Глава 8. Архив

   — Соскучились? Можете даже не прятаться.
   Луна, свет которой падал на два существа, раскрывала все тайны. Перед Сидни и Юрием стояли две небольшие фигуры, совсем нетёмные и незлые. Одна из них непривычно улыбалась, глядя на перепуганные лица стоящих напротив призраков, другой силуэт стоял чуть позади, слегка нахмурившись, будто испытывал сильное нежелание здесь находиться. Это были Анжела и Марни.
   — Вы нас до смерти напугали, дуры, — повысила голос Сидни, но осознание того, что перед ней стоят друзья, успокаивало. — Мы думали, что это те шляпники.
   — Хуже, — ехидно ответила Анжела, скрестив руки на груди. — Не думали ли вы, что так просто отделаетесь от нас?
   — Думали, — признался Юрий.
   — Больше так не думайте.
   Девушка полетела обнять мальчика, а тот, хотя и слегка злился на неё, ответил взаимностью. Марни же со всей холодностью глядела то на радостных друзей, то на пол. В одиночестве ей долго стоять не пришлось: Сидни совсем успокоилась и набросилась на девочку, чуть не сбив с ног. Собранные в хвостик светлые волосы качнулись, и призраку пришлось ухватиться за подругу, чтобы не упасть. В первый раз за день Марни улыбнулась, положив голову на плечо призрака, который был несколько ниже. Никто не устоит против объятий.
   — Я вообще не хотела идти, — сказала Марни, отлипая от Сидни. — Меня Анжела потащила.
   — «Анжела, их нет в могилах... Они же опять пойдут к шляпникам, они же пропадут без нас...», — передразнила девушка.
   На удивление, она выглядела весьма воодушевлённой, осознавая, что придётся снова посетить мрачные и сырые подземелья, наполненные толпой неизвестных созданий.
   — Молчи! — прикрикнула Марни. — А сама-то так встрепенулась, когда я сказала, что Юрия тоже нет.
   Девушка заметно потемнела в щеках, наливаясь лиловым — и вот подруги уже вцепились друг в друга, так что Сидни и Юрию пришлось их разнимать. Иногда друзьям свойственно и повздорить, что же тут такого?
   — Как вы нас вообще нашли? — быстро сменил тему мальчик.
   — Вас попробуй не услышь... Кричите на всё Кладбище, — сказала Анжела, отвлекаясь от ссоры. — Да и мы не могли поверить, что вы так просто согласились с нами.
   Мальчик кивнул, поняв, что их конспирация провалилась с самого начала, но не огорчился. Группа в сборе, и это значит, что пора действовать.
   Сидни рассказала остальным, что дверь заперта: нужно искать другой вход. Дети не отчаялись, напротив, активно начали искать всё, что может помочь проникнуть в подземелья. Дверь не запирается на замок, поэтому искать ключ бесполезно. Ко всему прочему, комната была пуста.
   — И что нам теперь делать? — осмотрев помещение, спросила Марни. — Входа нет...
   — Отличный вывод, будто мы сами не видим. Это ведь ты хотела головоломки, вот и думай, — ударила кулаком по стене справа от двери Анжела, чувствуя, как один из кирпичей прогибается.
   Девушка отвела кулак, но кирпич не вернулся на прежнюю позицию. Ничего не произошло.
   — Юр, посвети сюда, — потребовал призрак.
   — Что случилось? — взволновался мальчик, наводя свет фонаря в место, куда указывала Анжела. Она прислонила ухо к стене и всматривалась, хищно и с улыбкой.
   — Кирпичи... Некоторые из них выступают. Сложно заметить, если смотреть в упор.
   Дети воодушевились: это была единственная зацепка, тоненькое остриё шпаги, убивающее зверя отчаяния. Призраки столпились вокруг стены, Юрий всё светил Анжеле, которая указывала на выступающие серые кирпичи. Чтобы легче было их отделить от обычных, Юрий придумал идею: все должны были ставить руку на нужное место.  Семи рук — одной Юрий держал фонарь — должно было хватить, но всё оказалось гениальнее, потому что проще.
   — Судьба на нашей стороне. Берегитесь, шляпники! — твердила Сидни. — Мы спасём Тамару.
   Уникальных кирпичей оказалось пять. Один уже встал на нужное место, а другие четыре ждали своей очереди. В произвольном порядке призраки стали давить ладонями на стену. Когда к последнему из кирпичей весом тела прижался Юрий, остальные встали в изначальное положение.
   — Я поняла! — воскликнул маленький призрак. — Есть такие игры, где нужно в определённом порядке нажимать на все предметы. Итак, Анжела, нажми ещё раз на первый кирпич.
   Девушка послушалась, нажала; эффект был тот же. Тогда девочка взяла командование на себя, отдавая приказы, подобно великому полководцу. Кирпичи прогибались под натиском призраков, никоим образом не давая понять, правильную ли последовательность соблюдают дети. Вторая попытка не обрадовала призраков успехом, но подтолкнула к этому, разогревая интерес.
   — Вот же чёртова конструкция, — Сидни перескакивала глазами с одного кирпича на другой.
   — Не ругайся, ты ещё маленькая, — бросил Юрий подруге, но та лишь язык показала ему.
   — Как хочу, так и говорю. Может, стена услышит мой гнев, забоится меня и откроется.
   Только на четвёртый раз призраки нашли правильную последовательность. Стена начала потихоньку отъезжать в сторону, открывая небольшой проход. Призраки уставились на тёмный узкий коридор внутри, который неизвестно куда мог привести. Другого пути не наметилось, так что дети довольствовались имеющимся.
   — Ну, вперёд, — решительно сказала Анжела, уступая место для первого призрака. — Юр, ты первый, будешь светить.
   — А если там ловушки или какой-нибудь волосатый монстр? А тебя глядишь и исп... — ох, как же вовремя он остановился.
   Девушка смерила Юрия таким взглядом, что не будь у мальчика в руках фонарик, страшно подумать, что с ним случилось бы. Сидни взглянула на тёмное пространство, где, несомненно, находится множество мерзких пауков.
   — Залезай под плащ, — сказал мальчик Анжеле. — Он длинный, должно хватить.
   — Что?! — удивилась девушка, но Марни уже юркнула к Сидни, сдерживая смешок. — Предатели...
   Призраку ничего не оставалось, как согласиться, чтобы не терять время. Тяжело выдохнув, она неохотно залезла под плащ мальчика; плащ не был широк, так что Юрию и Анжеле пришлось тесно прижаться друг к другу. Несмотря на то, что Анжела казалась гораздо старшей, чем Юрий, мальчик ростом не сильно отставал. Торчащий из макушки непослушный волосок призрака был чуть выше плеча девушки.
   Мрачный коридор ничем примечательным не выделялся. Несколько паутин с крупными хозяевами совсем не волновали Юрия, хотя он и не испытывал любви к этим созданиям. Безразличным стал и сырой запах серого камня в купе с пылью. Его внимание привлекало нечто другое...
   Тесно прижавшись друг к другу, призраки испытывали некое смущение и оба раскраснелись или, точнее будет сказать, налились оттенками фиолетового. Однако это было главным условием их маскировки, если они хотели остаться невредимыми. Глаза мальчика находились прямо на уровне груди Анжелы. Юрий старался не смотреть на это место, хотя боковое зрение явно имело свои планы на этот счёт. От своих мыслей призрак только больше смущался и думал: видит ли его неловкое лицо и метающийся взгляд Анжела? Мальчику было стыдно, но ничего поделать с собой он не мог.
   «Мне что, двенадцать лет?», — думал Юрий.
   Прямой коридор повернул налево, и через несколько минут призраки увидели тупик, за которым виднелся тусклый свет. Дети подошли вплотную к препятствию, и Анжела попробовала рукой оттолкнуть его. Оказалось проще, чем выглядит: проход закрывала приличного размера картина с изображением тёмной фигуры шляпников. Призрачному взору открылась огромное помещение, способное вместить чуть ли не треть обитателей Кладбища, а призрачные носы тут же почуяли знакомый запах медового воска.
   — Ничего себе, — присвистнула Анжела. — Вот это апартаменты у шляпников. Неплохо живут.
   — Да-а... — согласился Юрий. — Это вам не гробы в два метра высотой и полметра шириной.
   — У кого-то и того меньше, — негромко добавила Сидни.
   Десятки свечей позволяли разглядеть деревянные стеллажи. Это была целая огромная библиотека: большую часть помещения занимали полки с книгами. Шкафы подпирали стены и стояли поперёк комнаты, образуя ряды. Близко к верхней полки был прикреплён значок с буквами алфавита, похожего на английский. Очевидно стало, что книги здесь строго упорядочены.
   — Эй, гляньте, — крикнули Марни и Сидни, продвинувшись вправо. Их призрачные тела всё ещё скрывал плащ. — На другом конце комнаты есть письменные столы.
   Призраки шли мимо шкафов, удивлённо оглядываясь по сторонам. Марни и Сидни щупали корешки книг пальцами, захватывая слои пыли. Всем стало жутко интересно, какие знания хранятся в них, но открывать книги было страшно, могло случиться всякое...
   Почему-то дети даже предположить не могли, что те существа, шляпники, умеют читать... или писать. Конечно, призраки понимали, что они разумны и даже знают язык, но враждебный вид алых глаз, тёмные одежды и серебряные струи волос отдаляли подобные мысли.
   Почти никто из них раньше не видел настолько большое количество книг в одном месте. Мама Юрия когда-то в детстве водила его в городской книжный магазин. Тогда он только недавно открылся, но уже вмещал в себя достаточное количество книг, чтобы привлечь читающих людей. Мальчик запомнил этот момент ярко, что даже спустя много лет можно вспомнить мельчайшие детали: подземный метрополитен, наполненный запахами крепкого кофе и горячих пирожков с капустой; стоит только выйти наружу, как в глаза бросается высоченный, в этажей пять, торговый центр с различными вывесками, одна из которых носит название «Книги»; на первом этаже, возле лифта, и находился тот самый магазин. Приятное освещение, новенькие стеллажи и книги с блестящими корешками, запах типографии и две опрятные продавщицы с именными бейджиками — всё это встречало посетителей. Естественно, мальчик сразу же начал вырываться из маминой некрепкой хватки и побежал в отдел с научно-популярной литературой в надежде найти что-либо о космосе. Там его встретила замечательная обложка с трёхмерным изображением Земли, но это была всего лишь энциклопедия вроде «Обо-всём-на-свете». Юрий даже расстроился, пока не увидел другие, настоящие книги: про Марс, толстенную о Млечном Пути и все секреты Астероида Б-612...
   — Ого! — воскликнула Анжела. — Тут ещё чернила. Что же они записывают?
   Столы совсем недавно использовались, по слою пыли можно было определить, в какое место эти существа кладут книгу. На каждом столике стояла чернильница с чёрным пером, видимо, местных ворон. На одном столе расположилось несколько иссиня-чёрных пятен. Дополнительных ящиков, скрывающих необъяснимые тайны, не было, поэтому призраки придумывали свои теории.
   Анжела вырвалась из-под плаща мальчика.
   — Стоит открыть хотя бы несколько, — твёрдо произнесла она, подходя к одному из шкафов с буквой «В» на флажке.
   — А если... — начала Марни.
   — Что «если»? — девушка оглянулась, останавливая поднятую руку.
   — Они же могут быть заколдованными. Или на них стоит какая-нибудь сигнализация.
   Анжела засмеялась: не язвительно, а вполне натурально.
   — Заколдованы? Сигнализация? — не переставала хихикать девушка. — Ты ещё скажи, что, если их открыть, они будут ползать и кусаться, а чтобы их успокоить, придётся тереть корешок.
   — Анжела! — вступилась за подругу Сидни. — Мы стоим в незнамо какой библиотеке, в подземельях, наполненных шляпниками. Мы призраки, в конце концов.
   Наперекор друзьям призрак взял с пола стоящую на блюдце свечу и выхватил книгу. Ничего сверхъестественого не произошло, у Юрия только глаз зачесался. Девушка быстрым взглядом начала читать первую страницу, освещая желтоватый лист бумаги. Прошло несколько секунд, призраки ожидали чего-то страшного и уже хотели облепить Анжелу, как та резким движением чуть ли не кинула книгу друзьям и побежала к другому стеллажу с флажком «Т».
   Руки дрожали, перебирая книги, призрак искала какую-то определённую. Наконец, когда друзья уже подбежали, побелевшие призрачные пальцы сжимали красный корешок. Анжела и не пытался скрыть волнение: то ли не считала нужным, то ли просто не смога.
   — Не п-подходите! — прикрикнула девушка, выставляя левую ладонь вперёд, правая же сжимала новую драгоценность. — Дайте мне несколько минут.
   Теперь глаза двигались по строчкам плавно и медленно, вчитываясь в каждое слово.

***
      Хлопок дверью — и на меня уставились девятнадцать голов, восемнадцать из которых желали мне, как конкуренту, неминуемого провала. В нос ударил специфический запах гуаши и менее приятное амбре вспотевших от напряжения человеческих тел.
   — Максин? — скорее для меня, чем для себя спросила учитель.
   Максин? Да, я Максин. Максин, которая пройдёт этот чёртов конкурс и поступит в академию.
   — Так точно, — вырвалась заученная фразочка от отца, что вызвало насмешки со стороны девичьего коллектива.
   — Экзамен начнётся с минуты на минуту... Присаживайся. Мольберт к вашим услугам, — довольно холодно ответила мне женщина, поправляя короткие вишнёвого оттенка волосы.
   Действительно, мольберт, как никто другой, одиноко ожидал меня. Присев на стул, стала считать секунды до начала. Экзамен включал в себя теорию и практику: рисование чего-то простым карандашом и знание некоторых определений вместе с историей живописи. Поэтому, как только стрелки часов показали десять, всем выдали одинаковые листы бумаги, карандаши и ластики. Ничего лишнего.
   Спустя два часа кропотливой работы началось что-то вырисовываться. По крайней мере, я уже нарисовала общий фон и персонажа. Осталось пару деталей и тени. Часто бывает: дольше ищешь уникальную задумку, чем трудишься. Но стоит учесть, что в таком деле за сотни лет живописи, кажется, все идеи были испробованы.
   Отключилась я надолго. В работе иногда забываю, что есть реальность, в которую неплохо бы вернуться и сдать готовый проект. Почти все ушли: помимо меня закончила работу девочка с очень светлыми волосами и парень, уже сдающий теоретическую часть.
   Я решила пропустить светловолосую, ведь она и правда раньше закончила: имеет право. Она засеменила коротенькими ножками к учительскому столу. Краешком глаза увидела, что пейзаж был довольно простой — лес. Причём в красках это выглядело бы неплохо, а чёрно-белыми пейзажи не смотрятся. Нужна красочность! Однако, учитель странно начала восхищаться, будто перед ней юный Винсент Ван Гог стоит (хотя его поначалу не воспринимали, и полюбили картины в основном на последних годах жизни и после смерти).
   Теоретическая часть меня убила наповал. Вернее будет сказать, не меня... Девочка не отвечала даже на самые лёгкие определения без помощи учителя. Казалось, что дорога ей закрыта, но судьба твердит иначе. Внезапно учитель ставит ей «пять с некоторыми погрешностями». Хотела бы вмешаться, но портить отношения с человеком, который выносит тебе «приговор» — глупо.
   С хитрой улыбной и довольная собой девочка ушла. Я осталась один на один. Смелость проснулась после ответа девочки. Это хорошо, что здесь мягко оценивают.
   — Вот моя работа, — передаю ей лист бумаги и представляю. — На рисунке представлен образ юноши, который в одиночестве сидит на обломке дрейфующего кусочка астероида и ловит удочкой звёзды.
   — Что делает, прости? — озадаченно посмотрела на меня учитель.
   — Ловит звёзды... Удочкой... В космическом пространстве, — вышло менее уверенно, чем в первый раз.
   — Ты хоть сама себе это представляешь? Где в твоей работе смысл?
   — Человек «уходит в себя», его мысли плавно перетекают одна в другую, а рыбачество отлично помогает.
   — А причём тут звёзды? Причём тут космос? Почему нельзя искать прекрасное в земных пейзажах? — учитель была похожа на малолетнего ребёнка, которому объяснили, что голубым небом Вселенная не заканчивается. Или просто очень притворялась. — Ладно. В любом случае, работа не самая худшая.
   Ещё несколько секунд она всматривалась в лист, после чего отодвинула его правее и продолжила:
   — Теперь теоретическая часть. Ответишь на два вопроса — получишь оценку. Первый вопрос: что такое контраст?
   — Контраст — это противопоставление чего-то чему-то, — подумав, ответила я.
   — Не совсем так. Точное определение гласит, что это резкое различие, противоположность двух величин: размера, цвета или движения.
   — Но я же так и сказала, только немного по-другому.
   — Вот именно, что по-другому, — учитель кинула на меня недовольный взгляд. — Второй вопрос: назовите не менее пяти работ Айвазовского.
   Признаться, к этому я была не готова. С творчеством этого художника я была знакома лишь поверхностно. Помню, что он жил возле Чёрного моря и поэтому много картин ему посвятил, но больше ничего не знаю.
   — «Чёрное море», «Девятый вал» ... — на этом я и закончила.
   — Что же... Печально, что вы плохо знакомы с творчеством такого замечательного пейзажиста, — «мариниста», мысленно поправила я. — Ваша оценка — три.
   Это очень шокировало и злило. Хотела сказать за предыдущую девочку, но сдержалась. Безмолвно собрала вещи и пошла домой. По дороге было много прохожих, а я ненавижу показывать эмоции на людях. Мою самооценку просто втоптали в грязь. Хотя и сама виновата, что не прошлась по творчеству художников. Просто обещали только определения.
   Дома никого не было. Сняв рюкзак, рухнула на кровать. Всё... С тройкой меня точно не возьмут в академию. Теперь придётся, как говорил папа, идти на юриста. Хотелось утопиться в своих каштановых волосах. Воздух в комнате пропитался завистью к той проклятой блондинке.
   Размышления поглотили меня полностью и я не заметила силуэт в дверном проёме, который неизвестно сколько стоял там. Лица не разглядеть, правда чётко виднелся человеческий контур. Не могла не отметить странной продолговатой шляпы, которая чуть сползала человеку на лоб.
   — Папа?
   Мир поплыл, как астероид в космическом бесконечном пространстве, только без юноши, удочки и звёзд. Я ещё раз пережила неприятный момент экзамена...

   Как же сильно гудит голова. Обычно я не жалуюсь на боль, но сейчас череп просто треснет, и оттуда польётся всё содержимое вместе с пеной, потому что тряска давно там всё взболтала.
   Стоп!
   Я в машине. Нет, не так. Меня везут куда-то в машине. Но даже резкий страх и волнение не смогли заставить тело шевелиться. К тому же завязанные глаза никак не придавали уверенности. На улице было и так ужасно жарко, а в салоне так вообще под сорок градусов.
   Затем машина остановилась и, на удивление, аккуратно, некто положил меня на землю. Гудение мотора постепенно отдалялось. Шевельнуться было невозможно. Это пугало.
   Где я? Что со мной? Меня чем-то отравили? Я читала о парализующих ядах. Это должно пройти. Правда спустя два-три часа, но я же не знаю, сколько меня везли.
   За десять минут я и забыла, что человек может совершать направленные изменения положения частей тел — двигаться. Выстроила несколько догадок, ориентируясь по запаху и звукам. Карканье ворон, шум листьев и какой-то металлический скрип являлись подсказками. Лес? А почему в лесу что-то скрипит? Хорошо, допустим какой-то жилой район.
   Сильно зачесался нос. Рука так и потянулась, чтобы удовлетворить просто человеческое желание. И только после этого мозг осознал, что я потихоньку могу двигаться. Сразу сорвала повязку. Лес... Через несколько минут тело приняло вертикальное положение. Ужасный скрип заставил обернуться и открыть рот.
   «Кладбище мёртвых талантов» — надпись на воротах. Так, звери, птицы и иные формы жизни, заткните все слуховые проходы, потому что сейчас наступает время сапожнической брани. Что это за шутки такие?
   Я слишком зло смотрела на учителя и «вырыла себе могилу»? От своих мыслей даже нервно посмеялась. Смеяться умеем, значит всё хорошо.
   Тёмные двери поскрипывали на ветру, будто открываясь и приглашая меня. Любопытством с рождения меня не обделили, но попахивало это чем-то мистическим.
   «На вид — простое кладбище», — думала я несколько секунд до того, как из могилы не выплыл призрак. Самый настоящий. Или не самый. Полупрозрачный с голубоватым оттенком, как в мультфильмах. Я вообще плохо разбираюсь в «правильности» призраков. Более того, какие НА ХРЕН призраки?
   — Привет, — мило улыбнулась девушка-призрак примерно моего возраста и поправила прядь голубоватых волос.
   — П-привет, — от нехватки воздуха я задохнулась и тут же проветрила лёгкие несколькими глубокими вдохами и выдохами.
   — Новенькая?
   — В смысле? — кинула вопросительный взгляд на незнакомку.
   — Ну, тебя только что привезли на Кладбище. Значит, новенькая. Или... — она резко остановилась, и улыбка сползла с лица.
   — Что «или»?
   — Посмотри, только медленно... — указала она пальцем на мои руки.
   По лицу девушки можно было сделать очень удручающие выводы. Это закон противодействия: говорят «не смотри» — хочется посмотреть, и наоборот.
   Отлично. Теперь я призрак... Нужно будет обрадовать родителей. «Эй, мам, пап, как вы относитесь к моим голубым волосам? Что, сделать чаю? Конечно... Ой, извините, я забыла, что все предметы проходят сквозь меня...»
   — А я ведь и не заметила... Не знаю, как реагировать.
   Неизвестная подошла чуть ближе, так что вполне можно было разглядеть смущение. Видимо, она не была готова к моему появления. Хорошо, что хотя бы дружелюбно встретила меня.
   — Зовут меня Анжела, — выпалила девушка-призрак и протянула ладонь.
   — Максин... — Мы пожали руку, и девушка в который раз поправила волосы.
   — Ты всегда поправляешь свою прядь?
   — Всегда.

***
   Анжела хлопнула книгой так, что остальные призраки вздрогнули. Они решили дать девушке спокойно почитать и сами стояли с книгой в руках, которую держал стоящий в центре Юрий.
   Сидни уже поняла, что написано в книге, потому что в детстве вела дневники. Сначала она записывала каждый день в подробностях, потом эти подробности уменьшились, а пропущенных дней становилось больше; вскоре девочка записывала лишь самые интересные или волнующие её вещи и не каждый день, а в итоге забывала про это дело. И так несколько раз...
   Призрак поправил чёлку, которая будто хотела тоже прочесть ценнейшие знания, и осела на пол, прильнув спиной к стеллажу.
   — Откуда это здесь? — шептала Анжела. — Даже я в таких подробностях не знала о её первом дне, хотя она мне рассказывала. Много рассказывала...
  Дети пристально смотрели на подругу: никто не решался действовать, чтобы не расстроить её ещё больше. Юрий расслышал пару слов из шёпота девушки и сопоставил дневниковые записи в книге — мальчик догадался. Призраку очень захотелось обнять Анжелу, но он понимал, что ей нужно справиться с этим самой.
   — Ох, Максин, — протирая глаза рукавом, всхлипывала Анжела. — Надеюсь, твоя мечта исполнилась... Когда-нибудь я попаду к тебе на выставку, где все восхищаются написанными картинами, где ты по-настоящему счастлива.
   Спустя пару мгновений книга была поставлена на полку. Анжеле нет надобности читать их: призрак помнил каждый день Максин наизусть. Всхлипы прекратились, потому что девушка совсем не любила показывать свои чувства окружающим. Её тут же облепили три голубоватых тела с разных сторон.
   — Вы чего окружили меня? — смеялась девочка. Всё-таки обниматься любят все. — А-ну хватит нытья. Давайте положим первую книгу на место.
   Призраки вновь оказались у шкафа с флажком «В» и положили книгу о жизни какого-то Виктора Визански, мечта которого сбылась пару лет назад. Никто не знал, какую книгу ещё взять. Сотни незнакомых судеб не привлекали внимание, а Юрий, Марни и Сидни никого не теряли. Дети подумали о Тамаре, которая уж точно захотела бы себе историю исчезнувшего брата.
   Мысль дошла не сразу: подскользнулась на льду и уже мчалась на всех порах.
   Бух!
   — А что с книгами о нас? — Марни первая открыла дверь летящей мысли, призраки замерли.
   — Думаю, каждый о себе знает лучше, чем пишут про нас эти шляпники, — поразмышляла Сидни.
   — А всё-таки... — выпалил Юрий и побежал к приблизительному местоположению своей книги, за ним ещё три голубых силуэта.
   Читать свои мысли от первого лица, которые воссоздали шляпники в основном в виде диалогов, забавляло призраков. Анжела хохотала, вспоминая описанные вкратце неловкие моменты. Её книга была единственной и не до конца заполненной в то время, как у Сидни и Юрия имелось несколько томов. Призраки обмолвились не читать истории друг друга, оставляя некоторые тайны тайнами.
   Казалось, ответы на вопросы были здесь, прямо в руках, но эти тайны Кладбища создавали лишь новые вопросы.
   — Смотрите! — крикнул Юрий остальным. — Тут одна немного высунута.
   Действительно, книга выделялась на фоне своих собратьев, стоящих аккуратным рядом. Она выпирала, будто подросток, который хотел выделиться среди сверстников, сильно бросалась в глаза. Мальчик вытянул книгу и повертел в руках, рассматривая зеленоватую тканевую обложку. Никаких надписей, как и на других книгах не было, а первая страница не сообщала имя призрака.
   — Тут загнут уголок странички, — заметила стоящая напротив Юрия Сидни. — Открой!
   Юрий послушался призрака и начал читать с начала страницы:
   — «Кладбище есть живой организм, обладающий умом и силой, способной создавать детей своих. Как и всякое существо, у него есть центр, — Сердце, — которое обеспечивает его жизнеспособность. Мы, Гробовщики, созданы, чтобы охранять нашего Родителя. Эту обязанность выполняет наставник Гунн, храня Сердце в глубине своей комнаты...».
   — Гробовщики... — хмуро повторил Юрий.
   — Наверное, они себя так называют, — объяснила Анжела. — Всё-таки «охраняют», как они говорят, Кладбище.
   — Сердце Кладбища?! — удивилась Марни, приложив руку к подбородку.
   — Ох и везёт нам на тайны, — обрадовалась Сидни, для которой важно было существование загадочного, чем сам секрет. — Нужно не растерять это везение.
   — Предчувствие говорит, что его мы не растеряем ещё очень долго...
   Как только Юрий закончил фразу, как за дверью послышалось шарканье, отчего мальчик, испугавшись, быстро втиснул книгу на место. Анжела залезла обратно под плащ мальчика, а вся команда нырнула в ряды стеллажей.
   Двойные двери, напротив которых только что находились призраки, распахнулись.
   — Что-то вечером тех четверых совсем не видать было. Не к добру это, — жаловался низкий голос, направляясь к столам.
   — А где Гиля? — спросило второе существо, тембр которого почти не отличался, разве что оно быстрее говорило.
   — Что-то он реже стал попадаться нам на глаза.
   Два существа подошли к столам и уселись за них, пододвигая чернильницу с пером ближе.