V

Не помню, когда я начал презирать себя, но уже в третьем классе мой комплекс неполноценности цвёл пышным цветом. Хотя эта проблема просто похоронила под собой мою личную жизнь, в остальном она не очень-то мне мешала: учебные заведения давали мне красные дипломы, друзей у меня всегда хватало, а скромность и вежливость оказались бесценными качествами для помощника адвоката. Меня не впечатляли никакие собственные достижения в учёбе, работе, творчестве и спорте, однако это мотивировало покорять новые высоты, и я раз за разом делал это!

Время от времени я пытался побороть свой недуг. Я занимался самовнушением и физкультурой, конкурировал с товарищами, проводил много времени с друзьями и на природе, медитировал, читал умные книжки, составлял отчёты о достигнутом за последнее время, вёл дневники, разбирался в себе… Всё было без толку. Я понимал, что объективно моя персона ничем не хуже остальных, что все мы имеем свои недостатки, однако мне никак не удавалось свыкнуться с этими мыслями и перестать заморачиваться. Проблема была не настолько серьёзной, чтобы перевесить извечный российский страх перед психологами, так что я просто жил, как живётся.

Свой первый рассказ я написал, когда мне было четырнадцать. Литературное творчество оказалось очень интересным и сложным делом, которое мало кому давалось хорошо. Одной из причин, по которым я решил получить высшее юридическое образование, была как раз возможность составлять убедительные и мощные тексты. Перспектива высказывать своё аргументированное мнение и тем самым влиять на судьбы людей была для меня очень заманчивой.

Нужно иметь смелость признать: всё моё школьное и студенческое литературное творчество было халтурой. Сначала мне не хватало жизненного опыта, затем я писал о вещах, не прочувствованных мною лично, после были периоды отвлечённых философских рассуждений и беззубых зарисовок… Хорошие идеи произведений отсутствовали. У меня легко получалось описывать то, что я испытал на собственной шкуре, но моя жизнь была бедной на события; придумывание же персонажей и историй из воздуха казалось мне просто умственной мастурбацией.

Подлинное творчество полезло из меня только после устройства на работу, и думаю, это было совершенно неслучайным. В школе и университете я всё время думал, что настоящая жизнь будет когда-то потом, а сейчас я лишь готовлюсь к ней, играю в её демоверсию. Мои знания и умения, впечатления и достижения казались чем-то пренебрежимо малым по сравнению с будущим. Доходило до смешного: на первом курсе магистратуры меня посещали мысли, будто я не смогу работать, ибо не справлюсь ни с какими реальными задачами. Как же глуп я был! Оказалось, что взрослая жизнь не так уж сильно отличалась от всей предыдущей, и начав трудовую деятельность, я оказался не в начале пути, а скорее в его середине.

Такой сдвиг в мироощущении вызвал у меня сдвиг в творчестве. Если я уже имел дело с реальной жизнью, значит, я могу смело писать о ней! Пусть со мной не происходит интересных историй, но можно взять отдельные фрагменты моей жизни и собрать из них нечто целостное. Какие-то подробности не грех и придумать, некоторые аспекты подчеркнуть или замолчать, и всё равно результат будет близким к реальности. Таким образом мне удастся, с одной стороны, писать прочувствованно и искренне, а с другой – делать истории яркими и смело игнорировать банальности. Поскольку я пишу рассказы, а не составляю уголовные дела, то никому не нужна правдивость в каждом слове.

Руководствуясь таким подходом, я довольно скоро родил сюжет для нового произведения. За расплывчатым названием «Погружение» скрывалась история о студенте, которым постепенно овладевает желание помочиться. Поскольку он застенчив и находится в центре большого города, то поиск туалета становится для него непростым занятием, однако всё заканчивается хорошо.

Хорошо стало и мне после публикации сего творения. Я радовался, что спустя каких-то восемь с половиной лет после пробы пера у меня наконец получилось настоящее литературное произведение. В отличие от моих прежних вещей, этот рассказ поняли и высоко оценили многие мои друзья. В ходе обсуждения текста я с удовольствием поделился с ними мыслями о том, что животная сторона человека неистребима, с её существованием следует смириться, хотя её и нужно держать под контролем. Удивительным событием стало то, что в результате я сам поверил своим рассуждениям на данную тему! После того, как я вынес неприглядный кусок своей жизни в публичное пространство, обсудил и осмыслил его, этот кусок перестал быть страшным и перестал быть моим. Невольно посмотрев на ситуацию глазами своих читателей, я отчётливо осознал: да, у меня есть естественные потребности, да, низменное желание помочиться может заставить меня забыть о любых идеалах и высоких целях, ну и что? Все люди таковы! Мы материальны, и ничего с этим не поделаешь. Лишь после своего «Погружения» я смог не только понять, но и принять эту мысль.

Следующим моим творением стал «Вторник» – рассказ о мечтательном юноше, который случайно убивает незнакомца в ходе мелочного конфликта и осознаёт, что всем мечтам и планам пришёл конец. С технической точки зрения это произведение является лучшим в моём творчестве, но оно является также и самым вторичным, ибо слишком напоминает «Постороннего» Камю. Думаю, в этом тексте я невольно поделился с читателями своим навязчивым страхом упасть на социальное дно. После обсуждения рассказа с друзьями это мерзкое чувство притупилось настолько, что перестало меня заботить. Кроме того, это была полусознательная попытка доказать самому себе, что несмотря на застенчивое поведение и отсутствие отношений с девушками я всё же мужчина, который при необходимости готов защищать свою честь кулаками. После столь смелого публичного заявления (пусть и в завуалированной форме) мне просто пришлось уверовать в свою мужественность.

Как и подобает настоящему шизоиду, у меня были весьма специфические интересы, малопонятные моим друзьям и подругам. Дело было не только в занятии литературным творчеством: мне нравились очень своеобразные музыка, кино и книги, обсудить которые было не с кем. Проблема заключалась в том, что моё эго предательски утверждало: «Иван, даже не мечтай о личной жизни при таких-то интересах», и мне нечем было крыть эту мысль. Однажды я подумал, что из этого мог бы получиться рассказ. Так оно и оказалось: текст под названием «Вася» передавал беседу парня шизоидного типа и его нормальной подруги, к которой он был явно неравнодушен. Диалог выходил весьма странным, и было ясно, что едва ли между ними возникнут крепкие отношения. Как и в случае с другими рассказами, я написал «Васю» просто потому, что хотел творить, а не потому, что хотел разобраться в себе. Тем не менее, вытащив ситуацию на всеобщее обозрение и посмотрев на неё глазами других людей, я понял, что дела мои не так уж и плохи. Пусть я не похож на типичного клерка из адвокатской конторы, я немалого достиг, и это достойно уважения. К тому же, при должном применении экстравагантность идёт людям только на пользу, особенно в творчестве.

Из размышлений на эту тему родился четвёртый рассказ под названием «Нет». Главный герой в нём отличается от меня сильнее, чем в предыдущих вещицах: мои психологические проблемы раздуты до проблем психических, а творчество из хобби выросло до главной вещи в жизни. Лейтмотив произведения был тем же, что и в прошлый раз: шизоидам тяжело строить романтические отношения, грусть-печаль-беда. Я не считаю это самоповтором, ведь в отличие от «Васи» здесь были затронуты темы психических отклонений и творчества, да и формат письма сильно отличается от формата диалога. После обсуждения этого произведения я неожиданно для себя стал флиртовать с несколькими девушками, а потом и ухаживать за одной из них. Кажется, моя личная жизнь наконец сдвинулась с мёртвой точки.

Бесценный читатель! Теперь-то ты понимаешь, почему ты бесценен, почему я присылаю тебе свои тексты и так живо интересуюсь впечатлениями от них? Спасибо тебе за каждую минуту, уделённую этой писанине!

март 2018