Глава 17

Глава 17.

В которой следователи узнают
о докторской диссертации.

24 февраля, 2004, 16:07.

- Вот и ещё один фигурант нарисовалс, – Панкрушев прикрыл дверь, - что, поход в лоно череповецкой медицины отменяется?
Милютин не ответил. Он, не шевелясь, смотрел в одну точку на стене, чуть ниже выключателя. Капитан снова уселся на стул:
- Долго будем молчать?- устало спросил Панкрушев.
Ответа не последовало. Подождав несколько секунд, капитан, пытаясь вывести друга из оцепенения, громко крикнул:
- На кого ты работаешь! Отвечай!
Дверь приоткрылась и в кабинет просунулась голова дежурного:
- Чего это вы? – удивлённо спросил дежурный, оглядывая кабинет в поисках посетителя, которому, возможно, задавался вопрос.
Милютин глубоко вздохнул, потёр глаза, как-будто только что проснулся  и серьёзным голосом ответил:
- Вот репетируем, как тебя допрашивать будем.
Дежурный протиснулся в дверь и, оправдываясь, запричитал:
- Ребята, честное слово, я же не специально. Он ведь, гад, ксиву показал и приказ этот… А подпись Бизякина я видел, но не присматривался к ней, поэтому и подумал, что настоящая. Он ещё прямо в глаза мне смотрел так серьёзно, а я вспоминаю, где же я его видел, а потом подумал – позже вспомню, а сейчас надо приказ исполнять.
- Это ты в суде рассказывать будешь, - майор прервал оправдательную речь дежурного, даже не взглянув в его сторону.
Плечи дежурного поникли, он, опустил голову, повернулся к двери. Панкрушев, до этого сидевший тихо, уронил голову на руки и захохотал. Сначала  негромко, затем всё сильнее. Дежурный оглянулся и, поняв, что его разыгрывают, с укором произнёс:
- Я же извиниться пришёл, а вы…
- Извинили уже, - угрюмо ответил майор.
- Да пошли вы… - с досадой сказал дежурный и вышел из кабинета, крепко хлопнув дверью.
- А вот это правильно! Поехали. – Просто сказал Милютин, когда Панкрушев перестал смеяться.
- Куда?
- В поликлинику.
Они забрались в холодную «тройку».
- Как думаешь, - спросил Милютин сопя, пытаясь пристегнуться ремнём безопасности, - что такого наговорил Борменталь Щегловой, если она сломя голову понеслась в «Асклепий»?
Капитан со вздохом отобрал у друга металлическую застёжку ремня безопасности и ловким движением пристегнул ремень.
- Да хрен его знает, я же не доктор, - ответил он, заводя «Жигули».
Старенькая «тройка» заводиться не хотела, и слегка покашливая через выхлопную трубу, стояла, словно ленинский броневик – холодная и неподвижная.
- Блин, - в сердцах  ругнулся Панкрушев, - аккумулятор сдох.
- Когда же ты нового коня купишь?- майор сокрушённо вздохнул.
- Когда, когда, - передразнил капитан, - когда ты мне премию выпишешь, такую, чтобы хватило на нового коня.
Майор поёжился от холода и поднял воротник.
- Сам-то почему свою «Волгу» на новую не поменяешь?- вылезая из машины, бросил через плечо Панкрушев.
- Моя Волга, - Милютин глубже надвинул шапку, - вечная машина – раз купил, уже не продашь...
- Почему? – удивлённо замер капитан.
- Потому, что не покупает никто...
Капитан открыл капот и с умным видом принялся дёргать провода. Перешёл к багажнику и, открыв его с негромким скрипом, извлёк провода прикуривателя. Майор отправился в здание управления.
- Гена, - он постучал по стеклу дежурки, - отрабатывай должок.
- Как?
- Нужна машина, чтобы нашу завести.
- Я мигом!
Дежурный схватил микрофон и, буквально, заорал:
- Первый! Первый! Срочно к управлению!
Через пару минут вплотную к Жигулям подкатил милицейский «УАЗик». Ещё через минуту, после надсадного подвывания двигатель тройки завёлся.
- Погреем чуть движок, - словно спрашивая разрешения, произнёс Панкрушев, садясь в машину.
- А если завтра погоня? Как ты на своём драндулете будешь преступников догонять? – наигранно строго, сдвинув брови, спросил майор.
- Тебя позову! Мы на твоей «Волге» любого «Мерина» с бандитами в канаву загоним, - в тон ему ответил Панкрушев.
- Ага, они, как только мою Ласточку увидят, со смеху попадают и бежать не смогут. – С грустью подытожил Милютин.

Войдя в здание поликлиники, майор в регистратуре уточнил, работает ли нынче доктор Борменталь. Поразмышляв несколько секунд, он предложил:
- Ты иди к заведующей, в приказном порядке потребуй немедленной встречи с Борменталем, а я его у кабинета встречу. Ты от заведующего сразу беги к кабинету Борменталя, только вон по той лестнице, с другой стороны,- Милютин кивнул в сторону длинного коридора.
- Есть, - лаконично согласился капитан.
Подойдя к двери с табличкой «Борменталь Б.И.», майор уселся на свободный стул. Очередь негромко гудела, обсуждая болезни, методы их диагностирования и лечения.
Ждать пришлось недолго. Видимо, аргументы, приводимые Панкрушевым заведующему, оказались очень серьёзными, поскольку доктор Борменталь выскочил из кабинета столь ретиво, что чуть не сбил с ног какого-то пациента.
- Поосторожнее, пожалуйста, - пролепетал испуганный мужичок, потирая плечо.
Доктор, размахивая полами белоснежного халата, быстрым шагом направился в сторону Милютина.
- Здравствуйте, доктор, - майор встал, широко разведя руки, приглашая Борменталя в свои объятия. Тот резко остановился:
- Нет, нет! Нет! – истерично закричал доктор и бросился в другой конец коридора.
В этот момент с другой стороны появился Панкрушев.
- Куда же вы, доктор?!- громко крикнул майор, давая понять, что бегущий человек в белом халате именно тот, кто им нужен.
Панкрушев поднёс удостоверение к глазам Борменталя и крепко взял его под локоть.
- Доктор, - дружелюбно начал следователь, подходя к ним, - у вас есть один уютный кабинетик  для особых посетителей, пройдёмте туда.
Трясущимися руками Борменталь никак не мог попасть ключом в замочную скважину. Милютин вежливо взял связку ключей и спокойно открыл дверь в служебное помещение.
Всё тот же диван, два кресла и журнальный столик со стопкой журналов.
- Присаживайтесь, - капитан подтолкнул доктора к креслу.
Майор закрыл дверь на ключ и положил связку в карман.
- Итак, - начал Милютин, расстёгивая куртку и усаживаясь на диван, - Эльвира  Щеглова, побывав у вас на приёме, отправились в медицинский центр «Асклепий» и там пропала.
- Я не знаю никакой Щегловой! У меня за день бывает на приёме до тридцати человек! Я не знаю! Не помню!- раскрасневшийся лоб Борменталя покрылся испариной, по правой щеке сбежала капелька пота. Доктор, пыхтя, вытащил из-под себя полу халата и, с трудом усевшись прямо, вытер пот.
- Какой диагноз вы поставили девушке?- нарочито громко спросил Панкрушев.
- Я не знаю, о ком вы говорите, - Борменталь нервно и часто дышал, надувая при выдохе щёки.
Милютин взял со стола верхний журнал. Всё та же глянцевая обложка и газетная бумага внутри. Всё те же непонятные медицинские термины и пометки на некоторых страницах.
- Мы занимаемся уголовным делом по факту исчезновения людей, - Панкрушев упёрся руками на спинку дивана, - вы являетесь непосредственным участником похищений. На это указывают свидетели.
Борменталь вытер потное лицо рукавом халата.
- Статья 126 Уголовного кодекса Российской Федерации,- спокойно пояснил Милютин, - наказывается лишением свободы до восьми лет. То же деяние, совершенное группой лиц по предварительному сговору наказывается лишением свободы на срок до десяти лет.
Майор замолчал, наблюдая за реакцией доктора. Борменталь нервно мял полу халата, глядя в пол. Панкрушев встал и, подойдя к окну, открыл форточку:
- Это ещё не всё,- он зашёл за кресло и заговорил из-за спины доктора, - деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они совершены организованной группой, либо повлекли смерть потерпевшего, наказываются лишением свободы до пятнадцати лет.
Доктор откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
- Может, скорую вызвать? – не то ехидно, не то испуганно спросил капитан.
- Нет-нет,- скороговоркой выпалил Борменталь, - сейчас, одну секунду, господа.
Кряхтя и отдуваясь, он с трудом выбрался из продавленного кресла и, прихрамывая на правую ногу, подошёл к книжному шкафу. Открыв дверцу, извлёк из-за книг хрустальную стопку и начатую бутылку коньяка.
- Вы позволите?- обратился он к Милютину, наливая полную стопку.
- Если это не помешает нашей беседе, - майор внимательно наблюдал за действиями доктора.
- Нет-нет, что вы, наоборот, - успокоил его Борменталь и залпом выпил коньяк.
Поставил бутылку и стопку на столик с журналами  и уселся на мягкий подлокотник кресла.
- Не люблю сидеть в этом кресле,- пояснил он, - мне очень трудно из него выбираться.
Доктор порылся в кармане халата, с большим трудом извлёк – карман никак не хотел отпускать толстую руку и тянулся за ней – коробочку с драже «tic tac». Виновато улыбнувшись, отправил маленькую белую пилюльку в рот и шумно выдохнул:
- Я готов ответить на ваши вопросы, господа.
Голос доктора стал спокойнее: то ли коньяк подействовал расслабляюще, то ли Борменталь принял какое-то важное для себя  решение. 
- Давайте всё по порядку, - Милютин выпрямил спину, усаживаясь поудобнее, - с чего всё началось?
Врач глубоко вздохнул.
- Меня просили помочь в работе над докторской диссертацией. Один очень известный врач попросил меня об одолжении, - Борменталь говорил в полголоса, словно раскрывая жуткую тайну.
- А имя у этого великого доктора есть?- сухо спросил капитан.
- Его зовут Лекторов… Лев Аристархович…
Следователи понимающе переглянулись. Приняв их молчание за немой вопрос, доктор пояснил:
- В первый раз мы с ним встретились на курсах повышения квалификации в Москве. Медицинская наука, знаете ли, не стоит на месте,  нам необходимо постоянно посещать такие курсы.
Милютин бесстрастно смотрел на доктора.
- Это произошло два года назад,- Борменталь покрутил головой, разминая затекшую шею, - Лев Аристархович вёл курс современной вегетологии. После лекции мы с ним разговорились. Узнав о том, что я из Череповца, он очень обрадовался и долго расспрашивал меня о нашем городе. Сказал, что ему предлагают работу в одном из медицинских центров, а это совпадает с его планами написания диссертации. Мы обменялись телефонами.
Доктор положил руки на колени и опустил голову, вспоминая детали.
- Потом он позвонил мне, когда приехал в Череповец, и предложил встретиться… Мы встретились в ресторане «Каравай»  на Советском проспекте…- зачем-то уточнил Борменталь, - Лев Аристархович сказал, что в Москве бешеный ритм жизни и закончить диссертацию своевременно невозможно. А здесь он быстро её допишет. Он предложил мне стать соавтором, так как его научный труд предполагает использование статистических данных по определенным диагнозам.
- То есть вы поставляли ему пациентов?- Милютин закинул ногу на ногу.
- Не совсем так, - Борменталь встал и с хрустом развёл плечи, - он не только собирает статистику, он же ещё и лечит…
- Вот как? – Панкрушев прошёлся по кабинету и остановился у окна.
- Да! Ко мне приходили несколько пациентов и благодарили за то, что я направил их к доктору Лекторову, – скороговоркой произнёс доктор, снова усаживаясь на подлокотник кресла.
- А что за диагноз исследует Лекторов?
- Диагноз не исследуют, - с укором ответил врач, повернувшись к капитану, - исследуют болезнь, каждая болезнь имеет свои симптомы и по ним диагностируется.
- И что же это за болезнь?- поправился за друга Милютин.
- О!- Борменталь заметно оживился, - это очень странная, можно сказать  новая, только что открытая болезнь.
Он тяжело поднялся с кресла, прихрамывая, подошёл к столику с журналами. Разворошив стопку, выбрал нужный номер и осторожно перелистнул страницы:
- Вот, - врач постучал пальцем по странице, - эта статья описывает основные симптомы поражения этим вирусом… Вирус аутентичного педигриппа поражает мозг человека, что в свою очередь, вызывает идиопатические страдания неизвестной природы, связанные с поражением гипоталамуса и ствола мозга...
- А можно более простым языком,- с интересом спросил капитан, подходя  к доктору и заглядывая в раскрытый журнал.
- Ах, да! – Борменталь понимающе взглянул на Панкрушева, - этот странный вирус, бесконтрольно размножившись в организме человека, устремляется к голове, точнее к мозгу. Инкубационный период очень короток – не больше недели. А потом болезнь начинает прогрессировать.
Доктор бросил журнал и дрожащей рукой поднял стопку. Вопросительно глянув на Милютина, он, не дожидаясь ответа, с ловкостью иллюзиониста наполнил ёмкость коньяком и быстро выпил. Высыпав на ладонь остатки драже и отправив их в рот, он продолжил:
- Так вот, поражения носят очень странный характер. Первые симптомы заболевания – нарколепсия. То есть человек начинает испытывать приступы непреодолимой сонливости днём. Прогрессируя, болезнь приводит к приступам внезапного засыпания. В следующей стадии возникает катаплексия, то есть внезапная утрата мышечного тонуса, возникают нарушения ночного сна, появляются галлюцинации. Итогом является кратковременная парализованность тела при полном сознании…
Доктор замолчал, словно оценивая эффект, произведённый его научными познаниями, и заодно прислушиваясь к организму, по которому разливался благородный напиток.
- И что потом? – удивлённо спросил капитан.
- А потом всё: фенита ля комедиа, - грустно сообщил Борменталь, - представьте себе, вы - в полном сознании, а ваше тело немеет. Руки немеют, ноги, лёгкие и сердце немеет и останавливается…
- Жутковато звучит. - Милютин с усилием поднялся с глубокого дивана. – И вы нашли симптомы этого педигриппа у Щегловой?
- Не совсем, - как-то поникнув, ответил доктор, - видите ли, у нас была договорённость…
- Договорённость с Лекторовым?- уточнил Панкрушев.
- Да, со Львом Аристарховичем, - он поставил пустую стопку на стол, - я направлял к нему людей определенной категории.
- Это какой?- капитан отошел от окна и уселся на диван.
- Пациенты должны были быть абсолютно здоровыми…
- Не понял? – от неожиданности майор плюхнулся на диван рядом с Панкрушевым.
- Дело в том, что Лекторов пишет диссертацию на тему аутентичного педигриппа и для исследования ему нужна кровь здоровых людей…
- Он ещё и вампир!- Панкрушев всплеснул руками.
- Вы всё не так понимаете,- воскликнул Борменталь, - этот вирус может жить в каждом из нас, но в очень малых концентрациях, и для исследований процесса его внезапного размножения нужна кровь здоровых людей!
- Вся кровь? – иронично поинтересовался капитан.
- Валера!- осадил его Милютин. – Сейчас не до шуток!
 И, обращаясь к доктору, продолжил:
- А вам не кажется странным, что пациенты, в общем-то, здоровые люди, исчезли после посещения медицинского центра «Асклепий»? И произошло это с вашей лёгкой руки!
- Мне об этом ничего не известно. - Борменталь втянул голову в плечи словно большая, пьяная черепаха. Нетрезвость черепахи можно было угадать по раскрасневшемуся лицу и стойкому коньячному запаху.
- А на каких условиях вы сотрудничали с Лекторовым?
- Из чисто научных соображений! Я, знаете ли, преклоняюсь перед наукой! – доктор схватил бутылку и налил себе, - я, можно сказать, боготворю её!
Он выпил неспешно, не выпуская из рук заветную ёмкость. Стало необычайно тихо. Панкрушев смотрел на Милютина, Милютин сосредоточенно думал, глядя на разбросанные журналы, доктор начал засыпать от чрезмерно выпитого количества коньяка.
- Вы знаете потомственного мага и колдуна Колояра Карамазова?- нарочито громко спросил Милютин.
Доктор вздрогнул и сонно взглянул на майора:
- Простите, - тихо выдохнул он, - у меня повышенное давление, и если его резко снизить, - Борменталь выразительно встряхнул бутылкой, - то сразу хочется спать… Защитная реакция организма…
- А может, у вас нарколепсия?- спросил капитан, но ответа не последовало.
Майор толкнул Панкрушева плечом и кивнул на бутылку, зажатую в руке доктора. Капитан со вздохом поднялся с дивана:
- Похоже, у него сегодня не первая, - резюмировал он, выкручивая бутылку из ладони Борменталя.
- Вторая, - уточнил доктор, неохотно отдавая стеклянную ёмкость.
- Вы мне не ответили, - также громко отчеканил майор.
- Если вы имеете ввиду Гниду, то пару раз я с ним сталкивался…- доктор поставил на столик ставшую ненужной стопку.
Панкрушев округлил глаза и шумно выдохнув, принялся разглядывать  потолок комнаты.
- Борменталь, - в голосе Милютина звучало нескрываемое раздражение, - мы допрашиваем вас в  связи с расследованием уголовного дела о похищении людей! Если вы сейчас же не перестанете нести всякую ерунду, то я вас арестую. Будете трезветь в камере!
- Да вы меня не так поняли, - извиняющимся тоном заговорил сразу очнувшийся доктор, - Гнида – это фамилия...
- Чья? – удивился Панкрушев.
- Ну, этого, вашего Карамазова. Карамазов, как он выражается, – сценический псевдоним, а настоящее имя Гнида Николай Петрович.
Глаза Борменталя блестели, в жаркой комнате стоял тяжелый запах перегара  вперемешку с запахом пота. Капитан повернулся к форточке и шумно вдохнул свежий воздух.
- Где и когда вы его видели? – майор поднялся и подошёл к Панкрушеву.
С трудом повернув голову в сторону окна, Борменталь пояснил:
- В декабре прошлого года. Четырнадцатого или пятнадцатого... Да, четырнадцатого уехали, а пятнадцатого вернулись... Меня пригласил Лев Аристархович. Он сказал, что опубликовал монографию о вирусе педигриппа, которую медицинское сообщество приняло на «ура», и хочет отметить это событие, совместив со встречей нового года...
Доктор громко икнул и с запозданием прикрыл рот рукой.
- Там были многие, - продолжил он после короткой паузы, - и из городского управления и заводской больницы и бизнесмены и Гнида тоже был. Было весело.
- А он что – вот так просто представился своей настоящей фамилией?- не удержался капитан.
- Нет, там он был Карамазов. Это уже позже, когда он на приём ко мне пришёл, я полис посмотрел. Ну, и запомнил. Сами понимаете, фамилия редкая.
Борменталь хихикнул.
- Он что, болеет?- Милютин отошёл от окна.
- Не знаю, с виду здоров. Жаловался на бессонницу. Я ему посоветовал принимать травяной успокоительный сбор.
Майор двинулся к противоположной стене. Развернулся и пошёл обратно. Дойдя до окна, он снова развернулся. Капитан и доктор наблюдали за ним.
- Где происходило веселье?- спросил Милютин, остановившись напротив доктора.
- Я точно не знаю, меня ведь на автобусе везли. – Борменталь задумался, - окна замерзшие... но знаю, что по Белозерской дороге... За Шабан горой... от города ехали часа полтора...
- А название у заведения есть?- спросил Панкрушев. Борменталь оживился:
- Да, есть! Дом отдыха «Норд»!- он поднялся, - такой фешенебельный, знаете ли... В лесу...
- Вы знакомы с человеком по фамилии Чуб?- прервал майор воспоминания Борменталя.
- Нет. А кто это? – доктор выдохнул тяжёлым перегаром. Милютин невольно сделал шаг назад и помахал ладонью, разгоняя алкогольное амбре.
- Помощник Карамазова, - сморщившись, пояснил он. Доктор непонимающе пожал плечами.
- Высокий, худой, длинноволосый, ходит в длиннополом пальто... – капитан чуть прикрыл форточку.
- А-а-а, - протянул Борменталь, - был такой персонаж. У него ещё сапоги дурацкие, со шпорами, звякали при ходьбе. Он как-то быстро набрался, - доктор щёлкнул себя по горлу, - и его увели. Больше я его не видел.
- Можете описать место, где вы... – майор умолк, пытаясь заменить слово «бухали» на более цивилизованное, - встречались?
- Да, - с готовностью затараторил доктор, - нам же сперва экскурсию устроили. Территория небольшая, обнесена забором. Воздух там волшебный. Сосны, ели огромные. Сразу при въезде - вагончик охраны. Чуть дальше  и левей гостевой домик, но мы туда не заходили, за ним второй, такой же. Потом оздоровительный центр: там баня, бассейн и ещё что-то. Я там не был. И рядом центральный дом: четыре этажа, на каждом несколько комнат. На первом и втором этажах – большие холлы с барами. Подходишь к стойке, выбираешь напиток и...
Борменталь мечтательно улыбнулся, прикрыв глаза.
- А фамилия Лютиков вам что-нибудь говорит?
Доктор нахмурился. Казалось, он переносится из дорогих сердцу воспоминаний в суровую реальность настоящего.
- Лютиков, Лютиков - машинально повторил Борменталь, - нет, не припомню.
И вдруг негромко запел густым басом:
- Лютики-цветочки у меня в садочке...
- Что-нибудь ещё привлекло ваше внимание в «Норде»?- Милютин задал вопрос, скорее для того, чтобы прервать лирическое настроение доктора, чем получить важную информацию. Продолжая мычать непонятную мелодию, доктор с необычайной проворностью подскочил к бутылке коньяка, которую Панкрушев неосмотрительно оставил на столе, и, вытащив пробку, сделал большой глоток прямо из горлышка. Довольный, он плюхнулся на диван, держа в руке драгоценную ёмкость.
- Так что ещё вы можете сказать о базе Норд? - громко повторил вопрос майор.
- Там было хорошо, - с трудом выговорил доктор. Он опять отхлебнул из бутылки, посмотрел на майора, пытаясь сфокусировать взгляд и мысли и, заплетающимся голосом пробубнил:
- Машина...
- Какая машина? - переспросил Милютин.
- Ну, эта... Из Акс...Аси... Асклепия. Она стояла у самых ворот. Вся в снегу и следов вокруг нет, как будто давно стоит...
- Что за машина и почему вы решили, что она из Асклепия?- Панкрушев подошёл к замолчавшему доктору и потряс за плечо.
- Что за машина не знаю, фургончик такой, то ли Фиат, толи Фольксваген... А почему из Акс... почему из центра? Так на ней во весь бок написано медицинский центр Акс... Апс... Аксепий...
- Асклепий. – Поправил капитан.
- Во-во, он самый!- Борменталь хмыкнул и, жутко фальшивя, замычал «миллион алых роз».
Панкрушев наклонился к самому уху Милютина и прошептал:
- Я видел такую в городе.
- И всё-таки, по-вашему, Лекторову действительно нужны здоровые люди для научной работы? – майор заговорил быстро, понимая, что доктор совсем скоро уснёт.
- Здоровые люди, они везде нужны, – философски произнёс человек в белом халате, – А уж в медицине... Доноры из них хорошие...
Доктор туповато смотрел на Милютина еле видящими глазами.
- Борменталь! Вы меня слышите? – следователь подошёл к осоловевшему доктору, - Лекторов действительно пишет докторскую диссертацию?
Борменталь промямлил:
- А хрен его знает? Что-то быстро он с этой писаниной закончил...
- С чего вы взяли, что он закончил? – Майор начал разминать пальцами ухо доктора, пытаясь привести его в чувство.
- Он звонил мне вчера, - Борменталь икнул, - благодарил... Презент...-
доктор потряс бутылкой с остатками коньяка, - а потом сказал, что всё здесь закончил и уезжает...
- Когда и куда? – Милютин принялся растирать Борменталю уши, но безрезультатно.
Служитель Гиппократа что-то пытался говорить, однако разобрать издаваемые им звуки было невозможно.