Ветряные мельницы Гл. 2

                Глава вторая

                Об индустриализации

                "Тропа уперлась в небо".
                Дж.Р.Р. Толкиен.

     Все в стране Бубы свидетельствовало о процветании: и совсем недавно открывшиеся продуктовые лавки и магазины, банки, щедро выдающие ссуду, вовремя выплачиваемая из казны короля зарплата, мощная армия, и даже почти полное исчезновение воров, хулиганов и прочих нечестивцев. Университеты, школы и академические здания привлекали в страну ученых из других стран.
     - Матушка!, - радостно вопила Майа-Бианка, увидев на пороге матушку Терезу.
     - Здравствуй, доченька. Соскучилась без меня, - спросила Тереза.
     - Конечно! Ну как сходила? Все ли обошлось?, - тут же выпалила девочка.
     - Нет, дочка, - и улыбка сошла с лица пожилой женщины, - самый древний район Монеля, - она всплеснула руками, - власти собрались индустриализовать, - с ехидностью произнесла последнее.
     - И что же делать, - спросила Апус.
     - Поедем к моим родственникам на юг, в Коред, и там попытаемся открыть лавку.
     - Когда?
     - Думаю, что через неделю. Сегодня я поговорю с Арцеллисом и тот поможет нам перевезти вещи.
     - Очень жаль.
     - Да, милая, но что поделаешь...
     Матушка Тереза провела рукой по своим рыжим волосам и лбу.
     -Уф, и уморилась я, даром, что впустую, да еще и...
     Вдруг в дверь постучали.
     - Кого еще черт принес!?, - закричала матушка Тереза, в такой час!
     Тереза подошла к двери и открыла ее. В комнату вошла женщина, весьма богато одетая и со слугой.
     - Милла, подруга!!!, - воскликнула матушка, ты ли это?!
     - Совершенно верно, - ответила госпожа Милла.
     Две женщины обнялись и расцеловались.
     Милла-Криспина была давняя подруга матушки Терезы. Хотя она была ее ровесницей, но выглядела лет на десять моложе. Она была одета в очень длинное пурпурное платье с позолоченным корсажем и отделанными бирюзой рукавами. На груди, украшенной рядами жемчужных колье, покоился медальон восьмой степени. Зеленый цвет глаз органично сливался с этим нарядом. Все это произвело огромное впечатление на Майу-Бианку, по прозвищу Апус, особенно если учесть, что в квартире у них очень редко бывали гости.
     - Ах, Милла - Милла, сколько лет утекло. Мы ведь были в те самые времена совсем девочками...
     - Позволь, я кое-что тебе скажу, - произнесла гостья, но матушка Тереза ее перебила:
     - Пойдем в гостиную, там все и скажешь, а то стала в прихожей, словно гостья какая-то незваная... Ты же была мне почти что сестра. Пойдем Милла. Какая у меня дочь красавица, правда?
     - Но...
     И матушка Тереза уволокла подругу в гостиную, оставив Майу-Бианку одну.
     Долго еще были слышны выкрики матушки Терезы, расказывающей о своем житье-бытье, но затем все смолкло. Из гостиной вышла Милла-Криспина и подойдя к девочке сунула ей записку, погладила по головке и сказала:
     - Прощай маленькая Апус, смотри не потеряй бумажку. Она тебе еще пригодится, - последнее показалось Майе-Бианке сказанным весьма насмешливым тоном.
     Когда Милла-Криспина ушла, вместе со своим слугой, из гостиной вышла матушка Тереза.
     - Мы должны будем уехать завтра утром, - сокрушенно сказала она, - эта женщина пришла выгнать нас, - она жена инженера по индустриализации Монельского базара.
     Матушка Тереза вздохнула и рухнула в кресло.
     - Ты ничего не брала у этой женщины?, - строго спросила матушка.
     - Нет, - почему-то солгала Майа-Бианка.