и Сидону. Теперь их знают и Дакаране, и в Ламкарене, да и флипеи не пасут задних, поверь, это только начало.
- Вот, негодники…
- Не говори о них так. Хоть ты и отец, но я за этих ребятишек жизнь готов положить, тем более, я обязан им ею. Кстати, ты тоже, если мне память не изменяет. Только благодаря детям мы сейчас живы.
-Да-а-а, что, правда, то, правда. От этого не отвертишься.
- Раскрой глаза и смело посмотри вперёд, как это делают Сидона и Гремпел. Поднимись над разъярённой толпой соплеменников, будь умнее. Наши дети дают нам шанс. Неужели мы утопим его в слезах воспоминаний о прошлом? Ты как хочешь, а я буду идти путём, прокладываемым твоими детьми. Если нам не хватило смелости самим отыскать этот путь, давай без высокомерия принимать проложенный другими. – Тремпелин шумно выдохнул.
- Наверное, ты прав. Прости мои сомнения, по поводу твоих слов…
- У Сидоны прощения попросишь, а сейчас давай заниматься тем, за чем пришли.
- Конечно-конечно. Попробуем отыскать следы моей жены и Тройтоха. Возможно, нам улыбнётся удача. Вот, чует моё сердце, живы они. – Нервно сказал Бойдор.
- Это другое дело. Вспомни, что ты настоящий воин и искусный разведчик. Думай о детях. В эту минуту они ведут флипеев к спасению. Будем же достойны своих детей.
Бойдор покосился на Тремпелина.
- Да-да, я сказал своих, потому, что они мне тоже дети. Хотя… - Тремпелин осёкся. – Они вернули мне жизненные силы. С их помощью мне удалось остаться в живых, т.е. я получил новую жизнь. Если так рассуждать, то можно договориться до того, что они – мои вторые родители. Ладно, это всё игра слов и воображения. Нравится тебе или нет, я их тоже считаю своими детьми.
- Я ничего не имею против, только знаешь, что? Ты сам предложил делом заняться, так давай и займёмся, а то тебя не остановить.
- Я…
- Помолчи. Прошу тебя, помолчи. – Голос Бойдора приобрёл решительные нотки. – Теперь говорить буду я. Сейчас нам необходимо добраться на другую сторону посёлка. Они оба ушли в том направлении. Когда я скажу, будь очень внимателен. Не пропускай ни одного шага, ни одной пяди земли. Может, удастся найти хоть что-нибудь.
- Обижаешь.
- И в мыслях не было. Просто места здесь коварные. Если говорить откровенно, у меня нет никакой надежды.
- Почему же ты тогда пошёл на эти поиски? – С неприкрытым удивлением спросил Тремпелин.
- Не мог я спокойно дочери в глаза смотреть. Надежда должна быть всегда. В этом случае – я её надежда. Сидона хочет вернуть мать, Гремпел желает встретиться с отцом – их право. Хотя твоя затея на счёт поисков именно здесь не очень хорошая.
- Ты только что сам сказал, что надежды всегда должна быть, так давай же не будем детей подводить. – Эти слова Тремпелина вдохнули в Бойдора новые силы.
Забыв об усталости и голоде, два опытных разведчика принялись исследовать каждый клочок земли. Все старания, будь-то в человеческом облике или в звериной шкуре, не принесли желаемых результатов. Слишком много времени прошло с момента исчезновения Тройтоха и Любилы. Все следы давно исчезли, не оставляя ни единой зацепки. Даже по другую сторону тумана оборотни не нашли утешения. Долго они бродили лесом, призывая исчезнувших окриками и протяжным воем, но все напрасно. Только глухие отзвуки собственных голосов, да шорох травы под лапками разбегающегося зверья был им ответом.
- Всё, надежда умерла. – Грустно произнёс Бойдор.
- Нет, дружище, нет. Надежда не умирает. – Ответил Тремпелин. – Они могут быть далеко, совсем в другом месте. Ведь столько времени прошло. Они просто нас не слышат. Давай вернёмся к детям. Возможно, они подскажут решение.
- В этом ты прав. Так и поступим.
Две человеческие фигуры стремительно удалялись от границы тумана.
ГЛАВА 41
- Спасибо царю Громону, что принял нас и разрешил остановиться в его городе. – Флиплис сидела прямо на траве, вытянув ноги. – Сид, а как ты смотришь на то, чтобы связать свою жизнь с Гремпелом?
- Честно говоря, я не думала об этом, - Девушку залил румянец, - он очень хороший и добрый, наверное, любит меня…
- А ты сама любишь его?
- Конечно, люблю. – Не задумываясь, ответила Сидона, но почему-то испугалась этого откровения.
- Хорошо, когда есть надёжные мужчины. Вот и сейчас мы отдыхаем, говорим, а твой Грем занимается обустройством моих людей, хотя я сама должна заниматься этим вопросом. Повезло тебе с ним. – Флиплис потянулась.
- Наверное…
- Сидоночка, тётя Флиплис, - Аривера подошла так тихо, что её появление откровенно удивило и женщину и девушку, - я вас везде ищу-ищу, аж устала.
Гости вскочили:
- Ваше Высочество, мы совершенно не предполагали, что… - начала Флиплис.
- Тётя Флиплис, я не Высочество, я Аривера, и у меня есть к вам разговор.
- Ну, хорошо, Аривера, о каком разговоре идёт речь?
- Вы сядьте сначала, пожалуйста, а то вы такие высокие, мне смотреть на вас неудобно.
Женщины улыбнулись и опять опустились на траву.
- Что бы ты хотела услышать от нас, милая? – Сидона посадила девочку себе на ноги.
- Мне интересно, как вы к нам дошли
- Ну, как дошли? Встретили Земану и Ареба возле большого-большого дуба…
- Извините, что перебиваю, но эту историю я хорошо знаю.
- Наверное, тебе Земана успела её рассказать?
- Нет не Земана, я даже ещё её не видела. Она так быстро ушла от папы, что мне пришлось бежать за ней, но все равно догнать не смогла, а эту историю я раньше знала.
- Объясни, пожалуйста, что значит раньше?
- Ну, как вы не поймёте? Это значит, что я знала всё ещё до того, как вы встретили Земану и Ареба.
- ???
- Почему вы так удивляетесь? Мне просто это приснилось: и большое дерево и тётя, которая объясняла дорогу Земане, и мальчик, показавший её, как вы с Аребом потом обнимались – это уже не интересно.
- Вот, так просто, приснилось и всё?
- Да, я потом, ещё Солину этот сон рассказала…
- Как, рассказала? Он, что в Ламкарене был?
- Какие же вы непонятливые, он у себя дома был, а когда появился в шарике, ой… - девочка прикрыла рот ручонками.
- Флиплис и Сидона догадались, что девочка в пылу рассказа чуть не выдала какой-то детский секрет, и сделали вид, будто ничего не заметили.
- Солнышко, а что же дальше было? Ты рассказала и…
- Та, - махнула рукой малышка, - ничего такого, просто Солин помог Гремпелу и Земане найти это дерево, вот и всё.
Флиплис скрывала удивление, как могла, а Сидона призадумалась:
- Флиплис, вспомни, как Грем подошёл к костру и сказал, что знает, куда идти нужно.
- Ну.
- Ему тогда мало кто поверил.
- Ну.
- Да, что ты все ну да ну. В тот вечер я видела его под деревом, сидящего с закрытыми глазами.
- Ну.
- Вот привязалось это "ну" к тебе. Он сидел с закрытыми глазами и еле заметно шевелил губами, будто повторял что-то, я окликнула его несколько раз, но он меня не услышал.
- Дальше. – Уже более заинтересованно сказала Флиплис.
- А, дальше, мне ничего лучшего не оставалось, как присоединиться к вам у костра. Потом вышел Гремпел. Может, в то время он Солина слушал?
- Да, конечно слушал, а может, и говорил с ним, - встрепенулась Аривера, - у Солина лучше ночью получается.
- Но это была не ночь, а только вечер.
- Сид, тогда было темно?
- Да, было, вроде ты сама не знаешь.
- Вот, а если темно, для ребёнка – ночь, понятно. Будешь своих иметь – больше поймешь. Слушаем тебя, царевна.
- Для вас я не царевна, сколько можно говорить? Я просто А-ри-ве-ра.
- Хорошо, Аривера, хорошо, больше не будет такого.
- Ладно, но все же, мне интересно, что перед этим было: Солин у меня спрашивает, а я не знаю, что ответить. Если не секрет, расскажите, пожалуйста. – Девочка замолчала.
- Немного подумав, Флиплис произнесла:
- Хорошо, Аривера. Я расскажу наш поход, А Сидона – свой, если захочет, конечно. Согласна?
Девочка улыбнулась:
- А, Сидона захочет рассказывать?
- Это, ты у неё спроси.
Аривера вопросительно посмотрела на девушку.
Та в ответ лишь кивнула.
- Давай, тётя Флиплис, рассказывай.
Флиплис сделала глубокий вдох и начала:
- Из нашего селения мы направились в разные стороны. Я и мои люди пошли в сторону твоего дома, прихватив с собой больших пятнистых кошечек: они шли позади, затаптывая наши следы, а некоторые из них даже помогали нести наших деток. Иногда, где лес был гуще обычного, мы влезали на деревья и прыгали, как белочки, с ветки на ветку. В этом случае на тропинке наших следов вообще не оставалось.
- Вам, наверное, очень весело было? – Взвизгнула от удовольствия Аривера.
- Очень весело. – Снисходительно ответила женщина и продолжила. – Когда мы подошли к лужайке, то решили ещё сильней запутать тех, кто мог идти за нами. Правда, много времени ушло, но мы смогли оставить много-много следов и впереди, и справа, и слева от лужайки. Когда с этим закончили – отправились прямо к речке: ещё в лагере мы договорились с Гремпелом и Сидоной держаться реки. Благополучно добравшись до неё, переправились на другой берег и ушли вверх по течению. Некоторое время пришлось идти в водичке, чтобы не оставлять следы. Наш отряд не сильно торопился, давая возможность, Грему и Сид нас догнать, и они успешно с этим справились. Сидона, твоя очередь.
- А, мне и рассказывать то нечего. Ещё в лагере договорились с Тимоном, и он попросил медведей нам помочь, а сами ушли в другую сторону. На пути следования Тремпелин очень умело путал следы и оставлял разные ловушки, в общем, шли спокойно. В условленном месте мы повернули и пошли к реке. Когда нам удалось догнать Флиплис, мой папа и Тремпелин оставили нас и отправились в наше село. Они надеются найти мою маму и отца Гремпела. Очень хочу верить, что им повезёт. Вот и всё.
- А, можно мне рассказать ваши истории Солину? – После короткой паузы спросила Аривера.
- Конечно можно, ты же именно для этого нас спрашивала. – Ответила Флиплис. – Только давай договоримся, ничего не добавлять и не приукрашивать, а то неправильно получится.
Аривера надула губки:
- И ничего я не собираюсь добавлять, не нужно это.
- Вот ты где, шалунья, - голос Питагоры звучал немного взволнованно, - ни на шаг нельзя тебя отпустить. Мы с ног сбились, пока тебя искали. Разве так можно? Хотя бы предупредила, что в сад собралась.
- Нянечка, я здесь с подругами разговариваю, разве это плохо?
- Ну, почему же плохо? Общение с подругами это очень здорово, но ты забыла кое о чём.
- О чём же?
- О том, что очень плохо уходить без спроса: твои родители сильно переживают, я волнуюсь, да и вообще, всех на ноги подняла. Не следует заставлять близких людей так нервничать. Ты уже большая девочка и сама должна понимать.
- Ну, Питагорочка, извини меня, пожалуйста, я всё поняла, и больше не буду так делать, только ты успокой маму и папу. Хорошо?
- Питагора, и нас тоже прости. – Проговорила Флиплис. – Мы взрослые, а не удосужились поинтересоваться, как Аривера сюда попала, и заболтали девочку.
- Хорошо то, что хорошо кончается. – С дружелюбной улыбкой ответила няня. – А, теперь, Ваше Высочество, попрошу проследовать во дворец. Подошло время обеда, а потом в кроватку.
- Я не хочу спать, мне ещё поиграть хочется.
- Поиграешь когда поспишь, мы же не раз говорили об этом. Тебе нужно расти и набираться сил, а если ты не будешь хорошо кушать и спать, откуда силам взяться.
- Питагора правильно говорит. – Поддержала Флиплис. – Девочкам в твоём возрасте нужно спать не только ночью, но и днём немножко.
- Тетя Флиплис, а ты тоже спала днём, когда была маленькой?
- Конечно.
- А, Сидона?
- И Сидона, и Гремпел, да и Солин спит в такое время.
- А я у него сама спрошу, он мне точно скажет. Солин всегда мне только правду говорит.
- Вот и хорошо, а сейчас иди с няней, мы ещё успеем с тобой наговориться.
- А как же ты и Сидона? Вы не хотите со мной пойти?
- Не беспокойся, Аривера, думаю, твои подруги к нам присоединятся: твой папа просил передать им приглашение к обеду. Надеюсь, они не откажутся его принять.
- Вы, правда, не откажетесь? – Умоляющий взгляд девочки переходил с Флиплис на Сидону и обратно.
- Безусловно, не откажемся. – Ответила улыбающаяся Флиплис. – Пойдём же скорее. Не будем заставлять твоих папу и маму ждать: это неприлично.
Девушки поднялись и последовали за Питагорой. Чтобы движение не замедлялось, Сидона взяла Ариверу на руки.
- Сидона, а ты знаешь, как меня Солин называет? – Зашептала в самое ухо девушки Аривера.
- Представить себе не могу, ведь Солин мне ничего не говорил по этому поводу. – Также тихо ответила Сидона.
- Хочешь, я тебе скажу?
- Если это не сильно большая тайна тогда скажи.
- Никакой тайны нет вовсе, он называет меня Верой, правда красиво?
- Очень красиво, милая, мне нравится, а я могу так тебя называть?
- Если хочешь, то конечно, только больше никому не говори. Пусть это нашим секретом будет. Хорошо?
- Ну, секрет так секрет, это даже интересно.
- Как здорово, что ты меня так хорошо понимаешь.
Через несколько минут небольшая женская группа уже приближалась к месту назначения. Во дворце их ждали прекрасный обед и интересная беседа с его хозяевами: после ухода Потагоры с Ариверой Флиплис и Сидона ещё долго находились с царём и его супругой за столом. Герцогиня рассказывала о жизни в Зармандии до извержения, но Громона и Нефилу больше заинтересовал рассказ Сидоны: они впервые так долго общались с девушкой-оборотнем. Вопросы сыпались, как осенью листва. Иногда Сид не успевала ответить на один, как звучал другой, однако своё самое большое любопытство ни царь, ни царица, никак не решались озвучить. С одной стороны оно просто распирало, а с другой сдерживало чувство такта, но состояние неудовлетворённости не скрылось от глаз наблюдательной девушки. После некоторых колебаний она, все же, радушным хозяевам предложила:
- Ваши Величества, возможно, вы сами хотите удостовериться в правдивости моего рассказа…
Ну, что ты, что ты, дитя моё, мы верим тебе и не нужно никаких доказательств. – Быстро среагировал Громон. – То, что вы сделали, уже о многом свидетельствует.
- Спасибо за доверие, но мне показалось…
Сидона осеклась на полуслове.
- Сидона, что тебя так встревожило? – Ласково спросила Нефила.
- Нет, ничего, просто я неправильно выразилась. Попробую еще раз. Очень много сложено легенд о людях-оборотнях и вы их наверняка слышали. Возможно в них больше вымысла, чем правды, но…да, у нас есть способность принимать волчий облик, и поправьте меня, если я не права, вам очень хочется увидеть это собственными глазами.
- Ну-у-у, – неуверенно затянул Громон, - в общем, ты права, девочка, однако мы не смеем просить о таком.
- Хорошо, я удовлетворю ваше любопытство, только давайте выйдем в сад, мне ни разу не приходилось обращаться в помещении.
- Как тебе будет угодно. – В два голоса ответила царствующая чета.
- И ещё одно, прошу вас, не пытайтесь за мной подсматривать, прошу прощение за резкость, но обращение - не для посторонних глаз.
- Слово чести. - Поднимаясь, пообещал Громон.
Флиплис такой разговор немного развеселил. Она не раз была свидетелем чудесного превращения и теперь, в глубине души потешалась над царём и царицей, хотя никогда не забывала своё изумление при первой встрече с оборотнями.
- Так, не будем же времени терять, – Сидона взяла инициативу на себя, - идём на природу.
- Веди нас, храбрая девушка.
Спустя некоторое время Громон и Нефила удивленно смотрели на красивую, молодую волчицу, вышедшую к ним из зарослей плетущейся розы.
- Это и в самом деле Сидона, будьте уверены. – Прокомментировала Флиплис. – Я хорошо запомнила её волчий лик. Теперь из всех волков в мире могу её отличить, а вот, и Гремпел пожаловал.
Громон и Нефила повернулись в сторону взгляда Флиплис.
Что-то я ничего не вижу, где он? – Немного растеряно произнёс Громон.
- Во-о-он, видели, между деревьями тень мелькнула. Он осторожничает, пытается скрыть своё присутствие. Грем выходи, нет причины скрываться.
На тропинку вышел молодой волк и присоединился к подруге. Оба волка смирно сидели у людских ног.
- Глазам не верю…как…как такое возможно? – Удивлению Громона не было предела.
Нефила предпочла молчать и не высказывать своих мыслей, однако глубокое потрясение отпечаталось во всем её виде.
Не дожидаясь пока царь и царица придут в прежнее состояние, волки вновь отправились в заросли кустарника. Не успели супруги опомниться, а перед ними предстали юноша и девушка.
- Ну, что скажете? – Улыбнулась Сидона. Её, в последнее время очень нравилось наблюдать за реакцией впервые увидевших обращение. – Мы не слишком вас испугали?
- Как бы там ни было, но страха мы не испытывали. – За двоих ответил Громон. Однако когда перед глазами оживает древняя легенда…- он помолчал, - трудно подобрать необходимые слова.
- Спасибо, девочка, что ты смогла удовлетворить наше, слишком огромное любопытство, - поддержала мужа царица, - а ты, Гремпел, не сильно осуждай наше поведение. Мы прекрасно знаем, что вы обращаетесь только в случаях жизненной необходимости, а мы…
- Не беспокойтесь, Ваше Величество, это, как раз тот самый случай. – Произнес юноша.
- Как, наше любопытство? Разве его можно считать таковым?
- Не только можно, а и нужно, сударыня. Если мы не сможем найти с вами, людьми общий язык – нам опять придется исчезнуть с ваших глаз и жизни. Это новое затворничество и одиночество, честно говоря, нам надоело такое положение. Мы стремимся к взаимопониманию и дружбе, а не к страху и вражде. Кто, как не вы в силах убедить своих подданных о наших намерениях. Когда люди поверят нам и поймут, мы сможем жить в спокойствии и мире, принося добро и радость друг другу, хотя…
- Гремпел, почему ты молчишь? Ты же не все сказал, что хотел? – Громон внимательно посмотрел юноше в глаза.
- Да, сейчас… в общем теперь не очень подходящее время для нашего выхода из сумерек.
- Почему же?
- Многие из наших находятся под воздействием нехорошего колдовства, я уже упоминал об этом, а такое обстоятельство совершенно не в пользу оборотней.
- Но, Грем и среди людей попадаются не очень хорошие представители, разве можно по ним судить обо всем человечестве?
- Нет, конечно, однако слишком большое количество одураченных людей-сумерек, и они могут доставить много неприятностей, если говорить мягко…
- Мальчик мой, давай отложим эту тему до поры до времени. Будь оптимистом и надейся только на лучшее. Мы с Нефилой приложим все силы для вашего признания и понимания со стороны представителей людского рода. Если ты позволишь, я с удовольствием возьму на себя обязанности проводника и защитника в сложном мире людей.
Гремпел неуверенно переступал с ноги на ногу.
- Хорошо, можешь не отвечать, мне и так все понятно, а можешь на один вопрос ответить? Только откровенно.
- Ну, это от вопроса зависит. – Замялся юноша. – Вопрос вопросу рознь, я не могу сказать точно.
- Будь, по-твоему, - продолжал Громон, - если захочешь – ответишь, если нет – быть по тому. Мне, что интересно, почему ты именно в волчьем обличии в саду появился? Почему не в обычном?
- Прошу прощение, Ваше Величество, я… - начал оправдываться парень.
- Гремпел, пойми меня правильно, я ни в чём тебя не виню, просто чрезмерное любопытство. Это я должен прощение просить за столь неуёмную тягу к неизвестному. Ты и Сидона можете появляться в нашем доме в любое время и в любом виде, мы же обговаривали это.
- Да, я хорошо помню, но, когда я шел доложить герцогине Флиплис…
- Грем, не усердствуй, пожалуйста. – Нахмурилась женщина.
- Прости, не сердись, не буду больше. Значит, я шел рассказать, как устроились флипеи, и почувствовал обращение Сидоны, это и послужило знаком для меня. Я сам обратился и отправился в разведку, но зоркие глаза нашей подруги меня обнаружили.
Глаза Громона заметно округлились.
- Что это значит? Как, это, почувствовал?
- Ну, как-как, почувствовал и всё. Я же рядом находился, а на таком расстоянии это не составило большого труда. Ведь у нас вот что есть. – Гремпел расстегнул рубашку, и всеобщему обозрению открылось светящееся пятнышко на левой груди. – У Сидоны такое же, поверьте на слово. Вот именно они дают нам чувствовать друг друга.
- Просто потрясающе. – Нефила нежно прикоснулась к отметине. – Мы верим тебе, Грем, и Сидоне совершенно ни к чему демонстрировать своё тело, только прошу, не закрывай пока своё "сердечко", если можно, дай ёще полюбоваться. – Такой реакции царицы даже Гремпел не ожидал.
- Вы, наверное, родились с такими прекрасными отметинами? – Не смог удержаться Громон.
- Нет, Ваше Величество, они появились благодаря Солину.
- Солину? – В два голоса воскликнули супруги.
Такое искреннее удивление немного сбивало с толку.
- Да, Ваши Величества, именно ему, - подтвердила Сидона, - однако Грем немного не договаривает. Силу пылающего сердца, так мы её называем, Солин подарил только Грему, а он поделился со мной. Теперь мы что-то вроде единого целого и очень дорожим и подарком, и приобретенными возможностями.
- Мурадок был совершенно прав, царевич на многое способен. – Громон на минутку задумался. – Только теперь я начинаю понимать всю искренность этого мальчишки. Избавить нашу доченьку от страшного недуга … Подарить вам такое чудо… - Волна очень сильных чувств захлестнула правителя Биранды. – Моей благодарности нет предела, до конца своих дней я буду помнить все, что сделал для нас этот малыш, но… Что? Что же я могу сделать для него? Как по настоящему показать свои чувства? Как…
- Ваше Величество, - Сидона нежно улыбнулась, - Вы и так много для него сделали, и поверьте, Солин это ценит и уважает, как Вас, так и царицу Нефилу.
Немой вопрос опять отпечатался на лицах царя и царицы.
- Не утруждайте себя поиском ответа, я вам сейчас всё объясню. – Девушка умолкла, давая возможность обдумать сказанное, но, помня о величайшем любопытстве Громона, паузу слишком не затягивала. – Это, в самом деле, правда. Вы многое подарили Солину. Возможно самое главное в его жизни. У вас на свет появилась доченька Аривера и вот, каким-то чудесным образом дети стали одним целым, что-то вроде нас с Гремом, что ещё лучше можно придумать? – Сидона заговорщически улыбнулась.
- Это он сам вам сказал? – Спросила Нефила.
- Нет, что вы? Ни о чем таком он не рассказывал, но вы, наверное, забыли, мы "сердечки" имеем.
- Почему же сразу забыли, - Возмутился Громон, - я прекрасно помню, однако…
- Ни каких "однако". Такая частичка силы всеохватывающей любви даёт нам возможность чувствовать не только друг друга. Грем и я иногда можем улавливать внутреннее состояние Солина, правда такое случается не слишком часто и очень поверхностно, но… дайте немного собраться с мыслями.
Пока Сидона подбирала слова, никто не вымолвил и слова.
Чувства Солина и Ариверы так чисты и велики, что могут затрагивать и наши сердца. Грем, думаю я права, говоря от обоих?
- Да, милая, как всегда в таких вопросах. Я очень чётко ощущаю моменты начала общения Солина и Ариверы. Сам мысленный диалог мне не доступен, а вот свет радости от такого общения пропустить очень сложно.
- Я полностью с тобой согласна. В такие моменты мы сами становимся немного Солином и Ариверой. Очень многое хотелось вам рассказать о таких ощущениях, но слишком сложно подобрать слова. Уж очень они обширны и неповторимы.
- Как же так? – Удивился Громов. – Они ведь ещё только дети.
- Вот именно, Ваше Величество, дети и их чувства очень светлые и открытые, безо лжи и лукавства, чистые и очень добрые. Они любят друг друга, как любят родителей, друзей да, все в этом мире. Любят просто так, без желания получить что-то взамен. Вы тоже обладали таким бескорыстием и в детстве вы так же могли чувствовать, но, возможно, в мирской суете, ваша сила потускнела и уменьшилась, а Солин родился с чувством любви во многом превышающем остальных и с помощью подарка…
- Да-да, мы знаем, Мурадок нам не раз рассказывал, хотя такое услышать и поверить на слово…но кому-кому, а мудрецу мы верим беспрекословно.
- Значит, вы должны принять и то, что Солин очень дорожит дружбой вашей дочери и больше ему не нужно.
- Мы охотно верим.
- Отсюда можно сделать вывод. Вы сделали для мальчишки огромную услугу, подарив этому миру прелестную дочурку. Вы готовы это принять?
- Я уже ко всему готов, а ты? – Обратился к супруге Громон.
- Я тем более. После всего увиденного и услышанного меня, наверное, уже ничего не удивит.
Флиплис дивилась разговору не меньше Нефилы и Громона. Для неё откровения молодых людей так же были в диковинку. Она и раньше замечала небольшую странность в поведении Грема и Сид, но совершенно не подозревала её источник. Внимая каждому слову молодых оборотней, она не переставала благодарить Творца за встречу с ними.
Как долго бы длился разговор остаётся неизвестным, но всему есть предел. Солнце неутомимо катилось к западу и, вот половина неба охватила вечерняя заря. Громон, как радушный хозяин, предложил гостям остаться во дворце. Те с удовольствием согласились, и вся компания дружно покинула сад.
Долго ещё Громон и Нефила обсуждали события уходящего дня. Нескоро Флиплис смогла уснуть, ворочаясь в кровати. Только Гремпел и Сидона с удовольствием погрузились в пучину сна. Они радовались всему произошедшему в царском саду. В это время Аривера, прильнув к хрустальному шарику, рассказывала Солину истории Флиплис и Сидоны. Скоро и дети, утомленные дневными заботами, отправятся на покой.
ГЛАВА 42
Небройкон сидел под ветвями раскидистого дерева в бывшем посёлке флипеев и усиленно думал. Мысли, от которых становилось только тяжелей на душе, бесконечной чередой проносились в голове волчонка. Никто не смел не то чтобы, заговорить, даже приблизиться к нему. Своим мрачным видом Небройкон мог соперничать с грозовой тучей, а подчиненные не спешили попасть под горячую руку командира.
Все оборотни тяжело перенесли очередное поражение. Накопилось столько рвавшихся наружу, эмоций, что вот-вот могла начаться большая драка между собой, но никто не решался начать первым. Добавить злости командиру такими действиями – это самоубийство.
Лагерь оказался в плену гнетущей неопределённости и бесконечного ожидания, которые всем весом легли на плечи отважных бойцов, и никто не предполагал, когда придет конец этому томлению.
Призывный клич Небройкона раздался в самый полдень, принося оживление в лагере. Вокруг него собрались все воины, однако глаз предпочитали не поднимать. Только и оставалось превратиться в сплошной слух.
- Слушайте воины мои. – Голос Небройкона звучал очень чётко и громко. – Слушайте внимательно, ибо два раза повторять не буду. Так случилась, что мы потерпели поражение. Да-да, мы проиграли и не будем этого скрывать. Поражение тоже нужно уметь принять. Очень обидно, что кучке проходимцев удалось уйти от возмездия. Но на этом бой не заканчивается. Я нисколько не сомневаюсь в вашей преданности и отваге, но моя вина в том, что я недооценил силы противника. Хотя это признание не снимает вины с командиров отрядов. Вы все в курсе, что я никогда не запрещал вам высказывать мнение по любому вопросу, но вы предпочли молчать, ладно об этом позже. Сейчас пред нами стоит другая задача. Мы обязаны хоть как-то загладить неудачу перед Политуром. Для этого мы отправимся в разрушенный Говернаум и сделаем его пригодным для жизни. Теперь ему предстоит стать новой столицей. Столицей нашего собственного государства.
- Разве это возможно, командир? Насколько нам известно, он полностью покрыт остывшей лавой Диру. – Послышались осторожные слова, хотя в интонации слышалась издёвка.
Небройкон резко перевёл взгляд на говорившего. У находившихся рядом оборотней создалось впечатление, что в этот миг из глаз волчонка выскочили огненные искры. Шутник тут же скорчился от боли и с криком о помощи покатился по траве, но никому не пришло в голову помогать, получившему наказание.
- Я ещё не договорил. – Очень жестко продолжал Небройкон. – Не люблю, когда перебивают.
Видно волчонок не сильно рассердился на дерзкого шутника и через короткое время визги, и стоны стихли, но сам оборотень остался жив.
- И так. Я говорил о восстановлении Говернаума. Ещё раз повторяю. Этот город нужно восстановить для нас и это совершенно реально. Я совершенно уверен, следует только начать, а Полетур с помощью не задержится. С его-то силой мы быстро закончим. Чтобы завоевать его благосклонность первым начнем строить дворец для повелителя. Дворец достойный его присутствия.
- Прости, командир. Можно вопрос? – С опаской и очень тихо спроси один из вождей.
- Говори Клумстук. Я весь во внимании.
- Я вполне с тобой согласен, но у меня возникают сомнения. Говернаум далеко, переход к нему не самый простой, хватит ли у нас сил для выполнения задуманного? Я боюсь, что нам потребуется длительный отдых.
- О переходе не волнуйся, а лучше вообще забудь. Видно ты не внимательно слушал пылающего перед началом похода. Он ещё тогда сказа, что с моей помощью расстояние до Говернаума сильно сократится и переход не затребует больших усилий.
Клумстук зажмурился и приготовился к негодованию Небройкона, но того не последовало, а волчонок, как ни в чём не бывало, продолжал говорить.
- Сейчас я обращаюсь к тем, кто и дальше готов следовать за мной. Если кто-то больше не намерен продолжать поход прошу поднять руки.
Никто даже не шелохнулся.
- Ну, смелее. Обещаю, все отказавшиеся останутся в живых.
Даже после этих слов ни одной поднятой руки не наблюдалось.
- Рад видеть такое единодушие и сплоченность. Тогда даю десять минут на сборы. Всё, что вы думаете взять с собой, собирайте быстрее. Можно разойтись.
Но никто не двинулся с места. Небройкон обвел воинство тяжелым взглядом.
- Небройкон, думаю я выскажу всеобщее мнение. – Робко заговорил Скудрук. – Нам собирать нечего, у нас все при себе. Мы готовы. Веди, командир.
Одобрительный гул прокатился по рядам.
- Прекрасно. Тогда приготовьтесь. Советую закрыть глаза и думать о чем-нибудь приятном, а лучше, вообще ни о чем не думать. Глаза откроете лишь по моей команде.
Все беспрекословно опустили головы и зажмурились. Небройкон также закрыл глаза, но по другой причине; ему сейчас необходимо сосредоточится.
Несколько мгновений и воинство почувствовало усиление ветра. Он постоянно набирал силу, наполняя уши оборотней ужасным свистом. Отважные воины прижимались друг к другу как малые дети, и никто не решался открыть глаз. Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Вой ветра утих, а его движение стало неуловимым. Состояние невесомости и полная потеря ориентации заставила некоторых оборотней открыть глаза, но кроме непроницаемой тьмы они ничего не обнаружили. Появилось желание зажмурится вновь, и не открывать глаза до необходимой команды.
Снова послышался стон и завывание неутомимого бродяги, ветер опять обрёл былую силу, но это продолжалось недолго. Всё прекратилось. Теперь вместо ветра заговорил Небройкон:
- Мы на месте. Можете расслабиться и открыть глаза.
Открывшийся взору пейзаж заставил вздрогнуть даже самых крепких. Полностью выжженная, заполненная застывшей лавой и «украшенная» уродливыми руинами, местность, не мола присниться даже в самом кошмарном сне. Потухший Диру довершал картину ужаса. Слов не было, а эмоции приходилось тщательно скрывать.
- Понимаю ваше недоумение, но не разделяю его. – Уверенно сказал Небройкон. – Уверяю вас, все можно исправить. Не хочу выслушивать вопросы, а скажу сразу. Строить будем из этого. – Волчонок топнул ногой по остывшей лаве. – Прекрасный материал.
- Но, командир…
- Никаких «но», Скудрук. Нагнись и прикоснись рукой того, на чём стоишь. Потом будешь вопросы задавать.
Скудрук подчинился, готовясь вцепиться в застывшую породу, но его пальцы утонули в вулканической массе, словно в гончарной глине. Изумлению гирота не было предела. Он был так изумлён, что какое-то время не мог заговорить. Небройкон его не торопил.
- Но, как же так? – Справившись с собой, произнёс Скудрук. – Мы же все твердо стоим на ногах и не вязнем, а моя ладонь…
- Как, это не твоё дело. Я обладаю возможностью в любом месте сделать лаву очень податливой и даже придать ей нужную форму. Ваша задача убирать те огрехи, которые ускользнут от меня. Ну, что теперь скажете?
- Веди нас! – Вновь прокатилось по рядам.
- Дворец поставим у подножья Диру.
Послышался недоверчивый ропот.
- Бояться не стоит. – Успокоил Небройкон. – Диру, как послушный пёс; без команды Политура он не кусается. Это также верно, как и то, что я сейчас стою перед вами. Нам ничего не угрожает, но к нему придётся идти самим. Это не далеко, а на такие расстояния я не хоту тратить силы.
Что подразумевал Небройкон словом «недалеко» неизвестно, но до места назначения пришлось добираться весь остаток дня. Шли тяжело. Попадались участки, где пепел достигал колен, а иногда выше. И опять Небройкон удивлял: с одной стороны он смог размягчить твердую породу, с другой – шагал поверх вулканического пепла, как по твердому грунту. Благодаря этому он оставил далеко позади общую массу. Только под вечер удалось передовому отряду догнать волчонка, и то, потому, что он уже выбрал место строительства и остановился. Остальные подтянулись уже в глубоких сумерках. Полностью изнеможенные оборотни мечтали только об одном, лечь и заснуть. Они даже не обратили внимания на полное отсутствие пепла под ногами.
Так как пришлось ночевать под открытым небом, многие приняли звериный облик. От застывшей лавы исходило приятно согревающее тепло, но никто не задумывался о причине такого «комфорта»; толи лава не до конца остыла, толи очередной фокус Небройкона, кому какое дело.
Первые лучи Солнца принесли новые удивления. Перед взором просыпающихся воинов, предстал, неизвестно откуда взявшийся, замок из вулканической породы. Гладкие базальтовые стены испускали зловещий блеск. В центре строения возвышалась огромная трехгранная башня, доставая острой крышей почти до облаков. Её окружали башенки поменьше, с плоскими треугольными крышами и неширокими переходами от одной к другой. Все четыре башни соединялись с главной широкими дугообразными мостами. Окна-трапеции на всех постройках располагались по спирали, а вход, на удивление, на два, два с половиной метра от уровня грунта. К вершине каждой внешней башни вели широкие ступени, гладкие и скользкие, словно стекло. Вершину центральной венчал многолучевой кристалл – копия огненного.
Когда поутихли обсуждения и первое впечатление отдвинулось на задний план – появился Небройкон.
- Теперь, братья мои, настал ваш черед внести в строительство свой вклад. Берите инструменты, – Небройкон указал на груду черных кольев, - и принимайтесь за работу.
- Что нам с этим делать, командир? – Спросил Клумстук. – Я уверен, такого инструмента ни один из нас от роду не видел.
- В начале разберите инструмент, потом разберётесь.
Каждый послушно подходил к горке клиньев и брал первый попавшийся. После того как последний колышек нашёл обладателя, все оборотни застыли на месте словно статуи. Каждый попал под власть своего кусочка вулкана. Те, в свою очередь, заставляли своего владельца рисовать в определённом месте стены знаки, смысл которых был скрыт от сознания рисующего. Занятие оказалось простым: хватало лёгкого прикосновением инструмента для нанесения отметины на твердую стену. Да и сами стены, издали казавшиеся гладкими, оказались выполнены широкими ступенями, по которым можно было добраться до самого верха. К закату вся поверхность замка была испещрена непонятными знаками и символами. Как только последний символ лёг на место, башни окутал туманный темно-красный ореол, а работники пришли в себя.
Зайти внутрь колдовского строение кроме Небройкона никто не решился. Опять пришлось спать без крыши над головой, но под мощной зашитой и неусыпным контролем.
Следующий день начался точно также, изменились только форма колышков и место «росписи». Предстояло оформлять внутренние помещения замка. Зловещая красота поражала даже полностью подчиненное сознание работников. Все помещения треугольные, даже поддерживающие свод колонны, имеют три угла. Изображения невиданных ранее зверей со сверкающими глазами-бриллиантами и рубинами, украшали пол и потолок. Оконные витражи разбивали дневной свет на тысячи лучиков, направляя их на бесчисленные кристаллы, которые формировали светящееся изображение на стенке под окном. Поражало различие знаков. Сколько окон – столько знаков, ни одно не повторялось дважды. Единственное сходство – огненный цвет. Отделка внутреннего помещения оказалась более трудоёмкой: и знаки, и символы, и магические фразы имели структуру, намного сложнее внешней «росписи». Трое суток трудились оборотни без отдыха и пищи. После такого истязания понадобились сутки сна для восстановления сил, но по пробуждению, всех ждал приятный сюрприз: сытная пища и настоящее вино. Ни у кого не возникло вопроса, откуда в выжженной пустыне могло появиться такое изобилие. Только после утоления голода и жажды некоторые начали задумываться о невероятном появлении такого изобилия, но тема не получила продолжения. Пред оборотнями появился Политур.
- Я благодарен вам, друзья. – Обратился Политур к людям сумерек, но в интонации сказанного совсем не улавливалось и капли искренней благодарности. – Вы остались верными до конца, и я обещаю отплатить тем же. Эта еда и питьё, лишь малая доля моей признательности за усердие. Вам удалось развеять мою печаль, вызванную поражением. Ваше усердие и истинная приверженность правому делу, помогли основать новый город, цитадель тёмного пламени. Город Айдогон, столицу нового государства Торн. Закончились скитание и бродяжничество, теперь мы имеем свой дом, свой, надеюсь не последний, город, своё государство. Именно отсюда мы начнем свой поход. Поход за всем тем, что нам принадлежит по праву. И мы это получим, а сейчас будем продолжать строительство. Замок – только начало. Поверьте, с помощью моих верных подручных, - он указал на стоящих позади него колдунов, - город будет, воздвигнут за считанные дни. Тем более я прибыл не один, ваш братья ожидают снаружи.
Рев ликования заполнил все помещения замка. Не дожидаясь позволения, оборотни двинулись к выходу. За стенами замка их встречали собратья. Воссоединение оказалось бурным и громким, но оно было лишено душевной радости теплоты. Ещё долго пировали люди сумерек, не утруждая себя вопросами о свалившемся изобилии. Много раз пересказывали участники похода свои приключения, впервые в жизни, напиваясь до беспамятства. В свою очередь, слушатели кивали головами и не упускали момента наполнить опустевшую кружку. К восходу луны долина погрузилась в тяжелый хмельной сон, но за толстыми стенами замка ещё бодрствовали.
- Ты все правильно сделал, мой мальчик. Не нужно себя так терзать. Ну не догнал ты этих людишек, так ведь это не смертельно.
- Но, учитель, ты же сам говорило важности соблюдения секретности, а они теперь разнесут о нас по всему свету.
- Все равно это бы рано или поздно случилось. Какая разница, зато я увидел твою возросшую силу в действии. Ты так мастерски возвел дворец, даже я диву даюсь. Здесь такая мощь и защита, покорить которые практически невозможно. Теперь на мне страшны войска неприятеля. Твои глубокие знания мощи знаков, колдовских символов и заклинаний, достойны особой похвалы. А световые рисунки, смотри, они даже при свете Луны остаются такими же яркими, молодец. Ты достоин многого и ты это получишь сполна, только дай срок. Многие склонят головы перед тобой. Это только начало, и я позабочусь, чтобы продолжение было таким же величественным. Представь…
Политур посмотрел на ученика и обнаружил, что говорит сам с собой. Чёрный волчонок мирно спал у его ног. Какой бы выдержкой ни обладал Небройкон, и ей приходит конец. Он всегда был верным спутником и собеседником своему учителю, но в этот раз, даже собрав все остатки сил, он не смог бороться с навалившимся сном. Возможно, в другой ситуации Политур не потерпел бы такого неуважения к своей особе и строго наказал ученика, но последние события немного размягчили его сердце, или то, что от него осталось. Он перестал говорить, и сам попытался перенести волчонка на удобное ложе, однако тот оказался слишком тяжел, пришлось применить силу колдовства. Политур легким движением руки заставил подняться волчонка в воздух и переместиться на ночлег. Очутившись, на подогреваемой жаром вулкана кровати, волчонок только широко зевнул.
ГЛАВА 43
Уже всё оставалось в прошлом, хоть недалёком, но всё же прошлом: жизнь особняком, злость, ненависть, жажда мести и многое другое. Как быть дальше подскажет само провидение. Тагир верил и совершенно не задумывался над этим. Нынешнее положение принесло покой, ясность мысли и крепость решений. После разговора с отцом, появилась, надежна на совершенно другую, лучшую жизнь, но как посчитал сам Тагир, её нужно заслужить, в первую очередь перед самим собой. Дурман Политура ещё долго не хотел отпускать сознание, но настойчивость, усилия и те ужасы, которые увидел Тагир в опустевших селениях, помогли одержать верх здравому рассудку. Сердце воина сжималось и обливалось кровью от участия к людям, покинувшим сгоревшие, разрушенные, а то и просто заброшенные места.
На протяжении всего пути Тагиру встретились лишь две коровы и несколько коз. Несмотря на внутреннюю сущность, он не посмел полакомиться бедными животными. Ему даже удалось отвести их в лес с более сочной травой и чистой водичкой. Первая, состоятельная победа над собой. Всё это время перед глазами возникал маленький растерянный мальчик в глухой чаще леса. Именно тогда Тагир понял: не зря он потерялся в детстве – первое и самое тяжёлое испытание, которое наложило печать на всю оставшуюся жизнь. Тот, кто никогда не был одинок, не может понять брошенных на произвол судьбы и словно свои собственные, принять их проблемы. Нынешнее одиночество Тагир принял как благо, а не проклятие. Он был рад такому одиночеству, рад возможности вырваться из плена тёмного дурмана Политура и ненависти одураченных соплеменников. Когда-нибудь он обязательно вернётся в семью свободных лублузов, но это будет потом, а сейчас предстоит путь одиночки.
Сильное тело, чуткие уши, зоркие глаза ни разу не подводили одинокого воина. Его верными спутниками стали: деревянный посох, и почти не покидающий плеч, длинный раскидистый плащ. Тагир не утруждал себя выбором пути; просто шёл туда, куда смотрел. Навыки охотника всегда помогали найти и пищу, и ночлег. Скитаясь по заброшенным местам, Тагир не совсем понимал цель своей миссии, пока…
Было прекрасное солнечное утро. Тагир проснулся на берегу тихого лесного озера, привел себя в порядок, и как обычно двинулся в путь. Ему надоело следовать лесными тропами, и вскоре он вышел не более широкую дорогу, которая, в последствии, вывела его к небольшому лагерю лесорубов. Сразу стало ясно, что это летнее поселение. Именно в теплое время здесь полным ходом запасали древесину на зиму. Всё говорило о том, что заготовка до конца не закончена и лагерь покинут в большой спешке. Немного осмотревшись и не найдя для себя ничего интересного, кроме брошенного топора, охотник собирался покинуть очередное оставленное место, но в этот момент до чутких ушей донеслись слабые стоны.
«Возможно, мне послышалось». – Подумал Тагир, но на всякий случай остановился и стал прислушиваться. Прошло некоторое время, и звеняща тишина зародила сомнения, но стон повторился вновь. «Нет, я не ошибся, здесь кто-то есть». – С такой мыслью Тагир стал осматривать все хижины, погреба, густые заросли кустарников, но причину стона он обнаружил в неглубоком овраге возле ручья: женщина лежала ничком, так и не добравшись до воды. Щуплая от природы, и исхудавшая от недоедания она была практически невесома для сильных рук воина. Тагир отнёс её в ближайшую хижину и заботился, пока женщина пришла в сознание. Когда она очнулась и сделала пытку заговорить. Лублуз прикрыл ей рот ладонью. Вместо разговора он принёс горячий суп и предложил поесть. Женщина с благодарностью приняла еду и с большим удовольствием опустошила всю тарелку. Как тяжело не было, но Тагир отказал в добавке, объясняя, что изголодавшему организму к еде нужно привыкать постепенно. Искре желание помочь, травяные отвары и целебные ягоды сделали своё дело. Уже через три дня женщина могла передвигаться самостоятельно. В очередной раз, вернувшись из лесу, Тагир застал её у костра, подбрасывающей хворост под казанок, из которого поднимался ароматный пар. Охотник хотел, было заговорить, но женщина его опередила:
- Ну, здравствуй, мой спаситель, даже не знаю, как могу отблагодарить. Видно сам Творец послал тебя на помощь. – Голос звучал слабо, но слова лились от чистого сердца. – Обещаю, если не я, то дети смогут отплатить за спасение.
- Не стоит благодарности, так на моём месте поступил бы любой. – Смутился Тагир.
- Любой, да не любой, я то знаю. Когда-то мы приняли к себе…совсем мальчишку…его Нибероком зовут, а что из этого получилось? Только благодаря своему непоседливому Киримату я не исчезла как все. – Женщина тихонько заплакала. – Все, представляешь, все исчезли, а деревня, сплошные головешки. Ну, зачем? Кому помешали? Кому дорогу перешли? – Слезы ручьями катились по щекам. – Где теперь мои детки? Где Киримат? Где Сидона? – Рыдание усиливалось и вскоре полностью отняло способность внятно говорить
Тагир не проронил и слова, он обнял женщину и ждал, пока та успокоится. Из обрывков фраз он понял, что руки Политура добрались и к этим людям, а имя Ниберок подтвердило догадку, о принадлежности женщины к его расе людей-оборотней, но он не стал рассказывать свою историю. Уж много пришлось пережить бедной матери в последнее время.
- Всё образуется. – Сказал Тагир, когда всхлипывания почти прекратились. – Ты должна верить в это и своей надеждой приближать время встречи с детьми.
- А звать то тебя как, спаситель мой?
- Скажешь тоже, спаситель. Тагир моё имя и я ни какой не спаситель, просто – одинокий путник.
- Не скажи. Может и одинокий, но непростой путник. Ты путник Творца. – Женщина подняла заплаканные глаза. В них отражалось столько чувств, что Тагир не посмел возразить. – Возможно, твой поступок значит для тебя немного, но для меня, Любиллы из племени грокхов, это очень важно.
???
- Не удивляйся моему откровению. Если бы я не почувствовала в тебе оборотня, моя тайна так бы и осталась тайною. Не знаю, откуда ты, Тагир, но уверена – ты мой брат-оборотень.
- Да, ты совершенно права. Я оборотень, как и ты. Мои родичи зовутся лублузами, и жили мы далеко от этих мест.
- И, что же тебя привело сюда? Что заставило покинуть родной кров?
- Отчасти меня привело сюда несчастье. Не знаю, как сейчас выглядит мой дом, может тоже сплошные головешки, но теперь я свободен и…одинок.
- Что значит одинок? От тебя отказались?
- Нет, я отказался. Не хочу идти за Политуром в рядах его армии. Не хочу быть лакеем Небройкона. Не могу видеть жестокость и зол…
- Небройкон, очень похоже на Ниберок. – Словно сама себе сказала Любилла.
- Да, ты права. Это один и тот же человек. Он правая рука тёмного жреца, главаря колдунов.
Когда-то нас унёс страшный вихрь, и мы оказались очень далеко от дома, в Диких землях…
- А, грокхи? Грокхи там были?
- Да, Любилла, были, и не только они. Политур много оборотней собрал под своё крыло, но печально то, что он вложил в их сердца жестокость и неудержимое желание кровной мести.
- Тагир, может ты, Бойдора видел? Сильный такой, он мне муж.
- Может и видел, точнее сказать не могу: много там наших было. Прости…Хвала Творцу, я смог проститься с таким прошлым. – Тагир замолчал.
Смятение его души передалось женщине, и та предпочла оставить эту тему.
- Ты говорила, что-то о детях. Они тоже пропали?
У Любиллы кольнуло сердце.
- Да они пропали, но я точно уверена, они миновали лап Политура. Моя Сидоночка находилась в разведке с Гремпелом. Очень хороший и смелый парень. За неё я немного спокойна, а вот Киримат. – На глазах женщины опять появились слёзы. – Он ушёл один. Сын мой, он ещё совсем ребёнок. Что с ним? Где он теперь? Ведь именно ему я обязана свободой; так получилось, что Киримат убежал из посёлка как раз перед самым исчезновением моего племени, я его пошла искать. Не подозревая этого, сын меня спас, но…я теперь не представляю, где его искать. Все мои силы потрачены на поиски, да, что говорить, ты и сам прекрасно видел.
- Не переживай так сильно. Главное он не попал под влияние тёмных, а волчонок есть волчонок, думаю, он не даст себя в обиду. В свою очередь, ты должна немного и о себе подумать. Если с тобой что случится, кто ему поможет? Ты просто обязана быть сильной, перебороть жалость к себе и страх перед разлукой. Теперь давай пробовать твою стряпню, а после я приготовлю целебный отвар. Он необходим и тебе, и мне. Немного восстановим силы и продолжим путь вместе, а там, как получится.
Ужинали молча, но в этом молчании размышления Тагира не останавливались и на мгновение. Теперь к нему пришло понимание своего назначения. Он не был способен оставаться равнодушным к чужому горю. Неприятности других он воспринимал как собственные и готов был всем пожертвовать ради помощи. Этот путь страшил и окрылял одновременно. Сколько ещё нуждающихся в его силе и знаниях Тагир не мог даже представить, но он готов протянуть руку каждому. Мысли неслись с неимоверной скоростью и все больше укрепляли уверенность в правильности выбора. Он меч готов обнажить, защищая слабых. Зло должно отступить и он будет делать все, для достижения этой цели, даже если до конца дней ему придётся оставаться одиноким.
* * *
- Всё правильно, сынок. Ты многое понял, и я рад, что принял новое знание сердцем. – Отец, как когда-то давно, стоял рядом и нежно гладил по голове. – Когда-нибудь ты поймешь всё до конца, и может быть, отыщешь дорогу в мою обитель, оставаясь в своём мире.
- Но, как, папа? – Последние слова отца очень удивили Тагира. – Какой же путь, кроме смерти может привести к тебе?
- Сын, на этот вопрос ты должен ответить сам. Мне нельзя открывать такие истины, пока ты не готов их принять. Могу только заверить, такой путь есть и возможно не один. Очень хочу надеяться, что тебе под силу отыскать один из них.
- Я постараюсь, отец, хотя…хотя не представляю, с чего начать?
- Ты уже начал, изменив своё мировоззрение. Грань между нами очень тонкая. Я ведь могу находиться рядом с тобой, не так ли? – Сувойтус хитро прищурил глаза. – А ведь ты находишься в этом мире. Так и ты сможешь приходить ко мне, если захочешь, конечно.
- Папа, я очень-очень хочу. Мне так не хватает твоих знаний и поддержки. Мне так не хватает твоей любви. Если бы ты только знал.
- Знаю, сынок и очень хорошо знаю…
- Как же много мне нужно тебе рассказать. Сколько вопросов накопилось за всю жизнь. Если бы мы могли всегда оставаться вместе. – Воин опять превратился в маленького беспомощного мальчика. – Папа, папа забери меня, я так устал и так напуган.
- Тагир, милый мой, успокойся, прошу тебя. Я не могу тебя забрать, но быть рядом обещаю. Пусть ты не всегда будешь это ощущать, но знай, я рядом, всегда рядом.
На какое-то время установилось молчание. Отец нежно смотрел на сына, пока тот собирался с мыслями и приводил в порядок чувства. Когда Тагир готов был слушать дальше, Сувойтус продолжил:
-Сынок, я хочу попросить тебя о двух вещах.
- Каких папа? Я внимательно слушаю.
- Во-первых, ты уже задумывался применять меч направо и налево…
- Но, папа, как же можно защитить без этого?
- Тагир, мальчик мой, не перебивай, пожалуйста. Дай договорить до конца. Я не запрещаю этого делать, но запомни – это самое последнее средство. Насилие всегда порождает насилие. На место павших от меча придут другие, и так может продолжаться до бесконечности. Обнажить меч – самый простой способ, но превратить врага в друга – самый сложный, но самый виртуозный. Я не говорю, что это просто, но всё же…
Тагир лишь глаза опустил.
- Второе о чем хочу попросить – перестань себя жалеть. Освободись от этого чувства. Нелегка такая ноша, поверь. Такие мысли затуманивают рассудок и мешают ясно думать и принимать правильные решения. В твоём нынешнем положении такая ошибка может стоить очень дорого. Отдай всю свою жалость мне, а я уж знаю, что с ней делать. По рукам?
- Конечно, папа, забирай. Я с радостью тебе отдам жалость к себе, она мне и самому надоела.
- Вот и хорошо, молодец. Только такого ответа я ожидал от одинокого волка.
Опять в глазах Тагира проскочил испуг.
- Не пугайся, сынок, я же сказал «одинокого волка», а не «одинокого человека», пойми это правильно и прими всей душой. Ты волк, и в первую очередь сражаешься с самим собой, а в такой битве волк может быть только один. Ты, понял?
- Да, отец, теперь я понял. – Глаза Тагира засияли. – Конечно же, ты прав. Спасибо за помощь, за поддержку, за совет и твою любовь. Как жаль, что мама сейчас нас не видит. Она была бы очень рада, но…Ну, ты сам понимаешь.
- Не печалься, я верю, ты и с этим справишься. Вы ещё встретитесь и сможете быть рядом. – С такими словами образ отца сделался прозрачным и стал растворяться в воздухе.
- Папа, папа, что с тобой, ты куда? – Тагир застыл в растерянности. – Как же я…
Тихий скрип дверных петель заставил Тагира открыть глаза. Рука невольно потянулась к мечу. Краем глаза в дверном проёме Тагир заметил два силуэта; предрассветные сумерки придавали им особо зловещий вид. Не успела Любилла подняться на ноги, а меч Тагира упёрся правой фигуре прямо в горло.
- Дальше ни шагу, надеюсь, вы поняли – это не шутка.
Подчиняясь приказу, тени остановились.
- Кто вы такие, и, что вам здесь нужно? – Спокойно, но уверенно спросил Тагир.
- Хотя не в моём положении задавать такие вопросы, но я могу спросить о том же. – Ответила тень.
Как ни старался Тагир держать ситуацию под контролем, второму удалось улизнуть.
Тагира охватила ярость.
- Тагир, успокойся. – Голос Любаллы звучал спокойно и радостно. – Этот человек не причинит нам вреда. Хоть я и не вижу его лица, но голос мне очень знаком. Это мой муж, Бойдор. Опусти, пожалуйста, оружие.
Как только Тагир выполнил просьбу, Любилла бросилась на шею вошедшему человеку, а из окна на Тагира напал огромный сильный волк. Человек и зверь покатились по полу.
- Тремпелин, друг мой, прекрати. Это просто недоразумение. Здесь друзья. – Остановил зверя Бойдор, когда тот готов был сомкнуть челюсти на горле жертвы.
Волк опять выскочил в окно и спустя несколько минут в хижину вошел второй мужчина:
- Прошу прощения, откуда же мне было знать. Не часто мы удостаиваемся такой встрече. – Оправдывался вошедший.
Но эти оправдания услышал только Тагир. Бойдор и Любилла были во власти радости долгожданной встречи. Когда первое впечатление осталось позади, Бойдор сказал:
- Любила, милая, мы же искали именно тебя: Тебя и Тройтоха. Хвала Творцу, одну уже нашли.
- Так значит, и Тройтох избежал страшной участи? – Поинтересовалась Любилла.
- Да, милая, и ему это удалось. Только, где он сейчас, нам до сих пор не известно.
- Бойдор, родной, скажи мне, пожалуйста. Почему ты отправился на мои поиски и совершенно забыл о Киримате? Ты, что не знаешь, что он пропал?
- Может быть, и пропал. – Ответил Бойдор. – Но это не важно. Его нашли Гремпел и Сидона. Сейчас он в надёжных руках. Теперь наша задача – найти Тройтоха.
- Где, где сейчас наш сыночек? Говори, пожалуйста, не томи душу.
- Надеюсь, уже в Говернауме. Наши дети сопровождают туда флипеев, однако это долгая истории, я тебе потом расскажу.
- Ты даже не представляешь – какая радость увидеть тебя и услышать вести о наших детях. – Любилла прижалась к мужу. Потом, словно опомнилась и отпрянула. – Бойдор, ты бы ни хотел представить своего друга? А, то мы со своими проблемами совсем забыли о чеовеке.
- Конечно, конечно, радость моя, познакомься, пожалуйста, это Тремпелин. Он представляет, некогда славное племя гиротов. – Бойдор немного смутился. – Их постигла такая же участь, что и нас. Как ты уже поняла, он тоже оборотень, а обстоятельства нашего знакомства – как-нибудь потом. Скажу одно, мы многое пережили, и, надеюсь, стали хорошими друзьями
Тремпелин кивнул.
- А, я, в свою очередь, хочу представить вам моего спасителя. Это… - Любилла обернулась и увидела лишь пустую комнату. – Не пойму, где же он?
В хижине Тагира не было.
- Наверное, он обиделся на вас. Как можно было нападать на такого человека? Нам непременно необходимо его найти. – Любила не находила себе место. – Если бы не он, не известно, встретились бы мы сейчас. Он мне жизнь спас. Его поддержка помогла мне поверить в себя, поверить в то, что я смогу найти и детей и тебя, Бойдор. – С этими словами Любилла выскочила наружу. За ней последовали мужчины.
Все попытки найти Тагира, успеха не принесли. Только вечером возле костра Тремпелин позволил себе подвести итог.
- Он очень хороший охотник. Никаких следов. Вот бы мне поучится у такого мастера. Как ты говорила, его зовут?
Любилла задумалась, а потом ответила:
- Дело не в имени, поверьте. Если у вас есть желание запомнить – называйте его «одинокий путник»… Нет, лучше «одинокий волк», он ведь нашего племени, и по достоинству оценит это прозвище.
- Милая. – Как можно мягче обратился Бойдор. – Почему же так сумрачно, «одинокий волк»?
- Не знаю, но мне кажется он и в самом деле одинок, но одиночество – его предназначение, по крайней мере, сейчас. – Женщина многозначительно замолчала.
- Будь, по-твоему. – Ответил Тремпелин. – Значит, о его племени нет смысла спрашивать. Если ты настаиваешь на «одиноком…», племя теряет смысл…
Тагир бодрым шагом всё дальше удалялся от поселения дровосеков. Ему было нелегко расставаться с братьями-оборотнями, но чувство выполненного долга согревало душу. Он смог передать женщину в объятия мужа, и теперь можно шагать дальше навстречу судьбе. Впервые в жизни лублуз не вздрагивал от слова «одинокий».
ГЛАВА 44
Весть о том, что Флиплис и её люди находятся в Ламкарене, облетела не только весь город и окраины, а просочилась далеко за пределы Биранды. Улица, на которой временно расположилась резиденция герцогини Говернаума, вдруг очень оживилась. Любопытствующие ни в коей мере не хотели привлечь к себе внимание, но неоднократные прогулки в одном и том же месте не остались незамеченными. Желание, хоть одним глазком взглянуть на легендарную Флиплис пересиливало осторожность, но самая большая удача – встреча с правой рукой герцогини, Гортугоей. Она всегда выглядела приветливо, но в этой улыбке читалась решимость. Никто не мог прорваться дальше порога калитки. Время от времени этой отважной женщине приходилось выходить со двора и демонстрировать свою неприступность, хотя число любопытных от этого не уменьшалось; ещё бы, рассказы о героических похождениях, обросшие невероятными подробностями, не покидали уст жителей Ламкарена. Они приобрели такую популярность, что сами зармандцы, проживающие у радушных бирандийцев, прекратили опровергать придуманные истории. Они предпочли не обращать на них особого внимания. В благодарность за радушный приём, флипеи решили не вмешиваться в фантазии чересчур активных сказителей Ламкарена: «Пусть думают, что хотят. Жизнь расставит всё по местам». – Решили они, наслаждаясь тёплым кровом и искренностью хозяев.
Прошло совсем немного времени, и неприступность Гортугои пошатнулась. Теперь жители города могли наблюдать, как девушка не только общается с прохожими, но и приглашает в дом. Иногда в этом принимала участие сама Флиплис. Оказалось, что неутомимая герцогиня никогда не пряталась от людей: она частенько посещала Громона и Нефилу, а принятые люди – её земляки. На протяжении считанных недель в Говернаум прибыли несколько десятков бывших зармандцев, некоторые оказались жителями бывшей столицы. С каждым земляком Флиплис вела долгую беседу, после чего, помогала устроиться на новом месте. Сердце герцогини радовалось при встрече с каждым зармандцем, и люди шли к ней. На все настоятельные просьбы забыть о её положении земляки улыбались и делали вид, что не услышали этого пожелания. В сознании людей Флиплис оставалась герцогиней Зармандии.
- Флиплис, прости меня за откровенность, но не в твоих силах искоренить свои заслуги из людских сердец. – Как-то услышала Флиплис от Гортугои. – Вспомни, даже в лагере тебе не удалось до конца стереть герцогский образ. Пойми, людям нужен не просто друг, а надежный лидер. Не пытайся идти против воли своих подданных, всё равно поиграешь.
- Но, хоть ты останешься моей подругой? Понимаешь, подругой, а не подданной? – Взмолилась Флиплис. – Мне всегда этого не хватало.
- Можешь не сомневаться. У меня не было и нет ближе человека, чем ты. Ты мне и мать и сестра в одном обличие, и кому, как не тебе мне довериться.
Дни сменялись новыми днями, и поток зармандцев прекратился, что огорчило и Флиплис и Гортугою, но лучше меньше, чем ничего.
Флиплис была частой гостьей царя и царицы и каждый раз не упускала возможность завести разговор об уходе из Ламкарена её увеличившегося племени. Ей совершенно не хотелось стеснять радушных хозяев, на, что Громон с таким же постоянством сердился:
- Скажи мне на милость. Как нам могут помешать двести с лишним человек, в городе, который насчитывает больше пятидесяти тысяч? Я этого не понимаю. Тем более, вы зармандцы, очень трудолюбивый народ. Насколько я знаю, ни один не сидит без дела. Дети и те пытаются принести какую-нибудь пользу. Герцогиня, вы хотите нас огорчить.
- Но, Ваше Величество, я прошу прощения, но мы же вам чужие…
- Во-первых, сударыня, наедине для Вас я Громон, а моя жена Нефила, и это обсуждению не подлежит. Во- вторых, чужие у нас не приживаются, а в-третьих, Ваше Величество… - Глаза Флиплис вспыхнули. – Что не очень по душе такое обращение? Если Вы не прекратите такие разговоры, я просто вынужден буду издать указ об оказании таких ненавистных Вам царских почестей по всей стране.
- Но…
- Никаких но…
Такие перепалки случались каждую встречу. Менялись только слова, а суть оставалась та же. Нефила старалась оставаться в стороне от этих споров и просто молча улыбалась, слушая пререкания двух близких ей людей. С ней наедине Флиплис была совершенно другой. Женщины всегда прекрасно проводили время, и разговоры у них были совершенно другие. Аривере очень полюбилась тётя Флиплис, всегда весёлая и очень сильная. Из слов маленькой царевны Флиплис узнала, что и Солин хотел бы с ней познакомиться, но не знает, когда это произойдёт. Маленькая болтушка столько времени уделяла рассказам о своём друге, что Флиплис Солин казался совершенно и давно знакомым мальчишкой. Этот удивительный ребёнок не давал ей покоя ещё со времени знакомства с Гремпелом и Сидоной, хотя они говорили о нём очень сдержанно. Флиплис часто задумывалась и о Солине и о молодых грокхах. Ей тоже не терпелось встретится с царевичем, и выразить свою огромную благодарность этому человечку, а Гремпела и Сидону… Как-то странно, но их она уже давно не встречала. О причине их отсутствия не знал даже Громон. От расспросов он только отмахивался: «Не знаю, не знаю. Они мне не обязаны отчитываться, так было с самого начала. Когда придут – обязательно объявятся». И, правда, грокхи были совершенно свободны в выборе и никогда не отчитывались Громону о своих походах. Много раз царь предлагал им поселиться в Говернауме, но уговоры пока оставались без внимания. Никто даже не предполагал, где обитают Сидона и Гремпел, хотя они с удовольствием принимали предложение посещать царствующую семью, особенно когда об этом просила Аривера. Общаясь с девочкой, и Сидона, и Гремпел на время становились такими же маленькими и игривыми детьми. Громон не раз наблюдал за играми детей и с большим усилием сдерживал желание принять в них участие, ему не хотелось нарушать гармонию детских сердец, но однажды…
Как-то раз, наблюдая за очередным озорством дочурки и её новых друзей, царь, не замечая острых шипов, прятался в розовом кустарнике. Вид веселящейся детворы приносил покой и умиротворение, как вдруг Громон почувствовал сильный толчок в спину. Не ожидая такого, он кубарем выкатился на обзор играющих детей. При виде отца Аривера на мгновение замерла, а потом звонко рассмеялась. Сперва Громон не понял причину такой реакции, но когда обернулся, все стало на свои места: за его спиной стояли Флиплис с Нефилой и строили смешные рожицы. Громон тут же забыл о нелепости положения и рассмеялся вместе со всеми. Играть продолжали вшестером, и хотя в этом отношении дети всегда превосходили взрослых, те сдаваться не хотели и делали всё возможное, чтобы выглядеть должным образом. Наигравшись вдоволь, Аривера усадила мать прямо на траву, прислонилась к ней и мгновенно уснула. Общим решением было, оставаться в саду до самого пробуждения царевны. Летом сон в прекрасном саду – это просто наслаждение.
Женщины сидели в тени деревьев, а Громон с Гремпелом прохаживались по тропинкам.
- Ваше Величество, скажите, пожалуйста, почему Вы присоединились к нам только после того, как Флиплис, простите, вытолкнула Вас из убежища? Мы каждый раз надеялись на Ваше появление, но…
- Как это каждый раз? – Смутился Громон и быстро заморгал. – Ты, что-то путаешь, Грем. Не могу же я всё время участвовать в играх, у меня и без них забот хватает.
- Но я же не имел ввиду постоянно, а каждый раз, когда Вы за нами наблюдали?
- Да это только…один раз решил и…Громон осёкся, как только посмотрел в глаза Гремпелу. У него сразу отпало желание оправдываться. – Я просто не хотел вам мешать. Для заряда бодрости мне достаточно было посмотреть на вас, да и стар я для такого.
- Тоже ещё скажете, стар. Не стоит умалять своих возможностей. Сегодня же всё прекрасно получилось.
- Да, твоя правда, а вот мне очень интересно знать, как моя жена и герцогиня узнали о моём секрете? Просто удивительно.
- Врать не буду, Ваше Величество, я и Сидона сами их попросили сделать это. Вы уж простите нас.
- Тогда напрашивается следующий вопрос. А откуда вы узнали?
Вместо ответа Грем слегка прикоснулся левой груди.
- Ах, да, сила сердца, как я мог забыть? Как-то глупо получается. Вы, что же всё время следите за мной? – Громон в шутку сделал лицо серьёзным.
- Ну, если говорить откровенно, то не мы, а Вы постоянно наблюдаете за нами, ведь так? – Громон не стал отрицать. – Ну, а дальше совсем просто. Каждый раз Ваше желание разделить с нами игру было таким сильным, что волей-неволей мы его чувствовали, и поверьте на слово, скрывать это было очень непросто.
- Так зачем же вы насиловали себя?
- Вы сами должны были принять такое решение, но когда мы поняли о невозможности такого шага с Вашей стороны, нам пришлось подключить царицу и герцогиню, вот и весь секрет.
Громон сначала задумался, а потом тихо рассмеялся.
- Спасибо вам ребята, что смогли за меня всё решить. Это просто изумительно и любезно с вашей стороны. Хочешь, верь, хочешь, не верь, а я очень рад нашему знакомству, и очень жалею, что оно не состоялось раньше. За время наших встреч, вы принесли больше знаний, чем мы сумели раздобыть сами за время, проведённоё без вас.
- Благодарю за добрые слова, Ваше Величество, но если бы ни один озорной мальчишка, кто знает, как бы дело обернулось?
- Ты о Солине?
- Вы как всегда очень проницательны. Конечно же, о нём. Я очень сомневаюсь в нашей встрече, не будь «любящего сердца», а если Вы помните, я и Сидона его получили благодаря какой-то необыкновенной способности царевича. Кстати, он просил передать Вам привет.
- Спасибо, но когда это произошло? – Удивился Громон.
- Не удивляйтесь, совершенно недавно мы его навещали, а при расставании он просил при случае выразить своё уважение к Вам.
- Очень приятно, что царевич помнит о нас. Надеюсь его воспоминания только светлые.
- Даже не сомневайтесь.
- А что, об Аривере он не упоминал?
- Тоже ещё скажете. Он ни минуты не мог продержаться, что бы ни вспомнить о подружке. Я всё больше и больше убеждаюсь, что царевна и царевич – одно целое.
- Надеюсь, вы не забыли передать Аривере привет от Солина? – Поинтересовался царь.
- Нет. Мы и не собирались этого делать. Он сам в состоянии это сделать.
???
- Ваше Величество, даже не спрашивайте, как он это делает, не знаю, а если бы и знал…ну Вы сами понимаете…
- Честно говоря, не очень, но будем считать, что так оно и есть… - Громон задумался. – Грем, я давно хотел тебя спросить, но знай, если не захочешь отвечать не нужно…
- Слушаю Вас внимательно.
- Ещё раз прошу прощения за излишнее любопытство, но мне всегда было интересно, куда вы всё время исчезаете? Насколько я помню, вы с Сидоной и трех дней на месте не сидели.
- Хорошо, я расскажу, - и немного помолчав, Гремпел продолжил. – Я и Сидона уходим не просто так. Если Вы считаете, что мы можем обходиться без отдыха, то это не верно, но мы просто обязаны, просто должны найти… - Еле уловимый шорох, доносившейся с окраины сада, заставил парня прервать рассказ и прислушаться.
- Что? Что случилось? – Встревожился Громон
- Ваше Величество, мы не одни. – Гремпел указал рукой в заросли. – Там кто-то есть, правда не очень близко.
- Выходи! Кто бы ты ни был! – Воскликнул Громон. Кто осмелился тайком пробраться в мой сад? – Громон потянулся к рукоятке меча, забыв о его отсутствии.
Гремпел на мгновение потерял звук, но вскоре он возобновился, и перед царём предстали два воина царской охраны. В сети они тащили какое-то взлохмаченное и окровавленное существо. Приблизившись к царю, они опустили ношу, вытянулись по струнке, но докладывать не торопились.
- Телетас, что происходит? – Недовольно спросил Громон.
- Ваше Величество, мы как обычно обходили свой пост и вот, нашли. – Он указал на сеть с окровавленным телом животного. – Решили его подальше унести, но услышали Ваш приказ.
- Кто это?
- Раненный волк, Ваше Величество, удивляюсь, как он жив ещё…
- Волк?
Только и успел произнести Громон, а Гремпел уже распутывал сеть.
- Ваше Величество, что делает этот сумасшедший? Прикажите ему остановиться. – Завизжали охранники в один голос.
- Не мешайте ему. Лучше помогите.
- Слушаюсь. – В полном недоумении отрапортовал Телетас, и сделал жест напарнику.
Воинам быстрее удалось распутать коварную сеть. Волк не подавал признаков жизни. Гремпел припал к зверю в надежде отыскать хоть малейший намек на дыхание. Он пытался услышать биение сердца, прикладывая к телу ухо, чувствительными пальцами старался прощупать пульс, но, торчащая из груди стрела оставляла мало надежды. Оставив все попытки, Гремпел обнял зверя и уткнулся ему в затылок. Охранники недоверием наблюдали за действиями юноши. Пытаясь понять происходящее, они просто стояли и смотрели.
- Оставьте нас. – Слова царя вывели их из оцепенения. – Можете возвращаться на пост. О том, что видели, никому.
Воины молча отсалютовали и удалились. Как только охрана исчезла, Громон услышал тихое всхлипывание.
- Грем, дружище, что происходит? Ты можешь объяснить? Я понимаю, ты и сам наполовину волк, ну, разве можно так горевать? Тем более, что…
Юноша посмотрел на царя красными от слёз глазами:
- Ваше Величество, - проговорил он сквозь слёзы. – Это не простой волк…это мой отец…и он умер. – Слезы ещё сильней хлынули из глаз Гремпела.
Такая новость поразила Громона, как гром среди ясного неба. Он потерял не только дар речи, но и способность свободно двигаться. Какая-то неведомая сила сковала и руки и ноги. Проходили минуты, но ничего не менялось, но это только на первый взгляд. Как бы не было Громону трудно, он всё-таки уловил лёгкое подрагивание волчьих век. Собрав все силы, он с большим трудом выдохнул, именно выдохнул, а не произнёс:
- Грем, он жив. Смотри, глаза.
Громону показалось, что его крик заполнил всё пространство сада и дальше, но на самом деле этот хрип не шёл в сравнение даже с лёгким шелестом листьев. Не смотря на это, Гремпел чётко услышал предупреждение: он приподнял голову и посмотрел на закрытые глаза. Юноша смотрел внимательно, не смея моргнуть, пока сам смог удостовериться в правдивости слов Громона. Веки зверя снова вздрогнули, потом он глубоко вдохнул и шумно выдохнул. Этого было достаточно. Грем вскочил на ноги, до боли сжал кулаки и сильно зажмурился.
- Что, ты? Что, ты? – Только и сумел проговорить Громон – Зачем же…
Совсем скоро мужчин нашли Сидона и Флиплис. Сидона сильно торопилась, она очень нервничала и была бледная как мел. Флиплис еле успевала за девушкой. Не обращая внимания на замершего царя, Сидона сразу обратилась к юноше:
- Грем, что случилось? Меня чуть на кусочки не разнесло, но, увидав волка, только всплеснула руками:
- Тройтох. Как же так? Грем, милый, успокойся, мы всё сделаем, только держи себя в руках. – Она нежно обняла юношу.
Гремпел не реагировал.
- Ну, вернись ко мне. – Более настойчиво произнесла девушка. – Будь со мной, слышишь?! Мне одной не справиться. Мы вместе должны. Грем! Грем! Возьми себя в руки! Ты меня слышишь?! Если ты этого не сделаешь – твой отец умрёт! Ты этого хочешь?! – Она, что есть силы, стала хлестать Гремпела по щекам.
Флиплис подумала, что у девушки началась истерика, она приблизилась к ней с намерением остановить, но этому помешал, пришедший в себя Громон. Он отстранил герцогиню от Сидоны и бесцеремонно утащил в сторону. Хотя Флиплис не привыкла к такому обращению, сопротивлялась не сильно. Когда они достаточно удалились, Громон заговорил:
- Герцогиня, давайте дадим детям возможность разобраться самим.
И тут женщина взорвалась:
- Какая я Вам Герцогиня! Вы…Вы чёрствый человек. Как можно оставлять детей в таком состоянии?! Они же…они же…что они могут сделать?! Парня просто застопорило, а у девчонки началась истерика. Разве это не заметно?! – Герцогиня, заламывая руки, металась со стороны в сторону. – Я пойду к ним.
Громон сильной рукой сдержал порыв. Постояв так минутку, он заговорил более спокойным тоном:
- Герцогиня, по-моему, это у вас началась истерика. Как же так? Неужели Ваш рассказ, о том, как Сидона и Гремпел помогали своим родным, оказался неправдой? Где же Ваша вера, сударыня? То, что Грем взволнован не удивительно, но мне кажется, что вы будите только помехой. Только этой девочке под силу привести его в чувство. Всё будет хорошо, вот увидите.
- Ну, что же непонятного, чёрствый Вы человек, дети потеряли осознание реальности. Им очень тяжело, они нуждаются в нашей помощи. Какой бы силой они ни обладали, они просто люди, довольно молодые и неопытные. Я всё равно пойду туда, и сделаю всё, что в моих силах.
Флиплис рванулась со всей силы, чтобы освободиться от цепкой хватки Громона. Она пробовала ещё и ещё, пока не увидела молодых грокхов.
Совершенно обессиленные Гремпел и Сидона тащили сеть с лежащим на ней волком. Его грудь была освобождена от стрелы и рана перестала кровоточить. Волк дышал.
- Вот теперь им, в самом деле, нужна помощь.
Отпустив Флиплис, Громон поспешил к молодёжи. Герцогиня последовала за ним. Мужчина и женщина, освободив детей от тяжелой ноши, с легкостью взяли сеть и понесли раненного волка в безопасное место. Изнеможенные грокхи упали в траву и лежали так пока не услышали голос Ариверы:
- Грем, Сид, вы ещё спите? А я уже проснулась.
Парочка словно по команде посмотрела на девочку. Её улыбающееся милое личико могло успокоить кого угодно.
- Мы тоже проснулись, просто ждали, когда ты нас найдёшь. – Тихо ответила Сидона.
- Ну, вот, я вас и нашла. Вставайте, скоро будет темнеть и придёт дядя «холодок». Он не любит, когда на земельке лежат, и заставляет кашлять. Пошли домой.
Грокхи поднялись, взяли Ариверу за руки, и повели во дворец. Неподалёку их терпеливо ждала Нефила.
* * *
Несколько дней Тройтох находился во дворце, под неусыпным наблюдением Гремпела и Сидоны. Все уговоры немного отвлечься они полностью игнорировали. Рубика также на время пребывание мужа перебралась в царский дом. Ей приходилось тяжелее всех: кроме мужа, ей пришлось беспокоиться и о детях. Как только Тройтох смог принять человеческий облик, всё семейство покинуло царский удел.
Не желая принести беспокойства пострадавшему, Громон воздержался от всяческих расспросов в надежде на дальнейшую встречу с Тройтохом. Больше пятнадцати дней он не имел возможности общения с грокхами. Та скудная информация, которую время от времени приносила Флиплис, не могла удовлетворить его любопытства, и он решил тайно пробраться в дом оборотней, но его опередили. Когда Громон готов был покинуть дворец, к нему с докладом вошёл дворецкий.
- Ваше Величество, к Вам – Гремпел с отцом.
- Зови же их скорей, и проследи, чтобы нас ни кто не беспокоил.
Первым зашёл Гремпел.
- Ваше Величество, это – мой папа.
Тройтох пытался поклониться, но боль в груди воспрепятствовала такому порыву. Тройтох сконфузился:
- Прошу прощения, Ваше Величество…
- Ничего-ничего. К чему церемонии? Присаживайтесь, пожалуйста.
Тройтох пытался сесть в кресло, как можно аккуратнее, но это не совсем удалось. Бледность лица красноречиво говорила о его состоянии.
- Уважаемый Тройтох, совсем не серьёзно с Вашей стороны наносить визиты, будучи таким слабым. Грем, а ты куда смотрел? Разве можно заставлять ещё не окрепшего отца проделывать такой путь?
Гремпел немного смутился:
- Ни кого я не заставлял. Он сам захотел с вами встретиться, а если папа что-то задумал, его не остановить.
- Ваше Величество. – Слабым голосом обратился Тройтох. – Мой сын говорит правду. Это не он, а я его притащил, простите за грубость. Мне, в самом деле, очень хотелось познакомиться и лично Вас поблагодарить за доброту и радушное отношение к моим родным. – Тройтох пытался приподняться.
- Сидите-сидите. – Заволновался Громон. – Не делайте резких движений. Вам это противопоказано. Поверьте, мне очень приятно слышать такие слова, и участие к вашим родным приятно не менее.
- Благодарю. Да хранит всех нас Творец.
Тройтох замолчал. Громон, не зная, как осторожней спросить о происшествии тоже поддерживал молчание. Тишину нарушил Гремпел.
- Ваше Величество, Вы, наверное, хотели бы узнать о похождениях моего отца, так если не будет возражений, я могу кое-что поведать.
От неожиданности предложения, Громон сразу не нашёл, что ответить, а Гремпел не дожидаясь разрешения, продолжал:
- Я буду рассказывать со слов отца, а если что-то не так, то он поправит, правда?
Тройтох кивнул.
- Все приключения отца начались с того момента, когда он отправился на поиски наших старейшин: как он сказал, они ушли неизвестно куда и неизвестно зачем.
- Старейшины говорили, что следуют внутреннему зову, которого больше никто не слышал. Именно это взволновало меня. – Добавил Тройтох, а Гремпел продолжил.
- Так вот, убедившись, что все старейшины погибли в топях болот, хотя с раннего детства знали все тропы «Вечного тумана», отец понял злой умысел и не стал возвращаться в селение. Зная, что мы в разведке, папа пытался найти наши следы, но ему помешали некоторые обстоятельства. Тогда он пошёл наугад: то в одном направлении, то в другом, пока не узнал о бое в лагере Флипеев. Это его сильно взволновало, да так, что он смог отыскать бывшее поселение герцогини, но никого там не нашёл. По его словам, лагерь как ветром сдуло. Можете представить себе лесной посёлок, разрушенный ураганом?.. Вот и я не могу, а отец это видел, и я ему верю. Потом, только ему знакомыми методами, он определил наш дальнейший путь, и папа отправился вслед за нами. Почти всё время он передвигался в образе волка, а когда цель была близка, его настигла стрела…
- Грем, почему ты замолчал, продолжай.
- Ваше Величество, Вы только не подумайте, что мы пришли жаловаться, или ещё что-то в этом роде…
- Да ничего я не подумаю, продолжай, пожалуйста.
- Стрела принадлежит воину Вашей охраны.
- Как моей охраны?
- Да, одного из воинов, несших папу в сетке. Это случилось, поточу, что отец, на удивление, потерял бдительность. Помните, тогда в саду, воин говори, что они хотели отнести волка подальше?
- Конечно же, помню.
- Он немного слукавил. Охранники хотели похоронить папу.
- Мальчик мой, и Вы, уважаемый Тройтох, будьте спокойны, они будут наказаны и очень серьёзно. – Громон не на шутку разозлился.
- Ваше Величество, не нужно их наказывать. – Подал голос Тройтох. – Они выполняли свой долг. Посудите сами, если бы я им показался в человеческом обличии, но самое плохое, что бы они смогли сделать – просто выгнать, а они то увидели дикого зверя. Нет, это не их вина, а моя. Хвала Творцу – дети рядом оказались и смогли помочь.
- Будь, по-вашему. – Уже спокойней ответил Громон. – Однако за ложь они все равно ответят, но это уже моё дело. Давайте вернёмся к нашему разговору. Грем, надеюсь, теперь ты и подруга не так часто будете исчезать?
- Ваше Величество, не могу обещать. Есть ещё незаконченное дело: мы должны найти маму Сидоны. Её уже разыскивают Бойдор и Тремпелин, но от них нет никаких известий, хотя оба прекрасно знают место нашего нахождения. Я хорошо понимаю, что они опытные охотники и следопыты, но сердце не на месте.
- Я вас прекрасно понимаю, и не буду препятствовать, только, надеюсь, вы Тройтоха освободите от такого занятия?
- Что за вопрос? Конечно. Папе сейчас нужен покой, а поиски его не предоставят.
Тройтох посмотрел на сына:
- Спасибо Гремпел, но учти, если вы не найдёте Любиллу до моего выздоровления, я непременно пойду её искать, даже без вашего разрешения.
- Хорошо, папа, договорились. Ваше Величество. – Гремпел вновь обратился к царю. – Теперь разрешите нам удалиться. Вы же сами понимаете, отцу необходим отдых…
- Грем, не нужно ничего объяснять. Сейчас приготовят карету и отвезут куда надо, и никаких возражений. Как я сказал, так и будет.
Возражений не последовало.
ГЛАВА 45
Такого великолепия эта юная четвёрка не видела никогда. Всю непродолжительную жизнь два юноши и две девушки провели в Говернауме, не успев побывать в других городах и столицах. Хотя до извержения Диру столица Зармандии тоже выглядела внушительно, но то, что они наблюдали сейчас, не шло ни в какое сравнение. Только от одной мысли, что за такой короткий срок на месте выжженного города возник другой, дух захватывало. Будто по велению волшебной силы, за считанные дни на месте разрушенных строений появились новые здания. Особенно приковывал взор центральный дворец. Молодые люди немного не понимали, почему всё построено из вулканической массы, но, всё же зловещая красота тревожила молодые сердца.
- Сколько же усилий затрачено, чтобы построить подобное? – Не переставал удивляться, неустрашимый Тулбек.
Это он уговорил сверстников подняться выше на потухший вулкан и посмотреть на бывшую столицу.
- Да, за время нашего скитания по чужим местам наш дом изменился до неузнаваемости. Наверное, герцогине удалось спастись и вернуться назад.
- Смела, о чем ты говоришь? Неужели ты думаешь, что это дело рук герцогини? Интересно, где она взяла таких чудо мастеров, которые смогли за такой период возвести город? Нет, это кто-то другой, одна форма зданий уже говорит об этом. Скажи, пожалуйста, хоть одно строение в бывшем Говернауме имело такой вид, а техника строительства…
- Тулбек, прекрати. Мы, в самом деле, не видели ничего подобного, но не нужно сейчас демонстрировать познания в строительстве, у нас не было отцов-строителей. – Возмутился Карлайн.
- У меня, его уже нет, и давай не будем об этом. – Руки юноши сжались в кулаки.
- Ребята, ребята, давайте не начинать сначала. – Вмешалась Плистура. – Мы все потеряли родителей, и этот вопрос обсуждался неоднократно, зачем тревожить старые раны. Давайте будем вперёд смотреть, ведь нам ещё жить да жить. И вообще, я предлагаю пойти самим посмотреть на чудо строителей.
- Нет, вот уж увольте. Если кто хочет пусть идёт, а я туда ни ногой. – Смела сказала, как отрезала.
- Ну и дурочка. Разве не интересно познакомиться с таким могуществом? Сразу же видно, это сделал сильный человек. – Поинтересовалась Поистура.
- Девочки, может, отложим на другой раз? Не нравится мне всё это. Каким-то холодом веет с той стороны.
- Что, Карлайн, коленки задрожали, ты всегда был робким как зайчишка. Ну и дрожи дальше, а я поддерживаю Плистуру и готов идти вместе с ней. Тем более у нас все запасы кончились, а там, может, разживемся чем-нибудь.
- Тулбек, можешь говорить обо мне, что захочешь. Зайчик или нет, мне всё равно, я в пасть волкам не пойду.
- Какие такие волки. Наслушался разных сплетен и совсем голову потерял. Разве волки могут построить такое.
- Не знаю, могут или нет, но то, что я слышал, сплетней не считаю. Идите, если вам так хочется, а мы возвращаемся, ведь так, Смела?
- Конечно, пусть идут, а я, т.е., мы, - Смела нежно посмотрела на Карлайна. – Будем ждать вас на прежнем месте. Ждём три дня. Возможно, у вас появится желание вновь присоединиться к нам.
- Вот уж не знаю. – Ответила Плистура. – Мне кажется, мы с Тулбеком найдём общий язык с жителями этого прекрасного города, возможно, они и нам помогут дом построить. Не всю же жизнь бродяжничать.
- Плистура дело говорит. Сколько можно ходить побираться. Мы пойдём в город, подружимся с его обитателями и заживём припеваючи, а вы как хотите. Можете ждать, хотя, на мой взгляд, это бесполезно. Лучше вы к нам в гости через три дня приходите. – С этими словами Тулбек взял Плистуру за руку и повёл в город.
Смела и Карлайн печально смотрели им вслед.
- Даже не попрощались, а я их считала друзьями. – Грустно заметила девушка.
- Смелочка, да разве это друзья? Вспомни, эта парочка всегда норовила воспользоваться нами для своей выгоды. Ты хоть раз видела, чтобы Плистура собирала хворост, или Тулбек сходил к ручью за водой, а, сколько…Ладно не будем о грустном. Да и город назвать прекрасным, это уж слишком. Он конечно красивый, но ты же сама почувствовала, сколько плохого идёт с его стороны.
- А, может это только твоё воображение, и никакой опасности там нет. Может и нам к ним присоединиться.
- Смела, ты это серьёзно?
- Помнишь, Карлайн, я тебе рассказывала, когда мы ещё в Говернауме жили, у меня совершенно не было друзей. Так получилось, что я всегда была одна.
- Как так…
- Лучше не спрашивай, все равно не скажу, а когда проснулся Диру – я познакомилась с вами. Хотя это встреча при грустных обстоятельствах и больших потерях, но всё-таки, я обрела друзей. Если бы не вы, не знаю, смогла бы я пережить потерю родных? Вы стали моей семьёй, и она сейчас распадается. Как мне быть? Это так тяжело.
- Не волнуйся Смелочка, как остановить их и остаться вместе я не знаю, да и не слишком стремлюсь. Могу гарантировать одно: я тебя не оставлю никогда. Я всё время буду рядом, и только твоё желание сможет это прекратить.
-Спасибо тебе Карлайн, ты и в самом деле прав, а на счёт моего желания не переживай. Мне кажется, я никогда не смогу пожелать расстаться с тобой.
Молодые люди в последний раз посмотрели на город и отправились в другую сторону.
* * *
Ноги сами собой несли Тулбека к новому городу. Плистуре, чтобы не отстать, приходилось прилагать не мало усилий. Путь оказался не так уж долог и вот, двое молодых людей стояли на улице незнакомого города. Их появление не оказалось незамеченным. На первый взгляд пустая улица вдруг заполнилась мужчинами и женщинами. Они подходили с разных сторон и окружили парочку плотным кольцом. Десятки глаз посылали гостям неприкрытое раздражение. У Тулбека сложилось впечатление, что он находится среди хищников, а не людей. Куда вдруг подевалась вся его уверенность и задиристость, однако Плистура даже глазом не моргнула. Приняв величественную позу и сделав снисходительный жест повелительницы, она произнесла:
- Приветствую вас, жители неизвестного города. – При этом её глаза так заблестели, что передний ряд поневоле попятился назад. – Не могли бы вы отвести меня и моего друга к вашему повелителю? Мы хотели бы задать ему несколько вопросов.
Ужас сковал всё тело Тулбека:
- Плистура, что ты делаешь? Неужели не видно, они готовы разорвать нас. Давай убираться отсюда по добру, по здорову, а то…
Не успел юноша закончить фразу, как тяжёлый взгляд девушки измерил его с головы до ног. Это длилось мгновенье, но было красноречивее всякого ответа. Тулбеку захотелось сжаться в комочек и спрятаться за спиной этой хрупкой девушки.
- Так найдётся хоть кто-нибудь в этом «стаде», кто может отвести нас к хозяину?! – Голос Плистуры приобрёл доселе неведомую жестокость.
Кто-то пытался напасть сзади, но искры, брызнувшие из ладони Плистуры, отбросили смельчака далеко назад. Ропот прокатился по рядам собравшихся. От неожиданности Тулбек упал на колени и закрыл лицо руками. От Плистуры он мог ожидать чего угодно, но такое…
- Я ещё раз спрашиваю…
Девушка не успела закончить фразу. Толпа разошлась, освобождая проход приближающемуся человеку.
- Что происходит? Почему прекратили работу? – Голос мужчины звучал очень властно, но, окинув взглядом собрание, сам понял причину. – А, это кто у нас? Непрошеные гости, что ли? – Брови громилы метнулись вверх. Кривая улыбка перекосила лицо вопрошающего. – И, что же вам нужно?
- Разве так принято принимать гостей? – Плистура оставалась совершенно спокойной. – Где же уважение к законам гостеприимства и прочая ерунда?
- Вои именно, девочка, ерунда. О каком гостеприимстве ты бормочешь? Вы появились без приглашения и…
- Никаких «и». – Голос девушки опять стал жёстким. – Сейчас я объясню почему. Во-первых, до извержения здесь бы город и я, т.е., мы жили в нём с самого рождения. Во-вторых, мы, до этого времени, никого из вас не знали и не видели, тем более, не приглашали в нашу страну. Все вы находитесь на нашей земле, я прошу, хоть каплю уважения к её жителям!!! – Плистура топнула ногой.
- Потише, девчонка, кто ты такая, чтобы меня учить? Меня, самого Скудрука. Ты понимаешь…
- Я всё прекрасно понимаю. – Перебила девушка. – А, ты запомни. Я Плистура, дочь Чувиркеры, и если сейчас ты не отведёшь меня к Политуру, то я не смогу тебе гарантировать мирный исход нашей встречи.
Такие слова очень удивили Скудрука. Он не мог понять, откуда девчонка может знать о Политуре, но вида не подал и быстро справился с замешательством:
-Не знаю ни Чувиркеру, ни, тем более тебя…
Только и успел промолвить гирот, а на него обрушился целый огненный шквал. В ужасе Скудрук упал, пытаясь защитить руками голову. Волна страха прокатилась по оставшейся кучке ротозеев.
- Ну, что пёс палённый, ты и дальше будешь упорствовать? Может ещё немного угостить?
Скудрук, понимая ничтожность своего положения, ответил, не поднимая головы:
- Готов служить, моя госпожа…прости, не запомнил твоё имя.
- Меня зовут Плистура! Советую запомнить это имя всем, а не только тебе.
Но запоминать было некому. Кроме Тулбека возле них никого не осталось. Правду говоря, Тулбек тоже пытался убежать, но железная хватка хрупкой девушки, приковала его к бедру.
- Да, конечно, я запомню и детям своим передам. – Стонал Скудрук.
- Я не сомневаюсь. – Надменно ответила Плистура. – А сейчас веди меня к своему хозяину.
- Но у нас нет хозяина…
- Это вы так думаете. Давай без лишних слов веди меня к Политуру.
Но, госпожа, у меня нет к нему доступа, даже не знаю, как помочь.
- Очень просто. Отведи туда, где он находится, а с доступом я как-нибудь разберусь.
- Хорошо, Плистура, я выполню твою просьбу, только разреши мне встать.
- Будь, по-твоему, вставай, а то ползком ты будешь передвигаться слишком медленно, это меня не устраивает.
Скудрук поднялся и без вопросов направился в сторону дворца, жестом приглашая следовать за ним. Плистура приняла приглашение и, волоча за собой до смерти перепуганного Тулбека, двинулась вслед Скудруку.
Скудрук, желая как можно быстрее освободиться от нежелательных попутчиков, шёл быстро, а возле замка раскланялся и сказал:
- Вот за этими стенами находится Политур. Прости, Плистура, я сделал всё, что мог. Дальше мне хода нет.
После этих слов, показывая небывалую прыть, он исчез в мгновенье ока. Плистура немного постояла возле ворот, осматривая здание. Когда ей это надоело, она воскликнула:
- Эй, кто-нибудь, откройте же, наконец, или мне здесь оставаться целую вечность?
Тулбеку показалось, что голос, когда-то симпатичной ему девушки, превратился в раскаты грома.
Какое-то время всё оставалось без изменений, но повторять девушке не пришлось. Почти бесшумно отворилась маленькая дверца и так же бесшумно из неё выскользнула тень. Создавалось впечатление, что это просто плащ с капюшоном.
- Что Вам угодно, сударыня? – Пробасил плащ.
- Мне угодно повидать вашего повелителя – В тон ему ответила Плистура.
- Я прошу прощения, но не слишком ли абсурдно Ваше желание? – Раздался хохот, больше напоминающий скрежет. – Пылающий встречается только с теми, с кем сам пожелает, а желание с другой стороны он не…
Тулбек увидел, как плащ рухнул на мостовую.
- Вот, видишь, мой хороший, - обратилась девушка к Тулбеку. – Здесь нам тоже повезло. Какой радушный приём.
Плистура поволокла парня внутрь замка. Сколько ещё таких плащей упало, Тулбек не считал. Перед его глазами промелькнула вся жизнь, когда последний вместе с дверью ввалился в тронный зал.
Политура озадачила такая ситуация. В первые секунды он даже не сообразил, как поступить и очень рассердился, но, увидев юную и хрупкую девушку – истерически рассмеялся. Его веселило, что это миниатюрное созданье смогло справиться с его лучшими учениками, да ещё притащить за собой какое-то жалкое тело.
- Ты удивила меня, дитя моё. Утирая слезы, сказал Политур. – Знаешь, далеко не каждому удаётся такое, поэтому я тебя прощаю. Давно я так не смеялся. – Политур полностью овладел собой.
- Теперь давай по порядку. Кто ты есть, откуда? И, что тебя привело ко мне?
- Как ты правильно заметил, - без намёка на иронию начала Плистура. – Я - дитя твоё, папочка. А пришла сюда, чтобы быть окружённой родительской опекой, которой мне очень не хватает, понял!!!
Слова девушки повергли в шок тёмного жреца. Много видел на жизненном пути, но с такой наглостью встречался впервые. Политуру пришлось приложить огромные усилия, чтобы не испепелить дерзкую девчонку.
- Что ты такое говоришь? Что значит папочка?
- А то и значит. Отец ты мне родной, хотя до сих пор не подозревал об этом. Если тебе интересно я расскажу давнюю историю.
Политур кивнул.
- Двадцать пять лет назад один человек, пробираясь тайными тропами туда, куда лишь ему известно, повстречал в глухомани близь Диру очень привлекательную девушку, Чувиркеру. Она приютила странника, кормила его и поила. Заговорами и заклинаниями излечила ему раны, а он, в знак благодарности, научил её некоторым тайнам магии тёмного пламени. Этим странником был ты, помнишь?
- Но как…
- Не перебивай. Ты обещал бедной девушке много всяких благ, а когда собирался в дорогу, поклялся вернуться и забрать её. Помнишь? Конечно, помнишь. Она так и не дождалась этого момента. Всю жизнь Чувиркера была верна тебе, каждый прожитый день она надеялась на исполнение обещанного, но тоска и горечь утраты увели её в мир иной, а я после этого…
- Но, откуда ты это всё знаешь? – Неуверенно спросил Политур.
- Что, совершенно не понимаешь? Я дочь Чувиркеры, дочь, которая появилась на свет благодаря твоему участию. Всю жизнь я слушала мамины рассказы о благородном, но никем не понятом отце, который пошёл искать иную, лучшую судьбу. Она постоянно твердила, что придёт время и папа сможет о нас позаботиться. Мама передала мне все знания и умение. Больше того, у меня проснулись способности, намного превышающие мамины таланты. Я их бережно хранила и, развивала, как могла. Когда мамы не стало, я решила не ждать лучшей участи и самой отправиться к тебе. Кровь даёт своё. Я без особых усилий определила день, когда ты появился в этих краях. Мои сомненья подтвердились: ты не собирался искать маму, поэтому я здесь.
- Теперь понятно, почему ты без особых усилий справилась с моей охраной.
- Да, во мне часть твоего пламени. Мама всегда боялась моей силы и просила тщательно скрывать её. Я так и делала, но сегодня не смогла сдержаться. Надеюсь, она меня простит.
- Дочка и ты, если сможешь, прости меня. Я не знал о твоём существовании, а что касается мамы…не мог я её забрать в Дикие Земли, сама понимаешь, это не лучшее место для счастливой семейной жизни. Прости, что тревожу былое – мама при извержении погибла?
- Нет, ты не виновен в её смерти. Она умерла годом раньше.
- Подожди, причём здесь я?
- Отец, не нужно, помни – я часть тебя.
- Да, прости. После такого я не могу сосредоточиться. Для меня отцовство ново и непривычно.
- Привыкнешь? Или мне исчезнуть? – Язвительно спросила Плистура.
- Нет, что ты. Теперь ты будешь рядом со мной. Я ничего не дал твоей матери, но смогу многим наградить тебя, мою дочь. – Политур медленно перевёл взгляд на дрожащего Тулбека. – Дочь, позволь тебя спросить.
- Конечно, папа, спрашивай?
- Кто это? – Политур указал пальцем на юношу.
- Ах, это. Это Тулбек, очень забавный парень. Иногда он меня веселит, изображая всезнайку и огромными претензиями на лидерство. Разреши мне оставить его себе?
- А он не опасен?
- Папа, какая опасность, ты только взгляни на него. Он же от страха дар речи потерял, о ногах я вообще молчу: пол города его пришлось тащить. Кстати, как ты назвал свой город? Не Говернаум, надеюсь?
- Нет, конечно. Как ты, моя дочь могла такое подумать? Этот город – столица нового государства Торн, а имя ему – Айдогон.
- В этом что-то есть, ты у меня молодец.
- А, ещё вопрос можно?
- Папа, ты ставишь меня в неловкое положение, конечно можно. Я вся во внимании.
- Зачем тебе этот жалкий человечишка? Что от него толку?
- Ну, не знаю. Привыкла к нему, что ли. Мне же нужна хоть какая-то компания, а то среди твоих псов я совсем одичаю.
- Ну, псы не псы, а волки среди них тоже найдутся. Я тебя с настоящим волком познакомлю. Вот это настоящая компания для моей дочери. Думаю, он тебе понравится. Сейчас. Небройкон!!! – Голос Политура заполнил весь зал и эхом прокатился по всему замку. Шли минуты, а ответа не последовало. Политур думал второй раз позвать волчонка, но вспомнил, что сам отправил его на задание.
- Прости, дочка, заминочка вышла. Совсем забыл. Нет его сейчас. Он по лесам рыщет.
- Хорошо, что напомнил о лесе. По ту сторону Диру, в ложбине «зелёной черепахи», надеюсь, ты слышал о такой, находятся двое: Смела и Карлайн. Они там будут ещё три дня, нас дожидаются, а потом уйдут. Хотя опасности они не представляют, но о пропаже в городе двух земляков могут разнести. Это тебе информация к размышлению.
- Умница. Я пошлю воинов. Они с ними разберутся. Лишние слухи нам не нужны. Вопрос решён, а теперь главное. Ты где желаешь остановиться, в замке или в другом месте?
- Дай немного подумать. – Плистура сдвинула брови. – Понимаешь, отец, мне бы не хотелось стеснять тебя, хотя в таком замке это тяжеловато. Я хочу иметь свой дом.
- Как скажешь. Выбирай любой.
- Нет, ты меня немного не понял. Я хочу дом не из застывшей лавы, а из камня или, на худой конец из дерева. У меня даже знаток строительства есть. – Она небрежно махнула в сторону Тулбека. – Надеюсь, он сможет сделать так, как я захочу.
- Вот и прекрасно, только есть одно «но». Из камня и дерева дом будет строиться намного дольше, чем из лавы…
- Ничего, подожду. Надеюсь, я на время строительства смогу остановиться у тебя?
- Даже не сомневайся. Я очень рад и горд, что у меня появился надёжный помощник, который является продолжателем рода жреца темного пламени.
- Только помощник? – Удивилась Плистура.
- Нет, не только. Ты моя дочь, моя кровь, моё продолжение. Всё чего я достиг и достигну в дальнейшем, всё останется тебе. – Политур заключил девушку в объятья.
- Вот теперь я вижу – ты, в самом деле, принял меня. Спасибо тебе, отец, а теперь покажи, где я могу остановиться. Мне необходимо привести себя в порядок поесть и отдохнуть, а завтра снаряди своих псов в лес. Тулбек покажет, какие деревья нужны для строительства, а с камнем, я думаю, они и сами разберутся. Думаю, они хорошо его изучили в Диких Землях. – Плистура засмеялась. Политур поддержал её.
- Какая же ты у меня умница, ну, пойдем, я буду показывать, а ты выбирай, какие покои тебе по душе. Выберешь для себя и для приятеля.
Политур и Плистура вышли из тронного зала, Тулбек, еле передвигая ногами, поплёлся за ними. Только теперь он осознал ошибочность решения последовать за девушкой. Он был полностью подавлен. Сколько раз он представлял, как производит неизгладимое впечатление на красавицу Плистуру, и полностью завоёвывает её сердце. Теперь всё рухнуло. С самого рождения он не испытывал такого унижения: жалкой игрушки в чужих руках. Вот самое неизгладимое впечатление, но поразившее не Плистуру, а самого Тулбека. Впечатление, которое рождает не симпатию, тем более любовь, а желание, как можно дальше оказаться от предмета своего обожания и всего, что с ним связано.
Пока Плистура выбирала себе покои, Тулбек послушно брёл за отцом и дочерью. Только оказавшись в своей комнате, он смог немного расслабиться. После короткого осмотра временного жилища сердце парня немного смягчилось. Что бы там ни было, а Плистура выбрала для него удобную и просторную комнату, даже распорядилась накормить его. Через время появились «плащи». Без единого слова они приготовили ванну и удалились. Только в теплой воде Тулбек расслабился полностью. Он принял удобную позу, закрыл глаза и стал обдумывать план побега. Расставаясь с Карлайном и Смелой, он не мог предположить, что ему захочется им хоть чем-то помочь. Сейчас возникла необходимость предупредить ребят: Их будут искать и, скорее всего, ничего хорошего им это не принесёт. Какая же тяжесть обрушилась на юношу; он, в самом деле, считал ребят маленькими людишками, и не скупился на унижения, но очутившись в подобном положении…
«Гадко, как же гадко я с ними поступал, а всё ради чего? Ради успеха у этой ведьмы? Разве я виноват? Она сама дала понять, что ей нравятся сильные мужчины. Нет, моей вины здесь нету. Это она заставляла меня делать такое… Нет, нет, нет. Ничего она не заставляла, это я сам. Мне нравилось приказывать и унижать. Какой же я…» - Долго такие мысли не покидали голову Тулбека. Он совершенно не заметил, как остыла вода, но это не помешало и дальше оставаться в ванной. В конце концов, Тулбек принял однозначное решение: завтра он воспользуется походом в лес, попытается убежать и предупредить Смелу и Карлайна, а потом будь что будет.
Плистура вошла в тот момент, когда Тулбек одевался. Она держалась уже не так высокомерно и даже улыбалась. На все её вопросы юноша отвечал, не задумываясь, иногда не понимая смысл ответа, что ещё больше развеселило его «подружку». Тогда Плистура решила ужинать вместе и повела Тулбека в свои покои. Комната, да какая комната? Её хоромы намного превосходили пышностью его комнатушки, но ни убранство, ни сервированный стол не слишком трогали юношу. Его поведение так и оставалось неосознанным, словно под властью колдовских чар, хотя не совсем так. Пережив такое потрясение, Тулбек находился в полной растерянности, и её усиливало любое чужое присутствие. Да, он ел, но не чувствовал вкуса. Да, он говорил, но не слышал собственного голоса. Да, он смеялся, но не представлял над чем. Наконец закончилась и эта пытка. Плистура захотела спать и отправила Тулбека к себе. Долго, очень долго юноша не мог сомкнуть глаз. Страшно, очень страшно находиться в таком месте. Возможно, завтра всё изменится.
ГЛАВ А46
- Карлайн! Помоги! Волки!
Смела быстро бежала в сторону ложбины. Юноша услышал призыв девушки и с горящей веткой помчался ей навстречу. Та, пробегая мимо, ухватила Карлайна за рукав и увлекла за собой.
- Что ты делаешь, дурачок? – Прокричала она на бегу. – Их шестеро, а ты один.
- Ты же сама звала на помощь. – Не замедляя бега, ответил Карлайн.
- Потом разберёмся, а сейчас бежим, что есть силы.
Они направились к окраине леса, в надежде, что волки не посмеют выйти на открытое место. Страх перед хищниками придавал сил, но люди не волки: их бег постепенно замедлялся. Волки не нападали, они действовали очень слажено, и вскоре люди оказались в зверином кольце. Замедляя бег, волки заставляли людей остановиться, после чего с диким оскалом стали приближаться к жертвам. Совсем немного оставалось до опушки.
Крик отчаяния вырвался из груди Смелы. Карлайн сжал кулаки и приготовился к бою. Волки нападать не спешили, чувствуя своё превосходство, они подошли совсем близко и остановились. Словно забавляясь, они спокойно сели и стали переглядываться, будто бросая жребий кому нападать первым. После недолгого «совещания» вперёд вышел самый большой, ощетинился и приготовился к прыжку. Остальные, как ни в чём небывало наблюдали за его действиями. От страха Смела потеряла сознание и упала прямо возле ног Карлайна, что ещё больше разозлило юношу. Не помня себя, он первый бросился на волка, но тот с лёгкостью отскочил в сторону. Карлайн промахнулся и упал прямо перед хищником. Зверь был готов перегрызть горло беспомощной жертве, но пронзительная боль помешала этому произойти. Волк резко дернулся, чем усугубил положение: лезвие клинка ещё глубже проникло в тело и пробило сердце. Без единого звука хищник испустил дух. Его соплеменники, словно только что заметили непрошеного гостя и как по команде бросились к обидчику. В свою очередь тот отбежал к толстому дереву и приготовился отражать атаку. Наученные печальным опытом, волки не спешили нападать по одному, они осторожно подходили к вооруженному человеку, выбирая момент напасть всем вместе.
Карлайн, воспользовался потерей интереса к своей особе, встал, а за неимением под руками оружия, бросился на ближайшего волка и вцепился зубами в шею, пытаясь обхватить хищника ногами и повалить на землю. Ему это удалось. Волк завизжал от боли. Он извивался всем телом, пытаясь освободиться от разъярённого парня. Это послужило командой для остальных: трое одновременно бросились на воина, а один – направился к девушке. Лишь краем глаза Карлайн заметил отбегающего зверя и в доли секунды понял его намерение. От беспомощности и отчаяния его хватка ослабла, что дало возможность сопернику вырваться, но это не слишком волновало юношу. Он, что есть сил, помчался на помощь Смеле, но его соперник оказался проворнее: ему удалось сбить Карлайна с ног. Ярость новой волной захлестнула юношу. Он чудом успел схватить руками челюсти волка и, не обращая внимания на боль и кровь, стал разжимать пасть. Как бы волк не извивался, как бы не бил лапами, это ему не помогло. Уверенный в том, что его подруга уже мертва, весь свой гнев Карлайн обрушил на дикого зверя. На удивление, практически без особых усилий, ему удалось повалить волка и сломать ему шею. Без промедления он направился к девушке, и тут к нему вернулась надежда. Возле лежащей Смелы, завязалась настоящая драка: Тулбек как мог, отгонял волка дубовой палкой. Карлайн не замедляя темп, бросился хищнику на спину и повалил его, а мгновенный и точный удар дубиной в голову, успокоил волка навсегда.
Юноши поспешили к Смеле. Она лежала ничком и не подавала признаков жизни. Карлайн перевернул её на спину и внимательно осмотрел; никаких ран на теле не было. Он стал хлестать девушку по щекам, да так увлёкся, что Тулбеку пришлось его оттаскивать.
- Тулбек! Пусти меня! Неужели она мертва?! Смела, милая не умирай, прошу тебя! Что я буду делать без тебя? Смела, Смелочка…
Юноша вырывался, как мог, но Тулбек оказался сильней.
- Пусти меня к ней. Дай проститься с любимой! Ты, что не слышишь! – Слёзы хлынули из глаз Карлайна.
Всё вокруг потемнело, ноги подкашивались, и всё тело пробивала дрожь. Началась истерика. Карлайн уже не чувствовал железной хватки Тулбека, больше не видел света и не чувствовал почвы под ногами. Сплошная боль и отчаяние заполнили тело…и весь мир.
Резкий неприятный запах вернул Карлайна в реальность, но рассмотреть окружающее пространство помешали вновь нахлынувшие слёзы. Мало помалу юноше удалось рассмотреть лицо склонившегося над ним человека. Его серые глаза излучали тепло и доброту, а длинные волосы щекотали побледневшие щёки.
- Успокоился, вот и молодец, вот и умница. Нельзя же так. Ты ещё молод и должен держать себя в руках, а то смотри, хворь, какая приключится.
- Лучше уж хворь, или даже смерть. Как мне теперь? – Еле слышно произнёс Карлайн. – Что я без Смелы? Она была единственным дорогим мне человеком. Я же любил её.
- Почему была, и почему любил? Вот она жива и здорова. Поверни голову.
Карлайн посмотрел вправо. Смела сидела рядом с ним, тихо плакала и потирала щёки.
- Кто же так в чувство приводит? Смотри, какие у неё щеки красные. – Незнакомец улыбнулся.
- Смелочка, милая, прости меня. Я подумал, что потерял тебя навсегда. Ты же поймёшь и простишь, правда?
- Правда, мой хороший. – Девушка нежно обняла Карлайна. – Я тоже тебя люблю, сильно-сильно люблю.
- Хвала Творцу, вот и разобрались, а теперь, детки, пора уходить отсюда. Политур или Небройкон скоро обнаружат неладное, и тогда нам не поздоровится.
- Простите нас, мы даже не поблагодарили Вас за помощь. – Смутился Карлайн. – Мы незнаем кто Вы и как оказались здесь, а принесли столько неприятностей.
- Не переживай так сильно. Вы смогли остаться в живых, вот мне благодарность, а неприятности…неприятности – моя стихия. Я здесь потому…просто вам нужна была помощь, вот и всё.
- «И всё» так просто звучит, словно ничего не произошло. – Удивилась Смела.
- Давайте уходить, дорогой поговорим, если захотите, и непременно поблагодарите друга. Вовремя он с Неверою сцепился. Если бы не он, то кто знает,…не будем об этом.
- Да, конечно. – Спохватился Карлайн. – Спасибо тебе огромное от нас двоих. Ты пришёл как нельзя кстати. Мы уже не надеялись тебя увидеть. А где же Плистура?
- Она в городе прекрасно устроилась. Правитель этого Айдогона, так теперь называется город, оказался её отцом. – Ответил Тулбек.
- Удивительно, найти отца через столько лет. Ну, а ты то, что? – Не унимался Карлайн.
- Вас хотел предупредить. Именно по совету Плистуры Политур отправил людей разобраться с вами, вот только никак не пойму, почему на вас напали волки? И, почему, ты добрый человек, одного из них назвал Неверой?
- Потому, что это её имя и она очень жестокая. Больше вам знать не нужно.
- Так значит, правду говорят, что хозяин города может управлять дикими зверями? – Спросила Смела.
- Отчасти, правда и поэтому я хочу увести вас как можно дальше отсюда. Незачем судьбу испытывать, тем более Тулбек говорит, что ваша подруга дочь самого Политура…
- Да, кто он такой этот Политур? – Не выдержал Карлайн.
Незнакомец ответил:
- Он является главным жрецом тёмного пламени, очень сильный колдун. Мало кто может противостоять его мощи…
- Вот-вот. – Вмешался Тулбек. – Вы бы видели, что Плистура вытворяла. Я сам чуть от страха не умер, а такой простушкой казалась.
- Слышали? – Продолжал незнакомец. – Так, что давайте быстрее ногами передвигать. Есть у меня такое мнение, что в лице этой Плистуры вы потеряли друга и приобрели врага. Как никак, мы смогли уничтожить подданных папочки, значит и её подданных.
- Вот это да. – Произнёс Карлайн. – А, откуда ты все это знаешь?
Много ещё вопросов услышал воин. На одни он отвечал, на другие предпочитал молчать. Некоторые ответы просто ошеломляли молодых людей, и они шли молча, пытаясь немного разобраться.
Время летит быстро, и каждая дорога подходит к концу. Четыре человека подошли к развилке.
- Ну, всё, ребята, вам налево, а мне направо, и прошу вас, будьте внимательны и осторожны. Дальше есть деревушка, там не откажут в помощи. Понравиться – оставайтесь, а хотите – идите дальше. Чем дальше уйдёте, тем лучше для вас.
- А с вами можно? – В один голос спросили ребята.
- Я бы рад, но должен отказать. Не стоит вам бывать в тех местах, где приходится мне. Это очень опасно. Одиночка я, понимаете, одиночка.
- Тогда на прощанье, хоть имя своё назовите.
- Я же уже сказал, Одиночка. Правда, люди меня называют Одиноким воином, но мне удобнее Одиночка. Запомнили? Вот и хорошо, а теперь идите. Удачи вам, может, когда-нибудь свидимся.
Ребята не двинулись с места. Воин прекрасно понимал их чувства, он развернулся и пошёл первым. Ребята стояли и долго смотрели ему вслед, пока отдаляющаяся фигура превратилась в точку.
ГЛАВА 47
Плистура негодовала сильнее, чем отец.
- Ничего себе опытные воины. Разве это бойцы? С двумя ничтожествами справиться не смогли, а другие… Как можно было потерять в лесу моего «строителя»?
Злость изливалась с такой силой, что сам Политур удивлялся, а Небройкона ситуация только веселила. Он только сегодня познакомился с новоиспечённой дочерью учителя и не мог воспринимать её всерьёз. Политур не вмешивался в монолог дочери, давая возможность освободиться от приступа ярости, а когда силы гнева исчерпали себя, он обратился к дочери:
- Объясни мне, пожалуйста, что тебя так разозлило?
- Как это, что? Ты же сам утверждал – эти воины одни из лучших. По крайней мере, этот Клумстук, а что получилось? Приходит Небройкон и докладывает об их смерти. Ну, как? Объясни мне, как двое немощных могли уложить шестерых? Я этого не понимаю.
- Ты плохо слушала, дочурка. Если бы твоё внимание было в полной мере направлено на рассказ Небройкона, ты бы услышала, что четверо погибли от меча…
- Да слышала я, а толку…
- У твоих «друзей» были мечи?
- Откуда им взяться.
- Вот именно. Поэтому я делаю вывод – им кто-то помогал. Их было как минимум трое, а может быть и, твой Тулбек подоспел. Ведь Небройкон обнаружил Неверу в стороне с разбитой головой, а она, поверь на слово, была далеко не последней в охотничьем деле. Тот, кто орудовал клинком, хорошо знает дело и…
- Прости, наставник, перебью. – Вмешался Небройкон. – Он не просто хорошо владеет мечом. У меня создалось впечатление, что он знал с кем бьётся. Он знает все уязвимые точки. Возможно это один из сумеречных.
Политур немного подумал:
- Это хуже, но ничего страшного. Надеюсь, мы ещё встретимся с этим умельцем, тогда я сам с ним разберусь.
- Разберись-разберись, папочка, а то…
- Прекрати так нервничать и запомни. Больше никогда, слышишь меня, ни-ког-да не устраивай таких сцен. Я не потерплю в тебе такого сильного взрыва ярости. Это совершенно неприемлемо.
- С каких это пор ты стал поборником добра и запрещаешь гнев, заметь, уместный гнев. Или цвет пламени понемножечку меняется?
- Что ты такое говоришь, глупое дитя? Какой цвет. Пойми – та сила, которая выплеснулась, ушла напрасно. Ты должна научиться контролировать себя и направлять силу в нужное время и в нужное место, а не разбрасываться по сторонам. Так тебя надолго не хватит. За считанные минуты неконтролируемого гнева ты выплеснула больше сил, чем когда пробивалась ко мне. С таким успехом ты за считанные дни потеряешь всё то, что копилось годами. Если ты решила быть рядом со мной, тебе следует научиться контролю и самообладанию, а всё остальное приложится. За это будь спокойна. Я сам тебя научу. Согласна?
В ответ – лишь молчание.
- Вот и хорошо. Вижу понимание с твоей стороны, а теперь поговорим о деле. Кроме печальных известий Небройкон привел к нам ещё две тысячи людей сумерек. Молодец, прекрасно справился с задачей. Пока они обживаются и знакомятся с себе подобными, мы должны подумать вот о чём. – Политур поднял указательный палец. – Пришло время собираться в поход. Как это ни прискорбно, но сложившаяся ситуация не дает нам выбора. Уже многим известно о существовании нашей армии и промедление с нашей стороны лишь усложнит задачу. Семь дней на подготовку, больше дать не могу. Мои колдуны увеличат воздействие, и это стадо будет повиноваться не только слову, но и взгляду. А вот тебе дорогая, - обратился он к Плистуре. – Если хочешь удержать этот город, придётся поработать. Когда мы отправимся в Уруксан, ты останешься хозяйкой столицы.
- Отец, как же так? – Вырвалось у девушки. – Значит, вы туда, а я отсиживайся? Прости, но я не согласна.
- Пойми меня правильно, девочка, ты хоть и сильна, однако у тебя очень мало знаний и опыта. Что будет если пойдёт не так как хочется? Как тогда?
- А как тогда, если в твоё отсутствие на город нападут? У меня же ни знаний, ни опыта. – Съязвила Плистура.
- Не переживай. Я уже думал над этим. Город защищён магией, так что никому сюда не прорваться…
- Вот и прекрасно. Значит, он прекрасно обойдётся без хозяев, а я пойду с вами. Мне тоже хочется бороться со светлыми, как ты не понимаешь? На практике и знания и опыт приходят быстрее, а если меня ещё немного потренируешь…
Политур зло рассмеялся:
- Девчонка. Семь дней. Как ты себе представляешь подготовку. Я за это время даже самому элементарному тебя не смогу научить…
- Самому элементарному меня ещё мама научила. Если бы ни такие знанмя, вряд ли мы говорили с тобой, так что начинай с чего-то сложней.
Небройкон только улыбался, слушая перепалку отца и дочери.
- Плистура, прекрати перечить! – Не выдержал Политур.
- Да, его ты берёшь. – Обиженно сказала Плистура и указала на Небройкона. – А я чем хуже?
- Никто тебе не говорил, что ты хуже. Не хуже ты…ты меньше знаешь и умеешь, да и…
Вдруг Политур и Небройкон одновременно обхватили головы: в мозги ворвался разрывающий визг и так внезапно, что потемнело в глазах. Всё закончилось очень быстро, но эффект оказался потрясающим. Когда к Политуру вернулась способность спокойно мыслить, он спросил:
-Что это было?
Небройкон лишь часто моргал и морщил нос.
Плистура победоносно подняла голову:
- Я ещё не очень старалась. Хотите, повторю?
-Нет уж, избавь, но как…
- Да вот так, папа. Я с детства так умею. Мама не раз потом рассказывала, как я её изматывала такой способностью. Да, я могу немым криком врываться в головы другим людям, но если раньше вопль слышали все находящиеся рядом, то теперь – те, кого выберу сама.
- Почему же ты раньше мне не говорила о такой возможности? – Удивился Политур.
- Когда, раньше? Мы знакомы не так уж много времени. Неужели ты думаешь, что за такой короткий период я смогла бы рассказать обо всей жизни и своих возможностях?
- Вообще-то ты права. Да, такая сила в бою пригодилась бы, но…
- Какое ещё «но»…
- Не хочу я рисковать тобой. Сама знаешь, мы не прогулку собираемся.
- Отец, ты, что же не за победой идёшь? Разве ты проиграть собираешься?
- Нет же, нет…
- Тогда не говори так. Где, если ни с тобой я буду в полной безопасности, и кто, если не я тебе поможет лучше всех? А здесь оставь одного из «плащей».
- Ну, как? Как можно спорить с этой невыносимой девчонкой? – Размышлял вслух Политур. – Я больше не могу. Небройкон, ты, что скажешь?
Волчонок лишь пожал плечами.
- Я так и думал. От тебя толку…А, ладно, покончим с препирательствами. Ты, - он указал на Плистуру, - пойдёшь с нами, но предупреждаю, я жду от тебя полного послушания. Никаких споров и самостоятельных решений – это мои условия. Ясно?
- Яснее не бывает? – Еле сдерживая проявления восторга, ответила дочь.
Ещё долго не смолкал разговор в тронном зале, свидетелем которого были только стены и кристалл. Лишь только когда небо совсем потемнело, а звезды засияли во всей красе, собеседники разошлись. В эту ночь все заснули непривычно быстро, а кристалл…
Огненный кристалл, не подававший никаких признаков активности со времени извержения Диру, ожил. Он вновь засветился, свет камня, пронизывая толщи стен замка, наполняли спящих неудержимой и безжалостной силой и жаждой разрушения. Тонкие флюиды зла проникали в сознание юных созданий и опытного колдуна, ещё гуще обматывая сетью слепого подчинения Темному Хозяину. При всей силе и власти Политур являлся всего лишь орудием в руках более могущественных сил. Сил, которые стремились подчинять себе без остатка.
В эту ночь Плистура простилась с очередной частичкой добра и света, освободив место тьме и жестокости.
* * *
Не сладко пришлось «новым» оборотням. Они совершенно не предполагали, что их ожидает, когда Небройкон предложил соединиться с братьями. Радость встречи затмила все остальные чувства и способность самосохранения. Представители габронов и усарийцев обитали далеко от этих мест и, хотя были яркими представителями людей сумерек, не слишком заботились о тайне существования. Вопрос отношения с людьми никогда не вызывал у них бурных споров. Они, конечно, держались осторонь, но не упускали возможности появляться среди людей под видом торговцев или путешественников. Клич против человечества им оказался чужд и непонятен. Волчонку так и не удалось разжечь в сердцах гарбонов и усарийцев ненависть к людям. Лишь возможность встретиться с братьями по крови толкнула оборотней покинуть насиженные места, но…
Первая встреча принесла радость и согласие. Приветственные возгласы окунули Айдогон в кипящий поток жизни и созидания, однако это продолжалось недолго. Разногласия начались уже тогда, когда новые члены большой семьи, познакомились с взглядами, и видением будущего сторожил. Они, одурманенные волей Политура, с упоением рассказывали о планах мщения и завоевания, что совершенно не радовало ни габронов, ни усарийцев. Поступая мудро, они ничего не отрицали и не пытались отстоять своё мнение, а когда ночь заставила всех разойтись по домам, оба совета племён собрались вместе.
Вперёд выступил глава племени усарийцев Зармакор:
-Ну, что скажете, братья, как вы находите такую встречу? Что можете сказать о, так называемых, своих.
Небольшая пауза помогла обдумать ответ.
-Хорошего мало. – Ответил Гормел. – Я не один год возглавляю гарбонов, и, побывав на разных встречах могу сказать с уверенностью, Зармакор, то, что произошло здесь – большое событие. Мы соединились с нашими братьями, да-да, братьями, я настаиваю на этом, но они очень больны. Они поражены злобой и ненавистью. Моё сердце подсказывает, некоторые из наших племён успели подхватить эту заразу. Опьяненные мыслью превосходства, они, как малые и доверчивые дети, попали в искусно расставленную ловушку. Я не лекарь душ, но думаю, в наших силах противостоять болезни. Нам необходимо уходить отсюда и уводить всех, кто ещё не заразился. Возможно, придется драться, но лучше бой, чем вечное подчинение чужой воле. – Со стороны гарбонов послышалось одобрение.
- В чем-то ты прав, Гормел. – Опять взял слово Зармакор. – Скажи мне лишь одно, как поступать с теми, кто с радостью принял эту болезнь?
- Это осознать нелегко, но я настаиваю, их нужно оставить. Они сами выбрали жизненный путь и должны пройти его до конца. Будь он успешный или наоборот. И вы, и мы согласились на такую встречу. И мы, и вы всегда стремились больше узнать о нашем народе. И вы, и мы практически одновременно очутились в этом месте, но… Далеко не все из вас и из нас подчинились злому умыслу. Нам необходимо принять решение пока у нас есть силы противостоять недоброй силе: либо с головой погрузиться в идею войны, либо всеми силами поддерживать мир и согласие.
- Гормел, ты себя слышишь? Разве в таких условиях можно надеяться на мирный исход? Не обманывайся. Всё до предела ясно: драки не избежать.
- Возможно, ты прав, Зармакор, но я ещё надеюсь на мирное решение вопроса, даже если это просто моя фантазия. Я думаю, если мы сможем предупредить как можно больше людей о надвигающейся опасности, кто знает… Возможно всё будет по-другому.
- Ты хочешь сказать отправить наших братьев на погибель?
- Да, что с тобой? Почему ты всё красишь темным цветом? Почему сразу на погибель? Возможно, надуться те, кто сможет вылечить их от хвори. Возможно, и драки не будет…
- Вот именно, возможно, а если нет? Что тогда? Ты понимаешь, сколько оборотней сложат головы?
- Слушай, вождь. Неужели ты думаешь, что в такой грандиозной свалке можно обойтись без жертв. Не зависимо от того, предупредим мы кого-нибудь или нет, пострадают и люди и оборотни. Только интересно получается: мы будем сражаться, а достанется всё ему.
- Кому, ему?
- Зармакор, я вижу, ты устал. Тому, кто собрал нас здесь. Кто всем сердцем ненавидит людей. Правда, кто он, я, как и ты, ещё не знаю, но думаю, встреча впереди. Если тебе моё мнение, я не хочу ожидать такое свидание. Предлагаю уходить сегодня ночью, как можно тише и как можно дальше.
- А, как быть с наблюдателями в плащах? Я почувствовал немалую силу от них. Не удастся нам скрыться незамеченными.
- Удастся или нет, а попробовать стоит. Нас убеждали бороться за свободу, а, что мы её не имели? Мы были совершенно свободны и ни от кого не скрывались. Правда, мы скрывали наше происхождение, так у каждого могут быть секреты. А теперь, что? Получив оковы, за что сражаться? За горячее желание власти хозяином этих мест? Вы готовы отойти в вечность в образе злодеев и разбойников? Я – нет. Не для того я пришёл в этот мир, и не хочу покидать его таким способом.
- Возможно, ты прав, но остается охрана. Как мы сможем её преодолеть?
- Поднимем дебош. Отношения между оборотнями не очень тёплые. То и дело они грызут друг друга по пустякам. Ущербы минимум, а шум поднимется немаленький. По-моему, хозяин игнорирует такие стычки. Что ожидать от зверя? Отвоюет свою «кость» и успокоится. Зачем лишние заботы. Если ты заметил, встреча была бурной и вина выпито немало, а раз так…
- Думаешь, сработает? – Не унимался Зармакор.
- Очень на это надеюсь. Пару десятков парней устроят драку на улице, чем поднимут много шума. Я уверен, найдётся не один «храбрец», присоединившийся к потасовке, просто нужно хорошо раззадорить. Под покровом ночи и средь такого гама мало кто подумает о побеге…
- А, как с теми, кто устроит «драку»?
- Зармакор, ты дашь договорить или нет? – Гормел нахмурился.
- Прости, я сильно возбуждён, продолжай, пожалуйста.
- Спасибо. Уверен, через некоторое время местные, не разбирая причины, начнут драться между собой. Сами понимаете, начнётся настоящая драка, и шум ещё долго не прекратится. Вот именно тогда наши «зачинщики» смогут выскользнуть и присоединиться к нам.
- Как-то просто у тебя получается. Неужели ты веришь в осуществлении такого плана? – Недоверчиво спросил Зармакор. Не нравиться мне всё это.
- Я понимаю, вздыхать и отсиживаться легче, но что потом? Довольно, хватит, или вы идёте с нами…или мы сами уйдём. Только не мешайте, пожалуйста.
Усарийцы загудели.
- Зармакор, а гарбон прав. Нужно уходить и сегодня наш единственный шанс. Завтра может быть поздно. – Пробасил Сирлинт. – Осталось ещё время всех предупредить. Разойдёмся по семействам и всё устроим. Надеюсь, гарбоны тоже управятся.
- А, нам то, что управляться? Все уже готовы, только сигнала ждут. Наша десятка «дебоширов» вся измаялась. – Ухмыльнулся Гормел. – Мы ещё днём всё придумали, но хотели вас оставлять. Вы же такие, как и мы.
- А они? – Грустно произнёс Сирлинт.
-Они к сожалению уже другие, больше похожи на диких зверей. Им нужна кровь, и не важно чья. Ты думаешь, мне не жаль наших братьев? Ошибаешься, но мы не в силах помочь. Возможно, наше исчезновение заставит их задуматься. Возможно, кто-то ещё последует нашим путем, если останется время…
- Решено. Мы идём с вами. – Подвёл итог Зармакор. Только приготовимся и начнём «драку».
- Долго ли ждать? – Прозвучал голос из темноты.
- Сделаем всё, как можно быстрей.
Никто из колдунов Политура не удивился громкой потасовке возле центральной площади города. После весёлого гулянья и усиления воздействия темного присутствия каждый раз происходило нечто подобное. «Пусть себе дерутся. Злее будут» думали колдуны и не обращали должного внимания. Политур и Небройкон не придерживались такой мысли и всё время внимательно наблюдали за драками, но сегодня они попали под могучую силу Айдогортона и были далеки от происходящего за стенами замка.
Предположения Гормела полностью оправдались. Вскоре на месте драки образовалась целая свалка, только зачинщиков там уже не было. Кто хотел – покинул город тьмы, но убежавшие не досчитались почти девять сотен. Много горечи принесла такая утрата, много переживаний, но они были слабы против чар Политура, однако в этой слабости рождалась сила. Сила противостоять путам тёмного пламени. Желание жить свободной полноценной жизнью, стремление к гармонии и свету, помогло чудо людям сопротивляться искушению завоевать весь мир. Стать одновременно победителями и рабами.
Недолго усарийцы и гарбоны держались вместе. Померкла радость недавней встречи, уступая место разным взглядам на жизнь. Расхождения во мнениях препятствовали слиянию двух племён. Между родственными душами понимание не состоялось. Видно они, хоть и в малой степени, подверглись губительному воздействию разрушительных чар. Племена держались вместе пока отошли на безопасное расстояние, а затем…
Прощание длилось недолго. Говорили мало и без энтузиазма, после чего разошлись в разные стороны, но слова Гормела, о замысле обитателей Айдогона, почтенный Сигирдан не мог не запомнить. Радость переполняла старого почитателя светлого пламени: он смог очутиться в нужном месте в нужное время. Незамедлительно Сигирдан связался с Мурадоком и передал слова вождя гарбонов. Когда магический шар перестал светиться, почтенный маг собрался в поход. «Слова есть словами - Думал он. – Во что бы то ни стало необходимо узнать подробности и предупредить братьев. Я уже стар и мне не ведом страх смерти, а собранная информация может пролить свет на создавшуюся ситуацию» - Сигирдан отправился к потухшему Диру. Мурадок узнает всё, что узнает Сигирдан. Может быть, тогда удастся избежать напрасных жертв.
ГЛАВА 48
Невдалеке от сверкающей поляны двое всадников остановили лошадей и спешились. Дольше они пошли пешком, оставляя скакунов полакомиться сочной травой.
- Простите меня за дерзость, Ваше Величество, но мне пришлось предпринять магию, чтобы уговорить Вас покинуть и дворец, и город. Разговор очень серьёзный и не предназначен для посторонних ушей. Пока ещё сверкающая поляна самое безопасное место в государстве…
- Мурадок, ты сегодня перестанешь говорить загадками? Меня насторожил сам отъезд сюда, а ты ещё больше туману напускаешь. – Говори всё, как есть, я слушаю очень внимательно. – Немот опустился на мягкую траву. Мурадок сел рядом.
- Что за дело такое секретное, если нам пришлось преодолеть немалое расстояние и забраться глубоко в лес? – С иронией продолжал Немот.
- Я понимаю твой сарказм, однако дело не терпит отлагательств. Решение нужно принимать очень быстро. Войной пахнет, государь.
От такого откровения Немот опешил.
- Да, Ваше Величество, Вы не ослышались. Политур двинул силы в нашу сторону. Правда, идут медленно: пытаться производить меньше шума и не привлекать к себе внимания, но…
Мудрец замолчал.
- Почему ты о плохом думаешь? Неужели всё так серьёзно? Даже если он идет в нашу сторону, почему сразу – война? Он же никому вреда не причиняет?
- Ваше Величество, посудите сами…
- С каких это пор мы мне стал наедине выкать.
- Немот, не придирайся и выслушай. Политур совсем не нуждается в лишнем шуме. Его поспешные действия говорят сами за себя. После неудачной погони за Флиплис он решил долго не откладывать и нанести удар первым. Хотя ни ты, ни Громон не собирались с ним «разбираться», но… Скажи правду – думал обезвредить его?
- Не буду кривить душой, было такое и не один раз.
- Можешь быть уверен, Громон думает также. Политур далеко неглуп и всё прекрасно понимает, даже на отсутствии внезапности. Не только флипеи ускользнули из его рук, скрыть некоторую информацию у него тоже не получилось. Мне кажется, он захотел опередить и тебя, и Громона.
- Я, что-то тебя не пойму. Сначала говоришь о медленном передвижении Политура, и сразу – опередить? Ты уж определись как-нибудь.
- Кто знает, что у него про запас? Какими возможностями он владеет? Возможно, хочет сбить с толку, не подозревая о нашей осведомлённости. – Пояснил мудрец.
- А вот это уже интересней. Ты то сам, откуда всё знаешь? – Поинтересовался Немот.
- В тех местах обитает мой старый друг. Недавно на его пути встретились трое ребят, которые смогли рассказать интересные вещи: на месте столицы Зармандии стоит новый город. Не такой большой как раньше, но город. Только вдумайся в это. Как ты думаешь, кто правит этим городом? – Мурадок хитро прищурился.
- Неужели? – Немот привстал.
- Да-да, мой царь. Ты не ошибаешься в предположениях. Именно Политур. Мой друг был удивлён не меньше твоего, и решил сам проверить. Ребята говорили правду. Но не будь он светлым магом, если бы не захотел узнать больше. Несколько дней он следил за городом, и когда выяснилось, что большинство обитателей покинули его и направились в леса, сразу меня предупредил.
- Хорошо, а откуда тебе известны остальные подробности?
- Понимаешь, по пути следования темных, то здесь, то там хоть один маг да найдётся. Поэтому я в курсе.
- Да как же они могут видеть их передвижение, если они передвигаются тайком? И я уверен, что среди них – не один колдун. – Возразил Немот.
- От хорошего мага это скрыть практически невозможно и колдуны - не слишком большая помеха. Ну, это всё отступления. Главное успеть приготовиться к бою. Я уверен. Схватка будет единственной, она всё и решит. Я уже подготавливаю магическую поддержку и могу уверить о готовности моих братьев присоединиться к сражению. С твоей стороны, и со стороны Громона…
- Громон. Его тоже нужно предупредить. – Заволновался Немот.
- Не беспокойся. Громон уже предупреждён. На сколько мне известно он собирается посетить нас. Ни сегодня – завтра будет с Нефилой и Ариверой в Дакаране. Думаю, его войско прибудет дня через три.
- Он, что же город без защиты оставит? Это же безрассудство. Политур камня на камне от Ламкарена не оставит… Хотя…Зачем ему тратить силы на незащищённый город? Не лучше ли обезвредить сначала нас, а потом…
- Правильно мыслишь. – Произнёс Мурадок. – Главная задача Политура одержать над нами верх, а уж потом забрать и Ламкарен, и Дакаран, и всё прилегающее к ним… Будем их встречать в Изумрудном лесу.
- Откуда у тебя столько уверенности? Вдруг они пойдут Лазурными горами?
- Мало вероятно. Слишком большой риск и Политур прекрасно это понимает. Тем более его основное войско – оборотни. Ты видел волков в горах?
- Скажешь тоже. – Немот ухмыльнулся.
- То-то, а лес их дом родной. Хорошо подумай, как предупредить Регилу, и детям ни слова.
- Да я понимаю, вот только как быть с таким количеством солдат? Их то не спрячешь.
- Сделаем так, чтобы войско Громона оставалось в лесу. – Предложил мудрец.
- А отсутствие нашего, ты как собираешься объяснить? Это не три человека в лес за грибами пошли, и о слухах нужно помнить. Ты же сам говорил, у тёмных тоже много приверженцев. Сейчас они молчат, а когда нужно будет, я больше чем уверен – станут распускать сплетни и устраивать панику. Жители Уруксана должны знать о происходящем. Поверь, лучше будет.
- Да-а-а, положение, ничего не скажешь. Остаётся отослать жен и детей как можно дальше от места сражения. Убрать их из Дакарана, а там видно будет.
- Хорошо, я подумаю, как это сделать. Предупрежу Полетона, пусть войско выводит группами без лишнего шума и суеты, а с отъездом наших семей… Регила с Нефилой сами разберутся. В первую очередь нужно детей увозить и не только наших. Хотя я настроен очень серьёзно, но никто, кроме Творца, не может предугадать исход событий. – Немот смахнул со лба капельки пота. – Не думал я о таком повороте.
- Немот, не теряй веры. Мы сможем справиться. Мы сможем победить… А теперь тебе пора во дворец. С твоего позволения, я останусь здесь…
- Будь, по-твоему, Мурадок, но когда прибудет Громон – милости прошу…
- Непременно буду.
Немот резко поднялся и направился к своему скакуну, а Мурадок стал внимательно всматриваться в чащу.
* * *
Как и следовало ожидать, все старания мудреца были напрасны: он снова не смог определить, как Талетая оказалась рядом с ним. Она словно из-под земли выскочила.
- Мурадок-Мурадок, ты не перестаёшь меня удивлять. Сколько я тебя знаю, столько ты пытаешься уловить момент моего появления, но…
- Ты, как всегда права. Хотя я прекрасно знаю, если не захочешь, никто этого не увидит, но ты же знаешь мою натуру. Мне очень интересно.
- Не нужно заниматься безделицей. Лучше обговорим предстоящую битву. Очень она тревожит меня.
Мурадок склонил голову:
- Нет сил говорить спокойно. Грянул гром, которого я столько лет боялся. Можешь верить или нет, но вся моя сознательная жизнь прошла в приготовлениях к такому моменту. Я всегда ожидал удара, но где-то, в глубине души, надеялся на другое. Надеялся на мирный исход, но вижу что напрасно. Я старый болван. Признаю, страх перед сражением почти полностью парализовал мои мысли и сломил волю. Кто я после этого? Могу ли теперь называться мудрым? Я, как последний трус готов спрятаться от нависшей угрозы. Получается, все мои знания – пустой звук и ничего не стоят. Как мне людям в глаза смотреть. Они же верят мне и надеются на мой разум. Я их подвёл. – Мурадок в отчаянии заметался по лужайке.
- Успокойся, мудрейший. – Голос Талетаи звучал как всегда уверенно, но мягко. – Не делай поспешных выводов. Страх – обычное явление среди людей, и я не вижу ничего постыдного, конечно, если он контролируем. Отбрось сомнения, нерешительность и поверь в себя, в свои возможности. Забудь от помощи извне, надейся на свои силы. Да, я буду рядом, и Кринис, поверь, не пройдёт мимо таких событий, но в первую очередь ты должен сам решить, что сможешь сделать ради победы и торжества истины. Происходящее с тобой сейчас и впрямь удивляет, однако я могу объяснить твоё состояние.
Мурадок поднял на лесную хозяйку глаза полные страдания.
- Ты и в самом деле ведёшь себя как неопытный юнец, а все потому, что смотришь на проблему немного неправильно, не с той стороны. Может, имея такие знания и способности, тебе будет неприятно слышать мои слова, но, все же, послушай.
- Я готов. – Еле слышно пробормотал Мурадок.
- Давай рассуждать. Именно сейчас в тебе заговорил маленький и очень испуганный ребёнок, который постоянно задаёт себе вопрос, что с ним будет, и не может найти положительный ответ. Я тебя прекрасно понимаю, зная твое детство и юность, это неудивительно, но не буду напоминать пережитое. Сам хорошо помнишь.
Мурадок кивнул, а Талетая продолжала:
- Трудно говорить, но этот мальчик всегда пытался спрятаться от опасности. Ему даже не приходило в голову предпринимать меры по её устранению.
Опять кивок.
- Шли годы, и мальчик вырос, возмужал, многому научился. Мало того, он стал прекрасным учителем и примером для подражания, однако… Свою старую проблему мальчик так и не преодолел. Он её спрятал в глубине сознания, в надежде на её полную изоляцию, но не тут-то было. Мелкие неурядицы не смогли подобрать ключ к убежищу, а, вот серьёзная опасность, взломала дверь в темницу заточения детского страха, которые терпеливо ждал своего часа. Мурадок, ты понимаешь, о чем я?…
- Совершенно ясно. – Выдавил старец.
- Вот и хорошо. – Лицо Талетаи стало серьёзным. – Страх вырвался наружу. Он считает себя полновластным хозяином человека, так долго державшего его взаперти. Он растёт и мужает, а человек становится слабым и беспомощным.
- Лесная царица, подскажи, что мне делать?
- Не торопись, дойдём и до этого, сначала необходимо добраться до корня проблемы. В настоящее время у тебя в сознании живут два человека: мудрый маг и испуганный мальчик, который берёт верх над мудростью и умением. Вопрос. Почему так происходит? Ничего не говори. Просто слушай. Я сама объясню. Человек – существо, наделённое чувствами и эмоциями, так вот, они-то намного сильней знания и возможностей. Посуди сам. Не будем брать отвлеченный пример, говорим лично о тебе. Вспомни те моменты, когда не хватает сил сдержать раздражение от неправильных действий кого-либо… Вижу, вспомнил. Не нужно так сильно сжимать зубы. Заметь, только при одном воспоминании ты теряешь контроль. Тебя переполняют эмоции, хочу заметить не лучшие, которые отодвигают на задний план и твоё знание, и твои способности. Опережая твой вопрос, скажу. Солин может делать то, что делает именно благодаря эмоциям. Если ты был наблюдателен, то от тебя не мог ускользнуть тот факт, что все «чудеса», сделанные мальчиком, совершались под сильным впечатлением, но…
- Но я таких впечатлений не переживал, и что…
- Не перебивай, пожалуйста. Ты закрыл чувства на замок и привык следовать подсказкам разума. Солин – наоборот: он знает немного, зато чувствует очень глубоко и от всего сердца. Заметь, когда мальчик был в плохом настроении, то ни разу не старался что-либо сделать.
- Так значит…
- Да-да, ребёнку легче пробудить силу и проще управлять ею.
- Ты хочешь сказать, что мне необходимо принять сознание ребёнка, и тогда…
- Мне очень бы этого хотелось, но твой ребёнок сильно напуган, и ты прекрасно убедился сам. Нужно успокоить твоего малыша. Чувство безопасности, вот необходимое состояние твоего внутреннего ребёнка. Окружи его необходимым теплом, тогда страх испарится как утренняя роса.
- Как сделать такое? Боюсь это мне не под силу.
- Да. Ты сильно напуган. Никогда не отчаивайся. Где твоя вера? Ты же светлый маг. Прекрати распускать нюни и внимательно слушай. Прямо сейчас ты сделаешь следующее. Во-первых, успокоишься и приведёшь мысли в порядок. Во-вторых, удобно ляжешь, закроешь глаза и мысленно вернешься в то время, когда ты испытал проснувшийся страх. Можешь не сомневаться. Не нужна тебе помощь. Ты сам прекрасно справишься. Когда окажешься там, я имею в виду место и время рождения страха, не спеши подавиться гнетущему чувству и скрываться от последствий. Уверенно посмотри страху в глаза. Мысленно сформируй ситуацию, в которой ты победитель и уверенный человек.
- Ты думаешь, это поможет?
- Не задавай лишних вопросов, просто делай и всё. Надеюсь, этот урок поможет и другим.
- Кому другим? – Удивился Мурадок.
Талетая немного нахмурилась.
- Ты перестанешь сыпать вопросами? Когда закончишь – получишь ответ. – Она отвернулась
Мурадок понял – спорить бесполезно, и начал действовать. Перед внутренним взором старца жизнь повернулась вспять. Он всё дальше уходил в прошлое: зрелые годы, молодость, юность, детство. Картинки отличались яркостью и выразительностью. Талетая внимательно следила за мудрецом и безошибочно определила, когда тот добрался до причины возникшей проблемы. В один миг лицо Мурадока побледнело, губы задрожали, а ладони закрыли лицо. Старик издал тревожный стон, перевернулся со спины на бок, поджал колени к груди и застыл. Долгие минуты ожидания заставили царицу леса усомниться в положительном исходе, но… Мурадок выпрямился, на щеках горел румянец, а губ коснулась улыбка. Он издал победный клич, и шумно набирая воздуха в грудь, открыл глаза. Он опять был на Сверкающей поляне, но совершенно другим человеком. Увидев его, никто не мог бы подумать, что совсем недавно это был испуганный и угнетённый человек.
- Нужен ли тебе ответ на вопрос? – Поинтересовалась Талетая.
- Нет, царица, ты оказалась права. Чудесным образом ответ пришёл сам собой. Спасибо за помощь. Если бы не ты…
- Только себя благодари. Твои усилия не прошли даром. Знание, опыт и твоё умение сослужили добрую службу. Это прекрасно. Теперь берись за дело. Думай о предстоящем, но не в смысле победы над тёмными, а в смысле сохранения светлого. Запомни, победа это не всё. В пылу сражения очень легко пойти на поводу у ненависти, а это – тьма. Тьма, которая может глубоко проникнуть в сердца и пустить корни, тогда победа окажется поражением. Тёмной стороне всё равно кто будет её носителем. Главная задача не потерять и защитить свет. Защита, защита, защита. Пойми сам и научи других. Вам предстоит тяжелое испытание, это проверка на зрелость. Может тебе моё мнение покажется ошибочной, а тактика губительной – не торопись с выводами. Сперва, всё хорошо обдумай. Только помни – времени совсем мало и действовать нужно быстро. Напоследок хочу сказать. Я буду рядом и всем чем смогу, помогу, в этом можешь не сомневаться, но я не смогу добавить уверенность в ряды воинов – это твоя задача. Твоя и магов светлого пламени.
Образ Талетаи начал бледнеть. Её тело становилось всё прозрачнее и подвижней. По телу пошли мелкие волны, словно рябь на воде, потом размылись контуры, Затем Талетая и вовсе исчезла:
- Ты всегда хотел посмотреть на моё удаление не меньше чем на приход. Думаю, я смогла удовлетворить твоё любопытство. – Промелькнул голос в голове и исчез.
Всё стихло. Долго ещё Мурадок оставался на Сверкающей поляне. Много мыслей роилось в голове. Много переживаний бередило душу. Для начала действия необходимо расставить всё по местам, и ему это удалось. Когда диск лучезарного светила коснулся кромки леса, Мурадок отправился к своему скакуну. В Дакаран добирался не спеша, обдумывая по дороге дальнейшие события. Потом на совете эти мысли услышат и Немот, и Громон, и Полетон. Они придут к мнению о правильности и мудрости таких слов, и никому невдомёк, что это говорил выросший мальчишка, который смог покорить страх. Но это останется тайной.
ГЛАВА 49
Совет на удивление оказался очень недолгим. Немот собрал его почти сразу после прибытия Громона. До прибытия гостей Немот запрети Полетону и Мурадоку покидать дворец, и так получилось, пока Регила занималась обедом, Нефила разделила с детьми радость встречи, Немот, Громон, Полетон и Мурадок сумели уединиться.
Соблюдалась полная секретность, чтобы раньше времени не тревожить родных и близких неприятными новостями. Хотя Нефила уже была посвящена в некоторые подробности, Громон взял с неё частное слово молчать. Региле предстояло узнать известие от мужа.
- Немот. Что делать будем? – Спросил Громон, как только закрылась дверь.
- Что, что? Лучше сам ответь. Ты уверен в начале действий? – Подстать другу ответил Немот.
- Можешь не сомневаться. Информация точная.
- Да я так, спросил не подумав. А делать нечего. Выход один. Драться. Драться и победить.
- Совершенно верно, Ваше Величество, нужно раз и навсегда покончить с этой напастью. – Поддержал Полетон. – Наша объединенная армия, очень грозная сила. Мы кого захотим, опрокинем. Мои молодцы уже не могут сидеть на месте. Мудрый, а ты что скажешь.
- Скажу. Конечно, скажу. – Медленно, подбирая каждое слово, начал Мурадок. – Сомнений нет, схватка состоится, но я позволю себе не согласиться с Вами, Ваше Величество. – Мурадок почтенно поклонился Немоту.
- С чем ты не согласен, мудрейший? – Удивился царь.
- Я согласен – драться будем, то есть воевать, но нам необходимо защитить, а не победить.
- Что означают твои слова, мудрец? Разве победа – не лучшая защита для всех.
- Победа может оказаться поражением, а, вот, защита своих интересов и интересов светлого пламени это дело иное.
Мурадок попытался объяснить свою позицию подробнейшим образом. На удивление никто его не перебивал, и что самое главное, не стал перечить. После слов мудреца все углубились в мысли.
Толи мысли летели быстро, толи время замедлило ход, но решение не заставило себя долго ждать. Не успел дворецкий доложить о готовности обеда, а четвёрка уже вышла из кабинета и отправилась к столу, за которым ждали женщины и дети.
Потом, долго беседуя с Регилой, Немот пытался понять причину такого скоропостижного одобрения. Громон всю ночь ворочался в постели, не находя нужного ответа. Полетон почти до утра провел у Бурдсула, изматывая вопросами мага и заставляя нервничать Иэзу, но ничего вразумительного не добился. Лишь Мурадок знал причину происшедшего. Знал, но до поры до времени не хотел открывать секрет. Теперь он полностью был уверен в помощи Криниса. Да, Талетая помогла избавиться от страха, а Кринис, с только ему присущей тонкостью, вложил в слова Мурадока столько смысла, сколько бы не уместилось во многих книгах. Мало того, Кринис помог Мурадоку быстро проникнуть в сознания Немота, Громона и Полетона, убеждая их в правильности решения. Бурдсул подозревал это, но ему не совсем хотелось раскрывать секрет чародея, и он как смог напустил туману в свои объяснения Полетону.
Не нравиться людям давление на собственное мнение. Лучше всего, когда мысли приходят сами без принуждения. Для этого Мурадок подготовил прекрасную почву. Очень нужно сохранить свет в сердцах людей, выступающих в поход ради того же света. Слишком важно не допустить проникновения тьмы в их души. А с кого начать, как ни с вождей?
На следующий день весь город облетела новость о предстоящем испытании, но что поражало, от горькой правды смогли уберечь детей, которые ничего не подозревали и были заняты своими проблемами. Какая-то чудесная сила уберегла жителей города от страха и паники. Многие горожане приходили к Полетону с предложением помощи, и далеко не каждый уходил без задания.
Регила сильно переживала. С самого утра она боялась показаться детям на глаза: вдруг они заметят её состояние. На помощь пришла Нефила, она смогла поддержать подругу и вернуть её в нормальное расположение духа. Всё получилось так великолепно, что ни Солин, ни Аривера не обнаружили внутреннее смятение царицы Уруксана.
Мурадок не сидел, сложа руки. Ещё Солнце не взошло, а он отправился на важную встречу. Всё на той же Сверкающей поляне собрались братья-чародеи светлого пламени. Талетая внимательно наблюдала за советом светлых огнепоклонников, но не показывалась. Она так ловко скрыла своё присутствие, что даже Мурадок не смог её почувствовать. На поляне и без неё всё происходило гладко: вопросы, ответы, предложения, решения, всё без споров и сомнений, в доброй и дружелюбной обстановке. В необходимости поставить барьер на пути темных мыслей и страстей никто не возражал. Это и есть защита, в ней кроется успех. Каждый уяснил свою задачу, и был готов разбавить светом сгущающуюся тень. Все понимали: не бывает света без тени, не бывает тени без света, уничтожив одно – погибнет другое. Гармония между светом и тенью – вот выход.
Как обычно после длительной разлуки Солин и Аривера наслаждались общением. Мальчик с большим терпением учил подружку пользоваться хрустальным шаром. Она оказалась прилежной и способной ученицей. После «урока» Аривера много рассказывала о своих снах, и Солину нравились эти рассказы. Он радовался росту способностей девочки и умением до мельчайшей подробности описать сновидение.
- Ты просто молодец. – Не удержался Солин. – У тебя так здорово получается. Мне показалось, что это мои сны.
Аривера обрадовалась похвале друга и воодушевлённая ею рассказывала еще много интересного, но в этот раз истории были добрые и светлые. Наверное, так и должно было быть.
Приготовления происходили быстро и без лишнего шума. На закате первые отряды воинов Уруксана отправились на место встречи с бирандийцами, а маги-разведчики ушли ещё раньше.
К этому времени в Ламкарене почти никого не осталось: Гортугоя и Флиплис вывели людей в Лазурные горы и поспешили присоединиться к объединенному войску.
Сидона и Гремпел оказались на месте встречи раньше всех. Уж очень им не терпелось увидеть лишённый опасности рассвет. Начать новую увлекательную жизнь, полную ярких красок и впечатлений. Жизнь ради любви и счастья, а не жалкого существования ради выживания.
ГЛАВА 50
Единственный и неповторимый дворцовый сад был полон красы и великолепия. Птичье пенье, шелест травы и листьев, прекрасный аромат цветов – полновластные хранители земной красоты и гармонии, но…
Сегодня дети вели себя тихо и сдержанно. Расположившись в тени раскидистой яблони, они сидели, взявшись за руки и, к большому удивлению Клейлы, совершенно не собирались шалить. Старая няня всеми силами старалась развеселить Солина и Ариверу, но все попытки оказались безрезультатными и не удивительно…
- Солин, а почему папа уехал, а нас с мамой оставил здесь? – Девочка шмыгнула носом. – Мы, наверное, мешаем ему? – На глазах у Ариверы выступили слезки.
- Нет, Верочка, ты ему не мешаешь, как ты могла так подумать? – Ответил Солин. – Просто у твоего папы появилось срочное дело. Он ведь сам говорил, помнишь?
- Да, помню, но мне кажется это не совсем так.
- Успокойся, пожалуйста. Тебе, что, плохо со мной? Мы же так редко бываем вместе. Когда твой папа всё сделает, он обязательно вернётся.
- Ты, правда, так думаешь?
- Конечно, правда. И твоя мама и моя скажут тебе тоже самое. Мой папа тоже уехал и Полетона с собой взял, я же не плачу.
- Ты сильный, а я, наверное, не очень. Мне грустно без папы. Прости, конечно, ты мой самый лучший друг, но… - Девочка смахнула слезинку.
- Верочка, не плач. Скоро опять будем все вместе. – Солин отвернулся: он не хотел показывать подружке, не по детски озабоченный взгляд. – И твой папа приедет, и мой, и Полетон, и Мурадок, и все-все, а пока давай подождём их немножко. Нам нужно поддерживать наших мам, им ведь тоже трудно, хотя они этого не показывают.
Клейла находилась рядом и слышала всё до последнего слова, но в детский разговор вмешиваться не собиралась. Она, как и дети была сама не своя после того, как Мурадок подался в леса, а царь Немот с войском удалился в сторону Лазурных гор. Ни на минуту тревога не покидала сердце пожилой женщины: «Неладное, ох, неладное что-то твориться. Вот и Иэзы в последние дни не видно. Регила утверждает, что захворала девушка, но…» - Подобные мысли крутились в голове Клейлы постоянно, но она старалась выглядеть спокойно и уверенно, чтобы хоть внешним видом поддержать деток. А, что ещё она могла? Ни для кого не секрет, что Солин прекрасно чувствовал опасность и говорить ему неправду бесполезно. Ариверу уговорить легче, но эту заботу взял на себя мальчик, поэтому няне просто приходилось находиться с ними, так сказать, для порядка.
Девочка отвлеклась красавицей-куклой и немного успокоилась, а Солин ни на минуту не расслаблялся: «Папа многое не говорит. Почему? Почему Грем «молчит»? Что с ним случилось? А может он не слышит меня? Я несколько раз пытался связаться с ним, не получилось. Или он сильно далеко, или надоело со мной разговаривать. Почему нас в лес не пускают? И мама какая-то странная: на вопросы не отвечает и опускает глаза. Постоянно твердит, что всё образуется. Странно, я не могу увидеть её мысли. Чувствую, они нехорошие, а увидеть не могу. Сплошной туман. Ловко она «прятаться» научилась…» - Грустные мысли разогнал голос Ариверы.:
- Солин, смотри, наши мамы идут.
Мальчик обернулся и увидел две знакомые фигуры
- Как мы детям расскажем, даже не представляю. Мой Солин враньё из далека чувствует. – Регила тяжело вздохнула.
- Понимаю тебя, подруга. Моя Аривера тоже девочка не глупая, но что-то говорить надо. Давай уберём кислые физиономии и попробуем преподнести это как прогулку. Вдруг получится.
- Хорошо, Нефила, попробуем.
Женщины приближались к детям
- Мама, мамочка!
Расставив ручонки, Аривера побежала навстречу. Нефила подхватила её и взяла на руки. Солин был немного сдержанней: он просто обнял подошедшую мать.
- Дети, не хотите ли немного прогуляться? – Начала Нефила. – Мы с Регилой подумали и решили, не годится все время сидеть во дворце. Нужно куда-нибудь отправиться.
- А мы в лес поедем? – Не удержался Солин.
- Почему именно в лес, сынок? Я прекрасно знаю, как ты любишь наш Изумрудный, но кроме него Дакарана и Ламкарена ты ничего не видел. Давайте отправимся в путешествие по Уруксану. Ведь кроме столицы в нашей стране есть и другие города, а села, какие красивые…
- Мама, почему вы решили отправиться сейчас, может, подождём папу и царя Громона? – мальчик прищурился.
У Регилы появился легкий румянец. Сказать о гонце, прискакавшем от Немота, с просьбой уезжать подальше из города, мать не могла.
- Пока отец и царь Громон занимаются государственными делами, мы решили не сидеть, сложа руки. Ты будущий правитель и должен знать своё государство и Аривере, думаю, будет интересно. Правда, малышка?
- Я уже не малышка, Ваше Величество, я уже большая. – Девочка надула губки и сделала это так смешно, что никто не смог удержаться. Благодаря заявлению Ариверы напряжение немного уменьшилось.
- Прости, дорогая, я не хотела тебя обидеть. – Ласково проговорила Регила и продолжила. – Когда мы осмотрим Уруксан, царица Нефила пригласила нас посмотреть её страну.
- Мамочка это правда? – Аривера захлопала в ладоши.
- Конечно правда, разве царица Регила может говорить ложь?
- Солин, соглашайся. Это будет так интересно. – Попросила девочка.
- Конечно, я согласен. Только как нас папы найдут?
- Сынок, а голуби нам на что?
- Ой, мамочка, прости, совсем забыл.
- Ну, идёмте собираться. Осталось совсем немного. Мы надеялись на ваше согласие и попросили Иэзу с Уриэллой начать подготовку.
- Они тоже с нами?
- С нами, сынок, с нами, и Клейлу мы забираем, чтобы ей скучно не было.
- Нянюшка, ты слышала? Ты тоже с нами едешь.
- Слышала, мой мальчик. Как же не слышать? – Сердцебиение женщины участилось. Предчувствие беды ещё больше запало в душу. Неимоверным усилием Клейла изобразила радость.
Регила радовалась легкости объяснения с детьми. Царица искренне верила, что сын принял рассказ как должное, но ошиблась.
Мальчик, понимая состояние матери, не стал перечить и задавать лишних вопросов, не хотелось ещё больше огорчать её, но сделал вывод: если приходиться покидать город без папы, значит, это он так захотел, значит так нужно, значит, им грозит опасность.
- Грем, ты где? – Мысленно завопил царевич. – Сколько я могу тебя звать? – Мысль полная отчаяния покинула голову царевича и полетела на поиски Гремпела.
Через мгновение внутренним взором Солин увидел упавшего волка, и в его голове прозвучал ответ.
- Что же ты так громко кричишь? Солин, нельзя же так. У меня чуть голова не раскололась.
- А почему ты так долго молчал? Я уже думал…
- Извини, братишка, не до тебя сейчас, когда встретимся – поговорим, а сейчас они наступают…
Связь резко оборвалось.
«Кто наступает, где…» - Страшная мысль пронзила мозг мальчика. «Значит, папа в большой опасности, он может не вернуться никогда…» - Солин ещё крепче прижался к матери, и неудержимые слёзы покатились из глаз.
Регила сразу заметила изменения в сыне.
- Идите, пожалуйста, вперёд. – Попросила она Нефилу.
Нефила без лишних вопросов исполнила просьбу.
- Солин, сыночек, что с тобой? – Приседая на корточки, спросила мать. – Откуда эти слезки? Ты не хочешь ехать?
- Мама, мамочка, - обнимая Регилу, повторял ребёнок, - наш папа вернётся, ведь правда вернется? Только правду скажи, правду, слышишь?
- А почему он не должен вернуться? Ты меня удивляешь, сынок.
- Вот ты опять ничего не хочешь говорить. Скажи мне все, и я поеду с вами куда угодно, только скажи, где папа и кто может на него напасть?
Вопрос прозвучал как гром среди ясного неба. Регила не ожидала такого прямого вопроса и растерялась, но это длилось не долго.
- Что мне сказать, Солин? Вижу скрывать правды нет смысла. Да, нам грозит опасность…и не только нам. Уруксан и Биранду хотят захватить плохие люди, а папа и царь Громон делают всё, чтобы не допустить этого. Больше сказать не могу, сама ничего не знаю. А уезжаем – так просил отец. Думаю, ты выполнишь его просьбу, и не будешь отказываться от поездки. Надеюсь, когда всё закончится, папа нас найдёт, и мы опять будим вместе. – Регила держалась изо всех сил, чтобы не расплакаться.
На удивление царицы плохие вести Солин воспринял очень сдержано. У него сразу высохли слёзы, а черты лица приобрели решительный вид.
- Ты права, мамочка, я не подведу папу, и сделаю всё, как он просил. Только давай не говорить Аривере. Она может испугаться.
- Ты правильно говоришь, сыночек, пусть девочка ничего не знает, это будет нашим секретом, а сейчас пошли, нам нужно их догонять, смотри, они уже далеко. – Регила перевела вдоль тропинки, и новая неожиданность.
Оказалось никого догонять не нужно: все возвращались обратно, и не одни. К ним присоединились Уриэлла и Сепфора. Медленным размеренным шагом они подошли к матери и сыну.
- Мы уже никуда не едем. – Произнесла Нефила. – Сепфора сама всё объяснит.
Бледная как лепесток ромашки Уриэлла подошла к Региле.
- Мамочка, я тоже ничего не понимаю. Сепфора появилась в тот момент, когда Иэза пошла к каретам, и я осталась одна. Она ничего не говорила, просто взяла меня за руку и привела сюда. По пути Сепфора завернула царицу Нефилу с Ариверой и Клейлу.
- Девочка моя, оправдания ни к чему. Надеюсь, Сепфора сама всё объяснит.
- Ты права, царица, я расскажу всё. Меня попросил Кринис сделать то, что сейчас произойдёт.
- Кринис? – Глаза Нефилы заметно округлились.
- Да, благородная Нефила, именно он, вижу, Вы удивлены? Не стоит. Может, Регила Вам потом расскажет кое-что, но не сейчас, у нас мало времени. Теперь слушайте внимательно. Уже ни для кого не секрет угроза вашим государствам и людям…
- Секрет-секрет. – Оживилась Аривера. – Мама, а что такое угроза?
- Тише, доченька, давай сперва послушаем эту женщину, а потом я тебе объясню.
- Хорошо, мамочка. Я буду себя вести тихо-тихо.
- Вот и умница. Продолжайте, пожалуйста.
- Так вот, темные во главе с Политуром и войском оборотней очень окрепли и не на шутку решили расправиться со светлыми огнепоклонниками и их государствами, как сделали это с Зармандией.
Никто не проронил и слова, но Сепфора по лицам увидела, какое удивление вызвали её слова.
- Да, милые мои. Именно Политур с колдовской братией разбудили Диру, и в последствии захватили Зармандию, но сейчас не это главное. Зло близко подошло до ваших владений, оплоту светлых сил. Если падут Уруксан и Биранда – вряд ли найдутся силы дать отпор такому несчастью. В этот момент ваши мужья с войском, чародеи и верные люди находятся в ожидании большой битвы, от которой зависит слишком много.
???
- Нет, войны не будет. Будет только эта битва, а потом…или мир, или безмерная власть темных в ваших владениях. Обе стороны достаточно сильны, но победит тот, кто сможет перетянуть чашу весов на свою сторону. Зло очень коварно, если оно в пылу битвы сможет заполучить сердца наших воинов, то…Сами понимаете исход такой схватки. Нам необходимо предотвратить, и не допустить такого захвата. Даже существует возможность избавить некоторых захватчиков от злого дурмана. Вот за этим я здесь.
- Но, уважаемая Сепфора, мы то, что можем сделать? Три женщины, девушка, девочка и мальчишка? Хороша армия. – Не выдержала Регила.
- Не спеши, царица, сейчас всё объясню. Самое сильное и светлое чувство – любовь. Солин одарён силой, которая была раскрыта в полной мере кристаллом, с рождения.
- Но как же он…
- Регила, прошу тебя, успокойся и дослушай.
- Прости, вырвалось.
- Маленькая девочка – чистая и светлая душа, бесхитростная и кристально-чистая любовь ко всему. Молодая девушка – необъятные надежды и высокие стремления, лучистая любовь к будущему. Зрелые женщины – семейный уют, материнская любовь, нежность и ласка. Пожилая женщина – сила мудрости, покоя, всеобъемлющая любовь жизни. Вы все здесь, и все вы поможете Солину. Согласны?
- Да-да согласны. Я всегда буду Солину помогать. – Повеселела Аривера. – Ты, тётя, только скажи, что нужно делать?
Сепфора сверкнула глазами. Хотя большую часть её лица закрывал платок, все были уверены – она улыбается.
- Скажу, милая, непременно скажу. Все, кроме Солина, станьте в круг и возьмитесь за руки: Аривера, затем Уриэлла, далее Регила, Клейла и, наконец, Нефила – круг замкнулся. Солин, становись в центр. Теперь всё очень просто. Мои милые дамы, сейчас изо всех сил сконцентрируйтесь на чувстве любви и направьте её Солину. Аривера, ты любишь Солина?
- Да, сильно-сильно люблю.
- Прекрасно, молодец. Думай, как сильно ты его любишь. Сможешь?
- Конечно. Мне это всегда нравилось, а ещё я люблю маму, папу, тетю Регилу и всех-всех.
- Это очень хорошо, значит, думай и о них. Договорились?
Малышка кивнула.
- Солин, твоя задача – открыть сердечко любви, это ты делал не раз, добавь свою и направь вверх.
- А как же папа и остальные?
- Не волнуйся. Сам увидишь.
Все кроме Солина закрыли глаза. Вскоре мальчик ощутил знакомую вибрацию: мешочек начал испускать слабое свечение. Рука Солина невольно потянулась к нему, и как только кристалл очутился в кулачке – вспыхнул разовым цветом, распространяя лучи во все стороны. Стало видно, как тоненькие лучики протянулись от окружающих к Солину. Вскоре мальчик стоял, окружённый прекрасным сиянием.
- Солин, начинай. – Скомандовала Сепфора.
- Царевич резко поднял кристалл вверх, и тут же столб света ринулся в небеса. Наблюдая за направлением мощного луча, Солин увидел облако, очень напоминающее очертания доброго старца. Вот от него свет отразился и ушёл далеко за горизонт. Несколько минут и всё закончилось. Солин опустил руку, круг распался, а Сепфора…Она исчезла.
- Сепфора, как всегда, в своём репертуаре. – Произнесла Регила. – Не удивляйся, Нефила, никто не видел её появления и ухода. Я уже не удивляюсь, хотя привыкнуть не могу.
- Мамочка, что же теперь?
- Нам остаётся только ждать, доченька. Знаю, что тяжело, но у нас нет выбора.
- Так значит, мы никуда не поедем? Я так хотела в карете покататься. – Захныкала Аривера. – Вы же все обещали.
Солин подошёл к девочке и взял её за руку.
- Верочка, не плачь, думаю мама сама не порч в карете покататься. Ведь, правда, мам?
- Да, сыночек, мы поедем, только недалеко, нам нужно будет встретить папу, а уж потом проделаем весь намеченный путь. Все остались довольна, и после обеда карета двинулась за город.
* * *
- Кажется, наше ожидание заканчивается. – С мрачным видом произнёс Немот.
- Да уж. – Только и смог ответить Громон, не отрывая глаз от надвигающейся с севера тени.
- Я отлично тебя понимаю, дружище, и надеюсь, что эти нелюди Ламкарен прошли стороной.
- Немот, ты же сам видишь, откуда надвигается «гроза».
- Вижу, не слепой, но надежда меня никогда не покидает. До сих пор Политур не отваживался идти открыто в большие города. Возможно, и в этот раз он придерживался такого правила.
- В чём-то ты прав. Зачем ему рушить то, что он считает своим. – Последние слова Громона прозвучали еле слышно.
- Как же надоело ждать. – Немот сжал рукоять меча до белизны пальцев.
Три дня объединенная армия двух держав находилась в Изумрудном лесу. Не было ни одного свободного от воинов места. Так получилось, что чувство тревоги добралось до них очень быстро и начало разъедать изнутри. Нервозность и раздражительность овладели некоторыми воинами, но… В самые напряжённые минуты на помощь приходили чародеи. Они разбились на группы и контролировали весь лес. С большим трудом им удавалось погасить очаги агрессии и немного нормализовать ситуацию. С каждым часом обстановка становилась сложней. Натиск тёмных сил чуть было не сломил сопротивление некоторых магов. Мурадок делал всё возможное для облегчения задачи.
- Никогда не думал, что будет так тяжело. – Признался он как-то Бурдсулу. – Я, конечно, не надеялся на лёгкое задание, но чтобы вот так…
- Понимаю тебя, мудрейший, самому несладко. Интересно, как Политур смог так увеличить силу?
- Мне кажется, брат, Политур не один.
- Без сомнения, за ним же Айдогортон.
- Я не о нём, здесь другое. Отметая всех его колдунов, и частично волчонка… - старец замолчал.
Бурдсул не решался вторгаться в мысли Мурадока, а тот, как будто бы заснул сидя возле роскошного дерева. Маг немного подождал и содрался уходить, но услышал следующее.
- Так вот, мой собрат, учитывая всё сказанное, у Политура появился кто-то ещё, очень сильный и довольно злобный. – Он ещё немного помолчал и добавил:
- Тебе, наверное, будет в диковинку, но Политур…да, именно так…конечно же так…У Политура объявилась дочь…
Бурдсул открыл рот от удивления.
- Но, мудрейший, откуда?
- Не знаю, но Кринис не ошибается.
- Учитель, ты видел Криниса?
- Нет-нет, он говорил со мной. Вот прямо сейчас и говорил. Теперь совершенно ясно, откуда жрец взял подмогу. Именно хитрость этой девчонки чуть не сломила некоторых братьев. Иди, мой верный Бурдсул, и расскажи всем. Такое скрывать нельзя.
- Может вызвать всех через шар.
- Нет, это слишком опасно. Я понимаю твою озабоченность продолжительностью этой операции, но рисковать нельзя, особенно сейчас.
Бурдсул ничего не ответил, только кивнул и отправился на посты.
Полетон просто изнывал от бездействия. Он до такой степени был в растерянности, что это не ускользнуло от глаз подчиненных. Поползли разговоры о его нерешительности и сомнения в его адрес. Не удивительно, что после этого он имел серьёзный разговор с Немотом, после которого всем солдатам пришлось почувствовать его железную руку. Но ни бесконечные проверки постов, ни боевые приготовления не могли развеять уныние воителя Уруксана. Он совершенно не был приспособлен к томительному ожиданию, которое подходило к завершению.
Обстановка накалилась до предела. Первыми изменения почувствовали животные: кони, волки, медведи, рыси – все в один момент начали проявлять излишнюю нервозность. Далее к ним присоединились люди сумерек. Они все, как по команде приняли звериное обличие, оскалились и ощетинили шерсть, что озаботило флипеев: не очень приятно, когда грокхи начинают нервничать. Последнее, что услышала Флиплис от Гремпела перед обращением: «Кажется, началось», - через мгновение сильный волк побежал к настоящим зверям. Хоть и с трудом, но ему удалось усмирить диких сородичей и возглавить лесную братию.
Среди воинов накал страстей достиг пика в момент появления над лесом огромного смерча. Некоторые в панике бросили оружие и убегали в противоположную сторону. Зрелище никого не оставило равнодушным. Многие слышали о страшной мощи этого явления, но видеть его вот так среди леса, такого никогда не было. Что говорить о людях, Талетая и та удивилась не на шутку, представляя вырванные с корнем деревья и высушенные озёра, но…К всеобщему удивлению вихрь не задел и травинки. Он так же быстро рассеялся, как и появился, а затем…
Множество волчьих голосов слились в зловещий и протяжный вой, приходящий с севера. В передовые отряды обоих царств мгновенно оказались в цепких лапах леденящего страха и паники, которые перерастали в неописуемый гнев. Мгновение и воины с ожесточением набросились друг на друга. Между союзниками вспыхнула драка. Нет не бой, а именно драка, но чародеи смогли немного сгладить ситуацию: объединив все магические посты, Мурадок сумел поставить щит на пути вредоносного влияния темных. Гнев уступил место полному недоумению, но и этим обстоятельством агрессоры смогли воспользоваться. Нападение армии тьмы произошло внезапно и решительно. Сотни волков на огромной скорости вклинились в людские ряды, но Гремпелу с волками удалось немного смягчить удар, да и магический щит сыграл не последнюю роль.
Шерсть клочьями разлеталась в разные стороны, и если раны захватчиков заживали почти мгновенно, то обороне приходилось сложнее. Гремпел и Сидона чувствовали себя в относительной безопасности. Розовое сияние «любящих сердец» пусть немного, но защищало эту парочку.
- Ваше Величество! – Задыхаясь от быстрого бега, прокричал Бурдсул. – Очень нужна помощь! Да придите же в себя! Организуйте людей и помогите нам, мы не сможем долго удерживать щит!
Немот не реагировал. Его глаза подёрнулись пеленой тумана и выражали полное равнодушие.
- Бурдсул, уводи царя вглубь леса и сделай что-нибудь.
Полетон бросился с обнажённым мечом в самую гущу, за ним следовали две сотни воинов. Гнев и ярость струились из каждого взгляда, каждого движения.
- Полетон! Ты слышишь меня! – Уже в спину прохрипел Бурдсул. – Не поддавайся злу. Укроти свою ненависть, неужели ты не понял слов Мурадока?
Но его голос утонул в диком реве. Ещё какое-то время воины контролировали свои действия, но сила гнева все ближе подбиралась к храбрым сердцам.
-Молодец, дочурка. – Потирая руки, сказал Политур. – Славно ты их заманиваешь в сети. Ещё немного и большинство перейдёт на нашу сторону. Великолепно.
- Спасибо за похвалу, отец, но ты мне мешаешь. – Зашипела Плистура. – Лучше делом займись.
- Ты права, замолкаю. Пора заняться Немотом и Громоном.
Волны нападения накатывались одна за другой. Многие животные уже не могли сражаться, им хватало сил убрать израненное тело с поля боя, но безопасных мест становилось всё меньше и меньше.
Отряд Флиплис сражался, используя совет Мурадока, с полным отрешением от эмоций.
- Самое страшное – уступить злу. – Постоянно твердил мудрец. – Запомните, люди, если вы пойдёте в бой с жестоким сердцем и злыми мыслями, мы долго не продержимся. Тьма только этого и дожидается. Пользуясь такой почвой Политур с командой колдунов, легко превратят вас в послушных рабов, и тогда…
После этих слов он всегда умолкал, давая возможность каждому представить исход событий, но видно не всем его слова запали в душу.
Клинки, отражая нападение, метались с невероятной скоростью, но вскоре глухие удары о тела оборотней начали сменяться звоном каленой стали. Появились те, кто не устоял перед силой тьмы и невольно перекинулся на её сторону. Теперь недавние сотоварищи скрестили оружие. Люди, Одурманенные колдовством Плистуры, сразу почувствовали огромный прилив сил и одержимо набросились на воинов света. Постепенно белые чародеи теряли контроль над положением. Самые слабые потеряли сознание и рухнули в траву. Талетая, пытаясь привести их в чувство, металась от одного к другому, но её усилия не приносили очевидных результатов. Остальные еле держались на ногах и обливались холодным потом, но магический круг не разрывали.
Гремпел и Сидона глубоко врезались в ряды противника. Сияние «сердец» помогало оставаться нетронутыми, но и они не могли нанести ощутимый урон врагу. Большое количество темных оборотней и мгновенно заживающие раны забирали слишком много сил, но самая большая неожиданность – нападение человека с мечом. Если бы Гремпел не успел броситься на спину этого парня, вряд ли Сидона успела бы увернуться от клинка. Грему удалось свалить гиганта, а Сидона приготовилась сомкнуть на горле челюсти, но…Полетон взвыл от боли, когда почувствовал не плече клыки Гремпела. Он пытался стряхнуть грокха, но не тут-то было. Сидона всем телом навалилась на воителя и как могла, удерживала его в лежачем положении, а когда это стало слишком трудно, все же придавила зубами шею великана. Воитель затих, давая возможность розовому свечению овладеть телом. Когда он очнулся, увидел двух волков, изо всех сил, защищающих его.
- Грем, Сид, как я здесь оказался? – Но, поняв всю нелепость вопроса, Полетон поднял меч и ринулся на помощь друзьям. Навстречу ему пробивал дорогу воин в плаще.
- Держись, здоровяк, я уже близко. – С иронией крикнул он воителю.
«Он ещё шутит. Вот это нервы» - Подумал Полетон, а вслух сказал.
- Ты кто, и откуда взялся?
- А, что, это имеет значение? По-моему в такой ситуации это без разницы. – Не переставая орудовать мечом, ответил неизвестный.
- Мне интересно знать имя человека, отважившегося на такой поступок. – Полетон отрубил нападающему ухо.
- Тоже мне невидаль. Драка как драка, люблю это дело. – Сострил незнакомец.
- Ну не могу же я называть тетя «Эй ты», когда нужно будет что-то сказать или…Осторожно, сзади!!!
Человек в плаще отреагировал мгновенно. Он присел, волк промахнулся и поплатился хвостом.
- Спасибо тебе, э-э-э…
- Полетон я, Полетон…
- Одинокий.
- Почему же я одинокий?
- Да не ты одинокий, а я…Зовут меня так. – До ушей Полетона донёсся смех.
«Ну и выдержка у парня. Вокруг бой кипит, а он смеётся. Просто поразительно» - Удивился Полетон. А в слух спросил.
- Почему так?
-Что, почему?
- Зовут так почему?
-А-а-а, потом расскажу, когда освободимся.
-Ваше Величество, Ваше Величество. – Бурдсул что есть мочи тряс безвольное тело царя. – Да очнитесь же Вы. Сколько можно спать. Так можно пропустить всё на свете.
Издалека доносились звуки битвы.
- Сколько можно? Я из-за Вас так ничего и не сделаю. – Бурдсул заговорщически оглянулся и, что есть силы, ударил Немота. В кулаке что-то хрустнуло, а царь издал пронзительный вопль.
- Ну, наконец, Вы очнулись.
Немот непонимающе моргал.
- Бурдсул, ты? А где все остальные? Где войско, где противник и почему так сильно болит челюсть? – Немот потер ушибленное место.
- Прошу прощения, Ваше Величество, но возникла непредвиденная ситуация, и мне пришлось действовать по обстоятельствам…
- Какие обстоятельства? Неприятель совсем близко, а мы здесь прохлаждаемся. И вообще, как я сюда попал? Царю надлежит быть во главе армии, а я…Что подумают воины, когда пойдут без меня в атаку, а она, я думаю, уже совсем близко.
- Да, Ваше Величество, так близко, что Вы не можете себе представить.
- Так, скорей же. Не дадим врагу застать нас врасплох. – Немот посмотрел на унылое лицо Бурдсула.
- Друг мой, что случилось? Неужели ты напуган? Не стоит бояться. Мы встретим опасность лицом к лицу и дадим достойный отпор. Да, что ты всё молчишь? Объясни, наконец, что происходит?
- Как Вы сказали, Ваше Величество, отпор уже даётся, но Вы не принимаете в нём участие. Бой в самом разгаре, и если прислушаться, его можно услышать. Однако…
- Подожди-подожди, как это отпор уже дается? Ты хочешь сказать, что уже идёт сражение?
- Да, именно это я и хочу сказать.
- Тогда почему я здесь, а не на поле брани. Как я здесь очутился и почему ничего не помню?
- Трудно сказать, но в том состоянии, в котором Вы находились вначале атаки, Вы ничего не могли сделать. Поэтому Мурадок и отправил нас сюда. Он надеялся, что Вы очнётесь и всё наверстаете.
- Так чего же мы ждём? Вперёд, к моим воинам. – Немот вскочил на коня. – Да, что же это, почему так болит челюсть?
- Наверное, Вы ударились о ветку, когда Ваш Гулинем преодолевал заросли. – Бурдсул отвел глаза. – Скула это не смертельно. Разрешите Вас сопроводить?
- Бурдсул, перестань паясничать, твоё светское обращение мне уже порядком надоело. Прибереги его для официальных мероприятий, а сейчас садись на своего скакуна и в бой.
В это время Политур негодовал.
- Жалкий коротышка. Как он посмел вырвать Немота из моих объятий. Подождите радоваться, это ещё не победа. Считай, ты нажил себе очень могущественного врага. До сих пор я никакого внимания не обращал на него, отныне все будет по-другому!
- Отец, можешь возмущаться немного тише. – Плистура открыла глаза. – Твои причитания мешают сосредоточиться. Мало мне весельчака, но поле, так ещё и ты мешаешь сконцентрироваться. Если нечем заняться, помоги погасить сияние.
- Какое сияние, дочь?
- Смотри, два грокха светятся, как факелы. Они уже отбили у меня Полетона, а вот и весельчак. – Плистура указала в сторону Одинокого. – Заговаривает ему зубы и не дает проникнуть вглубь естества.
- Да, как он посмел…да это же…это…
- Отец, или помоги, или не мешай. – Отрезала Плистура.
Политур закрыл глаза, и ушёл внутрь сознания. Мысль полетела быстрее времени.
- Небройкон, мальчик мой, ты где?
- Рядом, наставник, слушаю тебя.
- Видишь человека в плаще. Он там среди наших рядов?
- Да, учитель, он и мне надоел. Только это не человек. Он оборотень.
- Сейчас без разницы кто он. Сделай что-нибудь. Вынеси его оттуда, и было бы неплохо, если он упадет с большой высоты.
- Я тебя понял, Пылающий.
Рядом с полем битвы зарождался небольшой вихрь.
- Только прошу тебя, волчонок, не переусердствуй. Помни, ты ещё не до конца освоил вулканическую силу. Будь осторожен.
- Я всё хорошо помню. Я не дам ей разорвать меня на части и разметать наших «собачек». Сделаю всё в лучшем виде, будь спокоен.
Вращение смерча немного замедлилось
- Держитесь, братья, держитесь. Если мы потеряем ещё часть воинов – наша судьба решена. – Какие бы усилия ни предпринимал Мурадок, все же в его голосе звучали горестные нотки. – Мы сможем. Мы выдержим это испытание и выйдем победителями.
Слова словами, но даже мудрый Мурадок начал сомневаться в сказанном.
Смерч становился сильней и проворнее. Вот он сдвинулся с места и направился в гущу сражения. Заметив это, тёмные ещё больше увеличили натиск.
Силы защитников были на исходе. Даже появление Немота не смогло на долго поднять боевой дух.
Вихрь со свистом приближался к Одинокому воину, не причиняя никакого вреда соратникам.
- Одинокий, оглянись, и если сможешь – беги куда-нибудь! - Полетон не отрывал взгляда от надвигающейся опасности.
- Некогда мне Полетон! Не видишь, я занят! Веселье в самом разгаре. – Хотя воин устал и действовал не так проворно, он ещё мог сдерживать атакующих. Мокрые волосы липли ко лбу, и пот неприятно щипал глаза.
- Ты же сам видишь. Эти танцы не бают пот утереть, а ты говоришь, оглянись!
Только после этих слов Одинокого, Полетон обратил внимание на его необычные движения. Они и в самом деле напоминали непринуждённый танец. Такого изящного поединка он не видел ни разу в жизни.
- Если ты не сделаешь, что я прошу, то акомпониментом твоего танца будет свист смерча в ушах, понял?! – Полетон, что было сил, двинулся навстречу новому другу.
- Я вижу, ты хочешь станцевать в паре! – Не унимался Одинокий. – Прости, но, думаю, ты опоздал. Смотри сколько у меня назойливых партнёров, от них не так просто отделаться, если ты заметил.
- Мы с тобой в следующий раз станцуем! А сейчас уходи как можно быстрее. Одинокий, ты сейчас…
Дальше Одинокий воин не расслышал. Он оказался внутри вихря, который бросал его тело словно невесомый пух.
«Мы сделали, что могли». – Такая мысль молнией прожгла мозг Мурадока. Его руки безвольно повисли вдоль тела. – «Признаю – проиграли. Больше половины наших воинов Политур перетащил на свою сторону. Полный крах».
«Где твоя вера? Чему ты учился всю жизнь? Разве можно так просто сдаваться?» - Знакомая речь заполнила всё естество старого чародея.
- Как ты мог подумать, что останешься один?
- Кринис, учитель, неужели это ты?
- К чему вопросы, смотри вверх.
Мурадок поднял потускневшие глаза. Прямо над ними высоко в небе облака образовали фигуру почтенного старца.
- Теперь приготовьтесь. Крепче держитесь за руки, и всю оставшуюся силу направьте вверх.
- А как же щит?
- Делай, что говорю, и смотри внимательно.
- Я не успею предупредить остальных братьев. Они так устали и почти ничего не воспринимают?
- Не нужно предупреждать, они всё слышат. Тебе остается крепче сжать руки и поверить в себя, как я в тебя когда-то поверил. Ты сможешь, ты сильный.
Мурадок сжал ладони «соседей». Это передалось по всей магической цепи. Все внимательно смотрели на облако. Прошла минута, другая и… Такого никто не ожидал. Луч, посланный кругом чародеев, образовал искристый шар прямо под облаком, в который влился мощный поток энергии, пришедший невесть откуда. Шар начал расти с неимоверной скоростью, и вскоре накрыл большую часть поле боя и всех магов. В эту ловушку попал и смерч. Шар набирал силу и разрастался, захватывая все больше и больше территории, а когда рост прекратился – ослепительный свет заполнил все внутри. Нежная, но сильная волна любви и сострадания накрыла всех попавших в сферу. Маги почувствовали облегчение, воины с обеих сторон – освобождение от зла, лишь смерч сопротивлялся. Он стал увеличиваться и ускорять вращение, пытаясь освободиться из внезапного плена, а Одинокий воин потерял сознание. Светлая спираль запрыгнула внутрь вихря, и разносимая его же энергией заполнила все пространство вращающегося столба, но Небройкон сдаваться не думал. Он чувствовал – Политур идёт на помощь. С ожесточенной силой Небройкон бросился в сторону наставника, выпуская всю силу вулкана.
«Наставник, ты идешь ко мне, ты спасёшь меня». – С такими мыслями он врезался в непреодолимую преграду». – Неудача ещё больше раззадорила волчонка. Все воины мирно лежали на траве, а Небройкон предпринимал попытку за попыткой. В результате Одинокий воин вылетел за пределы вихря, но Небройкону это было не интересно. Все больше света проникало в дикий вихрь. Все яростней становилось сопротивление.
- Наставник, помоги!!! – В панике прокричал волчонок, когда темная масса начала покидать его огромное спиральное тело, но ответа не последовало. Небройкон лишь краем сознания почувствовал, что Политур вместе с нетронутыми, покидает эти места. Он уходит очень далеко. Куда, волчонок даже не вспомнил, ему показалось, что свет и сила вулкана рвут его на части. Вот он и здесь и там. Вот он один и вот он другой. Что-то темное оторвалось и растаяло в ослепительном сиянии благодатной волны. Вот он опять тот, кем был и… Вращение закончилось. Шар растаял, и он молодой сильный волк, правда полностью изнеможенный, лежит среди людских тел и жалобно скулит. Больно, очень больно. Его чуть не разорвало на маленькие кусочки: «Как же ломит тело, как же,…а это кто?» К Небройкону медленно подходили волки, двое старых, а двое…
«Да это же…это же папа и мама, а с ними мои брат и сестричка. Как же долго я их не видел? Почему так случилось? Мои родные…» Небройкона покинули последние силы. Его родня подошла и легла рядом.
«Спасибо Солин» - Промелькнуло в голове матери-волчицы. Она осторожно опустила голову на тело вновь обретённого сына.
ГЛАВА 51
Страх рассеялся. Неподвижные до этих пор воины начали приходить в себя. В первые минуты все плыло перед глазами и казалось, что средь бела дня опустился туман, но это быстро прошло. Немот полностью овладел собой и начал глазами искать Громона, но тот первым разыскал своего друга. Он оказался, проворнее Немота и приблизился к нему ещё до того, как правитель Уруксана понял своё положение.
- Славная была битва. – Пробасил он в самое ухо. – Никогда не было так «жарко».
- Твоя правда. – Не скрывая удовлетворения, ответил Немот. Он продолжал наблюдать за местом недавнего сражения.
Среди воинов оказалось много чужаков. Они сразу мало что понимали, но по прошествии туманного состояния бросились друг другу в объятия, будто давно не виделись. Они поздравляли друг друга и благодарили воинов объединённой армии. Освобожденные оборотни готовы были расцеловать каждого защитника света.
Немот обратил внимание на группу людей, собравшихся в центре обозреваемого места. Его сердце переполняла радость: Гремпел и Сидона находились в окружении родителей.
Тремпелин встретил своих соплеменников, которые рады были просить прощение и его возвращение в родное племя. Сейчас происходило что-то удивительное. Не только соплеменники собирались вместе, происходило объединение давно разрозненного народа и достижение взаимопонимания между людьми и людми-оборотнями.
Полетон успел перекинуться парой слов со спасителем, Одиноким. Тот ему ответил на некоторые вопросы. Возможно, не на все и возможно не вполне вразумительно, но Полетон понял главное: он обрёл ещё одного друга. Очень жаль, но Одинокий воин отказался остаться. Даже уговоры соплеменников и братьев по крови не смогли изменить решение.
- Я обрёл целый мир. – Отвечал он. – Не думайте, что я отказываюсь от вас, мои родные, нет. Я иду к вам и стану ещё ближе, как только пройду назначенный путь. Вы всегда рядом со мной, а я – вместе с вами. Только сейчас я в полной мере осознал как вы мне дороги, поэтому прошу, не удерживайте меня. Я должен вновь обрести вас и вашу любовь. Откровенно говоря, смысл его слов мало кто понял, но что-то теплое коснулось сердец сородичей. Когда он удалялся его, окликали по имени, но Полетон его не запомнил. Для него этот человек навсегда останется Одиноким воином.
Мурадок радовался не меньше остальных. Все маги были в строю и ликовали вместе с ним. Они смогли помочь защитить то, что было им дорого. Они помогли устоять тем, кто верил до последнего момента.
К сожалению не все так было радужно. Подсчитывая потери, сердце кровью обливалось. Многие, как люди, так и звери, покинули этот мир. Некоторые вообще исчезли.
- Возможно, они оказались не слишком сильны, и в их сердца проникла тень. – Предположил Мурадок. – Возможно, Политур недосчитываясь одних, посчитает других. Он забрал много оборотней, не исключено, что некоторые люди не без удовольствия последовали за ним. Сила Плистуры оказалась совсем немалой, она, несомненно, нашла жертвы.
Флипеи торжествовали. Приятно наказать противника, оставившего их без родного дома. Прямо на бывшем поле боя они строили планы по обустройству новой Зармандии. Государства достойного восхищения.
Сегодня никто не спешит домой. Сегодня все останутся здесь. Впереди ночь у костра в кругу друзей и массой переживаний. Наговориться до утра, вряд ли…Пусть все устали, но сон никого не одолеет, а завтра…Что будет завтра знает только завтрашний день. Лишь гонцы торопились в дорогу: победа общая. Узнать должны все. Узнать и вздохнуть с облегчением.
В эту ночь осуществилось давнее желание Мурадока. Он встретился с Кринисом. Говорило почти до рассвета, но о чем? Об этом знают лишь они, и, скорее всего никто никогда не узнает о содержании разговора. Так уж у магов заведено.
Покой опустился не только на поле брани, он заполнил сердца. В эту ночь многие посмотрели на жизнь другими глазами. Одни охотно делились новыми мыслями и ощущениями, другие предпочитали не распространяться. Как бы ни было, а изменения произошли. Толи в лучшую сторону, толи в худшую. Время покажет, чему научились эти люди и чему научат своих детей, а пока всё только начинается.
ЭПИЛОГ
Изумрудный лес. Необъятный Изумрудный лес. Со времени рождения Солина он почти не изменился. Все те же вековые деревья и загадочный шелест листвы. Та же сверкающая поляна, постоянно поражающая своей красотой и великолепием. Те же маленькие обитатели, привыкшие к доброте и ласке людских рук. Что привлекает сюда? Что зовет сюда снова и снова, не собираясь отпускать тех, кто хоть раз побывал в объятиях нерукотворной красоты. Может быть хрустально-звонкие трели птиц, или весёлое журчание ручьев, а может быть, спасительная прохлада в знойный день? Может быть. Мало кто задумывался о настоящем духе леса. Леса, который всегда стоял на страже покоя и порядка. Лишь малая часть посвящённых имела доступ к бессмертному волшебству. Менялось все: трава, листва, грибы ягоды, но он, вечно бодрствующий дух, витал над лесом и звал, звал неугасающую жажду познания и любопытства. Только настойчивому и любящему сердцу он открывал тайны, тайны, которые могли изменить сознание на всю жизнь.
Солин не расставался с желанием попасть в Изумрудный лес даже во время небольшого путешествия по просторам Уруксана. Он часто просил родителей предоставить ему возможность вновь оказаться на знакомых тропинках и поиграть на бархатистой травке лесных полян. Страстное желание сына не оставило родителей равнодушными и по прибытии в Дакаран, не смотря на всю занятость, Немот и Регила сами сопроводили царевича и его гостью туда, куда давно они рвались.
Такого преображения не ожидал даже Мурадок. Детей словно подменили. Они вдруг как-то повзрослели и остепенились. Куда делись два галдящих создания? Лишь только ноги царевичей ступили на траву, до ушей взрослых донеслась еле уловимая музыка, прекраснее которой они никогда не слышали.
- Лес приветствует их. – Объяснил Мурадок. – Наших детей давно заждались. Не будем им мешать. Пусть что хотят то и делают.
Возражать никто не собирался.
Солин и Аривера взялись за руки и медленно пошли вглубь векового красавца. Ноги шли сами собой, а куда, дети не задумывались. Их провожали нежные взгляд родителей. Могли ли они подумать, что придёт тот час, когда они будут стоять и смотреть на удаляющихся детей. В самом деле, они ещё маленькие дети. Солину нет семи, Аривера на год младше, но ни у кого из взрослых не возникло и тени сомнения. Одно лишь чувство любви они посылали детям. Как-то странно получается: дети уходят, а родители не реагируют. Вот оно доверие и любящие сердца. Детям предстоит встреча с тем, что им взрослым неведомо. Они потеряли возможность слышать и чувствовать всю чистоту мироздания, всю гармонию мира, но мешать детям…
Тропинка привела к сверкающей поляне. Без страха и колебаний Солин и Аривера прошли в самую середину и остановились. Оба почувствовали конец пути. Навстречу вышла прекрасная девушка, от улыбки которой все вокруг засияло. Она подошла к путешественникам, и звенящий её голосок заполнил поляну.
- Здравствуйте, мои милые, я очень рада видеть вас в своём доме. Возможно, вы не узнали меня, но мы знакомы. Солин, Аривера мы с вами уже встречались.
- Конечно, встречались. – Не удержалась Аривера. – Вот только я не знаю где.
Солин хихикнул.
- Да, я узнаю тебя. Ты та, кто водил хоровод в саду, ты та, кто помог мне открыть кристалл и выпустить ласточек, ты та, кого называют Сепфорой, но…
- Мальчик замялся. – Ты совершенно не похожа на ту женщину. Она такая…ну…такая…
- Продолжай, я внимательно слушаю.
Весёлый голос Талетаи подбодрил мальчика.
- Ну, в общем, не такая как сейчас, но самое странное, что мои глазки видят одно, а здесь, - Солин коснулся груди, - я чувствую то же, что при встречах.
- Всё правильно, малыш. Иногда глазки можно обмануть, а вот сердечко – ещё никому не удавалось. Я рада слышать от тебя такое. И ты, Верочка, тоже. Не смущайся, что сразу не вспомнила, пройдет совсем немного времени и у тебя все получится.
- Ты назвала меня Верой? – Удивилась малышка.
- Да, тебе же нравиться, когда тебя так Солин называет?
- Конечно, но я ничего об этом не говорила. – Скорее себе, чем окружающим сказала Аривера. – Но это не важно. – Она махнула ручонкой, будто отгоняла назойливую муху. – Пойму, когда станет нужно.
- Слова мудрого человека. – Талетая слегка наклонила голову. – Поздравляю тебя царевна, ты делаешь огромные успехи.
- А как тебя звать по-настоящему? – Спросил Солин.
- Ты правильно говорил. Для многих людей я Сепфора. Старуха в огромном платке и скрюченной спиной, а вы можете звать меня Талетая. Мурадок давно хотел вам поведать обо мне, но я оставила эту честь себе.
- Талетая, можно ещё вопрос?
- Конечно, Солин, сколько угодно. Для этого я и пригласила вас сюда.
- Так это ты постоянно говорила с нами?
- Конечно я. После великой победы с вами кое-кто захотел встретиться.
- Кто же это?
- Смотрите. Сейчас все узнаете сами.
На поляне появился старец. Он передвигался так плавно, словно плыл по воздуху. Его лицо было знакомо Солину. Он видел его и в облаках, и во сне.
- Да это же…
- Кто это, кто? – Аривера теребила руку мальчика.
- Верочка, это Кринис.
- Да, деточка, Солин прав. Я – Кринис, но прошу вас не нужно так удивляться. Я давно хотел поговорить с вами наедине.
- Но, мудрейший, разве для этого необходимо кого-то просить? Ты же мог прийти в любое время и в любое место?
- Конечно, Солин, мог, но мне хотелось встретиться именно в этом месте. Хотелось ближе познакомиться с прекрасной царицей леса, да и вашим родителям такая прогулка только на пользу. А теперь я хочу выразить вам огромную признательность за все сделанное.
- Дедушка Кринис, но мы же ничего не делали. – Возразила Аривера. Мы ещё маленькие, что мы можем?
- Можете и очень можете. Как ты недавно сказала? «Придёт время и все пойму?».
- Да.
- Вот и за это большое спасибо. Спасибо за ваше детство, за то прекрасное чувство любви, которым вы готовы наградить всю землю. Спасибо за вашу крепкую дружбу, за терпение в познаниях нового. Таких милых учеников у меня ещё не было.
- А разве мы твои ученики? – В два голоса спросили дети.
- Конечно, и не только вы, но придёт время…
-…и мы сами поймём. – Закончила Аривера.
- Вот это верно.
- А как же Мурадок? Он так хотел тебя увидеть, так хотел поговорить. Может его позвать? Он совсем рядом.
- Не стоит, малыш. Мы уже встречались, и все обсудили, думаю, и в дальнейшем не раз увидимся. Мне с вами поговорить хотелось. Порадоваться вашим успехам и поделиться мыслями. Вы прекрасные дети. Ваша внутренняя сила ещё не раз пригодится и вам, и людям, только прошу вас, используйте её лишь для добрых дел, иначе она покинет вас и больше не вернётся, даже если вы сильно захотите. Сила пока ещё не до конца проснулась, но настанет час, и вы расправите крылья полностью.
- А у нас нет крылышек. – Тихо сказала Аривера.
- Есть милая, да ещё какие, только вы их пока не видите, но…
- Знаю-знаю: «Придёт время и…
- Вот именно. Умница. Солин, а как ты назвал нового друга черного волчонка?
- Мне не пришлось называть его по-другому. Сначала он хотел новое имя, и я придумал его, но потом он отказался. Я долго его уговаривал, а он сказал: «Люди знали Небройкона как плохого, пусть теперь узнают, что Небройкон способен и на добрые дела» - Я не стал возражать. Кринис, скажи, пожалуйста, он ещё когда-нибудь сможет в человека превращаться? – Все может быть. Теперь многое от него зависит. Возможно, это произойдет, а, что в облике волка он тебе не нравится?
- Я этого не говорил, но как-то странно получается. Когда был злым – мог, а когда стал нормальным…
Солин опустил голову.
- Не печалься, малыш, как бы он ни выглядел, он останется твоим другом и помощником.
- А, я? Как же я? Я тоже помощница Солину, ведь, правда? – Аривера нахмурилась.
- Нет, дитя моё, ты не помощница, ты…
- Помощница-помощница, я всегда ему помогаю, а теперь не помощница, так не честно. – Слезы покатились из глаз девочки.
- Милая, успокойся, не нужно плакать. Ты сначала дослушай, а потом делай выводы. Ты и Солин, по-моему, мнению, одно целое. Не будь его, ты бы не могла делать то, что можешь, не будь тебя, Солин был бы другой. Вы дополняете друг друга, вы одно, а это больше, чем каждый в отдельности. Когда-нибудь…
- Знаю-знаю…
- Вот и хорошо, а теперь, ребятки, будем прощаться. Я очень рад встрече и очень доволен разговором, только не зазнавайтесь.
- Вот, ещё. – Нахмурился Солин.
- Шучу и прошу, идите всегда дорогой добра. Помогайте всем, кто нуждается в этом. Будьте одним целым
С этими словами старец растворился в воздухе, но ещё какое-то время голос был различим
- Помните, сила внутри и не нужно её искать в другом месте. До свидания, милые мои. – Голос исчез.
- Солин, Аривера, и мне пора. – Талетая мило улыбнулась. – Вас проводят к родителям. Идите и всегда помните слова Криниса. Надеюсь, мы ещё не раз встретимся. Посмотрите назад.
Дети резко обернулись. К ним спешил Небройкон с братом и сестрой.
- Неб, как ты нас нашёл? – Послал вопрос Солин.
- Талетая. – Услышал он ответ.
- Дети повернулись проститься с царицей леса, но никого не обнаружили.
- Мне немножко стыдно, не успели проститься с Талетаей. – признался Солин.
- Мне тоже. – Поддержала Аривера.
- Не волнуйтесь, милые, я не сержусь. – Прозвучало в голове у каждого. Когда вы будите заходить в лес, знайте, я всегда рядом. До встречи.
- До встречи. Также беззвучно ответили дети.
Голоса исчезли, краски немного потускнели, но настроение оставалось прекрасным.
- Нам тоже пора, родители ждут, пошли, Аривера.
- Да, родители, наверное, уже волнуются, ничего, мы им все объясним. Небройкон, Кета, Дрол, вы с нами?
Двое маленьких детей оставляли поляну в сопровождении трех молодых волков.
Наверное, это не конец.
Подарок Криниса полная версия
© Copyright: Олег Дунаенко, 2018
Свидетельство о публикации №218031100811
Свидетельство о публикации №218031100811
Рецензии