09 1. Тула. Викентий Вересаев

О Вересаеве мне было известно только то, что он написал книгу «Спутники Пушкина», где описывались любовные похождения великого поэта. Но оказалось, что он ещё писал романы, повести и рассказы.
Следуя принципу, использованному при рассказе о Тургеневе, я сначала прочитаю эту литературу, а потом уже углублюсь в биографию Вересаева.

Вересаев оказался плодовитым автором. Он писал рассказы, повести и даже романы, не имеющие к Пушкину никакого отношения.  Пушкинистом он стал только к концу жизни. Так что рассмотрим сначала его произведения художественной литературы.

Загадка (1887—1895) Проба пера. Язык слегка корявый. Он описывает ночную природу, но не чувствует её красоты, не вдохновляется ею. И ожидает, что вернётся домой грустным и разочарованным. Трогают его лишь звуки скрипки из окна усадьбы.
Порыв (1889) Рассказ о переживаниях пятнадцатилетнего барчука о размолвке с отцом. Было наводнение. Послали мужиков спасать мельницу. Отец запретил ему туда ходить, но он убежал. Это был порыв. Чуть не утонул. Мать заболела от этого. А он не захотел извиниться перед отцом. И неделю все переживали. Но в итоге, всё-таки, они помирились. Юношеские воспоминания – фантазии.
Товарищи (1892) Грустный рассказ о жизни бывших сокурсников, а ныне – чиновников в уездном городке. Разговоры ни о чём, песни тоже грустные. В общем, грусть и тоска безысходная. Да, читая Вересаева после Тургенева, понимаешь, что Тургенев – это титан.
Без дороги (1894) Повесть о докторе, больном чахоткой, который сначала жил у родственников в их имении. Одна из дочерей в него влюбилась. А он подал заявление и уехал на борьбу с холерой в какой-то городок. Там, вроде бы, его сначала зауважали за то, что он спас несколько человек. Пять недель он лечил. Но в итоге пьяная толпа его избила, отбили легкие и он умер. Грустно, но сильно.
Прекрасная Елена (1896) Фигня. Бездельное времяпрепровождение летним вечером в Питере.
Поветрие (1897) Какая-то тоже грусть и тоска о жизни врача в провинции. Опять какие-то бесполезные разговоры. В конце мысли этого врача о любви к родине и народу. Всё равно, грустно.
К спеху (1897) Тоже какое-то бытописательство из деревенской жизни. После смерти жены надо было срочно (к спеху, поскольку работы в поле надо делать) найти новую к троим детям. Мужик нашёл.
На мертвой дороге (1897) Ерунда. Какие-то грустные наблюдения, разговоры с мужиками, с неким человеком, который взялся разбирать причины аварий на рудниках. С богомолкой, вернувшейся из паломничества в Иерусалим. Тоже не вдохновляет.
Лизар (1899) Разговоры мужика о том, что у него в семействе бабы всё рожают и рожают. А надо бы, чтобы детки мёрли. «Дай, господи, скотинку с приплодом, а деток с приморцем». А вокруг была природа и жизнь, бившая через край.
В сухом тумане (1899) Разговоры в поезде о жизни в городе и в деревне. В городе жену держать нельзя, отправляют в деревню, и получается, что без жены плохо. А бросить деревню жалко. «Чуть что коснись, – заболел, стар стал или что, – куда денешься?» Грусть и тоска.
Два конца: Конец Андрея Ивановича (1899) Безотрадная жизнь рабочего в переплётной мастерской, на вредной работе.  Беспробудное пьянство, избиение жены. Болезнь, переростающая в чахотку. Он не разрешал жене идти учиться и работать, поскольку считал, что жена должна быть всё время под мужем. Разрешил только тогда, когда слёг окончательно. В общем, звериный оскал капитализма.
Ребята (1900) Наблюдения о детях, играющих в саду. Дети разные: двое - из барского дома, двое – из дома управляющего. Ничего особенного.
Ванька (1900) Ещё какое-то бытописательство, правда, от лица некоего монтёра про некоего Ваньку, которого все третируют за его бестолковость.
На эстраде (1900) О писателе, который выступал на эстраде и получил очень большую поддержку. Но сам он не считал своё творчество чем-то выдающимся и заслуживающим таких горячих откликов. Грустновато.

Ранние рассказы Вересаева, в основном, бытописательного характера. И грустные. Язык постепенно улучшается. Но, конечно, до тургеневского ещё далеко.

Записки врача (1900) Рассказ Вересаева об обучении в университете, о работе в губернском городе средней России, частная практика, разочарование своими возможностями, навыками, которые он не получил в процессе обучения (не было практики лечения и операций реальных больных),  отъезд в Питер «доучиваться», курсы не годятся – там тоже только показывают. Поступление в больницу без жалования, тоже частная практика, наконец, получение жалования, но, всё равно, нищенское существование. Подводит итог своей семилетней врачебной работе. Размышления о медицине, её месте в жизни общества. О влиянии вредных условий жизни и труда на здоровье. О влиянии медицины на ослабление естественного отбора, когда слабые, которые умерли бы, выживают и продолжают линию ослабления, в результате чего человечество вырождается (об этом говорил перед смертью Дарвин). О том, что студенты учатся на больных, и в случае смерти обязательно делают вскрытие, невзирая на протесты родных. О стыдливости женщин при осмотрах. Об ошибках медиков, реальных и мнимых. О травле в печати.  Об отношении больных и родственников к врачам – от обожания до ярой ненависти. О самоубийствах среди врачей. О появлении сообщений о новых препаратах и способах лечения, которые вскоре оказываются ошибочными. О бесчеловечных опытах на людях, причём об этом сообщается без всякого стеснения. О том, что врачу не нужно принимать близко к сердцу страдания больного, иначе сойдёшь с ума. Об оплате услуг врача. Часто это вызывает чувство унижения. Но в то же время, о нищенском положении врачей. О несправедливости отношения к врачебным ошибкам. О необходимости врачам объединиться в борьбе за свои права. И, видимо, всем против общественного строя. Несмотря на такое название, здесь излагаются многие принципиальные вопросы положения врачей в царской России и о том, что должно быть.

На повороте (1901) Повесть. Всё плохо и ужасно. Какие-то терзания, поиски смыла жизни. Молодёжь презирает спокойную жизнь, но никакой реальной работы не предлагает. А более взрослые тоже маются бездельем. И, вроде бы, в основе – марксизм?
В степи (1901) Рассказ о странствиях косарей по югу России в год засухи, когда травы не было. Одного из них, хромого мужика, пригласил в компанию некий странник, который ходил по деревням и пудрил народу мозги. И этим зарабатывал. Мужик послушал один раз и ушёл от него. Не захотел участвовать во вранье.
Паутина (1902) Рассказ об отношениях недавно поженившихся людях во время путешествия по Италии. Ему кажется, что жизнь с ней в одном номере, бельё, тряпки, вообще, быт похож на паутину, в которой они путаются. Но временами он восхищается остротой чувств жены, и паутина спадает, и становится хорошо.
Мать (1902) О необычайно сильном впечатлении, которое произвела на него картина «Сикстинская мадонна». В комнате темно, но кажется, что она светится.
Встреча (1902) Рассказ тридцапятилетнего человека, всем обеспеченного, вроде бы, весёлого, но боящегося любви и женитьбы. Как будто, забившееся в норку существо.
За права (1902) Исповедь бабы, которую муж изводил, бил. Она судилась с ним, и в итоге ей дали отдельный паспорт. Но она от мужа не отказалась. Несколько раз приезжала к нему в Питер и уезжала в деревню. В итоге надумала зарезать его любовницу, а уходить от него не хочет.
Об одном доме (1902) Грустный рассказ об одном проклятом деревенском доме. Были только девки, все повыходили замуж. А последнюю нельзя отдавать, поскольку тогда дом и земля отойдут  к общине. Взять жениха не позволяют по этой же причине (чтобы оставалась в общине). В итоге умирает мать, потом последняя дочь. И старик одинокий ждёт смерти.
Конец Александры Михайловны (1903) О работе женщин в мастерской. Мастер работы хорошей не даёт, пристаёт, девушки такие же, готовы продаться. Была одна хорошая, мечтала о том, что выйдет замуж за солдата, но в итоге пошла с мастером, а потом утопилась. Грусть и тоска безысходная.
Звезда (1903) Некая притча о стремлении человека к светлому будущему. О преждевременных попытках принести людям свет, которые кончались ничем. Людям это не приносило радости, поскольку лишь освещало их убогую жизнь. О том, что в конце концов, свет восторжествует.
Перед завесою (1903) Восторженное описание природы и тех чувств, которые родятся в душе человека. Природа накануне осени. Всё живёт любовью. Но приходит гроза и ливень, и назавтра всё поникло, и ничего нет. Но нельзя поддаваться такому унынию.
Проездом (1903) Опять поиски такого семейного счастья, которое не разрушает возвышенные устремления молодости.
В путах (1904) Добрый, нежный рассказ о встрече двух когда-то любивших людей. И теперь они опять поняли, что им надо быть вместе.
На высоте (1904) Это какой-то период в жизни Вересаева, когда он вглядывается в отношения мужчины и женщины, когда пытается разобраться что нужно ему от неё, а что ей от него? Может ли быть в их отношениях равноправие?

Из рассказов о японской войне
- Издали (1905) Об отступлении наших. Непонятно, как воевать с японцами: никак до них не доберёшься. А они поливают их шрапнелью – снарядами, начинёнными шариками.
- На отдыхе (1904) Отдых перед выходом на позицию. Играют в какую-то игру. Сначала везёт одному. Главный герой проигрывает. Потом вваливается пьяный капитан, всех обыгрывает и уходит. Поступает приказ выдвигаться.
- В мышеловке (1905) Какой-то выдвинутый непонятно зачем вперёд наш окоп, в котором гибнут люди от японских снайперов. Бессмысленность приказов командования, бессмысленность войны.
- Исполнение земли (1905) Ранение полковника, ампутация ноги, гангрена и смерть. Бессмысленность войны, бессмысленность генерала, который руководит нашими войсками. А жизнь вокруг так хороша!
- Под кедрами (1905) Размышления о столкновении европейской культуры с восточной. Это, как совершенно другой мир, с другой планеты. Но если они впитают в себя нашу культуру, то это будет что-то очень мощное.
- Враги (1905) О революционных настроениях в войсках в ходе революции 1905 года. Возможно, так и было. Как последствия войны с Японией.

На японской войне (1906—1907) Рассказ врача военного госпиталя о русско-японской войне 1904-1905 годов. О патриотических, шапкозакидательных настроениях в начале войны. О том, как его мобилизовали, как брали негодных, как ехали на восток, как долго разворачивались, как гоняли с места на место, как бестолково всё было организовано, как говорили им, что «японцы -- природные моряки, что мы их будем бить на суше; потом стали говорить, что японцы привыкли к горам, что мы их будем бить на равнине. Теперь говорили, что японцы привыкли к лету, и мы будем их бить зимою. И все старались верить в зиму». И в итоге наших били, били и били. О том, как беспорядочно отступали. И в этой части очень похоже на «Красный смех» Андреева. Правда, Вересаев не отмечал какого-то всплеска сумасшествия. Как раздавали ордена всем подряд, даже не участвовавшим в боях. О коррупции начальников. О позорном поражении и бесславном возвращении в Россию. Обращает на себя внимание, что автор, как будто, коллекционирует все безобразия в русской армии и, вообще, в царской России. Не понятно, когда Вересаев вёл дневник. То есть это записано по памяти? Но такие подробности, имена действующих лиц невозможно запомнить. Следовательно, многое из написанного не соответствует действительности. Ещё до отправки на войну Вересаев встал на марксистские позиции. Это следует из ранее написанных рассказов. Читается, конечно, гораздо легче, чем «Красный смех», но, всё равно, тяжело.

К жизни (1908) Где-то в первой трети – какая-то бурная жизнь: агитация, забастовки, речи перед рабочими, расстрел демонстрации, черносотенцы. Речи на собраниях, споры. Промелькнул даже какой-то социал-демократ, даже большевик. В общем, жизнь кипит. Это, видимо, революция 1905 года где-то в большом губернском городе. А потом революционный запал пропал. Забастовки кончились. И герой стал копаться в себе, искать смысл жизни. И так всё стало занудно. Андреевщина. Потом какой-то безумный роман с женщиной. Разрыв. Опять поиски жизни. Она оказалась в природе, в жизни её растений, козявок, птиц. Всё это можно было бы написать в пять раз короче, без занудства.

Поначалу мне показалось, что с 1908 по 1915 годы в творчестве Вересаева был какой-то провал. Но, на самом деле, в эти годы он работал над книгой «Живая жизнь» (1910-14) о творчестве Достоевского и Толстого, а также Ницше. Это был период реакции и упадка в революционном движении в России. В предисловии написано, что Вересаев считал эту книгу «одним из самых дорогих произведений в своем творчестве». Я прочитал несколько глав и про Достоевского, и про Толстого, и понял, что Вересаев относит термин «живая жизнь», в основном, к Толстому, а не к Достоевскому. Мне не понравился стиль произведения, который, кстати, проявился и дальше в его литературоведческих вещах. Цитата – цитата – цитата – мысль Вересаева. Затем другие цитаты и опять мысль автора, но уже другая. То есть, если убрать цитаты, то будет какой-то рваный текст, скачущие мысли. Но не это является причиной, по которой я не стал читать и анализировать это произведение. Это не художественная литература, а литературоведение, литература от литературы. Возможно, мне это будет интересно, когда я буду рассказывать о Толстом (это будет в этом же путешествии «К югу от Москвы») или Достоевском (это путешествие 2004 года по северо-западному кольцу). А сейчас я продолжу о художественной литературе Вересаева.

Дедушка (1915) Хорошая повесть об отношениях молодой девушки со стариком, живущим отдельно ото всех. Она довольно агрессивно возражает в спорах с дедушкой, но очень любит его. Он живет переводами, сильно стареет. И в итоге умирает.
Марья Петровна (1915) Пронзительный рассказ о женщине, потерявшей на войне сына (скончался от  ран). Она безрезультатно пытается найти, где он, чтобы похоронить. Ходит по городу, попадает на вокзал, где отправляют пленных раненых немцев. Ей становится их жалко, и проходит злоба, что они убили её сына.
Случай (1915) Глупая история о мелочной размолвке между мужем и женой. Муж пишет записку, что она его заела, подлая баба. Вынимает из револьвера обойму и хочет посмотреть как можно будет застрелиться. Но забывает, что последний патрон остаётся в стволе. И действительно застрелился, дурак.
У черного крыльца (1915) Маленький, добрый рассказик об отношениях молодых мужа и жены. У черного крыльца они застали служанку, которая секла курицу, чтобы она не садилась на яйца. Они пожалели курицу и посадили её на яйца. А жена заплакала, потому что хочет, чтобы он тоже пожалел её.
Семейный роман (1916) Добрый рассказик о том, как на террасе его дачи маленькие птички свили гнездо и высидели пятерых птенчиков. Как родители их кормили и как они постепенно разлетелись.
В глуши (1917) Очень сильный рассказ о родах в одной глухой деревне. Сама никак не могла разродиться – надо было тащить клещами. Юная акушерка вызвала доктора. А люди, услышав, что будут тащить клещами, сначала не согласились, а потом сказали, что если умрёт, то доктора живым не выпустят. Но всё прошло хорошо.
За гранью (1918) Грустный рассказ о больном туберкулезом в Египте с женой. Непонятно только, как это написано в 1918 году? Идёт гражданская война. Или это воспоминание?
Состязание (1919) Рассказ о состязании художников в изображении совершенной женской красоты. Один, маститый долго ходил по горам и деревням и нашёл, наконец, некую деву среди дикой природы. И все поняли, что никогда не видели такую красоту. А другой, его ученик нашел эту красоту в своей возлюбленной, самой обычной женщине, которая живёт среди людей. И признали победителем второго, поскольку эта картина будила воспоминания людей об их любви.

В тупике (1923) Роман о гражданской войне в Крыму. Семья бывших революционеров, бежавшая от красного террора. Все боролись с царизмом, сидели в тюрьмах и на каторге. Но те порядки, которые насаждались большевиками, они не принимают. Хотя одна дочь – коммунистка (с ней отец  не хочет иметь дела), а вторая после ухода белых работает в системе народного образования и всё время спорит со сторонниками террора. Отца большевики арестовывают, перед возвратом белых вывозят на расстрел, но знакомый его отпускает. После возврата белых первую дочь расстреливают. Мать убивают случайным выстрелом пьяные солдаты. Отец в итоге умирает, а вторая дочь уезжает в неизвестном направлении. Несмотря на то, что в романе высказываются все точки зрения на происходящее, получается, действительно, какой-то тупик. Все не правы. Причём, красные даже более неправы, чем белые. И что делать – непонятно? Никакой справедливости в победе большевиков нет. Читается роман легко, написан хорошим языком Вересаева, но после прочтения – грусть и тоска безысходная. Будто написано не в 1923 году, а 70 лет спустя, уже в «демократической» России.

Исанка (1927) Про любовь студентов. Как всё было хорошо в студенческом доме отдыха, как они мечтали пожениться. Но они – студенты. Жить негде, денег нет. Близость им обоим как-то была противна. И любовь, вроде бы, прошла. Но, видимо, не до конца. В общем, какой-то невнятный рассказ о любви при советской власти.
Болезнь Марины (1930) Опять о студенческой любви. Поскольку сейчас нельзя, сделала аборт. Но через полтора года она безумно захотела ребёнка. И отец стал ей во время беременности противен. И в итоге она его выгнала. Как-то тоже невнятно. В молодости Вересаев о любви не писал…
Сёстры (1933) Интересный роман. Рассказ о 20-х - 30-х годах глазами двух сестёр.  Начинается, когда им было 17 и 19 лет. Они под влиянием большевистской пропаганды очень поверили в коммунистические идеалы. Если тургеневские девушки мечтали о любви, то «вересаевские девушки» мечтают о революции. Комсомолки. Ушли от родителей. Хотели быть в гуще пролетариата. Они учились в институтах. Путались с идейными парнями. Старшая ушла из вуза и пошла работать на завод. Галоши делала. Вредное производство. Там продвинулась по комсомольской линии. Умела зажигательно говорить. Занималась организацией ударных комсомольских бригад. Всё вокруг бурлило идеями строительства социализма, пятилетками. В личной жизни не везло. Тот, кто её любил, был мягок. А стойкий партиец считал её не пролетарского сословия. Делала аборт. Потом их послали заниматься коллективизацией. В конце 20-х была волна сплошной коллективизации, насильно гнали в колхозы. Крестьяне не хотели, резали скот, чтобы не сдавать в колхоз. И, вообще, были практически все против. «За» были только те, у кого ничего не было. Сестра её тоже была на коллективизации, но подходила по-другому, насильно не гнала. В её колхозе многие записывались добровольно. И её чуть было за контрреволюционную пропаганду не отправили по этапу, но тут вышла знаменитая статья Сталина «Головокружение от успехов», и всё резко изменилось. На этом, собственно и кончается роман. По ходу чтения удивляешься, откуда пятидесятилетний Вересаев мог придумать такой сюжет, переживания молодых идейных девушек. Оказалось, что этот дневник ему принесла одна из сестёр. Удивителен также тот революционный настрой среди молодёжи в то время. А также о постоянных спорах между оголтелыми комсомольцами и теми, кто считал, что нельзя так действовать. Об этом как-то в наше время не очень писали. Уже многое затенялось культом личности. И в «Поднятой целине» тоже как-то сопротивление крестьян не явно выражено. В основном, борьба с белогвардейцами. Роман вышел в 33 году и больше не издавался. Хотя здесь всё в итоге становится «по Сталину», но, видимо, все эти «сложности» борьбы за социализм, детали, резали слух, и были неприемлемы. Да ещё окончание для того времени совершенно не годится. Тот мягкий парень повесился от того, что его заставили отобрать валенки у маленького мальчика. И он за ним всё «бегал». Публикуемый текст восстановлен по авторской рукописи.

Московский литературно-художественный кружок (1937) О Московском литературно-художественном кружке, который существовал до революции на Дмитровке в нынешнем здании прокуратуры. Там проходили всевозможные вечера, дискуссии. Там бывали все знаменитости. На третьем этаже всю ночь было казино, за счёт которого и существовал это  кружок. На одно из собраний, посвящённое глубокому моральному падению современной литературы, приехали из Питера Андрей Белый, Мережковский. Но все их доводы разбил Скворцов-Степанов, приглашённый Вересаевым.

Невыдуманные рассказы о прошлом. Маленькие зарисовки из жизни в разные годы в разных местах (с начала века до 30-х годов).
- Случай на Хитровом рынке. Как из «Москва и москвичи» Гиляровского.
- Проклятый дом. Ужастик.
- Фирма. Плохой отзыв какого-то купца о романе «Воскресенье» Толстого.
- С опозданием. Несчастный случай с перевозкой ящиков.
- Парикмахер по собачьей части. Рассказ собачьего парикмахера о казусах его профессии.
- «Бог соединил». О женщине, которую бросил муж, её выгнали из дома, потом она много мыкалась, а муж стал приставать, чтобы она дала развод, но она говорила, что их соединил бог.
- У нестарой бабы с шестью детьми умер муж, и она проклинает бога, что он (бог) совсем выжил из ума – надо было взять кого-то другого.
- О том, что вера помогает излечиться от всех болезней. Неважно, от святых мест, или от других.
- На деревенском базаре. На базаре бестолковый разговор о поросятах.
- На пожарище. О пожаре, который уничтожил всю деревню. Как народ пытался спасти что-то, но всё сгорело.
- Мальчик Юра говорит, что его батюшка в церкви называет Георгий, значит он по батюшке Георгий, хотя его отец Сергей.
- Мальчик говорит, что шофёрам платить не будут.
- Мать говорит, что любит сына, когда он хороший, а когда плохой – не любит. А сын: «А я тебя всегда люблю».
- Автор предложил мальчику поделить работу: он купит пряник, а мальчик съест. Так и сделали. Оба получили большое удовольствие.
- Мальчик убегает от сторожа и предупреждает, что надо бежать, а не то натреплют уши.
- О спектакле МХТ «Доктор Штокман» в Питере в 1901 году, вскоре после разгона демонстрации студентов у Казанского собора.
- Букеты. В учительской выясняется, что старый учитель давно в Киеве ухаживал за другой учительницей. С трудом её узнал. Она сказала, что не знала его. А он её посылал каждый день розы через своего друга. Но, оказалось, что он говорил, что это от него, а не от друга.
- Супруги (пунктирный портрет). Пустяшные разговоры со знакомыми мужа и жены.
- О Волошине в Коктебеле. Его взаимоотношения с местными благоустроителями и исправником.
- О встрече с профессором Лесгафтом во время учебы в университете и присутствии на его похоронах в Египте.
- О сектанте, который до революции избил какого начальника, отсидел. Секта его отвергла. Потом при керенщине сказал речь против войны. Его обозвали большевиком. Стал большевиком.
- Случай с шофёром, который, чтобы не задавить малышей, свернул в овраг и перекалечился.
- Плохое чтение рассказа «В мышеловке», народ ничего не слышит. Отдельные цитаты публику останавливают.
- Про то, как приводили в порядок сельскую библиотеку в крымской деревне.

Княгиня (1942) История о девушке, которую выдали замуж за старого князя-развратника. И больше всего за это билась некая помещица, которая боялась, что её сын влюбится в эту девушку.
Всю жизнь отдала (1943)  Мать всю жизнь отдала на выращивание эгоиста, который сейчас выселяет её из комнаты.

В общем, творчество Вересаева довольно интересно. Неожиданно интересно. Особенно после прочтения ранних рассказов. Но постепенно он как бы раскручивает свой талант. И странно, что сейчас он фактически забыт. А ведь в прошлом году было 150 лет со дня его рождения. Не помню, чтобы год назад это как-то отмечалось. Может быть, дело в его биографии?
Но об этом чуть позже. А сейчас я хочу сказать о том, с чего начал. Со «Спутников Пушкина» (1937). Несмотря на то, что многие считают эту книгу главным произведением Вересаева, я не стал её перечитывать (а читал ли я её раньше?) и писать свои комментарии. Я её, конечно, пролистал и понял, что это не художественная литература и даже не литературоведение (литература от литературы), а рассказы о людях того времени. То есть это не Вересаев и даже не о нём. Хотя он проделал огромную работу, поднял множество источников, отфильтровал недостоверные сведения знакомых Пушкина, изложил это всё прекрасным языком. Кстати, каких-то подробностей о любовных похождениях я не заметил. Выпустил книгу Вересаев к 100-летию со дня смерти поэта, отмечавшегося тогда очень широко. И, наверное, это действительно его главный труд. Но я, всё- таки, не считаю это художественной литературой. Это книга о нашем великом поэте и его современниках. Вот когда я «доеду» до Пушкина (это будет в путешествии 2003 года к юго-востоку от Москвы, в Болдино), вот тогда я обращусь к «Спутникам Пушкина».

А пока я перейду к биографии Вересаева.

Вике;нтий Вике;нтьевич Вереса;ев (настоящая фамилия — Смидо;вич). Родился  4 (16) января 1867 года в Туле.
Отец — Викентий Игнатьевич Смидович (1835—1894), дворянин, был врачом, основателем Тульской городской больницы и санитарной комиссии, одним из создателей Общества тульских врачей. Мать организовала в своём доме первый в Туле детский сад. Троюродным братом Викентия Вересаева был Пётр Смидович (советский партийный и государственный деятель), а сам Вересаев приходится дальним родственником Натальи Фёдоровны Васильевой — матери генерал-лейтенанта В. Е. Васильева. Семья проживала в Туле на улице Гоголевской в своём доме № 82, где сейчас располагается Дом-музей В. В. Вересаева.
Окончил Тульскую классическую гимназию (1884) и поступил на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета, который окончил в 1888 году. В 1894 году окончил медицинский факультет Дерптского университета и приступил в Туле к медицинской деятельности. Скоро переехал в Петербург, где в 1896—1901 годах работал ординатором и заведующим библиотекой в Городской барачной в память С. П. Боткина больнице, а в 1903 году поселился в Москве.
В 1901 году опубликовал «Записки врача». Книга вышла в 1901 году и стала сенсацией в России и по всей Европе. Печать обрушилась на Вересаева с обвинениями во лжи. Студенты-медики предложили своим профессорам дискуссию с автором на Высших женских курсах. Очередь за билетами растянулась на квартал, пока желающие не выломали двери, так что диспут пришлось перенести в более просторный зал консерватории. Позиция автора оказалась неуязвимой: ведь результаты опытов на людях публиковались в научных журналах. Дискуссия привела к тому, что эксперименты по заражению добровольцев запретили в России и других цивилизованных государствах.
В 1904 году, во время русско-японской войны, его призывают на военную службу в качестве военврача, и он отправляется на поля далёкой Маньчжурии.
В годы разочарований и пессимизма Вересаев примыкает к литературному кружку легальных марксистов (П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский, П. П. Маслов, Неведомский, Калмыкова и другие), входит в литературный кружок «Среда» и сотрудничает в журналах: «Новое слово», «Начало», «Жизнь». Был дружен с Леонидом Андреевым.
В 1910 году совершил поездку в Грецию, что привело к увлечению древнегреческой литературой на протяжении всей его дальнейшей жизни.
В Первую мировую войну служил в качестве военного врача. С 1914 по 1917 он руководил военно-санитарным отрядом Московской железной дороги.
Лауреат последней Пушкинской премии (1919).
Послереволюционное время провёл в Крыму, т.е. воочию видел, как проходила гражданская война на полуострове. Из этого и родилась повесть «В тупике», которая вызвала споры в высшее руководстве страны. С 1921 года он жил в Москве. Автора пригласили в Кремль на праздничный вечер 1 января 1923 года почитать избранные места. Вересаев описывал зверства белых и красных. Закончилось чтение на главе, в которой положительная героиня бросает своему бывшему другу-коммунисту: «Когда вас свергнут, когда вы даже сами сгинете на месте от своей бездарности и бессмысленной жестокости, - и тогда… всё вам простят! Что хотите, делайте, омохнатьтесь до полной потери человеческого подобия, - всё простят! И даже ничему не захотят верить… Где же, где же справедливость!»
Каменев заявил, что всё – клевета на ЧК и намекнул, что пора познакомить автора с этой организацией поближе. Сталин, имея репутацию ценителя словесности, высказался, что государственному издательству печатать такое неудобно, но в целом-то книга неплохая. Последним выступил Дзержинский: «Вересаев… очень точно, правдиво и объективно рисует как ту интеллигенцию, которая пошла с нами, так и ту, которая пошла против нас. Что касается упрека, что он будто бы клевещет на ЧК, то, товарищи, между нами - то ли еще бывало!»
За ужином Дзержинский сидел рядом с Вересаевым и совершенно очаровал его. Он сказал, что бойня, которую устроили в Крыму Пятаков, Землячка и Бела Кун – это ошибка, перегиб и превышение полномочий. Интересовался творческими планами. Вересаев поведал, что собирается написать о Пушкине – это будет совершенно новый жанр: ни одного слова от автора, только впечатления и воспоминания окружавших поэта людей. Пушкин глазами других. Реакция Сталина и Феликса Эдмундовича на этот замысел выглядела обнадёживающе.
В 1933 был опубликован роман «Сёстры» в Гослитиздате, несмотря на довольно спорные сюжетные ходы в отношении коллективизации, я не нашёл ни одной рецензии тех времён. Но реакция, видимо, была негативная, поскольку после роман никогда не переиздавался.
Однако, никаких «оргвыводов» не было. Что здесь сыграло? Может быть, неизвестная реакция Сталина или родство с Петром Смидовичем, занимавшим высокий пост в руководстве страны? А вскоре эту тему затмила публикация Вересаевым произведений о Пушкине «Жизнь Пушкина» и «Спутники Пушкина», приуроченные к столетию со дня смерти поэта. В 1939 году Вересаева наградили Орденом Трудового Красного Знамени. Нет, всё-таки, руководство его любило.
С началом войны Вересаев в 1941 году эвакуировался в Тбилиси. В 1943 году ему присвоили Сталинскую премию первой степени. Почему-то существует устойчивое мнение, что её дали за «Записки врача», написанные в 1900 году. Якобы за изобличение в ней опытов над людьми, которые в то время делали в врачи и которые делали фашисты во время войны. Я в это не могу поверить. За произведения, написанные сорок лет назад, не дают даже нобелевские премии. Сталинские давали оперативно. Да и про опыты фашистов стало широко известно только после войны. Скорее всего, Вересаева наградили за «Спутников Пушкина». Тем более, как я писал выше, он делился своими планами с руководством страны ещё в 1923 году.
В 1945 году Вересаев вернулся в Москву. Умер 3 июня, похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
Вересаев был женат на троюродной сестре Марии Гермогеновне Смидович. О ней известно, что она была из так называемых «чёрных» Смидовичей, которые жили в деревне, а Викентий был из «белых», живших в Туле. «Черные» отличались жестким характером - из них пошли революционеры. А «белые» были мягкими и не бунтовали. Но ничего более, даже дату рождения Марии найти не удалось. Детей у них не было. То ли он болела малярией, то ли не хотела отвлекать мужа от работы? Тоже дело тёмное.

Так что Вересаев – не классик, но хороший писатель. И я не жалею времени, которое потратил на чтение его произведений. Для чтения я рекомендовал бы вещи, начиная с 1900 года (смотри мои комментарии в хронологическом порядке).

Если Вас, неизвестный читатель,  заинтересовало это произведение, то, пожалуйста, напишите пару слов atumanov46@mail.ru