Званый обед

званый обед
рассказ из цикла воспоминания
      Довелось мне однажды участвовать в работе комиссии Центрального Управления наших военно-строительных частей. Проверялось Управление Красноярска-26 (Ныне город Железногорск). Возглавлял комиссию в/ч 25525 первый заместитель начальника Центрального Управления полковник Николай Гурьевич Качурин. Это был хоть и простой, доступный в общении, но строгий, требовательный и принципиальный офицер.
   Все части не малого Управления готовились к проверке, но, как и всегда, проверялись не все. Какие части, когда будут проверяться, командование красноярцев не знало. Николай Гурьевич не говорил об этом даже нам членам комиссии.
  Три дня мы проверяли одну из воинских, не самую передовую часть. Полковник Качурин, заслушав нас членов комиссии по окончании проверки той части, принял решение оставшиеся две  части Управления не проверять. Отвёл нам Николай Гурьевич пару дней на написание акта проверки той части, потом дня три на написание акта за Управление в целом и на том, как он выразился: «Работу комиссии будем заканчивать».
   Узнавши об этом, командир соседнего полка примчался к Николаю Гурьевичу и стал просить  его хотя бы посетить комиссией его часть. «Весь офицерский состав, прапорщики и сержанты нашей части не одну неделю готовились. Столько потрудились, а комиссия даже не захотела увидеть и оценить наш труд. Всему нашему полку очень обидно», - верещал невысокого роста полноватый полковник. Но председатель комиссии ему ответил, что решение принято и потратить полдня на пустое хождение по вылизанным до блеска казармам и территории полка – пустая трата времени. Тогда полковник сказал Николаю Гурьевичу: «Ну хоть пообедайте разок у нас в полку». На что полковник Качурин, обращаясь к нам, членам комиссии сказал: «Ну, что товарищи члены комиссии, уважим боевого командира?» На что все члены комиссии ответили согласием, и Николай Гурьевич коротко бросил: «Завтра обедаем у вас». Обрадованный полковник козырнул со словом «есть», лихо развернулся кругом и быстро удалился.
   Надо сказать, что убывая в подобные командировки,  члены комиссии  получали продовольственные аттестаты. По прибытию в проверяемое Управление вставали на довольствие и питались каждый день в той части, где работали. Питание готовили   диетическое, что по стоимости, примерно, соответствовало норме довольствия офицерского состава.
  И вот в 12.45 все мы члены комиссии дружно проследовали в столовую соседней части. Я не спеша шел  за большими московскими начальниками последним и заметил, как за углом столовой два солдата призванных, явно, из Узбекистана, облачённые в белоснежные халаты и поварские белые шапочки на костре в большом казане что-то усердно помешивали специальной большой деревянной лопаткой. Лёгкий ветерок донёс до моего носа  приятный аромат различных специй и жареного мяса.
   Гостеприимный хозяин пригласил нас проходить в кабинет заведующего столовой, где уже скромно был сервирован холодными закусками длинный обеденный стол. Когда мы все рассаживались по местам, полковник Иванов, как всегда, попросил принести ему стакан доведенного до кипения чаю и кружку холодной воды. Долив в чай холодную воду, полковник начал смаковать свой любимый напиток, а мы сразу приступили к холодным закускам.
   Покончив с холодными закусками, Николай Гурьевич сказал сидевшему вместе с нами за столом хозяину, что можно подавать первое. Полковник ответил, что сегодня у нас будет чисто восточная кухня без первого. Вам всё понравится. «Ну что ж, восточная так восточная. Пусть будет так», - сказал полковник Качурин.
   Командир полка вышел, а мы сидели молча в ожидании восточного угощения. Я тихо сказал своему соседу высокому, долговязому майору москвичу:
   - Сейчас принесут узбекский плов. Я видел, как там за углом два бойца трудились у казана.
  - Нас как-то в Навои пловом угощали. Отличный был плов, - тихо сказал мне майор.
  Время шло, но плов всё не несли. Ожидание затягивалось. И вот в открывшуюся дверь вместо ожидаемой нами поварихи вошли командир полка и его заместитель по тылу. Оба встали у порога по стойке «смирно»,  их покрасневшие лица так взмокли, словно они только что приняли душ и ещё не воспользовались полотенцем. Какое-то время офицеры стояли молча, потом, сначала глянув на своего заместителя, командир дрожащим голосом процедил: «Товарищ полковник, у нас несчастье. Эти, ну, в общем, повара умудрились уже готовый плов сжечь…»
 «Я им, я их», - начал было заместитель по тылу, но увидав, как Качурин резко кинул в его сторону гневный взгляд, замолчал.
   - Всё ясно, - сказал Николай Гурьевич,  усмехнувшись, и продолжил, - не вздумайте этих ребят наказывать. Они, я уверен, старались, да переусердствовали. Что ж теперь поделаешь? Бывает. Ну, а что-то другое у тебя зам по тылу перекусить найдётся?.
 - Щас, - выкрикнул тот и пулей вылетел из комнаты.    
    Минуты через две подполковник вернулся. Опустив голову, он глянул на Николая Гурьевича и ответил:
  - Только солдатское из общего котла.
  - Ну, так неси. Заодно проверим, чем и как ты кормишь ваших солдат, - сказал Николай Гурьевич, оглядывая всех нас, как бы спрашивая, не возражаем ли мы против солдатского угощения.
  Подполковник метнулся в варочный цех и вскоре повара стали подавать нам вкусные щи и макароны с мясной подливой.
  Мы дружно ели первое и второе, а полковник Иванов, вынув из своего портфеля пачку печения, шумно прихлёбывал свой любимый чай, разбавленный холодной водой…
  После обеда командир полка проводил нас до своего КПП. Прощаясь, стал  извиняться за обед. Я глянул в сторону столовой и увидел, как два солдатика на палке понесли в сторону хозяйственного двора большой чёрный казан…
                А. Перепелятников
                Февр. 2018 год Ерёмкино