Ступень II Шаг. 2

  Строго говоря, в целях самообороны применять огнестрельное оружие разрешено. Однако вот вопрос: если я соберусь защищаться им от разъярённого хозяина квартиры, в которую проберусь не слишком законным способом – будет ли это считаться самозащитой? Скорее нет. Но иллюзий по поводу своих достижений в рукопашной схватке я не питал, так что…
  Купленным пару лет назад МР-353* мне еще не довелось толком попользоваться. Оружием я никогда не интересовался (максимум пострелял летом по банкам на даче у приятеля), однако разбирать и собирать собственный пистолет худо-бедно научился. Занятый чисткой, я снова и снова мысленно прокручивал план, возникший в голове ещё вчера по дороге из бара.
  Какой-то психопат… поправка: психопат, живущий практически под боком… Да, "в одном городе" для меня сейчас было равносильно "под боком". Не то соседство, на которое я мог бы с лёгкостью махнуть рукой. В любой момент его переклинит – и что? Найти меня для того, кто задастся целью, не составит ни грамма труда. Я ведь не думал, что меня когда-нибудь захочет выследить маньяк!
  Каковы мои варианты?
  Жаловаться? Куда? Следов увечий нет, аудио с угрозами не записано, ничего не пропало, обвинять по факту не в чем.
  Звать на помощь? Кого? Когда всё произойдёт, бить тревогу станет поздно.
  Бежать? Куда?
  Неверный вопрос. Как убежать, чтобы не нашли? В "залегании на дно" я не мастак.
  Какой-то психопат, знакомый с Олегом… Олег при желании способен достать из-под земли хоть главу сицилийский мафии. И я, выходит, полжизни дружил со знакомым маньяка. А сам он в курсе, с кем знается? Наверняка. Судя по тому, что именно он свёл нас вчера в баре. Можно сказать, за ручку привёл. Не маньяк ли он сам? Не подельник ли?
  Если некуда бежать и некого просить о помощи, остаётся только защищаться. Кусаться, брыкаться, стрелять из пистолета…
  Я посмотрел на собранный магазин. Три встречи. Почему я до сих пор жив?
  И сквозь весь этот поток рвущих мозг на части мыслей едва слышно пробивался препротивнейший голосок азарта. Совершенно неуместного в данной ситуации, но никак не желающего понимать серьёзность происходящего.
  Кто бы на моём месте не проглотил наживку из жутковатой истории, попахивающей мистикой? Разве что некто приученный обществом к одной простой "истине": чудес не бывает.
  Несмотря на это, чудеса имели странную привычку плевать на то, что их якобы нет, и регулярно случаться. Хотя не знаю, насколько слово "чудо" здесь уместно.
  "Теперь мне придётся вас убить"…
  Первым проблемным пунктом моего плана были двери квартиры. В прошлый раз, намереваясь взломать замок, я не задумался над тем, что могу столкнуться с незнакомым механизмом. Взломанных замков на моём счету в лучшем случае штуки четыре. И если вдруг что пойдёт не так, мне останется либо уйти, либо выломать дверь. А выламывание двери – это большое количество громких звуков. Переполох среди соседей мне будет очень некстати.
  Второй пункт – хозяин квартиры. Я не знал ни его расписания, ни планов. Только о склонности к ночным прогулкам. Следовательно, придётся прийти сильно загодя, запастись терпением и ждать. А если ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра мой "знакомый" не изъявит желания сходить проветриться?
  Аудиокнигу что ли с собой взять…
  Прочие возможные проблемы на фоне первых двух казались мне незначительными и были оставлены на милость случая.
  Итак. К преступлению века готов.


  На следующий вечер, наскоро перекусив, я собрался и отправился "на дело".
  Чувствовал я себя и правда как будущий домушник, проходящий боевое крещение. Сердце то и дело вздрагивало, в животе носился неприятный холодок, но голова оставалась на удивление пустой. Ни одна подленькая мысль не шептала о возможных последствиях того, что я собирался сделать.
  Фонари перед домом, в котором жила моя проблема, по-прежнему не работали. Прохладный сумрак позднего вечера казался вязким, тягучим и ещё больше усиливал нервный озноб. Я прошёл вглубь двора и устроился на лавочке поблизости от турника, на котором расположилась небольшая компания. Компания была занята оживлённым разговором и внимания на меня почти не обратили.
  Кое-как уняв нервную дрожь, я проверил заткнутый за пояс МР. Практически не добавлявший уверенности, надо признаться. И кроме того, с непривычки здорово стеснявший движения.
  Да, кобуры дома не нашлось. Да, был обязан купить вместе с оружием. Да, штраф мне.
  На исходе четвёртого часа, когда я устал даже нервничать, терпение моё было вознаграждено. Из подъезда вышла до боли знакомая фигура. Я замер, напряжённо вглядываясь густой полумрак крыльца. Непонятного тёмного цвета ветровка и примерно того же оттенка джинсы практически сливались с такой же тёмной бетонной стеной. Если бы не бледная кожа – я бы его не заметил. Отличные навыки маскировки.
  Мой "знакомый" тем временем остановился, глубоко вдохнул и обвёл двор быстрым взглядом. Сердце болезненно ёкнуло. Но взгляд лишь скользнул по двору, ни на чём не задержавшись.
  На секунду мне показалось, что бледный улыбнулся – странной задумчивой улыбкой. Наваждение рассеялось почти сразу: расстояние слишком велико, а ночь слишком темна, чтобы я действительно смог различить такую мелочь. Мерещится со страху. Мандраж – тот ещё поставщик глюков.
  В следующую секунду мой "знакомый" спустился по ступенькам и направился вдоль здания. Я подождал, пока он скроется за поворотом, и, не теряя времени, зашагал к подъезду.
  Было, наверное, уже около двух ночи – время, когда основная часть жильцов сладко спит, а полуночники сидят, уткнувшись в экраны компьютеров или телевизоров. Вряд ли они отреагируют на шум, даже если мне придётся его поднять. Скорее уж затаятся. Особенность современного менталитета. "Моя хата с краю". Лучше притвориться, что ты не ты и ничего не слышал. Целее будешь. Верно?
  Подъездная дверь на магните. Старая, судя по состоянию. Такие не выдерживают грубого обращения: стоит резко дёрнуть – и входи, кому не лень.
  Первый сюрприз я был обязан предвидеть. Серьёзный с виду замок (на деле простая ригельная железяка) на явно стальном полотне, обшитом декоративным пластиком под дерево. Хороший пугач. Раньше такие ставили на подъезды повсеместно. Вскрывались подобные замки загнутой прочной спицей и отвёрткой.
  В студенчестве мы с ещё парой раздол6аев частенько возвращались после комендантского часа и вскрывали двери общежития с подобным механизмом. Научила одна добрая душа со старшего курса. Несложная наука при должной сноровке. Полчаса – и готово дело.
  А вот второй сюрприз оказался менее приятным. Внутренняя деревянная дверь. И с двумя замками. Я подёргал ручку. Размечтался…
  Вздохнув, я принялся колупать верхний замок. Как оказалось, обычная китайская цилиндровая дешёвка. А вот со вторым я знатно помучился прежде, чем окончательно понял, что вскрыть его мне не удастся. Весь цилиндр заклинило намертво, ни один из штифтов не желал поддаться.
  Вариантов у меня не осталось. Я убрал железяки, распахнул наружную дверь пошире, отступил и с размаху врезался плечом в деревянное полотно. К моему несказанному восторгу, оно сразу же поддалось. Старая древесина глухо хрустнула и ощерилась щепками рядом с косяком. Вторым ударом я выбил замок, что называется, с мясом.
  Ужасно много шума. Я прислушался, механически разминая плечо. Десять секунд… полминуты… минута… всё тихо.
  Удивительно. Вот так вас, люди, и взламывают – никто из соседей мышей не ловит.
  Ну и отлично. Осталось только прикрыть железную дверь поплотнее – и можно приступать к обыску.
  Ушибленное плечо сильно саднило, но меня больше волновала колючая мысль о грубом нарушении закона. Да, никто не вышел посмотреть, кто там к кому ломится, но вдруг у кого-то на площадке установлены камеры? Или в глазок смотрели? Я как-то не подумал озаботиться такой мелочью, как маска. Этическая сторона вопроса меня не волновала: не я первый начал эту разборку.
  В маленькую прихожую выходило три двери. Лвая вела в спальню, за правой оказалась ванная, а прямо напротив располагалась большая двойная стеклянная дверь, ведущая в зал. Вот туда-то я и направился.
  Включать верхний свет в зале, если ты пришёл с недобрыми намерениями, неразумно – его хорошо видно из окон. Карманный фонарик давал слишком слабое освещение. Зато слева от двери на угловой тумбочке притулился ночник. Вполне достаточно, чтобы осмотреться.
  Приятная минималистичная обстановка иллюстрировала золотую середину между достатком и бережливостью. Прямо напротив двери поблескивало окно, неплотно занавешенное тёмными иссиня-серыми плотными шторами. На полу светлый ковёр с сине-зелёным орнаментом. Слева угловой диван и единственное кресло ближе к двери – оба с одинаковой неяркой синей обивкой. У хозяина явное пристрастие к сине-серой гамме.
  Над диваном висела стеклянная полка, уставленная какой-то декоративной мелочью. Вдоль правой стены растянулась угловая "стенка" из трёх модулей: ближайший к двери был, видимо, платяным шкафом. Ближе к окну – углом – стеллаж, на одной из полок которого расположилась небольшая широкоформатная "плазма". На полке прямо под ней dvd-плеер, выше в ряд выстроились коробки с дисками. Я вытащил один ради интереса – "V значит Вендетта". Рядом с ним обнаружился диснеевский "Король Лев". Разносторонние интересы, ничего не скажешь. Я вернул диски на место.
  Последний модуль стенки – между угловым и платяным – представлял собой длинный шкаф со стеклянными дверцами. Книги, папки, фигурки и сувениры. Большой простор для поисков.
  Я ещё раз огляделся и, немного подумав, шагнул к полке над диваном, собираясь начать наводить шорох с аккуратной стопочки бумаг на ней. Ключи, фотографии, документы…
–Какая занятная картина.
  Я подпрыгнул от неожиданности и быстро обернулся. На пороге комнаты, прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив на груди руки, стоял хозяин квартиры. Он же – мой давешний знакомый. Стоял с таким видом, будто наблюдал на редкость интересное шоу.
  Мне всегда казалось, что в момент, когда тебя ловят с поличным, мысли должны начинать метаться в полном беспорядке. Однако голова моя оказалась совершенно пуста.  Что, впрочем, не помешало сердцу попытаться дезертировать в пятки.
–Неудачно сложились обстоятельства, – пробормотал я.
–Это точно.
  Он оттолкнулся плечом от косяка и двинулся в мою сторону.
  Ещё не успев ничего подумать, я выхватил из-за пояса оружие и направил на него. На сие нехитрое действие у меня ушло не больше времени, чем между вдохом и выдохом. Адреналин.
  Хозяин квартиры остановился. На бледном лице появилось насмешливое удивление.
–Ты собрался застрелить меня?
  Я отщёлкнул рычажок предохранителя.
–Это как получится.
–И подумать только – в моём собственном доме.
–Действительно, некрасиво получится.
–Какой серьёзно настроенный мальчишка.
–Я пытался поговорить по-хорошему.
  Мой собеседник вздохнул.
–Я тоже.
  На следующий шаг я отреагировал мгновенно. От отдачи с непривычки рука сильно дёрнулась, от звука выстрела в закрытом помещении заложило уши.
  Мой противник сильно вздрогнул и остановился. Зажмурившись, он прижал ладонь к левой ключице – чуть выше места, куда я целился. На меня медленно поднялся полный ледяной ярости взгляд. В тот миг я подумал, что живым отсюда уже не уйду.
  Я поднял начавший опускаться пистолет, задержал дыхание, стараясь унять внезапную дрожь в руках, и приготовился выпустить в него всю оставшуюся обойму.
  А в следующее мгновение с изумлением обнаружил себя сидящим на диване.
  Пистолета в руках не было. К саднящему ощущению в плече добавилась сильная боль в груди, будто меня приложили как следует чем-то тяжёлым. Правая кисть онемела.
  Мой противник стоял совсем рядом – гораздо ближе, чем во время выстрела. И да. Пистолет был у него. Я не знал, как. Я даже не понял, что произошло.
–…но… – начал я.
  Он повёл бровью. Знакомый взгляд. С той памятной ночи, когда этот тип в одиночку расправился с двумя вооружёнными бандитами. Смесь злости и нерешительности. Убить на месте? Или сдержаться?
  Он вытянул руку в сторону. Обойма с сухим скрежетом выскользнула из гнезда и упала на пол. Пистолет аккуратно улёгся на полку над телевизором.
–Это не игрушка.
  Патроны боевыми не были. Но он это уже знал.
–Подожди, но…
–Мне кажется, я уже дождался.
  Он тяжело опустился в кресло, откинул голову на спинку и закрыл глаза. Из-под рубашки от его левой ключицы по шее расползалось жутковатое чёрно-лиловое пятно. Даже резиновой пулей выстрелом в упор можно серьёзно покалечить. Откровенно говоря, я был удивлён, что пуля не проделала в нём дырку.
  Онемение в руке начало проходить. Кисть загудела вибрирующей болью, и я знал, что с каждой минутой будет становиться хуже. Вывих. А может, и порванные связки.
–Ты как клещ, – не открывая глаз, проговорил сидящий в кресле. – Я сто раз уже пожалел, что не разобрался с тобой, когда мог.
–То есть, сейчас уже не можешь? – осторожно уточнил я.
  Голос дрожал. А мозг наконец очнулся от оцепенения и вовсю лихорадочно соображал, как теперь выбираться. Самый очевидный вариант – дать дёру.
–Технически – могу. И сделаю, если ты ещё раз попытаешься встать с дивана.
  Я вдруг осознал, что всё это время пытался подняться на ноги. Инстинкт самосохранения не дремлет. Я сел обратно. Бежать не получится.
–А теперь, пока я буду думать, что с тобой сделать, ты расскажешь мне, за каким чёртом вломился сюда.
  Наглость, с которой я направлял на него пистолет, успела исчезнуть как не было. Да и красноречия сильно поубавилось.
–Не знаю… – рассеянно дёрнув плечами, пробормотал я. Что мне остаётся? Честность? – За чем-нибудь, что… чем можно будет манипулировать. Что обеспечит мне безопасность.
  Рука снова онемела. Интересно, связки или всё-таки вывих?
–"Безопасность", – он оттянул ворот рубашки, осмотрел кровоподтёк, поморщился. – Будь пуля свинцовой – я бы не поленился засунуть остальные тебе куда-нибудь поглубже.
–Вообще-то стрелять я не планировал.
–А, я заметил.
–Ты хотел меня убить. Твои слова!
–Я тебя умоляю, – он снова сморщился. – Это цитата из боевика. Если бы я всерьёз собирался тебя убить – стал бы предупреждать? Я похож на слабоумного?
  Нет, на слабоумного он похож не был. Скорее, на человека, меняющего намерения как носки. Если он не собирается меня убивать – почему просто не позвонит в полицию? Не потому ли, что имеет разногласия с законом? Кажется, я это уже предполагал.
–Оно всё, конечно, забавно, но начинает слишком далеко заходить.
–Не вижу ничего забавного, – буркнул я.
–За последние лет пятьдесят мне впервые попадается идиот, не просто заигравшийся в шпиона, но ещё и набравшийся наглости вломиться ко мне домой.
–За… – я растерялся. На вид ему было около тридцати с небольшим. Оговорился? Не похоже. У вас когда-нибудь возникало ощущение, будто шестерёнки в голове начинают очень отчётливо скрипеть, силясь переварить информацию? Так вот, у меня они заскрипели ещё с разговора в баре. – За пятьдесят?
–У меня с дикцией проблемы?
Я нахмурился.
–Тебе не может быть больше пятидесяти.
–Может. Но важно не это.
–"Важно не это"? – я не заметил, как повысил голос. Нервы. – А что важно? Ты будешь говорить толком, в конце концов?!
  Мой собеседник смотрел куда-то в пространство. Не уверен, что хотел бы знать, о чём он думал.
  Попытаться схватить пистолет? Обойма валяется на полу. Чтобы поднять её и вставить на место, нужно время. Патрон внутри ствола? Вроде есть. А смогу ли я стрелять левой с ушибленным плечом?
  Нет. Неправильный вопрос. Успею ли я добраться до оружия?
–Толком… Ты загнал меня в дилемму.
–Какую?
–Ты знаешь мой адрес. Следишь за мной – очевидно, всё свободное время. Стрелял в меня. Ищешь способы мне навредить. И зачем мне тебя после всего этого отпускать? Чтобы ты завтра снова какой-нибудь финт выкинул?
  Я нервно сглотнул, механически растирая занемевшую кисть. Сказать "влип"  – ничего не сказать.
–Я просто искал, чем защититься, – тихо произнёс я.
  Он не ответил. Молчание показалось мне бесконечно долгим. Идеи, как выбраться из ситуации, кончились ещё парой минут раньше, новых пока не возникало. Ненавижу неизвестность.
–Что ж, – внезапно выдал мой новый знакомый. – Видимо, других вариантов у меня не осталось.


  Темные дворы, запутанные дорожки, сеть мрачных переулков – вот и все, что я запомнил по дороге. Родной город ночью всегда казался мне совершенно незнакомым местом. Странным и чужим. Пока мы шли, я успел окончательно запутаться в улицах и начал ощущать себя как в дурном сне. Отличный способ сделать психику более гибкой, кстати. Или побыстрее рехнуться, чтоб не мучиться.
  Несколько раз за дорогу меня посещала неприятная мысль, что меня ведут в какой-нибудь переулок или заброшенный подвальчик, чтобы благополучно кокнуть и забыть. Но каждый раз следом приходила другая: если бы меня хотели убить, то давно бы это сделали. Не в квартире – так в укромном уголке пару дворов назад. А раз я ещё жив – мне приготовили что-то другое. И это "что-то" при любом раскладе лучше мучительного неведения, в котором я жил предыдущие месяцы.
  Проходя улицу за улицей, двор за двором, я вскоре перестал обращать внимание на окружение и переключился на моего "провожатого".
  Готов спорить на что угодно: нормальные люди так не двигаются. Разве что хорошие танцоры или мастера восточных единоборств.
  Или опытные охотники за очень осторожной дичью…
  Мягкая тягучая грация в каждом движении, сосредоточенный взгляд, скользящий по непроглядно тёмным улицам, почти неслышный шаг – зрелище завораживало и пугало с одинаковой силой. Интересно, можно ли воспитать такую потрясающую манеру передвижения, если записаться на ушу и стрит-дэнс одновременно?
  Из размышлений о школах танцев и борьбы меня вывела рука моего "провожатого", требовательно сжавшая моё плечо. Я послушно замер. Оставив меня в тени у стены, он направился в противоположный конец небольшого широкого проулка впереди.
  В первую секунду я решил, что меня просто отпустили на все четыре стороны. Даже успел смутно обрадоваться. Но – увы.
  Вдоль дома немного впереди как раз шел какой-то парень в серой куртке. Совершенно обычный загулявшийся прохожий. Лица его я не рассмотрел – было слишком темно. Вряд ли оно было чем-то примечательно. В другой ситуации я бы даже не обратил на этого человека внимания и уж тем более не стал бы разглядывать.
  В тот миг, когда парень проходил мимо, темноглазый одним стремительным движением схватил его поперёк туловища. Парень рванулся. Безрезультатно. Он начал выворачиваться, отбиваться, попытался ударить назад локтем – всё молча. Вряд ли благодаря стойкости. У меня в стрессовой ситуации тоже часто сводит связки так, что пропадает голос. Темноглазый, не обращая на его брыкания никакого внимания, перехватил парня под подбородком второй рукой. На миг оскалившись – представление явно разыгрывали ради меня, – он наклонился вперёд. Ни рыка, ни шипения – вообще никаких звуков. Похоже, Голливуд здорово накалывал нас всё это время.
  Парень раскрыл рот, кажется, всё-таки собираясь заорать. Но вместо хороших воплей или хотя бы забористого мата я расслышал лишь судорожный вдох.
  Отвратительное зрелище. Я поймал себя на остром желании отвернуться. Даже успел сделать шаг назад, неосознанно пытаясь отодвинуться подальше. Парень вцепился в держащие его руки, пытался разомкнуть их, вырваться – противник оказался сильнее. Несоизмеримо сильнее. Возникни у темноглазого такое желание – он легко переломал бы парню кости.
  Прошла, наверное, всего пара минут, может, чуть меньше. Бедняга начал терять сознание. Слабея на глазах, он всё больше напоминал большую мягкую куклу. Уже неспособный держаться самостоятельно, он бессильно обмяк в руках противника. Тот медленно оседал под его весом и через некоторое время, аккуратно поддерживая голову, опустил безвольное тело на землю.
  Трудно просто взять и описать, что творилось у меня внутри. Вместо связных мыслей в голове образовался сумбур. Какие-то обрывки фильмов, беспорядочно мелькающие вопросы, злой скептицизм вперемешку со страхом и… неуместное, нездоровое любопытство.
  Нет, я прекрасно понимал, что только что увидел. Никакой мистики, никакой магии. Я видел психа, вцепившегося зубами в живого человека. И вполне вероятно, действительно повредившего ему какие-то важные сосуды на шее – отчего бы иначе тот потерял сознание? Более точно утверждать я ничего не мог: было слишком темно.
  А гадать, куда делось столько крови, пусть и скрытой темнотой, я просто не хотел.
–У тебя были вопросы.
  Темноглазый тип до сих пор сидел рядом с… телом. Подогнув под себя ногу и будто устало опираясь о колено локтем, он смотрел куда-то вниз, на землю. От звука его голоса я вздрогнул. Не подскочил, но сжался от тошнотворного страха. Я очень надеялся, что поспешил, мысленно назвав лежащего на земле беднягу неодушевлённым сухим "тело".
–Он жив?
  Темноглазый дотронулся подушечками пальцев до шеи под скулой лежащего. На один неясный миг мне почудилось, что тот вздрогнул.
–Да.
  В том, как лежат мертвецы, всегда чувствуется что-то противоестественное, глубоко неправильное. Нет, я не сталкивался каждый день с трупами, по счастью. Однако видеть их мне, к сожалению, приходилось.
  Я ощутил на себе взгляд. Тяжёлый, будто шилом прошивающий насквозь. Именно под таким взглядом обычно хочется съёжиться и стать незаметнее. Я нервно сглотнул.
  Тогда у меня даже мысли не возникло, что всё это может быть постановкой. Что парень на земле и темноглазый могли договориться обо всём заранее, спланировать и сыграть. Бывают пранки и похуже. Такие, от которых люди ловят инфаркты. Но он бы не смог – просто не успел бы никому позвонить. Он не знал, что я приду именно сегодня. Всё произошло спонтанно. По-настоящему.
  …ведь так?
–Тебя только это интересует?
–Я был на его месте, – вырвалось у меня.
–Был.
  Сухо. Безэмоционально. Просто факт.
  От затылка по спине у меня пробежала крупная дрожь. Этот несчастный слишком отчаянно боролся. Будто чувствовал, что на кону его жизнь. Да, он победил, остался жив. А надолго ли?
  Мой, с позволения, "собеседник" вздохнул и не торопясь поднялся на ноги. Снова посмотрел на меня. Я отпрянул. Не смог с собой справиться. Несколько долгих тревожных секунд он изучал меня тяжёлым взглядом.
–Иди домой.
  Я нервно рассмеялся:
–Вот так просто?
–А что ты предлагаешь?
  И правда, идиотский вопрос.
–Но… думаю… следующий взлом мне так с рук не сойдёт.
–А ты попробуй вежливо стучаться.
–А если не открывают?
–Не задерживайся тут надолго, – темноглазый глянул на лежащего на земле бедолагу. – Мало ли кто тебя тут увидит.
С этими словами он повернулся и пошёл прочь.
–Не собирался, – тихо пробормотал я ему вслед.