Санный след

На старости лет как-то не заладились отношения у Ивана с Екатериной. Всё в нем жену раздражает. Придирок огромное множество. И по ночам-то он храпит как конь, спать не даёт ей; носки по всей квартире валяются; бритву на место не убирает; мусор не выносит.

А как жили раньше! Душа в душу! Скучали друг по дружке. Вечерами, после работы, наговориться не могли. Когда сыночек родился, у счастья берегов не было.

Годы так быстро пролетели! Женился сын, ушёл из родительского дома. А им стало зябко и неуютно вдвоём. Каждый уединения искал. Катю от телевизора не оторвать, сериалы смотрела. Иван горы газет листал. Каждый в своей комнате. Порой за день разве что десятком слов обменяются.  Чаще всё молчком, молчком.  Разве что иногда  в порыве раздражения наговорят друг другу резкостей.

Надоело это Ивану. К тому времени он на пенсию пошёл. Давно вынашивал мечту стать пчеловодом. Горы книг перечитал. Решил уехать жить в деревню. Конечно, с супругой поделился планами. Предложил вместе уехать, а квартиру сдавать. Пенсии ведь не ахти какие. Да и квартира не будет зря простаивать. Там, мол, на свежем воздухе, на земле, прилив сил почувствуют. Заживут!

Катерина лишь фыркнула да головой отрицательно покачала.

Один уехал в заброшенный родительски дом. Подправил что-то, подремонтировал. В домике уют навёл. Приобрёл ульи, пчёл завёл. И так Ивана это всё захватило, так понравилось, что даже не замечал, как время летело. Попутно огурчики выращивал, помидорчики домашние.

В гости к жене ездил, скучал. Гостинцы привозил. Медок янтарный, соления собственного производства. Звал. Рассказывал, как тихо и хорошо в деревне. Говорил, что прямо над домиком Большая медведица в россыпях мерцающих звёзд. А запахи!

Катя брезгливо смотрела на выгоревшую рубашку мужа:

- Ну да! Запахи… Уже вся квартира наполнилась. Немедленно переоденься и брось свои тряпки в стиральную машину. Деревенская романтика – это здорово, конечно. Но не моё. Я совершенно не деревенский житель! Нет-нет! Думаю, нас и так всё устраивает.

Как же ей растолковать, что вместе будет лучше. Со временем проведёт он в дом воду. Душ оборудует. А по вечерам будут вместе пить чай из трав душистых с медком. И снова счастьем и любовью наполнится их жизнь.

Холод в глазах жены. Врозь ей лучше.

Осенью бродил по лесам, грибы собирал. Батареи заготовок стояли в кладовке, а Иван всё сушил, мариновал. Чтобы обеспечить семью сына и Катю лесными деликатесами.

К осени поубавилось народу в деревушке. Дачники с внуками в города возвратились. Остались на зиму супружеская чета художников, Иван, две бесстрашные подруги и ещё несколько новых жителей, по бросовой цене купивших в деревне старенькие домики.

Рано темнело. Ивану было видно в своё окошко  приветливые огоньки в чужих окнах. Допоздна светились. Немолодые приятельницы словно соревновались, кто позже ляжет спать. А художники, заготовившие летом огромное количество шишек, желудей, метёлок из засушенных трав, листьев и всяческих коряг теперь мастерили различные поделки. И так всё ловко у них получалось!

Тёмная, затяжная, поздняя осень стояла. Унылые низкие серые тучи роняли дождевую пыль. Близко к деревне подходили лоси и издавали протяжные звуки, от которых становилось жутковато.

Топил Иван дровами русскую печь. Любовался чарующей красотой пылающих дров и вспоминалось ему детство. Дедушка вырезал свистульки и Ваню научил. Ещё корзинки делать обучил. От махоньких до больших. Под ягоды и под грибы удобные. Как же раньше не пришло в голову! Ведь можно же было бы заготовить прутьев!

Тоскливо тянулись одинокие вечера. Думал, думал Иван, но понять не мог, почему так Кате опостылел.

Когда земля устала от моросящих дождей, затвердела от первых морозцев, когда воздух приобрёл бодрящую свежесть, решил Иван снова навестить супругу. Заодно и поговорить решительно, почему впал в такую немилость. Нет, разводиться не собирался, но хотел добиться определённости.

Однажды холодным ранним утром завёл свою старенькую машину и потарахтел в город.

Дверь открывать своим ключом не стал. Нажал кнопку звонка и пару раз утопил её. Некоторое время спустя послышались шаги. Катя сначала взглянула в дверной глазок, потом открыла. Вела себя так, словно муж из булочной вернулся. Минут пятнадцать дома не был.

Иван безответно поприветствовал, нашёл ногами тапочки на привычном месте, снял куртку. Отнёс на кухню варенье малиновое и грибы.

Катя ни гу-гу. Молча наблюдала.

Быстренько принял душ, переоделся в свой старенький домашний спортивный костюм. Заглянул в комнату Кати:

- Что такое, Катюш? Муж приехал! Или ему тут не рады? Пойдём, чайку выпьем с малиной.

- Муж? Ой, счастье то какое. Чайку? Да запросто! Может, соседей на радостях позвать? Или хотя бы одну соседку, чтобы не скучно было. Она, в отличие от меня, оценит твой приезд.

- В смысле?

- Да во всех смыслах.

- Катя, говори яснее. Загадки какие-то.

- Правда? Загадки? А я всё жду, когда ты свои пожитки соберёшь да по соседству переберёшься. Была даже мысль, что в деревню увёз, но потом вижу, здесь она. С каким-то лысым дедулей несколько раз видела.

- Кого ты видела?

- Помнишь, я целый день искала тебе костюм. Устала как собака. Но нашла. Я ведь всегда тебе точь-в-точь одежду подбирала сама. Вернулась домой, ты стал примеривать. И вдруг эта Людка, длинноносая яга: «Здрасьти! Ваня, у меня курево кончилось, а бежать в магазин не хочется, выручай! Ой, какая прелесть! Ты в этом костюме просто артист! Красавец! Катька! Он тебя бросит. Вы не пара. Ты видела себя в зеркало? Вид замученный, словно на тебе дрова возили. Или ты болеешь?» А ты вместо того, чтобы поставить на место эту дрянь, улыбался, такой довольный.

- Катя, я не помню этого. Может, улыбался, так как мне костюм уж очень понравился.

- Ну а за меня заступиться мог?
Сказал бы, что грошь цена тебе будет, если такую заботливую жену бросишь. Ведь это она мне такой замечательный костюм купила. Утомилась! Нет же, ты мило ей улыбался.

- Родная моя! Катюша, ты из-за этого стала так холодна ко мне?

- Из-за этого? А разве этого мало?

- Какой же я дурак! Не заметил, не обратил внимания на пустые слова, а ты всё это время страдала. Я не понимал, мучился, злился. Прости меня, моя хорошая Катюша! Я всё передумал. Даже в голову пришло, что ты встретила другого.

- Очень нужен мне другой.

- Родная моя! Ты мне жизнь заново вернула!

Потянулся к жене, нежно обнял её. (Боялся, что отстранится, оттолкнёт). Гладил плечи, спину, волосы. А Катя обмякла, прижалась к мужниной груди и всхлипывала, смачивая слезами футболку Ивана.

- Всё! Всё! Всё? – Иван приподнял заплаканное родное лицо обеими ладонями, ласково, словно ребёнку, вытер слезинки. Какие же мы дуралеи! Больше я тебя ни на денёчек не оставлю одну! И чтобы никаких посторонних мыслей! Увезу тебя я в тундру, увезу к седым снегам!
- Да? Попробуй!

Иван был рад такому горячему спонтанному разговору! Он ждал истерик, трудных вязких выяснений. А всё разрешилось так просто. Похоже, Катя действительно была очень обижена. А он, толстокожий, думал всё, что угодно, но ни разу не вспомнил тот неприятный случай. Эта соседка, зашедшая за сигаретами и внесшая такой долгий разлад в их отношения… Или нет, не так. Соседка здесь ни при чём. Сам виноват. Как просто можно разрушить или нарушить счастье. Как долго потом можно его восстанавливать!

Несколько дней пролетели, словно во сне!  Словно после долгой болезни вдруг наступило выздоровление. Катя была прежней, любимой, нежной, желанной. Приехавшие повидаться сын с женой и внучкой тихо удивлялись переменам, произошедшим с родителями.

- Ребята, да вы словно молодожёны! Бать, неужели на тебя так деревенский воздух повлиял?

- Воздух, воздух, - отшучивался отец и заговорщицки поглядывал на улыбающуюся супругу.

К утру выпал первый снег. По новоснежью уехали Иван и Катя в деревню. Кругом всё  белым-бело. Словно чистый лист бумаги. Пиши! Немного боязно и чуть-чуть тревожно было Кате. Никогда она не жила в деревне. А тут вдруг – на зиму глядя отважилась ехать. Но посматривала на уверенное лицо мужа, внимательно вглядывающегося в заснеженную дорогу и отступали все страхи.

На ближних подступах к деревне увидели санный след. Белые притихшие просторы и настоящий санный след! Невероятно чарующее зрелище! Представилось, что сам сказочный дед Мороз проехал на роскошной тройке. Тревожные звуки бубенцов, сани.

Катя даже засмеялась и поделилась с мужем, как она это увидела. Иван улыбнулся:

- Морозу пока рановато, до Нового года есть время. Скорее всего, это проехал фермер. Здесь, в нескольких километрах, небольшое фермерское хозяйство. Между прочим, сами привозят в деревушку молочные продукты. Бывало летом, чуть солнышко взойдёт, уже тарахтят на маленьком тракторке: «Молоко! Молоко!» А народу летом куда больше, чем сейчас в деревне. Выбегают каждый со своими банками. Вот так и живём. А сейчас мы с тобой приедем, натопим печку, отдохнем. Утомилась за дорогу? А завтра я тебе покажу окрестности. Знаешь, я тебе давно уже приготовил валенки, чтобы ногам было тёпленько.

Катя смотрела на санный след и понимала: что-то резко меняется в её жизни. Но рядом Иван! Её родной, любимый Иван! Надо же, валенки ей приобрёл. Смешно, наверное, в неуклюжих валенках ходить. Это не модельные сапожки на каблучке. Русская печка, зима…

Чистые строчки на белом. Две линии рядышком. Неразлучно!