Падение Норекла

Снег заметал владения Норекуна. Никто не хотел продолжать такую жизнь. Все пришло в упадок. Гавр шел по снегу, зная, что ничего не вернуть. Один из его дедов рассказывал ему про былое величие Норекла.

Снег разделял его тоску о потерянном городе, которого никогда больше не вернуть. Никогда не вернуть той славы и того величия, славы, которая была в золотые дни существования Норекла…
Говорили, что раньше была Аннетландия, которая вскоре распалась. Она была большой империей, которой покорился даже Рунек. Теперь же сам Норекл распался на исторический центр, именуемый Норекун, прилегающий к нему район Гордос, город Кубиус, город Ронекуц и город Заврокен. Все былое величие ушло.

Заврокен уже присоединился к новому государству, которое возглавила Фредомия. Говорили, скоро к ней присоединиться и Ронекуц.

Сторожили вроде Гавра называли исторический центр Нореклом, но это название сильно устарело. Теперь его было принято называть Норекун, так как отдавалось небольшое уважение предкам. Так и стали с того времени именовать этот город. Норекун.


У Гавра были темные волосы и светлые глаза. Говорят, что один из его дедов был гномом, поэтому внешность у него была на эльфийская.

Гавр бродил между деревьев, думая о разных вещах. Например, он с горечью понимал, что теперь Фредомия заняла лидирующую позицию в Известном мире. Она объединила под своей властью Мидиус, Викторию , Талимас, Земандовию и даже Рунек. Она вела переговоры с Родемией, но та пока сохраняла независимость. В центре Фредомии стоял постамент Виктора до небес. Викторство было признано официальной религией государства.
Норекл полностью утратил свои позиции.

Гавр сейчас гулял по историческому центру Норекуна. Именно здесь было раньше сердце Норекла. Именно здесь принимались судьбоносные решения для всей Аннетландии, но теперь ничего не осталось. Только лишь  колоннады как поддерживали, так и поддерживают трехэтажные здания, которые были высечены из камня Бова и Шахты Кэр.
Обо всем этот и думал Гавр, смотря на здания. Он не понимал, как можно не любить Норекл таким, каким он был во время Аннетландии. Он не понимал, как можно остаться равнодушным к этим колоннадам, к этих циклопическим колонам, он не знал, как можно делить Норекл, старый добрый Норекл.

Он был в самом историческом центре. Впереди была центральная площадь, а позади можно было видеть три больших здания, где раньше собирался совет старейшин. Теперь он поросли плющом и от них ничего не осталось. Гавр шел по аллее, на которой раньше решались судьбы многих народов, Гавр понимал, что ничего не бывает вечно. Гавр осознавал, что и он скоро уйдет вместе со старым Нореклом.   

Одно из зданий позади Гавра обрушилось. Никто не следил за состоянием центра Норекуна. Аж смешно было. Гавр на своем пути не встретил ни эльфа, ни гнома, ни гоблина, ни человека.  Никто здесь и не жил. Все уехали во Фредомию, кто-то уехал во Фламмию.
Гавр смотрел на фонарь и деревья вокруг него. Он понимал, что деревья всегда его поддержат, в отличие от людей. Он понимал, что нужно всегда оставаться собой. Фонарь остался собой, как бы парадоксально это не звучало, фонарь остался собой несмотря на то, что ему некому было светить…
Снег захрустел под ногами и ему казалось, что снег одобрял его желания...Он хотел увидеть былое величие Норекла. Он хотел снова посмотреть на то, как в Норекле будут решать судьбы других народов.
Однако, он даже не знал, сколько прошло с начала эры Виктора. Как минимум прошло лет триста. Снег хрустел под ногами, деревья колыхались от легкого ветра. Он поднимался к самому центру исторического Норекла. Сколько событий здесь произошло! Он понимал, что теперь нужно жить сегодняшним днем. Теперь граница между Норекном и Гордосом была совсем недалеко от исторического центра Норекла. Может, Ронекуц тоже скоро присоединиться к Фредомии, как это сделать Заврокен?

Ветер шумел, Гавр у нему прислуживался. Он собирался переехать во Фредомию затем, чтобы там рассказать всем о Норекле. Гавр ухмыльнулся при упоминании этой мечты. Он прекрасно понимал, что там Норекл ненавидели.

Гавр подошел к одному из самых старых зданий. Оно было светло-коричневым с циклопическими колоннадами, с рельефными рисунками и ювелирно отточенными оконными рамами. Дверь была парадная, двустворчатая.

Все здания здесь были великолепными, но это отличалось особым блеском.

Сам ветер приглашал Гавра войти в эту дверь. Он не мог отказать ветру. Тем более, это здание он видел как укрытие от мира , который его окружал и который он так ненавидел.
Когда он вошел в здание, дверь за ним резко захлопнулась. Внутри все также было брошено, как и снаружи. Стоял стол, который еще помнил времена зарождения эры Виктора, стояло два кресла, стоял платяной шкаф. На стенах были рисунки прошлого. Они говорили о былом величие Норекла, именно Норекла, а не жалкой современной пародии на него. Норекун по-другому Гавр не мог назвать.

Он сам не заметил, как сел на это платяное кресло, он сам не заметил, как у него перед глазами появилась старая забытая книга, он сам не заметил, как открыл ее. Хронику Норекла современное правительство не любило рассказывать, чтобы граждане не знали о былом величие города, в котором они жили. Он открыл эту книгу , и свет ударил в его глаза, и он смог видеть хорошо скрываемое прошлое....


50-100 год эры Виктора. Норекл на пике своего величия. В этом город поступают огромные богатства со всех провинций. После смерти Навука началась сумасшедшая борьба за престол, и впервые на него зашёл Симарон, который был полугномом. Он правдами и неправдами истребил всех конкурентов за престол, Он желал царствовать, и никто ему не мог помещать. Например, Симарон предал своего лучшего друга, которого обещал поставить наместником в Рунеке.

Норекл тогда был сказочно богат, и Симарон считал, что можно было бросить вызов Мрачной пустоши. Когда он послал туда отряд, ни один из его воинов не вернулся домой. Симарон был просто в бешенстве, что Мрачная пустошь не покоряется Аннетландии. Он даже от ярости и бессилия объявил по всей Аннетландии трехдневный траур. Затем ему наоборот захотелось веселья, и он созвал весь народ Норекла на большой пир. На этом пире и казнили несколько жителей Рунека, которые отказывались соблюдать этот траур. Это было непосредственно на центральной площади Норекла, которая тогда сверкала от золотом, которое было привезено со всех частей Аннетландии…
Симарон был сказочно богат, и именно при нем был расцвет аннетландской литературы и искусства. Именно при нем вспомнили о Родеме и Воренапе, рассказывали каждому жителю Аннетландии про них, дабы он знал, какими славными и великими у него были предки.   

Именно в это время был расцвет популярности Храбиуса Неродивого (67-126 годы жизни эры Виктора). Он воспевал славные подвиги великих предков, он написал целый роман о Родеме и Воренапе, который был безумно популярен. Был изображен портрет Храбиуса Неродивого. Белая борода у него была до пояса,  правильные черты лица и прямой нос подчеркивали его аристократичность. Храбиус Неродивый подчеркивал, что всегда нужно уважать своих предков, свою собственную историю. Было показано, как его пьеса «Основание Родемии», которая была основана на реальных событиях, имела оглушительный успех и ставилась на лучших театральных сценах страны.
   
Дальше Гавру были видны иллюстрации дворца,  где жил и правил Симарон. . Кто-то зарисовал самого Симарона, его престол и его слуг. Все купались в роскоши, даже его простые слуги были сказочно богаты. Однако, хорошее время расцвета рано или поздно заканчивается.


Он увидел другую страницу.
   


100-150 год эры Виктора. Норекл продолжает удерживать статус столицы огромной империи Аннетландии. Симарон правит, хотя все ждут, когда он умрет. Восстание во Фредомии. Была изображены войны, которые его подавляли.

Войны достаточно жестоко расправлялись с восставшими. Он их пытали, желая получить от них нужные сведения и обещая им абсолютную свободу. Однако, когда они получали то, что они хотели, восставшие были зверски убиты. Это толкнуло  Фредомию на новые бунты,  и значило то, что мир на ее территории был окончательно нарушен, и не было пути назад…

Симарон считал, что Империю нужно держать в жестких руках. Он не давал никому послабление, заставляя каждого платить налоги. Возможно, он был прав не тот момент, а, возможно, он жестоко ошибался. Симарон вписал сам себя в список лучший правителей Аннетландии за все ее время, смело равняя себя как с Родемом, так и с Воренапом, как с Варенусаком, так и даже с Виктором. Более того, он хотел, чтобы после смерти его почитали и уважали так, как и уважали Виктора, чтобы ему буквально поклонялись и ставили его как пример для молодежи.  Но ничего под луной не вечно…

Симарон отправил своих лучших воинов, чтобы они укротили очередное небольшое восстание во Фредомии. Восстали жители одного из рабочих районов Фредомии.  Когда они вернулись с победой, Симарон был уже мертв…Он умер от того, что чем-то поперхнулся в время ужина, он умер, как простой смертный. 

В Норекле объявили траур. Вождя хоронили два дня. Затем появился новый вождь, но он был такой несущественный, что про него вообще лучше не вспоминать...

Траур по Симарону был неделю. Некоторые отсталые провинции Норекла, например, Земандовия предложили свою кандидатуру по посткороля Аннетландии, что рассмешило другие провинции. Во Фредомии был снова поднят бунт, как только они посмели узнать об этой смерти.

Эльф Манос был главным во Фредомии во время очередного восстания. Он полностью поддержал идею отделиться от Аннетландии, он хотел независимости. Когда он был казнен путем совещания на центральной площади Норекла, многие старожилы Аннетландии  сошлись во мнении, народовластия больше нет.

Фредомия фактически отделилась от Норекла где-то в 120 год эры Виктора. Формально там еще был аннетландский наместник, но он выполнял только представительские функции. Реальная власть была у Кепроджа — гнома, который обладал гигантской харизмой. Именно при нем стали строить памятник Виктору на центральной площади Фредомии. Кроме того, стал расстраиваться сам город, появились новые улочки и широкие мощенные бульвары.

Правда, Фредомия еще платила формальный налог в казну Норекла. Внутри самого Норекла были различные районы, которые все больше и больше отличались друг от друга. Жителям окраиных предгорных районов было абсолютно неясно,  почему центральным районам уделяется значительно больше внимания, чем окраинным. Где-то начиная с   100 года эры Виктора сформировался окраинный район Заврокен, в котором жили в основном выходцы из гор. Они хотели сформировать свое собственное государство, то более, что там уже начинались горы, они могли легко уйти под землю и сделать страну по типу Ситвы.
Центральные власти начали переговоры с Заврокеном, чтобы не допустить его отделения. Лет на 10 ситуация успокоилась, но затем Заврокен снова стал бунтовать.


Дальше были рисунки с подписями. Был показан эльф Манос в бою. Он был с двуручным мечом великолепной красоты. Его убили подло, пронзив мечом сзади, и многие тогда говорили, что он умер, как Виктор. Именно эльф Манос стал символом сопротивления Фредомии, именно он вдохновлял на подвиги и свершения других солдат. Фредомия объявила о полной независимости,  что заставило власти Норекла снова пойти с ней на невыгодные переговоры. Он предоставили Фредомии еще больше свобод, чем у нее было до того, как начался первый бунт. 

Также под рисунками было написано о том, что окончательно взбунтовался Заврокен. В этой части Норекла жило много выходцев из гор. Они хотели создать свое маленькое не горное, но равнинное государство по типу Бова или шахты Кэр. Им это на мгновенье удалось, затем центральные власти все же взяли вверх, но этот район Норекла навсегда утратил покой.
Затем были изображены иллюстрации того периода. Были изображены похороны Симарона, его гроб проносили по самому центру Норекла, вокруг него было куча плачущих существ , среди которых были как высокопоставленные чиновники Норекла, так и простые жители столицы. Покойник был одет во все золотое, также был золотым и его гроб.

Другие картинки изображали бунт в Заврокене.



Местные жители, одетые в простые розы, были вооружены вилами и топорами. Они громили дом одного чиновника, которые представлял центральную власть Норекла. Чиновника казнили здесь же.



У Гавра прочитанные факты резко крутились в голове. Он не знал многих фактов из того, что прочитал. Он не понимал, как можно было опуститься до такой звериной жестокости.

Он не понимал, как потомки Родема, Воренапа и Виктора, Фрейхайт и Воренусака могли опуститься до такой ничтожной мелочи? Звериная  жестокость была характерна падшим варварам, но никак не величайшей цивилизации…

Гавр сам того не хотел, но его рука уже открыла новую страницу этой книги прошлой славы и позорного падения.



150-250 год эры Виктора. Норекл приходит в упадок. Он разделяется на несколько городов. Нет, Гавр больше не может на это смотреть. Изображен Хоренг, тогдашний король Норекла. Он был слишком мягкий.

Была на иллюстрации изображена картина, где Хоренг официально отпускает Фредомию, Бабен, Рунек...Позор.
Фредомия была теперь великим городом. Талимас был пригородом, и они больше не хотели платить дань Рунеку. Они хотели быть свободными.

Эльф Нетр давно выступал за независимость Фредомии и создание в будущем империи под руководством Фредомии. Талимас и Виктория были уже присоединены. Он помнил о восстании, которое поддавили сто лет назад силы Норекла,но теперь он считал, что силы были абсолютно другие. Он поднял восстание, и войска Норекла проиграли. Фредомия обрела независимость.

Во Фредомию хлынули гигантские богатства. Город утопал в роскоши, в центре был воздвигнут памятник Виктору из чистого золота. Многие считали, что в Норекле многие были отступниками от веры в Виктора, а во Фредомии исправно почитали и уважали Виктора.
Именно Фредомия была тогда центром искусств, но о ней упоминается вскользь… Говорилось только, что Фредомия приобрела исполинские размеры, что ее окружали горы и что жить во Фредомии было большой честью. Сюда съезжались со всего известного мира. Особенно много было выходцев с Земандовии. Был изображен расцвет Фредомии, была изображена карта империи Фредомии, куда входил и Заврокен — бывшая часть Норекла…



Гавр больше не мог на это смотреть, но его взгляд был прикован к этой картине. Он сам не заметил, как руки у него стали мраморными, как он сам неподвижным. Он прочитал то, что не положено было видеть ни одному смертному.

Однако, его глаза сами опустились на написанное, так как он не хотел упускать ни одну подробность…
Гавр перевернул страницу. Был описан окончательный распад Норекла. У Хоренга была бронзовая корона, а не золотая— это было показано на картинке. Былое величие пропало навсегда. Гордость, достоинство и честь пропали навсегда и Гавр не жалел об этом Норекле. Он должен был распасться, это было абсолютно логично, справедливо и закономерно.



Было показано, как Хоренг с короткой черной бородкой подписывает унизительный договор об отделении Фредомии. Перо был дорогим, но душа у Хоренга была низкая и дешевая. Он согласился на позорный договор.
   
Фредомия на следующий день после провозглашения независимости присоединила к себе Бабен и Талимас. Правитель Аннетландии и был может против, но уже ничего не мог подделать....
Однако, дело было не только в слабом правителе. Упала общая культура Норекла. Например, сожгли все книги Храбиуса Неродивого. Этот писатель, как уже упоминалось,  был гордостью Норекла, но теперь он был подвергнут забвению. Он писал про величия Норекла, но в некоторых его районах те молодые люди, чьи прадеды читали его взахлеб, сожгли все его книги.
Храбиус Неродивый, наслаждаясь популярностью при жизни, во время ее конца был отвергнут и забыт. Его роман "Хроника Рунека" был подвернут критике и сожжен. Другие деятели искусства были настолько гонимы, что их имена заставляли забыть. Все упростились. Теперь книги только про любовь, теперь спектакли на главной сцене Норекла были только лишь на модные темы...Да, все упростилось.

Проще стал и народ, который населял Норекл. Если раньше количество деятеле й культуры было очень высоко, то теперь культура была абсолютно «не в моде». Жизнь жителей Норекла спустилась до уровня первобытного примитива, и ничто теперь не могло помочь, ничто не могло повернуть время вспять, ничто не могло спасти Норекл…

Гавру было противно, когда он читал эти строчки

Наконец, Норекл распался окончательно.. Произошла жалкая формальность.

Был подписан договор Знакеном— последним королем нореклских владений. В книге не было картинки этого позорного и ничтожного события, но после этого Знакен управлял до глупой смерти(падение с лошади) только исторической частью Норекла. Знакен завершил дело, которое было начато еще Хоренгом.



Гавр считал, что так и должно быть. Знакен не погиб героической смертью в бою, Знакен не погиб, отстаивая интересы своего родного края. Он погиб позорной смертью — именно так считал Гавр. Он презирал как его жизнь, так и его смерть. Он считал, что таким не место на троне, и он не испытывал к Знакену никакого сожаления.

Гавру стало очень грустно на душе. Он хотел снова увидеть большой цветущий Норекл, а не жалкую второсортную пародию на него…
 
Хотя Гавр прочитал все лишь несколько страниц, их содержимое  очень сильно и глубоко запало ему в душу. Он хотел и в то же время не хотел, чтобы эти строки увидел кто-то другой. Страшно было даже подумать, что он может сделать с этой великолепной книгой, , ведь теперь собственную историю Норекла и Аннетландии никто не уважал, ему и самому было удивительно, как такая книга могла остаться здесь, почему ее никто не сжег, как прочие бесценные труды известных представителей падшей и уже забытой навсегда цивилизации…
В книгу было вставлена позорная карта нынешнего мира. Смотря на нее, у Гавра потекли слезы.  Гавр больше не мог дальше читать, хотя в этой книге еще была целая глава про расцвет Фредомии. Он захлопнул книгу, но сам не понял, как успел стать частью этого здания —последнего музея старого Норекла, Норекла, который владел почти всем известным миром...
Гавр превратился в статую. Он сам не хотел жить в этом мире.

На следующий день Норекун окончательно распался. Было принято решение создать музей былого величия на позорном настоящем клочке земли.