Любовь в тайге

                8.
                В любой любви не должно быть обмана.

К Нинке тоже приплыли гости. Человек, у которого она покупала всё необходимое для жизни в тайге, привёз с собой молодого парня.
- Знакомься это Виталик. Он режиссёр документалист. Когда  узнал, что здесь с самого рождения живёт девушка, то уговорил меня отвезти его к тебе. Пусть поживёт у тебя с месяц, поснимает кино. У него всё своё, обузой тебе не будет, а что он мужик, так ты за себя умеешь постоять, да и тихий он.
 Нинка осталась наедине с новым жильцом. Если Сергей попал к ней в беспомощном состоянии и она, выхаживая его, прониклась к нему жалостью и материнской любовью, после чего между ними установились дружеские отношения, то здесь всё было иначе.
Виталик был крепким здоровым  мужчиной, очень даже симпатичным с чувством юмора и похоже, с большим умением обольщения женщин.
Нинка, чувствуя своё превосходство над ним  на своей территории, совершила обычную для женщин ошибку, играя с мужчиной – сама попала в чужие сети.
Виталик, снимая её на видеокамеру, сыпал  комплиментами, и это было так естественно и ненавязчиво, что пробуждало в ней чувство благодарности к нему и чувство близости, родственности.
Всё шло к тому, чтобы чувство близости углубилось. И это однажды произошло. Нинка показала Виталику место на речке, где она обычно купается, и он настоял на том, что должен снять купание лесной феи.
Купание закончилось для неё первой близостью с мужчиной.

Сергею очень хотелось повидаться с Нинкой. Он чувствовал какую - то пустоту в своей жизни без неё.
Он пошёл к ней, неся вместо цветов ведро свежесоленого хариуса. Цветы в его положении казались ему неуместными. Сергей  оставил букет собранных для неё пылающих жаром  таёжных огоньков дома.  Он стеснялся своей безобразности, боялся даже намёком показать свою растущую к Нинке любовь.
- Она никогда не сможет полюбить такого урода как я, а её жалость, вместо любви, меня будет просто угнетать.
Он подошёл к избе, издали, ещё увидев Нинку, развешивающую  бельё. Сергей поздоровался с ней и, увидев на верёвке мужскую рубашку, насторожился.
Выскочил откуда - то Гром и с радостью, прыгая около Сергея, пытался лизнуть его в лицо.
- Надо же, как он любит тебя, а вот Виталика никак не признаёт.
- Какого Виталика?
-Это меня, давайте знакомиться – сказал вышедший из избы высокий и красивый парень.
Этот Виталик сразу вызвал у Сергея чувство неприязни, и он ответил.
- Говорят, что собака и ребёнок интуицией распознают мысли чужого человека.
Уже после, за столом Виталик всячески старался принизить Сергея в глазах Нинки, посмеиваясь над его речью и выискивая в его рассуждениях нелепости.
- Сколько же этих «студентиков» в этом мире, одного прикончил, так меня и здесь в тайге такой же достаёт, нужно уходить. А Нинке он  по всему видать нравиться. Вон, с каким восхищением его слушает – думал Сергей.
- А Сергей любит стихи Лермонтова и целую книгу, может читать по памяти. Сергей прочти нам что - нибудь - сказала Нинка.
- Лермонтов давно не в моде, да и стихи его для людей слабых, не умеющих жить. Голубизной несёт от них. Настоящий мужчина не должен быть лохом. Если любовь, то нужно бороться за неё, а не плакаться, что женщина ушла с другим – сказал Виталик.
- Любовь она разная. Всякий человек понимает её по - своему.  А Лермонтова можно понять,  если только в сердце живёт правда.
 Есть чувство правды в сердце человека,
Святое вечности зерно:
Пространство без границ, теченье века
Объемлет в краткий миг оно.
И всемогущим мой прекрасный дом
Для чувства этого построен,
И осужден страдать я долго в нём
И в нём лишь буду я спокоен.

Лично я понимаю что, правда, это любовь. Любовь не может, не должна обманывать. И дом – наша жизнь дана человеку именно для любви, как и говорит  поэт.
В любой любви не должно быть обмана. Пусть то будет любовь к другому человеку, к женщине, к Отчизне, к природе. А если вдруг в чувстве появляется фальшь и даже лёгкий обман, то это уже не любовь.
  - Нельзя быть максималистом особенно в любви. Человеческие чувства изменчивы, сегодня он понимает любовь так, а завтра совсем  иначе - возразил Сергею Виталик. – Идеальной любви не бывает, как и остального прочего на этой земле. Говорят, только Бог идеален и свят.

Уже дома Сергей, вспоминая разговор, продолжал спорить с Виталиком. Он был убеждён в своей правоте. Люди несчастны именно потому, что разучились говорить правду друг другу. И стали скрывать свою любовь, стыдиться её.
Размышляя так, он вдруг осознал, что сам поступает неправильно, скрывая свою любовь к Нинке, пусть даже из чувства страха, что та не ответит взаимностью. И он решил обязательно при следующей встрече признаться  ей в любви.  Но вновь судьба решила всё по-своему.
Нинка сама пришла к Сергею через неделю с Громом.  Она сразу сказала, что влюбилась и уезжает с Виталиком, чтобы посмотреть, как живут люди вне тайги. Сказала, что Виталик любит её и хочет сделать счастливой.
-Нина, ты подумала, в чём твоё  счастье? Любишь ли ты его, так что сможешь забыть тайгу, совершенно поменять свою жизнь ради него.
-  Не знаю, я должна проверить себя.
- Я не смогу тебя удержать и доказать что ты совершаешь ошибку, но мне очень больно за тебя.
-Наверное, ты прав и что-то мне говорит об этом, но я ничего не могу поделать с собой. Я пришла оставить у тебя Грома и попросить присмотреть за домом и огородом, возможно, я вернусь сюда. В любом случае не думай обо мне плохо.

Прошёл почти месяц, как уехала Нинка. Сергей, приходя к её дому, вместе с Громом тосковали.  Гром клал голову на колени Сергею, а тот, поглаживая его по голове, рассказывал ему, как он любит Нинку. И оправдывался в том, что отпустил её с городским проходимцем.
А жизнь продолжалась. Неподалёку от участка Виктора поселились два новых охотника.
Один из них называвший себя Дедом, ему было около шестидесяти лет, решил поставить  себе избушку в пяти километрах от Сергея и Виктора.
- Вы, парни не обижайтесь близкого соседства. Я ведь в тайгу помирать пришёл, как это делают охотничьи собаки. Всю жизнь в ней прожил, не принимает меня людское общество. Вам я в тягость не буду, если только похоронить придётся.
Избу Деду, которого звали Афанасий Петрович, ставили вчетвером. Дед, Сергей, Виктор и Кузьма, управились с работой за три дня. Изба получилась просторная, тёплая.
- Теперь все сходки здесь будем проводить – пошутил Виктор.
Пока работали, хорошо перезнакомились. Дед любил поговорить и пофилософствовать. Знал он о таёжной жизни действительно очень много и охотно делился своими знаниями.
Кузьма был человек верующий, отлично знавший Библию и всегда готовый прийти на помощь. После того как срубили избу Деду, он ушёл в верховья речки Белой, чтобы поставить там себе избушку поменьше и подготовиться к сезону.
После отъезда Нинки и Лёхи Сергей остался совершенно один, если не считать Грома. И он сблизился постепенно с Кузьмой.  Кузьма  почти на два десятка лет был старше его. Спокойный, иногда до флегматичности, он вызывал уважение к себе.
Сергею  нравились в нём его рассуждения. В разговорах Кузьма  часто обращался к Библии, ища в ней ответы на спорную  тему. Но он не давил собеседника её авторитетом, не поучал, как делают многие «христиане» независимо от их концессии.
Однажды  Сергею пришлось стать очевидцем невероятного события в избе Афанасия Петровича, где он ночевал с Кузьмой.
В тот вечер  уснули все рано, день был очень насыщен работой. Несколько раз небо проливалось на всех сильным дождём, потом вновь сквозь тучи прорывалось солнце, подсушивало немного.
 Вдруг опять тучи затягивали всё от горизонта до горизонта, наползала темнота и вновь  раскаты грома под зигзагстые, ослепительные молнии, а после вновь ливень.
Промокшие за день и уставшие от дополнительной работы, все после ужина не стали, как обычно разговаривать лёжа на лежанках, а сразу отрубились,  провалившись в здоровый, восстанавливающий силы сон.
Даже в таком сне, какое-то чувство самосохранения заставило Сергея очнуться.
Он  увидел, как над Кузьмой появился из ниоткуда светлый  шарик, похожий на солнечный зайчик, но только не такой  яркий, а нежно голубого цвета.
И вдруг из тела Кузьмы отделился почти такой же шарик, но только гораздо темнее.
Эти шарики слетелись, стукнулись друг об друга,  разлетелись, и началась между ними игра, похожая на игру двух бабочек, слетятся, разлетятся, потом вновь слетятся.
Сергей смотрел на эту игру и не чувствовал страха. В нём было чувство лёгкой грусти, какое бывает, когда видишь клин, улетающей на юг стаи птиц.
Это вся игра продолжалась не больше двух минут, вот один  шарик оторвался от другого и исчез в черноте потолка. Другой, медленно опустился на тело Кузьмы и растаял.
Сергей услышал покашливание Деда, потом его шаги. Тот поднялся с постели и вышел на улицу.
 - Интересно, видел ли он это? - подумал Сергей.
Утром проснувшись, Сергей не торопился уходить, сидел, потягивая чай, дожидаясь, когда Кузьма  уйдёт первым.
Когда тот ушёл, спросил Деда:
-Вы ничего ночью не видели необычного?
-Ты про души?
-Так это были души?
-Я так думаю, что да. Я уже несколько раз видел такое. Это душа умершей жены Кузьмы, приходит к его душе.
-Но ведь это мистика.
- Так - то оно так, но как видишь, бывает и такое. Ты не рассказывай о том, что видел никому, а то тебя сочтут за полоумного. Люди верят только в то, во что хотят верить.

В следующий раз Сергею пришлось ночевать с Кузьмой уже осенью, и вновь он видел игру двух светлых шариков, но только у себя в избушке. Утром он не выдержал и спросил об этом Кузьму. Вот какую  историю тот  ему рассказал.
  -  Женился я поздно, мне было около тридцати, а моей  Варе только двадцать стукнуло. Девушка она была  красивая; не той бросающейся сразу в глаза красотой, а спокойной, ласкающей взгляд. Рядом с ней было легко, она успокаивала только своим присутствием.
И любовь её ко мне тоже была спокойной и доверчивой, как любовь ребёнка. Она и меня научила любить именно  так. 
Варя была из семьи  православных верующих, почти  каждое воскресение ходила в церковь. Это она приучила  меня читать Библию, которой я увлёкся, не отрываясь, на несколько лет.
Так получилось, что моя любовь к Варе совпала с любовью к Богу. После мне скажут баптисты, что любовь к Богу бывает, как первая любовь от сердца, которая потом  перерастает в любовь от разума. И я сам  убедился жизнью в мудрости  этих слов из Библии « возлюби господа Бога  своего всем сердцем своим, всем разумением своим».
За год жизни с Варей я полюбил её так, что не представлял  себе жизни без неё. Полюбил я и принял в сердце Спасителя, прошёл обряд крещения, а  через три года мы с  Варей обвенчались в православной церкви. 
Всё у нас было хорошо, только не было детей. Варя  побывала у хорошего врача, и тот сказал, что рано или  поздно ребёнок у нас будет, и мы с ней молились, чтобы  Бог даровал нам это счастье.
Мои отношения в  посёлке с людьми всегда были  хорошими. Человек я не замкнутый в себе, общительный, со всеми находил общий язык. Я давно заметил, что неверующих людей пугает Библия, но думал, что это от непонимания и незнания её, но когда я отказался полностью от алкоголя и табака и стал трезво мыслить, многие от меня отодвинулись с опаской.
 Со временем я понял, что людей разъединяет грех. Слова апостола Павла «…  кто не с нами тот против нас», оправдывались. Сектанты для себя делали строгое  разграничение; мы и мир. Мы - святые, последователи  Христа, искупленные Его кровью, а мир это все остальные,  что не с нами, и их ждёт геенна огненная.
Я во многом не согласен был со всеми церквями. Не мог назвать себя святым, считая, что святость посещает человека только в определённые моменты, ну там крещение, исповедь и другие, иначе, мол, как мог бы грешить человек, имеющий в себе Святого Духа.
Не признавал святых затворников, чудеса православной церкви всякие там исцеляющие мощи, помазания и другие чудотворные дела. Они напоминали мне шаманизм и  фетишизм. Иконы я видел, но молился живому Богу.
Одним словом, я не подпадал ни под какую концессию, иногда ходил в православную церковь, поп меня терпел, наверное, из - за моей жены. Верил я только Богу, попы и другие священнослужители для меня были такими же грешниками, как и я.
Я полюбил Бога-Любовь.
 И вот эта моя первая любовь во Христа рухнула, смяв меня, как травинку под копытом сохатого.

На седьмой год забеременела моя Варя. Для нас это была огромная радость. Мы уже мечтали, как будем звать ребёнка, а Варя готовила кружевные распашонки, чепчики, одеяльца, хотя опытные старушки предостерегали от этого, веря в приметы.
 Я смотрел на неё, когда она  перебирала  и переглаживала все эти детские наряды, иногда присаживаясь и поглаживая нашего ребёнка через живот,  и был счастлив за неё.
Наверное, Варе говорило подсознание, что не испытать ей радость материнства, потому и спешила она почувствовать себя мамой сейчас. Не пригодились её обновки нашему малышу, не пришлось нам с ней видеть его в этих сшитых с любовью и лаской нарядах.
После её смерти, я как язычник, положил все эти, не пригодившиеся вещи, в гроб Вари. Мне казалось, что нельзя отбирать у неё даже у мёртвой её надежды и счастье.
Похоронив Варю и не родившегося ребёнка, я потерял любой интерес к жизни. Зачем она мне, если в ней нет самого дорогого и нужного для меня.
Я не запил, как обычно это происходит у нас на Руси, только потому, что хорошо помнил, Варя боялась и не хотела моей пьянки.
- За что Ты наказал меня, зачем отобрал единственное, что я имел в этой жизни. Где же Твоя любовь к любящему Тебя  человеку? Зачем, Ты предал мою  любовь к Тебе? Я ненавижу Тебя и Твои лживые заповеди, - так теперь я взывал к Богу.
А внутри меня голос безжалостно отвечал на мои вопли.
-Ты считаешь, что любить нужно за что то. Хотел заключить сделку с Богом. Бог не заключает сделок ни с кем. Любовь это Правда, а, Правда всегда жестока.
- Что это за правда, если она уничтожает другую любовь?
- Любовь в мире одна и ты это хорошо знаешь. Любовь Бога к людям, который отдал Своего Сына ради неё. Она огромная эта Любовь и состоит из всех мельчайших частиц триллионов человеческой любви и здесь все её  разновидности и любовь к жене, девушке, матери, детям, животным, родному дому, одним словом, это та Любовь, что созидает.
 И зачастую Любовь это жертва. Если Бог пожертвовал Своим Сыном ради людей, то Он вправе взять от любого из них жертву.
- Не может Любовь убивать веру в себя в другом человеке.
-Она этого и не делает, тебе ещё предстоит это понять.

Но мне ничего не хотелось понимать в моём горе. Я почти полностью отдалился от людей. Видеть чужое счастье было невмоготу. Большую часть времени проводил в тайге, живя у Деда.
Вот тогда то впервые Дед мне рассказал о встречах моей души с Вариной.
Это случалось, когда я особенно уставал, и моё тело слабее удерживало душу. Мне снилась в такой момент Варя, она  не только вселяла в  меня необходимость жить, но и  возвращала в меня любовь.
-Наша разлука ничто перед вечностью. Это миг, небольшая  вспышка и только. Ты не должен отрицать Бога, иначе нам никогда не встретиться. Отрицая Бога, ты отрекаешься от Любви, от нашей с тобой Любви. Ведь мы с тобой  повенчаны, наши души  соединил Бог - Любовь.
 Я вновь стал спокоен, во мне появилась надежда встречи с  Варей, пусть это будет даже в ином мире.
Дед мне говорил, что после этого минутного появления души Вари в его тёмной лачуге становилось светло и радостно, и он вспоминал свою жену, душа которой тоже  ждёт его.



Уже  через полгода на вопрос Сергея  приходит ли к нему Варя, Кузьма ответил, что  видит иногда её во сне и всегда она счастлива, но души больше не встречаются на этом свете.
- Я получил помощь, Варя не оставила меня после своей смерти, сейчас в моей душе живут вера и надежда на скорую встречу, а когда встретятся наши души, то в них будет жить только Любовь, - так ответил он Сергею.