Смех побеждает страх

Длинный белый коридор, освещенный неестественным желтым светом. По обеим сторонам коридора – двери с номерами палат. По коридору медленно, осторожно, словно по минному полю, идут люди с полиэтиленовыми мешочками, подвешенными к шее за нить. От людей к мешочкам тянутся по две трубки, которые берут свое начало под одеждой в районе поясницы. По этим трубкам стекает кровь и капает в прозрачную емкость. У кого-то содержимое мешочка оранжевое, у других коричневое, у третьих ярко алое. И есть те, у кого там плещется что-то черное. Они ходят немного сгорблено, чтобы меньше болело. Их трясет, кожа сухая и желтоватая, а в глазах читается страх.
Почки этих людей повреждены и больше не способны фильтровать жидкость. Поэтому отныне они обречены на ношение собственной мочи, смешанной с кровью, в полиэтиленовых пакетах, подвешенных к шее за веревку. Им приходится спать с постоянным страхом порвать полиэтиленовую емкость или выдрать трубки из спины, с этим страхом им приходится есть, принимать душ, а кому-то даже ходить на работу.
Есть те, кто прячет мешочек с кровью в непрозрачный пакет какого-нибудь супермаркета, чтобы скрыть от окружающих его содержимое.  Кое-кто носит этот супермаркетовский пакет в руке, как будто в их спины не вставлены окровавленные трубки, а просто они возвращаются из магазина с пакетом покупок.
На полу коридора то там, то здесь видны кровавые пятна.  Люди наступают на них больничными тапочками и идут дальше по коридору, залитому желтым электрическим светом.  В этих коридорах они проводят недели и месяцы в ожидании того, когда их них перестанет течь кровь.
Кровавый мочеприемник, перекинутый через шею, это страшно. Но вот что я заметила: даже с ним люди…шутят. Они здороваются в коридоре с ироничным вопросом: «Гриша, ну как там сегодня твои камни? Ты потом их не выбрасывай! В хозяйстве пригодятся! В фундамент заложишь». Они смотрят телевизор и смеются глупым шуткам ведущего. Женщины в халатах флиртуют с мужчинами в пижамах, не обращая внимание на мочеприемники. А мужчины дарят девушкам вафли к чаю, хотя сладкое есть нельзя.
Люди делятся лайфхаками выживания. Например, если ты на строжайшей диете и тебе нельзя совсем ничего, поставь на стол любимые запрещенные продукты и представь, что ты их ешь. Представь, как их вкус смешивается с твоей здоровой диетической пищей, и вот твой мозг уже думает, что ты ешь то, что любишь….Говорят, это классно работает.
Жажда жизни в человечестве так неистребима, что мы, и больные, и умирающие способны радоваться и испытывать удовольствие от совсем малого: от смешного анекдота, легкого флирта или свежего постельного белья. Нас окружают страшные вещи, но мы хотим жить, поэтому шутим и смеемся там, где казалось бы нет места ни празднику, ни веселью. Смех побеждает страх. Мы представляем момент, когда болезнь закончится и мы снова сможем бродить по улицам, гулять в парке и ходить на свидания.
Все больные пытаются шутить. Они знают друг друга по имени и даже знают детали из жизни друг друга. А когда люди выздоравливают и выписываются, медсестры шутливо говорят: заходите в гости! А бывшие пациенты, поежившись, с улыбкой отвечают: нет, уж лучше вы к нам!
Смех всегда побеждает страх. Я не знаю, почему так. Казалось бы, сильная воля и концентрация должны помогать в трудных ситуациях. Но бывают случаи, когда упорство и настойчивость не помогают: когда исход болезни зависит не от тебя, а от того, повезет тебе или нет. И тогда наступает стадия принятия. Когда наступает принятие, всё, что у тебя остается, это настоящий момент. Не будущее, ради которого надо бороться и сопротивляться, не прошлое, о котором надо размышлять и делать выводы, а настоящее, которое должно быть хорошим. И тогда к нам приходит шутка. Она помогает нам превратить страшный момент в смешной. Ощутить прилив жизненных сил тогда, когда их уже нет. Забыть о том, что с тобой происходит, и отдаться потоку радости. Поэтому без всяких сомнений можно сказать: смех – это лучшее средство для того, чтобы выжить.