8 Марта

Слава Богу, 8 Марта Сашка Смирнов пережил без особых проблем. Сначала спонсируемое администрацией в рамках корпоративных приличий восхищение женщинами, коллегами по работе, потом перенос поцелуев и объятий на родных и близких.  Всё, как обычно, всё по накатанной годами колее - угощение за счёт заведения, цветы, радость, сначала деланая, после возлияния уже натуральная. Далее в прозе, а если получится, то и в стихах признания в неземной, почти божественной любви к далеко не молодым и совсем не сногсшибательным представительницам  противоположного пола. Сашке всегда казалось, что  всё лживо - и мужское восхищение, и женская вера в это восхищение. Ну, не нравилось ему это обязательное преклонение перед всеми, кто имеет отличную от мужской физиологию. Особенно убивало то, что приходилось надевать на лицо искреннюю, от всей души, улыбку и, подавив внутренний протест, сообщать женщинам, как они любимы, как невыносима без них жизнь, и как мужчины благодарны им за то, что они есть.
   Домашняя программа тоже отработана годами - бросок за цветами, потом в кондитерский и винный отделы супермаркета. Три тюльпанчика для жены, три для дочки, торт, бутылка хорошего сухого вина. В течение дня ещё несколько звонков родне женского пола и жёнам близких друзей. Ну. вот, собственно, и всё. Праздничная смена закончена.
    А вечером Сашка никак не мог заснуть. Мешали мысли о женщинах. Он категорически не принимал этот праздник, называя его то Днём пирожка, то Днём гинекологии. Всё естество его бунтовало от того, что именно 8 Марта он должен восхищаться женщиной, хотя и 7-го, и 9-го можно уже не прикидываться нежным и любящим, бесконечно благодарным за то, что в мире есть она - Женщина. А куда бы она делась? Чтобы была она, должен быть он. Он даже появился раньше неё и не пожалел для неё своего ребра, так что это женщины должны быть навсегда благодарны мужчинам.
    Сашка крутился с одного бока на другой и никак не мог понять, почему не идёт сон. Потом понял. Сон не идёт, потому что из головы не идёт 8 Марта, потому, что в голове одни женщины. Он давно понял, что, если что-то его беспокоит, надо найти причину этого беспокойства и устранить её. Причина его сегодняшнего беспокойства - женщина. Но как её устранишь? И какую именно?
Он пытался вспомнить женщин, которые в различные периоды жизни были его спутницами. Не тех, что шли в течение определённого срока, измеряемого месяцами или годами, параллельным с ним курсом, а тех, что активно вмешивались в его жизнь, меняли её, оставляли в ней свой след.
И чем дольше Александр копался в событиях, датах, временах, тем яснее понимал, что уснуть уже не удастся, и женщины это не просто так, это не хухры-мухры. Женщины, это оказывается ого-го!
  Интерес к женщине Смирнов начал проявлять классе в восьмом, когда длинные, неуклюжие, угловатые девочки вдруг начали округляться, раздаваться в груди и бёдрах, менять походку, их ноги начали притягивать взгляд. Именно в это время он наслушался от своих друзей такого про противоположный пол, что верить этому совершенно отказывался. Кое-что потом оказалось откровенным враньём, кое-что подтвердилось, но неистребимый интерес к женщинам остался на всю жизнь.
  И вдруг Сашка чётко осознал, что всё в жизни он делал ради женщин, даже то, что вроде бы делал для себя. Но и это ещё было не всё. Для него стало совершенно очевидным, что и жив он до сих пор только благодаря женской любви.
  Началось всё класса с восьмого. Именно тогда он начал подчиняться женщине, пусть и неосознанно. Учился он так себе, но никогда не пытался никому ничего доказать, если бы не один случай. Как-то в очередной раз получив "двойку", он с полным равнодушием бросил дневник в сумку и уже собрался бежать поиграть на перемене в настольный теннис, как вдруг наткнулся на смешливый презрительный взгляд самой красивой девочки школы, в которую был тайно влюблён, и услышал:
- Как можно этого не знать? Позорище!
Не в силах ничего ответить Сашка сделал вид, что не расслышал и на ватных ногах вышел из класса.
- Ну, я вам еще покажу! Вы все увидите! - злясь на самого себя, думал он.
    С тех пор Смирнов начал учиться хорошо, к окончанию школы имел аттестат без троек и довольно легко поступил в институт. Тогда он не придал значения своей реакции на замечание понравившейся девочки, но теперь понял: женщина заставила его учиться, пусть маленькая, пятнадцати лет от роду, но женщина. Чуть позже, года через два, другая женщина, лет двадцати сказала ему, что учёба совсем не главное для счастья, и он снова подчинился. Они с головой окунулись в атмосферу постоянного праздника, проводя время на танцах, дискотеках, в клубах. И всё-таки у него хватило мозгов и здоровья, чтобы закончить институт.
  Чем дольше думал Сашка о женщинах в его жизни, тем чаще в его голову приходила мысль, что он типичный подкаблучник. Сказала его очередная пассия, что жить надо в удовольствие, и водка прописалась на столе, сказала другая, что с пьяницей жить не собирается, и трезвость стала нормой жизни. Точно, безвольный он подкаблучник.
- Ну, и что? Никто об этом не знает. Жил, как получалось, - пытаясь оправдаться перед самим собой, думал Смирнов.
  За окном уже стало чуть светлеть, а сна всё не было.
- Вот устроил себе разбор полётов. Надо заканчивать, может, удастся ещё поспать, - в очередной раз переворачиваясь на другой бок, решил Сашка.
Да, всё так и есть. Без женщин он никто. И живёт, потому что рядом с ним женщина. Женщина, которая вытащила с того света, женщина, не пожалевшая себя для него.
   - Ладно, пусть празднуют. Один день потерплю, - сделал вывод Сашка и, довольный, заснул.