Скверные каникулы

1.

        Однажды летом, покинув душный и пыльный город, я вновь оказался в деревне. Мне предстояло насладиться двумя месяцами свободы, радости и веселого отдыха. Осенью меня снова будет ждать моя школа, ее запутанные коридоры, маленькие кабинеты, и до боли скучная жизнь будущего выпускника. Но вот сейчас я собирался оттянуться по полной. И никаких вам больше уроков, никаких учебников!
Когда я приехал в деревню (родители мои остались в городе), меня первым делом встретил мой дед Гарри, который старательно ждал прибытия своего внука прямо у трассы шоссе. Он сидел на телеге, в которую запряг Гордого, нашего рыжего рабочего коня. Гордый вовсю вертел головой и то и дело раздувал широкие ноздри: ему было жарко. Когда я вылез из подбросившей меня с ближайшей станции машины, то направился прямиком к телеге.
- Здравствуй, деда!
- Привет-привет, Томас! - ответил он. - И тут же добавил: - Что, опять куролесить приехал?
- Да нет, что ты? Я ведь если только так, понарошку.
- Ну, раз понарошку, так понарошку! Садись-ка сюда, да гляди на дорожку! - и дед после этих слов тихонько засмеялся. Я его хорошо понимал: дед частенько любил пошутить. Так мы и добрались до нашего дома, где у калитку нас уже встречала бабушка Сильвия. У нее болели ноги и далеко ходить она не могла, разве что до калитки.
- Дорогой ты мой! Приехал! А вырос-то как! - и бабушка Сильвия всплеснула своими полными руками.
- Здравствуй, бабушка! Как поживаешь?
Вот так и начались мои дни в деревне.

2.

Утром я старался просыпаться пораньше, тут же выбегал из дома, и закатав штаны до колен бодрой рысцой несся по влажной траве заливного луга. Обычно я бегал таким образом около получаса, а затем возвращался на завтрак в дом. День я обычно проводил на реке, купаясь и ловя в речке рыбу, помогал деду в его мастерской, а вечером отправлялся в свою комнатку на втором этаже, где у меня была небольшая книжная полка, на которой стояли запыленные тома, верно дожидавшиеся меня еще с прошлого года. Обычно я не глядя выбирал книгу и тут же погружался в нее при свете настольной лампы. Меня захватывал величественный шум моря, завораживало пение птиц в джунглях, в ноздри мне бил запах сгоревшего пороха, а ухо улавливало эхо далеких взрывов, - то или другое, в зависимости от того, что я читал в данное время. Я был внутри этих стареньких книжек, я жил ими.

3.

В один из этих дней мой дед Гарри сказал мне, что покажет "одно из своих лучших изобретений". Правда, это было не совсем его изобретение. Дед сконструировал из отдельных сборных деталей что-то вроде большой паровой машины. Мы вошли с ним в его чудную мастерскую. Пахло здесь древесным опилом, краской и машинным маслом. Когда он, наконец, подвел меня поближе к этой громадине и сдернул покрывающий ее сверху брезент, я невольно ахнул и даже раскрыл рот от изумления. Передо мной было настоящее механическое чудо. Колеса у этого чуда были достаточно большие (вероятно тележные), обтянутые резиной. Корпус стального цвета с черными кожаными сиденьями и рулем. Тело этого чудовища, как мне показалось, было уж слишком длинным. В спереди, не мигая, мертвым взором таращились на меня два огромных глаза, фары-прожектора.
- Вот это паровая машина, - с гордостью проговорил дед, и очевидно заметив мое неподдельное удивление, блаженно мне улыбнулся.
- Деда, да ты просто молоток! Ты гений! - вскричал я и тут же крепко обнял дедушку Гарри.
- Спасибо, спасибо, мой мальчик. Только я вовсе не гений, а всего лишь простой человек. - дед был явно польщен.
- Да нет, это же настоящее чудо! А сколько у тебя ушло времени, чтобы собрать эту машину? И вообще, где ты набрал столько разных деталей? - я задавал вопросы, один за другим, то и дело перебивая сам себя и все откладывая свой главный вопрос.
- Ты же знаешь, - почти год. В прошлом году, когда ты здесь был, Паровика еще не было. Я еще не начал его собирать.
- Паровика?..
- Да. Но тогда я нашел одно место, удивительное, я бы сказал, место.. - тут мой дед запнулся, словно сказал что-то не то или же открыл то, что нужно было держать закрытым. Глаза его тут же забегали из стороны в сторону как перепуганные мыши. Он явно был взволнован. Я страшно удивился его реакции, но тем нее менее спросил о том, что меня интересовало с того момента, как я увидел этого самого Паровика, как называл его мой дед.
- Слушай, деда, а эта твоя паровая машина, она работает? Она ездит?
Дед ответил мне, но он продолжал быть в какой-то смутной тревоге, причину которой тогда я, конечно же, не мог знать.
- Н-нет, Паровик не работает, - ответил он. Это просто макет, только и всего.
С этими словами он взялся за брошенный на пол брезент и снова накрыл им машину.
- Ну вот и все! - сказал он с заметным облегчением. - А место.. Да я потом тебя туда свожу. Это заброшенный гараж неподалеку от фермы.
И с этими словами дед направился к выходу из мастерской.

4.


Гараж? Неподалеку от фермы? Я знал о чем говорит мой дед. Вероятно он имел в виду гаражи мистера Харрисона. Но ведь он умер уже как пятнадцать лет назад и теперь его гаражи стояли заброшенными. Родственников насколько я знал у него не осталось, а те машины, что у него были, давно уже превратились в груду бесполезного металлолома. Я там уже был. В прошлом году. Ходил в лес за грибами и просто проходил мимо. Там совершенно нечего было делать. Кругом лишь эти мертвые остовы автомобилей и, как мне помнится, абсолютно никаких стоящих и цельных деталей. Тогда откуда же у моего деда эта сборная модель? Да ведь он же и не был никогда механиком-конструктором! Он, насколько я помню, всю жизнь занимался одним лишь плотницким мастерством. Но он же сказал, что это одно из его самых лучших изобретений. Все это показалось мне более чем странным. Я обернулся и посмотрел на укрытого брезентом Паровика. Мне показалось или же я только это почувствовал, но мне показалось, что эта машина смотрит на меня из-под брезента своими глазами-прожекторами, смотрит и ухмыляется. В одно мгновение я выбежал прочь из мастерской, пораженный внезапно нахлынувшей на меня волной незнакомого страха.
С того дня дед изменился. Он зачастую отмалчивался, не разделял нашего с бабушкой обеда, да и вообще пропадал незнамо где. А самое главное, дед перестал шутить. Он стал таким непохожим на самого себя, что мне было за него страшно. Иной раз я думал, а в порядке ли у моего деда с нервами? А что, если нет? Что нам тогда с этим делать?
Однажды вечером произошло следующее. Я уже собирался ложиться спать, взял в руки книгу, лег в кровать, но тут вдруг услышал какой-то шум. Да, я не ослышался: это точно был выстрел. У деда действительно было ружье, но я не помню, чтобы он его куда-нибудь с тобой брал. Он никогда не охотился и ружье у него просто лежало. И вот теперь я отчего-то решил, что это стрелял именно мой дед. Больше ведь было некому, хотя я и знал, что в нашей деревне ружья есть еще у Бейкеров и у Стэнфордов. Но в кого ему было стрелять этим вечером? Вот уж вопрос. Я тут же побежал из комнаты прочь, на улицу. Бабушка Сильвия вероятно уже спала, а если и так, то ее бы и сам гром не разбудил. Был я в одной футболке, становилось прохладно, но мне было уже не до этого. Выстрел слышался со стороны леса, и как я понимаю, именно с стороны заброшенных гаражей.
Я бежал и воздух врывался в мои легкие быстрым холодным потоком. Сначала я несся по дороге, затем свернул на тропинку, скоро закончилась и она. Теперь уже высокая трава хлестала меня по бедрам. Вдруг громыхнуло снова. Это было настолько неожиданно в окружающей ночной тишине, что у меня от испуга руки взлетели к ушам, а сердце начало выстукивать бешеную дробь. Я остановился и тут же услышал, как кто-то приближается ко мне. Трава шуршала под чьими-то быстрыми шагами. Кто-то не просто шел, а торопился. Луны на небе в этот час не было, а звезды едва светили, так что в первое мгновение я принял его за призрака, но это был действительно никто иной как мой дед. Только волосы его были взлохмачены, а глаза горели недобрым огнем. Он был явный безумец с виду. В руках у него было ружье. Когда же он приблизился ко мне, то сказал: - Ну-ка домой, быстро!
Голос его был глух, а когда я повернулся, он добавил, вроде бы обращаясь к самому себе: - Больше сюда ни ногой, с меня хватит..
Сначала мы шли молча, а потом я решился спросить у него:
- Дед, что это было?
- Крысы, - промолвил он. - всего лишь жалкие крысы.
Больше в тот день я ничего от него не добился.

5.

На следующий день, когда я спустился к завтраку, бабушка сказала мне, что дед в эту ночь заболел. Сразу же после того, как мы с ним вернулись, у него неожиданно началась сильная лихорадка.
- Но он хочет тебя видеть, Томас, - продолжала бабушка. - Он постоянно бредит, но все равно при этом говорит, чтобы ты к нему зашел. Я уж и не знаю, что делать. Ведь ему так плохо..
- Хорошо, - сказал я. - Тогда я пойду к нему прямо сейчас.
С этим я отошел от бабушки и направился в комнату деда. Это была маленькая комнатушка с кроватью и стулом. Когда я вошел к нему, то первым делом посмотрел на стену у его кровати: ружье висело там на гвозде.
- Ты как, деда? - обратился я к лежащему на кровати старику и тут же прикрыл дверь.
- Ты же сам видишь, я словно рыба, выброшенная на берег, - прохрипел дед.
Было видно, что его сейчас мучил жар. Дед трясся и в то же время был красным и потным.
- Я хотел сказать тебе, Томас, про это место.. - тут он в упор взглянул на меня, не мигая, и стал приподниматься на локте. - Дух ночи царствует там, опасно, нельзя..
Тут он внезапно откинулся на подушку и по всей видимости впал в полное забытье. Мне показалось, что в те моменты, когда он говорил, то менее всего походил на самого себя. И это было страшно. Я не стал тревожить его, хотя меня и раздирало от любопытства и нетерпения как можно скорее узнать все. Но я промолчал, и налил ему воды в стакан из кувшина, который стоял тут же.
- Выздоравливай, деда, - сказал я. - Пожалуйста, выздоравливай.
Затем повернулся и вышел.

6.

Мне было тяжело оставаться в доме и потому я решил прогуляться. Вот тебе и отдохнул на каникулах, думал я, идя по дороге. Дух ночи.. Как он сказал? Спит? Правит? Да нет.. Точно! Царует! Дух ночи царует, а дальше - опасно, нельзя. И думается мне, что дед повстречался там вовсе не с крысами, как сказал сначала. Но что же там могло быть, что? От всех этих мыслей меня в который уже раз бросило в дрожь. Заваривалась какая-то каша, я определенно чувствовал это. И это было еще только начало.
С этими мыслями я и не заметил как дошел до самого дома Роджеров. Перед домом, у калитки, стоял мотоцикл "Харлей стального цвета, а рядом с ним сидел Майк, веселый парень, на два года младше меня. В его руках был ключ и он сосредоточенно затягивал какую-то гайку.
- Привет, Майк!
- Привет, Том! Как жизнь? - Майк говорил, не оборачиваясь ко мне.
- Да так себе. Слушай, я вот зачем. Мне поговорить с тобой надо.
- Да я тут вообще-то ремонтом занялся, - Майк встал и повернулся ко мне. - Ну, если надо, тогда пошли.
Мы уселись под крышей дровяного сарая. Майк вытер грязные руки об тряпку и закурил сигарету.
- Я вот что хотел тебе сказать, - несколько осторожно начал я. - Ты ведь бывал в гаражах? Ну тех, что принадлежали покойному Харрисону?
- Конечно бывал. Я же каждое лето сюда приезжаю, как собственно и ты. А почему ты об этом спрашиваешь?
Тут Майк ехидно прищурился и добавил:
- Чего задумал? Давай-ка, дружок, колись!
- Да пока что ничего не задумал. Просто хотел узнать.. Там же полно этих обломков ржавого металла, но по ним ведь ничего нельзя собрать..
- А ты что собрать-то хотел? Самолет, что ли?
- Не смейся.
- Да я и не смеюсь.
- А как насчет паровой машины? Ее собрать вполне возможно?
- Я не пойму тебя, Тома. Ты прикалываться ко мне пришел или что? У меня тут мотоцикл стоит, киснет. А ты мне про какую-то еще паровую машину! Да там же одна рухлядь, ничего путного нету.
Майк бросил окурок в траву и поднялся.
- Только в самих гаражах я не был. Ведь они все под замком. Так, рядом болтался. Да и давно это было.
- Ладно, я понял. Но все равно спасибо тебе.
- Да не за что! - удивился Майк. - А ты вообще куда так спешишь-то? Вот чудак!
Я быстро уходил со двора Майка. Мне надо было срочно самому все проверить. Впутывать Майка в эту историю я не хотел.

7.

Придя домой, я почувствовал страшную сонливость. Поднялся к себе наверх, прилег на кровать, обещая себе, что спать не буду, а полежу только пару минут и встану. Ведь еще столько всего нужно было решить и сделать, тут уже не до длительного отдыха, сами понимаете. Но как только я положил голову на подушку, как тут же и вырубился. Как будто бы провалился в какую-то черную дыру, вне времени и вне бытия.
И вдруг я увидел свет. Это был собственно и не свет даже, а небольшое свечение. Оно охватывало меня со всех сторон все сильнее и сильнее, пока я не стал, наконец, видеть. Вокруг меня была ночь, но я все видел. Я стоял внутри мастерской. Той самой, что принадлежала моему деду. Вдруг сзади меня послышались шаги, я обернулся и увидел, что это был мой дед. Слабый, больной, вымотанный до предела, но он стоял на ногах как мне показалось, достаточно твердо. На нем была его обычная ночная рубашка, и в ней он походил на типичного безумца из психушки. В руках дед держал ружье. И тут вдруг я почувствовал, что что-то уже случилось, что-то очень страшное и непоправимое. От дула ружья вился кверху пороховой дым и едким запахом бил мне в самые ноздри. Он стрелял! Он только что в кого-то стрелял! Вот что я подумал. Затем я попытался вырвать из рук деда ружье, сказал ему, чтобы он остановился, но все оказалось тщетным. Мои слова не долетали до его слуха, а мои руки проскальзывали сквозь него, словно он был соткан из тумана. Так что я отступил от него и стал наблюдать. Я видел, что дед переломил ствол и вытащил из него еще дымящуюся гильзу. Он бросил ее на пол, а затем потянулся к одной из своих полок, что были прибиты вдоль стен и достал оттуда одну коробку. Из нее он извлек свежий патрон и вставил его в ствол. Затем взял еще один патрон и сунул его себе в рот, зажав между передними зубами. И я почувствовал, что именно он хочет еще сделать, в кого именно хочет он выстрелить. У меня перехватило дыхание от обрушившейся на меня лавины ужаса. Я знал, что мой дед собирается стрелять в меня. Но вот что странно: меня он по всей видимости не видел и хотел уже идти прочь из мастерской. И в этот самый момент раздался звук: включилось зажигание машины. Дед тут же резко обернулся в сторону накрытого брезентом Паровика. Я последовал его примеру и повернулся следом. Внезапно завелся мотор и фары засветились ярким светом. Они смотрели на нас, эти огромные глаза-прожекторы, их излучение просачивалось даже сквозь плотный брезент. Паровик завелся! Он сделал это сам и без посторонней помощи! Но дед же мне еще говорил, что он еще не работает, и что еще придется приложить массу усилий, чтобы завести его двигатель. Но только вот Паровик работал. Он стоял от нас совсем близко, ярдах в пяти. И когда мой дед вскинул ружье к плечу, Паровик вдруг сорвался с места, врезался в него и впечатал в стену как какую-нибудь мягкую тряпичную куклу.
С полок посыпались на пол разные коробки и инструменты. Ружье отлетело в сторону, а Паровик отъехал назад и остановился на том самом месте, где и стоял до этого. Вот только брезент, которым покрывал его сверху, был весь красный, словно поменял цвет. Я посмотрел на своего деда. Собственно говоря, смотреть там было особо не на что, - какой-то бесформенный предмет на полу, а не человеческое тело. Кровь заливала весь пол мастерской. От этого зрелища мне стало дурно, захотелось кричать. И я закричал, потому что мне показалось, что меня начало утягивать куда-то вниз. И тут я и проснулся. Задыхаясь, я сидел на постели у себя в комнате. А в моих ушах все по-прежнему стоял тот самый звук - рев мотора Паровика, когда он сбивал с ног моего деда.

8.

Спальня бабушки Сильвии находилась отдельно от той, где спал дед. Когда я оказался внизу, то увидел, что дверь спальни деда слегка приоткрыта. И тут я обмер от страха: оттуда высовывалась рука, морщинистая, с кружевным манжетом. И она не двигалась. Мне стоило огромных усилий приблизиться к двери и открыть ее. На полу в ночной сорочке лицом вниз лежала бабушка. От ее груди расплывалось темное пятно крови. Не в силах более всего этого выносить (мне показалось, что ночной кошмар продолжается), я побежал прочь. Наскоро оделся и открыл дверь на улицу. На пороге внезапно остановился для раздумья напару мгновений. Значит, все правда.. Дед застрелил ее. Но как же это могло получиться, ведь он же лежал больной и даже не имел сил, чтобы подняться с постели. Мастерская! - слово вспыхнуло у меня в мозгу подобно молнии. - Он должен быть там, значит, весь сон правда! О, Господи! - прошептал я и выбежал на улицу.
Дома я не успел посмотреть на часы, но по всей видимости была уже глубокая ночь, я чувствовал это. Когда я вбежал в мастерскую, покрытый потом, словно только что выкупался в луже воды, все было в точности также как и во сне, словно я был в мастерской на самом деле и видел все происходящее здесь. Паровик стоял, закрытый брезентом. На деда, который лежал на полу, я старался не смотреть. Мне нужно было только одно - ружье и патроны. Кое-как в темноте я нашарил на полу холодный ствол и подобрал коробку с патронами. Мне повезло: там было около тридцати штук. Более чем достаточно.
Захватив все это, я выбежал из мастерской и понесся на этот раз по дороге, туда, где менее чем в двух милях отсюда стояли заброшенные гаражи.

9.

Их было три. Большие здания из красного кирпича с огромными металлическими дверьми и без окон. С трудом пробираясь сквозь груды наваленного тут и там металлолома, я наконец-то добрался до ближайшего гаража. И тут же ахнул от удивления: навесной замок валялся рядом с дверью. Ведь они должны быть закрыты, подумалось мне, значит кто-то сейчас находится там внутри. Патрон уже был вставлен в казенник, мне оставалось только взвести курок. Проделав это, я ухватился за ручку и потянул на себя тяжелую гаражную дверь.
Внутри гаража было сравнительно светло. Свет этот исходил от нескольких ламп, забранных решеткой, укрепленных под самым потолком. Поэтому я все очень хорошо и внимательно разглядел. Гараж был достаточно длинным, одна его часть полностью терялась в тени. Там было установлено какое-то оборудование и сильно пахло жженым металлом. А по обеим сторонам от прохода стояли (я в этом уверен) точно такие же Паровики, подобные тому, что находился в гараже моего деда. И все они были в точности также закрыты сверху брезентом. Внезапно мне захотелось сбежать оттуда. И желательно чем дальше, тем лучше. Я даже успел немного двинуться назад к двери, и уже было успел повернуться к ней, как ты вдруг она захлопнулась прямо передо мной с сильным металлическим лязгом. И тут же сзади меня раздался голос, от которого мое сердце забилось раненым голубем. В нем было очень мало человеческих ноток, но все же это был живой голос.
- Куда же ты спешишь, Томми? Мы тебя здесь так давно ждали, что просто успели десять раз соскучиться без тебя!
Вслед за этими словами последовал взрыв ядовитого смеха, а затем тот же голос продолжил:
- Да обернись же, не бойся, мой мальчик. Будь в конце концов мужчиной! Ты же теперь у нас настоящий герой.
Я обернулся. Передо мной стоял высокий человек в белом халате. Черные его волосы были связаны в узел на затылке. В руках у него поблескивал некий предмет, очень похожий по виду на радиопередатчик. Этот человек стоял передо мной и вовсю улыбался. И тут вдруг ко мне пришло внезапное озарение. Я вспомнил о том, что уже видел его прежде. Он был вместе с моим дедом на одной из тех старых фотографий, которые лежали в шкафу. Ошибки быть не могло. Это был мистер Джо Харрисон собственной персоной. Человек, про которого говорили, что он умер пятнадцать лет назад.

10.

- У меня одна маленькая просьба к тебе, герой, - проговорил Харрисон. - Брось свою пушку. Все равно она больше тебе не понадобится.
Я и совсем забыл, что ружье было по-прежнему у меня в руках, меня словно загипнотизировал взгляд этого человека и на несколько мгновений я потерял всякую чувствительность с внешним миром. Но ружье я не бросил. Даже наоборот, приподнял ствол и нацелил его прямо в грудь Харрисону.
- А вот этого делать совсем не надо! - громко заорал он. - Ребята!
То, что произошло дальше, произошло очень быстро. Я ничего еще не успел сообразить, как что-то острое кольнуло меня в шею, руки отнялись разом, ноги - секундой позже. Ружье из моих рук тут же полетело на пол. Кто-то подхватил меня, падающего, с обеих сторон. Похоже это и были те самые "ребята", которых позвал Харрисон. Они были маленькие, с луковицеобразными головами и очень сильными руками. Это были какие-то страшные существа, которых можно было увидеть разве что в каком-нибудь фантастическом фильме. Я завопил, но они очень ловко меня удерживали и при этом тащили куда-то вперед.
- Так-то лучше, - довольным голосом произнес Харрисон. - А теперь усадите его в кресло.
Меня поместили на кресле в самой глубине гаража. Грубые ремни тут же охватили мои руки и ноги. Но я чувствовал, что и без этих ремней ни за что бы не смог бы пошевелиться. Боль в шее не утихала ни на минуту, а все тело было словно парализовано.
- А ты, как я посмотрю, с гонором. Почти что как твой дед. Я тут его малость подправил, с помощью этого чудо-кресла. Но потом он почему-то решил немного пострелять. Наверное, ему просто жить надоело. Думаю, что сейчас у него с этим проблем уже нет. Но только подумай, ведь как мы с ним хорошо сработались! Ведь это я подарил ему одну из своих замечательных машин. А он оказался таким идиотом! Но думаю, что сейчас он сделал все правильно. Как я ему приказал.
Понимаешь, мальчик, - тут Харрисон сжал мое лицо своей жесткой рукой и приблизил к себе. - Мне не нужны лишние, вроде тебя, которые то и дело болтаются под ногами. Мне нужны верные слуги. Вот как вот эти ребята. Иной раз близкая связь с внеземной цивилизацией оказывается очень полезной, мой друг.
Затем Харрисон отошел от меня и принялся ходить и рассуждать вслух.
- Вот так вот вдруг прилетит тарелка, и не воспользоваться при этом помощью наших братьев по разуму было бы просто глупо. Тем более если контакт налажен и можно всех прибрать к ногтю. А потом ты умираешь лет на пятнадцать для всех, и пусть думают, что хотят. Ведь ты посмотри кругом. Что у нас здесь? Деревня домов на пятьдесят, дыра в космосе. А мы провели всего за каких-то полгода очень большую работу. Теперь останется только лишь включить генератор и каждый человек будет при своей личной машине, но под моим контролем. Процесс намечен на эту ночь, так что ты как раз вовремя. Именно благодаря тебе мы и начнем. А затем, именно благодаря тебе, Том, мы завладеем этой частью суши и пойдем дальше. Станем покорять города, огромные мегаполисы. Но мы будем очень скромны в своих предпочтениях и начнем с малого. Я же сказал - всего-то надо включить генератор.
Харрисон подошел к темному металлическому ящику и дотронулся до выступающей из него короткой рукоятки.
- Сейчас мы это и сделаем.
- Убийца! - выкрикнул я. К моему несказанному удивлению, мой голос еще действовал. - Это ты убил бабушку! Это ты убил деда! Ты!
Казалось, что Харрисон ни капельки ни удивился услышанному.
- Да, это сделал я. А ты догадливый. Но не своими руками, конечно же, а с помощью вот этого передатчика. - и он немного повертел прибор в одной руке. - С ним очень приятно работать. Запускаешь машину, закрываешь дверь.. Ха=ха! Ну а теперь шутки в сторону! Нас ждут великие дела! - и Харрисон опустил рукоятку генератора вниз.

11.

Все было проникнуто сплошной болью. Весь мир скован необъятной болью. Я сам был всей этой болью. Сколько все это продолжалось? Пара секунд, а может быть целая вечность, не могу точно сказать. Но все же это когда-то закончилось. В один неожиданный момент.
Еще не открывая глаз я услышал выстрелы и крики людей. Но все это возникло перед моим слухом на очень кроткое время. А затем я услышал голос Майка над саамым своим ухом:
- Том! Ты жив, Том? - он тряс меня за плечи и видимо старался привести в сознание. Спустя еще какое-то время меня уже освободили из ремней. После этого я почувствовал, что боль постепенно стала уходить. Или это я возвышался над нею.
- Да, я в порядке, - проговорил я не своим голосом, не открывая глаз. - Берегитесь! Здесь Харрисон, он жив! А с ним целая толпа гуманоидов. Берегитесь.
- Их больше нет, - ответил Майк. Успокойся. А теперь пойдем домой и я тебе все расскажу.
Когда мы выбрались из душного гаража, уже наступило утро. Яркий свет заливал всю округу, придавая даже этому запущенному месту некую прелесть. Мои ноги к тому времени уже практически оттаяли от сковывавшего их паралича, но шел я еще очень осторожно и медленно.
- Только не ко мне домой, - я ухватил Майка за плечо.
- Я знаю, - ответил он. - Там сейчас вовсю орудует полиция. Пойдешь к нам.
И мы пошли. Я огляделся и словно бы впервые заметил всех тех людей, что шли сейчас рядом с нами. Узнавал знакомые лица. У многих в руках было оружие, охотничьи ружья и револьверы, и я почему-то вовсе не удивлялся этому. И только сейчас я кажется начал понимать, что все эти люди совсем недавно спасали меня. И от того, что я только что был практически на пороге смерти и таким чудом смог избежать ее, я закрыл глаза и невольно заплакал от облегчения и благодарности.

12.

Дома Майк усадил меня на стул и вручил мне в руки чашку горячего чая. Его мать и отец находились в это время в другой комнате: не хотели нас беспокоить.
- Мы уже давно поняли, - начал Майк свой рассказ, - что здесь что-то такое происходит. Еще до твоего приезда сюда. Извини, ведь тогда мне пришлось солгать тебе, ведь о тех гаражах я знаю достаточно много.
- Да ладно, что там. Теперь все позади и я тебе благодарен.
- В этом ты прав. Теперь действительно все позади. Этот Харрисон вовсе не умер тогда пятнадцать лет назад, как думали все, а попросту сымитировал свою смерть. Исчез из поля зрения местных жителей. Как ты уже знаешь ему несказанно повезло и он действительно повстречал гуманоидов. Откуда они взялись - об этом никто из нас до сих пор не знает. И не совсем ясно, что же у них там зародилось: дружба народов или что-то другое. Но Харрисон как-то сумел подчинить их себе и полностью взять ситуацию в свои руки. Их было не больше пяти, - тут Майк повернулся к окну. - И они были по-настоящему умны, не чета нам, людям. Просветленный разум. И они проектировали новые типы машин и тот самый прибор, кресло, к которому ты был привязан, для полного подчинения воли другого человека. Они готовились сделать это с каждым из нас, понимаешь? Поэтому..
- Что? Продолжай.
- Мы их уничтожили. Всех до одного. Этой ночью. В гараж мы ворвались силой, пробили дверь. В перестрелке погиб и сам Харрисон, а с ним еще двое. Другие два гаража мы просто сожгли. Теперь там один пепел. Все действительно закончилось, Том. Я так боялся, - и Майк обнял меня. - Я знаю, насколько тебе сейчас тяжело, Том. Ведь ты потерял во всей этой сумасшедшей истории своих бабушку и деда. Но у меня есть для тебя одна приятная новость. Сегодня приезжают твои родители, с тем, чтобы забрать тебя. Они уже звонили нам, ведь у вас дома нет телефона.
- Да, верно. У нас нет телефона. Но зато у меня есть друг, и это меняет многое.