Гуси

   Когда я была маленькой, я была ужасной трусихой. Было мне лет пять, наверно. Стоял конец сентября. По огороду важно расхаживали гуси. Их выпустили из загона пастись, так как весь урожай уже был убран. Они щипали травку, остатки свекольной ботвы, еще что-то там находили для себя полезное.
     Гусак был злющим. Мимо невозможно пройти, он шипел, вытягивал шею и норовил ущипнуть даже взрослых. А уж мы, ребятишки старались обходить его подальше. Я же, младшая из девочек, вообще боялась выйти во двор, когда там бродили гуси.
     Поход в туалет превращался для меня в настоящую вылазку во вражеский стан. Деревянный туалет стоял в конце огорода, и я летела к нему по тропинке со всех ног, чтобы успеть захлопнуть за собой дверь перед самым носом гусака. Противный гусак, как бы далеко ни был от тропинки, увидев меня, кидался в погоню, с  трудом перенося свое жирное тело через грядки. Но, если гуси паслись близко от тропы, кто-то из взрослых провожал меня мимо них. Взрослые же всегда были заняты. И приходилось сначала долго их всех упрашивать по очереди: маму, папу, бабушку, тетю. Они кивали друг на друга, говорили: «Подожди! Или попроси еще кого-нибудь!” Я ждала. И когда уже боялась, что не дождусь, наконец, кто-то соглашался.
     Но однажды, самая старшая сестра Люба заявила:
     - Я знаю, чего боятся гуси, нужно растопырить два пальца и выставить руку. Гусь подумает, что это вилы и ни за что не подойдет.
     Любе было уже десять лет, и она была непререкаемым авторитетом для меня. Как я обрадовалась, что наконец-то найдено средство, значит, я могу сама свободно проходить через огород! И я пошла. Я вышла на крыльцо, выставила в сторону гусей руку с двумя растопыренными пальцами и храбро направилась к туалету. Ни тени сомнения не было в моей душе, что этот оберег может не сработать. Ведь Люба - она же знает все!!!
     Но, видно, гусаку никто не объяснил, что растопыренные пальцы – это вилы. Или, в его маленькой головке не могла уместиться такая сложная мысль. Увидев, как я спокойно иду по тропе, он просто обалдел от  моей наглости. В несколько прыжков подлетел ко мне и оделся длинным клювом на мой указательный пальчик, именно на тот, что я так старательно выпячивала в его сторону.
      Я поразилась и ужаснулась одновременно! Такого просто не могло быть! Ведь Люба же сказала!!! Чисто машинально я схватила гуся за шею, выдернула свой палец у него из клюва вместе с частичками кожи. И отшвырнула гусака что есть силы на пару метров от себя. К моему удивлению, гусь не кинулся повторно на меня, а побежал к своим гусыням, обиженно и возмущенно гогоча. Я быстро заскочила в дом и тогда уже только заревела.
     И, конечно же, на мой ободранный пальчик подули, поцеловали, чем-то помазали, забинтовали и сказали:
     - У сороки заболи, а у Веры заживи!
Все закончилось хорошо, пальчик зажил довольно быстро. Но в моей голове появилась крамольная мысль:
     - Неужели моя сестра Люба не всегда права?
     И еще одна мысль очень робко и застенчиво попыталась уместиться рядом с первой:
      - А ведь, кажется, в этой битве с гусаком я одержала победу? Несмотря на укушенный палец.
      Обе эти мысли были совсем новыми, непривычными. Обо всем этом нужно было еще поразмышлять. Может быть, я стала чуточку взрослее за этот, полный событиями, день!