Виктория Вирджиния Лукина 4 тур

5.1
Дерево иного мира
http://www.proza.ru/2018/03/08/135

На солнечной полонине, в обрамлении синих лесистых гор затерялось село Вязатень. В давние времена мадьярский воевода Шандор прозвал так эту местность, остановившись на привал в тени большого вяза. Менялись эпохи, правители, нравы, а величественное дерево всё стоит на холме, словно мощный сакральный столб. Его ствол – в семь обхватов, крона – подпирает небосвод, а ветви переплелись настолько, что в их тёплой гуще зимуют девяносто девять филинов и один горностай.

Старый мольфар Миро - с бородой до колен и волосами до пят, срезал щепу тонким ножом, выкованным из старой косы и, перекладывая в руках, зашептал:
- О, святое дерево иного мира! Силу ты черпаешь корнями из земли, ветвями – из неба, помоги каждому вернуться к самому себе! Приговори всё злое, клятое, пусть сгинет оно там, где свет не доходит, пусть песком рассыплется и исчезнет без следа!
Хмурые облака полыхнули зарницами и помчались за горизонт, а старик закурил трубку и, глядя вдаль, стал ждать гостей.
* * *
Ночь была грозовой и ветреной, Город захлёбывался от клокочущего ливня, а на пике разбушевавшейся стихии стая, то ли туч, то ли птиц, пронеслась над самыми крышами домов. В этот миг Соломие приснилось, что ангел просится в её дом.
Она открыла глаза и увидела у окна хохлатого голубя с золотистым клювом и, словно вышитым гладью, шёлковым оперением. Девушка взяла птицу в руки, поддела шпилькой крошечную капсулу на её лапке и вынула скрученное в трубочку послание: «Жду тебя, Соломия! Поспешай и прихвати из сундука мой зонт! Тётушка Чаруна»
Письмо вспыхнуло и рассыпалось искрами, а Мия под шум затихающего дождя, провалилась в следующий сон.
 * * *
Утром она первым делом стала листать семейный фотоальбом.
До чего же удивительны эти пожелтевшие старые фото - с резными краями и витиеватыми подписями. А вот и горное селение, и хата, крытая очеретом. В низких окошках – белые занавески, на дворе – снопы сена и бабушка с ягнятами, а вот и бабушкина младшая сестра - красавица Чаруна: с длинными чёрными косами, на груди – монисто и чуднЫе медальоны на тонких ремешках.
Соломие вспомнилось, как в детстве носила её тётушка на спине, собирая травы и коренья, как ходили они по висячему мостику через бурную реку в гости к весёлому Миро. Он заваривал волшебный чай в медном чайнике с деревянной ручкой, вырезал звонкие калиновые сопилки и кружил на руках Чаруну, а та смеялась и гладила его тёмные кудри. А однажды она пропала - средь бела дня, на полонине, во время сбора цветущего кипрея…
- Столько лет лет прошло, - прошептала Мия, изучая карту горных селений.
Мысленно проложив маршрут для своей спонтанной поездки, она собрала вещи и отправилась на вокзал.
 * * *
На сумеречном холме сидели двое – старик Миро и хромая баба Ярыся. Они увидели, как, опираясь на толстую ветку, в гору поднимается хрупкая светловолосая девушка в кепке и с дорожной сумкой на плече. Поравнявшись с ними, гостья поклонилась:
- Здравствуйте! Я – внучатая племянница Чаруны.
Старуха часто заморгала:
- Запомни, у того, кто опирается на посох гладкий и ровный – будет супруг добрый и покладистый, а у кого посох кривой да сучковатый, то супруг будет вспыльчивый и злой. А я вот, хоть и хромоногая, всю жизнь без посоха обхожусь…

Мия растерялась, а мольфар, улыбаясь, протянул ей обе руки:
- Здравствуй, детка! Пойдём в её дом, там всё как прежде.
Они обогнули заросли папоротника и, перейдя через ручей, ступили на порог хаты, крытой очеретом.
В глубине мерцало пламя керосиновой лампы, перешёптывались в глиняных вазах сухоцветы, гребёнки сами собой чесали кудели из овечьей шерсти, а веретено монотонно скрипело, превращая их в пряжу. На столе лежала салфетка – вышитый хохлатый голубь с золотистым клювом и шёлковым оперением.
«Поспешай и прихвати из сундука мой зонт!» - вспомнила Мия и открыла сундук. Среди юбок, жупанов и платков она обнаружила рукотворный зонт с двенадцатью лоскутными клиньями. Вышитые на них времена года перетекали друг в друга, создавая ощущение непрерывности бытия: по часовой стрелке – вперёд, в будущее, против часовой стрелки – назад, в прошлое.

Мольфар снял с пальца массивный перстень с изображением головы Чернобога:
- Он отводит любую беду и этой ночью принадлежит тебе!
Он прижал к губам дрымбу и дребезжащая нота, словно нить со старинной прялки, стала сплетаться с шелестом трав, со скрипом половиц и с обрывками далёких-далёких фраз.
- … за верность королю князь Шандор Габори назначается воеводой Трансильвании и получает в подарок замок и двенадцать окрестных деревень…
- … с тремя конными отрядами он выезжает для укрепления пограничных застав от турецких набегов…
- … дорогая, я решил взять в поход Иштвана…
- … но ему всего двенадцать лет…

Мия молча надела перстень и раскрыла зонт. Тот медленно крутнулся и стал набирать обороты против часовой стрелки – быстрее и быстрее, до тех пор, пока всё вокруг не померкло и не полетело в тартарары.
* * *
Соломия упала в защитный ров у реки и выглянула наружу. Под покровом ночи была едва заметна военная палатка с привязанной рядом вьючной лошадью и дымящийся на костре суповой котёл.
Из-за палисада слышались голоса лучников, а за повозками стояли отряды гусар, вооружённых саблями и щитами.
Развернувшись к противоположному берегу, она разглядела во вражеском лагере гигантский барабан, шатры и усатого янычара в белом войлочном колпаке и с ятаганом наперевес.
«Где я?» - только и успела подумать она, как стрела вонзилась в её сумку. Прогремела барабанная дробь, заржали кони и, словно призраки, бесшумно вышли из реки турецкие всадники с копьями и арбалетами.
Из леса, под прикрытием лучников на них набросились боевые псы, а с флангов преградили дорогу конники.

Ночная тишь вмиг была искромсана рыком, лаем, стонами, лязгом и скрежетом. А сквозь всю эту какофонию сочилась с одной стороны – молитва имама, с другой – женский плач.
Мия раздвинула ивовые ветви и увидела Чаруну – молодую и красивую, как прежде, в домотканом платье и с атласными лентами в чёрных косах. Та лихорадочно обкладывала бинтами мальчика-подростка - бледного, с окровавленными волосами и рассечённой грудью, задыхающегося и дрожащего всем телом.

- Это Иштван - сын воеводы, он умирает! - воскликнула Чаруна и, выхватив из рук Соломии зонт, стала вращать его против часовой стрелки до тех пор, пока всё вновь не полетело в тартарары...

...Соломия упала в защитный ров у реки и выглянула наружу. Под покровом ночи была едва заметна военная палатка с привязанной рядом вьючной лошадью и дымящийся на костре суповой котёл...
Из-за палисада, с ворохом одежды под мышкой вышла Чаруна, ведя под уздцы вороного коня:
- Я мальчишку опоила сон-травой и спрятала в ельнике. Вот его вещи, переодевайся скорее - ростом и сложением вы похожи. Мы во временной петле, всё здесь повторяется по кругу, и Иштван каждый раз умирает. Мия, малышка! Нужно спасти его - тогда изменится ход событий, петля распутается и всё станет на свои места.
- Но как ты сюда попала?
- Собирала вокруг вяза кипрей, потянула за кустик - поднялся пласт земли, а там - сырые земляные ступени. Спустилась я по ним и очутилась опять под вязом, только вместо зелёной кроны - могучие спутанные корни. Догадалась я, что это дерево-перевёртыш, живущее в двух зеркальных измерениях. Пустот и лабиринтов тут видимо-не-видимо; тропинок и дорог, по которым ходили далёкие предки - не счесть. Здесь хранится былое, но иногда, по неведомым причинам, образуются временные петли... Девочка моя, нам нужно торопиться, мольфарский перстень защитит тебя только до восхода солнца.

Соломия торопливо надела гусарские рейтузы и китель с галунами, шлем и кирасу, кольчужные рукава и латные перчатки. Она подумала о том, что всегда мечтала сыграть роль маленького рыцаря, похожего на Робин Гуда, и даже написала сценарий, и отдала его директору самодеятельного театра, но тот лишь снисходительно улыбнулся: - О Сола, о Соло-мия!
* * *
Князь Шандор Габори был настроен решительно - дать отпор врагу, укрепить заставу и поскорее вернуться домой, где его ждали пять дочерей и жена Каталина. До князя дошли слухи о том, что кое-где османы уже разграбили деревни, мужчин – убили, а молодых женщин сделали своими наложницами. Он молил Бога, чтобы его семью миновала эта участь, и жалел, что взял в поход сына.
Он разглядел во вражеском лагере гигантский барабан, шатры и усатого янычара в белом войлочном колпаке и с ятаганом наперевес.
Прогремела барабанная дробь, заржали кони и, словно призраки, бесшумно вышли из реки турецкие всадники с копьями и арбалетами.
Князь взмахнул рукой и из леса, под прикрытием лучников на турок набросились боевые псы, а с флангов преградили дорогу конники. Среди гусар, лихо орудующих саблями, он разглядел и маленький силуэт на вороном коне, отчаянно лупящий янычар щитом по головам. Воевода восхитился тем, как его сын прорвал кордон и, стоя в полный рост на коне, переплыл реку, а затем одним ударом пики продырявил ненавистный барабан, без которого боевой дух врага сразу сник.
Воодушевлённый увиденным, князь Шандор повёл отряд в атаку и, тот, клином врезавшись в линию противника, погнал турок прочь.

Утром, расставив на постах дозорных, и распорядившись об укреплении поваленных столбов в палисаде, князь беседовал с сыном, не получившим ни единой царапины в ожесточенном бою:
- Я горжусь тобой! Ты когда-нибудь тоже станешь воеводой!
- Благодарю, отец! - вид у мальчика был сонный и он совсем не помнил, как погубил турецкий барабан. – Мне не нравятся войны, я хочу стать художником, если позволишь.
К полудню, отряд добрался до солнечной полонины, обрамлённой синими лесистыми горами. Раненых уложили на ковре цветущего кипрея, коней отпустили на луг, а боевым псам дали двойную порцию похлёбки.
Князь Шандор поднялся на холм. Сняв китель и сбросив сапоги, он сел под раскидистым вязом и, прикрыв глаза, устало сказал:
- Хороша вяза тень...
* * *
Соломия спала на верхней полке купе. Стук колёс напоминал то ход старинной прялки, то удары сердца, то дробь барабана. Ей снились голуби, ручьи, охапки душистых трав и деревья, шагающие по холмам. Они походили на горных старцев с длинной седой листвой, увешанной оберегами.
А ещё ей снились Чаруна и Миро. Склонив белые головы, они сидели в обнимку под чудо-зонтиком и решали, в какую сторону его покрутить. Рядом стояли два дорожных посоха: один – повыше, с привязанной калиновой сопилкой, другой – пониже, обвитый атласной лентой, но оба совершенно гладкие и ровные…
- О Сола, о Соло-мия! – прозвучало над ухом и Мия, проснувшись, увидела прямо перед собой директора театра.
Лучезарно улыбаясь, он воскликнул:
- Вот так встреча! А твой сценарий всё-таки - потрясающий! Надеюсь, желание сыграть маленького рыцаря, похожего на Робин Гуда, у тебя не пропало?

5.2
Супергероем быть легко
http://www.proza.ru/2018/03/15/1200

Старику Хансу вновь снился самый невероятный день его сиротского детства, в котором он драил железной щёткой чаны в таверне рыжего Билла, помогал бондарю крепить ободы на дубовые бочки, а ближе к вечеру – разносил с почтальоном письма на окраине посёлка. Каждый из них, как смог, отблагодарил его за работу: один - миской похлёбки, другой – парой ржаных лепёшек, а третий - кубиком настоящего сахара. Малыш бережно завернул сладость в лист подорожника и спрятал в карман. А ночью, улёгшись в шалаше у реки, смаковал лакомство и мечтал, чтобы Бог, или волшебник, или супергерой пришёл и спас его от вечного голода и одиночества.
 
Старик похрапывал и улыбался во сне, ощущая, словно наяву, шелест листопада, уханье сов и фырканье ежей под дубом. Ему снилось, как рыба плещется у самого берега, как бросается он хватать её руками и, как невиданная сила тянет его в воду, а из-под ног уходит илистое дно. А потом река накрывает его с головой и, барахтаясь с открытыми глазами, он видит сквозь толщу воды и Луну, и хитрую рыбу, и тени ночных птиц, и мускулистую фигуру незнакомца в полосатом трико. Тот одной рукой хватает его за воротник, рывком вытаскивает из омута и… дарит билет в бродячий цирк-шапито!

Вот это был восторг! Воздушные гимнасты и факиры, клоуны и говорящие попугаи, танцующие пони и силач, жонглирующий гирями - тот самый, в полосатом трико! О таком спасителе маленький Ханс давно мечтал и поэтому на следующий день, не раздумывая, ушёл с цирком странствовать по свету.
* * *
За завтраком старик обратился к своему черноухому пуделю:
- Шолль, надеюсь, у тебя тоже есть любимые сны.  Ну, те, которые хочется смотреть и смотреть, хотя знаешь их наизусть. Мне сегодня именно такой приснился. Понимаешь, я всегда верил в супергероев – тех, кто приходит на выручку и отводит беду, невзирая ни на что. Но ведь, чтоб быть таким, вовсе не обязательно надевать маски и загадочные одежды, летать по небу и лазать по отвесным стенам.Сегодня мы отправимся к кому-нибудь на помощь. К тому, кто верит в чудо и ждёт его. Маршрут придумаем на ходу - доверимся любым, на первый взгляд, случайным мелочам.
- Р-рр, гав! – обрадовался пёс, обожающий подвиги и приключения.
 * * *
Выйдя на улицу, они, подгоняемые ветром, запрыгнули в совершенно пустой клетчатый трамвай без номера. Оглушительная сорока, не отставая, летела рядом, а надувной шарик, утренняя газета и отчаянный мужской котелок, лихо впорхнули внутрь, и «расселись» друг за дружкой на сиденьях.
- Кажется, всё идет по плану, - усмехнулся старик и многозначительно повёл бровями.
- Р-рр, гав! – согласился Шолль.
Возле детской больницы трамвай остановился и Ханс, водрузив на голову бездомный котелок и взяв в руки газету, спрыгнул с подножки. Шолль, держа зубами за ниточку шарик, последовал за ним.
В приёмном покое было тихо, и старик шёпотом спросил у дежурного доктора:
- Подскажите, милейший, есть ли у вас пациент, которого никто не навещает?
- Тим – круглый сирота. Он не может ходить, а на операцию средств пока нет.
- Я с радостью оплачу его лечение, познакомьте нас.
* * *
Малыш в синей пижаме лежал в кровати у приоткрытого окна и рисовал самолёт. Дверь скрипнула, в палату залетел алый шарик, вбежал пудель, а потом заглянул рыжий клоун. Он снял с головы блестящий котелок и вытащил из него белого кролика, а затем посадил обратно и, как ни в чём не бывало, вновь надел на голову.
Тим рассмеялся, а клоун воскликнул:
- Отличный самолёт!
- Это для супермена, - мальчик показал фигурку в красной мантии. - Он всегда побеждает зло! Я хочу, чтоб он мне помог победить злую болезнь.
- Уверен, что так и будет, малыш! А ты не задумывался о том, что тоже можешь стать героем для кого-нибудь.
- Я ещё маленький, - грустно сказал Тим и, подумав, добавил: - Но всё-таки больше кролика. Придёшь ещё?
- Непременно. Выздоравливай!
* * *
Мальчик проглотил горькую таблетку и, обняв подушку, стал мечтать о коньках, о батуте, и о скоростном велосипеде. А ещё он мечтал о том, что когда-нибудь его найдут мама и папа. И ничего, если у них есть другие дети, он будет любить их всех. Вот только бы ножки опять стали послушными!

Сквозь тюль в палату струилось сентябрьское тепло, а на стекле сидела яркая мошка. Её длинные полупрозрачные крылышки напоминали бальное платье, а в золотых глазках отражалось солнце. Она была пленницей паука, и Тим бросился ей на выручку. Мальчик с трудом дотянулся до подоконника, искромсал паутину цветным карандашом, дунул на красавицу, и та легко выпорхнула в окно.
* * *
Известие о спасении принцессы Златоглазки вмиг облетело окрестности. Сорока стрекотала об этом на каждом углу, стрекозы и мотыльки разносили счастливую весть по скверам, паркам и садам, и даже в газете, оставленной в приёмном покое, чудным образом появилась заметка об этом событии.
В Королевстве Легкокрылых до поздней ночи гудели, стрекотали и шуршали о чудо-карандаше и герое в синей пижаме, а король Жу на радостях даже объявил о помиловании всех, без исключения, пауков и шершней.

Старик Ханс в это время уже крепко спал. Его рыжий клоунский парик висел на гвоздике в прихожей, а белый кролик дремал в корзине с клевером. Шолль же всё крутился да ворочался на коврике в прихожей. Ему снился самый невероятный день его детства, в котором он сделал свой первый вдох, пахнущий сеном, прелым зерном и мамой, а потом очутился в воде, а потом – в мусорном пакете с картофельными очистками.
Пёс похрапывал и улыбался во сне, словно наяву ощущая спасительное прикосновение тёплых ладоней и тихий, ставший самым родным, голос: «Один, кажется, жив! Держись, дружище!»


Рецензии
---Дерево иного мира---
Будь проклята война! Лучше уж не крутить зонтик, оставить всё, как есть. Прошлое гложет, будущее не догнать. Сын князя, если и станет художником, то баталистом наверняка.

---Супергероем быть легко---
Непростая была мошка, значит. Мечты, мечты, мечты! Больно, когда они не сбываются. Особенно тяжело, если мечтатель теряет хоть какую-то популярность, как Ханс. Не покидают лишь верные четвероногие друзья.

Басира Читающая   25.03.2018 15:21     Заявить о нарушении
Басира, спасибо за прочтение и отзыв! )

Доброй Вам весны!

С уважением,

Виктория Вирджиния Лукина   26.03.2018 09:33   Заявить о нарушении
На это произведение написано 7 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.