Деснянские байки. Случилось...

     Он сидел, на своём излюбленном месте, между осок. Удилища лежали, на лозяных рогульках, сонный ветерок чуть рябил плёсо, случались редкие, но меткие поклёвки, не клёв, а тем более, не жор - так себе...
Ветерок окончательно уснул, вода отражала недалёкие липы парка, зазудел комарик, перед глазами заплясала мошкара... Илья неторопливо собрал удочки, вынул увесистый садок и ушёл тропкой, в обход парка. Он вновь подумал: "Где же и в чём я ошибся?" Но разгадка, не приходили, был какой-то сумбур и больше ничего...
Перед самым крыльцом, его достал, хлынувший, как и ушата дождь. За пару секунд, с него стекала вода ручейками... Он поднялся на второй этаж, открыл дверь...поставил в угол удочки, в таз в садок с уловом, вернулся в коридор, позвонил соседке...
- Ивановна, мне поджарь сковородку, остальное твоё.
- Ой, соколик, закормил ты старую, спасибо тебе. счас и поджарю.
Илья вернулся домой, сбросил мокрое, переоделся в халат, отбросил штору, раскрыл амбарную книгу и стал быстро писать своим убористым, неразборчивым почерком День превратился в предвечерье, он включил настольную лампу, встал и заходил по комнате, растирая руки, за окном легла ночь, а он ходил и ходил...
- Нет, так можно чокуться... - открыл окно, на него хлынул холодный поток воздуха, запахи дождя, пыльцы липы...
Он глянул на часы - без пятнадцати тять... Поглядел на столик в кухне, там стояла миска с карасями. Илья, механически, подцепил небольшого и с головы, стал жевать, не выбирая костей, не чувствуя вкуса, вернулся, к столу, попытался писать, но остановился...
- Нет так дела не будет.
Он закрыл окно, выключил лампу, взял  удочки, садок, опарыши, закрыл дверь и спустился, во влажный мир, знакомый и какой-то обновлённый, с припарком и крупными каплями, с лип и клёнов.
На лавочке, у выхода из парка, сидела тенью живая душа и горько плакала. Этого Илья, с детства, не выносил. Он остановился, потом молча подошёл к лавке и остановился
- Ч...чего...тебе?
- А ты чего реву даёшь?
- А...автобус ушёл, а меня вытолкали, вот упала...
- Куда ехала, деньги есть?
- О...тобр...али...
- Хрень какая-то... Вот что, поднимайся, пойдём...
- Не...
- Тут будешь ждать манны небесной? Тебе куда?
- ...Никуда...
- Значит пойдём, обсохнешь, поешь, согреешься, там решим как и что...
Девушка плохо держалась на ногах, в полутьме он не стал разбираться - взвалил на плечи, взял удочки и подался обратно.
Уже дома, при свете разглядел, что коленки раэбиты серьёзно.
- Антоша, ты спишь или на ногах? Тогда забеги ко мне, с чемоданчиком. - а сам поставил большую кастрюлю на горелку.
- Тебя как зовут?
- Ольга.
- Потерпи, Ольга, скоро помощь явится.. Кушать хочешь?
- Ага...
- Есть караси жаренные, есть яйца, может ещё чего отыщешь... -
Перенёс её в кухню и тут  влетел Антон
- Ты чего, захворал?
- Не я...вон зайди в кухню.
Антон глянул на девушку, потом на колени и молса принялся, за своё дело...
Позвал Илью, когда на столе стояла яичница, рыба и плоский мерзавчик коньяка.
Ольга заупиралась было, но Антон настоял:
- Выпейте глоток, боль притупится.
Она отважилась и глотнула - потекли слёзы, задохнулась, а эти сидели и ржали...бессовестные...
Давно в этих стенах, не звучал женский голос, как мама ушла... Илья глотнул, не почувствовал , ни вкуса, ни запаха... Антон засобирался, в свою больничку...
- Я вечерком загляну...
Ольга поднялась, нашла заварку, поплыл аромат чая..."Наверно, как не стало мамы, так и не пил чая, обходился водой." Потом он проводил девушку в комнату матери, хотел постелить кровать, но та устроилась, на диване и он накрыв её пледом, ушёл в свой мир...

Ушёл Антон...
- Расскажи, если хочешь, о себе...
- А чего говорить? Решила уйти, из этого проклятого города...сбежать! Вот и сбежала... Дала объявлени, о продаже квартиры... Утром приехали, составили бумаги. Часть денег положили в банк, часть на руки и вот результат..
- Куда убежать собралась?
- В Бежицу. Как там, что за город, как там устроюсь?
- Ты ешь, ешь... Одну тебя, не отпущу.

Дорога шла параллельно шоссе, то подходя вплотную, то отдаляясь,как сейсас, в молодой соснячок, просекой, по уже  заросшему муравой песку. Они шли, перекидываясь короткими фразами.- Во считай, мы и дошли.
- Что это?
- Это, так званная дача отцова, выделило Государство.. Лет десять поди, не был...после пожара. Заходи. Замок цел, на удивление...
- Алло! Ильюша? Вот не ожидал...
- Семёнович, дядя Гриша!
- Признал... Где вы, как вы?
- В Берске...
- А как Аня, мама ваша?
- Нет её, Семёнович...схоронил недавно...
- Где лежит:
- В седьмом ряду, вторая справа...
- Спасибо, сынку...тут охочих пограбить, не мало, пока вот отгонял - он помог открыть замок гаража, где стоял "виллис" отца. Илья проверил масло, залил бензин из канистры. и нажал на стартёр. Чуть почихав, мотор завёлся и заработал привычно.
- Где твои вещи?
- Они все, при мне...
- Так нас что-то держит?
- Нет.
- Поехали?
Они выбрались на трассу и потихоньку прибавляя скорость понеслись, в неведомое...
У заправни перекусили, купили карту, отметили Бежицу и маршрут...
- Кстати, почему Бежица?
- Наверное - родина мамы...

Добрались на второй день, нашли адрес... Домишко оказался маленьким, уютным, но до того обветшалым, что под окнами образовались щели, углы, видимо промерзали - были тёмными, труба упала... Летняя дача, куда ни шло...
- Будем заселяться? - как будто воз скарбу, улыбнулся Илья
- Ой, что-то мне, не по себе, Илья... Ни друзей, ни знакомых...
- Тогда, у меня предложение, хоть и не настаиваю...
- Мне всё равно...
- Ну, раз так - поехали!"
В Новгород-Секерск добрались к вечеру, нашли гостиницу, над Десной.
- У вас горячая вода есть -  спросил Илья
- Здравствуйте, конечно есть - ответил швейцар - Пожалуйста!
- Вам двушку? - спросила дама.
- Да - твъёрдо ответила Ольга
Они поужинали в ресторане, но не сиделось. Ольга потащила Илью в номер....
Ночь сумасшедшая промельнула мигом, Ольга, не узнавала себя, откуда, что выполозало из её души, сердце, того гляди, выскочит, из груди. Под утро угомонились сытые и счастливые...

- Вот мы и дома, Пойдём.
Они поднялись, на третий этаж. Илья открыл дверь и они очутились в старинной квартире. Напротив была тюрьма, улица спускалась к пристани...
- Вот, дорогая, это теперь наше, обживай...наследство деда. Я здесь бывал только в детстве.
- А деньги откуда?
- Это забота дедового друга, пригласим, поблагодарить. Он должен тебе понравиться. Так что покупай, что приглянется, трудности будут - стучись, а я в кабинет...столько мыслей...

Олга цвела, как майская вишня. она любила и была любима! Простенькие платья дополняли её молодость, её красоту, её лебединую шею, а одев однажды обновку, бардовое платье, в рюшах и сама ахнула! Илья выскочил, на вскрик, заключил в объятья и закружил, задохнулся, от счастья и - это сталось!
Она понесла, она боялась себе признаться, в новых ощущениях, какой-то тайной радости, частым слезам...
 Илья первым заметил раздавшиеся бёдра любимой, обнял тихо...
- Спасибо, моя радость.
- За что?
- За дочу или сына.
- Ой, ты что?

И вот двойная радость. Ольга родила двойню: сына Гришу и дочку Олесю. А любовь их крепла ото дня ко дню, то Илья, усталый от писанины, носил её по квартире, как дитё малое, то она залетала в кабинет и начинались умопомрачительные игры... Илья уже издал пять свои книг. Появились друзья, подруги, товарищи
 Я заглянул, к ним проездом. Илья был на седьмом небе, познкомил с Ольгой, на глазок, на восьмом месяце, с сыном и дочкой и всеми гостями кучей и порознь...
- Спасибо, Миша, что заглянул... Посидеть бы, разговору много накопилось.
- И рад бы, брат, да дорога дальняя, может...на обратном пути...
- Не торопись, ради Бога.. Вот-вот появится нотариус...
- Что случилось?
- Семёныч почувствовал себя плохо, позвал...
- Так он здесь? И ты молчал?
- Мне что, крычать? Иди глянь, на Анику-воина...
- Простите, светлана Ивановна, за бедлам. Проходите.
Яркая блондинка без возвраста, окатила меня таким океаном обещаний, что я приободрился. "Ишь ты..."
- Ну, слава Богу, дождался, и прощения, не прошу, Светочка. И тебе, Миша, поё почтение, что заглянул...
- Слушайте и не говорите, что, не слышали. Первое. Я являюсь кровным отцом Ильи Юрьевича.. Второе. Всё движимое и недвижимое, отписую сыну Илье. Третье. Все драгоценности и украшения, дарю Ольге Ивановне Любимовой.
Всё записали? Дайте прочесть... и подписать. Всё!
- Все были в ауте... Новость была сенсационной и скандальной.
- Илья, о матери зло, не думай. Когда батя сидел в застенках КГБ.... Он знал, что ему хана и сумел передать мне записку. Вот она! Помнишь почерк отца?
- Да, конечно - охрипшим голосом молвил Илья.
- Читай, сын. Светочка, запишите слово, в слово.
" Сын, тогда время было такое. Вышел, не пустили в расход, мама выбрала его. Это её выбор и я любил тебя."- Сначала погутаришь со мной, илья.
- Сначала ты со мной буешь гутарить, старый сапог!
- И-и! А ты откуда, конский дохтур? Я тебя, не заказывал..вполне обойдусь...
- Идите, идите, мы тут сами...

     "Это же сколько прошло? Да ребятам по 18 лет... Сколько воды утекло, сколько вёсен встречено..." Я ехал, на своём стареньком, уже дребежащем "Рено", любовался придеснянскми красотами извилистой, своенравной рекой, в половодье и смрной, зачарованной летом. Скоро  снова увижу Ильюшку, погрузневшего, облыселого друга, Ольгу, всё такую же своенравную, как вот эта речка, и ребят, предстоит настоящее наслаждение общением. новостями и байами...
                23.09.17