Слуга

Данный тип в моей классификации стоит несколько особняком. Хотя я рассматриваю его в основном как мужской тип, он, если можно так сказать, бисексуален – среди женщин встречается почти так же часто, как и среди мужчин. Различные личностные проявления носителей этого типа – как мужчин, так и женщин – в сущности, почти одинаковы, а там, где они различаются, я рассматриваю оба варианта.
То, что я назвал данный тип Слугой, вовсе не означает, что его представители обязательно должны кому-то прислуживать. Отнюдь! Они Слуги потому, что любая необходимость принять самостоятельно сколько-нибудь важное решение повергает их в дрожь и трепет и, фигурально выражаясь, заставляет, подобно Буриданову ослу, умирать от голода между двух вязанок сена, ни одну из которых они не решаются предпочесть другой без команды сверху. Эффективно действовать в профессиональной или деловой сфере они могут только после одобрения и утверждения каждого их шага вышестоящими инстанциями, а в том, что касается личных дел, – после бесчисленных советов, для получения которых они готовы каждый раз обращаться ко всем своим знакомым.
Понятно, что такая личностная особенность не благоприятствует тому, чтобы Слуги преуспевали в карьерном росте. А иногда – наоборот, как раз способствуют: разве мало начальников терпеть не могут, когда их подчиненные стремятся действовать самостоятельно? Но там, где ведомственная лотерея порой выносит Слуг на руководящие должности, они очень скоро становятся лишь номинальными руководителями, потому что фактическое руководство данной структурой берет в свои руки кто-то из формально подчиненных Слуге сотрудников – амбициозный Воин или не менее амбициозная Тигрица. И такая ситуация может длиться годами.
Слуга – прирожденный конформист. Если серьезные перемены в убеждениях или в жизненной позиции Мыслителя всегда следуют только после долгих мучительных размышлений, а для Воина необходимость пойти на такие перемены вообще может закончиться трагически, то Слуга свое мнение по любым вопросам может безо всяких душевных мук легко и безболезненно менять хоть каждую неделю в соответствии со складывающимися в обществе тенденциями. И бесполезно потом напоминать ему, что еще совсем недавно он стоял на совершенно иных позициях. Он будет искренне убежден, что именно та позиция, которую он разделяет в данный момент, – единственно правильная, и что он всегда именно этой позиции во всех своих делах придерживался.
Еще одну характерную почти для любого Слуги особенность я называю синдромом вахтера. Общеизвестна тенденция: чем меньшим объемом властных полномочий человек наделен, тем сильнее он обычно упивается доверенными ему крохами властности. Люди нередко страдают от произвола разных техничек, гардеробщиков, санитарок и так далее гораздо сильнее и чаще, чем от произвола крупных начальников. Я ни в коем случае не хочу сказать, что все гардеробщики, санитарки, технички именно такие – среди них очень много людей, выполняющих свои обязанности добросовестно и аккуратно и пользующихся заслуженным уважением клиентов. Я говорю о тенденции.
Так вот, Слуга – типичный последователь данной тенденции. Любимые действия Слуги в рамках отведенных ему властных полномочий – запретить и отказать. Любая возможность сказать кому-то «Не положено!» доставляет ему буквально сладострастное наслаждение. Если человек обращается с просьбой, требующей незначительного нарушения должностных инструкций и правил, к Мыслителю или Воину, он может надеяться, что эти люди, посчитав его просьбу обоснованной и важной, пойдут ему навстречу. Слуга в подобной ситуации навстречу не пойдет никогда! Его «Не положено!» непробиваемо никакими аргументами.
В делах бытовых Слуги концентрируются на противоположных полюсах. Одни из них аккуратны до педантичности. Для наблюдательного человека чужое жилище часто является зеркалом, в котором видны многие особенности личности хозяина этого жилища. В «зеркале» жилища типичного аккуратного Слуги не видно ничего! Оно может рассказать о своем хозяине не больше, чем вокзальный зал ожидания – о личностях прошлогодних пассажиров.
Другой полюс занимают Слуги, для которых понятия «порядок» не существует как такового. Неряшливость и неопрятность в одежде, бытовая техника, оставленная безо всякого ухода и работающая на последнем издыхании, вещи, валяющиеся где угодно, только не там, где им надлежит быть – всё это для таких людей привычная среда, навести в которой порядок они не хотят и не могут. Подобное отношение к вещам характерно и для некоторой части богемной интеллигенции, но даже при наличии этой общей особенности перепутать представителя богемы со Слугой невозможно ни при каких обстоятельствах.
Главный житейский принцип Слуги – «У меня всё должно быть не хуже, чем у других!». Как ни странно, этому принципу следуют не только Слуги-аккуратисты, но по-своему стараются его придерживаться и Слуги-разгильдяи. В интерпретации типичного Слуги «не хуже, чем у других» означает «точно так же, как у окружающих, имеющих более высокий социальный и имущественный статус». И, разумеется, Слуги, стремящиеся в угоду складывающимся тенденциям подстричься под одну гребенку с более успешными соседями или коллегами, никак не могут обойтись без гиперболизации данных тенденций. В давние уже времена, когда хорошим тоном считалось наличие в квартире ковра, у Слуг ковры не висели разве что в ванных. Когда важным показателем имущественного статуса и престижа человека являлась дубленка, и достать ее было не намного проще, чем, скажем, слетать в космос, все Слуги были поголовно одеты зимой в дубленки (и, как минимум, еще одна висела в шкафу). А позже, когда без поездки в Анталью или Хургаду отпуск не считался отпуском, началось массовое паломничество Слуг в эти и другие подобные им места отдыха. Даже те Слуги, которым такие путешествия были противопоказаны по медицинским соображениям, хотя бы раз всё равно отметились на этих курортах.
Весьма своеобразно проводят Слуги свободное от работы время. Их основное, а для многих практически единственное на досуге занятие заключается в непрерывном наведении порядка в своём жилище, в автомобиле, на дачном участке. Они постоянно только тем и занимаются, что ремонтируют и перестраивают всё, что поддается ремонту и перестраиванию, постоянно что-то приколачивают, прикручивают, сверлят, красят, белят, переклеивают обои, переставляют мебель, перешивают одежду, перебирают двигатели, меняют колеса и т. д. и т. п. В этом Слуги-аккуратисты от Слуг-разгильдяев отличаются только тем, что первые последовательно переходят от объекта к объекту, от работы к работе, пока не пройдут весь круг – и тогда начинают новый виток, а вторые занимаются подобными «улучшениями» безо всякой системы: «клюнут» тут – бросят, «клюнут» там – бросят, и так до бесконечности. Они настолько поглощены этими делами, что почти не успевают пользоваться их результатами. Едва закончив один ремонт или перестройку, они тут же приступают к новым преобразованиям. Если Слуга, например, покупает машину, можно со стопроцентной уверенностью предсказать, что ездить на ней он будет куда меньше времени, чем заниматься (причем заниматься самозабвенно и с удовольствием) ремонтом и различными усовершенствованиями своего железного коня.
Однако, кажется, пора переходить к самой интригующей части характеристики представителей данного социально-психологического типа – особенностям их сексуального поведения.
В сексе Слуга всеяден. Это утверждение справедливо как для Слуг-мужчин, так и для Слуг-женщин. Единственным важным в этом отношении для Слуги моментом является факт возможности или невозможности совокупления, а всё остальное – внешность и характер партнерши (партнера), ее (его) возраст, социальный статус и так далее – почти не имеет значения. Мужская сила Слуги (здесь мы, понятно, говорим о мужчинах) может быть (и чаще всего бывает) вполне на высоте, но для искушенной женщины Слуга – неважный любовник. Как уже было сказано, кроме собственно совокупления, его в постели с женщиной больше ничего не интересует. Конечно, он слышал, что для полноценного секса женщине требуется кое-что еще. Но он искренне не понимает, почему он должен заниматься всякими телячьими нежностями, когда и без них всё замечательно и прекрасно. А если у него всё же возникает желание претворить в практику познания, почерпнутые из популярной литературы, то он чаще всего делает совсем не то, чего в данный момент ждет женщина. Женщины-Слуги в этих вещах, может быть, чуть менее прямолинейны и более вариабельны, но совсем чуть-чуть.
Другая характерная особенность Слуги-мужчины состоит в том, что он как огня боится, что о его амурных приключениях станет известно жене. Поэтому, находясь в одном городе с ней, он целенаправленно поиском сторонних контактов не занимается, хотя при случае такую возможность не упускает. По этой же причине Слуга тщательно избегает служебных романов (сослуживцы ведь рано или поздно обязательно доведут информацию об этом до сведения жены) и уж ни при каких обстоятельствах, даже в самой располагающей ситуации, не станет сексуальным партнером женщины, которая знакома с его женой.
Женщины-Слуги, напротив, любовные приключения со знакомыми или даже друзьями мужа считают вполне нормальным и приемлемым способом разнообразить свои сексуальные контакты. Хотя они тоже всеми силами, проявляя порой фантастическую изобретательность, стараются, чтобы информация об их романах не стала достоянием мужей. Здесь хочется немножко остановиться на различиях между женщиной-Слугой и Тигрицей. Обе они, как правило, ведут интенсивную сексуальную жизнь, не ограничивая себя в количестве партнеров. Но Тигрица, чтобы лечь с мужчиной в постель, должна хоть на один день, хоть на единственный час быть без ума влюбленной (у Тигрицы эмоции всегда на максимуме) в этого мужчину. А женщине-Слуге никакая влюбленность не нужна. Ей требуется только подходящее место.
Однако пора возвращаться к Слугам-мужчинам. Как уже было сказано, когда жена близко, Слуга ведет себя с другими женщинами крайне осторожно. Зато когда вероятность того, что жена узнает о его похождениях, близка к нулю, Слуга преображается. Он, что называется, отрывается по полной. Поэтому конек Слуги (здесь я уже говорю о Слугах обоего пола) – курортные и командировочные романы, из чего, впрочем, не следует, что такие романы игнорируют Мыслитель, любвеобильный Воин или Тигрица. Но если для Воина или Мыслителя это не более чем приятные эпизоды, а для Тигрицы – продолжение череды бесчисленных новых вюбленностей, то для Слуги это один из главных смыслов жизни.
Как Слуги-мужчины, так и Слуги-женщины необычайно ревнивы. Зная, с какой легкостью вступают в сексуальные контакты они сами, данную особенность они переносят и на своих супругов. Гипертрофированно развитый у Слуг инстинкт собственника не позволяет им спокойно воспринимать совершенно безобидное общение мужа или жены с другими представителями противоположного пола. Любой даже самый ничтожный повод может стать источником нескончаемых выяснений отношений и семейных скандалов. Более того, нередко семейные драмы возникают и разгораются буквально на пустом месте. Повода может вообще не быть, но это не избавит Слугу от подозрений. Неосторожно брошенный взгляд, ничего не значащее слово, случайное прикосновение к другому человеку в транспорте или в магазине – этого вполне достаточно, чтобы запустилась цепная реакция упреков, оскорблений, а то и рукоприкладства.
И дело может принять весьма опасный оборот. Остерегусь утверждать насчет всех убийств на почве ревности, но, безусловно, бОльшая часть таких убийств совершаются именно Слугами – как мужчинами, так и женщинами.
Здесь, возможно, кто-то из читателей может спросить: «Постойте, а как же Отелло? Ведь он – явный Воин. Почему же с Дездемоной он ведет себя, как типичный Слуга? Неужели Шекспир был неправ?» Да нет, Шекспир, конечно, был прав. В описаниях человеческих взаимоотношений гении не ошибаются никогда. Тогда, значит, неправ автор эссе? Нет, как ни странно, и автор эссе прав. Дело в том, что с веками достаточно сильно меняются господствующие морально-этические установки. И здесь можно только с сожалением констатировать, что во времена Дездемоны она просто была обречена стать задушенной независимо от того, к какому социально-психологическому типу по нашей классификации принадлежал ее супруг.
Покончив с вопросами интимной жизни, следует отметить такую характерную черту Слуги, как необыкновенную любовь ко всевозможным наградам, почетным званиям и прочим знакам отличия. Особенно эта черта усиливается у него в пожилом возрасте. Воин тоже весьма неравнодушен к этим вещам, но Воин никогда не присвоит себе награду или титул, которых на самом деле не удостоен. А множество Слуг готовы идти на любые уловки, вплоть до откровенных фальсификаций, лишь бы заполучить на свой нагрудный «иконостас» совершенно ничего не значащую побрякушку или иметь возможность писать рядом со своей фамилией никем официально не присваиваемое почетное звание.
Я объясняю эту особенность вот чем. В сущности, в жизни Слуги отсутствуют яркие события. Он очень редко бывает причастен к действительно важным делам и практически никогда не выступает их инициатором или руководителем. Может быть, осознанно он и не воспринимает такую ущербность своей биографии, но, вступая в возраст, когда человек начинает подводить итоги прожитого, начинает интуитивно ощущать, что жизнь-то, собственно, прошла мимо него. И ничего исправить уже невозможно. А тщеславие (как и собственнический инстинкт, весьма сильно проявляющееся в Слугах) требует своей дани. Остается одно: любыми путями обзавестись регалиями, которые на самом деле никакого отношения к данному Слуге не имеют, зато позволяют представить свою жизнь и свои дела гораздо более значимыми, чем они были в реальности.
По этой же причине следует также очень осторожно относиться к информации, выдаваемой Слугой (особенно если Слуга уже находится в пенсионном возрасте) за свои воспоминания. Потому что когда у него появляется какой-то интерес к таким воспоминаниям (например, на публичном мероприятии или в беседе с журналистом, а нередко и просто в обычном разговоре), он готов «вспомнить» всё, что вам угодно. И это будет даже не выпячивание собственной роли в неких важных событиях, это будет весьма убедительный рассказ «очевидца» и «участника» о событии, к которому Слуга на самом деле и близко никогда не стоял.
Но называть это бессовестным враньем язык не поворачивается. Слуга со временем настолько вживается в свою придуманную биографию, что начинает искренне верить, что сотворил свою судьбу именно такой, какой представляет ее в своих воспоминаниях. И даже если явно – с фактами и документами в руках – дать ему понять, что вы раскусили его вымысел, он всё равно продолжит плести свои «воспоминания» – уж очень ему хочется на склоне лет хотя бы иллюзорно не осознавать себя тем мелким бескрылым человечком, каким он фактически прожил всю свою жизнь и каким ему будет суждено сойти в могилу.

(Начало цикла - http://www.proza.ru/2016/11/12/1697)