весенний лес

  Март  месяц...Не весна, преддверие весны. Оттепель сменяет морозы.
 Проходит несколько тёплых дней и снова морозы. В тёплые дни снег под солнцем
 тает, становится рыхлым.Исчезает его ослепительная белизна.Грязно-серый
 оттенок придаёт весеннему снегу неряшливый вид.Грустно...Так и хочется чтобы
 побежали весёлые, говорливые ручейки. Хочется чтобы под деревьями обнажился
зелёный мох.
 На реке начинает подтаивать лёд. На его поверхности появляются большие лужи.
  Под лёгким ветерком водная рябь вспыхивает серебристл-зеркальным блеском.
 За ночь лужи подмерзают, скопившийся под тонкой ледяной коркой воздух
 создаёт неповторимые,замысловатые узоры бледно-серого цвета.На дорогах лужи.
 Низины, поля, канавы наполнены водой. Повсюду лужи,бесконечные лужи...
 Иногда погода портится, налетает злой, порывистый ветер, небо покрывается
 низкими, мрачными тучами. Холодный, нудный дождь омывает пробуждающуюся землю.
 Под порывами ветра трепещут голые ветви берёз, ели и сосны глухо шумят. Ветви,
 отягощённые влагой, тянутся к земле. Весна нарождается в муках и страданиях.
 Зато дождь смывает последние остатки снега. Лужи становятся шире и глубже,
 по низким местам они образуют недолговечные озёра. Проходит время, тучи наконец
 рассеиваются, на ясном, словно вымытом небе, появляется яркое солнце. Лёгкие,
белые облака отражаются в прозрачной воде. Повсюду слышится птичий перезвон...
А в лесу весна запаздывает.Под деревьями ещё лежит клочковатый снег.
Низкие места покрыты зеркалами прозрачного льда.На пригорках зеленеет мох, прикрытый
опавшей осенней листвою. Прошитый ниточками пожухлой травы он создаёт своеобразное
покрывало. Яркой зеленью выделяется брусничник, кажется его тёмно-зелёная листва покрыта
бесцветным лаком. Старые пни красуются кружевными накидками из серого лишайника,
отделанных изящными кустиками всё того же брусничника.Голые кустики черничника 
тянут к небу  свои тонкие зелёные стебельки.
Узкие листья багульника  сохранили свой зелёный цвет, но их цвет, в отличие от
брусничника, не яркий и радостный, а тусклый и унылый.Сломанные ветви деревьев
разбросаны по всемй лесу.Их бренные останки покрыты разноцветным мхом всевозможных
раскрасок и оттенков -- начиная от бледно-серого и заканчивая ярко-изумрудным.
Проходят года и сломанные, оторванные от родного ствола ветви превращаются в труху,
благодатную пищу для пробуждающегося обновлённого мира. Для новой жизни. В природе
всё взаимосвязано и всему своё время.
Глядя на жизнь лесного царства, поневоле начинаешь задумываться о себе,
о своей роли в сложной системе мироздания...Приходит человек в этот мир в назначенное
ему Господом Богм время и живёт столько времени, сколько ему отпущено всё тем же
Господом Богом. Настанет его час и человек уйдёт из жизни, и станет прахом...Невольно
набегают грустные мысли. Извечные вопросы, на которые по большей части, не найти ответа...
 Торопливые мысли хаотично сменяют друг друга.
Так ли я жил? Если так, то отчего много и тяжело страдал? Отчего так редко был счастлив?
А может и был счастлив, но только не смог разглядеть это самое счастье в суматохе
будничной жизни? А может выбрал не ту дорогу? Шёл, шёл своей дорогой и как-то сам
не заметил, что свернул на дорогу протоптанную кем-то другим? Ведь ходим же мы по лесу
по тропинкам и дорожкам протоптанных не нами. И ходим, и бродим, и не знаем сами куда
 они ведут , и куда выведут. И надеемся на наше извечное "авось" да "небось", а потом
сами удивляемся --куда же это я забрёл?Как же я вот так, совсем невзначай,
 заблудился в трёх соснах?
И щемит сердце, и болит душа от какой-то непонятной ностальгии. А услужливая память
 уносит в далёкое невозвратное время. В то светлое время, когда всё было ясно и понятно,
когда ещё не болела душа от несбывшихся надежд, когда казалось -- может кому-то и не
повезёт в жизни, кому-то, но только не мне. Я ведь такой умный, такой добрый, такой
правильный... Проходит время и поневоле начинаешь задумываться --почему же на мою долю
 выпало столько страданий? И почему тому, неправильному так необыкновенно повезло?
Почему, если я был таким умным, добрым, хорошим? А если на
 самом деле не был, а только казался таким и другим и себе? Что я сделал не так? Может
мой ум был слишком рациональным? А я старался жить по уму, и мало прислушивался к своему сердцу?
А тот неправильный, наоборот, больше жил сердцем, и меньше умом?
Я же, если и любил кого-то, то не просто так, а за что-то? А если и позволял себе любить
 подчиняясь порывам души и сердца, то непременно с оглядкой, -- а что скажут другие?
А ведь я считал , почти всю свою жизнь считал, что жил правильно или почти правильно.
И только прожив много лет, начинаю задаваться вопросом -- а так ли уж я правильно жил?
Может потому и было в моей жизни радостей меньше, чем горестей? А может всё дело в том,
 что всю свою жизнь я в первую очередь доверял людям, и уж только потом господу Богу?
Мысли...размышления... светлая ностальгия...  лёгкая грусть...
Мне кажется-- лес умеет слушать, безмолвно лечить одинокие, страдающие души. Сам он
 един и могучх отя и состоит из отдельных деревьев. И каждое дерево, как и человек, имеет
 свою судьбу. Одно растёт стройным, могучим, у него ровный ствол и только его макушку
 венчает пышная корона. А другое дерево растёт не только в высоту, но и в ширину.
Его крона густая, ветвистая, раскидистая. Она даёт много спасительной тени столь необходимой
тенелюбивым растениям. Берёзы любят расти дружной толпой, но между ними всегда полно света.
Рябины, наоборот, любят одиночество даже в густом лесу. Отчего они любят одиночество?
Может им хочется выделиться своей ни с чем несравнимой красотой? По весне пышным
кружевным убранством, а по осени багряным пламенем созревающих ягод? Что с того, что её
 ягоды наливаются терпкой горечью? Кому-то и горечь придётся по вкусу.
А ведь хватает в лесу и больных и увечных деревьев. Кто-то уже родился
чахлым, немощным, уродливым. Кого-то жизнь сделала несчастным изгоем. И тянется, тянется
 деревце к свету, простирает к небу и солнцу свои тонкие, слабые ветви, тоже хочет жить,
но не судьба... Заглушат его сильные, здоровые соседи. А то, смотришь, среди сильных, рослых,
жизнерадостных великанов стоит засохшее дерево. Смотришь на него и думаешь, -- А что же
могло погубить это дерево? Почему погибло именно оно, а не другое, стоящее рядом? Выходит
и у дерева своя судьба? Вместо пышной кроны макушку его венчают голые, сухие сучья, а кора,
служившая некогда этому великану надёжной защитой,  обнажила его ствол и теперь
валяется у самого подножия? И даже в безветренную погоду погибшее дерево жалобно скрипит.
Плачется над своей преждевременной гибелью? Или ему кажется -- пока оно не упало, пока,
пусть и с трудом, но всё-таки держится своими ветвистыми корнями за родную  землю,
оно ещё как бы и не полностью умерло, оно ещё среди живых, среди своих сильных товарищей? А может
оно ещё продолжает чувствовать живительное солнечное тепло? А может дерево стонет от того, что
устало медленно погибать, от осознания, что никогда, никогда не оживёт, не покроются
его иссохшие ветви нежной листвою и однажды наступит миг, когда оно обессиленно рухнет
на землю  для того, чтобы превратиться в прах?
Мысли... Мысли... Тишина... Только шум ветра в высоких  и пышных кронах, да доносящийся
издалека стук дятла нарушают первозданную тишину. Тихо пискнет невидимая в ветвях пичужка,
 и тут же робко смолкнет, испугавшись своей смелости. Не время, пока ещё не время...
Но пройдёт совсем немного времени и лес примерит на себя новый  зелёный наряд...
22. 03. 2018