Как я выбрался из Ада

                Как я выбрался из Ада.

   Жизнь моя на грешной Земле не была Раем. Но и Адом назвать её я не могу. Всё-
таки радостных дней в ней было больше, нежели печальных. Только бы не сглазить, я
порой даже счастлив был и счастлив так, что многим даже и не снилось. Но хвастаться
счастьем очень опасно, несчастные могут завидовать начать, поэтому я уж и не стану
этого делать. Да и не люблю я хвастаться. Вообще, к хвастовству я отношусь очень
даже презрительно. Если хвастается человек, то уж точно он - придурок.

   Жизнь для меня не была мёдом, но ведь и горькой полынью её не назовёшь. Пусть
мне приходилось много трудиться, так ведь от этого и отдых становился прекраснее,
нежели у того, кто лодыря гонял целыми днями. А какой у него может быть отдых, от
чего ему отдыхать, если он не делал ничего и по этой причине не устал ни капельки?
Это-же смешно. Если он не трудился, то выходит дело, сам себя наказал и лишился тем
самым прекрасного отдыха. Да его одна бессонница замучает до невозможности, вот
придурок!

   Это-бы ладно, Бог с ним, пусть мучается своей бессонницей, коль по нраву она
ему, но ведь он, придурок этот, каким-то никому неизвестным путём приобрёл квали-
фикацию строителя и по этой причине строит и строит всё подряд и без передышки.
Строить надо конечно, благое дело - стройка, но вот переделывать за ним, это как
серпом по этим, как их, забыл совсем, мы стареем, а склероз набирает силу. Так о
чём бишь я? Аааааааа! Вот о чём!

   Он строит. Очень красиво строит. На загляденье. Но при этом те места, которые
остаются недоступны взору, он вовсе упускает из виду и лепит их как попало, сразу
понятно, что он незнаком с методом Фаберже, который прикрывал все тылы красотой,
как у Аннушки, ни одного этого, как его? Ааааааа! Ни сучка, ни задоринки! Вот!
Ещё не совсем склероз нас одолел! Помним мы ещё кое-что! Помним!

   Конечно есть в этом деле и положительные стороны, он строит - я перестраиваю,
но если я строю, то я и перестраиваю, вот в чём вся беда! Мне это всегда так
ужасно надоедало, даже словами не передать. Но тут случилось такое дело, что все
эти перестройки сослужили мне добрую службу. Я даже не ожидал и предвидеть такого
хода развития событий не мог. Расскажу обо всём по порядку.

   Вот только придётся мне для начала раскрыть одну отличительную черту своего
характера, хотя, прямо скажу, делать мне этого очень не хотелось бы. Только ведь
тут деваться некуда, без этой черты ничего бы и не было, ни рассказа, ни меня.
Об этой черте никто не знал и не знает до сих пор, потому, что я такие вещи ста-
рался всегда в секрете держать, но нынче меня поджимает так раскрыться, что краснеть
в пору. Понимаете, люблю я поиграть в азартные игры. С тех самых пор, с каких
себя помню. И вот именно этот порок помог мне выбраться из Ада. Как у Проспера
Мериме.

                ***

   3 мая 2025 года умер я. Ну, тут ничего не поделаешь, с кем не бывает. Со всяким
может случиться. Похоронили меня по всем Христианским традициям, безо всякой
суеты и совершенно бесполезной в таких случаях  скорби, хотя и жалко было родным
меня, но ведь пожил я достаточно, нечего Бога гневить, далеко не первой молодости
я был, когда помер. Ну, конечно, мой босс немного тоже взгрустнул и сожалел о
моей кончине, работник я у него был безотказный и что самое главное - не из дорогих.
Из тех, что без квалификации. Я без неё всю жизнь мыкался. Не мог раздобыть.
Ума не хватило. И денег тоже. А ещё знакомств со связями. Но что об этом. Ведь
поздно, умер уже.

   Как только умер я, видеть стал всех. Кого захочу, того и вижу. Про оставшихся
в живых говорить ничего не буду, что толку, ведь все всё знают, что и как в этих
случаях происходит. Горячие поминки, девять дён, сорок дён, а там... а там, видно
будет, ещё дожить надо. Им, я имею в виду. Живым. А нам, умершим, уже не до этого.
Нам до этого уже дела нет. Нам уж ни выпить, ни закусить не требуется. Только
Духом Святым быть сытыми. Вот бы при жизни так. Эх-хе-хе-хе-хе...

   Гляжу я, Ангел мой плачет рядом! Да так горько плачет, что горше и быть не
может. Содрогнулась душа моя грешная от этого плача.

   - Зачем так горько плачешь, милый мой Ангел? - спрашиваю я его, - неужто обо
мне печалишься, об непутёвом?

   - Об тебе, горемычный мой, об тебе, об ком же мне ещё печалиться? - отвечал
Ангел, - при жизни ты не видал Света Божьего, а теперь ещё тут тебе придётся
переносить муки смертные. Сказал так Ангел и ещё пуще слезами залился и от плача
его вообще я не мог знать, куда деваться мне.

   - Да не печалься ты так, милый Ангел мой, - сказал я ему с сердобольною нотою
в голосе, - не кручинься так сильно обо мне, привычен я к судьбе горестной, Бог
даст и тут не пропаду.

   Тут, откуда не возьмись, около нас с Ангелом появился маленький Чертёнок, за-
бавный такой, я бы даже сказал - смешной до не могу, симпатяга даже, от которого
подвоха ждать как-то и на ум не приходило, но вот бородища у него была, это я
вам скажу - не шутки!