Жаль, что я не писатель. Эпизод 5

Весь разговор с автоответчиком она простояла около маленького столика, на котором стоял телефон. Голос умолк, оставив Мари наедине с выбором: браться за эту странную историю исчезновения или нет. В этот момент, наконец, о себе дал знать чайник. Она ушла на кухню, что бы навести себе кофе. Утро без кофе — день насмарку. Вернулась уже с подносом на котором стояла чашка с ароматным напитком и круассаны.
Устроившись в кресле напротив дивана, поджав под себя ноги, Мари взяла в руки свой завтрак.
Трёх дней на осмысление выбора ей не дали. И уже сегодня предстоит в встреча с так называемым «заказчиком».
Допив кофе и съев последний кусочек круассана, Мари пошла собираться. Она никогда не отличалась долгими сборами. Умыться, одеться, слегка накраситься — на всё это ей хватало чуть больше получаса. И вот она уже на пороге застегивает сапоги, берёт сумку и выскальзывает из квартиры, предварительно застегнув пальто.
Не далеко от площади Наций на перекрестке двух улиц, прямо на углу, расположился ресторан «Burgua», который Мари называла «Буржуй». В данный момент она находилась именно там и до посинения спорила с мсье Булонем, с тем самым утренним голосом из автоответчика.
- У тебя предвзятое отношение. Только не пойму к данному делу, или к данному человеку? - Булонь старался держаться спокойным и не срываться на гневный крик — Ты же его не знаешь. Как можно судить только по слухам и собственному какому-то внутреннему колокольчику?
- Вы меня поражаете? - не унималась Мари — А вы давно с ним знакомы? Откуда взялся этот друг? Где он был год назад? И почему он решил именно сейчас придать огласке всё это дело? Я бы это назвала — очистить себя от вины. И это я ещё грубое слово заменила.
Букля уже выходил из себя. Битый час он пытался убедить маленькую, но упрямую белку взять в руки орех, который её накормит.
- Давай дождёмся его, и ты задашь ему эти и другие интересующие тебя вопросы. Хорошо?
Перспектива была заманчивой. Мари представлялась, если это конечно не «утка», возможность первой узнать правду о нескольких днях, может месяцах жизни известного на всю Европу человека, а затем представить её жадному до сенсаций человечеству. Сначала во Франции, а затем, возможно, и в других странах. Главное — об этой книге может узнать её семья, и может быть, наконец она увидит их одобрение. Для неё это было очень важно, потому что уезжала она из дома не в радостном волнении, а скорей с укором в глазах близких и родных.
- Ну и где ваш «ослик — летописец»?
- Скоро будет. Я только прошу тебя, по-мягче с ним. Не грузи его своими сложными и заумными фразами. Он простой смертный, а не гений.
- Я поняла, надо сделать скидку на ум. Вот только не знаю — семьдесят процентов или все сто!?
- Мне всё равно, только бы вытащить из него этот материал.
Мари не нравился этот субъект уже заочно, ведь он будет говорить о другом человеке и никто не даст гарантии, что правду.
- Да уж, мы любим кидать камни в спину другим, но не задумываемся о том, что эти же камни могут полететь в нас. - со вздохов произнесла белка — Мы даже уходим в сторону, когда их швыряют в других, а то вдруг нас заденет.
- Человеческая порода сложна для понимания. - по отечески начал Букля — Нас ведь не возможно разложить на атомы и определить где тот самый ген зла. Мы все одинаковы, просто в одних больше зла, а в других меньше. Ты же сама не хочешь быть абсолютно белой и пушистой?!
- Здесь вы правы. Без цветные люди не интересны. Мне было бы скучно только в белых тонах. Тем более что мне нравятся тёмные цвета.
Наконец, найдя точки соприкосновения, они засмеялись. Да они оба не были идеальными и не требовали от других безукоризненности в помыслах. Но чего Мари не принимала так это предательства. А в намечающейся истории именно это и произошло. И от неё требуют сказочку про «белого бычка, доброго и счастливого». Три дня душевных терзаний закончатся сейчас, с приходом человека по имени «друг Лирэя Осэни»...
Занеся в кавычки три слова и поставив точку, Тася подняла глаза на окно. На улице было темно. Второй час ночи.
Она сидела в кресле напротив большого панорамного окна, поджав ноги и закутавшись в тёплый плед. Ей было уютно смотреть на темноту за окном.