Глава 6. Нирияна

Возвращение Бузинки заставило оставшихся воинов запаниковать. Лошадь была так перепугана, что не сразу далась.
- Где же Барден? – кричал Клазар, седлая своего скакуна.
Выбежавший Арод успел только увидеть спины всадников.
- Укуси меня волколак! – заорал он. – Куда вас понесло?
Он заметался по двору, прежде чем заметил горящий в караульной башне огонь. Тот несколько раз вспыхнул и погас.
- Да что же это такое? – запричитал Арод, взбираясь по крутой лестнице.
Но кроме снега ему ничего не удалось рассмотреть. Ему стоило огромного труда, чтобы вновь высечь огонь.
Ночь казалась Ароду беспросветной. В безудержной пляске снега ему мерещились далекие образы, от которых сердце холодело, а страх держал за горло. Образы безликих всадников, выраставших прямо из снега, чудились ему повсюду, словно они готовились напасть на крепость.
- Милостивые боги, - прохрипел Арод. – Да что же это такое? Когда это я так бояться начал?

- Скорее, - подгонял всех Кмоль. – Он где-то недалеко!
И трое всадников стремглав неслись по пологому склону, петляя между деревьев, пришпоривая лошадей, которые чуяли страх и все норовили повернуть обратно.
Кон ругался во весь голос, обещая «надрать уши свистуну», если они его отыщут.

Барден бежал рядом с оленем, изредка спотыкаясь о корни деревьев и камни. Буран летел рядом, так же как и сова, которая держалась по другую сторону. Взметавшиеся прямо из-под ног снежные вихри он рубил мечом, который становился все ярче и уже на выходе из леса, пылал холодным синем пламенем.
- Барден!
Радостный крик Клазара застиг Бардена врасплох.
- Скорее обратно в крепость! – заорал он. – Скорее!
Клазар остановился рядом и помог забраться на лошадь.
- Во весь дух! – крикнул Барден оленю и его всаднику. – Скачите!
Лошадь Клазара заржала от дикого ужаса, что гнался за ней по пятам, и понесла своих всадников обратно. Рядом мелькали знакомые силуэты Клазара и Кона, которые без лишних вопросов и брани старались не отставать.
На подступах к воротам Барден лихо спрыгнул с лошади, успев подивиться своей ловкости, и повернулся лицом к Белым степям.
За отставшим Коном неслась целая стена из вихрей.
Крепче перехватив меч, Барден приготовился к бою.
Сияние меча окутало его, все разрастаясь и разрастаясь. И когда мимо промчался Кон, синее сияние, подобно молнии пронзило снежную бурю.
- Я здесь хозяин, - яростно выпалил Барден. – Это моя крепость и мои владения. Прочь!
Синяя молния ветвилась и растекалась вдоль крепостной стены, и воздух расходился волнами, словно рябь бежала по воде от брошенного камня.
Барден был страшен в своем праведном гневе. Страха больше не было, и он чувствовал, как вся сила этого края и предков наполняет его мужеством и могуществом, той силой, что способна побеждать даже самое страшное зло.
Сильная волна отбросила колдовские вихри далеко за пределы Орогора.
Все стихло, и Барден устало опустился на колени, опустив голову и тяжело дыша. Сияние меча гасло. Буран кружил над ним, издавая высокий крик.
- Эй, Барден?
Кмоль тряхнул его.
- Мне кажется, что баню мы истопили вовремя, - тихо отозвался он. – Она очень замерзла.
Кмоль помог ему подняться, и они вместе вернулись во двор.
Кон и Клазар загоняли лошадей. А олень робко жался вместе со своим всадником к дальней части двора.
Где-то наверху слышался тяжелый топот Арода, спускавшегося с башни и окликивавшего всех по именам.
Барден подошел к оленю и помог всаднику спешиться. Сова сидела на перилах перехода и громко ухала.
- Здравствуй, Нирияна, - тихо поприветствовал Барден.
У Арода неприлично отвисла челюсть, когда всадница откинула меховой капюшон.
Она едва стояла на ногах и едва могла шевелиться. Казалось, и без того прозрачная кожа, покрылась тонким льдом.
Барден подхватил девочку на руки и заторопился в крепость, минуя главный зал и петляя по коридору к пристроенной к одному из выходов бане.
- Сейчас будет тепло, - приговаривал он, помогая снять обледеневший плащ.
Раскаленная баня пахла смолой и горячими камнями. Тепло окутывало с ног до головы и давало тот покой, какой был только в детстве.
Усадив Нирияну на скамью, Барден притащил полное ведро дымящейся воды и принялся разматывать укутанные в шкурки каких-то животных ноги девочки.
- Сейчас будет лучше, - он старался не смотреть ей в лицо, боясь увидеть в нем страх. – Сейчас будет тепло.
И он опустил тонкие бледные ноги в горячую воду.
Нирияна застонала, прижав ладонь к губам.
- Как горячо, - прошептала она.
- Хорошо, что не обморозила совсем, - Барден купал ее ноги в воде. – Сейчас отойдут.
Он поднял на нее взгляд, встретившись с необычайно прекрасными для этого мира глазами, цвета весенней сирени. Фаррел и вправду сказал, что она дитя людей и богов.
Бледная кожа будто светилась изнутри тонким лунным сиянием. Белоснежные волосы были заплетены в растрепавшуюся длинную косу. Взгляд был мудрым и печальным. Страшно представить, что она пережила за все эти годы, скитаясь в одиночестве среди бесконечного страха и холода. Но в ее, еще детском образе было столько мужества и отваги, что Барден невольно восхитился ею.
- Спасибо, - прошептала Нирияна и губы ее дрогнули в улыбке.
На щеках стал проступать несвойственный ей румянец, оттенив россыпь белых веснушек.
- Мне, наверное, лучше оставить тебя, - неловко произнес Барден. – Грейся, а я пока поищу для тебя одежду.
- Спасибо, - еще раз тихо произнесла она.
Барден вышел. Лицо его пылало от волнения.
Рыская по комнатам и залам, он все думал о том, как она смогла столько лет скрываться в этих краях, в одиночку сражаясь и противостоя колдовству с Заокраины. А они то, глупцы, ничего и не знали. Вот Калдер удивится, когда узнает обо всей правде и страхах севера. Он-то говорил, что ей тут спокойно живется. Нынешняя ночь показала, как тут спокойно. Теперь-то понятно, почему люди бежали отсюда. Какая все-таки страшная участь досталась этой девочке, думал Барден, выискивая в шкафу теплую одежду.
Разгребая ворох меховой старомодной одежды из шкафа, который когда-то по видимому принадлежал знатной красавице, он вдруг представил, насколько страшно было людям жить здесь, раз они покидали свои дома, не забирая с собой в основном ничего. Слепой страх подгонял их и гнал на юг, где они верили, что никакая рука с Заокраины не дотянется к ним. И как все они заблуждались.
Нирияна в одиночку блуждала здесь, одна, без какой-либо помощи, обреченная оставаться в снегах и льдах лишь потому, что палящее солнце было невыносимо для нее. Одна. В одиночку защищая собой всех их – мужей, способных противостоять злу с мечом в руках.
Он должен сообщить Айлеху обо всем, что произошло. Завтра он отправит к нему Бурана. Король Севера должен знать, что грядет война, еще страшнее той, что была. И он должен остановить возвращение людей обратно в Нейлдон. Страх никуда не ушел, но только окреп. Здесь нужна была другая сила.
Осторожно приоткрыв дверь бани, Барден вошел. Все кругом заволокло паром.
- Нирияна? – тихо позвал он.
Девчушка сидела там же, где он ее оставил. В одной нательной рубахе, с распущенной косой, ниспадавшей едва ли не до колен.
- Я тут кое-что нашел для тебя, - Барден положил на лавку ворох одежды. – Одевайся, а я подожду тебя снаружи, чтобы мы могли присоединиться к остальным в главном зале.
Когда Нирияна вышла, то Барден поразился ее красоте. Она и так была необычной девочкой, а после того, как примерила королевскую одежду, расшитую сложными цветочными узорами и подбитую мехом, предстала настоящей королевой Дома Ледяной Воды.
- Она немного велика мне, но все равно спасибо, - тихо проговорила она, неловко теребя пальцами застежку на плаще.
- В ней тебе будет тепло, - улыбнулся Барден и они пошли в главный зал.
Их с нетерпением ждали остальные, в полном молчании и напряжении.
- Наконец-то! – выдохнул Арод. – Мы уж думали, как бы чего плохого не случилось.
Он замолчал, так и оставшись с открытым ртом, глядя на Нирияну, которая, опустив глаза, стояла на шаг позади Бардена, прячась в его тени.
Кмоль опомнился первым.
- Давайте поужинаем и обсудим все, что произошло, - глухо сказал он. – Арод, мясо уже готово?
- Да, да, да, - вспохватился тот, снимая с огня котел с едой.
- Еда у нас незамысловатая, но все же  есть ее можно, - Кмоль протянул Нирияне плошку с кашей и мясом, когда все уселись за главный стол.
- Спасибо, - робко улыбнулась он.
- Ты, девонька, нас не пугайся, - Кон разлил дымящийся душистый травяной отвар. – Мы тебя не обидим.
- Я знаю, - кивнула головой Нирияна. – Я знаю кто вы и откуда пришли. Знаю, для чего вы здесь. Я видела, как вы прибыли сюда. И сегодня днем.
- Значит, белка, говоришь, была? – хмыкнул Барден, глянув на Арода. – Я услышал тебя еще днем. Вернее, оленя твоего.
- Его зовут Сохатый, - улыбнулась Нирияна. – Он иногда бывает неосторожен.
- Почему же ты тогда пряталась, коль знала кто мы такие? – с удивлением спросил Кон.
- Я боялась, - она опустила глаза. – Мне не стоит общаться с людьми. Колдун следит за мной, за каждым моим шагом. Это он насылает и ледяные стрелы, и снежные вихри. Он может причинить вам еще большее зло, чем мне. В последние дни он особо яростно нападал и на меня, и на вашу крепость. Солнце ушло совсем и мне не хватало сил. Хоть оно и опасно для меня, но все же благодаря ему я могу противостоять Злу. Ночью особенно холодно, и тогда мне кажется, что я не смогу удержать его.
Сегодня мне не удалось разжечь даже костер. Несколько дней я ничего не ела. Такие трудности для меня не впервой, но и он наловчился заставать меня врасплох. Тоторонги гнали меня до самого Орогора. А еще… Белые всадники. Это самое страшное, что есть здесь. Они не ведают пощады, не знают усталости. Это они обрушились на вас с сосульками. Это их оружие. Если бы не вы, то они, возможно, окружили бы меня вместе с тоторонгами. Не знаю, хватило бы у меня сил остановить их. К счастью и к несчастью, но они обратили свое внимание на вас, и у меня появилась возможность перевести дух. Я хотела сегодня же ночью уйти отсюда, иначе, из-за меня могли бы пострадать и вы. Но все оказалось иначе.
- Твой меч, Барден? – с нескрываемым любопытством спросил Клазар. – Что с ним было такое?
- Сам не знаю, - пожал плечами Барден. – Но та сила, что скрыта в нем… Он как будто делает меня сильнее.
- Это не его сила, - покачала головой Нирияна. – Это твоя. Ты владеешь мечом, а не он тобой.
- Это особенный меч, - медленно проговорил Кмоль. – Его ковали в далекие века. Мастера были другие.
Кмоль и Нирияна переглянулись, будто только они двое знали что-то такое, чего не могли сказать остальным.
- Завтра я отправлю Бурана с письмом к Айлеху, - твердо произнес Барден. – Ему стоит знать, что произошло. Ни в коем случае не стоит допустить возвращения прежних жителей обратно. У нас здесь другая война.
Он обвел сидящих взглядом.
- Нам нужно остановить Колдуна, - тихо, но отчетливо продолжил он. – Иначе не будет больше Аластриона. Нирияна не должна в одиночку противостоять всему этому, даже если ее избрали ради такой цели. Кем мы будем, если станем прятаться за ее спиной и уповать на чью-то помощь?
Все молча закивали, глядя в горячие глаза Бардена.
- Нам стоит перебороть все страхи, - негромко выдавил из себя Арод. – Иначе этот треклятый Колдун просверлит дыру в каждом из нас своими сосульками. Я первый покараулю сегодня.
Ужин закончили в тихой беседе о том, как они могут защитить границы Нейлдона. Нирияна молча слушала их и лишь время от времени поглядывала на Кмоля, который устало попыхивал трубкой и изредка вставлял весомое слово в беседе.
Позже Клазар притащил перину для Нирияны. Они так и не согласились ночевать по отдельности в спальных комнатах, которых хватило бы на небольшую дружину.
- Но ты можешь выбрать любую комнату, какую захочешь, - развел руками Клазар.
- Нет, - ответила она. – Я останусь здесь, с вами. Если вы, конечно, не прогоните меня.
- Мы не только тебя не прогоним, но и не позволим больше оставаться одной в Степях, - Барден уселся перед очагом с прихваченной из библиотеки книгой. – Ты больше не должна. Оставайся здесь. Уверен, мы сможем тебя не только защитить, но и все вместе бороться против колдовских сил.
Нирияна тепло ему улыбнулась и забралась под гору толстых, пахнущих пылью и плесенью одеял.
Крепость погрузилась в тревожное бдение.
Когда Барден уже начал клевать носом над особенно интересной страницей, где говорилось о трех способах нанесения рун на каленый металл, его тряхнул за плечо Кон.
- Ляг, поспи, - пробубнел он. – Ты ж не ворона какая, чтоб так спать.
- Я сменю Арода, - отозвался Барден.
- Меня потом толкни.
И он, зевая и потирая глаза, забрался на свое место для сна.
Барден тихо пересек зал и вышел.
Трубка Арода мелькала красным огоньком из стороны в сторону на караульной башне. Рядом с ним на перилах сидела сова Нирияны.
- Иди поспи, - сказал ему Барден, взобравшись по лестнице.
- Такая тишина кругом, - Арод выпустил дымок. – Метель поутихла. Ветра почти нет. Но из-за снега все равно видимость плохая. Пару раз лиса пробежала под самыми воротами.
- Лиса – это хорошо, - улыбнулся Барден.
- Как думаешь, он и сейчас наблюдает за нами? – спросил Арод.
- Я все время ощущаю его присутствие, - Барден оперся на перила. – В первый день от страха думал задохнусь. А теперь – словно наоборот все. Не страшно. Страшно за людей, которые могут погибнуть из-за него. Я не знаю, где он, что он делает для того, чтобы освободить себя и восстать в полную силу. Но дух и разум его сильны. Этим он и правит в Белых Степях. Пока он скован в своей неволе, мы можем одолеть его. Если он вырвется – нам туго придется. Вот тогда страшнее будет. С падением Янука он действительно обрел часть, ту самую, которой ему не хватало.
- Да из скольки же частей он состоит тогда? – удивился Арод. – Я думал, это один колдун.
- Так и есть, - кивнул Барден. – Но он больше, чем одно целое. Многоликий. И это делает его слабее. Собрав всего себя, он обрел мощь сил изначальных.
- Чудное ты рассказываешь, - покачал головой Арод. – Мы и так о нем ничегошеньки не знаем. Только победить его все равно надо. Мне еще Калдеру надо должок вернуть за последний бой.
Барден улыбнулся.
Спустя какое-то время послышались осторожные шаги на лестнице.
- Я знал, что ты придешь, - вслух произнес Барден, не оборачиваясь.
- Не могла уснуть.
Нирияна оперлась на перила рядом с ним. Они долго молчали, вглядываясь в темноту холодной ночи.
- Здесь ведь не всегда так было? – заговорил первым Барден. – Я читал недавно в одной из книг, что в этих местах были дома сильных государей, праведно правивших своим народом. Край, где люди рады друг другу, родина героев и их потомков.
- Так было, пока один из тех, кто пришел в этот мир помогать людям устраивать свои жизни и жить в согласии друг с другом, не позавидовал своим братьям, - Нирияна плотнее запахнула плащ. – Его звали Гориян. Теперь же он знатен под именем Колдуна. Он был первым, кто придумал магию, от него пошла вся ворожба. По завету своих отцов, он должен был управлять зимами, камнями, принимать в свои покои усопших воинов и переправлять их через Заокраинные земли в мир предков. Но ему не по душе было это занятие. Он стал завидовать своим братьям, которые могли общаться с живыми людьми. Злая ненависть поселилась в его душу. Свои силы он направил на то, чтобы обращать магию в черное колдовство, душам воинов навечно оставаться под его началом, он подчинил себе зиму, и она стала извечным спутником этого края. Те вихри, которые ты видел, это его дыхание. Боги сковали его в каменной темнице. Но его мысли были так сильны и ужасны, что ему единственному из всех живых и мертвых удалось разделить свою душу на шесть частей – каждая из которых могла бы противостоять его братьям. Так он привел в наш мир колдунов. Многие из них вымерли, и часть души, что жила в них, вернулась обратно в тело Горияна. Последним из них был Янук. Теперь душа Колдуна цельная, а значит те силы, что приобрели части его души, позволили ему набраться сил. И силы эти ужасны. С каждым его дыханием, цепи, которыми он скован, становятся слабее. Его слуги – Ледяные всадники, некогда славные воины среди живых, рыщут по Степям в поисках ключей от заветного замка.
- Что это за ключи? – выдохнул свой вопрос Барден, с замирающим сердцем слушая Нирияну.
- Это что-то особенное, - пожала она плечами. – То, что легко спрятать. Я искала ответ на этот вопрос среди тех, кто помнил эти легенды. Но людская память коротка и ответа я так и не выяснила.
- А кем были братья Горияна?
- Семеро Белых духов, - Нирияна взглянула на него.- Он был одним из них.
Барден побледнел, веря и не веря ей.
- Те, кому подвластны силы природы, кто пришел в этот мир, чтобы донести людям простую мудрость бытия, научить самому простому и главному, следить за тем, чтобы времена года сменяли друг друга, чтобы люди жили в согласии между собой, чти заветы предков и богов, чтобы животные и растения помнили о том, кем они должны быть, - Нирияна погладила сову, которая села ей на плечо. – Гармония между людьми и животными была всегда важна, таковой она и останется. Если люди забудут все это, Аластрион перестанет быть Щитом Мира. Боги покинут этот край, а Белые духи станут смертны.
- Значит, Белые духи могут знать, как выглядят ключи от врат Горияна? – спросил с надеждой Барден. – Ведь кто, если не они, унаследовали это знание.
- Думаю, как раз они и знают, - кивнула головой девочка. – Все это время они помогали мне. От них я многое узнала. Они научили меня правильно управлять своими силами.
- Значит, ты знаешь, кто они?
- Знаю, - она вздохнула. – Придет время, и ты узнаешь. Они сами придут. Они всегда приходят сами, особенно к тем, у кого дух силен.
- Но если мы найдем ключи, как мы остановим Горияна? – ужаснулся Барден.
- Я не знаю, - покачала она головой. – В одной легенде, рассказанной мне одним старцем, жившим в Лютодоле, говорилось, что «придет светозарный король с мечом, которого не видел до селе ни король, ни колдун, и силой своей, сокрытой в облике славном, сокрушит злую силу и сами боги поклонятся ему».
Барден с изумлением слушал и удивлялся ее мудрости.
- Ты была в Лютодоле? – спросил он, когда, наконец, пришел в себя и слова из легенды не врезались в память.
- Была, - Нирияна отрешенно смотрела куда-то и гладила сову. – Я заходила так далеко, как только могла. Там все еще остались люди. Те, кому некуда было идти, или те, кто не пожелал оставить свой дом и поддаться страху. Остались в основном старики. Многих из них я уже не увижу после этой зимы, если она закончится.
Наступило долгое молчание. Лишь сова Нирияны изредка щелкала клювом и вертела головой.
- Утром я отправлю сокола в Вейлиндар, - заговорил Барден. – Айлех должен знать, что весны не стоит ждать. Нам нужно найти ключи первыми.
- Сокола посылать опасно, - покачала головой Нирияна. – Ему давно пора было отправиться на запад, где гораздо теплее или в другое место. Ветра могут стать его погибелью. Думаю, моя Ёль прекрасно справится с таким делом. Ты можешь полностью на нее положиться.
- Ёль? – удивился Барден.
- Ёлочка, - Нирияна улыбнулась лучезарной улыбкой, указав на сову, которая в подтверждение слов хозяйки взволнованно заухала. – Она давно со мной. Столько раз предупреждала об опасности… Я спасла ее, когда она неудачно охотилась и упала в озеро.
- Буран тоже спас меня, когда начался ледяной обстрел, - вспомнил Барден.
- Он признал в тебе своего хозяина, - Нирияна с теплом смотрела на Бардена. – У каждого правителя Нейлдона был свой особенный сокол. Буран вожак среди соколиной братии. Вы - ровня. Так просто ничего не бывает. Теперь вы связаны с ним той особенной нитью, которая всегда соединяла государей этого края с соколами. Ты очень необычный человек, Барден. Ты тонко чувствуешь этот мир. Тебе уготована иная судьба, нежели прежним правителям Дома Ледяной Воды.
- Ты еще не встречалась с королем Севера, - широко ухмыльнулся Барден.
- Вы так тепло о нем отзываетесь, что уже можно предположить, что человек он особенный, - Нирияна вновь повернулась к Степям. – Я никогда раньше не слышала о нем. Последний раз я говорила с людьми год назад. Остальное время до встречи с вами, я скиталась по Нейлдону. Этот год стал для меня настолько тяжелым, что я думала, что жить мне осталось совсем недолго. Когда Янук пал, все Белые Степи содрогнулись от воя Горияна. Земля дрожала несколько месяцев, тоторонги дышали каждую ночь в спину. Дальше границы Нейлдона – беспросветная мгла и снег выше всякого человека. Мне оставалось лишь только не стоять на месте и все время блуждать вдоль границы. Летом, на Лунном озере, меня нагнали Всадники… На выручку пришло то, что я не умею плавать. Сохатый бросился в воду вместе со мной. Я начала тонуть. Вода была настолько холодной, что мне казалось, тысячи ледяных стрел пронзили меня. Коснувшись дна, я провалилась в какой-то тоннель. Сохатый, как ни странно, вместе со мной. Мы попали в тайный ход, который вывел нас до границ Древнего Севера к другому озеру у Ярой крепости. Меня заприметили караульные короля Норвена. Когда я рассказала им свою неправду, ведь они не должны знать, кто я такая, они позволили мне остаться у них. Там я узнала, что Янук пал. И король Норвен тоже. Еще они говорили о том, что люди ищут защиты на берегах Восточного моря. Упоминали вашего короля Айлеха, но я толком ничего не поняла. Кто он такой?
Барден принялся рассказывать Нирияне о своем друге, который стал истинным королем Севера, государем Вейлиндара, оставшись при этом добрым человеком, способным сострадать и любить, прощать и уважать, держать данное слово и оставаться простым мальчишкой.
- Ты веришь ему? – с улыбкой спросила Нирияна.
- Как и раньше, - кивнул Барден. – Он придет, и ты сама все поймешь.
- Я уже это поняла, из твоего рассказа, - Нирияна стала спиной к Степям. – Это замечательно – иметь такого друга. Без зависти. Это то, чего никогда не понять Горияну. Я слышала, как ты играл на обрыве, - добавила она после некоего молчания. – Я никогда не слышала такой мелодии. Она напомнила мне о моей матери, о лете, и о надежде…
- Мне тоже, - вздохнул Барден и достал из-за пазухи свирель. – Но для тебя ведь опасно солнце.
- Все это было для того, чтобы я не покинула в страхе то место, которое должна защищать, - печально, с горечью в голосе сказала Нирияна. – Боги боялись, что я могу смалодушничать.
- Так жестоко…
- Нет, это правильно, - махнула рукой девочка.
- Я бы мог показать тебе свой дом, утес, на котором часто играл, лес, где так славно поют птицы, - Барден с грустью посмотрел на свирель. – Там тепло и много солнца летом. Я бы мог показать тебе Вейлиндар и замок нашего короля, который он как раз строит. Со скалы видно, как садится солнце в море, видно, как уходят корабли в далекий Авалон. Там дивный край. Листва на деревьях сверкает серебром, а солнце звенит среди ветвей. Я бы мог тебе все это показать…
Он замолчал. Грусть наполнила его мысли прекрасными воспоминаниями.
- Не печалься, - Нирияна положила свою маленькую ладонь на его сильную руку. – Если Колдун падет, мне больше не нужно будет быть здесь и бороться. Я бы очень хотела увидеть тот дивный край, о котором ты так грустишь. И тогда солнце не сожжет меня.
Ее детский взгляд, полный слез и одиночества, заставил Бардена вновь ощутить ту злость, что возникала у него при мысли о несправедливости. Он твердо посмотрел в безликое пространство и отчетливо произнес:
- Я обязательно покажу тебе солнце.
И заиграл. Заиграл ту мелодию, которую раньше так часто играл, сидя на обрыве утеса в родной Силвании, предвкушая поездку на ярмарку, где можно было бы полюбоваться представление кукольников или поучаствовать в бою на деревянных мечах.
Нирияна слушала его и слушала, не отводя взгляда. В эти минуты она была еще более уязвимой, чем когда он встретил ее. Сердце Бардена замирало от одной мысли, что он не успел бы к ней. Если она вдруг соберется уйти отсюда, чтобы вновь в одиночку противостоять Колдуну, он не отпустит ее, и если случится, пойдет вслед за ней.
Ёль время от времени ухала и махала крыльями, пока, наконец, оставив хозяйку в полной безопасности с воином, к которому прониклась доверием, не отправилась на ночную охоту, выбрав для себя вместо леса, конюшню.
- Здесь очень холодно, - сказал Барден, провожая сову взглядом. – Тебе лучше вернуться в главный зал.
- Это не тот холод, которого мне стоит бояться, - улыбнулась Нирияна. – К тому же, у меня есть с собой кедровое масло, - она достала деревянную коробочку. – Оно помогает защитить лицо от обморожения.
Протянув коробочку Бардену, она показала, как ее открыть.
- Пахнем приятно, - удивился Барден. – Не то, что барсучий жир, которым потчует нас каждое утро Кон.
Нирияна звонко рассмеялась.
- Этот рецепт масла мне рассказала одна оленеводка как раз с Барсучьего острова, - весело заговорила она. – Кедровое масло, морошка, пихта. Если завтра прекратиться снегопад, мы могли бы пойти и набрать кедровых орехов. Я вчера приметила несколько хороших кедров, ниже под обрывом. Они не только для масла хороши, но и сами по себе вкусные.
- Только сперва отправим письмо Айлеху, - кивнул Барден.
На лестнице вновь послышались шаги.
- Кон идет, - не оборачиваясь, сказал Барден.
- Он самый, - зевая, отозвался Кон. – Тебя бесполезно застать врасплох. Ты нас по шагам различаешь.
- Выучил за все это время, - улыбнулся Барден. – Арод громче всех ходит, особенно если спешит что-то рассказать Калдеру.
- Ну, Арод и орет громче всех, - хохотнул Кон, закуривая трубку. – Как тут? Тихо?
- Тихо, - нахмурился Барден. – Надолго ли?
- Увидим, - Кон сощурившись, выпустил несколько колечек дыма. – Вы идите поспите. Ты уж какую ночь не спал, Барден. Нам всем нужны свежие силы.
- Это верно, - вздохнул Барден, укутываясь плотнее в плащ. – Скоро рассвет.
- Солнце не покажется теперь до весны, - Нирияна наклонила голову. – Только ночь. А дни здесь такие короткие и серые, что кажется, будто нет никакой радости в жизни.
- Ну, это мы еще пережить сможем, - улыбнулся ей Кон. – Серенькое утро, это лучше, чем ворчание Арода, по поводу того, что он не успел позавтракать. Идите спите, пока очаг совсем не погас. Я забыл принести дров.
- Если что…
- Я знаю, кого пнуть первым, чтобы встали все, - заверил Кон Бардена, довольно посмеиваясь в густую бороду.