Дурные намерения. Глава 10 Приобретения

Вещи, которыми ты владеешь,
в конце концов начинают владеть тобой.

Тайлер Дёрден из к/ф «Бойцовский клуб».

1

- М-да, знаете, что на самом деле важно, когда подписываешь кредитную документацию? – спрашивает молодой человек, распечатывая кипу бумаг. – Обращать внимание на ключевые пункты: сумма, процентная ставка, срок. Всё остальное – это просто вода. Многие считают, что нужно читать документы от корки до корки, и они, конечно, по-своему правы. Но тут срочное обязательство, договор об открытии счёта и сам кредитный договор на пяти страницах, не говоря уже о договоре поручительства и договоре страхования. Зачитаться можно. Вся необходимая информация у вас здесь.

Молодой человек с длинными светлыми волосами до плеч берёт пару листочков с принтера, скрепляет их степлером и кладёт перед Валентиной и её мужем.

- Вот, - продолжает он. – Информация об условиях предоставления, использования и возврата кредита.

Валентина и Валентин Бондарь склоняются над документом, которые положил перед ними сотрудник «Национального акционерного банка развития и инноваций». Сокращенно «НАБРИ». Народное же название банка было – «На, бери».

- Здесь указано всё, что вам нужно, - рассказывает молодой человек. – Вот сумма, срок и процент. Вот ниже график платежей. Проценты, как видите, уменьшаются по мере погашения кредита. Так что, чем быстрее вы его погасите, тем меньше переплатите.

Он склоняется над столом, щёлкает мышкой компьютера, ждёт и возвращается к принтеру ловить листы кредитной документации.

- Всё остальное по тексту это шаблон. Знаю, знаю, вы сейчас скажете, что это для банка шаблон, а вы эти договоры в глаза не видели. Но договоры разрабатываются банками с учётами рекомендаций центрального банка и проходят процедуру согласования у юристов. Изменить что-то в стандартном тексте нельзя.

Молодой человек берёт листы с принтера и садится за свой рабочий стол напротив клиентов. На бейджике, прикрепленном к его рубашке, под названием и логотипом банка написаны имя и фамилия сотрудника – Лаврентий Графф. Он берёт степлер и начинает скреплять листы, раскладывая необходимые для подписи документы перед заёмщиком и поручителем.

- Но и не читать кредитную документацию тоже не правильно, - продолжает Лаврентий. – У меня было много клиентов, которым важно подписать документы, получить деньги в кассе, а дальше – хоть трава не расти. Так тоже нельзя. Проверяйте данные: соответствуют они заявленным или нет. Паспортные данные проверяйте. Если возникают вопросы – спрашивайте. Лучше задать десяток вопросов, чем не понять ничего.

- В договоре не сказано, на какие цели я беру кредит? – спрашивает Валентин, поднимая голову от документов, которые он решил прочитать целиком, пусть и по диагонали: сказывается юридическая практика.

- Нет, при потребительском кредитовании нет, - отвечает Лаврентий. – Если бы вы брали автокредит, про который мы разговаривали изначально, то мы бы указывали, что цель кредита – автомобиль. А в договоре залога прописали бы все его параметры. А по потребу вы сейчас деньги получите в кассе и можете тратить их на своё усмотрение. Хоть на покупку гвоздей оптом.

Лаврентий усмехается:
- Я утрирую, конечно, но такое тоже возможно.

Валентина, читавшая договор поручительства, улыбается:
- На покупку гвоздей нельзя. Деньги-то возвращать придётся, так что покупаем машину и ничего больше.

- Ну, - разводит руками Лаврентий. – Вот тут розничный рынок, а вот тут присоседился рынок кредитный. Потребитель берёт деньги и сам решает, на что их тратить, пусть будет благословенна человеческая аддиктивность.

Молодой человек закатывает глаза, а Валентина смеётся:
- Довольно-таки циничный взгляд на вещи.

- Да, так и есть, - отвечает Лаврентий. – Но когда видишь одного и того же клиента, берущего всё больше и больше кредитов и готового утопиться в них, начинаешь верить, что нельзя недооценивать силу человеческой жадности.

- А вы сами кредиты не брали? – спрашивает Валентина.

- Я тоже машину купил в кредит, - отвечает молодой человек. – Жене.

- Ещё раз уточню, - Валентин смущён, что спрашивает очевидную вещь. – Автомобиль в залог банку не передаётся. А то в договоре об этом ни слова.

- А кредит не целевой, - отвечает Лаврентий. – Поэтому в договоре про залог ничего не сказано. Опять же: брали бы автокред, тогда, да, оставляли бы автомобиль в залог банку.

- Поэтому мы и не захотели брать автокредит, - уточняет Валентина. – Чтобы машина осталась в собственности у нас.

- Автомобиль бы остался в собственности у вас, я вам говорил об этом. Вы бы регистрировали его в ГИБДД, получили бы свидетельство о регистрации на ваше имя. Просто ПТС остаётся в банке, вот и всё. Его даже восстановить, по моему, не проблема. Я слышал о том, что люди нормально так продают машины, которые в залоге у банка.

- Ну, вот, и зачем эти заморочки с ПТС, - Валентина остаётся при своём мнении.

- Ну, в принципе, да, - соглашается Лаврентий. – Вы поручительством и страховкой всё равно снизили процентную ставку почти до уровня автокредита. И по «КАСКО» страховать не надо. Обычный полис «ОСАГО» сделаете.

- Вроде вопросов больше нет, - Валентин смотрит на жену. – У тебя остались вопросы?

- Нет, - качает головой Валентина.

- Так, - Лаврентий обращается к Валентине. – Если вопросов нет, возьмите ручку рядом с вами.

- А вот это ручка вам, - молодой человек даёт ручку Валентину.

Сотрудник банка подсказывает клиентам где нужно поставить подписи, а где написать фамилию, имя и отчество целиком.

- Так, теперь остался страховой полис, - Лаврентий даёт документ заёмщику. – Сумма кредита увеличена на страховую сумму, как мы с вами и обговаривали, таким образом, страховка выплачивается единовременно, а не ежемесячными платежами. Если вы погашаете кредит заранее, то часть страховой суммы можно вернуть. Сумма зависит от того, как быстро вы погасите кредит. Вопросы есть?

- Да, я забыл спросить в прошлый раз, - говорит Валентин. – А если моя жизнь уже застрахована, есть смысл страховаться ещё раз? Я к тому, что если со мной что-то случится, мои родственники получат по страховке деньги и закроют кредит.

- Так-то оно так, - отвечает Лаврентий. – Только в случае страховки кредита, вашим родственникам не придётся никуда нести деньги. Понимаете? Страховка по кредиту закроет кредит, а родственники останутся с полной страховой суммой, полученной у компании по вашему полису страхования жизни.

- Ну, тоже верно, - соглашается Валентин.

Он подписывает страховой полис в тех местах, которые показывает сотрудник банка.

- Итак, - Лаврентий складывает подписанные документы в две стопки, одну из которых убирает в файл и протягивает заёмщику. – Это ваш пакет документов.

Он распечатывает приходный ордер и отдаёт Валентину:
- Это вам для получения денег. Ко мне вопросы ещё остались?


- Нет, - супруги переглянулись.

- Что ж, тогда поздравляю вас с приобретением нового автомобиля, - улыбается сотрудник.

Валентина наклоняется над столом, чтобы получше увидеть бейджик работника банка.

- Лаврентий, - читает она на бейдже и улыбается в ответ. – Спасибо вам за работу.

- Спасибо, - Валентин протягивает сотруднику банка руку, тот пожимает её в ответ.
– Всего доброго.

- До свидания, - прощается с ними Лаврентий.

- Всего хорошего, - отвечает Валентина.

Пожилая семейная пара встаёт со стульев и идёт на кассу, проходя мимо многочисленных посетителей банка.

Валентин уже договорился с автосалоном, что они сегодня приедут забирать автомобиль. Они счастливы – отличное приобретение, да ещё и ко дню рождения Валентина. Хорошо, когда есть квалифицированные сотрудники, такие как Лаврентий, способные быстро и профессионально оказать нужную услугу.

Всё складывается замечательно.

2

Валентина сидела за столом, слепо смотря перед собой. На кухонном столе стояла ваза с яблоками, но она её не видела, как не видела сам стол, стулья, стоявшие по периметру стола, кухонный гарнитур, да и всю комнату. Она видела лишь мир воспоминаний: такой бытовой, такой милый и такой грустный.

В течении дня женщина не принимала посетителей, желающих узнать, что же их ждёт в некоем будущем. Хватит. Последнее время она уставала быстрее обычного, но события, которые она устроила, принимали кульминационный оборот, забирая всю её энергию. Разум, лежавшей в коме девочки, тоже исчерпал почти весь свой ресурс.
Скоро! Очень скоро над всеми ними захлопнется крышка гроба.

Валентина выглядела измождённой. Если бы у неё была возможность посмотреть на себя в зеркало, она бы увидела древнюю старуху. Её когда-то белая кожа высохла и потрескалась, как кора на старом дубе. Волосы превратились в пучок седой пакли. А под глазами были такие тёмные круги, что глаз не было видно. Высохшие руки старчески тряслись, а сидела женщина не прямо, как раньше, а сгорбившись.

За кухонным столом сидела ведьма из любого детского кошмара. И, несмотря на её внешнюю иллюзорную слабость, внутри этой высохшей оболочки хватит силы для последнего рывка.

Она отомстит за своего погибшего супруга.

Валентин.

Её любимый муж. Единственный человек в её жизни, которого она вспоминала с теплом и нежностью. Человек, благодаря которому она обрела свой дом, которого у неё не было никогда. Человек, благодаря которому она перестала быть скиталицей.

Одинокий мужчина, преуспевающий адвокат, занимающийся воспитанием единственной дочери подростка, с которым Валентина познакомилась в Краснодаре. Уже в это время он купил себе дом в Ахинмае, и хотел переехать в него вместе с дочерью, подальше от суеты большого города.

Валентина, которая большую часть жизни посвятила Южной Америке, изучая как быт коренного населения, так и быт современных людей. Которая работала послом доброй воли на Кубе, в Венесуэле, в Гватемале и даже в республике Гаити, хоть последняя и не выдавала документы, обеспечивающие дипломатическую неприкосновенность послам. У которой не было семьи: она знала лишь, что мать её погибла, когда ей самой было пять лет, а остальные родственники пропали на полях Великой Отечественной войны. Эта Валентина мечтала осесть в каком-нибудь городке и ухаживать за садом в спокойной и миролюбивой обстановке.

Удача повернулась к ней лицом в виде Валентина. Одинокий вдовец, обеспеченный, рукастый, обаятельный и с хорошим чувством юмора.

Валентина, будучи уже взрослой женщиной, влюбилась горячо и безвозвратно первый раз в своей жизни.

И всё у них было хорошо, она даже с падчерицей нашла общий язык. Как выяснилось девочка так же почти не помнила свою маму, как и сама Валентина.

Жили бы они долго и счастливо, если бы несчастный случай не унёс жизнь её супруга, а саму Валентину не отправил в мир бесконечной тьмы.

Она проходила долгий реабилитационный курс, который, впрочем, не помог восстановить ей зрение. После лечения женщина заперлась дома и никуда не выходила. Все её вопросы решала Анечка, которая тоже переживала после смерти отца, но нашла в себе силы жить дальше и помогать жить Валентине.

Первой плохой новостью оказалось то, что родители Георгия Туманова – парня, который врезался в их микроавтобус – не собираются компенсировать пострадавшим потерю кормильца.

Сначала виновником аварии признали молодого человека. Его родители тоже были убиты горем. Шутка ли, потерять единственного ребёнка. Но они были согласны на возмещение ущерба пострадавшей стороне, не доводя дело до суда.

Позже дело о ДТП решили пересмотреть. Из документов исчезли материалы, подтверждающие, что молодой человек за рулём ещё не достиг возраста, когда можно управлять автомобилем, и что он шёл на обгон на участке трассы, на котором обгон запрещён. Зато появились данные о том, что Валентин выпил, прежде чем сесть за руль. И что по результатам экспертизы, проведённой ГИБДД, он помешал обгону, что и привело к столкновению.

Анна говорила мачехе, что родители мальчика одни из самых богатых людей края, имеющие влияние и положение в обществе. Отец – Виктор Туманов – генеральный директор и председатель совета директоров строительной фирмы. Мать – Елизавета Туманова – владелица сети салонов красоты, раскинутых по всей Кубани. Им не составило труда повернуть дело так, что виновником аварии оказался Валентин, а жертвой – юноша за рулём и шестнадцатилетняя пассажирка. Родители мальчика отказались выплачивать компенсацию и пригрозили судом, если с них будут требовать возмещения ущерба. Общались они, естественно, только через своего адвоката.

Валентину возмутило не сколько нежелание людей платить, сколько ситуация, в которой нужные люди поворачивают дело в нужное русло. Как легко, оказывается, представить жертву убийцей. Она и не стала требовать компенсации. Никакие деньги в мире не восстановят ей зрение и не вернут любимого супруга.

Валентина редко обращалась к тем учениям, которые приобрела, посещая Южную Америку. Знать это одно, а применять на практике – другое. У любой науки, у любой религии, у любых умений есть как светлые, так и тёмные стороны. Валентина светлые то использовала редко, а к тёмным не прикасалась никогда, пока всепоглощающая несправедливость не коснулась её саму. Пока не попытались очернить имя её супруга.

Сначала она не хотела никого убивать. Слухов о семье Тумановых ходило множество. Благодаря популярности, они были на виду. Говорили, что Виктор Туманов любитель молоденьких девочек. Что он бьёт свою жену, и даже доводил до нервного срыва.

Валентина была не знакома с этими людьми. Но она попросила Аню скачать с интернета фотографии четы Тумановых. В современном мире люди неосторожно относятся к своей личной жизни.

Немного сорванных листочков. Немного собственной крови. Не так сложно было устроить нервный срыв женщине и алкогольный срыв мужчине. Аня рассказывала потом, что Лиза Туманова легла в клинику лечиться от душевного расстройства. Местные новости рассказывали о проблемах строительной фирмы ОАО «Азиристрой», связанных, в том числе, и с не всегда адекватным поведением её директора.

Второй неприятной неожиданностью оказалось то, что Валентина с Аней не могут получить страховую сумму по полису страхования жизни, который оформил Валентин. Страховщик указывал на то, что страховая сумма не выплачивается тем, кто умер или получил повреждения по собственной неосторожности, самоубийцам и тем, кто погиб или получил повреждения, находясь в алкогольном или наркотическом состоянии. Так как экспертизы указывали на то, что в организме Валентина был алкоголь, а виновником аварии может быть и он, срабатывали сразу два пункта, позволяющие страховой компании отказать в выплате страховой суммы.

Позже Анна, приехав в страховую компанию уточнить некоторые вопросы, узнала от девушки специалиста, что деньги по их страховому полису были выплачены. Оформлял страховой полис тогда ещё специалист компании Геннадий Геннадьев. Разговаривал с Анной по поводу страхового возмещения уже заместитель директора филиала Геннадий Геннадьев. А когда девушка во второй раз приехала в офис страховой фирмы, Геннадьев был в отпуске.

Переполнила чашу кипения Валентины новость, которую Анна принесла из банка, выдавшего кредит на покупку машины и оформившего страховку, которая должна была погасить кредит, в случае если заёмщик умирает или получает инвалидность.
Оказалось, кредитный договор был оформлен без страхового полиса, а сотрудник, оформлявший им кредит, в банке давно не работает. Аня показывала сотрудникам банка документы, подтверждающие, что страховой полис был оформлен, но в банке утверждали обратное: ни в кредитном досье, ни в банковской программе страхового полиса по кредиту не было.

Вернуло интерес к жизни Валентине то, что, по иронии судьбы, эту жизнь у неё забирало – неуёмная жажда мести. Она открыла в себе возможность наблюдать за своими обидчиками – она знала как их зовут и у неё были их визитки и фотографии.
Валентина попросила Аню ещё раз съездить в страховую компанию, подгадав время, когда Геннадий Геннадьев отвезёт ребёнка в поликлинику. И если бы его совесть воззвала к нему, и он признался девушке, что потратил страховую премию на себя самого и что он мошенник, у него был бы шанс спасти ребёнка.

Потом Аня познакомилась с Виктором Тумановым, якобы под видом того, что желает быть его любовницей в обмен на его протекцию. Сказала ему, что хочет пробиться на телевидение. Конечно. Но Валентина хотела, чтобы его разгульная деятельность и садистские наклонности получили огласку.

Туманов сам нашёл какую-то деревенщину, которая дарила ему своё тело в обмен на призрачные обещания. Валентине не жаль было пустить её в расход: шлюхе шлюхина смерть. Но Аня запаниковала, и её журналистское расследование не состоялось.
Туманов замял это дело так же, как он замял аварию.

Валентина не знала только, что делать с Лаврентием Граффом. Она знала, что он не женат, живёт один, есть друзья и любовницы. Ничего интересного. Слишком легко было его просто убить, и Валентина решила подождать.

Позже к ней сам пришёл Гена Геннадьев. Когда общаешься с людьми лично, узнаёшь их лучше. Читая то, что творится в голове у мужчины, Валентина узнала и о его семейных проблемах, и о том, что он спит с бывшей женой Лаврентия Граффа, и о том, что Геннадьев застраховал свою жизнь, также, как годами ранее застраховал жизнь её любимый Валентин. Ушёл мужчина от неё с двумя приобретениями: зарождающийся мыслью о самоубийстве и желании рассказать Тамаре Графф о провидице.

Валентина дождалась бывшую жену Ларри Граффа, и та не подвела её, приведя к ней домой их общего ребёнка. Она не знала про сына, и появление мальчика у неё дома стало приятным сюрпризом. Накануне этого Валентина отпустила Геннадьева, позволив тому делать со своей жизнью всё, что он посчитает нужным.

Идея с картиной родилась в голове у Валентины тогда же, когда она отдала Гене Геннадьеву чётки и карту, только она не представляла, как эту картину передать Лаврентию Граффу. У неё было такое ощущение, что у того вообще не было никаких увлечений. Он занимался компьютерами. Тем, от чего Валентина была бесконечно далека. Ещё он подрабатывал проституткой, удовлетворяя богатых дам. Но тут мешало то, что Ларри Графф приходил на встречи с женщинами в наркотическом опьянении. А с разумом, который находится под кайфом, работать было невозможно.

Единственный страх Лаврентия Граффа, о котором было известно Валентине, был страх перед укачиванием. Точнее, перед плавным покачиванием воды. И то, он регулярно плавал в бухте, борясь со своей фобией.

Помогло желание Граффа найти себе ещё спонсоров. Также помог Геннадьев, предложивший Граффу сходить на выставку вышитых картин.

Валентина много вышивала, когда могла видеть. Эти картины стали бесполезны с потерей зрения, она не могла больше насладиться ими. Поэтому она решила картины продать, а одну она зарядила на Лаврентия Граффа, как магнитят стрелку, чтобы она указывала на север.

Сработало.

И Ларри Графф начал медленно сходить с ума.

Заставить отца, в порыве умопомешательства, убить собственного сына. Ещё один отец, ещё один ребёнок. Валентина смаковала месть.

Но сегодня вмешался неожиданный человек.

Валентина не ждала, что её падчерица поймёт все её намерения и согласится с ними. Она любила Аню как дочь, и не смогла бы причинить ей вреда, но она не могла бросить начатое на полпути. Попытавшись проникнуть в Анины мысли, она услышала лишь грохот. Зато послание, оставленное ей мальчику – посадить папу на корабль – привело к желаемому результату: разум Ларри Граффа сломался.

Каково же было удивление Валентины, когда она почувствовала, что Ларри Графф пришёл в себя и думает о её падчерице. Женщина сразу поняла, что Аня вмешалась в процесс. Может, напрасно она ей показала слишком много накануне. Она думала, что падчерица испугается и отступит, как в случае с Тумановым, но, оказалось, Аня стала сильнее.

Что ж. Старушечьи губы разошлись в неприятной ухмылке. У неё осталась ещё пару козырей. И у лежащей в коме девочки ещё хватит сил, которые питают тёмное колдовство Валентины. Разыграем следующую карту. Карту с мёртвой женщиной.

3

Миша успел позвонить Ларри до того, как того накрыла очередная волна забытья.

- Брат, горю от нетерпения узнать, что же тебе удалось выяснить у мадам Тумановой. Надеюсь, ты не забыл, что твоя миссия заключалась не только в том, чтобы дрючить её до потери пульса, - он хохотнул.

Ларри поморщился.

Пятнадцать минут назад девочка-репортёр привезла его домой и уехала на работу, пообещав Ларри, что позвонит ему вечером. Обязательно позвонит, ведь ей так хочется с ним встретиться ещё раз. Ларри с большим энтузиазмом мечтал о свидании с ней после встречи в Выставочной галерее. Может он тогда не обратил внимание, а может обстановка была другой, но в этот раз она показалась Ларри какой-то дурочкой. Слишком простая, без интриги. И неужели она так запала на Ларри, что не сводила с него глаз, пока они разговаривали, и чуть ли не гладила его по ноге, пока отвозила домой? Ну а почему нет? Он мужчина видный.

Ларри решил, что пусть звонит, и они закончат сегодняшний день динамичным кувырканием в постели. И в этот раз ртом будет работать не Ларри.

Дома же его ждало убаюкивающее спокойствие. Ни тебе этой стервы Тамары, ни болтушки Ани, ни капризов Лизы. Ларри сразу почувствовал прохладное покачивание.
После того, как он переоделся и сходил в душ, смыть с себя пот после дневной жары, ему позвонил Миша, хотя Ларри так не хотелось ни с кем разговаривать. Ему хотелось постоять напротив картины и помечтать.

Но он взял телефон, чтобы поговорить с другом. И, поскольку того интересовало только одно, наискорейшим способом избавиться от него, было ответить на его вопросы.

- Миша, она предостерегла меня покупать акции у Туманова. Она говорит, что он – неуправляемый зверь, и сама не полезет к нему с этими предложениями. Она боится, что он узнает о нас, и убьёт обоих.

- А ты что об этом думаешь? – спросил друг.

- Туманов – старпёр, алкаш и наркоман. Но клиентку я потерять не хочу.

- Неуправляемый зверь, говоришь, - задумался Миша. – Тем интереснее. Ладно, если в парадную дверь не пускают, зайдём с чёрного хода. А как ты думаешь, Лиза Туманова претендует на эти акции?

- Я думаю, она его единственная наследница. Завещание он вряд ли будет составлять, поэтому всё его богатство перейдёт к жене. А что, ты решил его грохнуть?

- Нет, что ты!? Но если алкашка поставит точку в его жизни, думаю с мадам Тумановой договориться будет легче.

- Это точно.

- Ладно, брат, у меня тут делов по бару. Я тебе позже позвоню, ну или завтра созвонимся.

- До связи, - ответил Ларри и отключился.

В квартире было душно, хотя сплит-систему Ларри включал, когда вошёл. Ему захотелось мороженного, а в холодильнике у него хранились несколько стаканчиков ванильного, поэтому он взял один и встал напротив картины.

Ларри показалось, что в картине произошли изменения, но рациональная часть его разума, возразила против этой теории. Не смотря на это, Ларри подошёл ближе к картине, и стал разглядывать детали. Впервые после покупки он решил рассмотреть картину подробнее.

Фрегат двигался на Ларри, разрезая носом воду, которая белой пеной бурлила вокруг корпуса корабля. Он двигался полубоком, так что на борту видно было название – Leo’s vindicta.

Из орудийных портов судна торчали стволы пушек, над которыми клубился дым после выстрела. Корабль, казалось, поворачивался боком и готовился к новому залпу.
Над фрегатом летали чайки: четыре птицы кружили над мачтами. А это значит, что корабль недалеко от берега, может даже атакует не другое судно, а форт.

Небо над фрегатом было пепельно-серым, а вода бутылочно-зелёной.

Ларри услышал крики чаек, всплеск воды, ударяющейся о борта. Ему показалось, что он услышал крики команды. Он вспомнил, что что-то не сделал. Не успел сделать. Не избавился от скверны. Он не помнил, была ли скверна внутри него или в ком-то другом, но помнил, что должен был её уничтожить.

Как загипнотизированный он стоял напротив картины, забыв про стаканчик мороженного в руке, который таял и капал на пол.

Ларри плыл по волнам. Его покачивало из стороны в сторону. Сзади наперёд. И наоборот. От этого мерного покачивания мурашки бежали по коже, но, в то же время, оно так успокаивало, настраивало на нужный лад. Это было лучше, чем медитация.

Ларри не знал, сколько прошло времени. Стоя напротив картины, он потёр щёку тыльной стороной ладони и почувствовал боль в том месте, куда его ударила Аня.

Он поморщился. Как будто вышел из транса, но в то же время остался под гипнотизирующим влиянием картины. Как сомнамбула Ларри отвернулся от картины и пошёл на балкон. В шкафчиках, где у него лежали инструменты и хранилось всякое барахло, было и старое зеркало с металлическим ободом, на металлической ножке.
Обод и ножка уже заржавели, а стекло начало мутнеть. Зеркало сто лет назад покупала Тамара, и Ларри не знал, почему продолжал его хранить у себя. Да ещё и в инструментах.

Выйдя на балкон, Ларри обнаружил, что начинает темнеть. Сколько же он простоял напротив картины? А сколько ещё простоит? Ларри улыбнулся, и боль напомнила ему о травмированной челюсти.

Он поднёс зеркало к лицу, рассматривая лицо. На щеке образовалась припухлость, но синяка не было. Под глазом тоже не было фингала. Надо было, конечно, приложить лёд как пришёл домой, но, кажется, ничего страшного.

Ларри немного передвинул зеркало так, чтобы увидеть картину. Рисунок не изменился, но изображение как будто подёрнулось паутиной. Он решил, что это ему кажется, поскольку теперь он смотрел на изображение ещё и через стеклопакет.
Но решив удостовериться в этом, Ларри вернулся в комнату с зеркалом в руках. Он повернулся спиной к картине и поднял зеркало на уровень лица. Найдя картину в отражении, Ларри всмотрелся внимательней. Разум его был затуманен, а самого покачивало из стороны в сторону, как моряка, сошедшего на берег после долгого плавания.

Он щурился и хмурился в отражение, и, наконец, увидел: маленькие трещинки в стекле, как паутинки, возникли в четырёх углах картины. Они ползли к середине, покрывая сеткой трещин всё стекло. Зрачки у Ларри расширились, и он развернулся к картине, чтобы убедиться, что отражение иллюзорно.

Корабль развернулся к Ларри боком. Теперь надпись на борту была видна целиком: Valeo’s Vindicta. Фрегат покачивался, Ларри видел это. Он выронил зеркало, и в этот момент бортовые орудия выстрелили прямо в Ларри. Стекло в картине лопнуло, и в комнату ворвалась струя морской воды, закружив в водовороте Ларри и лежащее на полу зеркало.

Его кидало из стороны в сторону, то поднимало наверх, то утаскивало в глубину, переворачивало и вращало, и, наконец, Ларри погрузился в глубины покоя.

Больше до него никто дозвониться не смог.

4

Тамара вернулась домой, поставив пакет с продуктами на пол. Продукты перевесили, и пакет упал. Тихонько звякнула бутылка коньяка.

Тома не отказалась от утренней идеи выпить вечером, день был – хуже некуда. По закону подлости целый день звонили или приезжали клиенты Геннадьева, с которыми ни Тамара, ни другие сотрудники не знали, что делать. Сам Гена так и не объявился. Тамара звонила Зине Геннадьевой ещё раз. Та сказала, что Гена не возвращался, и что она таки оставила заявление об исчезновении супруга.

Тамара, не щадя Зининых чувств, спросила у неё о трупе. Зина не удержалась от слёз, но сказала, что знает о самоубийце, а вот полиция ей ничего не сообщила и на опознание не приглашала. Тамаре всё равно было на Зинины слёзы, у неё на этот счёт были свои эмоции и соображения, и она была уверена, что ей придётся хуже, чем новоиспечённой вдове.

Ей не хотелось ничего делать, хотя в квартире был бардак. Артур, конечно же, не убирал, и ужин не готовил. Впрочем, есть она не хотела, поэтому купила себе кусочек сыра, бутылку кока-колы, бутылку коньяка и полкило мандаринок. Это будет её ужин.

Артура дома не было, и Тамара решила, что пора звонить сыну и гнать его домой. Мальчик в последний раз звонил ей ещё в обед и сказал, что они с папой нагулялись. Тамара была удивлена, она считала, что они с папой проведут целый день, но Артур сказал, что они всё купили за полдня, а потом папа встретил какую-то женщину, и у него появились дела. Ну понятно, какие дела появились у Ларри. Настроение у Томы опустилось ниже фарватера.

Тамара надеялась, что сын около дома, что он и подтвердил, сняв трубку после третьего гудка.

- Мам, ты уже дома? – вместо «привет» спросил Артур, и не дождавшись её ответа, сказал. – Мы с пацанами на баскетбольном корте.

- Хорошо, - ответила Тамара, привалившись к тумбочке в коридоре и закрыв глаза. – Ты кушать хочешь?

- Не-а, мам, пока не хочу.

Другого она и не ждала.

- Артюш, ужина у нас нет на сегодня. Ты купишь себе блинчиков?

Артур, съевший час назад огромную шаурму, купленную на деньги, стыренные из маминой заначки, об ужине даже не думал.

- А ты мне денег дашь? – спросил он.

- Конечно, дам, - ответила Тамара. – И давай уже домой. Хватит по кортам бегать.

- Мам, я через полчаса приду, хорошо?

- Приходи через полчаса, - вздохнула Тамара.

-Хорошо, мам. До скорого.

- Пока.

У Артура, на самом деле, были две веские причины просидеть дома всю вторую половину дня: фотографии девушек, которые он спёр у папы и новая игра про Натана Дрейка. Но друзья с района выцепили его сразу, как он подъехал к дому.

Ему было лестно, что ребята увидели, как он, с покупками, вылезает из огромнейшего «Фольксвагена». Машина у папиной подружки была что надо: просторная, свежая и приятно пахла изнутри.

Его друзья обступили его, и Артур как-то забыл о странном папином поведении, и о том, что папина подружка ударила отца. Ему хотелось отмазаться от друзей, но те наперебой звали его на дикий пляж, и Артур решил, что фотографии с игрой никуда не денутся. Хотя мама была против того, чтобы он бегал на дикий пляж и со свойственной ей категоричностью заявляла: «Утонешь, домой не возвращайся».

Он заскочил домой, бросил покупки на свою кровать, а картинки спрятал глубже, чем прятал Иркины письма. Про себя он решил, что на час-два сгоняет на пляж, а потом вернётся домой. В итоге, он загулялся до вечера, домой вернулась мама, таким образом картинки и игра могли зависнуть до завтра.

Вернувшись домой, Артур застал маму на кухне за столом. Перед ней на тарелке лежал нарезанный сыр, рядом стояло блюдце с мандаринками, стопка с коньяком и бокал с колой. Артур приуныл: мама опять в плохом настроении. С другой стороны, она будет сидеть на кухне и ковыряться в телефоне, телевизор ей точно не нужен будет.

- Привет, мам, - Артур забежал на кухню и поцеловал Тамару в щёку.

Тома, печатавшая в социальные группы, отодвинула стопку коньяка и сказала:
- Привет, Артюш. Возьми деньги на комоде, сходи в магазин, купи себе, что ты будешь кушать. Как с папой погуляли?

- Хорошо, - пожал плечами Артур. – Купили всё, что надо было.

- А подстричься забыли, - мама указала пальцем на волосы сына.

Артур, только вспомнивший о стрижке, на секунду застыл, а потом ещё раз пожал плечами:
- Ну да. Забыли.

- Ладно, беги в магазин.

- Мам, я не хочу блинчики.

- Артюш, купи себе, что ты хочешь.

Бинго! Мама, конечно, в плохом настроении, но, по крайней мере, на нём не срывается.

Артур сгонял в магазин, купил себе чипсов, кока-колы и огромный сникерс. Вернувшись домой, он спросил у мамы, будет ли она смотреть телик. Когда мама, не отрываясь от телефона, покачала головой, он включил «Плейстейшн» и телевизор и начал устанавливать новую игру.

Пока консоль загружала необходимые ей данные, Артур задумался над тем, как же ему рассмотреть картинки так, чтобы мама его не спалила. С одной стороны, когда она вот так пьёт, то в комнату почти не заходит, даже рабочую одежду на домашнюю не меняет. С другой стороны, они, блин, в одной квартире. Что мешает ей зайти, пока он будет таращиться на голых тёток?

Можно было дождаться, пока мама уснёт. Но времени до сна ещё до хрена. Тем более мама над своей бутылкой коньяка могла чахнуть и до полуночи. Артуру же хотелось уже сейчас посмотреть на эти фотографии.

Можно было взять фотки с собой и посмотреть их в туалете. У них, конечно, туалет с ванной совместные, и если мама захочет в уборную, ему придётся выйти, но, по крайней мере, он сможет там закрыться.

Артур был в тех же шортах, которые одел, когда ехал к отцу, а сбоку шорт были вместительные карманы. Мальчик достал фотографии из тумбочки, засунул их в боковой карман и пошёл в туалет.

Мама позу не меняла. Она всё также сидела за столом и печатала что-то в телефоне. Артур постарался как можно естественней двигаться, но мама даже голову не подняла, чтобы посмотреть на сына.

Артур закрыл за собой дверь ванной комнаты. Между кухней и ванной комнатой было огромное окно, под которым находилась ванна. Мальчик предусмотрительно закрыл ванну душевой шторкой, а то вдруг мама решит встать на стул и посмотреть через окно, чем в уборной занимается её сын. После чего он опустил крышку унитаза и сел на неё, не снимая шорт.

Фотографии были улётными. Женщины на них были или полностью голыми, или в каких то причудливых одеждах. Блондинки, брюнетки, рыжие. Стройные, длинноногие, сисястые, покрытые бронзовым загаром. Некоторые улыбались фотографу, некоторые, особенно те, кто был в странных одеждах, строили страдальческие лица.

Артур понимал каким-то внутренним чувством, что их страдания наиграны, иначе, зачем им одевать все эти вещи и причудливые приспособления. Мальчик почувствовал возбуждение, не сравнимое даже со свободным полётом, когда ты на карусели. Ему захотелось срочно снять шорты, взять свой вставший член в руку и избавиться от этого возбуждения, но фотографии надо было досмотреть до конца.

Вот девушка облокотилась на тумбочку, наполовину повернувшись к фотографу. Она улыбается так, что Артур уверен, она улыбается ему одному. А вот девушка сидит на диване, раздвинув ноги, вонзая в себя большой искусственный чёрный член. А вот брюнетка с коротким волосом сидит боком, поджав под себя ноги. Она сидит на полу, прижавшись к дивану. На ней кошачьи ушки, ошейник и поводок, но её прелести скрыты от глаз жадного наблюдателя.

Фотографий было около тридцати штук, и, не успел Артур посмотреть и половину, как одна из фотографий заставила его застыть в оцепенении, забыв про возбуждение.
Если на счёт предыдущих фотографий он не сомневался в достоверности происходящего, то тут не мог поверить, что такое может быть на самом деле. Артур забыл и о том, что эти фотографии принадлежали его отцу.

На фотографии была изображена женщина, лежащая в ванне, такой большой, что её борта выходили за пределы фотоснимка. Её тело было видно только на половину, нижняя часть покоилась под водой. Вода в ванной бурлила вокруг женщины, и Артур сразу признал джакузи, видел такие в аквапарке. Но вода была красной от крови и бурлила красными фонтанчиками.

Артур почувствовал, как у него задрожали руки. Он смотрел фильмы ужасов, в которых показывали трупы, хотя мама и не разрешала ему смотреть такие фильмы, но они были и на толику не так реалистичны, как эта фотография.

Хуже всего была не кровавая вода и не кровавые брызги на кафеле. Хуже было то, что на груди, там, где должны были быть соски, зияли две рваные раны, как будто кто-то вцепился в грудь женщины клешнями и выдрал соски с частью груди.

Но самое страшное, от чего Артур не мог отвести глаз, хотя твердил про себя, что на это нельзя смотреть, это улыбка женщины. Труп, лежащий в ванной, улыбался рваной резаной улыбкой от уха до уха, как будто женщине в рот засадили топор, но не отрубили голову до конца. Рот казался даже не порванным, он казался треснутым. Верхняя часть головы, над раной, съехала в сторону, придавая трупу абсолютно нелепое и гротескное выражение лица.

Где-то внутри сознания Артур знал, что надо убрать фотографии обратно и больше на них никогда не смотреть. Это его наказание за воровство. Он никогда, никогда, никогда не должен был брать этих фотографий.

В этот момент за шторкой в ванной что-то шевельнулось. Артур повернул голову вправо и, хотя свет падал на шторку с той стороны, где сидел мальчик, он увидел силуэт тела, сидящего в ванне. И тут же услышал звук спускаемой воды. Артур внутренне содрогнулся. Фантазия нарисовала ему картину, в которой верхняя часть головы женщины откидывается наверх, а нижняя челюсть с шеей, при этом, остаются на месте. Сейчас ужасная женщина с этой жуткой улыбкой откинет шторку, и Артур навсегда сойдёт с ума. Он свихнётся, смотря на её рваную треснутую улыбку.

Она открывает шторку. В этот момент… В этот момент…. С Артура спадает оцепенение.

- Мам! МАМ! МАМОЧКА! – орёт мальчик, вскакивая с унитаза.

Фотографии веером разлетаются по всей комнате. Некоторые улетели под ванную. Одну из них Тамара месяц спустя найдёт за унитазом.

Артур с размаху врезается в дверь, забыв о том, что она закрыта на замок. Что он сам её закрыл. Он слышит шуршание шторки за спиной, но дверь открыть не может.

- МАМОЧКА! – орёт он ещё громче.

В этот момент он вспоминает про защёлку и убирает её, но шторка шелестит громче. Женщина отодвинула её целиком. И сейчас она схватит его. Схватит за шорты. Артур тянет дверь на себя, но вспоминает, что дверь открывается в коридор, и выталкивает её наружу.

Тамара в это время, встревоженная криками сына, выходит из кухни в коридор. В тот момент, когда распахнутая дверь ванной ударяется в неё, она выставляет руки, защищая голову и тело от удара, и отшатывается назад, чудом удержав равновесие.

Артур, чувствуя холодные и мокрые пальцы женщины на своей спине, падает, спотыкаясь о порог. Он ударяется головой о противоположную стену, не успев, как мама, защититься руками. Оказавшись на полу, мальчик старается отползти подальше от ванной, и от шуршащей шторки, и от страшной женщины с разорванным ртом.

Тамара, прикрыв дверь в ванную, видит сына на полу с приспущенными шортами, ползущего в сторону комнаты, отталкиваясь локтями от пола.

- Артур, что случилось? – она падает на колени перед сыном, но Артур не смотрит на неё.

- Там! Там! – тычет он пальцем в сторону ванной. – Там женщина!

- Какая женщина? – недоумевает Тамара.

- МОКРАЯ ЖЕНЩИНА! – крик Артура срывается в фальцет.

Тамара успевает заметить несколько фотографий с обнажёнными девушками, которые валяются в коридоре, но это её пока мало волнует. Ей интересно, что за женщину Артур увидел в ванной.

Она встаёт с колен и открывает дверь в ванной. На полу валяются ещё фотографии, три или четыре лежат на закрытой крышке унитаза. Шторка ванной затянута полностью. Тамара отбрасывает шторку, но ванна пуста. Никаких женщин нет.

Тамара выглядывает в коридор:
- Артюш, но внутри нет никаких женщин.

Конечно же она ошибается. Внутри много женщин, но все они на фотографиях.
Сын так и лежит на полу в коридоре, таращась в сторону ванной комнаты, но Тамару уже интересует не его испуг, а обнажённые женщины на фотографиях, разбросанные повсюду. Она приседает, поправляя юбку, и начинает собирать все фотографии, которые видит. Поднимает и те, что лежат в коридоре.

- Что это? – спрашивает она, потрясая фотографиями перед лицом ошарашенного Артура.

- Мам, там, в ванной, женщина лежит, - произнёс  Артур.

- Там нет никакой женщины. Зайди и убедись. А вот это что такое?

Тамара осекается на полуслове. Одна из фотографий какая-то странная.

Она увесистей остальных и целиком белая. Магнитный ключ.

- Ты где это взял?

- Мама, там страшная женщина на фотографии, - пропищал Артур.

- Да тут много женщин! Что тебя так испугало? – Тамара стала перебирать фотографии, разглядывая изображение. – Тебя БДСМ испугало? Ну раз уж ты взялся разглядывать эти фотографии, ты должен был быть готов к тому, что увидишь.

- Нет, там женщина с разорванным ртом.

Тамара перестала перебирать фотографии:
- С каким ртом?

Тамара была пьяна, она не знала, как реагировать на истерику сына и на то, что она увидела. С одной стороны ей было смешно от того, что мальчик испугался этих картинок. С другой стороны, она была озадачена тем, что сын взрослеет и вот, нате вам, порно картинки. С третьей стороны, она была сбита с толку тем, что её ребёнок в панике. А в четвёртых, у неё болели руки от удара об дверь и она была зла на Артура за вот эти… вот эти… шалости мальчишечьи. И вот это не умение держать всё в тайне. Уже разглядывал бы эти картинки, пока она была на работе, чтобы она этого не видела. Что ей теперь было думать? Что её ребёнок будет в истерике биться от вида того места, благодаря которому он появился на свет?
Злость перевесила.

- Так, вставай давай с пола! - сказала Тамара.

Командный тон матери подействовал отрезвляюще, Артур поднялся с пола и пошёл в комнату. Тамара вслед за ним.

- Что там с ртом?

- Там женщина с разорванным ртом.

Артур продолжал пищать фальцетом, и Тамаре захотелось дать ему такого подзатыльника, чтобы он кубарем катился через всю комнату.

Она снова начала перебирать фотографии. Магнитную карту она спрятала в нагрудный карман рубашки. Фотки как фотки, максимум извращённости это БДСМ. Никаких разорванных ртов. На одной фотографии была изображена девушка с кляпом во рту.

- Эта? – Тамара протянула фотографию Артуру.

Мальчик зажмурился, но посмотрел-таки на фотографию.

- Нет, - он помотал головой. – Женщина лежит в ванной, и у неё рот разорван от уха до уха.

Тамара скривилась.

- Где ты их взял?

Артур был напуган, да и понимал, что отпираться теперь будет бесполезно.

- У отца в тумбочке лежали. Я взял их посмотреть. Но я вернул бы обратно.

- У отца значит.

Тон у мамы стал совсем грозным, и страх от вида мёртвой женщины стал потихоньку исчезать, перед реальным страхом получить нагоняй. Мама, впрочем, развернулась и пошла на кухню. Артур идти за ней не стал.

Тамара взяла телефон, который остался лежать на кухонном столе, и набрала номер Ларри. Ей не хотелось срываться на сыне, но уж на бывшем муже она отыграется по полной программе. Сеть издала положенное количество гудков, после чего голос сообщил, что абонент не может подойти к телефону.

Ну конечно! Абонент, поди, сейчас с подружкой, которую встретил, пока гулял с сыном. Тамара пожалела, что не может запустить ногти в глаза Ларри прямо сейчас.
Она ещё раз позвонила ему, но услышала в трубке то же самое.

Что ж, она выбросит фотографии вместе с магнитным ключом в мусорку. И пускай этот дебил, который не умеет прятать свои вещи, думает потом, куда он их засунул.

Тамара двинулась к раковине, под которой стояло мусорное ведро, но передумала и вернулась в комнату. Ей не хотелось быть чересчур строгой к сыну, она видела, как он был напуган и подавлен, но алкоголь вкупе с досадой диктовали ей модель поведения.

- Значит так,  - сказала она. – Никаких ужастиков, никаких GTA. Фотографии я забираю. Это понятно?

Мальчик кивнул. Он был белый, как мел, и Тамара смягчила тон:
- Сядь, - она показала рукой на диван. – Что тебя так напугало в этих фотографиях?

Артур, не знавший куда себя деть до этого, сел на мамину кровать:
- На фотографиях была женщина с перерезанным ртом. А потом я её увидел в ванной. За шторкой, - голос мальчика приобрёл прежний тембр, но теперь он тараторил.

- Артур, но в ванной нет никаких женщин.

Возникла пауза.

- Вот это вот последствия твоих жестоких игр. И фотографий этих, - Тамара вздохнула. – Слишком рано тебе видеть эту жестокость.

Артур молчал.

- Завтра убираешься в квартире. Везде и тщательно, - продолжила Тома. – Вопросы есть?

- Мам, - произнёс мальчик. – А можно я сегодня буду спать с тобой?

- Можно, - кивнула женщина.

Оставив сына в комнате, Тома вернулась на кухню. Налила себе стопку коньяка, выпила и закусила кусочком сыра. Взяв телефон, она ещё раз позвонила Ларри, но результат был тот же. Подумав, она выбрала другого абонента, который ответил после третьего гудка:
- Я слушаю тебя, добрый вечер, - ответил грубовато-хриплый голос.

Тамаре не хотелось обращаться к этому человеку, он ей был почти физически неприятен, но её решение было продиктовано тем, что ей нужна информация. Может быть, фотографии и ключ ничего не значили, может быть значили очень много. Она сама и её сын носили Ларину фамилию, и ей хотелось знать, что можно ожидать от такого пройдохи как её бывший муж. Может он открыл садо-мазо клуб, девочки – его клиенты, а ключ открывает дверь? Может быть, он этих девочек отбирает, чтобы отдать в рабство? А может он хочет открыть новый мужской журнал? Чёрт его знает! Даже если у Ларри появился новый источник дохода, Тамара должна об этом знать.

Она бы обратилась к Геннадьеву, в конце концов, они с её бывшим друзья, но её заместитель так не вовремя исчез.

- Мне нужно тебя увидеть, - ответила Тамара. – Срочно. Я бы сама к тебе приехала, но уже выпила.

- Мы можем встретиться завтра, - хозяин голоса тоже недолюбливал Тамару, и она об этом знала.

- Я не могу тратить на тебя завтрашний день. Либо сейчас, либо пройдёшь мимо интересной информации.

Тамара блефовала, конечно.

- Выезжаю, - ответил голос и отключился.