Выборы

- Дед Андрей, ты на выборы пойдёшь?
- Да, вот не знаю, думаю да смекаю.

- А что так?
- Да боюсь.

- Чего?
- Да, понимаешь, я в этом деле очень удачливый. При советской власти всегда выигрывал. Как за кого проголосую, так мой там.

При этом дед многозначительно поднял руку  указательным пальцем к небу.

- А вот в 91 случай произошел. Я за страну проголосовал и опять выиграл. Да не угодил тем.
Дед опять поднял руку вверх.
- Страны то нет.
Все  помолчали.

- Не ходил, не ходил,  в 96,  дочь уговорила, пошёл на второй тур помочь коммунисту.  Точно выиграл. Но там:...
(дед опять поднял вверх указательный палец)
- Кто-то победил волю народа.

-  Вот и боюсь, тем, кто решает,  неудобства  доставить. Зачем достойных  людей волновать?
 
- Дед, ты это про кого?
- Ну как про кого?  На Украине те за океаном, или в другом каком месте сидят, а про нас  пока не знаемо.

- Ты, что, жизнью, властью недоволен?
- Да не,… властью, кто ж и когда доволен был? Да пусть.
А на жизнь не жалуюсь.
Когда такое было? Телефон со мною ходит, куда ни приду, везде звонит.
Пенсии хватает. Много ли мне надо – валенки летом, да телогрейку зимой.
Одёжки ещё с прошлой жизни не сносить. Зипун, иначе говоря,  он сто лет зипун, если моль не съест.
А тут глаз помутнел, компьютер не читает. Так внучка в больницу свезла, а к вечеру с  новым глазом выписали. И денег не платили.
Не, про жизнь мне грех жаловаться.

- Ну,  так с чего думаешь-то? Кандидаты не нравятся?
- Не, ребятки все хорошие. Особенно девочка. Ручками взмахнёт, потом сложит, лепота,… ротик  кривенький,  для красоты личика, тараторит складненько, да и сама ладненькая. Люблю девочек.

- Ну, так и голосуй за неё.
- Я ж тебе говорю, что я удачливый. Проголосую, мы с ней победим. И что будет?
А,… то-то и оно. Смекаешь?

- А чем тебя другие не устраивают?
- Да пишут про них разное. Кто деньги скрыл, кто сильно умный, кто, вроде как умный, а бедный. Кроме действующего,  никто в большой власти не показался, чтоб народу посмотреть. Никто на президента не учился. Этакие громогласные, не по плечу замахнулись, такого наворочать могут, а расхлёбывать-то  знамо кому.
 Как человеку поверить, все обещают, а потом? Все так изменчивы, то все атеисты, то все верующие.

- За действующего голосуй.
- Да я бы то - да. Так то дело то  какое:  записались  всего то их  восемь, а семь из них   против  одного. Приметь, не один, не два, а семь.
Что это, намёк? Кого и к чему?

Примолк народ в раздумьях. Может библию в уме перебирал,  или из других мест случаи.

- Опять же наши голоса,- продолжал  дед, - выборам особо не нужны.
В  компьютере многое познать можно. Только в нужные места  попадать надо. Срамота  там всякая мешает, то во весь экран, то сбоку пристраивается.…

Дед помолчал, будто собираясь с мыслями.
- Выходит так, я тебе скажу, по нашим законам, если никто на выборы не придёт, а явится кто-то один из восьми и за себя проголосует – вот  и новый президент.
По всему выходит, не нужен я выборам.

- Так ты идёшь, иль не идёшь, заезжать за тобой?
- Может, и сам дойду с внуком. Жизнь народу облегчить, чтоб в один тур. А то пусть  молодёжь, а я, может, в этот раз промолчу.
Когда что-то поменяется, тогда уж точно пойду.

- О го-го, дед! Не доживешь!
- Кто её знает? Если валенки не потеряю, ноги не застужу, тогда, бог даст, и доживу.