Ран. дневн. 63 Тарковский. Слушая Петра Старчика,
Лиля любит жизнь, ей многое интересно, она от малого бывает счастлива. «Тебе не тяжело со мной?», - спрашиваю я Лилю. «Нет. Мне с тобой легко. Тебе немногое надо, чтоб многим нравиться». О Мише Лиля сказала: «Мне показалось, что вы давно друг друга знаете».
29/III 1983 г. Знакомство с Наташей Колб. в библиотеке для слепых, куда меня привела Белла. Бесконечные разговоры с ней, такое ощущение, что мы с Наташей встретились после долгой разлуки и не можем наговориться. «Если мы с тобой совершим грех, то мы тотчас бываем наказаны. А они творят зло безнаказанно. (те, кто не осознает зла в себе)», - говорит она.
Цыганка на улице мне сказала: «Ты очень доверчива, в тебе нет хитрости. Будь похитрей. Тебе многие завидуют. У тебя есть враги. Будь осторожна».
Сейчас для меня характерна лёгкость общения с людьми, к которой я всегда стремилась. Моя живость меня радует. Что я ищу сейчас в людях? Святости.
Слава Ивонин, друг Светы Ворониной меня называет Жанной Moskau.
Мама Беллы сказала ей обо мне: «Я впервые в жизни встречаю такого человека, как Галя, который с каждым годом молодеет и делается всё красивей». Папа Беллы отметил моё благородство.
А что я в себе наблюдаю: хаос, нервность, отсутствие любви, боль от чужих эманаций. Список моих слабостей бесконечен.
Мартина, дочь Светы Ворониной за завтраком мне говорит: «У Вас лицо мальчика». Она же: «Когда человек юн, он находится в более праведном возрасте. Он видит свою совесть».
Слава Ив. говорит мне: «Карму нельзя рассматривать, как жёсткий механизм. Это амёба, вокруг неё океан. Где у неё границы? Карма, в которую мы все вплетены, она подвижна. Она немолчно присутствует, если мы что-то делаем не так, она наказывает... Вы были мужчиной, жили в Испании».
30/III Мартина говорит мне: «Я составила Ваш психологический портрет: Вы добрая, пессимистическая, меланхолическая, тяжёлая».
1/IV Навестила на работе Володю Л. Я сказала ему: «Ты дорог мне, и с Беллой расставаться я не хочу». Белла перестала общаться со всеми друзьями Володи, кроме меня. Я: «Я ценю твой ум, тонкость, наблюдательность».
Володя рассказал мне о своём приятеле, у которого тьма женщин и детей. Я рассказала Володе о встрече с Мишей. «Твоё понятие о любви шире, чем это принято», - сказал он. «Тебе послана может быть в Мише надежда. Только поэтому вы встретились. Бог спас тебя от него... Ты хочешь иметь душу, почему ты выбираешь одного? Душ ведь много». Я отвечаю: «В каждой душе есть своеобразие, неповторимость. То, что может дать он, не может дать другой. У меня нет ни Коли, ни тебя, никого другого, потому я ищу».
3/IV Белла сказала мне: «Ты изливаешь на людей любовь, чтобы любоваться своим отражением. С тобой очень интересно». Я изливаю любовь, когда она есть во мне, но это бывает редко.
Я гуляла с Анной Максимовной, мамой моей двоюродной сестры Гали Рыбкиной. Ей с Галей очень тяжело жить. «Ты мне чужая», - говорит она маме.
Она навязывает свои идеи, резка. Прощаясь со мной, Галя взглянула на меня виноватыми глазами. «Времени осталось мало», - сказала она, пронизанная страхом Апокалипсиса.
13/IV Во сне мой муж бегал за мной с ножом, хотел меня зарезать.
Москва
17/IV В доме Коли Ревзина слушала Петю Старчика, многое потрясло меня, я плакала. Мы с Петей обнялись и перешли на «ты».
Пел Владимир Григорьевич, сказал, что завтра у него концерт. В метро мы поговорили о гороскопах. «Вы Телец, и до гроба будете верны своему мужу стрельцу». «Для Вас одной я готов петь сейчас, вот здесь – всю ночь», - сказал Владимир Григорьевич. «Я дитя и мне пора спать», - сказала я.
Пётр читал мои стихи. «Интересные», - сказал он. Люблю его. Слушая Петра, переживаешь катарсис. У него светлое лицо.
На концерте Петра ко мне подсела Мирослава Плющ, я поцеловала её. «Ленинград и Коктебель для меня живые существа... Шаламов прошёл двадцатилетний ад, чтобы возвестить нам о чём-то «несказанном», о том, что осталось в нём, несмотря на все его муки». Наши мысли и чувства с Мирой были одинаковы.
Мой друг Боря Талесник: «Я десять лет мечтаю тебя нарисовать».
19/IV Я свирепый человек при всей мягкости моего характера.
20/IV Я у Бори Талесника. Он говорит: "В нас заложено стремление к счастью, особенно у молодых женщин. Ум говорит поверхностные вещи, он не руководит нашим существом, он нам не хозяин. Нами руководят страсти и тело. Мы дурно воспитаны романтизмом 19 века. Надо перестать разговаривать. У тебя есть иллюзия, что ты что-то делаешь, когда говоришь... Мало кто мог бы помочь Наташе так, как ей смогла помочь ты." У Наташи Шуттэ было горе, по просьбе Бори я написала ей письмо, пытаясь её утешить.
22/IV Хочется уйти с земли на другую планету.
23/IV В ЦДРИ вечер Арсения Александровича Тарковского. Ажиотаж, нервозность, волнение и нечто окрыляющее присутствует в воздухе. Арсений Александрович почти не изменился. Улыбка у него добрая, он смотрит в зал, улыбаясь знакомым.
В перерыве мы с Асей пришли в комнату, где был Тарковский. «А, Асенька!», - сказал он. Обрадовался мне. Я пыталась добиться того, чтобы повидать Тарковского ещё раз. Нам дали три телефона в Переделкино. Вошла его жена Татьяна Алексеевна, мы поздоровались. «Как Вы живёте?», - спросила я. «Плохо, я схоронила сына Алёшу. Он умер от сердца 29 октября».
27/IV Я буду просить только одного – воли Бога. Может быть, в последний миг моей земной жизни Бог снимет с меня все замки и выведет меня из темницы, в которой почти постоянно находится моя душа. Я в плену у печали.
29/IV После вечера Мандельштама, я ночевала у Лины, она была шутлива, оживлена, вспоминали Винни-Пуха. «Мистицизма я не чувствую», - говорит она.
Боря на улице после вечера сказал мне: «Как я счастлив, что мы с тобой дружим. Ты такое прекрасное создание».
1/V «Почаще стой у креста и вспоминай Его страдания. Надо любить врагов», - сказал мне отец Владимир.
Вечером у себя дома пел Петя Старчик. Его знакомая Людмила Ивановна невропатолог сказала: «У Вас открыта сердечная чакра. Надо мысленно защищаться, представляя перед собой экран с дырками».
3/V Видела Андрея Г. три раза, контакта с ним нет. У него почти седая голова, сытое полное лицо, моложавое, гладкое. Он в очках. Отец Павел сделал своё дело, разлучив нас. За 5 лет разлуки с Андреем моя душа в отношении его успокоилась и любовь к нему ушла, умерла.
7/V Галя Рыбкина в письме просила у меня прощения.
8/V Ночь провела в храме Великого Пимена. Пасха. С Олей Сергеевой много прошли пешком, добираясь до дома. «Ты без Коли лучше. Ты другая без него», - сказала Оля.
9/V Праздновала свой день рождения. Были Боря Талесник, Ася Мамонова, Наташа, Вера Малый, Саша Кырлежев, Галя Могилевская с сыном Димой, Володя Баранов. Вера дивно пела, все просветлели. Боря встал на колени и целовал Вере руку.
15/V Боря Талесник: «Я тебя очень люблю. Больше всех наверное. Ты для меня очень высокое существо, ты по существу – воплощённая поэзия. Ты очень поэтична. Вера Хализева о тебе говорит, что ты прекрасна хотя и ревнива».
Ася встретила в Переделкино случайно Тарковского. Он жаловался на слабость, плохо выглядел. Ася спросила его о его рассказах, он оживился. У него их нет, он просил Асю их ему привезти.
19/V Мне хорошо одной, я чувствую прелесть свободы, ярмо жизни семейной с меня снято.
25/V Умер муж Марины поэт Лёня Тёмин. Он писал в стихах, что ему достаточно жить до 50 лет. Он умер в день своего рождения, ему исполнилось 50 лет.
28/V Долгий разговор с Колей по телефону. Он говорил, что осознал свою вину. Я сказала ему: «Зло могущественно, и моя слабая душа не могла устоять против зла, живя с тобой».
Как я тоскую о Тебе, Боже мой. Ты манишь, зовёшь и исчезаешь.
30/V Отпевали Лёню Тёмина.
4/VI Гуляла с Лериным сыном, он часто бывает в восторге, очень обаятелен. Кажется, он приятнее всех детей вокруг.
Недавно я сказала Ларисе Акимовой: «Я пуста и ничего не говорю от себя. С тобой говорит человечество, которое в меня впиталось».
11/VI Боря Талесник был у меня в коммуналке. «Здесь мило, хорошая атмосфера, а на Каширской - золотая клетка».
О Владыке Антонии Блум Боря говорит: «У Антония потрясающее лицо, не могу даже сказать, чем оно потрясает, оно завораживает. Мужчины на меня никак не действуют. А он на меня действует какой-то красотой. Он меня гипнотизирует. Не то, чтобы любуюсь им, я не могу объяснить этого. Для меня его лицо, как лик. Остальные лица по сравнению с ним кажутся пустыми. Ещё знаешь чьё лицо для меня прекрасно? – Лицо Натальи Львовны» (моей крёстной).
Питер
14/VI Питер. Из Москвы ехали на машине, нас с сестрой Иришей вёз её муж Валерий. Несколько минут была стоянка на Волге. Валерий мыл машину.
Зашла к Володе Литвяку. Он улыбнулся при виде меня, купил мне мороженое: «Я женился для того, чтобы уйти из дома. Я никого не люблю и не любил». Он читает хорошие книги, дал мне одну почитать. Робкая его улыбка на нервном лице. Немного лукавые, карие, мягкие глаза. Созерцание Володи приятно для глаз моих.
Он сказал примерно так: «Мы женимся, чтобы уйти от одиночества, от потерянности в этом мире. О своей половине я не думал, я совсем один, у меня нет половины». В Володе есть обаяние и доброта. Вот человек, который не опечалил меня ничем.
Гляжу на людей. Где человеческие души? Они погребены под слоем мяса.
15/VI Света пригласила приехать меня в Зеленогорск, она живёт там на даче у Славы.
16/VI Кто я? Где я жила, какими знаниями обогатилась в прошлом – не знаю, не помню. Даже в этой жизни я мало что помню. Где мне искать людей родных по духу? Мне нужны молитвенные души.
Меня фотографировали в доме Васильчикова на Б. Никитской, гду мы собирались читать и петь стихи.
Свидетельство о публикации №218031602358