Мой друг Тенгри

...Тенгри наделяются прозвищами, персонифицирующими различные области и проявления неба, звёзды и созвездия, направления и страны света, природные и сверхъестественные силы, человеческие чувства и страсти, отдельные части жилища и пр. Т. иногда называются духи огня, домашние духи, охотничье божество Манахан, индо-тибетские ламаистские божества, чаще именуемые бурханами.
Большинство Тенгри наделяется весьма широким кругом полномочий: защита от злых духов, смерти, болезни, врагов и разбойников; дарование жизненной силы людям и скоту, мира, благополучия, воинской и охотничьей удачи; покровительство семье, домашнему хозяйству)...



Телефонный звонок прозвучал в утренней тишине неожиданно. Была суббота, и я не спешил вставать и погружаться в дела. Подняв трубку, я услышал голос дядь Коли, моего дядьки по отцу.

Как всегда жизнерадостным голсоом он предложил мне собираться и ехать с ним в Улаган.

-Куда?, - ошарашенно спросил я.

-Ну в Улаган. Чего, не знаешь такого места на карте?, - дядь Коля рассмеялся хрипло.

-Неа, а где это вообще?

-Возле Монголии. Да поехали, тебе точно понравится.

Конечно, я согласился. Мы условились встретиться в Бийске (дядь Коля ехал на машине из Междуреченска, а я на поезде из Новосибирска). Сказано - сделано. Вещи собраны, запас сигарет и чая куплен, выдвигаюсь.

Я намеренно не стал ничего читать в интернете про Улаган. Приключение все же, не хотелось портить его знанием.

Ночь в поезде, и вот на вокзале Бийска мы уже хлопаем друг друга по плечам, радуясь встрече - давно не виделись.

В пути сначала болтали про дела, рассказывая друг другу последние новости, Я все пытал дядьку, как там мои сестренки с племяшами, он спрашивал про моих. Так и пролетело время до Усть-Семы.

Нужно сказать, что до этого я бывал в Республике Алтай, но дальше Чемала не заезжал. А тут сразу до самой Монголии считай. Я трепетал в предвкушении пейзажей.

А дядь Коля тем временем начал рассказывать мне об Улагане. Я узнал, что до Улагана мы минуем три перевала, самый высокий из которых - Улаганский - расположен на высоте 2080 м над уровнем моря. Что сам Улаган расположен в долине между горных хребтов на высоте 1700 м. Что русских там почти нет, а местные - ребята суровые и не очень дружелюбные. И что едем мы к Мише, местному жителю, коренному алтайцу.

Дядь Коля познакомился с Мишей, когда был в тех местах на рыбалке. Миша подошел к костру, разговорились. И Миша пригласил их в гости. Так и подружились. Еще дядь Коля сказал о нем:

-Миша - шаман, точно говорю. Но не любит, когда его так называют. Он столько всякого знает, а ведь не учился нигде, школы 9 классов только и вся жизнь в тайге. 25 лет егерем в заповеднике проработал. Смотрит на тебя и прям насквозь видит.

Эти рассказы подстегивали мой интерес к этому необычному человеку, но потом все вылетело у меня из головы - мы пересекли Катунь и начали забираться на первый перевал - Семинский.

Проехали Чергу с ее питомником зубров и удивительно вкусным сыром, неожиданно большое Шабалино и начали карабкаться в гору. Подъем повышался плавно, дорога изобиловала поворотами. И за каждым поворотом открывались прекрасные горные панорамы. То справа, то слева вдоль идеально ровной дороги бежит бурливая речка Сема. Но вот мы на вершине. По обеим сторонам - торговые ряды, пустые по зимнему времени. Ледяной ветер пронизывает до костей, но мы упорно прогуливаемся, разминаем косточки - впереди еще 300 км, часов 5 - 6 дороги.

Спуск с Семина затяжной, поворотов не очень много, но пейзажи!

Дальше катимся вдоль реки Урсул, говорливой и не замерзшей, несмотря на серьезный минус за бортом. Красотища!

Приближаемся к Чике-Таману, удивительной красоты серпантинному перевалу. Один крутой поворот сразу же переходит в другой. На вершине - обзорная площадка, занесенная снегом. Быстро минуем Чикет и стремимся дальше.

Ух ты! Какая же красотища! Справа прекрасный поросший лесом распадок, дорога устремляется вниз сквозь маленький поселочек и выкатывается на берег Катуни.

Слева далеко внизу шумит могучая и своенравная Катунь, внешне спокойная в этом месте. Справа же возвышается высоченная песчаная скала, что тянется вдоль дороги километра 3-4. И дорога тянется по самому краешку, ныряя в теснину между двумя скалами. Красота!

Дальше мы катим вдоль Катуни, потом вдоль Чуи. И наконец попадаем в Акташ - преддверие Улагана.

Здесь мы должны уйти с идеального покрытия Чуйского тракта и через Красные ворота въехать на Улаганский перевал.

И вот оно, Красное ущелье и Красные ворота. Узкая теснина, речка Чибитка, сложные подъемы, гравийка шириной в полторы машины и дикая красота!

Проезжаем Мертвое озеро и начинаем подъем на перевал. Красота, красота, красота!!!

Что писать, смотрите сами!

К этому моменту я был уже просто раздавлен этим великолепием и не ждал ничего, эмоции просто закончились. Да и долгая дорога давала себя знать - в общей сложности мы ехали уже 9 или 10 часов.

И вот мы добрались до Миши.

Дом его на окраине поселка, у подножия горы, большой двор, но никакого огорода. Летняя кухня, баня. А огородов здесь нет - вечная мерзлота не дает ничего выращивать.

Миша невысокого роста, плотный. Хитрые синие глаза и лукавая улыбка, крепкое рукопожатие. Пригласил нас в летнюю кухню, где уже дымился на столе большой котел отварным мясом.

Бульон в кружках, лук и хлеб на столе, мясо дымится на большом блюде. Миша всегда знал, к какому моменту мясо должно быть готово. И всегда снимал котел с мясом с огня в момент, когда мы въезжали во двор. Как у него это получалось - не знаю, но факт остается фактом.

Мы проговорили до глубокой ночи. Миша больше слушал, иногда задавая вопросы про наше городское житье и сокрушенно качая головой. Ничего не сказав на мой рассказ о работе, семье и прочем, он позал нас в дом. Укладываться пора, завтра планов громадье. Каких планов, я не знал. Но с ног мы уже валились. Долгие сутки, дорога и добрая еда сделали свое дело - заснул я, не донеся голову до подушки.

Проснулся на удивление бодрым и свежим! Выскочил вод вор, умылся белоснежным снегом, и огляделся. А вокруг - горы! Передо мной раскинулся Улаган. Ни ветерка, студеный воздух, яркое синее-синее небо и жгучее солнце. Над трубами домов поднимаются в небо сизые прозрачные дымки, лениво брехают собаки. Где-то замычал бык, низко и протяжно.

Прям пастораль. Скрипнула дверь, и на крыльцо вышел Миша с двумя кружками горячего чая. Я закурил, сел на крылечке с чаем, затянулся...хорошо...

Морозец слегка пощипывал уши, но солнце ощутимо грело. Интересное контрастное ощущение. Миша сказал:

-Сейчас поедем на стоянку за мясом съездим. Там уже приготовили. Заодно и на курганы завернем.

-Какие курганы?

-Пазырык. Не слышал разве?

-Слышал. В Эрмитаже зал есть Пазырыкской культуры.

-Вот отсюда все туда и увезли. Раскопали и увезли, - Миша неодобрительно покачал головой. Он всегда качал головой, если ему что-то не по душе приходилось.

Я промолчал. Сказать мне было нечего.

Быстро позавтракав, мы погрузились в машину и выехали за ворота.


Пока ехали, Миша рассказывал об окрестностях:

-Вот там, за мостиком сразу, надо остановиться и духов покормить. Тогда дорога будет удачной. А вот тут, чуть дальше вправо, источник священный и поляна, где большой Курултай всегда проходил. Собирались племена на совет, шаманы камлали.

-Миш, а сейчас шаманы есть?

-Есть конечно. Пока есть шаманы, есть Алтай. Но это не те ребята, которые за 500 рублей в юртах туристов принимают. Настоящих мало.

-А как к ним попасть?

-А зачем тебе к шаманам? Ты крещеный?

-Нет (на тот момент я еще не покрестился).

-И зачем тебе? Любопытно просто?

-Ну...да.

-Незачем.

И больше ничего не сказал.

Заехали на курганы. Четыре огромных раскопа, из самого большого растет старая в три обхвата лиственница. Миша не хуже профессионального гида рассказывал нам о курганах, где и кто лежал, как скифы свозили сюда своих царей и великих воинов что в самом большом кургане (том самом, с лиственницей) нашли царя, золотую колесницу, кучу золотых украшений и даже ковер, который пролежал в вечной мерзлоте несколько тысяч лет.

Удивительные места. Вокруг - звенящая тишина, которую разбивали только звонкие трели какой-то птички-невелички. Но это место - это не сама пазырыкская долина, до нее по зиме доехать почти нереально, хотя она здесь, рядом. Нет дороги, но там больше 100 курганов! Часть из них до сих пор не раскопаны.

Все это Миша рассказывал с присущим ему акцентом и хитрецой, очень увлекательно...

Съездили за мясом, погостили у Миши еще пару дней. И когда расставались, Миша сказал:

-Ну ты приезжай, если хочешь. На рыбалку или там на охоту сходим. Да и просто приезжай. И подумай, как живешь. Не так живешь, думай....

Он всегда призывал меня больше думать, чем немало смущал. Я вроде и так думаю...но с Мишиной точки зрения, не о том.

В следующий раз я приехал к Мише уже летом. Мы съездили на Чулышман. Там мы активно ходили по горам, взбирались на отвесные скалы, собирали каменное масло и ловили хариуса. И все время Миша рассказывал об Алтае.

С большой любовью и гордостью говорил о заповеднике, в котором прослужил егерем 23 года. О том, что в Улаганском районе более 3000 тысяч озер и огромное число рек, речек и ручьев. Что волков здесь больше, чем людей. Что водятся барсы, медведи, козероги и аргали, кабарга и косули, много соболя и белки. Рассказывал историю Алтая, говорил про традиции и горных духов, про мерзкое поведение туристов и местных, которые топтали конями палатки с людьми за отказ дать водки. Говорил, говорил... словно хотел передать всю эту массу информации дальше.

Рассказывал и о кайчи, которые передавали свои сказания от отца к сыну. И благодаря этому можно узнать, что было пару тысяч лет назад. И сам казался мне таким кайчи, осколком истории народа кумандинцев.

Потом были поездки на Коккёль и Семиозерье, по летним и зимним стоянкам, охоты и рыбалки.

Первое время Миша просто смотрел, как я хожу по тайге. Как веду себя в лесу и на берегу, как костры развожу. Потом начал подсказывать и учить разным ухваткам. Один раз на охоте он потряс меня своим глазомером. Мы были на охоте, караулили марала. Группа маралов паслась на противоположном склоне. Я взял дальномер и прикинул расстояние - 403 м.

Миша вручил мне карабин с оптикой и предложил стрелять. Я улегся, пристроил карабин а камне, долго целился. Плавно потянул курок...выстрел! Тыльник приклада тяжко боднул в плечо, маралы отскочили шагов на 10 и остановились, крутя головами и водя ушами.

Куда ушла пуля, я так и не понял. Миша усмехнулся, взял карабин, вскинул к плечу и сразу выстрелил. Большой рогатый бык ткнулся мордой в камни, завалился на бок и покатился с горы вниз. Но застрял в камнях, остановился.

Остальные маралы рванули в гору и быстро скрылись на той стороне.

Меня потрясло, как быстро он выстрелил. Похоже, что и не целился вовсе. Вот глазомер! И не удивительно, ведь он всю жизнь охотился в горах.

Мы разделали марала, погрузили его в арчемаки и поехали домой...

За все время нашей дружбы мы с Мишей много где бывали, много раз сидели у костра. И каждый раз он находил какие-то правильные слова, объясняя те или иные события. Он много рассказывал о верованиях алтайцев, хотя сам был православным. Но это не мешало ему дружить с горными духами, про которых он рассказывал.

Он видел больше, чем я. Он знал больше. Он умел больше. Он производил на меня удивительное впечатление. Он был частью этих гор, неотъемлемой и гармоничной. Он умел совершенно бесшумно ходить по тайге, разводить бездымные костры и разгонять комаров парой слов, умел варить совершенно чумовой чай, от которого хотелось бежать. Умел быстро и ловко разделать любого зверя, но никогда не стрелял просто так. Умел неутомимо ходить по горам и не спать сутками, засыпать на камнях или используя как подушку корневище могучего кедра. Он читал следы зверей как индеец в романах Фенимора Купера и умел обойти лежку марала, не потревожив зверя. Умел вблизи наблюдать за жизнью разных зверей и птиц, сливаясь с горами и не мешая никому.

Умел сам и кое-чему научил меня. Но не всему. Не успел просто.

О том, что Миша ушел, я узнал от общих знакомых. Словно получил по голове большим мягким мешком. Не больно, но голова опустела.

Я не был на его могиле. Миша был против. Он говорил, что ходить на могилу значит не отпускать человека дальше. Алтайцы не ходят. Хоронят и просто помнят.

И я не пошел. Но точно знаю, что Миша бродит сейчас по своим горам и охраняет их от недобрых людей, помогает добрым людям, носит детям хорошие сны. И не важно, человеческие ли это дети.

И однажды мы встретимся и снова пойдем на рыбалку...