Синий цвет умиротворенность и холод

Представляя голубое небо, синее море, серо-голубые обои, голубое или синее платье, ощущаешь спокойствие и умиротворенность. Этот цвет уникален в истории человечества – никогда не испытывали негативные эмоции, воспринимая его в палитре красок жизни. Исключение составляли римляне, использовавшие синий как цвет траура. Позже, на протяжении столетий, синий цвет не был предметом острых дискуссий или остракизма, как красный или желтый.
Обратим в эпохе Средневековья, когда все подлежало жесткой регламентации, особенно в контексте религии. Люди той эпохи носили черную, белую, серую, красную одежду, реже – коричневую. Синий цвет отсутствовал в средневековой моде, его попросту «не замечали». Он не присутствует в геральдике, церковной службе, эмблемах, одеждах, флагах. Почему ? В силу наследия римской традиции неприязни к синему или игнорирования религиозным обществом данного цвета ? Мишель Пастуро, проведя скрупулезные исследования средневековой палитры красок, подчеркивает почти 1000-летнее (!) отсутствие синего в повседневности (до середины XII века).
Учитывая колоссальное влияние Церкви на умы людей Средневековья, не приходится удивляться равнодушию к синему цвету. Но не будем делать однозначные выводы. В сфере искусства и культуры синий цвет присутствует в витражах и фресках церквей. Эпоха соборов, по выражению Жоржа Дюби, повысит интерес к полихромности. Оговоримся, что речь идет не о ярко-синем цвете, а о голубом, тускло-синем, приглушенном. Художники были вынуждены считаться с требованиями Церкви, одной из главных заказчиц в сфере искусства. Как известно, клирики осуждали яркие цвета, предпочитаю черный, коричневый, серый, в случае с одеянием Христа и святых – белый и красный, символы невинности и жертвы.
Синий цвет, «разрешенный» католицизмом, играл роль фона для красного. Фигуры И. Христа, Девы Марии, святых изображены в белых и черных одеждах, на фоне лазурного неба. Культурные инновации спускаются «сверху вниз», то есть от высших социальных классов к низшим. От духовенства и аристократии интерес к синему появился у интеллектуалов, позднее – у народа. Ранее мы упоминали о «цветовой войне» между Клюнийским аббатством, возглавляемым Суггерием, и Бернардом Клервоским. Выиграли прелаты-хромофилы, как именует их М. Пастуро.
В XIII веке художники пожнут плоды этой победы, изображая сцены из Библии и Евангелия на голубом или синем фоне.
Великий Джотто в картине «Взятие Христа под стражу» применил насыщенный синий цвет, в сочетании с красным, золотистым и бледно-розовым. Уже тогда художники экспериментируют с цветом, создавая оттенки и новые цвета. Символика полотен той эпохи соответствует представлениям о цветовой палитре. Красный – цвет крови Христа, золотистый (рыжий) – цвет Иуды (позже эти цвета попадут в категории «разрешенных» и «запрещенных» Церковью, синий – цвет вечного неба. К слову, рыжий цвет станет символом предательства, пронеся негативное отношение до наших дней (в сказках образ лисы почти всегда отрицателен).
На картинах другого гения высокого Средневековья – А. Лоренцетти «Мадонна во славе» (1310 год, Флоренция) – одета в тогу темно-синего цвета. Ангелы у подножия трона облачены в светло-голубую одежду. Значит, синий цвет стал цветом строгости, торжественности, отрешенности от земной суеты. Конечно, ему не суждено потеснить черный на олимпе моды, но хотя бы он не подвергается критике и неприязни, как желтый или рыжий.
Эти характеристики синего цвета – строгость, нейтральность, возвышенность – перейдут в наследство Новому времени. Синему цвету выпала роль камня преткновения между могущественным французским королем Филиппом IV Красивым (1285-1314 гг.) и римский папой Бонифацией VIII (1294-1303 гг.). К слову, в это время французский флаг отражал образ золотых лилий на лазуревом небе, что сулило в будущем рост интереса к синему цвету. А пока флаг стал одним из символов борьбы светской и духовной власти. Римские папы, со времен императора Карла Великого, пытались подчинить королевскую власть. По мере укрепления власти королей (сначала французского, потом – английского и испанского), светская власть все более и более освобождалась от жесткого давления Церкви, ее вмешательства во всех сферы общественно жизни и государства. Победа Филиппа Красивого, завершившаяся смертью его соперника, способствовало экспансии синего цвета в аристократические круги Франции. К тому же прогресс в технике производства синей краски из вайды (дикорастущее растение Европы) способствовали снижению цен на нее. Вайда становится экспортируемым товаром, производимым в Тулузе и Эрфурте.
Впоследствии у вайды появится серьезный конкурент – индиго. Его дороговизна влияла на стоимость одежды и картин. Забавный эпизод с индиго привел Александр Дюма в романе Графиня де Монсоро, когда одного из миньонов – немца Шомберга - ремесленники окунули в чан с этой краской. Фавориты короля Генриха III, отсмеявшись над устойчивым синим цветом лица немца, утешили его сообщением о большом расходе, в который тот ввел хозяина красильни. Кстати, в XVI веке продолжала существовать жесткая регламентация цехов и красилен по цветам и видам продукции, что, впрочем, не мешало производителям одежды красить ее, не прибегая к услугам красильщиков. На практике это вызывало споры и ожесточенные судебные тяжбы. Следует отметить и вред, наносимый красильными мастерскими окружающей среде, особенно рекам и водоемам, в которые сливалась краска и отходы от ее производства. Без сомнения, это вызывало заражение почвы и болезни людей, вынужденных пить плохую воду.
Надо сказать, что эпоха Возрождения, с ее интересом к моде, живописи, развитием буржуазии, толкала цеха и гильдии к расширению ассортимента производимой продукции и уходу от узкой специализации. Светское начинало преобладать над духовным, в первую очередь, в среде дворянства и богатых буржуа, а также интеллектуалов (писателей, поэтов, юристов, ученых и т.д.). Эта тенденция усилится в конце XVI века, когда завершение религиозных войн (временно победила католическая церковь, но далеко не везде), падение престижа Церкви в высшем социальном классе, развитие искусства и науки выведет европейское общество на путь к Прогрессу и буржуазным революциям.

Новое время, продлившееся от начала XVI века (а может, раньше, со времен изобретения книгопечатания и итальянского Возрождения) до XIX века – эпоха появления журналистики, расцвета сатиры и театра, появления философских теорий Гоббса и Локка (позже изученных французскими гуманистами, вдохновившими будущих революционеров). Но это будет в XVII-XVIII веках, а пока Церковь пытается восстановить упавший престиж, вернуть влияние на светскую власть, вводя новые ограничения на роскошь, внося раздор в общество из-за войн католиков и протестантов. Свирепствует инквизиция, Гизы во Франции под видом борьбы за веру пытаются сменить правящую династию Валуа, в Англии Мария Тюдор Кровавая пожинает урожай ненависти в межусобных войнах; в Нидерландах фанатик, генерал Альба беспощадно расправляется с протестантами и всеми, не выказывающими сильной веры и послушанию Испании. По всей Европе пылают костры инквизиции, символом которой стал печально знаменитый Торквемада, подписавший смертные приговоры 8 000 человек (еще столько же было «сожжено» заочно). К слову, исполнением приговоров занималас светская власть, что дало основанием Церкви на протяжении веков (до середины XX века) утверждать свою невиновность в сожжении еретиков (в решениях инквизиции писали, что с еретика снимается Божье благословение, и он покидает лоно католической церкви; это означало сожжение).
В то же время царящее мракобесие уравновешивается пусть медленным, но развитием науки и искусства. Да Винчи и Микеланджело, Коперник и Бруно, врач-новатор Амбруаз Парэ и многие другие гении раннего Нового времени смело выступают против гегемонии Церкви, невежества и средневекового образа мышления. Хотя соотношение сил не в пользу интеллектуалов, их поддерживают, пусть и весьма осторожно, королевская власть. Пока народ еще верит в сакральность королей и могущество Церкви, аристократия уже смеется над сребролюбием, тщеславием и иными качествами клириков. В эт время царит черный цвет, популярный среди буржуазии и дворянства. Действительно, можно примирить церковные догматы и моду: носить черную и темно-синюю одежду, строгость которой смягчается богатством аксессуаров (колец, золотых цепей, колье и т.д.).
Синий цвет, с подачи аскетичных последователей Лютера и Кальвина, становится символом морали. Может быть, в пику католикам в одежду синего цвета облачаются протестанты, сочетая его с белым и черным. Синий цвет противостоит ярким, «греховным» цветам – желтому, оранжевому, рыжему, красному. Реформаторы призывают к аскетизму, строгости, простоте, и синий цвет отлично подходит для таких характеристик «новой» веры. Соответственно, мрачнеют живопись и мода. Рембрандт, Хальс, Веласкес, Гойя пишут картины в приглушенных, темных тонах.
Пройдет сто лет, весьма короткий промежуток с точки зрения истории ментальности, и тенденция к темным цветам сменится другой – модой на яркие, кричащие цвета, роскошью и расцветом моды.
Апогей королевской власти (абсолютизм), ускоренная динамика эволюции искусства и науки (открытия Ньютона, Лейбница и других ученых) расширили цветовое восприятие, раздвинули границы палитры цветов. В отношении синего цвета позитивную роль сыграли распространение индиго, а также создание искусственной краски – берлинской лазури. Так химия ускорила историческую эволюцию культуры.
Мишель Пастуро замечательно пишет, комментирую социальные изменения: возникла новая символика цветов, в которой синий занял новой место, отныне он стал цветом прогресса просвещения, заветных свобод и желаний Европы. Культура общества, еще недавно бывшего в плену религиозных догм и запретов, бурно развивается под влиянием романтической литературы, а также революций – американской и французской. Революции в Европе возродили античные буржуазные нормы и ценности, снова познакомив нации с наследием Рима и Греции. Для американцев, этого молодого общества, рожденного Великобританией, цвета тоже были символом перемен и свободы. С тех пор синий цвет обосновался на флагах. А в соседнем регионе – Азии – синий цвет не переставал быть признаком Вечного неба, мудрости и силы. Китайские и японские художники активно использовали синий и голубой цвет в палитре живописи. Позже с японской гравюрой, изобилующей синим цветом, познакомятся французские импрессионисты – Клод Моне, Огюст Ренуар, Поль Сезанн, Альфред Сислей…В далекой Америке синий цвет неожиданно станет модным в рабочей среде, когда изобретут джинсы. Сначала их красили в серый и белый цвет, но людям больше понравились синий джинсы, и сегодня синий остается самым популярным у любителей этого вида брюк.
Итак, в XX веке синий цвет выходит в лидеры в моде, живописи и технике. Половина европейцев предпочитает именно этот цвет. За ним следуют зеленый (!) и белый с красным.
В наши дни синий цвет популярен у представителей профессий, носящих униформу – военные, стюардессы, спортсмены, врачи. Добавим к сказанному, что синий цвет, как аналог черного, используется в школьной и университетской форме (советские люди помнят синюю школьную форму мальчиков; девочки носили коричневые платья, что отражало идеологические установки на аскетизм и простоту).
Невзирая не использование синего в агрессивных сферах – армии, спорте – он остается цветом мечты, медитации, холода. Да, синий цвет, увы, не столь популярен, как черный или белый, бордовый или золотой, но он занимает достойное место в культуре повседневности и нашей памяти.