Логово Кракена. Объект-14. Глава 3-я

Территория, куда доставил меня Витька, оказалась небольшой, но довольно уютной. Однотипные двухэтажные домики из некрашеного дерева утопали в хвойной зелени. На удивление малое количество автомашин возле домиков — за всё время, что мы ехали по посёлку, я увидел их не более семи или восьми. Почему-то особенно запомнился один из автомобилей, ослепительно весёлого ярко-оранжевого цвета и необычной формы в ретро-стиле. Странным показалось лишь отсутствие изгородей и заборов вокруг домиков. Интересно, в какую сумму вылилась Управлению аренда жилья в таком посёлке.

Прошло не меньше десяти минут после нашего въезда в посёлок, прежде чем Витька притормозил возле одного из домиков без особых отличительных особенностей. До предела вывернув колёса, он загнал седан на траву рядом с домиком и вышел, вслед за ним вышел и я, мысленно отметив, что ни на стене дома, ни поблизости не заметно никаких информационных табличек с надписями или номерами. Дверь дома, вероятно, либо была не заперта, либо снабжена магнитным замком — Витька без лишних затей нажал на ручку и открыл её. Интересно, бесконтактный ключ — или просто расслабился за время пребывания? Ладно, увидим. Если второе — Осьминог ему при первом же сеансе связи мозги на место вправит.

Обстановка внутри домика, вопреки моим опасениям, оказалась спартанской: никаких вычурных каминов, готических диванов и стульев эпохи ренессанса. Два табурета, немудрёное кресло в углу, стол возле окна с ситцевыми занавесками. Привычных городских атрибутов, вроде телевизора или телефона, в доме не наблюдалось — прямо как в охотничьей избушке, довольно странно.

— Коттедж в твоём полном распоряжении, — равнодушно сообщил Витька, повернувшись ко мне спиной и доставая со стеллажа какие-то папки с бумагами.

— Надолго?

— На сколько тебе понадобится.

На стол передо мной плюхнулась увесистая папка с бумагами.

— Здесь многое из того, что ты захочешь узнать в ближайшее время.

На какое-то мгновение я усомнился было, что это действительно Виктор Супрунов, мой коллега из Управления — слишком сухо и лаконично звучали его реплики. Витька-балагур для начала рассказал бы мне парочку самых забавных местных баек, затем предложил бы по-свойски обмыть мой приезд (никакой язвой желудка его, в отличие от железнодорожных проводников, просто так, без веских доказательств, не проймёшь), и лишь потом приступил бы к делу, да и то попытался бы под благовидным предлогом отложить все рабочие вопросы на следующий день.

— Это за какой период? — поинтересовался я, взяв со стола папку.

— За весь период моего пребывания здесь.

Точно не Витька. Тот сказал бы что-нибудь вроде «А вот как приехал, так и начал собирать!» Что ещё за период пребывания?!

— Номер кабинета Осьминога?

Чуть ли не впервые с момента нашей встречи Витька всем корпусом обернулся ко мне и взглянул на меня в упор:

— Что?!

— Номер у кабинета Осьминога какой, спрашиваю?

От прямого, немигающего Витькиного взгляда мне стало немного не по себе. Ни малейшей тени знакомой всему Управлению ухмылки. Да и не смотрел он никогда на собеседника вот так, спокойно, в упор, распрямив корпус, словно аршин проглотил, ну разве что перед лицом высочайшего начальства, к числу которого он меня не относил в силу дружеских отношений, да и то в глазах его всегда плясали при этом насмешливые искорки. Сейчас никаких искорок в его глазах не было видно, и вообще никакого выражения на лице — словно он смотрел даже не на меня, а на бревенчатую стену за моей спиной.

— Когда-то был 512, — неторопливо ответил он, по-прежнему ни на секунду не отводя взгляд в сторону, — но позже цифра 2 отвалилась, и от неё остался лишь потемневший контур на двери, а также число 51. Осьминог не придал этому значения, и с тех пор все называют его кабинет пятьдесят первым.

Всё сказано верно, без малейшей запинки. И всё же сомнения меня не покидали. Или у него тут произошёл какой-то серьёзный психический надлом, или это вообще не он, а кто-то другой. Слишком хорошо я его знал до поездки сюда (или полагал, что знаю?).

Перебор с напитками? Маловероятно. Ни пустых бутылок по углам комнаты, ни запаха перегара, отчётливая речь, нормальная координация, да и не грешил никогда подобными злоупотреблениями Витька-балагур. Скорее уж проблемы с кукушкой.

Ладно, лишний маячок для верности не помешает.

— Ну а что особого у тебя здесь для коллеги найдётся? — нарочито шутливым тоном спросил я, с трудом удержавшись от характерного щелчка пальцами по своему горлу.

Всё так же неподвижно стоя лицом ко мне, Витька указал глазами на папку.

— Вот эти бумаги и несколько советов. Больше ничего.

Взвесив на руке папку, я задумчиво (очень задумчиво!) констатировал:

— Папка толстая, бумаги в ней много, изучать всё это мне придётся долго. Стало быть, сначала советы, а дальше видно будет.

— Запоминай, — всё тем же равнодушным тоном, каким говорил с момента нашей встречи, начал он без перехода. — Здесь, в пределах посёлка, у тебя полный, абсолютный информационный иммунитет. Здесь, в пределах посёлка, тебе гарантируется полная, абсолютная физическая безопасность. То же самое касается твоего имущества. Сюда, в этот коттедж, ты можешь вернуться в любой момент времени в полной уверенности, что он не будет занят никем, кроме тебя самого, и никто не усомнится в твоём праве на возвращение сюда до тех пор, пока ты не покинешь его навсегда, какое бы решение ты при этом ни принял.

— Всё? — саркастически перебил его я. Меня начал понемногу раздражать нелепый, дурацкий балаган, который по неведомым мне причинам устроил мой коллега.

— Нет. Не опасайся странных людей при встрече в городе — они не желают тебе зла и не способны причинить его тебе. Если они вздумают попросить тебя о чём-то — выполняй беспрекословно, они всего лишь постараются помочь тебе.

— Всё?

— Нет. Если в твои планы входит выполнение задания Управления и возврат с добытой информацией обратно в Управление — всегда возвращайся сюда на ночь и никогда не спи ночью за пределами посёлка.

— Всё?

— Теперь всё. Запомни мои советы, остальное узнаешь из бумаг.

В следующий момент бывший балагур и весельчак Витька Супрунов, а нынче — то ли пациент ближайшей психиатрической клиники, то ли перевербованный местными властями сотрудник Управления, то ли вообще непонятно кто — вышел из коттеджа и закрыл за собой дверь. Прошло, должно быть, не менее минуты, прежде чем мне удалось неимоверным волевым усилием согнать с лица бессмысленное выражение, вернуть на место отвисшую челюсть и осознать напоследок, что я не имею ни малейшего понятия, где искать Витьку и как с ним связаться.