Ромка

Слесарь Роман в цехе известен всем. Он все для этого делал - ерничал, разговаривал
витиевато, хохмил по поводу и без, матерился нещадно, ставил походя, саечки слесарям
помоложе и всегда был в центре внимания. Анекдоты рассказывал, приседая от хохота,
никто ничего понять не мог. Сам же смеялся от души, хлопая себя по бедрам, смешно стано-
вилось не от анекдота, а от его вида. Он кривлялся и, наверное, в давние времена стал бы
скоморохом, а сейчас многие относились к нему свысока, говорили, что хорош придуриваться,
иди работай. Роману за сорок, худощав, круглое лицо все в глубоких морщинах, лицо очень
темное, словно всегда загорелое. Летом он брил волосы на голове и был похож на воина из
войска Чингисхана. Зубы через один, чернехонькие, но он не стеснялся этого пустяка -
улыбка всегда до ушей. Волей-неволей улыбались ему в ответ. Ромка! Так и звали, а не Ро-
маном.

Таня работала в отдельном помещении, где стояли пульты управления и множество приборов,
она следила за датчиками и всякими горящими лампочками, щелкала тумблерами при необходи-
мости и записывала данные в журналы и ведомости. Рома часто приходил к ней - чуть только
высвободится минутка. Они разговаривали обо всем. Оказывается, когда Рома был не на лю-
дях, то говорил всегда адекватно, серьезно, рассказывал какие книги любит, а любил он
мистику. Только не художественную литературу, а об экстрасенсах, магах и колдунах. Еще
очень любил домашние цветы. Сам их рассаживал, поливал, радовался, когда зацветали. При-
носил фото цветов, говорил о них нежно и с любовью. Жил он в своем доме и любил что-ни-
будь строить, без конца улучшал свой дом, еще занимался огородом.

У Тани была дача и тем для разговоров у них было множество. Они мирно беседовали, вдруг
открывалась дверь, за ним заходили слесари.
- Ромка, айда на работу! Опять тут зависаешь!
Ромка менялся на глазах, вскакивал со стула, говорил, кривляясь, как бы продолжая раз-
говор:"- Вот я и говорю жене - сади на ... морковку!"
Таня изумлялась такой перемене - они говорили только что на другую тему. Равнодушно
спрашивала:"- А у тебя и ТАМ огород? Да ты богатый!". Ромка терял дар речи, не ожидал
такого ответа, потом покатывался со смеху и ребята, за ним зашедшие, тоже. Таня сохра-
няла серьезный вид.

Почему-то Роман боялся быть на людях обычным, серьезным мужчиной, сразу становился шутом.
Иногда Таня просила его принести из магазина на территории предприятия что-нибудь тяжелое,
например мешок муки, и Рома охотно шел, хотя другим женщинам всегда отказывал. Они шли
по улице вдвоем, направляясь к магазину, Рома вез тяжелую цеховую тележку и отчаянно
болтал всякую ерунду, потому что издалека их могли увидеть люди.
- Пойдешь со мной в кустики, а?
- Только не в крыжовник! - серьезно и озабоченно отвечала Таня и Ромка заходился от смеха,
он почему то всегда изумлялся ее ответам и хохотал безостановочно.

За его шутовское поведение не доверяли ему важной самостоятельной работы, он работал все-
гда с бригадой, но вдруг случилось обстоятельство, когда некому было работать в ночь,
его назначили дежурным слесарем. Коллектив ночью работал не большой, всего шесть женщин и
ночной слесарь - мало ли чего, может насос сломается или еще что. Полночи проработали и
сели пить чай. Это так говорится, потому что по-китайски чай это чай, а по-русски чай -
это пироги домашние и конфеты, вафли и пряники, бутерброды с колбасой и все прочее, кто
что принес, выкладывали на стол. Устроились уютно и разговаривали обо всем. Как-то не
заметно разговор перешел на мистику, всякие сглазы и порчи. Таня была за здравомыслие и отмахивалась от всей этой чепухи.

Почему-то Ромку обидели ее разговоры, он запальчиво сказал:"- А хочешь я тебе твоего
двойника покажу?"
- Да ладно тебе, Рома, - мирно сказала Таня и, отмахнувшись - глупости всё, пошла к себе
 - посмотреть на приборы. Идти нужно было по узкому коридору, достаточно длинному, Таня
шла и думала - зачем она Рому обидела? Верит человек, ну и пусть, кому нужна ее правда?
Вдруг почувствовала человека за собой. Шла быстро, поэтому приоглянулась - пропустить,
если кто спешит. Через плечо увидела своего двойника. Шел следом, сантиметрах в восьми-
десяти. Ее движения, ее одежда, ее рука и нога, двигающиеся в такт с нею, как отражение
в зеркале. Она немного сбилась с ноги и двойник тоже. Похолодела спина у Тани, она не
смела обернуться и рассмотреть всю фигуру и лицо.

Забежала к себе в помещение, оглянулась - никого нет. Вот это да! Да как это может быть?
Сердце ее билось отчаянно. Она записала данные приборов и не могла дольше находиться
одна, пошла к женщинам. Не доходя до кухни, где они пили чай, увидела Рому. Сказала ему,
что он ее напугал.
- Что видела? Убедилась? А еще не верила!
- Рома, теперь верю, а как ты это сделал? Мне было жутко!
Рома улыбнулся и ушел.

Сама не своя от впечатлений, Таня зашла на кухню и рассказала о том, что с нею приклю-
чилось. Женщины поверили ей, потому что она не склонна к мистике. Говорили от души:"- Да
чтобы я еще ему чего сказала! Еще заколдует! Надо с ним поосторожнее!". Таня все еще не
могла придти в себя. Она вспоминала, как была на сеансе гипнотизера и не попала под его
влияние. Была в себе уверена, что не поддастся ни на какие чары. А тут вот что! И кто -
слесарь простой!  Таня хотела найти логику в появлении двойника, думала, что это все-таки
гипноз. Только она ведь не спала. Ничего не приходило в голову. Женщины разошлись по
рабочим местам, Роман ушел в слесарку.

Он открыл железную тяжелую дверь, а ключ из замка не вынул и дверь за ним захлопнулась.
Снаружи его любой бы открыл, но в цехе было шумно и никто не заботился о нем - ушел и
ушел, придет когда надо будет. Он стучал и кричал, все бесполезно. В слесарке стоял те-
лефон, но Рома работал первую ночь и не знал никаких номеров, куда бы мог он позвонить.
Наверное пришли бы к нему и открыли, если бы он догадался постучать по железной двери
 металлическим обрезком трубы. Мерные удары все равно бы расслышали женщины, но Ромка,
похоже, отчаялся.

Высокие окна слесарки сплошь заложены стеклоблоками, только у самого подоконника были
вынуты четыре стеклоблока для проветривания и это квадратное окошечко прикрывалось де-
ревянной заслонкой в холода. Ромка решил, что выберется. Цех на первом этаже, земля
рядом. Он высунул ноги в эту форточку, пролез и таз, но грудная клетка и плечи никак
не проходили. Он повис на животе на подоконнике в этом дурацком положении, касаясь земли
 ногами, истошно орал. Только звук шел в слесарку, а не на улицу.

Охрана завода ходила ночью на обход территории, но в эту ночь не пошла мимо цеха, выб-
рали другой маршрут. Ромка понял, что до утра его никто не хватится. Он упирался в стену
коленями, пытался вырваться из ловушки, но ничего не получалось. Под утро надо было
послать слесаря на обход оборудования и женщины пошли посмотреть, не уснул ли он, что-то
давно не показывается на глаза. Открыли слесарку, а там в форточке совершенно измученный
Ромка. Вытащили его за руки обратно в слесарку.

История эта немедленно разошлась по цеху утром, когда все пришли на работу. Слесари
откровенно ржали над Ромкой.
- Смотрим утром на проходной, вся охрана довольная!
- Небось все тебя поимели?
- Что, Ромка, хорошо ночным слесарем работать?
Ромка криво усмехался, что попал в такую ситуацию. Он ведь не дурак, сперва голову засу-
нул, прошла. Всегда говорят, что если голова пройдет, так и весь пролезешь. Потом уже
ноги высунул. Он снова был в центре внимания, но не по своей воле и это ему не нравилось.

Позже на предприятии начались сокращения и Ромку уволили. Оставляли надежных и основатель-
ных рабочих, а Ромка что - просто шутник.