Любовь в тайге

                4.
        Человек является таким, какими есть его мысли.
Так началась первая, самая трудная и долгая зима. Октябрь и ноябрь пролетели быстро. Весь короткий день Сергей  ходил по своим путикам, подправлял капканы, снимал добычу.
Приходил на избушку уже по - темну, растапливал печку, готовил ужин и садился обдирать пойманных зверьков.  Пока шёл переходной соболь, и белка добычи было много. Уставал он до изнеможения, закончив работу, падал на топчан и спал как убитый.
Уже в ноябре  наступила в охоте передышка. Навалило снегу выше метра, и он встал на лыжи. Теперь то расстояние, что он пробегал в начале сезона за день, приходилось проходить за три и четыре дня.
И если в начале сезона он снимал с капканов до десятка соболей, то теперь попадался один, а то и вообще ничего.
Сергей стал готовиться к охоте на лося. Он уже сходил к Лёхе и обговорил условия и свои действия в этой коллективной охоте. Лёха смеясь, объяснял ему:
- Мы будем загонять семью лосей толпой, как первобытные люди гнали мамонта. Этот способ надёжный  и уж точно, что мы добудем мясо.
В назначенный день Лёха Сохатый зашёл за Сергеем, и они отправились на избушку к Виктору, на участке которого паслась матуха с двумя бычками.
Виктор, молодой парень, но в тайге уже больше пяти лет, как рассказал о нём Лёха.
- Ушёл в тайгу по причине несчастной любви, но никому свою историю не рассказывает.
У Виктора  на избушке  уже сидел Колька Лысый. Этот неунывающий и вечно балагурящий мужик лет сорока шутил по поводу своей блестящей как бильярдный шар головы.
- Сколько себя помню, всегда такой голова была, в школе может небольшой пушок и был, так и тот вылез по причине большого ума. Я так понимаю, что ум у меня из головы прёт и выдавливает все волосья.
В восьмом классе у нас физик был и у него плешь со лба до затылка, так вот он очень меня уважал, наверное, за то, что лохматее меня.
Когда мы проходили закон отражения света. Помните, угол падения равен углу отражения и второй, что луч, падающий и отражённый, находятся в одной плоскости. Так вот он садился рядом со мной, на наши головы направляли солнечный зайчик, и тот отражался только от моей головы. Учитель объяснял всем, что коэффициент отражения у моей головы выше.
Я же до сих пор уверен, что отражал свет от моей головы мой умственный потенциал, который был выше его.
У Лысого была отвратительная привычка пить чай, насыпая в кружку или стакан чуть ли не до половины сахар. Свою привычку и любовь к сладкому Лысый объяснял потребностью своего мозга к глюкозе.  Стакан после него был липким с налётом сахара.
Со временем все его знакомые при его приходе научились прятать сладкое и выставляли ему только один стакан на стол. Тот не обижался, он просто не замечал этого.
У Лысого была пара собак, которые умели загонять и держать зверя.
Весь вечер проговорили. Виктор  вытащил бутыль браги, которая ещё пенилась, но решили попробовать и опорожнили её до половины. Говорили только про охоту. Распределили каждому обязанности. Потом стали рассказывать интересные истории  из нынешнего сезона.
Виктор  рассказал как, попавшего в капкан, соболя сожрал до половины другой соболь.
- Переходного соболя нынче много, а корму не хватает – вот и дошло до каннибализма – авторитетно заявил Сохатый.
Нынешним сезоном все были довольны.
- Вот добудем мясо и до весны можно только печку топить – хохотнул Лысый.
- А если нет? – буркнул  Виктор.
- Тогда пойдём ко мне медведя поднимать из берлоги, я его на такой случай берегу.
Серёга прислушивался и приглядывался к мужикам. Они ему начинали нравиться: простые, незлобивые.
Утром  Сергей и Сохатый пошли в обход стада, чтобы встретить его выстрелами, когда их погонят на них Виктор  и Лысый с собаками.
Выбрали удачное место. Большая поляна, которую придётся перебегать лосям, просматривалась идеально.
Через два часа, где - то далеко прозвучал выстрел. Это был сигнал, что охота началась.
- Ну, теперь молчок и никаких движений, стреляй только наверняка – предупредил Сергея Лёха.
Лоси на поляне появились неожиданно. Первыми выскочили два бычка, за ними огромная матуха, взбрыкивающая длинными ногами в сторону наседавших, лающих собак.
Раздался выстрел, и один из телят подломив передние ноги, ткнулся головой в снег, то выстрелил Сохатый.
Сергей выцеливал место на груди второго бычка, потом нажал на спуск. Бычок завалился на бок и стал бить ногами в воздух.
По матухе выстрелили одновременно.  Всё закончилось. Пришедшие через полчаса Виктор  и Лысый начали обдирать матуху, телят уже разделывали Сохатый с Сергеем.

К вечеру управились. Всё мясо поделили на четверых, перенесли его на избушку к Виктору, приспособив для этого лыжи как нарты.
Потрескивает дровами печка. От её дверцы по стенам избушки прыгают отблески пламени, разгоняя темноту.
Уставшие, но довольные охотники, наелись свежатины, запивая мясо бульоном, и теперь лежат каждый на облюбованном им месте.
Лёха учит Сергея, как засолить сохатину в рассоле.
- С вечера мякоть залей водой, пусть вымочиться за ночь. Порежь мясо на небольшие кусочки и уложи в посудину для хранения.  Приготовь рассол – на пять литров воды пол-литровую банку соли.
Да, когда будешь укладывать мясо, то пересыпай его ягодами можжевельника – лучше любых специй. А потом посудину с мясом в ручей. Три года простоит и не испортиться, только мягче станет.
- Слышь, Сергей – подал голос Виктор, а как ты кровь переносишь? Не мутит?
- Да вроде нет, снимаю шкурки и зайцев разделываю без брезгливости.
- По - разному бывает. Убить зверя, который может тебя стоптать, (да чего греха таить все мы здесь не святые), или человека, который с тобой то же самое может сделать это одно. А вот убить белку или беззащитного зайца, совсем другое дело. Это как убить ребёнка.
-А ты не думай об этом, а то будет с тобой как с Кающимся Охотником, - встрял в разговор Лысый.
- Рассказывают, Серёга, что жил в наших местах и охотился один человек. Молодой, здоровый, везло ему в добыче. Столько зверья добыл, что страсть.
Азартный в охоте был и до денег жадный. Шутить любил – в моих соболях все проститутки Санкт-Петербурга и Парижа щеголяют. А того не разумел, что за убийство этих зверьков на него вина ложиться.
Ведь оно как получается, охотник снимает шкурку первым с убитого соболя, после их выделывают, шьют. И вот вся боль, страдание животного, что сидел в капкане, переходит на него.
Знаешь, что почти у всех охотников-промысловиков к старости появляется неизлечимая аллергия на волос, на животных. Хочется расцарапать эти руки, что касались убитых зверьков. Экзема, язвы – награда за  фальшивое удовольствие охоты.
Так вот у того Охотника вдруг объявилась гемофобия. Стал его преследовать беспричинный страх, особенно при виде крови. Он чувствовал её запах, ему казалось, что у него руки запачканы ею. Он постоянно бегал их мыть.
И вот  зимой он вышел без одежды из избушки и пропал. Искали его друзья, но безрезультатно.
Прошло  некоторое время и однажды у одного охотника ночью открывается дверь. Стоит в проёме фигура человека, в избушку не заходит и дверь не закрывает. Стоит и молчит, только морозный воздух туманом вползает по полу и избушку выстужает.
Надо бы подняться закрыть дверь, а страх сил лишил.
А потом привидение заговорило. И стало просить прощения у хозяина, если когда - то обидело чем. А затем повернулось, чтобы уйти и видно стало, что это тот Охотник.
Вот так и появилось в наших местах привидение, что ходит по тайге и просит прощения  у людей и особо у животных. Прозвали его Кающийся Охотник.
- И у тебя, оно было? – спросил Сергей.
- Может, и было, об этом никто не скажет, но многие стали держать в избушке кто крест, кто икону.
- Может,  смеяться будете, но какая-то доля истины в моих рассуждениях  есть - заговорил Сохатый.
Вот вы сами говорите, что приходиться платить по счетам за кровь животных. Я мыслю, что это тайга нам счёт предъявляет, пытается вразумить. И вот эта гемофобия и аллергия разве не наводят на мысль о неправильности нашего существования.
Или  вот ещё. Вы не задумывались, не замечали, что природа давно ведёт борьбу с человечеством.
Возьмём те же самые вирусы разных болезней. Все они направлены только против человека, но не заражают животных, наоборот они даже приходят к человеку через животных, те как инкубатор для них.
Я вот Библию читал и там Бог людей из рая выгнал, а что если Он людей на Землю изгнал, и мы здесь как колонизаторы с природой воюем. Та вначале  человека приняла, а теперь сопротивляться его беспределу стала.
Вот  тайга, сколько пушнины, мяса, рыбы она даёт человеку. Но тому всё мало. Соболя с каждым годом становиться всё больше, но вот шкурка его стала больной, медвежье, лосиное мясо заражено личинкой, рыба тоже, даже ягода, грибы становятся несъедобными.
Вот вам ответ природы на нашу жадность и глупость.
- Наверное, Кающийся Охотник с таких вот мыслей и начинал, а кончил безумием – пробормотал Виктор.
В избушке наступила тишина, никому не хотелось ни говорить, ни спорить.
Все лежали молча, и каждый думал о своём.
Сергей думал вот кровь, нечаянно пролитая им среди людей, привела его в тайгу, и теперь продолжает свою жатву, требуя от него всё новых и новых жертв.
Утром  Сергей с Сохатым, уложив мясо по нартам, собрались в путь. Попрощались с Виктором и Лысым, который шутливо сказал Сергею.
- Буду я тебя Сергей Сергием кликать, а то Серёга как - то пресно звучит. А отец Сергий очень даже ничего, ты только палец себе не оттяпай. Читал, наверное, про отшельника у Льва Толстого, если нет, то прочти, хорошая книжка.
Лёха отвернулся, пряча ухмылку, а Сергей ответил.
-Зови если нравиться, а я тебя попрошу оставить мне щенка от твоих собак и приглашаю заглядывать в гости.
До Серёгиной избушки добрались только к вечеру. Лёха остался ночевать. И опять разговорам после ужина не было конца.
Сергей был почти одного возраста с Сохатым, но тот понимал жизнь гораздо глубже и нашёл для себя уже давно ответы на вопросы, что мучили Сергея.
- Почему люди бывают и плохими и хорошими? Один и тот же человек в разное время может быть и добрым и злым, честным и вруном? – спросил он Лёху.
- Человек является таким, какими есть его мысли. Все люди одинаковы, но одни следуют своим мыслям и желаниям, что одолевают его в данное время, а другие нет. В этом разница между людьми. Нельзя давать волю своим желаниям, учись руководить ими.
Если ты научился подавлять в себе низменное, то ты приблизился к Человеку. Тому, что может жить в согласии с природой и другими людьми.