Кто поедет в Варшаву?

                КТО ПОЕДЕТ В ВАРШАВУ?

Первое, что вижу из окна автобуса, переправлявшего нас - монашка!
В черном, с чем-то  белым на голове, она шла уверенно, быстрым шагом. Почему-то я посчитала, что она не должна идти  так быстро, течение её мыслей должно быть, на мой взгляд, неспешное. А может, она читает молитву? Скороговоркой, что ли?
Но все вытянули шеи, вся группа.
В стране "тотального атеизма и коммунизма", таковых не было.
Точнее, они не разгуливали по улицам быстрым шагом.


                ***


Эта поездка свалилась на голову. Зашла прямо в Alma mater какая- то женщина, и спросила громко: "КТО ПОЕДЕТ В ВАРШАВУ, девчонки??"

И, вот, я уже познакомилась с тремя из группы, и мы держались друг друга, молодые, в джинсах, в майках на голое тело, (за которые мы ещё будем осуждены членами группы). Ну об этом позже.

 Вы знаете что они не выговаривают "Л"? Бававайка! Марыля тоже не выговаривает - "Деревянные вошадки". "Расписные карусеуви. Просто язык в трубочку.
 
 - "У меня две мавышки",- говорит Марыля. То есть, две малышки. Её часто показывают по телевизору, все же соцлагерь. Она мне нравится, с кроликами и голубями на голове.


                ******


Нас собрали перед отъездом в кафе "Иней", обучали владению приборами, (ложки-вилки, право-лево), тонкостям европейского этикета, а нас изучал сидевший в углу молодой мужчина, который не принимал участия в трапезе, а просто смотрел. Совиными глазами.

- Из "Органов", - шепнула Таня, - я их за версту чую.

- Держи вилку в левой, - поправляет меня она.

Таня - глазастая "Твигги-девушка", щиплет меня за бок, я увижу её нескоро, лет через тридцать, она будет ведущим специалистом в одной области медицины, а пока на ней длинная, в клетку юбка, прозрачная капроновая кофта, широкий кожаный пояс на тонкой талии.
Она пучит глазки, расправляется со шницелем. Нам представляют нашего руководителя группы и его жену. У жены малиновый рот, она чуть краснеет, волнуется, улыбается нам, пьет воду из стакана, и трепещет оттопыренный мизинчик. Жена нашего руководителя аккуратная молодая женщина, а сам руководитель приятный, высокий мужчина с папкой, кажется, он из Комсомола. Или строитель.

Мы держимся все вчетвером, Таня, я, Оля и Эмма, мы модницы, на Эмме вообще полосатые LEVIS, на Ольге батник WRANGLER.
На мне, затертые добела LEE.

Они говорят - ПАНИ. Как в "Кабачке".
Я знаю пани Монику, пани Терезу, пана Зюзю и пана ТАКСИСТА.


                *****


До Москвы меня провожали родители с той-терьером на поводке, а также Ю. и Ж. и мы все уже забились в купе, и забыли про родителей, откупоривали бутылку, и резали колбасу.

Ссаживали Ю. и Ж. уже  в Омске, торжественно, со слезой,  пассажиры, даже с соседних вагонов, сбрасывались деньгой, проводницы жалели, и чуть ли не извинялись.
Начальник поезда не вызвал милицию.

И не было ни единой мыслишки в восемнадцатилетней головке, что дома ждут, волнуются, что больницы, морги обзвонены, и милиция на ушах.

Пластинка - "SPARKS", в матерчатой сумке, единственное, что было у них в руках. (Кстати, она до сих пор жива, запилена, и является раритетом для нас.)



                *****


Мне нравится обращение "пани", они вобще красивы, полячки, (мы так говорили -"полячки"), нежны, аристократичны, я полячку узнаю из толпы, я даже чувствую присутствие польской крови у женщины, и как правило, не ошибаюсь.

               
На третий день мы пошли на ДИСКОТЕКУ в молодёжный лагерь, и зависли там до утра - познакомились с парнями-поляками, танцевали, слушали музыку, и ночью ходили к цыганам за водкой, я хорошо помню даже этот пейзаж - узкоколейка и фруктовые деревья - и наших друзей - Яноша, и Франтишека. Цыганка дала маленькую бутылочку, мы протанцевали до утра, и нас потеряли.

На комсомольском собрании нас песочили, жена руководителя поджала губки, а сам руководитель ругаться не умел, но обязан был, "с совиными глазами" сидел "нога на ногу", и что-то писал в крошечный блокнот, а мы чувствовали , что нравимся ему,  но ему не положено.
Самое смешное, что они никак не могли сделать нам замечания про наши майки. Стеснялись. А мы - нет!

"ЭТО ЯРМАРКИ КРАСКИ"!!

Я первый раз попробовала Coca- Cola. Мы присели в маленькое кафе,  с соседнего столика посматривали на нас, и посмеивались молодые поляки.
Coca- Cola вкусна, я отглотнула, и ждала. Чего? Вот думала, сейчас начнётся. Разложение...  Но ничего не случилось. Просто напиток.
Я привезла домой, как сувенир, пустую бутылку от Coca-Cola...
Показывала друзьям.


                ***



Ооо! Вчера мы видели хиппи! Настоящих! Даже не поляков.. Это были американцы! Или англичане! Оооoooo...  Они были босиком, в каких-то белых одеждах, загорелые до красноты, с красными обветренными щеками, у девушки в волосах был цветок.. А парень был похож на Jim Morrison!!
Они улыбались.

 - Пошли, пошли, - оттаскивает меня Таня.
 
Я вполне могла убежать к ним. Чтобы облачиться в эти хламиды, вставить в волосы цветок.

               

Наша гид, кажется, переживала любовную драму. Периодически к нам присоединялся её друг, потом исчезал. В автобусе тетки приставали к ней - "Спой, Мария, спой!!"- скандировали они хором, (она как-то раз спела, и теперь они не оставляли её в покое). Мне было жалко её, на последний наш банкет он так и не пришёл. Ей было плохо.   Она мужественно вела экскурсии, пела, а потом плакала, отойдя за автобус.

К нам опять пришли наши парни, и мы гуляли по Варшаве.
А она была прекрасна, я до сих пор её люблю, и даже помню воздух, запах этого города. И конечно, женщин. С медовой кожей.
Как у Марии.

Наша семейная легенда гласит, что мой прадедушка привёз в Россию и женился на обедневшей польке-дворянке, (дед был писарем), она родила ему восемь детей и "сгорела", не выдержав бытовых трудностей, умерла. Моя бабушка, зеленоглазая красавица - её дочь.. Ну а я не похожа на польку, у меня зеленые глаза, но тёмные волосы, у меня нет такой белой медовой кожи, как у них, но я всегда чувствую, где-то немножко, эта кровушка бурлит во мне.


                *****


В последний день был Освенцим. Мы притихли, потрясённые, мне было стыдно за наши майки.

               

Наш руководитель все-таки классный мужик, никуда ничего не сообщил, чего мы боялись, только вот сейчас думаю - а что такого сообщать? Ну прогуляли девчонки молодые ночь. Так, на то и молодость.

Нас встречали родители, Ю, который стал впоследствии моим мужем.
Я купила себе изумрудного цвета шубку, (искусственную, конечно), и зимой, как метеорит, светилась со всех сторон заснеженного сибирского города.
Может, кто меня и видел.