Язвинки. Революция, перестройка, последствия

Революция 1917 года в России ознаменовала начало новой эпохи – эпохи противоречий, когда в НОВЕЙШЕМ государственном строе воедино сплелись прорывные идеи марксизма и детское понимание их смысла, вылившееся в фантасмагорическое переплетение устаревших понятий о равенстве, счастье и справедливости. Равенства не существует изначально – хотя бы по признаку умственного развития, не говоря уж о других физических свойствах наших тел. Счастье не имеет универсального определения – это особое ощущение, присущее только отдельной личности, и потому имеющее субъективный характер (там, где счастлив один человек – несчастлив другой). Справедливость же, вообще подразумевает СОЗНАТЕЛЬНЫЙ отказ от излишеств, что в нынешнем состоянии человеческого общества можно рассматривать как ненаучную фантастику.

Ожидать от революции, чего либо, другого, было бы глупо, ибо любая революция есть грубое вмешательство в естественный процесс постижения человеком СОБСТВЕННОЙ ОГРАНИЧЕННОСТИ. Как правило, те, кто силовыми методами разрубают "гордиевы узлы" нашей жизни, редко руководствуются здравым смыслом. Именно поэтому добротная идея социализма, долженствующая быть БАЗОВОЙ, "на скорую руку" была отлита в формах старого понимания о добре и зле, что и предопределило её недолговечное пребывание в государственном статусе – в связи с чем, она не исполнила своего предназначения. Этому способствовало провозглашение ПРОМЕЖУТОЧНОСТИ социализма в России (а впоследствии, в СССР), который должен был непременно трансформироваться в коммунизм.

"От каждого – по способностям, каждому – по потребностям", именно так трактовалась финишная точка общественной трансформации. Но если вдуматься, – это коренной признак ИНВАЛИДНОГО общества, ибо только у инвалида потребности превышают его способности. Крайне редкие исключения из этого правила не могут рассматриваться как опровержение данного постулата, поскольку мы не ограничиваем свои запросы разумом, выводя их далеко за пределы физиологической необходимости. Коммунизм – в том формате, который определил ему Центральный Комитет КПСС – являл собою такое же потребительское общество, как и то, с которым он боролся. Разница заключалась лишь в том, что безграничное потребление провозглашалось ДЛЯ ВСЕХ, а не только ДЛЯ ИЗБРАННЫХ. Однако это отличие не делало его более прогрессивным, нежели обычный, вульгарный капитализм. Вообще-то, сведение политической игры в область ПОТРЕБИТЕЛЬСКИХ притязаний, свидетельствует о низком интеллектуальном уровне представителей руководящей прослойки, специализирующихся в области СТРАТЕГИЧЕСКОГО (не в военном смысле этого слова) планирования.

Мы – представители постреволюционного поколения. Тем не менее, мы унаследовали от предков их революционную скороспелость в суждениях и нелогичность в поступках, что подтверждается нашим упорством в желании переплавить жизненные противоречия в некий монолит, посредством возвращения к старым схемам бытия, неоднократно доказавшим свою ущербность. Одновременно мы стремимся к миру, не желая видеть того, что "мир", сложенный из взаимных уступок, недолговечен. Рано или поздно, он заканчивается очередной революцией, "перестройкой" или войной, ибо понимание ущербности достигнутого равновесия всегда будет превалировать над пониманием ОТНОСИТЕЛЬНОЙ полезности терпения. Изречение о том, что "худой мир лучше доброй ссоры" мы принимаем априори, однако цикличность социальных потрясений – наряду с чередой локальных военных конфликтов – очевидна и показательна. Она бесповоротно опрокидывает  идею стабилизации общества на принципе терпения, но разрабатывать ИНУЮ концепцию общественно-экономических отношений, базирующуюся на принципах ВЫЖИВАНИЯ человеческой популяции в ЦЕЛОМ, мы не торопимся (хотя времени для этого у нас осталось не так уж и много).

Обращая свои взоры на прошлое, мы не извлекаем из него уроков, а интерпретируем его в соответствии с нашими устоявшимися убеждениями, чем, собственно, ставим крест на своём будущем.

То, что мы, пока ещё, существуем в этом мире – это не наша заслуга.  Да, есть Нечто, что мы называем Богом, но этому Нечто БЕЗРАЗЛИЧНО, что мы думаем по поводу Его существования. И это не потому, что Он высокомерен – не следует приписывать Ему свойств, присущих несовершенному человеку. Это мы, Его ФИЗИЧЕСКОЕ производное, а  не Он, производное нашего сознания. Он, Она или Оно вне нашего понимания. Мы нутром чуем присутствие этого Нечто, но наши теологи – не в обиду им будь сказано – слишком мелко плавают, чтобы объяснить нам Его природу, Его сущность и нашу с Ним взаимосвязь. Да и сами мы в этом плане беспомощны, как младенцы. Следует признать, что, несмотря на все достижения человеческого разума, существуют вещи, которые для него НЕПОСТИЖИМЫ в принципе. Чтобы постичь Бога, самому нужно стать Богом. Да что говорить о Боге, если мы сами себя постичь не можем – не говоря уж о критичности в самооценке.

Соотнесите размер нашего мира с размером Вселенной. Получится пшик. Более того, на этом "пшике" мы располагаем, всего лишь, ТОНЧАЙШИМ слоем, в котором мы можем обитать: но далеко НЕ НА ВСЕЙ поверхности этого слоя и НЕ ВО ВСЕЙ его глубине. А если сюда присовокупить время существования Вселенной, сравнив его со временем существования человеческого разума, то получается совсем уж жалкое соотношение: вроде того каратиста из анекдота, который стоит на ладони у великана, и с воинственными криками демонстрирует тому своё боевое совершенство. ВДУМАЙТЕСЬ! Вы по-прежнему считаете себя "венцом природы"?

Проникнитесь своей НИЧТОЖНОСТЬЮ В МАСШТАБАХ ВСЕЛЕННОЙ. Если вы сумеете ощутить эту ничтожность, вы легко отбросите все натужные измышления погрязших в жадности и самомнении претендентов на роль ваших вождей, которые, блуждая меж трёх сосен, мнят себя философами.

А уж правильные выводы из этого, они будут ВЫНУЖДЕНЫ сделать сами – тем более, что "королей делает свита". Даже у самой тупой власти достаточно ума, чтобы не загонять своих подданных в угол; а у самых тупых подданных достаточно лени, чтобы не ввязываться в драку с властью по пустякам.  Кстати, этот вариант мира (с одной стороны – опаска, с другой стороны – лень), при всей его нелепости, самый надёжный и долговечный.