Дневальный хлопкороб

Дневальный хлопкороб
Рассказ – быль
    Это случилось в славном 11102 – полку, именовавшимся большими начальниками не иначе как краснознамённый. Входил полк в состав Томского -7 (Ныне Северск) управления войск  Средмаша. Краснознамённым наш полк назывался потому, что в честь пятидесятилетия образования СССР был награждён Юбилейным почётным знаком ЦК КПСС, Верховного Совета СССР, ВЦСПС СССР и ЦК ВЛКСМ.
    Служил я в этом полку с 1973 года на должностях пропагандиста, агитатора и замполита полка. Сразу же по окончании заочного отделения Истфака Томского университета вызвал меня начальник Управления войск полковник Сиротский и сказал: «Ты этому полку присвоил почётный знак (Я потрудился над представлением полка к награде) вот теперь и иди туда, доказывай, что он самый самый…»
   Естественно, что полк был на особом контроле нашего и  центрального Управления войск. Начальник центрального Управления  генерал-майор Камышан Иван Федосеевич, как мне рассказывали офицеры центрального Управления, отдал распоряжение, чтобы любая проверка или простое посещение офицерами в/ч 25525 томского Управления войск не проходили без посещения  в/ч 11102. Держать этот полк на контроле постоянно…».
    И вот однажды весной, кажется, 1970 года летел генерал-майор Камышан куда-то в Сибирь восточнее нас томичей. Погода в городе назначения оказалась не лётной, и самолёт посадили в Томске. Генерал связался с командованием нашего Управления, вызвал в аэропорт машину и приехал в наше ЗАТО. Проехав КПП города, генерал прямиком и направился в нашу часть. Время было обеденное, из командования в части был один я, остался поработать над каким-то документом. Оперативный дежурный штаба Управления позвонил мне и сообщил, что приехал генерал Камышан, где он сейчас, когда и куда поедет пока неизвестно, но надо быть готовыми встречать.
    Я немедленно связался с ротами и приказал, чтобы кто в роте есть старший из ротного начальства прибыли немедленно ко мне в кабинет. Прибывшим офицерам, прапорщикам и сержантам я объяснил ситуацию и потребовал приготовиться к встрече большого начальника. Особое внимание приказал обратить на дневальных. Проверить их форму одежды, знание обязанностей, доклад начальнику и прочее. Я хорошо знал, что посещая роты, генерал Камышан мимо дневального ни когда не проходит. Обязательно побеседует о службе, о жизни роты и прочем.
    И вот, не прошло и получаса, как с КПП полка мне доложили, что в часть приехал генерал Камышан.  Я быстро оделся и только выбежал на крыльцо штаба, как из остановившейся  «волги»  вышел  Иван Федосеевич. Я отдал генералу рапорт, а он, спросивши, как идут дела в полку, предложил пройтись по ротам. Рядом со штабом полка располагалась четвёртая рота капитана Анатолия Сенчукова. Туда в очередь первую и направился генерал.
   Тут надобно сделать небольшое отступление и поведать читателям, что когда я собирал в штабе командование рот и требовал подготовить дневальных, Сенчуков доложил мне, что у него дневальными стоят молодые солдаты едва говорящие по-русски. Я потребовал немедленно заменить того, который стоит у тумбочки, но ротный сказал, что заменить его абсолютно некем. Дело в том, что вся его рота работала в Проммеханомонтаже. Это предприятие изготавливало оборудование для цехов Сибхимкомбината и вело на объектах монтаж  оборудования. Там для работы требовались хорошо подготовленные специалисты. Ведь работали ребята на сложных станках, которыми огромные цеха предприятия были забиты битком, а на объектах в цехах вели монтаж кранов. вентиляции и прочего  очень сложного оборудования порой на большой высоте. Поэтому, солдат не говорящих по-русски, без элементарных технических знаний,  к этим работам допускать было просто опасно. И поэтому Сенчуков старался таких солдатиков держать дневальными по роте, пристраивал уборщиками в цехах, грузчиками и т. д. Когда мы после очередного призыва равномерно распределяли по ротам ребят из Узбекистана, Азербайджана, Грузии и Армении, Сенчуков всегда с яростью доказывал, что хлопкоробов, овощеводов и виноградарей ему устроить на работу  некуда. Не берут их в Проммеханомонтаж и всё тут. Но мы всё равно награждали его такими призывниками по известным причинам.
    И вот, входим мы с генералом в четвёртую роту. Молодой солдат уроженец солнечного Узбекистана, насмерть перепуганный, подаёт команду: «Рота смирна! Дежурная на вихад! Генерала пришла…» Пулей вылетевший из канцелярии капитан Сенчуков был краснее свёклы. Подойдя строевым шагом к генералу, он тяжело вздохнул и упавшим голосом отдал рапорт. Тепло улыбаясь, Иван Федосеевич поздоровался с капитаном за руку, и направился к дневальному. «Ну, здравствуй сынок», -сказал Иван Федосеевич.
- Здраствуй, - ответил солдат, наклонившись вперёд в  поклоне и приложив правую руку к левой части груди.
    Стоя за спиной генерала, капитан Сенчуков, при этом, мгновенно поднял вверх  сжатые в кулаки руки, беззвучно, гримасой на лице показывая разнесчастному дневальному: «Ты что говоришь и делаешь!..» Видя реакцию ротного, дневальный, часто моргая чёрными широко открытыми глазами, то прижимая к груди, то опуская вниз свои мозолистые руки, не зная куда их деть, был готов, как показалось мне, рвануть и бежать куда – ни будь подальше.
    Напряжение момента разрядил тепло улыбающийся Иван Федосеевич.  Увидав на груди солдата комсомольский значок, спросил его: «Комсомолец?
   - Да, мая касамолес, - оживая, ответил солдат;
   - А комсомольский билет у вас есть? – продолжил спрашивать генерал;
      Солдат молча, с трудом, дрожащей рукой достал из внутреннего нагрудного кармана комсомольский билет и протянул его генералу. Иван Федосеевич, полиставши билет, вернул его солдату и сказал:
   - Ну, а как сынок идёт служба?
      На одном дыхании солдатик выпалил: «Камандир рота сказал  харашо ё… твая мама!»
      Сенчуков после этих слов дневального шмыгнул за угол в спальное помещение. Я, давясь от смеха, моментально сделал несколько шагов назад и влево, скрывшись в ротном умывальнике…
    Иван Федосеевич развернулся в мою сторону, а увидев, что меня и ротного нет, не без иронии сказал: «Перепелятников, ты где? Чего спрятались с ротным? Вижу, к моему приезду готовились. Дневального проинструктировали. Молодцы! Пошли дальше».
    После обхода четвёртой роты пошли сразу в третью. Старшина этой роты старший прапорщик Анатолий Серов слыл одним из лучших старшин рот не только нашего управления. Каждый раз, посещая эту роту, генерал объявлял Серову благодарности за образцовый, строго уставной порядок в роте.
    Обойдя третью роту, Иван Федосеевич в очередной раз был доволен чистотой и порядком. Когда мы вышли из третьей роты, в части уже появилось командование нашего Управления войск. После рапорта полковника Сиротского у  начальников пошли разговоры о положении дел в Управлении войск и на стройке. Уезжая в другие части, прощаясь со всеми за руку, Иван Федосеевич, добродушно улыбаясь, сказал Сиротскому: «В нашем краснозамённом, как всегда порядок. Видели бы вы, как они подготовили и проинструктировали дневальных…».
                А. Перепелятников
                Янв. 2018г. Ерёмкино