Ильти 4 тур

4.1
Дед Макей и Матушка Зима

http://www.proza.ru/2018/03/06/1726


Не похожа зима одна на другую на Тихом Дону: бывает, заметёт снегом хаты под самую крышу вьюгой, поземкой в окна тарабанит, с ног редких прохожих сбивает; бывает, лишь дождём ледяным посыпает округу, каток, а не земля. Иной раз уже в феврале можно картошку сажать, тепло, солнечно.

А в том далёком году на Дон морозы пришли лютые, каковых и не бывало раньше. Не понятно, то ли Сибирь, то ли юг Руси. На улицу выбегали лишь скотину покормить, да в амбар за мукой. Детвора у печи в кучку сбивалась, скучала. И лишь старый дед Макей развлекал своих внучат - сказки, прибаутки рассказывал.

В один из вечеров, вдруг, сказал:

- А знаете ли вы, детки, что сегодня выехало Солнышко из своих чертогов, отправилось в путь от зимы к лету.  И что управляет небесными конями раскрасавица девица Зоря.

- Девица солнышко катает? – удивлялись внучата.

- Точно никто не знает. Может, и само Солнышко нарядится в яркий сарафан, золотой кокошник и, ай-да, кататься. Несётся по зиме, как казак по полю. А потом круто поворачивает свою тройку на лето.

- Ох, старый, старый, - говорила бабушка, - хватит детям голову морочить. И вовсе не Зоря, а сам Святой Спиридон ведет солнце от зимы к лету.

- Может, и так, - соглашается дед Макей. – Солнцеворт у света воротит ось, ночи на убыль, дни на подрост.

- А что, дни также подрастают, как мы дедушка? – спрашивала любопытная внучка.

- Точно так, милая, день на воробьиный скок прибывает.

- Почему же, дедуля, холодно? Вроде Солнышко лето призывает?

- Видимо устало солнышко. Ещё деды говорили: солнце - на лето, зима – на мороз.

- Надо помочь как-то Солнышку, - волновались дети.

-Надо, надо, - соглашался дед Макей. – Вот завтра поутру и пойдут молодые парни да девчата по дворам «спиридонить», славить Солнышко, песни петь. Матушка ваша пирог испечет из зерна, что на солнышке вызрело. Я медку достану. Его пчелки летним днём с цветов собрали. Вот и будет Солнышку радость, нам праздник.

- Деда, деда, и мы хотим Солнышко славить! Что петь то надо?

Старый Макей задумывался на минутку, а потом читал нараспев:

«Солнышко, повернись!
Красное, разожгись!
Красно Солнышко,
В дорогу выезжай,
Зимний холод прогооняй».

- Макей, Макей, - улыбалась бабушка, - на придумку ты горазд.

- Не моя то придумка. Так мы пели раньше, когда молодыми Солнышко славили. Только не пустят вас родители, холодно на дворе.

Утром дети, одевшись теплее, с благословения родителей, всё же побежали песни про солнце петь. Один лишь Данилко у окошка грустный сидел. Дед Макей увидел его, тяжело вздохнул, погладил по голове и произнес:

- Ничего, голуба, выздоровеешь и вместе со всеми побежишь.

- Не-а, деда, доктор сказал болеть мне всё время. Грудь не дышит, не лечится это.

- Не унывай, Данилка. Святой Спиридон не оставит и нас.

Ночью стало ещё холоднее. Окошки все изморозью покрылись. Взрослые казаки под тулупы забились. Телочку и поросят в сени привели. Даже Барбоса в дом впустили. Кот Тимофей улегся на припечек и ни шагу. Мыши и те присмирели.

Ночью послышался грохот. Будто кто-то по крыше ходит, стучит.
испуганные ребятишки, прижавшись к деду Макею, спрашивали:

- Деда, это что такое?

- А это сама Зима, надела медвежью шкуру и летает от дома к дому. Будит хозяек, заставляет дровишек в печь подкладывать. Так что спите, не бойтесь. Пойдём  и мы с вашим отцом дров из спиридоновских брёвен из сарая принесём. От них жару больше.

- Волшебные дрова, дедуля? – любопытствовали внуки.

- Необычные. Из больших деревьев, что лишь возле Дона и в балкам растут. Да и там найти крепкое, большое - редкость. Вот если случится наткнуться на нужное дерево, делаем бревно, высушиваем и бережём на крепкие морозы. Такое бревно кизяку* - лучшая замена. Готовим их каждый год, да не каждый год они требуются

Вышли старшие на баз и оторопели. Старуха в медвежьей шкуре и взаправду на крыше сидит. Взлететь не может. Зацепилась за край козырька. Дергается, злится, стучит по чём попало. Дед Макей хотя и струхнул крепко, но спрашивает:

- Ты, Матушка Зима, отчего сердишься? Чем помочь тебе можем?

- Отцепите, освободите меня,- верещит старуха.

Подставили лестницу казаки и распутали одежду бабушки Зимы. Вернулись в дом и рассказал Макей внучатам о Зиме:

- Увидели мы на крыше Матушку Зиму. Серчала она сильно. Сынок её Мороз расшалился. Закружил сестёр: Метель и Позёмку так, что остановиться сёстры не
могут. А матушке шкуру медвежью поистрепал, порвал в лохмотья, вот она и зацепилась за нашу крышу, когда прилетела напомнить о дровах для печи. Жалко ей людей, вот она и помогает как может. Сына своего Мороза никак приструнить не может. Потому и холодно сейчас. Мы ей с вашим батянькой кнут подарили. Накажет непослушного сыночка, отхлещет по спине и успокоится Мороз. Пойдёт пушистый снежок, и побежите вы на салазках кататься, да в снежки играть.

А за кнут Матушка Зима нас отблагодарила, подсказала, как Данилку вылечить. Вот, дала волшебных снежинок, больших, величиной с яблоко.

На следующий день, несмотря на протесты женщин, замотали Данилку в доху, надели на спину пуховый платок и унесли на горку, где молодёжь подпаливала старые колёса от телег и скатывала их с горы. Отец и Данилке такое колесо сотворил. Полыхало оно огнем ярким. И Данилко забыл о хворобе своей. А потом на Дон пошли сделали прорубь, разложили снежинки по кругу, строго по часовой стрелке, как велела Матушка Зима. И только они это сделали, как появилась нежданно сама Матушка Зима. Приказала раздеть Данилку и окунуть его в воду. Затем укутала в свою медвежью шкуру, что-то пошептала над ним и передала на руки Макею. Дедушка растёр барсучьим жиром спину и грудь внука, отнес домой, на тёплую печку, напоил горячим виноградным соком с мёдом, положил в напиток и семь снежинок, подаренных Зимой, накормил праздничным пирогом, и заснул малец крепким сном.

Снился Данилке Спиридон Солневорот в яркой одежде с золотым нимбом, смотрел на него добрыми глазами.

А с холодами ушли и болезни Данилки. Дед Макей говорил, что Спиридонова вода такая же сильная, как и Крещенская, а сам поутру вышел в сад, встряхнул яблони, приговаривая: «Спиридонов день поднимайся вверх!». А потом пошёл на баз, обошёл его по часовой стрелке, зашёл в курятник, покормил птицу гречихой из правого рукава и подбросил куриц вверх, к солнышку. И занеслись куры у деда Макея лучше всех в станице. Ну, а внуки усвоили главное – мороз не помеха для дел и исполнения желаний.

* Кизяк – спрессованный навоз, в степных районах на юге и востоке России используется как топливо.

4.2
Дед Макей и китайский самовар

http://www.proza.ru/2018/03/13/146.

Через открытую дверцу чердака деду Макею хорошо было видно, как жаркое солнышко окунает свой бок в Тихий Дон, словно робкая девушка пробует воду перед купанием. Вот так точно и его Ладушка входила в воду на закате, когда он увидел её в первый раз. Было это давно в холодном краю, где Макей тогда в походе с сотоварищами служил. Оттуда и привез Ладушку в свою станицу.

Задумался дед и не сразу заметил, что на помощь к нему пришла внучка Дарьюшка. Развешивал Макей гроздья винограда на верёвке для усушки на зиму - детям лакомство, взрослым радость, на праздники выпечка с изюмом. Работа не сложная, но ловкость в руках не та уже, потому внученьке обрадовался.

- Ты бы, Дарьюшка, перед родителями повинилась, у тётки Нюры прощенье попросила. Не пришло ещё твоё время норов на показ выставлять, не доросла.

- А чего она, дедуня, удумала? Это ж почему в моём приданном должен быть китайский голубой самовар с цветочками? Где мы такой возьмём? Пойди не царские наместники! И почему ей златобокий тульский не подходит?

- Нюря казачка не глупая, не в самоваре дело.

- А в чём дедуня? Не нравлюсь я ей?

- Не в тебе дело, милая, а в её сомнениях. Мать она, боится сына в ненадёжные руки отдать. А коли достанешь чудную вещицу ради любимого, значит, и другие трудности преодолеешь. Ты то любишь Федора?

- Люблю, дедуня. Очень люблю. Но если не достану самовар, то так и останусь одинокой?

- Бог не Тимошка, видит немножко. Не даст тебе долю горемычную. Душа у тебя, внученька, светлая.

- А можно я, дедуня, отнесу Феде молочка? Он под Белой горой начал сено косить?

- Неладно это наедине встречаться. Хотя… Просватали же мы тебя уже, - улыбнулся дед Макей.

Дарья исчезла в дверном проёме, как и не было.

А дед Макей, окончив дело, пошёл наверха*  в дом, где со смерти своей Ладушки почти не бывал, открыл её шкатулку и достал венок из засушенных трав, два зеркальца с удивительной резною оправою и мешочек с заваркою.

Спустился и согрел самовар. Заварил из мешочка травы в любимой чашке Ладушки и поставил её между зеркалами. Вспомнил Ладушку, и как жили дружно, взгрустнул, но не долго. Дело не ждёт. Жена ведуньей в своём краю слыла, но в станице не ворожила обычно. Так иногда, чтобы семью защитить, да мужа от шальной пули избавить. Помнил Макей её добрый нрав, мог мысли понять, потому и зашептал над паром из чашки поднимающимся:

Доля, Недоля,
Станьте среди дома,
Есть причина,
У дивчины кручина,
Судьбу решать вам надо
Заслужите награду:
Дам вам волю
Уйдёте в чисто поле.
Призываю вас
Явитесь сейчас!

На какое-то мгновение показалось старому Макею, что не получится ворожба: он – не Ладушка, да и зеркальца, что в плену удерживали Долю и Недолю давно в руки никто не брал. Но сработало заклинание, явились сестрицы Доля и Недоля, спорить с Макеем стали, мол, не хозяин он им.

- Может, и так, - соглашался Макей. – Только вот зеркальца у меня в руках, а знать и ваша свобода от меня зависит.

В конце концов сдались сестрицы, выслушали Макея. А потом Недоля сказала:

- Мы с сестрицей никогда точно не знаем, каким боком повернётся судьба. Всё внутри человека: если добра больше – ждёт удача, коли подлости в душе много, то счастье мимо пройдёт. Устроим твоей внучке испытания. Коли достойно пройдёт их, поможем. Коли злой поступок совершит, пусть долго кается. И не заставишь ты нас, Макей, сделать по другому.

На том и порешили: сёстры в поле ушли, а Макей занялся обычными делами: вновь вскипятил самовар,, порезал соты с мёдом и стал поджидать внуков, знал, что прибегут «на сладенькое».

В разгар чаепития появилась Дашутка. Макей удивился:

- Не дошла до Феди?

- Не дошла, дедуня. Повстречала я на околице девочку. Сильно горевала она, переживала за вдову Лукерью, полегла у той корова. А без коровы беда, малышей не выкормить. Так я отдала крынку и пообещала каждый вечер приносить столько же, пока наша корова доиться будет. Нам ненакладно, а Лукерье помощь.

- Это ты правильно придумал, внученька. Доброе у тебя сердечко.

На другой день Дашутка вновь прибежала к Макею.

- Дедуня, я опять повстречала девочку. Ох, и странное у неё имя. Зовут Долей. Говорит, что есть у неё старшая сестрица Недоля, суровая, недобрая.

- Давненько в наших краях Доля с Недолей не появлялись. Православный Дон древних ворожей не привечает.

- Дурное случится, дедуня? – опасается Дашутка.

- Неизвестно это, внученька. Может так, а может этак, судьба у кого-то повернётся.Всё зависит от того, какая сестрица верх одержит.
 
Поутру отправился Макей тоже на сенокос. В степях сочная трава недолго стоит. К середине июня зелёной и не сыскать. Всё жгучее солнце посушит.

К полудню, уставший, спустился в балку к роднику умыться и тут услышал:

- Спасибо тебе, Дашутка, за помощь. За землянику. Она у вас хотя и мелкая, но сладкая и душистая по балкам растёт. Угощу я сестрицу Недолю, порадую, и позволит она мне Григория, есаула, от недуга спасти, детей не сиротить, жену его вдовицей не делать.

- Дядька Григорий – казак добрый. Жаль его коли помрёт от хвори. Ему бы в бою голову сложить, с шашкой наголо.

- Лучше вообще долго жить, - рассмеялась Доля.

- Это, конечно, лучше. А скажи, Долюшка, вы с сестрицей по чью душу пришли? Мне дедуня сказывал, что вы так просто в наш край не захаживаете.

- Это пока тайна. Но точно судьба девицы решится, - улыбалась Доля.  – Вот только
Недоля может напакостить, разлучить влюблённых, подбить других людей преграды в судьбе ставить.

- Это как у меня. Будущая свекровь хочет нам с Федей жизнь сломать, загадку загадала, что её в жизнь не разгадать. А если не смогу её волю выполнить, то расторгнет сватовство, заставит Федюню вылить питую воду под порог**.

- Ах, вот оно что?! Наконец, мне ясно стало, что задумано. Надо Недоле планы испортить. Сделаешь, Дарьюшка, вот что: соберёте с Федром вдвоём семь трав и листьев деревьев. Срывать их обязательно вдвоём, держа руку в руке. А когда соберёте, приходите к ручью и покличьте меня:

Долюшка – Доля,
Стань среди поля,
Избавь от кручины,
Убери причину,
Что зло в судьбу посылает,
Жить счастливо мешает.

Старый Макей, нечаянно услышав разговор, вмешиваться не стал, а потихонечку ушел дальше косить траву, радуясь за внученьку.

А спустя несколько дней застал Дарьюшку на своём пороге всю в слезах:

- Что случилось, внученька? Кто обидел? Федька? Так я ему…

- Нет, дедуня. Он хороший со мной везде ходит. Мы с ним уже шесть трав-листьев нарвали, а вот седьмую не найдём. А без неё никак!

- И что вы насобирали?

- Листья дуба.

- Это правильно. Дуб за силу отвечает. Быть твоему Фёдору опорой семьи, крепким хозяином.

- Листья орешника – лещины.

- И это хорошо. Орешник младший брат дубу, Быть в вашей семье достатку и благополучию.

- Листья вербы у реки собрали.

- Это твоё, женское дерево. Быть тебе плодородной, родишь деток, сколь задумаете.

-Ещё мы шишек хмеля у дьякона нарвали, - продолжала Дарьюшка, уже перестав слёзы лить.

- И это ничего. Не всё в заботах жить. Надо и порадоваться, погулять немного. Счастье оно разное.

- На том же дубе, где листья рвали, срезали омелу.

- Вот это тоже надобно. Негоже раньше времени стареть. Лучше быстрому да шустрому как можно дольше оставаться.

- У старого русла сыскали плакун-траву. Срезали её обточенной костью, как Долюшка учила.

- Вот вам и оберег от дурного сглаза. Правильные травы Доля заставила искать.

- Так-то оно так, да только последнюю – пулавку, никак не найдём. Что за трава такая? Может, не растёт она у нас в краю? Может за ней ехать далече надобно?

Дед Макей улыбнулся, поправил усы и сказал:

- Вот и я тебе пригодился! Знаю такую траву, и ты её знаешь!

- Не знаю, дедуня. Никогда не слышала, и никто не видел у нас в станице. Тётка Нюся, мать Фёдора, ведает, но не рассказывает, а лишь ухмыляется. Всё же не любит она меня!

- Что ж ты своё незнание в вину будущей свекрови ставишь? А ведь всё просто: пулавка – звезда земная, с жёлтой головкой и белыми ресничками, гадать помогает. По лепесткам пулавки древние богатыри узнавали: победим – не победим, вернёмся домой – не вернёмся. А сейчас гадают на ерунду: любит – не любит, плюнет – поцелует.

- Дедуля, так ты о ромашке говоришь? – изумляется Дашутка.

- О ней, милая.

- Но почему, вдруг, пулавка?

- Мне сказывали, что название менялась помаленьку: пулавка – пулава римская –романская трава – романа – ромашка.

- Ох, и Доля! Умеет загадки загадывать!.

- Ну, бежите! Зовите свою долюшку, и самовар не забудьте мой. Он вам пригодиться.

Вечером счастливые Фёдор и Дарьюшка угощали Макея чаем из голубого китайского самовара в цветочек. Невеста тараторила безумолку:

- Дедуня, когда мы Долю позвали, с ней и Недоля явилась. Я так испугалась! Думаю, что всё нам расстроит окончательно. И сказала Недоля, что если про между нами любовь настоящая, то помешать нашей свадьбе она не сможет. А если нет, то и Доля не поможет! Растопил Федюня самовар, заварили  мы травяной чай. Налила Недоля этот чай в большое блюдце и стали мы его пить по очереди с разных краёв. А когда пили, то в глаза друг дружке смотрели, и не заметили, как нас пахучий туман окутал. В этом тумане твой самовар растворился, а потом появился вновь голубым, в цветочек, да ещё с краником!

Макей рассмеялся. Он то знал, что в настоящем китайском самоваре – хого, краника нет. Да и в самом китайском самоваре не чай кипятят, а суп подогревают. Но будущая сваха  этого знать не может. Так что не отвертеться ей от свадьбы, придётся смириться. А внучка хороша: волю свекрови исполнила и за любимого замуж выйдет!

Утром старый Макей отдал Доле и Недоле по зеркальцу, что в шкатулке у Ладушке хранились. Обрадовались сёстры: теперь никто им не указ, вольными они стали на Вольном Дону. Распрощались с Макеем и исчезли в ковыльной степи. Но Макей решил всё равно в церковь идти, пусть батюшка службу отслужит, отпугнут молитвы православные чужеземных ворожей подальше, не место им на Тихом Дону.

_________________________
Наверха*, (верхи) -  второй этаж казачьего куреня (дома). Обычно там жили в холодное время года или принимали гостей. Там же была комната старшей казачки в семье. в противоположность верхам, были низы - первый этаж с жилыми комнатами, где каждый день обитала семья, там же находился погреб(подвал) и кладовые.

Вылить питую воду под порог** - если жених согласен после сватовства жениться, то принимая из рук невесты стакан с водой выпивает до конца. Если жених по каким-либо причинам после сватовства передумал жениться, то принимая стакан воды из рук невесты отпивал немного, а остальную выплёскивал под порог дома.