Инженер Венеры

; Доброе утро, Венера! Как поживаешь, планета, у которой 100 земных атмосфер у поверхности?
; Ой, не говорите! Даже не знаю, что вам сказать-то… По этой планете словно Мамай прошёлся! Залитая лавой на 25 тыщ миллионов вёдер… Перевёрнутая кверху дном, перегретая Солнцем и своими же собственными недрами донельзя ; аж на два порядка по Цельсию!
; И ещё до ужаса «накачанная» ядовитыми газами, ; добавил во след рядом проходивший телемеханик станции. 
* * *
; Мы находимся сейчас с вами, уважаемые радиослушатели, в верхних слоях атмосферы Венеры! На утренней стороне планеты в данный момент. Условия здесь, конечно, не сахар, но всё-таки они попроще, чем внизу, не говоря уже о тех условиях, что могли бы нас ожидать у самой поверхности. Поэтому находиться здесь, даже за бортом станции, мы смогли бы без огнестойких средств защиты! Правда, и такие условия, скажу вам откровенно, никому здесь не в радость: температура за бортом станции «Оазис», с которой я сейчас веду свой репортаж, колеблется в пределах +35…+55;С, что в принципе терпимо для человеческого организма, это как в плохо растопленной бане… Но в пот бросает от того, что ощущаешь притяжение ада физически: он находится здесь буквально под ногами ; до него всего 44 километра! Иногда бывает даже меньше... Поэтому чего здесь больше всего хочется, так это, конечно, прохлады, и ещё раз прохлады!
К счастью, внутри помещений атмосферной околовенерной станции температура никогда не поднимается выше положенных +27;С. На всех этажах станции работают фирменные кондиционеры «Тайга»; они обеспечивают приток свежего холодного воздуха. Нельзя без кондиционеров на Венере, что поделаешь!.. До Солнца отсюда рукой подать. Оно выглядит с орбиты Венеры огромным! Вторая планета от Солнца, что ж вы хотите... Пол же при этом, как шутят здешние обитатели станции ; «с подогревом», то есть с нижней своей стороны станция «Оазис» прогревается всегда сильнее, чем с верхней, находясь под лучами гигантского Солнца! На том месте, где я сейчас нахожусь, это хорошо заметно, товарищи: подошвы ботинок липнут к полу!
Итак, внутри станции сейчас +27;С, за бортом +42;С, атмосферное давление за бортом 750 мм. ртутного столба, что практически 1 очко, по земному параметру. Жить, как говорится… не хорошо, но можно. Однако если спуститься пониже, то там уже кранты, ребята ; чудовищно жарко становится, как в печи! Не дай Бог свалишься отсюда ; превратишься в котлету ещё до того, как долетишь до поверхности Венеры!
Специалисты разъясняют вновь прибывшим на станцию, что здешняя единица атмосферного давления махом могла бы расплющить саму станцию, как консервную банку, поэтому околовенерная станция всё время парит в атмосфере оранжевой Богини на безопасном эшелоне, который соответствуют уровню 43-45 километров. На этом эшелоне все параметры атмосферного давления Венеры и интенсивность солнечного излучения оптимальны, в пределах порогового уровня безопасного проживания людей. Правда, не хватает тут озонового слоя, магнитного поля да ещё кое-чего, но это уже восполнимые мелочи. Обитатели станции работают над устранением этих недостатков самостоятельно.
 
Станция плавает в оранжевых и серых облаках планеты подобно дирижаблю поплавкового типа. На воздушных понтонах держится! Если с этими понтонами произойдёт что-либо непоправимое, то случится авария. Если понтоны начнут терять свою воздухоплавучесть, то будет объявлена экстренная эвакуация на космическую орбитальную станцию. По плану на эвакуацию отводится всего пара часов, по истечению которых… атмосферная станция «Оазис», оказавшись, при наихудшем сценарии развития событий, неуправляемой, может безвозвратно погрузиться в ад, из которого её уже будет не вытащить никому и никогда... Потому что нечего будет оттуда вытаскивать… Такое уже было, но только однажды, в ходе испытаний аналогичной, экспериментальной атмосферной станции. К счастью, обошлось без жертв!
* * *
; Дорогие радиослушатели! Сейчас я держу в руках своих микрофон, чтобы обратиться с важным вопросом к "личному доктору" Венеры – Фёдору Капустину, подношу его ближе. Фёдор Кузьмич, знакомьтесь: яркий авторитет, личность, да ещё какая! Хотя с виду он простой человек, обитатели станции кличут его, за заслуги перед родиной-отечеством, а также за родословную династии, имена которой навечно вплетены золотыми нитями в доску почёта, Инженером Венеры!
;  Ну, так что будем делать с планетой, Фёдор Кузьмич?
– Как что? Лечить! – отвечает он уверенно и не раздумывая.
; Без суеты, без спешки занимается Фёдор Капустин своими венерическими делами уже много лет... Для каждого члена экипажа станции Фёдор ; альтруист. Своею уверенностью и профессионализмом заражает он окружающих, внушает им надежду и оптимизм… Но что значит "лечить", Фёдор Кузьмич?
– Да то и значит, что в морг мы её такую не отправим! Нет в морге столько места!.. Лечить будем Венеру, пока не… вылечим!
; С одной стороны, правильные ведь вещи говорит Фёдор Кузьмич: венерические болезни лечить надо! Обязательно! Но с другой ; эту безрукую-то лечить?..
; Да что вы такое говорите?! Какие ещё «венерические болезни»?! ; опомнившись, Фёдор Кузьмич посмотрел на журналиста возмущённым взглядом.
; А как вы их называете тут?
; Никак! Если хотите, для вас специально назовём «венерские»!
; Вот, вроде бы верное замечание ; «венерские», а не венерические! И в морге для неё действительно не будет столько места...
– Поэтому будем лечить, – твёрдо повторил Фёдор Кузьмич.
– Судя по вашему настрою, Фёдор, Венера обречена теперь на выздоровление!
– Хм-м… Я бы на вашем месте загадывать наперёд не стал бы в таких-то делах, а то мало ли что... Кирпич на голову упадёт… Всё в руках Божьих, как известно! Как было здесь когда-то, так и будет, я думаю. Большего, чем было, мы вряд ли добьёмся... Откровенно сказать, я пока толком не представляю даже, обречена ли Венера на выздоровление, как вы изволили заметить сейчас, но я точно знаю, что я теперь обречён, что дети и внуки мои будут обречены ; на то, чтоб находиться здесь и принимать важные для планеты решения самого высокого уровня! Если, конечно, они захотят продолжить начатое мною служение.
– Сильно сказано! Упорства вам не занимать, Фёдор Кузьмич!.. Расскажите, пожалуйста, нашим радиослушателям поподробнее о том, какими болезнями страдает Венера… Сталкивались ли вы когда-либо прежде с такими заболеваниями, как у неё?
– Нет. Ни с чем подобным я в своей практике прежде не сталкивался! Хотя, бывало, весьма серьёзные случаи выпадали на мою долю... И массовую панику на кораблях наблюдал, и капитуляцию населения перед лицом астероидной опасности видел... Но всё поправимо, я считаю! Венеру вылечить сложно, дорого, но можно и нужно! Обязательно нужно! Ведь её выздоровление принесёт неоценимую пользу всему человечеству! У нас появится запасная планета №2! Я в этом ни минуты не сомневаюсь! Мы обязательно поправимся! Даст Бог – выкарабкаемся! И это будет наш величайший прорыв!..
– Фёдор Кузьмич, а кто вы сейчас по должности? Художник?
– Нет, с чего вы взяли? Я ; главный инженер, руководитель осуществляемого над Венерой проекта.
– Дорогие радиослушатели! Сегодня Фёдору Капустину, потомственному специалисту по оживлению планет, главному инженеру, руководителю научного проекта,  исполнилось 80 лет! Мы от всей души поздравляем вас, Фёдор Кузьмич, с этой знаменательной датой! С юбилеем! Жмём руку и желаем вам счастья и долгих лет жизни!
– Очень приятно, ребята, спасибо! Растрогали до слёз!
– Опыт у вас, Фёдор Кузьмич, действительно наработан немалый. Дорогие радиослушатели, поверьте на слово: за его плечами ; полгалактики!
– Ну, это не совсем так…
; Допустим, Фёдор Кузьмич, ;  перебил его журналист. ; А что именно вы собираетесь предпринять сейчас?.. Что-то происходит с углом наклона оси Венеры?! – глядя на большие круглые приборы, циферблаты и цифири, бегающие по чертежам вслед за циркулями, поинтересовался журналист.
; Конечно, происходит! Сейчас, в данное время, мы ведём исправление угла наклона оси Венеры на нужную нам величину, предусмотренную плановым техзаданием!..
– Дорогие радиослушатели! Мы становимся свидетелями уникального исторического момента! Ой!.. Ой!.. Что это? – журналист чуть было не проглотил свой микрофон, поднеся его случайно слишком близко ко рту – за окном в это время промелькнул гигантский молниевый разряд и угодил он точно в жерло одного из многих вулканов, покрывающих Венеру. Вулкан после этого взорвался!.. Станция сначала затряслась от раскатов оглушительного грома, а затем её подбросило вверх. Здорово так тряхнуло!.. Однако через пару минут всё улеглось, успокоилось. Стихло.
; Ого! Вот это да! Даже иллюминаторы задрожали! Что это было?..
– Ничего особенного, не беспокойтесь. Просто гроза на Венере. – Фёдор Кузьмич посмотрел на скачущие стрелки приборов и озадачился их показаниями. – А взрывная волна пришла от вулкана. Они здесь частенько взрываются во время гроз, ; он продолжил спокойным тоном! ; Поскольку атмосфера плотная, она передаёт взрывную волну жёстко, поэтому станцию иногда трясёт, подбрасывает и швыряет из стороны в сторону.
; Спасибо, что объяснили! Но что теперь делать?
; Держитесь за поручни.
; А как же станция?
; Для станции это обыденное дело, она всё выдержит. Вибрации и гул планеты уже прекратились, слышите? Расслабьтесь.
; Плотная атмосфера передаёт даже вулканический гул?
;  Совершенно точно.
– А ненароком она не рванёт?
– Кто?
; Вене-е-ера!..
; Ну, что вы! Куда ей рвануть? С места в карьер, что ли?
; Изнутри!
«Эх, нельзя ли было подождать до моего отъезда с этими экспериментами?» ; мысленно спрашивал журналист, пока общался с Фёдором Кузьмичём.
; Не смешите! Здесь такого быть не может, ситуация у нас под полным контролем! ; заверил Фёдор Кузьмич.
«А сама ситуация об этом знает?» ; подумал журналист.
; Представьте: если бы станция находилась на поверхности Венеры, то её бы разрушило такой взрывной волной, мигом разрушило бы! Но поскольку мы в воздухе ; всё обходится без последствий!
; Но ведь страшно же!
; Зря вы так боитесь! Здесь редко когда бывает тихо на самом деле, особенно под вечер, в этих широтах, ревущих сороковых, многое что происходит... Привыкать нужно, товарищ! Это вам не Майями. Это Венера! Я здесь сам порой заснуть не могу от нескончаемого вулканического гула и вибраций... Тем не менее они не оказывают на станцию серьёзного влияния.
; Вы уверены?
; Да.
; А если в станцию попадёт молния?
; Не попадёт, поверьте: «Оазис» надёжно защищён громоотводами!
; Дай-то Бог… Остаётся надеяться на лучшее!..
;  Так-то правильнее!
Фёдор Кузьмич снова склонился над пультом управления Венерой и дёрнул за какой-то рычажок на этом пульте. Вдали, спустя считанные секунды, сверкнула ещё одна сильная молния… Через полминуты от неё докатились гулкие раскаты грома, которые, словно чьи-то тяжёлые шаги, постучали тяжёлой поступью по корпусу станции: топ-топ-топ!.. Фёдор дёрнул тогда за два рычага сразу!
"О-ё-ё-ёй!" – журналиста ещё сильнее подбросило и подкосило на месте, однако и в этот раз ему удалось устоять на ногах!
; Нельзя ли поосторожнее? ; взмолился он.
; А-ха-ха-ха, ; гомерическим хохотом посмеялся Фёдор Кузьмич над ним. ; Пристёгиваться надо! ; но тут же он спохватился и поправился, ибо сообразил, что ведёт себя нечеловеческим образом, прямо как шакал. Он извинился за свой дьявольский хохот.
Журналист взял себя в руки и задал следующий вопрос:
– Как вы считаете, есть ли шанс у отечественной науки к 7 ноября добиться нужного угла наклонения оси Венеры к Солнцу?
; К 7 ноября какого года?
; 2317-го, ; журналист храбрился, задавая такие вопросы.
Несмотря на продолжавшуюся качку и полученные ссадины, он не унимался, что делало ему честь!
– Конечно, есть. Будет, я бы так сказал!
; Выходит, что вы не вполне уверены.
; Нет, почему. Я уверен!
; А на каком основании?
; Что?
; На каком основании, простите, стоит ваша уверенность?
; На том и стоит, что к 7 ноября 2317-го всё должно исполниться, ведь это волшебный день!
; То есть получится?
;  Ну, так получалось же!..
– Простите, а у кого получалось? ; удивился журналист. ; Ведь мы же…
Фёдор Кузьмич рассеяно посмотрел сперва на журналиста, потом на приборы свои перевёл взгляд, а потом на схемы над пультом. И сосредоточился на них! Вопроса последнего он как будто бы не расслышал.
; Справимся? ; повторил корреспондент.
– Ну, опять вы загадываете наперёд, товарищ журналист! Я же вас просил: не надо этого делать! Всё в руках Господа Бога, всемогущего и вседержащаго... Наука же, со своей стороны, скромно заверяет, что она   э т о   может. Только и всего.
; Если наука в самом деле может  э т о,  то тогда я со своей стороны обещаю поставить вам памятник на Луне и почитать вас потом заслуженно, как великого деятеля, когда цель ваша будет достигнута!
– Ну, ну, успокойтесь! Долго ждать вам придётся этого момента!..
– Ничего, дождусь! Фёдор Кузьмич, а бесконечно долгие сутки на Венере ; это тоже не навсегда? Можно ли исправить?
– Конечно, можно! ; ответил он, потряхивая табакеркой. ; Исправим!
– Раскрутите планету, как волчок?
– Раскрутим. Как положено, ; сказал он и вставил папиросу в рот.
* * *
Фёдор Кузьмич взял в руки белую тряпицу и принялся протирать ею напольный «градусник» – большой округлый прибор, предназначенный для дистанционного измерения температуры ядра планеты, а также температуры на внешней поверхности Венеры.
– Фёдор Кузьмич, а вот здесь – что?
; Где?..
– Вот вы сейчас, только что, протирая прибор, обнажили его текущие показания: температура на поверхности Венеры уже сбита до 390 градусов!?
– Ну, да. Сбита.
– А когда же успели?!.
; Что значит «когда»? Вы за работою нашей следите или нет? Мы здесь на месте не сидим! Работаем!
; Это общеизвестно, что вы работаете тут, в плановом порядке осуществляете задуманное, но ничего не было слышно именно об этом вашем достижении! Ведь это же сенсация!
– Простите, а что, я должен был выйти к вам, как школьник к доске, и прочитать вам лекцию о случившемся? На каком основании? Это служебная информация!
; Ох, тогда извините.
; Нет, лучше вы меня извините... Просто не хотелось мне спешить с выводами и преждевременно заявлять... А вдруг она снова подымится? Процесс ведь этот только недавно стал устойчивым и положительно направленным. Но всё ещё, как обычно, может обернуться вспять… Процесс-то волновой, колебательный!..
– Я понимаю. Скажите, а каким образом вам удалось этого достичь? Вы, наверное, стравили часть венерской атмосферы в Космос?
– Ну, да, точно! Стравили!
; Значит, на Венере скоро будет… не как в печи?!
; На Венере скоро будет как везде!
; А не возрастёт ли сейсмическая активность после этого? Ведь она и без того сейчас высока!..
; Скорее всего, возрастёт. Успокаивать придётся Венеру в таком случае! Ничего страшного. Успокоим!
; Каким образом?
; Разные способы у нас есть для этого.
* * *
; Состав атмосферы сейчас: 96,5% углекислого газа, то есть состав почти не изменился, – резюмировал журналист, изучив настенный график с актуальной информацией.
– Это вам так кажется, что не изменился. А на самом-то деле… О-го-го! Дышать стало легче!
– Где?!
– Да здесь, на этой высоте! 
– Простите, но состав воздуха на станции регулируется автоматическими системами! Может быть, регулирование стало менее затратным, менее энергоёмким процессом?
; Может быть… ; Фёдор слегка покраснел и отвлёкся на свои текущие дела, которыми он занимался на посту.
 ; Это понятно, ну а внизу-то... На высоте птичьего полёта угореть ведь можно! Кстати, о кислороде... Как вы считаете, Фёдор Кузьмич, венерцы в будущем смогут извлекать его из атмосферы в необходимых объёмах самостоятельно?
; Посмотрим.
– Эх, Фёдор Кузьмич, Фёдор Кузьмич… Стравим, понизим, успокоим, посмотрим – это ваши любимые слова!
; Да. А вам что-то не нравится в моих любимых словах? Сомневаетесь во мне? Ну, так и слава Богу! Давно пора уже засомневаться... Работа, знаете ли, у меня такая ; чересчур ответственная, чересчур сложная! Не хочется разочаровывать вас потом, если что-то пойдёт не так, уж лучше сейчас… к разочарованию вас подготовить!
; Зачем меня подготавливать к разочарованию? Я об этом не просил!
; Ну, как хотите.
; Может быть, вы имеете что сообщить нашим радиослушателям в заключение?
; Имею!
; Скажите что-нибудь эдакое!
; Скажу! Несколько слов в заключение. ; Фёдор Кузьмич поднялся и сделал паузу. ; Вот мой прадед покойный говорил так: мёртвых планет не свете бывает!.. Бывают только глупые люди ; так он меня учил. И ведь действительно… За то время, пока я с вами размеренную беседу тут вёл, у меня температура в ядре на полградуса поднялась! Я всё думал: из-за чего это? Какие процессы протекают сейчас в ядре Венеры? Стетоскопом ведь его не прослушаешь… Поэтому отвечал я на ваши вопросы порой невнимательно, прошу меня извинить. Отвлекался я, думая о текущих рабочих процессах и грядущих исследованиях недр... Точную картину нам представят на следующей неделе специалисты ; они опустят через один из самых больших вулканов Венеры научно-исследовательский зонд. Но вам, как я понимаю, нужны будут сенсации... Так вот, сенсации будут! Будут, но не сегодня, товарищ, не завтра, и даже не послезавтра! Дело в том, что сенсация тут, по большому счёту, может быть только одна: Венера переродится, освободится от своих огненных оков и станет похожей на Землю! Но вот когда это случится ; может быть через сто лет, может быть через тысячу или даже через десять тысяч лет ; Бог его знает, ребята!.. По большому счёту всё здесь зависит от качества нашей работы, от нашего служения планете в целом в деле её выздоровления. Но я верю, что настанет рано или поздно этот знаменательный день: Венера завершит свой эволюционный путь развития ускоренным образом благодаря разработанной мною методике! Венера станет землеподобной планетой! Если вас интересуют переломные вехи на этом пути, если вы хотите зафиксировать такой прогресс, который окажется необратимым, то выпускайте тогда свою научную радиогазету, или что там у вас выходит, раз в сто лет, не чаще... Изменения в таком случае будут хорошо заметны! А иначе… Если вы будете подходить ко мне каждые 5 дней и спрашивать, что достигнуто, что изменилось... Да ничего не изменилось, ребята! Ничего не достигнуто! Стало хуже или лучше? Да никак!..
; Я вас понял.
; Знаете, что. А напишите-ка вы лучше своему 39-му праправнуку по отцовской линии письмо и уложите-ка вы его в капсулу времени, с такой целью: чтобы он не раньше, чем через 1000 лет зашёл к моему 39-му праправнуку и им было б о чём поговорить за чашечкой чая!
; Да, потрясающая идея!
; Пишите письма своим потомкам, дорогие радиослушатели, им безусловно будет интересно получать ваши послания! Множеством посланий, разом либо поочерёдно отправленных в будущее, вы создадите поле ориентации для потомков, ; добавил Фёдор Кузьмич, ; с оглядкой на ваши послания потомки научатся жить и разумно сосуществовать, осознавая, чего они за века сумели достичь!
; Только что же им написать-то?
; О, это серьёзный вопрос! Думаю, что написать им следует то, что будет интересно и полезно прочесть им самим, а не нам в настоящий момент.
; А что же будет интересно прочесть им самим? Как нам это определить?
; Потомкам должно быть интересно всё то, что нам самим захотелось бы услышать от людей, живших в прошлом, будь у нас такая возможность... Только подумайте, нет, представьте себе, что вы пишите самому себе письмо из прошлого века в будущее, либо вам пишут из прошлого в настоящее, и у вас есть возможность поинтересоваться, поговорить с автором письма, просто полюбопытствовать ; сквозь атмосферу времени заглянуть к нему в душу и поговорить с ним обо всём, что хотелось бы узнать, словно с самим собой… или как по телефону!.. Короче, пишите всё то, что вам самим захотелось бы прочесть, окажись вы в будущем, в которое пишите!
; Ну, а что же конкретно написать?
; Поинтересуйтесь для начала, к примеру, как идут дела по ходу исправления облика Венеры? Аккуратно ли вносятся последние штрихи в это дело? Если дело будет двигаться результативно, как мы и планируем сейчас, то мой 39-й передаст привет вашему 39-му!..
; Ах, какая изумительная идея, Фёдор Кузьмич! Обязательно напишу что-нибудь своему… Что ж, дорогие радиослушатели, на сем я завершаю свой репортаж с околовенерной станции. До скорой встречи, друзья!
                2004г.