Отец и папа

               

        Приехали утром. Из густого марева тумана выплыл , как сонный айсберг, обычный панельный дом.  Дверь недовольно взвизгнула, пропуская всех в темный коридорчик. В мутном зеркале прихожей по очереди отразились четыре  фигуры – брюнетки, блондинки, двух  мужчин. Пахло нежилым…
 
    Брюнетка  - Нина протопала на кухню, открыла форточку. Свежий воздух  шумно ворвался в квартиру, заигрывая с линялой кухонной шторкой.

    - Ну, вот! А как радовался год назад, когда сюда въехал. Хорошо, мол, магазины, рыночек рядом, остановка в двух шагах. На дачу добираться полчаса всего, на свой остров…  умел он радоваться мелочам, - голос ее задрожал.- Лан, я покурю. Разбирайтесь там пока.

    Она вытащила сигареты.  Остальные прошли в комнату,  оглядели « фронт работ», вздохнули.

-Хорошо братец ваш тут прошел…  как Мамай. А чего шкаф-то этот не увез? - кивнул Серж- муж Нины, на старый шкаф, деливший комнату на две половины. - Нам теперь тащить его? Брал бы уж до кучи. Ну, ладно, диван, он еще неплохой был, кресло, но ведь и этажерку старую прихватил и холодильник неработающий.

     Блондинка-  Ирина хмуро оглядела комнату. Взгляд её скользнул по самодельному ,  сделанному из какой- то старой двери- столу, заваленному горой книг и бумаг; старым чемоданам с  инструментами; кривой настольной лампе, чудом сохранившейся со времен  самого «царя Гороха».

- Ну, может, отремонтирует холодильник, - сказала она,  наконец.- Взял и взял, мог бы и всё взять, если ему хочется.  Нам ничего не надо. Вот этажерку только можно было бы на дачу увезти. Памятная вещь… Она у родителей еще в самой первой квартире стояла. Даже не в квартире, а комнате коммунальной, которую отцу в Ижевске дали от завода. Как сейчас помню - комната маленькая, слева шкаф, впритык кровать полуторка, у другой стены стол круглый здоровый со стульями и этажерка эта. Вот и все, что у них тогда было. Нин, помнишь этажерку?

- Помню,- Нина вышла из кухни, тоже оглядела комнату невеселыми глазами.- Только я той комнаты не помню. Я как родилась, им же тогда «двушку» дали. А чего стоим-то? До вечера, что ли возиться? Завтра уже риэлтор показывать квартиру будет. Надо полностью освободить.

- А это что там в коробках? Полкомнаты завалено ,- спросил муж Ирины, заглянув за шкаф.
-Глина,- ответила она коротко.- Отец увлекался последние годы. Лечился глиной, считал компрессы из нее панацеей. Надо же, сколько натаскал из карьера!

- Ага. Доэкспериментировался, - "вскипела" Нина.-  То голодание , то дыхательные упражнения , то глина, то маятник. Вон книжек этих сколько стоит. Довел себя. Ир, будешь их смотреть? Или я  выкину эту макулатуру,  не глядя…

- Как хочешь. У меня одна из книжек есть, про маятник, там записи, пометки отцовские полях, ее и оставлю на память.

- Вот, скажи, жизнь! Жил человек- жил. Работал всю жизнь - не ленился. И не дворником, а преподавателем, инженером на крупном предприятии. А что после него осталось? Ерунда какая-то и… куча глины.

-«Прах к праху». Мы у него остались, внуки.  Может и невеликое достижение, но что есть. И потом такой уж он был. «Бессеребренник». Его когда деньги волновали или вещи? Что есть, тому и рад.

     Мужчины взяли по паре коробок и потащили их к выходу. Сестры стали складывать в пустую коробку книги со стола.

-Нет, книги в мусор выбросить   рука не поднимется,- сказала Нина.-  Увезу. В библиотеку отнесу - может им надо.  А записей- то сколько, кучи листов исписаны…  Всю жизнь что-то писал, писал. И все это никому не надо уже. Это точно выкинуть придется.
-Да уж. Писал…  Мама говорит,  у меня маленькой спрашивали: «Ира, а что папа делает?», а я: « Дисселтацию пишет», - Ирина улыбнулась. -  Талант был, самородок. Из сибирской деревни приехал в Ленинград и поступил в один из самых престижных вузов.
-Да, всю жизнь потом гордился -  про Питер рассказывал, помнишь, про жизнь студенческую…  самый светлый период, наверное, был.
- Потом тоже много хорошего было, а было бы еще больше. Характер подвел да любовь к спиртному…
     Замолчали.

    … Мужчины таскали коробки, но казалось, что их меньше не становится
               
     «Не собирайте сокровищ на земле…» А мы собираем: тряпки в шкафу, бусики, старый веер, красивый флакончик от духов, часики, купленные сто лет назад, куколку, непонятно откуда взявшуюся, кошелек из двух ракушек, привезенный кем-то с моря – милые глупые пустячки. Мы храним в шкафах, на антресолях кучу «нужных» вещей, альбомов со старыми пожелтевшими фотографиями. Нам это дорого, а потом….  Впрочем,  какая разница!  Мир устроен сказочным образом. Все появляется   ниоткуда и уходит в «никуда». Натиска времени не выдержит никто и ничто. Когда-нибудь ветер разметет по земле рассыпавшиеся египетские пирамиды….»- думала Ирина, глядя на унылую комнату.
 
       …В двери вдруг зашли два мужичка  «бомжеватого» вида в компании изрядно потрепанной жизнью «дамой».

     - Чего тащить то? Ваши… там..вон.. сказали…выносить надо всё! Мы поможем.
     -Ясно! Серега организовал…,- сказала Нина.-  Вон, коробки… и так… всё, что видите.
    - А кастрюльки-то зачем на «мусорку»?- деловито спросила «дама», в которой шевельнулись явно подзабытые женские инстинкты.

  - Так не надо в «бак» скидывать,- сказала Ирина.- Что вам не надо - просто рядом поставьте, может, кому что пригодится. И куртки старые тоже там повесьте.
-Всё себе заберем,- обрадовалась «дама»,- потом разберемся.

           С довольной улыбкой она подхватила мешок и резко пошла к выходу. Работа «закипела». Комната   пустела «на глазах». «Работники» сновали как заведенные, явно в предвкушении приятного вечера.

       Муж Ирины разобрал  чемоданчик с инструментами, взял несколько «железок». «В гараже пригодится». Нина вновь удалилась покурить.

       Заглянула соседка. «Вывозите всё, значит. Жаль вашего отца - хороший человек был, культурный, здоровался всегда. И такой с виду здоровый - всё то с рюкзаком на дачу, то с удочками…»

- Все под Богом ходим!- изрек вдруг философски «работник», вытаскивая из угла очередную коробку.
-Возьмите, что-нибудь на память, если хотите!- сказала Ирина.

        Соседка быстро оглядела комнату.
-Если можно, лампу настольную возьму, не возражаете?
 -Нет, конечно.

       Соседка  взяла лампу со стола и, попрощавшись, вышла из комнаты.

        Заплаканная Нина вышла из кухни.

-Ты его никогда не любила,- сказала она вдруг сестре.

-Что значит - не любила? – удивилась Ирина.-  Любила по- своему…. А он меня сильно любил? Ты за всю жизнь вспомни - обнял он кого из нас, поцеловал - даже маленьких? Я моментов, когда он шутил, а мы смеялись, всего несколько помню!  А маму как обижал? Вспомни! За что? Самую безобидную и мягкую женщину. Когда он её бил однажды в соседней комнате, а она там всхлипывала, у меня…душа разрывалась …от горя и бессилия. Я его тогда просто ненавидела!

        Она помолчала.

-Хорошо, что они разошлись . Одному ему лучше было- никто не раздражал, не мешал. Жил как хотел, и по-своему был счастлив.

- А я его всё равно…  сильно любила,- сказала Нина и вновь заплакала.

-Он тебя тоже всегда любил… ,- ответила Ирина.- Ты на него похожа, с тобой он возился больше. Это меня с грудного возраста всё к бабушке с дедушкой отправляли. И, вообще, к младшим - отцы больше привязаны, может быть….   Да! Я после их развода - общаться с ним не хотела. Вспомни, как вел-то он себя? А потом… уже своя семья, дети, жалко его стало. Ведь всё же у человека было: любимая жена, дочери, квартира большая, дачка, вечные «прожекты». И что?  Всё «профукал» из-за своего характера да выпивки…

- Да уж- характер у него был… помнишь? Сварит суп сам из кусочков сала, и попробуй не съешь! Меня аж вырвало однажды.

-Я много чего помню, но что теперь говорить? Он изменился. И вообще я рада, что с ним помирилась, общаться стала последние годы. Я вот думала… может, он и не виноват, что характер такой. Вспомни, мама рассказывала, как он никому не нужный в детстве «болтался» по родне. Но характер и ум! Школу с «красным» дипломом закончил. Из Сибири, из маленького поселка …  в Питер поехал,  и ведь поступил в свой «механический»- самый престижный в ту пору!  С людьми вот только ладить - не получалось у него…. Так что ... для тебя он - папа, а для меня… отец. Бывает…

       Комната опустела. Довольная и счастливая компания «помощников», получив еще немного «наличных» удалилась.

       Четверо «оставшихся» еще раз  невесело оглядели комнату.

- Пол бы помыть не мешало,- сказала Ирина.
-Ну, его!- сказала Нина.- Найму кого-нибудь, чтоб вымыли тут всё! Пойдемте! Не могу я здесь…,- она вытерла глаза.

       В полном молчании все пошли к выходу, заперли дверь, сели в машину. Туман рассеялся. Машина медленно поехала от подъезда, мимо «мусорки» возле которой стояли знакомые вещи и коробки с глиной…

-Еще что-то надо с дачей решать…,- сказала Нина, доставая очередную сигарету.
- Мне ничего не надо, сама распорядись, как хочешь,- ответила ей Ирина и вытерла неожиданно выкатившие из глаз слезы.

    «Прощай, отец», - сказала она про себя.- «Прощай…папа».