Военные сборы и присяга

     Предыдущая глава   http://proza.ru/2018/03/16/278

     Фото из семейного альбома
     1 - В летнем лагере воинской части. На заднем плане брезентовая палатка у которой мы поднимали "крылья".
     2 - Военные сборы в Ярославле. Вот такие "исподники" выдавали тогда рядовым Советской армии. Это 1969 год. Восемь лет назад в космос летал Юрий Гагарин.

     Железнодорожный полк, в котором проходили воинские сборы, дислоцировался в Ярославле, а его летний лагерь – соответственно в Ярославской области. Две недели мы должны были жить в палатках, вставать с солнышком, делать зарядку и проводить всяческие физические тренировки. Ну и, естественно, бабахать из табельного оружия и даже бросать учебные гранаты. Про регулярные маршировки и тренировки по отданию чести и разные развороты направо-налево я уж и не говорю. К концу второй недели каждый из нас должен был принять присягу на верность родной коммунистической партии, советскому правительству, а заодно и всему трудовому народу. Такой вот ритуал. Ещё до отъезда в лагеря нас распределили по различным военкоматам, где мы должны были, наравне с действующим офицерским составом, нести комендантскую службу по проверке проходящих по железной дороге воинских эшелонов. Это тоже две недели. После чего нам, собственно говоря, и присваивалось офицерское звание. Итак, в лагеря!

     В Ярославль из Москвы мы отправлялись с уже хорошо знакомого Ярославского вокзала. «Служить» нас ехало более ста человек. Это мальчики с эксплуатационного и экономического факультетов. Ехали вместе потому, что воинская специальность у нас была одна – «ВУС-44». Так было засекречено её название. На проводах в данном случае не было ни оркестра с маршем «Прощание славянки», ни торжественных речей. Проводы на службу имеют свои традиции. Как-никак «воевать» едем. Кто-то из нас вернётся? Поэтому на прощание, опять же по традиции, выпили на дорожку все поимённо. Да по той же традиции и с собой прихватили. Поэтому процесс транспортировки и высадки «новобранцев» в Ярославле я слабо помню. В принципе, всё прошло нормально, согласно воинского устава. Нормально потому, что я проснулся на следующий день в армейской палатке в белых нижних исподниках (сначала даже обрадовался, что прямиком - как военнослужащий в рай попал). Такие исподники до этих сборов я никогда не носил. А тогда мне сразу вспомнился мой дедушка. Именно такие исподники бабушка выдавала ему в баню, о чём я писал выше. Как-то вместо рубахи она всучила ему по ошибке свою ночную сорочку. Практически такая же, как и рубашка, только немного подлиннее. Какая разница? Чай не Франция! У нас всё шьют на одной фабрике по одним лекалам дореволюционного производства. Нам не до белья. Есть дела поважнее. Коммунизм как-никак строим! Напомню, на дворе 1969 год. Восемь лет назад в 1961 году первыми в мире запустили человека в космос.  Интересно, а Юрий Гагарин в таких же исподниках космос покорял? Не удивлюсь, если в таких же. Заценив одёжку, продолжаю осмотр места  дислокации. Видите как ловко - армейскую терминологию вручили, наверное, вместе с исподниками. В ногах топчана, на котором я спал (кровати в летних лагерях не положены), валялись галифе, гимнастёрка и ремень. Рядом на полу кособоко расположились кирзовые сапоги, под которыми почему-то тоже валялись мятые портянки. Непорядок! Надо с этими барскими замашками заканчивать. Только вот куда делись мои гражданские панталоны для походов на губернаторские балы  - ума не приложу. Исподники, форма и сапоги с портянками были новенькими, прямо с иголочки. А вот обнаруженная под топчаном шинелька, которую я сразу и не заметил, сохранилась, видимо, со времён первой мировой войны и уже не раз побывала в боях. На моей шинели аккурат посреди спины была большая круглая дыра с выжженными краями. Похоже, что в предыдущего владельца этой шинели попал снаряд прямой наводкой. Владельца списали, а вот шинелька опять пригодилась.

     Обмундировался я и пошёл сделать реконгсценировку плана местности (чуете влияние воинского устава?). Здесь меня и щёлкнули на память о первых днях моей нелёгкой армейской службы. Ну прямо как всамоделишний солдат.  А вот позади меня как раз и просматривается наша армейская палатка, в которой я ночевал. Палатка гораздо меньше тех, к которым мы привыкли в стройотрядах. В каждой из них располагается всего лишь по шесть человек. Здесь никаких тройных слоёв полога нет, а всего один – брезентовый. А вот и братья по оружию подошли - Марик Гольдберг и Витя Каверин). Марик смолит сигаретку в неположенном по уставу месте. И так во всём. Тогда нам было весело и только сейчас я понимаю – каким наказанием наша стажировка была для командиров действующей воинской части. Командиром моего подразделения был старшина Каша – украинец по национальности. Вот пример из начального периода нашей военной стажировки.

     Шесть часов утра. Мы спим по палаткам. Вдруг тишину разрывают звуки горна «Туту-Туту-Тутуту!». Подъём. Мы лежим. Лишь кое-кто изволит перевернуться с одного бочка на другой. Старшина Каша бегает по палаткам и пытается буквально за ноги вытащить нас на улицу. В ход идёт всё - и вода, и душевные убеждения в расширенной русской лексике. Ни то, ни другое не помогает. И вот как-то он придумал бросить в одну из палаток дымовую шашку. Дело серьёзное. Пять человек дружно выскочили, а шестого нет. Где он? Вышел в туалет или покурить? А может быть так крепко уснул? Каша бегает вокруг палатки как озабоченная курица, недосчитавшаяся любимого цыплёнка. Даёт команду поднять полог палатки. Четверо из нас становятся вокруг палатки каждый со своей стороны. Мы начинаем сворачивать брезент снизу от земли до самого верха. Свернули. Погода абсолютно безветренная. Перед нами стоит та же самая по форме палатка, только сотканная из сплошного дыма. Дым настолько плотен (ещё бы – работала дымовая шашка), что всунь в него хоть на десять сантиметров вглубь руку – руки не видно. Каша даёт команду хватать шинели и, махая ими, разогнать дым. Пытаемся. Дым потихонечку рассеивается и перед нами предстаёт следующая картина. На одном из топчанов сидит Марик Гольдберг в противогазе и подшивает воротничок. Каково? Мы уж чёрт те что передумали. Каша буквально воет. Не знает - то ли радоваться, что тот жив, то ли прибить его на месте. 

     Потихоньку мы втянулись в армейский распорядок. Подъём, зарядка, завтрак. Выезд на полигон для отработки приёмов маскировки и получения практических навыков владения оружием. Наш командир одет в плащ-палатку. Это полковник Мжаванадзе. Он преподаёт военное дело в МИИТе. Но здесь на сборах тоже продолжает нас опекать. Замечательный, кстати, мужик. Именно он обучал нас в своё время автоделу и именно благодаря ему многие из нас (в том числе и я) получили настоящие водительские права.

     Чем мы заняты на полигоне? Бросаем ручные учебные гранаты. А гранаты хоть и учебные, хоть и «ручные», но не игрушечные. Там есть запал и при случае что-то не так сильно, но взрывается. Если взорвётся в руках, то может и пальцы оторвать. А у нас практически не бывало случая, чтобы у кого-нибудь граната не выскакивала из рук и не падала под самые ноженьки. У иного «гранатомётчика» она отлетала от метателя всего лишь метра на полтора-два. «Вы покойники !!!» истошно орёт Каша. А «покойники» спокойно закуривают сигаретки и никак не проявляют свой переход в иной мир.

     Или вот идут показательные стрельбы. На них прибыл заведующий военной кафедры МИИТа генерал-майор запаса Кресик. Он хоть и в запасе, но всё же настоящий боевой генерал! Местное командование волнуется. Сапоги начистили до глянца. Отстреляли мы из автоматов. Вроде всё нормально. Дошло дело до стрельбы из пистолета. Стреляют одновременно по пять человек на огневом рубеже. Каждому выдаётся по пять патронов. Есть определённый порядок. Вышедшему на рубеж надо представиться, получить разрешение на зарядку пистолета, зарядить его, доложить о готовности к стрельбе, получить разрешение на стрельбу, отстреляться, доложить об окончании выполнения задания. Всё идёт своим чередом. Но вот на рубеж выходит наш Игорёк Янко. Доложил, зарядил, получил разрешение на стрельбу. И что-то тишина с его огневого рубежа. Вдруг он поворачивается к генералу Кресику, который стоит прямо за его спиной. Поворачивается полным корпусом так, что дуло его пистолета направлено точненько прямо в генеральский пупок. При этом он говорит: «Товарищ генерал! Я вот жму, жму на курок, а пистолет не стреляет!». Одновременно с речью Игорь наглядно демонстрирует генералу, как он старательно изо всех сил жмёт на курок только что заряженного пистолета. Кресик боевой генерал. Во время Великой Отечественной войны он был начальником по боевому обеспечению армии Власова. Тогда он, правда, не был генералом, но тем не менее. Армия Власова попала в окружение. Кресик обращается к Власову и спрашивает, что же делать с боевой техникой и боеприпасами. Положено предпринять все меры, чтобы ничего не досталась врагу. То есть уничтожить. А вдруг кто-то придёт на помощь или они сами вырвутся из окружения. А техника и боезапас уничтожены. Диверсия, предательство! Как говорится, куда ни кинь – всюду клин. Власов ушёл от ответа и порекомендовал Кресику действовать по своему усмотрению. Если угадает – наградят. Не угадает – расстреляют. Кресик угадал и с частью армии при оружии из окружения вырвался. Кресик стал генералом. А Власов не угадал. Он сдался немцам в плен, а потом воевал против Красной армии. Поймали. Судили. Повесили.

     А тут, на ровном месте в мирное время получить дурацкую пулю в живот крайне не хочется. Оказалось, что у Игоря пистолет был на предохранителе. Но, согласитесь, момент был! В общем, хлопот с нами было не мало. Наконец, после показательных стрельб мы приняли присягу. Каждый перед строем прочитал отпечатанный текст присяги и, встав на одно колено, прильнул губами к знамени полка. Так положено. На этом первая часть наших сборов закончилась, и мы разъехались группами по 5-6 человек в военные комендатуры разных городов Советского Союза. Мне ехать далеко не пришлось. Я вошёл в группу, которая была прикомандирована к комендатуре города Ярославля. Кроме меня в этой группе были Володя Лапшин, Женя Смирнов, Сергей Тарасов и два курсанта с экономического факультета, фамилии которых я, к сожалению, сейчас не помню. Так что для нас изменилось только место дислокации. Нас разместили в казарме того самого железнодорожного полка, в котором мы проходили полевую стажировку. Казарма располагалась в старинном здании практически в самом центре Ярославля. Поселили нас в большущей комнате, предназначенной для репетиции полкового духового оркестра. Как говориться, до искусства рукой подать. Суть этой части нашей стажировки состояла в том, что мы каждое утро, после завтрака в казарме, приходили в комендатуру, расположенную рядом с железнодорожным вокзалом. Там нас учили оформлению различных документов и действиям, связанным с контролем продвижения воинских эшелонов по железной дороге. Как их фиксировать в различных журналах, какие документы выдавать на сопровождение перевозок, как проверять сопровождающий контингент.

     В целом комендант и его заместители относились к нам вполне лояльно. Главное, чтобы мы под ногами у них не путались. Мы старались и не путаться. Поэтому у нас было много свободного времени, которое в основном мы проводили на Волжских пляжах (Ярославль расположен на берегах Волги). Володя Лапшин и Сергей Тарасов должны были ехать на спортивные сборы. Поэтому они через недельку второй части сборов покинули Ярославль и отправились в Москву. Мы с Женей пошли их провожать на вокзал.

     Ребята уехали, а мы продолжали проходить стажировку. Частенько для проверки воинских транспортов и эшелонов нам надо было идти пешком к железнодорожному вокзалу. И здесь мы не могли не отметить интересную демографическую особенность города. Нас предупреждали, что Ярославль второй в Союзе (после города Иванова) «город невест».  Действительно. Как только входишь на привокзальную площадь, то сразу замечаешь, что все лавочки вокруг фонтана заняты девчатами. Что они там делали в такое время – непонятно. А девчата приглашают нас, солдатиков, покурить с ними. Жаль, что у нас не было времени, и мы спешили с проверкой к эшелонам. А то бы, может, и покурили, и познакомились. Демобилизовались мы в установленный стажировкой срок и возвратились в Москву. Возвратились в своей гражданской одежде, поскольку форму пришлось сдать на склад. А жаль. Тем и закончились наши сборы!


     Продолжение   http://proza.ru/2018/03/20/1201