Бедный Jasha

Для начала представьте себе трехзвездночный отель в стиле family hotel: этакий муравейник, кишащий разнокалиберными детьми и их родителями, тоже разнокалиберными. Набитый битком бассейн, набитый битком ресторан, детские стульчики, игровые площадки и так далее. Ну, в общем...
Жизнь кипит. Родители в плавках, купальниках и шлепках, все тусуются возле pool bar: дети таскают мороженое, родители охлаждают свои нервы сангрией.
Вавилон - но приятный, конечно! И я тоже ползаю расслабленная - в пляжном платьице и вьетнамках, и вокруг полно таких же женщин, как и я, и мы практически не отличимы друг о друга в этом отеле, и дети наши не отличимы, и даже мужья... потому что у всех у нас отпуск!

Но я все-таки подспудно жду ЕЕ! Я жду свою соотечественницу, которую еще в глаза не видела, но я знаю, что она обязательно появится и озарит собой наш расслабленное, вконец махнувшее на себя рукой сообщество. И внутреннее чувство не подводит меня: в один из дней я ее встречаю.
Верней, это вечер. Уже все отужинали: малявки трясутся на детской дискотеке, дети постарше ожидают вечернего шоу, родители болтаются между старшими и младшими. Мужчины сменили плавки на шорты, женщины - купальники на свободные немаркие балдахоны, и считается, что мы переоделись в цивилизованное. И тут на лавочке возле выхода из ресторана я замечаю женщину. Что она русская - ну или бывшая советская славянка - я понимаю сразу. Тонкая светлоглазая брюнетка, скуластенькая, нос уточкой, задумчивое, чуть отрешенное, чуть усталое (наверняка от отдыха!) лицо, сигарета в руке, она пропускает нашу суету мимо себя. Она не сливается с нами. Она рядом, но как бы из другого мира. Потому что она ухожена и гламурна.

Босоножки - каблук 12 см, уж это я определяю глазом профи, увешанные какими-то блестящими висюльками, ходить на таких, на мой взгляд, кроме как по подиуму невозможно, на таких получается только стоять за стойкой бара или сидеть с сигаретой, вытянув ноги, как это делают фотомодели, рекламирующие обувь. А вокруг болтаемся мы, галдящее стадо ничего не смыслящих в высшем свете отдыхающих, и ноги ей приходится поджать под скамейку.
На ней облегающее платье, состоящее в основном из тряпочек, соединенных всевозможными бретельками, и оно тоже тускло переливается, оставляя открытыми много груди и плечи. Впрочем, груди все равно немного. В ушах, скажем так, брильянты, на шеи тоже, и браслеты, браслеты... и вечерний макияж. Райская птица, как ты сюда залетела, в это трехзвездночное столпотворение, думаю я без раздражения. Такой прикид предполагает роскошь страниц гламурного журнала Вог - хотя бы... Кто тебя сюда затащил?
И тут она, выйдя из отрешенного состояния, поворачивается к плотному мужчине южной наружности, и я понимаю, что виновник ее пребывания в недорогом отеле - он. Она говорит ему что-то... на каком-то странном наречии немецкого? Я заинтригована и теперь знаю, что как только увижу ее с ним, тут же буду стараться подойти поближе и подслушать этот диковинный язык. Ничего с собой не смогу поделать!

Однако недолго мне было любопытсвовать. Буквально на следующий вечер я вышла из ресторана, но, поводив глазами, лавочки не углядела: ее загораживала могучая спина моего мужа. Сашка курил сигарету и размахивал ей в разные стороны, засунув другую руку в карман - как он всегда делает, когда что-то рассказывает. Будьте внимательны, если он вам что-то рассказывает и курит, а то засадит от избытка чувств сигаретой и не заметит. Я всегда от него подальше держусь в таких случаях.

С кем это он так увлеченно, лениво подумала я. Как оказалось - с ней, верней, с ними. Я не стала подходить. Во-первых, чего мужа отвлекать, когда он общается со светской женщиной, а во-вторых, все равно он мне потом все, что не забудет, расскажет. Я немножко постояла, радуясь за него, а потом чуть передвинулась и начала разглядывать ее мужа. Бедный мужик сидел довольно кислый, постоянно вытирая платком пот со лба. И право, было с чего: он был одет в хорошего качества плотные брюки корректного мышиного цвета и в гармонирующую по цвету тенниску. На ногах красовались замшевые мокасины. Я беззлобно хмыкнула. Бедный! Сиди и мучайся, а что делать? Невозможно же при гламурной жене беззаботно идти на ужин в шортах и сандалиях. Это ж нонсенс, какая красавица подобное допустит? Вот теперь тоскуй, гармонируя с ее нарядом, такая уж у тебя здесь судьба. И тут мне пришла на память фраза мультяшной мамы дяди Федора: "Потерпи, я два вечерних платья относила, еще два осталось!" И мужик терпел.

Мой муж наконец докурил и оглянулся - видимо, вспомнил про меня и вскользь удивился, чего это я ресторане так долго ем. А я не ела давно, я уже сангрию допивала. Я помахала ему рукой, мол, пошли еще закажем! А он помахал рукой мне - мол, давай, подваливай ко мне лучше. Но тут я помотала головой, мол, не хочу с незнакомыми тусоваться. Муж покрутил головой и рукой одновременно, мол, фигня какая, иди сюда, говорю... тут интересно. Но я знала про эту женщину уже многое из того, что он мне собирался рассказать. И поэтому очень решительно замотала головой: не пойду, нечего мне там делать - и показала на бокал: мол, в бар пойду коктейли пряные заказывать. Тут мой муж сдался, потому что я сидела на своей скамейке одна и могла кривляться как хотела, а он был в компании незнакомых людей и не мог себе позволить паясничать сверх допустимой нормы. И в конечном итоге он быстренько распрощался с гламурной парой и пошел ко мне. Он был слегка раздражен моим упрямством.

Сашка подошел ко мне, и мы направились в бар.
- Ну чего ты не подходила, я ж тебя звал!
- Ой, ну что я пойду к иностранцам, - слукавила я.
- А она как раз русская, представляешь!
Открыл Америку! А еще говорит, что он - прирожденный психолог!
- Да? - вежливо изумилась я. - А он кто? Похож на кавказца.
- Не, он не русский, - как-то нелогично ответил муж, - он из Люксембурга.
Ах, вот оно что! Стало быть, они общаются на люксембургском языке! Ага, я сама лет 15 назад узнала, что есть такой! Диалект какой-то немецкий взяли и нарекли официальным языком еще в восьмидесятых. Да ладно, пусть отдельный язык - зато я теперь слышала, как он звучит. А люксембуржец интересный: я б сказала, что он представитель какого-то южного народа. Хотя кто нас в предках разберет!
- А как дети с ними общаются? На русском говорят?
- Ой, представляешь! Она сказала, что их дети говорят на всех языках: на немецком, люксембургском, французском, итальянском, английском и русском! Тут я не выдержала и хрюкнула в свой бокал с кампари.
- Ты чего?
- Косточкой от апельсина подавилась.
...Бедный ты мой, подумала я про своего Саню с жалостливой нежностью. Ведь всякой лапше на ушах поверит, вот как его не оберегать после этого от женщин? Ну, это я не проглочу про "разговаривать на всех языках", а он сглотнул и рад за людей. Солнце ты мое! Ни слова язвительного не скажу в ее адрес, а то решит, что я ее материнским способностям завидую.  Мои русские прописи через пень колоду освоили, стыдно вспомнить, а тут... да-с. Ну, а итальянский тут явно для лоску приплетен. Видать, мужик ее все-таки из южных народов! И я потеряла интерес к гламурной женщине, только краем глаза поглядывала на ее прикиды (ну, а как же, женщина я все-таки или нет?).

...Вот завтрак кончился. Ее дети отведены в детский клуб. Она выводит мужа на теннисные корты. Между прочим, сейчас 11 утра, а уже +30, днем до 33-х обещали. На ней черный теннисный костюмчик: плиссерованная юбочка слегка прикрывает попку - все как положено! На ногах лиловые кроссовочки от Nike, на голове такой же лиловенький козырек от солнца. ЗачОт, мысленно говорю я ей. Позади тарахтит муж в полной экипировке. Бедный, думаю, там уже такое солнце слепит, на этих кортах. Никто не играет, все залегли тюленями под зонтики у бассейна. Он старается не смотреть на резвящихся в воде мужчин. Он смотрит себе под ноги, несет ракетки и мячики.
А мой-то уже на океан с детьми умчался, это я на бесплатной аэробике развлекаюсь. И от жалости (русские бабы - они жалостливые!) я чувствую, как начинаю его почти любить, в смысле, по-человечески сочувствовать.

Но, к чести гламурной женщины я должна признать, что все-таки были у этого мужика и отдушины. Как-то утром Сашка, возмущенный нашим тюленьим поведением, из-за которого мы мало пользовались океаном, выгнал нас на завтрак в девятом часу утра и заставил есть на террасе ресторана. И тут я увидела гламурного мужа: он сидел совершенно один, на нем были майка и алые спортивные трусы, он курил сигарету, неспеша пил кофе и самозабвенно тыкал пальцами в кнопки своего мобильника. Он сидел в тени, его никуда не вели, он никому ничего не был должен, и лицо его было расслабленно и безмятежно... И я поняла, что сейчас его час.
А мохнат он, оказывается, был невероятно! Густая черная шерсть покрывала его плечи и спускалась дальше под майку, и рвалась из-под нее наружу, где только могла. И колени у него были... да, лучше б побрить, конечно - но чай не девушка.

А потом мы с ним вместе получали дипломы: я - за то, что была в числе лучших в зумбе (ой, не спрашивайте - это дивно, но приличные люди могут не удержаться и осудить), сведя в замок руки за спиной, а он - как участник команды, выигрывшей в водное поло. И вот, стоя на сцене (награждали нас, счастливчиков, после детской дискотеки, но перед шоу), я ненавязчиво скосила глаза на его диплом, чтобы узнать, как зовут этого шерстяного люксембуржца, и оказалось, что зовут его... Jasha! Я подавила неуместное тихое ржание, тем более что на сцену выскочила гламурная жена шерстяного Яши и начала фотографировать мужа, смущенно обнимающего диплом, вблизи. Потому что из зала она уже его фотографировала, я видела. Jasha по указанию жены блестел улыбкой, задирал подбородок и показывал свой листочек крупным планом. Надеюсь, снимки получились. А мои-то, завистливо подумала я, моих-то даже в зале не было! Не говоря уже о фотографии матери на почетную доску для счетов и расписаний детских мероприятий, что висит у нас при входе в дом, как войдешь - сразу за дверью...
Потом мы какое-то время жили привычным укладом: Яша играл в теннис и отдыхал телом, отдаваясь душой водному поло, я дрыгала ногами и руками в различных видах аэробики, она каждый вечер меняла платья (ни одного повторяющегося, между прочим, а вот с обувкой было немного однообразно), к платьям надевались разные висюльки и соответсвующие брюки - на шерстяного Яшу. Иногда мой муж курил с ними по вечерам, пересказывая новости об их жизни. В общем, мы почти не пересекались.

Но вот однажды утром я увидела Яшу с семьей в полном составе, но почему-то одетого все в те же алые шорты свободы. Они направлялись к стойке регистрации. Куда это ему разрешили не в прикиде, полюбопытсвовала я лениво, и сразу забыла о нем. А потом пришел вечер, но Яши уже не было, и я поняла, что его отпускные галеры закончились, что он отмотал гламурный срок и вернулся в свой родной Люксембург, а в понедельник наверняка пойдет на работу - и там восстановит свои физические силы и нервную систему.
И я была за него чисто по-человечески очень рада. И только имя Jasha до сих пор мне кажется для люксембуржца смешным, хотя ему оно действительно подходит.
Правда.