Гора и город

Гору ставлю на первое место – я на ней родился и вырос.
Город же долгое время у меня ассоциировался с так и неразгаданной до конца в детстве загадкой. Дело в том, что постоянно мелькавшие в речи окружающих в различных сочетаниях уточнения и отсылки – в город, из города, в городе, с нашими улицами никак не связанные, не могли не обернуться вопросом: «А мы что – не город?» Но не добавляли ясности тогда ни утвердительные отмахивания взрослых, ни возобладавшая было самостоятельная версия, что, конечно же, мы не город: и дома у нас деревянные, и стада коров по улицам бродят. А вскоре и от версии пришлось отказаться, ибо замечено было, что не в каменных домах дело.
И действительно, город никогда не упоминался при планировании и обсуждении маршрутов и покупок, связанных с районами второй бани или Челюскинцев, 56-го или 25-го. Да и до сих пор не упоминается в схожих ситуациях. Потому, что для мурманчан со стажем городом всегда был и остается исключительно (по большей части, при полном отсутствии каких-либо комментариев и объяснений) район между улицами Карла Маркса и Комсомольской.
Сегодня краеведческая литература о Мурманске не столь скудна, как в относительно недавние годы и многие загадки, связанные с историей нашего города, может и прокомментировать, и объяснить.
Так за ответом на вопрос, почему именно за районом между Карла Маркса и Комсомольской стойко закрепилось название «город», нам надо обратиться к событиям осени 1916 года. Именно тогда при царском дворе окончательно возобладало мнение, что на берегу Кольского залива должен быть построен не просто очередной город-порт, но город с монаршим именем. А, следовательно, с чистого листа, благоустроенный по европейским образцам и без всяких самостроев и нахаловок: и даже ведомственные поселки побоку. И подходящая территория, еще никакими застройщиками не облюбованная, как нельзя, кстати, для такого «чистого листа» нашлась – болотистая котловинка в центре второй террасы с холмистым ободком по периметру (нынешние Пять углов с прилегающими улицами). Так и решили - междуведомственному административному городу быть здесь.
И хотя первые постройки в этом новоявленном городе появятся не раньше, чем через два года, в ряду уже состоявшихся ведомственных поселков, с общим населением более десяти тысяч, он сразу же встанет на равных – Порто-стройка, Железнодорожный, Город, База. Портовые нахаловки, шанхай и прочий самострой в этот ряд не включались по умолчанию.
Дальше следовало бы, наверное, продолжить тему Города и остановиться на его первых строительных проектах и их реализации в 1919 году, но и одного-двух абзацев будет для этого явно недостаточно, да и название заметки подсказывает не забыть сказать о другом.
Гора и город – это ведь и страничка о массовом многолетнем подростковом противостояние, уходящем корнями и в традиции тех мест, откуда приехали родители мурманских мальчишек, и в милитаристскую пропагандистскую накачку накануне войны, и в резкое социальное расслоение двух этих районов города в те годы.
Битвы (пишу без иронии, без кавычек – это надо было видеть, я видел) начинались обычно на склоне третьей террасы, а дальше – чья возьмет.
В силу возраста, я активного участия в этих схватках не принимал – старшие ребята всячески нас – мелюзгу – от главных событий отодвигали. Да и все заканчивалось там, где я принимал, хотя бы и косвенное, но участие, в нашу пользу.
На рубеже 50-60-х эти подростковые противостояния пошли на убыль.