Глава 3

Глава 3.

В которой майор Милютин
вспоминает древнюю мудрость.

18 февраля, 2004 13:07

На следующий день Панкрушев появился только к обеду.
- Что так поздно? – Милютин листал одну из папок.
- Во-первых, беседовал со свидетелем по делу старика из Ботово.
- Ну и как?
- Бабушка кое-что видела и с радостью согласилась дать показания в суде при условии, что ее привезут туда и обратно, а по дороге завезут в супермаркет.
- Ты думаешь, можно будет закрыть это дело?
- Скорее да, чем нет.
- А во вторых?
- А во-вторых, навёл справки о докторе Лекторове.
- И что?
- Увы и ах! Лекторов Лев Аристархович очень уважаемый человек. Он кандидат медицинских наук, более десяти лет возглавлял клинику в Москве, затем руководил сетью клиник по всей стране, теперь практикует у нас. Отзывы самые наилучшие.
- Странно.
- Что странно?
- Такое светило медицины, а практикует в Череповце.
- Видите ли, Олег Николаевич, ещё я звонил в городское управление здравоохранения. Мне даже удалось переговорить с начальником управления - Аганесяном Кареном Джонридовичем...
- Кем?
- Кареном... Джонридовичем...
- Зачем?
- Узнать, все ли документы в порядке у этого центра. А заодно расспросил о его руководителе, – Панкрушев, довольный проделанной работой, потер ладони, ожидая похвалы руководителя, но Милютин не похвалил его, а лишь спросил:
- Что удалось узнать?
- Документы в порядке. Оснащение центра самой современное, персонал профессиональный. Руководитель центра сам подбирает каждого врача и сотрудника.
- А кто руководитель?
- Ты что, не слушаешь меня, - возмутился Панкрушев, - Лекторов руководитель!
- Но он же – главный врач, -  удивился Милютин.
- Он там и главный врач, и руководитель! - капитан начал злиться на непонятливость друга.
- Хорошо, хорошо, - примирительно согласился майор, - как же этакое светило науки оказалось в нашем небольшом городе?
- Ему сделали очень выгодное предложение. Так сказал начальник управления здравоохранения города.
Милютин молчал.
Капитан достал из своего сейфа тоненькое дело и подшил в него протокол допроса свидетеля.
- Слушай, - Панкрушев с удовольствием потянулся на стуле, - а что если этот Лобанов водит нас за нос…
- Опочки! – Милютин взглянул на друга,  - а я думал, что дело Лобанова закрыто.
- Будем считать это гимнастикой для ума в свободное от работы время, - капитан закинул руки за голову и, откинувшись на спинку стула, продолжил, - если встать на твою точку зрения и предположить, что Лобанов не лжет о пропаже девушки, то, получается, он напрямую связан с её исчезновением.
- Это почему?
- Он последний кто видел её и не скрывает этого.
- И что из этого следует?
- Для чего, по-твоему, он рассказывает всем небылицы про то, как пропала его ненаглядная Эллочка, и старательно наводит нас на этот медицинский центр?
- Просто потому, что его девушка пропала у него на глазах именно в этом месте, - Милютин отодвинул бумаги.
- А вот и нет! – Панкрушев сунул папку обратно в сейф. – Это же элементарно, Ватсон! Он из ревности, случайно, кокнул её и теперь заметает следы...
- Валера, что за словечки!- сделал замечание майор.
- Ведь как красиво получается, - не обращая внимания на реплику друга, продолжил капитан, - он её грохнул, тело спрятал и, чтобы его не заподозрили, прибежал к нам. При любом раскладе, он тут ни при чём!
Милютин положил локти на стол.
- Фантазия у тебя буйная… Слушай, а психические болезни передаются воздушно-капельным путем?
Панкрушев сделал вид, что не слышал шутку начальника. Он поднялся из-за стола и принялся расхаживать по кабинету.
- Мотив самый примитивный – ревность. Лобанов приревновал Щеглову к кому-нибудь или она сама ему сказала, что всё кончено, у юноши помутился рассудок...
Капитан умолк, пытаясь выстроить правдоподобную версию.
- А дальше?
Панкрушев остановился:
- Поэтому он обыграл это дельце и со словами: «Так не доставайся ты никому!» он её в состоянии аффекта... того...
Капитан провел рукой по горлу.
Милютин покачал головой и с наигранным восхищением сказал:
- Ты хочешь сказать, что Лобанов умертвил гражданку Щеглову?
Панкрушев встал в позу задумавшегося Пушкина и с пафосом, нараспев, продекламировал:
- Любовь коварна и кровавая месть тому доказательство!
Оба расхохотались.
- Хватит дурачиться, - майор тоже поднялся из-за стола, - пойдем-ка, пообедаем.
Пока одевались, майор предложил:
- Валерий Александрович, имею честь пригласить вас на обед в кафе «Паровоз».
- Что за повод?
- Ты знаешь, какой сегодня день?
- Да, восемнадцатое февраля две тысячи четвёртого года, среда.
- Не только, - со вздохом пояснил Милютин, - именно в этот день, но двадцать пять лет назад я впервые переступил порог нашего управления...
Они вышли из здания и сели в старенькие «Жигули» капитана. Натужно потарахтев несколько секунд, двигатель завёлся. Мороз чуть ослабел, но плотные низкие облака превратили февральский полдень в унылые сумерки. Проехав по улице  Краснодонцев, свернули на Гоголя и, подождав у светофора, выехали на проспект Победы. Плотный поток машин двигался неспеша. На Красноармейской площади повернули налево – на Советский проспект. Не торопясь проехали до магазина игрушек «Аладдин», свернули направо у кинотеатра «Рояль-Вио»  и, миновав новую поликлинику, остановились у кафе «Паровоз».
В заполненном зале негромко вещало радио «Трансмит». Посетители мирно беседовали между собой, совмещая обед с дружеским общением. Администратор проводила друзей к столику у окна. К ним подошла молодая официантка и протянула меню. Следователи сделали заказ, и девушка бесшумно удалилась.
В это время в зал вошел Сурен – директор кафе. Сурен не был владельцем  заведения, он только управлял делами, но так как получалось это у него неплохо, то истинные хозяева почти не вмешивались в работу ресторанчика. Здесь частенько обедали сотрудники районного управления, поскольку днем предлагали комплексные обеды, вкусные и совсем недорогие, и Сурен, так или иначе, был знаком почти со всеми посетителями. Он, как радушный хозяин, сердечно приветствовал милиционеров:
- Какие люди! – Сурен подошел к их столику. – Очень рад видеть дорогих гостей!
- Спасибо тебе! – приветливо улыбнулся Милютин. – Ты обладаешь удивительным даром: умеешь поднять настроение при встрече буквально парой слов!
- Я искренний человек, Олег Николаевич, - Сурен всегда обращался к майору по имени отчеству, - если я вижу в своём скромном заведении уважаемых людей, я так и говорю – дорогие гости.
- Хорошая у тебя работа – встречать дорогих гостей, - грустно вздохнул  Панкрушев.
- Не то что у нас. – Подтвердил майор.
- Что-то друзья, вы сегодня не очень веселы? Одну минутку, – Сурен почтительно поклонился и исчез в маленькой коморке, которая гордо именовалась кабинетом директора. Через несколько секунд он вновь появился в зале с бутылкой армянского коньяка в руках.
 – Этот божественный напиток поможет вам решить любые проблемы и при этом сохранить здоровье.
Сурен ловко налил коньяк в маленькие рюмочки и поднял свою, предлагая гостям поддержать его.
- Вообще-то мы на службе, - неуверенно начал Милютин, но Панкрушев взял свою рюмку и чокнулся с Суреном. Вдохнув аромат коньяка, капитан поставил рюмку на стол:
- Замечательно, но - капитан грустно улыбнулся, - я за рулём.
Милютин без особого энтузиазма пригубил напиток.
- Однако, судя по вашим озабоченным лицам, вы взялись за какое-то сложное дело?
Официантка принесла тарелки с закусками и ловко расставила их на столе.
- Сурен, ты не встречал эту девушку? - майор вытащил из кармана фотографию Щеголевой и показал директору кафе.
- Нет, никогда, – Сурен покачал головой. – А что с ней случилось?
- Она пропала, - серьезно сообщил майор, - а вот Валерий Александрович, - майор взглянул на Панкрушева, - считает, что её могли убить.
- За что?
- Не знаем. А ее друг, вообще, рассказывает какие-то небылицы  – будто его девушка пропала в центре здоровья «Асклепий» при очень странных обстоятельствах.
- Где, где? – удивился директор.
- У нас в городе есть такой частный медицинский центр под названием «Асклепий», это на улице Парковой, - старательно пояснил Панкрушев.
- Да знаю я этот центр. Я и сам туда пару раз обращался, конечно, дорого, но мне понравилось.
- А что же ты тогда так удивился, - поинтересовался капитан.
- Понимаете, мне вчера один знакомый рассказывал, что у него произошла примерно такая же история именно в этом медицинском центре.
Милютин аккуратно положил вилку, которой собирался подцепить аппетитную дольку помидора, и негромко кашлянул. Сурен воспринял это как знак, поднял свою рюмку, предлагая выпить остальным. Капитан вновь лишь понюхал благородный напиток, майор пить не стал, директор сделал большой глоток. Официантка принесла тарелки с куриным бульоном.
- И что?- после продолжительной паузы вымолвил Милютин, обращаясь к Сурену.
- Вы знаете Сидора Лютого? – спросил Сурен.
Майор и капитан одновременно кивнули, поглощая салат.
- Держатель антикварной лавки,- не переставая жевать, пробормотал Милютин.
Директор задумчиво посмотрел на официантку, вспоминая детали вчерашнего разговора.
- И что говорит Лютый? – спросил Милютин, отодвигая пустую тарелку и переходя к бульону.
- Он заходил сюда в понедельник и интересовался, не появлялась ли здесь его сотрудница, –  Сурен положил руки на стол, - когда я ответил, что не видел её больше недели, он заговорил о какой-то чертовщине, о медицинском центре «Асклепий», выругался и ушёл... А сегодня вы рассказываете о пропаже девушки...
Милютин  и Панкрушев переглянулись.
- Ты не припомнишь имя девушки? – майор откусил кусок хлеба.
- Кажется Алла, Сидор сказал, что она работала у него.
- Когда это произошло? – майор внимательно посмотрел на директора.
- Лютиков не говорил, а я не спрашивал, - Сурен стушевался и поднялся из-за стола, - приятного аппетита. Мне пора заняться делами. Буду очень рад снова увидеть вас здесь.
- Я начинаю сомневаться в правильности диагноза, поставленного доктором Лекторовым, - после продолжительной паузы сообщил Панкрушев.
- Да, подарок к трудовому юбилею.
Милютин отодвинул недоеденный бульон. Трапезу заканчивали молча.
Так же молча уселись в автомобиль и поехали в управление. Панкрушев время от времени бросал озабоченные взгляды на Милютина, но тот невозмутимо смотрел в окно и бубнил под нос какую-то мелодию. Именно бубнил, а не напевал, поскольку ни слухом, ни голосом Господь Бог его не одарил.
- Ерунда какая-то! – нарушив долгое молчание, возмутился Панкрушев, паркуя машину.
- Ерунда?
- Это я про девушку Сидора Лютого.
- Ты не веришь, что ещё одна девушка исчезла в этом центре?
- Но это, же полная фигня! – Панкрушев с трудом сдерживал раздражение. – Как можно в это поверить! Ты сам прекрасно знаешь, под каким пристальным вниманием находится деятельность медицинских учреждений...
Панкрушев начал все сильнее распаляться:
- Ведь у всех людей есть родственники, которые начнут беспокоиться и бить тревогу, это же понятно даже… даже… - капитан умолк, подыскивая нужное слово.
- Даже доктору, – помог ему Милютин.
Майор сдвинул шапку на затылок.
- Se non e vero, e ben trovato, – громко произнёс он непонятные слова.
Панкрушев замер, поражённый тирадой начальника.
- Что в переводе с латыни означает: если это и неправда, то хорошо придумано.- Пояснил Милютин, заметив удивление во взгляде капитана.
- Это ты к чему? – медленно произнёс Панкрушев.
Возникла долгая пауза. Они выбрались из машины.
- У меня складывается впечатление, кто-то очень хорошо что-то придумал. А раз так, значит Лобанов не врёт. Он действительно переживает за судьбу Щегловой, вот и получается… - майор остановился и, подняв вверх указательный палец, резюмировал, - получается, что она действительно исчезла, а раз так – надо её искать.
- А как быть с Аллой? - капитан открыл дверь управления, пропуская майора.
- Если она действительно пропала в том же месте, то возможно, что девушки находятся вместе.
- Ты думаешь, найдя Эльвиру, мы найдём и Аллу?
Милютин пожал плечами.

- Ты общался с Сидором Лютым? – спросил Панкрушев.
- Давно. - Кивнул Милютин.
- Этот может наврать с три короба, но будет ли он врать ради красного словца?
Майор пожал плечами:
- Он говорил не с нами и за язык его никто не тянул... Зачем ему врать?
- Сидор Лютый – содержит девочек.- Панкрушев снял куртку и небрежно повесил ее на вешалку. - Однако девушки лёгкого поведения на него не жалуются. Он очень за ними следит.
- Подсматривает что ли?
- Не подсматривает, а ухаживает!
- Валера, а ты откуда знаешь? – майор хитро прищурил глаза.
- Мужики на работе рассказывали, - Панкрушев махнул рукой, - но дело не в этом.
- А в чём? – Милютин пытался уловить полет мысли товарища.
- В том, что за здоровьем своих курочек он следит особо бдительно.
- Да, - кивнул Милютин, - но он живет за счет своих курочек, и, если девушки на него не жалуются, зачем ему придумывать историю о пропаже одной из них?
- Может быть, это была показательная экзекуция, в назидание остальным?
- Не думаю, - Милютин забарабанил пальцами по столу, - он действительно с ними неплохо обращается. А может быть это связано с его последним увлечением? Я слышал, он стал коллекционером – антиквариат, произведения искусства, старинные вещи...
- Но какая связь между проституткой и антиквариатом?
- Может быть, некоторые буквы этих слов совпадают, не знаю, но встретиться с Лютиковым придется. Ты пока поработай с документами, а я наведаюсь к Сидору.

Добираться пришлось довольно долго и майор уже начал бояться, что к его приезду магазин «Антикварная лавка», которым заведовал Сидор Лютиков, закроется.
Но опасения были напрасны. Дверь открылась, и звон маленького колокольчика, висевшего над ней, оповестил хозяина о прибытии посетителей. Магазинчик оказался крохотным, видимо, поэтому в нём было очень жарко. Одна витрина, под стеклом которой располагались старинные безделушки: пара затертых книг, столовый набор, старые часы и фарфоровые статуэтки; два стеклянных шкафа со старинными монетами. На стене за прилавком висели несколько почерневших икон и ржавый кусок железа, отдалённо напоминающий саблю. Пока Милютин рассматривал экспонаты, из внутренней двери магазинчика вышел хозяин – Сидор Юрьевич Лютиков, по прозвищу «Лютый», известный содержатель женщин легкого поведения, а теперь еще ценитель и собиратель старины.
- Какие люди! – без всякой иронии произнес Лютиков. – Неужели я в чем-то провинился перед законом?
- Нет, - коротко ответил майор, - я к вам, гражданин Лютиков, по делу.
Лютиков скорчил кислую мину.
- Что-то не припомню общих дел с милицией! – буркнул он.
- Я разыскиваю одну женщину.
- И причем тут я?
- Ни при чем, - Милютин снял шапку и вытер перчаткой вспотевший лоб. – По словам одного юноши, его девушка на днях исчезла в центре здоровья «Асклепий». Я слышал, с одной твоей знакомой произошло что-то подобное именно в этом медицинском центре?
 Сидор достал сигарету и закурил.
- От кого?
- Это неважно, - майор расстегнул молнию на куртке, - мне просто интересно: было это или нет.
- Это вам, господин майор интересно, - Лютиков стряхнул пепел под прилавок, - а мне потом срок мотать?
- Срок мотать, вам, гражданин Лютиков, придётся, если вы нарушили закон... Но, сегодня мой визит – неофициальный, - спокойно сказал Милютин, - как видишь, свидетелей нет, протоколов и записей я не веду...
- Я невероятно растроган, - Лютиков глубоко затянулся.
- Речь идёт об исчезновении молодой красивой девушки, - майор расслабил шарф, - молодой человек очень просит помочь... Он говорит, что она сирота и, кроме него, ей никто не поможет.
- Сирота, - Лютиков выпустил дым колечком, - сирота – это серьёзно...
- Да, - подтвердил следователь, - я считаю – очень серьёзно.
Антиквар затушил сигарету, пододвинул к себе маленькую металлическую табуретку и  положил на неё ноги.
- Я сам сирота, - Сидор опустил голову на грудь и задумался.
Милютин склонился над прилавком, разглядывая ржавые железки.
- Да, собственно, ничего и не было, - неожиданно заговорил Лютиков, нервно вскочив, - попросила тут одна девица помочь – я и согласился...
- Ты можешь рассказать более подробно?
- Если вы говорите об Алке, то она просто не выходит на работу, – сказал Лютиков после длительной паузы. – Ее зовут Алла Серова. – Он уселся на стул за прилавком.
- Я не знаю, где она сейчас находится, – продолжал Лютиков, – да, откровенно говоря, и знать не хочу. Я всего лишь привёл её в медицинский центр. Могу сказать только, что с той поры я ее больше не видел.
- Ты сопровождал её тогда? – спросил Милютин, роясь в кармане в поисках носового платка.
- Когда?
- В тот день, когда она исчезла?
Сидор встал, прошёл вдоль прилавка, прикрыл дверь, ведущую внутрь магазина, вернулся, неторопливо достал из кармана сигарету, закурил и, усевшись на стул, пристально посмотрел на майора. Он тянул время, оценивая, стоит ли рассказывать об этом представителю власти.
– Алла Серова работала у меня… в магазине. Славная девчонка и очень аккуратная, но с ветром в голове, как стрекоза, летала туда-сюда. В любой момент она могла выкинуть какой-нибудь фортель, могла вдруг бросить начатое дело или заняться какой-нибудь ерундой. Могла позвонить и сказать, что не выйдет на работу два дня, а потом появиться как ни в чём не бывало. Недавно у неё появился дружок… Я видел его пару раз – он встречал Алку после работы: весьма странный тип. Мне он не понравился.
- Почему?
- Уж очень много понтов, сразу видно столичная штучка. – Лютиков положил сигарету на край пепельницы,– хотя это не моё дело...
- А что Алла?- следователь расстегнул верхнюю пуговицу рубахи.
- У них, по-моему, дело шло к свадьбе. Она жила с ним на съёмной квартире где-то в Зашекснинском районе.
Сидор затушил сигарету и продолжил:
- Я думаю, что она клюнула на его понты, поверила, что встретила настоящего принца...
Милютин понимающе кивнул.
- Ты говорил ей о том, что парень тебе не нравится?
Лютиков покачал головой.
- Я же сказал: это не моё дело. Не люблю лезть в чужие дела!
- А по какой причине Алла обратилась к тебе за помощью?
- На прошлой неделе Алла позвонила мне и сказала: «Сид, мне нужно съездить в центр здоровья «Асклепий», а там очень высокие цены и ещё не хочется привлекать лишнего внимания. У тебя вроде бы есть скидка на их услуги, может, поможешь мне?»
- Ты был удивлён?
Сидор шумно вздохнул.
- Я начал ее расспрашивать: «Что случилось? Что за болезнь?» И, знаете, что она мне рассказала?
Майор отрицательно мотнул головой.
- Она сказала, что повздорила со своим хахалем и ей сильно от него досталось. Когда я её увидел, то был просто шокирован. На ней лица не было! Не лицо – а сплошной синяк. На руках ссадины, на шее рубцы, губы распухли. Складывалось такое впечатление, что её сбила машина... Ничего удивительного, он же боксёр, чемпион, из бывших...
- Она что-нибудь пояснила? – Милютин удивлённо вскинул брови.
- Нет. - Лютиков замолчал, переживая прошедшие события. Следователь осторожно спросил:
- Ты помог ей добраться до медицинского центра?
- Она не хотела обращаться в травму, потому, что боялась, что придётся объяснять милиции, как и где всё произошло. Да и в центре бы начали задавать вопросы, если бы я не попросил... - Лютиков грустно вздохнул.- Я просто хотел помочь ей! У неё, кроме меня никого не осталось. Она ведь из района, училась в институте, помогала престарелой тётке, пока та не скончалась –  Алка тоже сирота, родители её давно умерли и воспитанием занималась тётка. А мне воспользоваться связями и договориться об анонимности визита было не трудно. Я заехал за ней на такси, подождал, пока она собиралась, и отвез её в этот центр. О нашем визите я договорился с главврачом накануне. Пока я расплачивался с водителем, Алла оформила договор в регистратуре, и минут через десять за ней пришла медсестра.
Милютин внимательно слушал его.
- Ты сможешь опознать медсестру?
- Для чего?
- Если понадобится очная ставка?
Лютиков вскинул брови.
- Это не по моей части. У меня плохая память на лица. К тому же я её и не разглядывал. Белый халат и белый колпак на голове. Там все так ходят.
- Ты прошёл с ней?
Сидор Лютиков на мгновенье задумался.
- Нет. Я минут сорок прождал в холле. Потом мне это надоело и я ушел из центра. Дошел до остановки, дождался автобуса и поехал домой.
- Что-то не верится, чтобы господин Лютиков расхаживал по городу пешком.
- Мой «Мерс»,- пояснил Лютиков, старательно выговаривая слова, - на техобслуживании в Ярославле, а «Лексус», как назло, жена сильно помяла, так что вынужден ходить пешком.
- И что Алла, так и не вышла?
Лютиков досадливо махнул рукой.
- При мне – нет.
Милютин обмахнулся шапкой, как веером.
- Она же работала у тебя. Неужели тебе не интересно, почему твой работник не выходит на работу?
Сидор отрицательно покачал головой.
- И ты не сообщил в милицию об ее исчезновении? – продолжал расспрос Милютин.
Лютиков взглянул на следователя.
- Во-первых – я ей не папа, во-вторых – такие исчезновения и раньше с ней происходили и, в-третьих – никуда она не денется. Сейчас лежит где-нибудь, раны зализывает. Подлечится и припрётся ко мне,  как миленькая. На них, бабах, как на кошках, всё быстро заживает.
- Значит, ты считаешь, что она никуда не пропала, а всего лишь спряталась на время.
- Спряталась, не спряталась... Считайте, что она в краткосрочном отпуске.