Пов. страт-х. хввку. гл. 23. 1001 ночь

Эта необычная ночь аскетического отдыха лежа на панцирной солдатской кроватке выпадала на конец третьего курса обучения, периода максимального уровня курсантской «борзости»*  за все время дислокации в казарменном городке. Третьи курсы были старшими в казарменной зоне и задавали тон этому армейскому сообществу. Четвертые и пятые курсы уже жили как белые люди в общежитиях со своими иными интересами. Вот завершение своего пребывания на казарменном положении, приуроченное к круглой дате, курсанты младших курсов не могли пропустить. И, невзирая на запреты и армейскую дисциплину, постоянно пытались достойно отметить. У всех офицеров, от курсовых до начальников факультетов, наступали напряженные деньки, потому что факультеты еще и соревновались между собой в оригинальности.
Откуда пошла эта традиция у военных, никто вспомнить не мог. Одни утверждали, что в американской армии в 1001 ночь солдатам разрешают делать все, что угодно. Другие выпускники ХВВКУ, славянофилы и почвенники, стояли на том, что не дарили нам этого праздника заокеанские супостаты, а еще юнкера Павловского училище в 1851 году на 1001-ю ночь к дому корпусного священника прикатили мортирку и выстрелили из нее кислой капустой. В результате оглох привратник, ошпаренный кот сорвал с потолка люстру, начался пожар, сгорел дом с флигелем, и попадья разрешилась от бремени раньше срока. Мол, это еще описывал в своих воспоминаниях Кюхельбекер** .
То есть традиция «творить чудеса к памятной дате» в Русской Армии началась гораздо раньше, чем американцы загнали в резервацию последнего индейца. Но в любом случае в определении названия важную роль сыграли сказки Шахерезады***  из средневекового восточного эпоса, которые мамы читали своим малышам перед сном. Малыши выросли, но сказочную атмосферу 1001 ночи не забыли.
Если истоки традиции туманны и мало исследованы, то проследить историю празднования в рамках нашего училища, а точнее в рамках казарменного городка вполне реально. Не только историю, но и тайные пружины и механизмы праздника. Потому что благодаря развитию коммуникаций эти события получили широкое обсуждение в рунетовском  пространстве среди технически продвинутых ветеранов — свидетелей и участников военного хулиганства. Секреты 20–30-летней давности раскрылись. Стало известно, кто и что сотворил во славу курсантской лихости. Но, к сожалению, не пришло время указать имена «героев», потому что многие участники все еще занимают высокие должности в армии и государствах. И хотя им уже не грозит отчисление из училища за свои проделки, но большие начальники теперь намного больше озабочены своей репутацией, а беречь однокашников — это основа курсантской солидарности.
Началась эта традиция с первого набора тогда еще не курсантов, а слушателей из гражданской молодежи в 1964 году. Вот, вероятно, бывшие школьники, не скованные изначально армейской дисциплиной, а переполненные инициативой и фантазией, стремились разнообразить армейские будни развеселым праздником. Так сказать, самовольно наградить себя за тысячедневное пребывание в казарме. Приходило новое поколение военных, не знающее фронтовой жестокости и атмосферы всеобщего страха перед «родной» коммунистической партией. Это поколение считало, что жить можно добрее и веселее. И награды должны своевременно находить своих героев. И назначать героев нужно публично, а не на тайных партийных сходках.
Но начальство, воспитанное на трудностях военного времени, на вопрос, почему никого не чествуем за коллективное сидение в замкнутом пространстве, только твердило фразу из устава: «стойко переносить тяготы и лишения военной службы». Никто, в общем-то, и не отказывался от тягот, но почему нет наград за эти самые тяготы, начальство объяснить не могло. Это противоречие поколений и породило такое невиданное доселе явление, как 1001 ночь. И лучше бы руководство училища мудро разрешило или возглавило этот военный праздник, потому что никакие репрессии или личный контроль не могли его остановить. Хотя понятно, что закостенелая партия не позволила бы такую инициативу снизу, выходящую за узкие и примитивные догматы марксизма-ленинизма, поэтому рискованная игра продолжалась и набирала силу. Курсанты учились, становились офицерами и как бы препятствовали празднику, а новые курсанты, наоборот, традиционно продолжали и развивали его.
 Так вот, в 1964 году только построили новую казарму, и слушатели ее обживали. Если для нашего набора 1974 года это была уже старая казарма, потому что у столовой построили более новую, то для них это здание из красного кирпича было очень новым. Вот новые люди в новой казарме и ввели новую традицию. Откуда они ее взяли — непонятно. Скорее всего, стихийно и одновременно эта мысль пришла в некоторые буйные головушки. Но тем не менее, в майскую ночь 1967 года из окна третьего этажа казармы бедовый слушатель четвертого факультета, подражая министру обороны, зачитал шуточный приказ о праздновании 1001 ночи, и все началось.
Идею поддержали третьи курсы всех факультетов. Слушатели высыпали на плац. Произвольно ходили строем, пели песни, били флаконы с чернилами и тушью. А на трубе котельной городка нанесли надпись «8К67». Это совершенно секретный номер новейшей ракеты того времени, которая шла на замену устаревшего носителя «8К63». Видно, труба с котельной напоминала в темноте наземный стартовый комплекс.
Утром плац выглядел как лист бумаги, заляпанный кляксами. Для командования училища это был шок. Несмотря на внушение, полученное от начальников, традиция сразу прижилась, и последующие поколения курсантов только развивали и углубляли организацию крамольного праздника.
Элементы праздника становились все более рискованными и впечатляющими. Командиры и начальники усиливали контроль в этот период, и наказания становились все более суровыми, но курсанты совершенствовали конспирацию, и в известный момент происходили диковинные события, которые становились легендами и передавались из поколения в поколение. Потому что праздник со временем принимал самые разнообразные формы: и жутковатые, и комичные, и рискованные.
Жутковатая история была реализована третьим факультетом, когда в 1001 ночь самый многочисленный курс, более 200 человек выстроился на плацу в трусах и кальсонах, обернувшись простынями. После вечерней поверки, собрав матрасы, в белых простынях проследовали строем спать в парк Горького. Одинокие прохожие пережили не лучшие минуты в своей жизни, когда глубокой ночью по неосвещенным аллеям мимо них белой змеей безмолвно прошелестели то ли люди, то ли призраки.
Кроме того, разные факультеты регулярно похищали из расположенного недалеко музея Природы каменных скифских баб доисторического периода и ставили их вместо дневальных в казарме или на плацу. Надо отметить, что бабы весили до полутонны, и тащить их с километр до училища — задача не для слабосильных.
Другие курсанты где-то «надыбали» лошадь, то ли на ипподроме, то ли на станции юннатов, то ли Бог знает где, и привели ее в казарменный городок. Для большего шика решили завести ее в новую казарму на пятый этаж, возле корпуса «Д». Ну, а когда натешились и давай выводить, вот тут-то и случился главный конфуз — лошадь-то, оказывается, не может идти вниз по ступеням. Тянули, тянули, не репка — вытянуть не смогли. Неизвестно, что испытали офицеры поутру, обнаружив в казарме живую лошадь, но курсанты славно попотели, спуская ее вниз на руках.
А уж надпись «1001» появлялась регулярно в самых неожиданных и труднодоступных местах. То в виде десятиметровых цифр на плацу прямо перед постом дежурного по училищу, то в виде полотнищ и транспарантов, развевающихся на ветру на верхних этажах учебного корпуса. А некоторые умельцы забрались на крышу высотного корпуса «Д» и под самым козырьком отковыряли плитки облицовки в виде 1001. Но самая рискованная надпись появилась на конце трубы котельной, причем со стороны плаца. На этой стороне никаких скоб, чтобы забраться на трубу, не было. Я сам любовался ею, будучи в наряде на первом курсе.
Так как надпись была недосягаема, то все курсанты успели насмотреться и поспорить между собой, кто ее нанес. Спорили все факультеты, кроме пятого. Подозрительное молчание и наводило на размышление об авторстве. Что и подтвердилось спустя много лет.
Самый бойкий курс пятого факультета 1977 года выпуска в 1975 году в ответственный период 1001 ночи был предусмотрительно заблокирован в казарме руководством, и любая активность сразу грозила отчислением хулиганов. Начальник факультета взял на личный контроль. Однако точная дата праздника всегда держалась в тайне, и, чтобы дезинформировать командование, факультеты разносили его по времени. «Отстреляется» один факультет, и руководство переведет дух, надеясь, что безобразия закончились. А им в следующую ночь новое представление закатит другой факультет. Поэтому офицеры несколько дней круглосуточно дежурили в казарме, а окна забивали гвоздями. Но в тот раз удалось открыть окно в каптерке, и ночью один неугомонный третьекурсник выбрался из казармы. Без страховки забрался на трубу и написал сакральную надпись. Так же тайно вернулся в расположение и затаился до лучших времен. Тем самым избежал отчисления и благополучно закончил учебу. А на трубу вызвали профессиональных альпинистов. Они и стерли магические цифры через несколько дней.
Не менее рискованным было событие, когда на праздник первый факультет запустил с плаца модель ракеты. Успешно отработав активный участок, ракета приземлилась, страшно сказать, возле обкома партии. Шума было много, но виновников так же не нашли. Но самым рискованным мероприятием в 1001 ночь был дистанционный подрыв металлической трибуны на плацу курсантами второго факультета в 1978 году. Можно сказать, продемонстрировали «сдук»****  в действии. С этой трибуны нелюбимый заместитель начальника училища по прозвищу «генерал Пиночет» принимал торжественные марши курсов. Но после это случая трибуну с плаца убрали.
Были, конечно, и более веселые и безобидные мероприятия. Пока еще не «закрутили гайки», удавалось пройти ночным маршем колоннами без командиров по улицам Харькова, угнать и прикатить бочку с квасом на колесах в казарменный городок и за ночь всю выпить. А женские лифчики на проводах над плацем напоминали третьекурсникам, что кроме занятий по строевой подготовке есть еще и другие радости в жизни.
К празднованию 1001 ночи иногда привлекался и памятник Горькому, который располагался на главной аллее у входа одноименного парка. Хотя пролетарский писатель в армии не служил, ему старательно начищали ботинки до зеркального блеска, надевали шинель и шапку и подвязывали поясным ремнем с яркой отполированной бляхой, что очень развлекало культурных посетителей парка.
Иногда военные хулиганы добирались и до малолитражных автомобилей непосредственных начальников. Один многострадальный «Запорожец» не раз разукрашивали шашечками под такси и заносили на высокое крыльцо казармы или подвешивали между толстых стволов деревьев парка за воротами зоны. Потом, как обычно, провинившиеся курсы его снимали, относили на стоянку и отмывали.
Но традиционно каждый год плац был усеян кляксами от разноцветной туши и чернил, которые флаконами метали ночью и из окон казарм, и из учебного корпуса.
После этой ночи можно было увидеть незабываемое зрелище. Постылый плац превращался в сказочный ковер Шахерезады. На утреннем солнышке он переливался всеми чернильными цветами радуги и сверкал бликами битого стекла. Потом целый день дневальные разных курсов мели его, собирали осколки и оттирали чернила мылом и тяжелыми полотерами.
В одну из ночей разноцветные кляксы усеяли и высотку корпуса «Д». Под угрозой разжалования, ее отмывали только сержанты третьих «борзых» курсов по приказу начальника училища, потому что не обеспечили должный воинский порядок, несмотря на поставленную перед ними задачу.
Рано или поздно праздник кончался. Начальство считало убытки, объявляло сотни нарядов вне очереди, сажало на гауптвахту пойманных хулиганов. Жизнь училища возвращалась в обычную колею до весны следующего года, до 1001 ночи очередного третьего курса.

 
________________________________________________
*Борзого — синоним слова дерзкого, распустившегося, отвязного, оборзевшего и т. д.
**Кюхельбекер — Вильгельм Карлович, русский поэт, декабрист. Друг А.С. Пушкина. Участник восстания на Сенатской площади (1825). Приговорен к тюремному заключению и вечной ссылке.
*** Шахерезада — персонаж сказок «Тысяча и одна ночь», памятника средневековой арабской и персидской литературы, издаваемого в виде собрания рассказов, обрамленных историей о персидском царе Шахрияре и его жене по имени Шахерезада
****«Сдук» — системы дистанционного управления и контроля ракетным комплексом.