Веркины штаны 2 часть

Николай, скрючившись, как буква "С" в прописях нерадивого первоклассника,  сидел на скамейке, некогда  украшавшей аллею городского парка, и каким-то  чудом оказавшуюся на его садоводческом участке. В руке у  него был длинный заторканный черенок от граблей или  лопаты, коим он равнодушно размешивал мутное зелье, налитое в старое оцинкованное ведро.
Со стороны казалось, что Николай  дремал под  монотонные движения черенка, напоминающие ход старого маятника.  На самом деле,  он усиленно напрягал свой мозг, думая о том, как разрядить ту обстановку, которая, вдруг,  сложилась вокруг его скромной персоны.                Глядя на свой мрачный двухметровый забор, который окружал его заросший крапивой участок, Николай тяжко вздохнул и прошептал:

-Нет!  Мне  надо что-то делать.  Прекратить гнать самогон? Еще чего? Налаженный бизнес пустить под откос? Не бывать этому! -

Николай швырнул черенок на землю и выставил свой кукиш,  помахивая  им в сторону старой засохшей яблони. Он выплескивал свою злобу на невидимых врагов, воплотившихся  в ненужном, почившем  дереве, которое давно надо было выкорчевать и посадить новое.  Но времени заняться огородом панически не хватало потому, что до последней минуты тратилось  на  удовлетворение нужд тех выпивох, которым Николай  продавал самодельную живительную влагу, без коей  их жизнь казалась бессмысленной, нелепой и пустой.
Дождь скатывался с полей видавшей виды шляпы ему  за шиворот , и он периодически  потрясывал плечами, как бездомный пес, которому негде укрыться.
С ненавистью смотрел он на засохший ствол яблони и вспоминал своих самых  лютых врагов – тех, которые мешали заниматься любимым делом, постоянно угрожая, что сообщат  о его деятельности куда следует.

-Что им от меня нужно? – с тоской жалел себя Николай. -  Никого не трогаю, никому не мешаю. Ни днем , ни ночью нет покоя.  Тружусь, как пчелка,  а что в итоге? Сарай забит какими-то ненужными шмотками. Денег, будто кот наплакал, а проблем, как слон ...  Все! Хватит!  В магазин на станцию пусть ходят. Подумаешь, пять верст туда и обратно. Вот и посмотрю, как они без Николашки проживут.

Печальные мысли были прерваны гулким стуком по забору со стороны калитки, и Николай решительно поковылял к  обзорному глазку, бережно врезанному в дверь.
На дороге маячили две знакомые колоритные фигуры: короткий толстопузый Леха и длинный, худой, как жердь, Тимоха.

Что надо? – со злостью прохрипел Николай из за закрытой двери.

-Ты что, Николашка, не в духе? Мы по товарообмену. –захохотал Тимоха. – Глянь, какие мы тебе галифе принесли.
 
-Достали вы меня! – гаркнул Николай. – Не будет никакого обмена. Все ! Хватит!

-Это, как это хватит? – заикаясь заорал Тимоха.

-Что значит – достали? – недоуменно закряхтел Леха.

-А то, и значит! Закрыта лавочка. Валите отсюда!

-Ты, Николашка, не дури. – серьезно отчеканил Тимоха, сжимая кулак. Мы к тебе с серьезным предложением пришли. Хорошие атласные брюки продаем. Смотри, какие классные.

И Тимофей вынул из пакета штаны, которые шквалом ветра повисли у него на руках,  как алые паруса.

-Видишь? – радостно закричал Тимоха. Хороши, да?

-На кой они мне? – равнодушно ответил глазок голосом Николашки.

-У тебя есть колпак и фрак. Бери штаны. Это же целый костюм будет.

-И куда я буду ходить в этом костюме? – с издевкой спросил Николашка.

-На свидание! – обозлился Тимоха, снимая свои брюки, и, напяливая красные атласные шаровары.

-Смотри, как красиво! Да, дверь-то открой, иначе я тебе твой третий глаз враз выбью. – завопил Тимоха.

-Очень красиво! – захихикал Николашка. – Вот, и ступай на свидание. Я тебе, так и быть, потом подарю колпак с фраком для комплекта.  А теперь проваливайте. Лавочка закрыта!

И Николай затрусил в дом, оставив растерявшихся приятелей на дороге.

-Он что, с ума сошел? –опомнившись, промямлил Тимоха.

-Сойдешь тут! – ответил Леха. – Ты знаешь, как Николашку бабы терроризируют? Особенно Ленка,  подруга твоей Верки. Она боится, что ее Витек сопьется и  давно угрожает Николашке.

-Эта может! – согласился Тимоха. – Но, мы-то тут причем?  Слушай, надо что то делать!

-А что тут сделаешь?- загрустил Леха. Придется идти за водкой на станцию .

-Ага! – разозлился Тимоха. – А на какие шиши? В магазине продают за деньги, а не за портки! Ладно. Придется брать пойло штурмом.

Тимоха деловито обошел забор со всех сторон и, не найдя ни одной лазейки, вынес  окончательный вердикт:

-Пойдем за стремянкой. Залезу на забор, а там спрыгну на сарай. Самогон у него во времянке, которую он днем никогда не закрывает. Возьму у него два пузыря и оставлю ему эти злополучные портки. Все будет честно. Мы же не воры.

Довольные своим планом, приятели поспешили за стремянкой.

-Все-таки, какая хорошая погода! – радовался Тимоха, устанавливая лестницу.

-Ага! – вторил Леха, помогая приятелю. – Нам сейчас нельзя светиться. Дождь  очень кстати.  И ветер в подмогу. Все сидят по домам. Слушай, Тимох, может,  ты в брюках полезешь? Ты издалека в этих штанах, как флаг на первомайской демонстрации.

-Нет, Леха. Смотри, какой гладкий забор. Без сучка, без задоринки. И зацепиться не за что. Руки должны быть свободны. Пакет будет мешать.

-А как же ты обратно-то с пузырями? – забеспокоился Леха.

-Обратно проползу к калитке. Она открывается изнутри. Главное оставаться незамеченным. – подбодрил приятеля Тимоха, подняв в верх указательный палец .

Стремянка, поддерживаемая усилиями Лехи, скользила по гладкой поверхности забора, а на ее верхушке покачивался Тимоха, как коравелла на волнах.  Преодолевая последнее препятствие, Тимоха лег на гребешок забора, и, перевалившись, рухнул в бездну огорода.
Леха, мокрый от дождя и пота, застилающего глаза,  приник к небольшой щели.

-Тимоха! Ты как? Живой? – прошептал Леха.

- Да. Раскукарекался тут.  Колено, кажется, повредил. – ответил Тимоха. – Сейчас чуток полежу и разведаю обстановку.

-Тимоха! Попробуй открыть мне калитку. Смотри, только не засветись.

Превозмогая острую боль и опираясь на палку, найденную поблизости, Тимоха пробирался к калитке по кустам, растущим вдоль забора. Леха незаметно прошмыгнул на участок.
 
 Захоронившись в меже, разделяющей участки,  они стали тихо ползти в сторону времянки, где их ждало долгожданное блаженство, к которому они стремились всей душой.
 
А в доме, на старой тахте, укрывшись с головой  ветхим пледом, лежал Николашка, размышляя о своей нелегкой, как ему казалось, судьбе.

-Ну, и зачем я прогнал этих ослов? – с горечью раздумывал он. -  Вся времянка забита самогоном. На целый год хватит.  Мне, конечно, эти дурацкие панталоны на фиг нужны. Но, как знать? А, вдруг, пригодятся?

В душевных муках, понимая, что отдохнуть не удастся, Николай вышел из дома и поплелся в  направлении времянки, чтобы в очередной раз полюбоваться своим рукотворным богатством.

Каково же было удивление, когда его взору предстали два прогнанных идиота, которые крадучись взбирающихся по ступенькам крыльца, пытаясь проникнуть в его хранилище.

Николай, схватив топор, лежащий на поленнице, и со всех ног помчался защищать свое добро.

Но, вдруг, какая-то невидимая волна накрыла его, повалив на землю. Шипение, хлопки и звон разбитого стекла оглушили бедного Николая. Свернувшись калачиком, зажмурив глаза,  и закрыв уши руками,  он лежал на земле, боясь даже пошевелиться.

 Тишину будоражила тихая  дробь дождя и нытье какой-то птахи, спрятавшейся на соседней березе. Открыв глаза, Николашка увидел  Леху, сидящего на крыльце. Рожа Лехи была серого цвета с черными хаотичными разводами.  А розовые глазницы придавали особый шик мрачной графике лицевого окраса. Рядом с Лехой сидел Тимоха в модных, по молодежному,  бриджах, с  рваными лоскутками на коленях. Окровавленное колено зловеще взывало о помощи.  Тимоха пристально вглядывался в небо.
Времянка была окутана голубоватым дымком, который струился из голых амбразур окон и обволакивал стеклянную палитру фейерверка.

- Это все бабы устроили. Вот стервы! – придя в себя, тихо изрек Николашка. – Ненавижу их!

Леха тяжело вздохнул и молча положил руку на Тимохино плечо.