А я любила...

     Как-то сидели с подружками компанией и стали вспоминать о своей первой любви. Одни вспоминали, как влюбились в соседа по горшку в садике, а кто-то первое чувство испытал к своему однокласснику в начальной школе. Насколько я помню, у меня к сопливым ровесникам чувств не было, я сразу влюбилась глобально. Предметом моего обожания стал сладкоголосый азербайджанский соловей Полад-Бюль-Бюль-Оглы. Двоюродная сестра приехала на студенческие каникулы и привезла пластинку с песней "Вчера ты мне сказала, что позвонишь сегодня". Лежала пластинка в конверте, на котором был изображён густобровый и черноглазый красавец, который разбил моё сердце окончательно и бесповоротно. Эту песню я могла слушать бесконечно. Мне казалось, что в ней Полад обращается ко мне. Я представляла, что где-то в неясном далеке он, терзаемый чувствами ко мне, сидит у телефона и ждёт звонка, а я всё не звоню и не звоню. Я подходила дома к телефону, снимала трубку и сердце моё сладко таяло. Мне и в голову не приходило, что этот восточный красавец даже и не подозревает о моём существовании. Он просто должен был быть в меня влюблённым, как и я в него. И точка! Я положила этот конверт под стекло на столе, за которым делала уроки и, усевшись за учебники и глядя на него, предавалась своим мечтам. Мечты были абстрактные и сказочные. Но ведь это было не главное. Главное, что мы в них были влюблены друг в друга. В таком состоянии влюблённости я пребывала , наверно, недели две. Может, три или четыре. Потом песня стала надоедать, по радио передавали новые , и моя любовь незаметно сошла на нет. Портрет жгучего красавца перекочевал туда, где ему и положено было быть - к грампластинкам.
    А летом я влюбилась в реального человека. Это был старший брат подружки моей сестры. Андрей окончил военное училище и приехал в отпуск к родителям. Когда я его увидела, такого высокого и красивого в лейтенантской форме, сердечко моё покатилось куда-то, постепенно набирая обороты. Я по несколько раз за день проходила мимо его дома, стараясь увидеть предмет моих тайных воздыханий. Когда он обращался ко мне, я краснела, бледнела, немела, не могла связно сказать двух слов и не знала, куда мне убежать, чтоб он не заметил моей неловкости. А он , кажется, ничего не замечал и называл меня Воробушком. Он возил нас на мотоцикле на речку купаться, учил плавать и играть в волейбол, рассказывал про город Благовещенск, где было его училище. Я слушала его рассказы, раскрыв рот. В моих глазах он был не просто красавцем, но и очень умным в отличие от моих сверстников. Потом Надька по секрету сообщила нам с сестрой, что Андрей едет в город встречать с поезда невесту и что они скоро поженятся. Вот тут я впервые испытала, что такое мужское предательство. Я была уверена, что Андрей будет терпеливо ждать, когда я вырасту и превращусь в настоящую красавицу. Как гадкий утёнок в лебедя. А вместо этого он женится на какой-то Нелли. Ещё не встречая, я её невзлюбила. Я тогда понятия не имела, что это была обыкновенная женская ревность, ведь я была пусть маленькой, но всё же женщиной. С сестрёнкой и Надькой мы пошли к автобусу встречать Андрея с невестой. Она мне с первого взгляда не понравилась: в узком платье, в лодочках на каблучках ,на голове какая-то непонятная причёска и вся какая-то непонятная. Она командовала Андреем, вертела им, как хотела, а он с какой-то глуповатой улыбкой на лице спешил исполнить все её просьбы. Смотреть на всё это было выше моих сил и я старалась лишний раз с ними не встречаться. Через несколько дней была свадьба. Андрей в своей парадной форме выглядел как молодой Бог. Нелли была, на мой взгляд, ему не парой. О чём я и сказала Надьке, на что она мне ответила, что я дура и ничего не понимаю в любви. Я подумала, что дура она, потому что ничего не знает о настоящей любви. Я оказалась права на счёт Нелли, через некоторое время она ушла от Андрея к другому. А пока, отгуляв свадьбу, они уехали отдыхать на море, а я осталась страдать. Тут подоспел учебный год, времени на переживания оставалось мало. Родители Надьки были учителями и, войдя однажды за мелом в учительскую, я услышала, как мать рассказывает учителям об Андрее, несколько раз повторив: "Представляете, мой Андрей адъютант при самом генерале!". Я тихонько прикрыла за собой дверь, пытаясь переварить услышанное. Не зная точно, кто такой адъютант и каковы его обязанности, я решила, что Андрей по утрам бреет старого толстого генерала, парит  в бане, чистит его сапоги и по звонку приносит в кабинет чай. Картинка нарисовалась неприглядная. Романтический облик моего героя поблек, рыцарские доспехи потускнели, крылышки небожителя отвалились. Я в нём разочаровалась. Он по-прежнему приезжал в отпуск к родителям, всё так же называл меня Воробушком, но моя любовь к нему прошла. Растаяла как дым.
     Следующим от моих чар должен был пасть Ален Делон после фильма "Зорро". Я представляла, как он на чёрном коне, в чёрном плаще и маске мчится по нашей улице и останавливается у моего дома. Я вся такая красивая в белом платье выглядываю в окно, говорю: "Ах!"- и падаю в обморок. А он меня спасает. Почему я должна была при виде его упасть в обморок, я сама толком не могла придумать. И так же ничего не шло на ум, от чего или от кого он должен был меня спасать. В общем, Ален Делон как прискакал, так вскоре и ускакал, оставив за собой в моём воображении облако пыли. А я опять осталась.
     Потом долгое время я вздыхала по Михаилу Ножкину, посмотрев фильмы о резиденте. Я ходила напевала: "Я в весеннем лесу пил берёзовый сок, с ненаглядной певуньей в стогу ночевал"-, и представляла, как Михаил приезжает к нам в посёлок на встречу со зрителями. В те времена у артистов было принято ездить по стране с творческими отчётами, многие приезжали и к нам. И вот он тоже должен был приехать. Я представляла, как увидев меня в зале, он теряет покой, потом идёт за мной и весь вечер только для меня поёт свои песни. Портрет Ножкина из журнала "Советский экран" долгое время висел на стене приколотый четырьмя кнопками. Когда моя любовь почти прошла, он умудрился сняться в фильме "Освобождение" и опять всколыхнул моё почти успокоившееся сердце. А когда я узнала, что он ещё и сам пишет стихи и песни, то тут уж соперничать с ним никто не мог. Я собирала информацию о нём по крупице. В специальной тетрадке были собраны вырезки из газет и журналов, где было хоть что-то о моём кумире. И, самое главное, его стихи. Как-то незаметно влюблённость прошла, а осталось уважение к нему как к человеку, артисту и поэту. Но наша встреча с ним так и не состоялась.
       Зато я встретилась с другим человеком, который соединил в себе блестящие погоны Андрея, романтизм Алена Делона , мягкость и ум Михаила Ножкина. И вот уже больше сорока лет он рядом со мной...